Тигрёнок и шишки

— Ой-е-е-ой! — завопил рыжий тигренок Кирилл, тряся лапкой, — как больно!

Он шел по лесной тропинке, напевая смешную песенку про солнышко, подслушанную у барсучат, и вдруг наступил на что-то колючее. Подняв лапку, с удивлением посмотрел на землю — там было много сухих шишек. Настроенье у него сразу испортилось.

— Ну, вот, р-р-р, накидали шишек р-р-р, пройти нельзя, — он отошел подальше от тропинки, зализал царапину на лапе и сел, думая, что делать.

— Это белка Ленка накидала, — услышал он чей-то голос. Тигренок оглянулся и увидел около куста серого зайца Аркашу, который стоял и то же рассматривал шишки на земле.

— А чего, она кидала их в кого-нибудь? — поинтересовался тигренок.

— Нет, дупло свое убирала. Там шишек много — премного, еще с того года остались. Вот она их и выкинула, ненужные стали. Для новых место готовит. — объяснил заяц, почесывая спину. Он сегодня бегал смотреть поспела ли брусника, комары и покусали.

— А почему она их сюда бросила? Могла в овраг выкинуть, там бы они никому не мешали, — потерев лапой ухо, сказал тигренок.

— Потому что соня она, на бегу заснуть может. Такой родилась. От дупла далеко отходить боится. В прошлом году захотела на Новый год себе в дупло веточку елки принести. Дошла до елки, взялась лапками за ветку, что бы отломить, и заснула. Ночь была снежная, ее и замело, только кончик рыжего хвоста остался торчать. Ежик проходил мимо и увидел. Потянул за хвост — захотел вытащить, своей ежихе воротник сделать и вытянул белку. Он ее разбудил и до дома довел, что бы по дороге снова не заснула.

— И от куда ты это все знаешь? — удивился Кирилл.

— К моей зайчихе сорока в гости прилетает и все про всех рассказывает. А я подслушиваю, уши-то у меня длинные. — терпеливо объяснил заяц, — Сорока встает рано и весь лес облетает, смотрит где и что случилось, потом новости по всем дуплам и норкам разносит.

— А что делать с шишками, ходить по тропинке как будем? — поинтересовался тигренок.

— Возьмем мешок, соберем в него шишки и отнесем в овраг, — предложил заяц, — за мешком я сейчас домой сбегаю. У меня ноги длинные, одна здесь, другая там — быстро принесу.

И попрыгал к своей норе. Тигренок Кирилл посидел немного, посмотрел как ветер играет листьями осины и скучно ему стало. Он встал и подошел к огромному дубу, в стволе которого было дупло.

— Р-р-р, белка Ленка — вылезай, хватит спать, — грозно зарычал он, но из дупла никто не ответил.

— Ты чего здесь орешь? — услышал он голос.

Тигренок обернулся и увидел медвежонка Потапа. Он стоял на тропинке, с корзинкой в лапе — мама его за малиной послала, и не знал как пройти.

— Да вот, белку Ленку пытаюсь разбудить. Накидала шишек на тропинку, а я хочу что бы она помогла их убрать, — объяснил тигренок.

Медвежонок постоял немного и подумал. Потом поставил корзинку на землю, и, пыхтя и отдуваясь, полез на дуб белку будить. Добрался до дупла и хотел лапой постучать по дереву, что бы она проснулась, но побоялся свалиться. Тогда, не долго думая, засунул голову в отверстие.

— У-у-у-у, ты где? — завыл медведь, решив напугать белку.

Но вдруг крикнул: «Мама», и свалился с дерева, упав спиной на огромную шишку. Охая и кряхтя, потирая спину, встал и закрыл лапой нос.

— Вот вредина какая, ой-ей-ей, — заныл он, — больно же, о-о-о-о, мой бедный нос. Она меня укусила-а-а-а.

— А вот нечего в чужие дома головы совать, — затараторила белка, выглянув из дупла, — взяли моду, засунут и орут. Ну, чего вам надо?

— А чего ты шишки раскидала на тропинке? Пройти негде, р-р-р-р, — опять зарычал тигренок, царапая когтями кору дуба.

