Ведьма

Марусю или Марочку, Масю, как звала ее Лида, привезли из деревни уже большим, 6-месячным котенком. Это был единственный малыш бездомной кошки, окотившейся под домом, появившейся в их жизни на мгновение и ушедшей навсегда, оставив в память о себе хилое, болезненное существо, которое всего боялось, дрожа, забивалось под диван при виде представителей рода человеческого. Извлечь его оттуда не могли никакие силы, включая божественно благоухающее свежее мясо. Из всех домочадцев, населявших квартиру, Мася больше всего боялась Олега, шумного, громогласного, постоянно ее теребившего и иронизировавшего над ее пугливостью и яростным нежеланием идти на контакт. Мася глядела на него из спасительной темноты под диваном своими прекрасными ярко-зелеными глазами и предупреждающе шипела:” Не тронь”.

— Трусишь? Ну сиди, сиди, — говорил вконец раздосадованный Олег, устав от ее упрямства и нежелания выполнять свои кошачий долг, как то: мурчать, тереться о ноги и лежать на коленях — и оставлял в покое. Дождавшись ночи, Мася выбиралась из укрытия и осторожно ходила, обнюхивая, обследуя каждый уголок этой огромной просторной квартиры. При малейшей опасности она бежала со всех ног, забиваясь в самые укромные уголки. Несколько раз ее извлекали из-за дивана, придвинутого к стене так плотно, что было непонятно, как там может разместиться что-то, тем более кошка; один раз из-за плиты и дважды из-под ванны. Мася бродила по квартире как призрак, неожиданно возникая на пути людей и также неожиданно исчезая. И, как призрак, она не нуждалась в пище, ни в любви. В конце концов, смирившись с особенностями характера этой дикарки, на нее махнули рукой, предоставив свободу, и это неожиданно сработало. Мася, брошенная на произвол судьбы, потихоньку осваивалась. Настал день, когда она пришла и cвернулась на коленях Олега, комфортно расположившегося в кресле у телевизора. Она выбрала хозяином его, а не тихую мягкую Лиду, обожавшую кошек и всегда бывшую на кошачьей стороне. На Лиду Маруся шипела, фыркала, сверкала глазами и больно царапалась, отвергая все попытки подружиться. Олег смеялся, находя это забавным, а Лида обижалась, но снова и снова пыталась подольститься к кошке. Однако Мася оставалась верной Олегу. Каждый вечер, ожидая хозяина, она устраивалась на коврике возле дверей. Ровно в семь дверь открывалась и в квартиру входил Олег. Изнемогая от любви к хозяину, Мася прыгала, карабкалась вверх, цепляясь когтями за мягкую ткань костюма, и, изловчившись, ложилась вокруг шеи роскошным рыжим воротником.

— Мара любит тебя, — говорила Лида ревниво. Она кормила Масю отборными кусочками мяcа, а позже дорогим кормом Hills. Мася принимала все оказываемые ей знаки внимания по-королевски снисходительно, наблюдая за Лидой сквозь надменный прищур ярких зеленых глаз. Она позволяла гладить себя, не испытывая при этом удовольствия, и сама никогда ни к кому, кроме Олега, не ласкалась.

Время шло и из нескладного «гадкого утенка” Мася выросла в необыкновенно красивую кошку. Тоненькая и грациозная, Мася была чудо как хороша в своей ярко-рыжей пушистой шубке, когда летом в деревне провожала Олега в ближний лес по грибы. Она ложилась в траву возле крайнего дома в деревне и проводила часы в ожидании хозяина, лениво наблюдая, как прыгают кузнечики, как большой зеленый жук ползет по травинке, как копошится в ромашке крупная пчела. Лида тайком ходила посмотреть, ждет ли кошка, и кусала губы, завидуя. Необычная эта любовь будоражила, не давала покоя, как змея, грызла ее изнутри. Теперь она не знала, кого ревнует больше: Масю к Олегу или Олега к Масе. Из окошка ей было видно, как муж идет по дороге, веселый, с корзинкой, полной маслят, а впереди него бежит, подняв хвост трубой, ярко-рыжая красавица кошка. Мара оглядывается, беспокоясь, идет ли следом за ней хозяин. Олег догоняет, берет на руки и целует кошку. Мася, не любящая нежностей, вырывается, забирается на плечи и укладывается на шее роскошным ярко-рыжим воротником. Так они идут до калитки, где их ждет Лида, подурневшая от неприятных, сердитых дум, ставшая еще некрасивее оттого, что она знает, что ее чувства нехороши.

Однажды в теплый летний день Олег с Лидой сидели в беседке, беседуя о чем-то под тихий шепот разомлевших от жары деревьев. Подошла Маруся, появившись внезапно, словно соткавшись из воздуха, потерлась о ногу хозяина, взглянула — и столько любви, обожания, преданности было в ее ярком зеленом взгляде, что Лида обмерла.

“Чертовка, — пронеслось у нее в голове. — Ведьма в кошачьем обличье!”