— Ну вот, можно подумать напугал, а то я когтей не видела. Все равно не достанешь. — усмехнулась белка. Потом подумала немного и опустила голову, стыдно ей стало. — Ну… я не нарочно. Знаете же, что одна далеко не могу ходить, заснуть бьюсь. Хорошо, слезу и помогу шишки собирать.

И она ловко спрыгнула по веткам вниз. Прибежал заяц с большим мешком. Тигренок, медвежонок и белка начали дружно собирать сухие шишки. Только заяц стоял и ничего не делал.

— Я за мешком бегал, лапы устали. И спина все время так чешется, наклонятся ну никак нельзя, — оправдывался он.

Наконец все шишки собрали и завязали мешок. Медвежонок Потап взвалил его на спину и понес в овраг. Зверята с облегчением вздохнули, теперь можно по своим делам разойтись.

— Ну, Ленка, больше шишек не кидай, — сказал тигренок и оглянулся, а белки нигде не было.

— А где она? Только что здесь была, — удивился заяц Аркаша и закричал изо всех сил: — Потап, Потап, вернись.

Медвежонок ушел не далеко. Услышав крик зайца, он, громко сопя, развернулся и пошел обратно.

— Ну, что еще такое? — недовольно заворчал он, — то иди, то не иди.

— Снимай мешок и высыпай, — строгим голосом велел заяц.

Все удивленно посмотрели на него.

— Ты что серый, мы же их только что собрали, — растерянно напомнил тигренок.

Но заяц торопливо выхватил мешок у медвежонка, развязал и высыпал шишки на землю. Вместе с ними оттуда выпала белка. Она стукнулась об землю, вскрикнула от неожиданности и проснулась.

— Больно, — протирая глаза, сказала она и извинилась: — я не нарочно, просто там было тепло, вот и залезла.

Зверята стояли молча, не зная, что делать и поглядывали то на белку, то на рассыпанные шишки.

— Пусть в дупло свое идет и там спит, — предложил тигренок Кирилл.

— Ага, опять из-за нее шишки высыпали, а она в дупло? Нечестно. — возразил заяц.

На тропинке раздался негромкий топот и пыхтенье. Это ежик Агафон смешно семеня ножками за грибами шел.

— Ура, придумал, — закричал обрадованный заяц Аркаша, увидев его, — давайте ежик будет держать белку за хвост, чтоб она опять в мешок не запрыгнула.

Все дружно согласились, надоело уже тут стоять. Положили мешок и снова стали в него шишки собирать. А ежик Агафон смотрел на зверят и не понимал, что происходит — он плохо слышал. Когда-то давно, у его семьи была нора под корнями большой осины, на которой жили дикие пчелы. Однажды отец медвежонка Потапа полез за медом и свалился прямо на Агафона. Ежик успел свернуться клубочком и расправить колючки, они у него крепкие и пружинят хорошо. Медведь его не раздавил. Попав на его колючки, он подскочил и закричал так, что ежик немного оглох. Поэтому Агафон спорить не стал, а взял белку за кончик хвоста. «Держать сказали или сажать?» — нахмурив брови, думал он, не решаясь переспросить. Очень боялся, что засмеют за то, что плохо слышит. Подержал, подержал, надоело и отпустил, и потихоньку пошел за грибами, очень лапшу грибную поесть захотел. «Пусть сами разбираются, что им надо, а то вечно что-нибудь придумают, а мне потом отдувайся», — думал ежик, стараясь быстрее уйти подальше.

— Агафон, ты куда? — удивлённо закричал тигренок, — а белку кто будет держать?

— Она в свое дупло побежала. Не знаю зачем и вообще мне некогда, — не оборачиваясь, отвечал ежик. Зверята закончили собирать шишки. Потап одной лапой подхватил корзинку для малины, другой опять взвалил мешок с шишками на спину и понес его в овраг. Заяц Аркаша и тигренок Кирилл наконец разошлись по своим делам, уверенные в том, что белка у себя в дупле. А белка Ленка, довольно улыбаясь, дремала в мешке. «Ну хоть высплюсь наконец, в овраге меня никто не найдет. Потом мешок прогрызу и вылезу. И зачем я шишки эти выбросила? В них ведь так приятно и тепло спать и дух от них такой…еловый, хорошо-то как…»