Как грациозно ходит злодейка, словно танцовщица, как вьется вокруг Олега, как оплетает ноги своим узким гибким телом, как по-женски лукаво смотрит в глаза. Мысль о том, что их кошка — перевертыш, ведьма с тех пор прочно поселилась в Лидиной головке. Она искала доказательства этого, наблюдая за кошкой, подмечая каждый ее поступок, каждый жест, каждый взгляд. Как-то, не выдержав, рассказала Олегу вполушутку вполусерьез. Муж оторопел, потом рассмеялся.

— Все женщины — ведьмы, — сказал он шутливо, щурясь на Марочку сквозь полусомкнутые от яркого солнца ресницы. Мася охотилась неподалеку на небольшую птичку, беззаботно севшую на садовую дорожку.

— И Мара — не исключение.

Словно услышав, что о ней говорят, Мася cобралась в клубочек, примерилась и метнулась, будто рыжая молния. Птичка попыталась взлететь, но, прижатая ловкой лапкой к земле, лишь жалобно пискнула. Мася отодвинулась в сторону, сделав вид, что забыла о пленнице, и снова напала, отпустила и снова поймала, играя с жертвой до тех пор, пока та не испустила дух. Тогда Мара отнесла хозяину еще теплое, слабое тельце и села у ног, ожидая похвалы.

— Хорошая киса, молодец, — сказал Олег рассеянно, потрепав кошку по голове.

— Олег, ты с ума сошел, ты хвалишь кошку за убийство! Неужели тебе не жалко птичку? Она должна быть наказана!

— Лида! Убийство у кошек в крови. Кошки хищники, они должны убивать, чтобы добыть себе пропитание. Не оценивай действия кошки с точки зрения человеческой морали. Да что ты к ней привязалась? Что в конце концов происходит? Почему я не могу похвалить и приласкать Масю?

В глубине души Лида знала, что Олег был прав. Кошка хищница по своей природе. Но теперь ей внезапно открылось, что почти в каждой кошке живет колдунья, но не каждому дано ее увидеть. Приглядитесь, каким ироничным, умным взглядом ваша кошка смотрит на вас, пока вы чем-нибудь заняты, и вам все станет ясно.

Мара тихо дремала поблизости, устроившись под кустом крыжовника или широкими листьями тыквы. Подняв голову, Лида, работавшая в саду, читавшая книгу или варившая плов в казане, замечала глаза, всегда ее подстерегавшие. Мара слушала их разговоры, притворившись спящей, однако Лиде казалось, что кошка все понимает и оценивает со своей, не всегда понятной им позиции.

Чуть не случившаяся в один из дней беда окончательно убедила Лиду в своей правоте. Одним из летних увлечений мужа была рыбалка. В тот вечер он ушел рыбачить с ночевкой, оставив женщин дома одних. Лида, закончив домашние дела, совершила вечерний моцион по саду, с удовольствием отметив, как хорошо у них, как пышно разрослись, расцвели гладиолусы, ирисы и люпин. Она выдернула из земли две проклюнувшиеся сорные травинки, полюбовалась спокойным нежно-розовым закатом, полистала в беседке книгу, зевнула и, уже собираясь лечь спать, вдруг услышала звук возле ворот, где стоял мешок с мусором, приготовленный на выброс. Высокая трава чуть колыхалась от движений животного. Это могли быть кошки или козы, куры, проникшие в сад через лаз под забором. Лида выломала хворостину, бесшумно подкралась и заглянула в траву. К ее ужасу, в траве, всецело поглощенный трапезой, сидел крупных размеров пес. Пес с аппетитом ужинал, с хрустом разгрызая куриные косточки, извлеченные из мусорного пакета. Увидев Лиду, он оскалил внушительные зубы и предупреждающе заворчал. Столкнись они на нейтральной территории, Лида немедленно бы отступила, проявив уважение к силе противника, но здесь, у себя в саду, просто так взять и уйти показалось ей малодушием. Взмахнув для устрашения веткой, Лида заговорила громко и возмущенно, убеждая вора уйти добром. Пес ответил злобным рычанием. Назревал конфликт. Позже Лида уверяла, что Мары на яблоне не было и в помине. Она появилась внезапно, словно почувствовала, что хозяйка в опасности. Материализовавшись из воздуха, кошка прыгнула, вцепившись со всего маху в огромного пса когтями. Пес, не ожидавший нападения, испугался, завизжал и бросился наутек. А Мара запрыгнула на забор, откуда спокойно следила за позорным отступлением врага. Когда вопли оскорбленного пса затихли вдалеке, Мара повернулась к Лиде и искоса взглянула на нее. Лида уверяла всех своих знакомых, которые считали всю историю забавной сказкой, что кошка, широко открыв пасть, смеялась. Ее замечательные зеленые глаза искрились от удовольствия. Затем Мара спрыгнула с забора, подошла к Лиде и в знак дружбы потерлась о ноги. Так закончилось противостояние двух женщин, двух ведьм, и отныне, к радости Олега, в доме воцарились мир и спокойствие. Мара спала попеременно то рядышком с Олегом, то с Лидой и охотно кушала, принимая из рук обоих, кусочки мяса и кошачьих консервов. С тех пор она значительно увеличилась в размерах, но, несмотря на это, не потеряла своей грации и красоты, а раз так, то и лишний вес не беда.