Любовь к музыке. Katriff

Под рукоплескание зрительного зала на сцену вышел молодой музыкант с саксофоном, исполнить на бис мелодию, которую сочинил сам. Слезы счастья блестели в его глазах. Улыбаясь, он коснулся губами инструмента и люди затихли. Мелодия зазвучала негромко, унося в мир фантазий и грез. В ней угадывалось легкое дуновение ветерка, шелест зеленых листьев и щебет птиц. Зрители с восхищением смотрели на его руки. Пальцы на них превратились в подобия змей: то замирая, то оживая, они заставляли ноты сплетаться в невероятные узоры мелодий, которые теребили душу и навевали грусть. Для юного музыканта уже не существовало времени и пространства — он растворился в них, и музыка поплыла, наполняя зал нежностью и воспоминаниями о детстве…

Его родители были актерами в музыкальном театре. Они брали сына на репетиции и сажали в бутафорскую кровать, сделанную из фанеры. Рассматривая нарисованных на ней сказочных героев и слушая переливы нот на сцене, маленький мальчик стал понимать что музыка — это особый мир прекрасных звуков, с помощью которых можно передавать свои чувства и ощущения увиденного. Он рано начал пробовать играть на саксофоне. Делал это неумело и полагался только на свой слух, пытаясь повторить мотив колыбельной, которую мама пела ему в свободные от репетиций вечера. Получалось плохо. Саксофон хрипел, а пальцы дрожали, когда нажимал на клапаны. Но мальчик снова и снова повторял переливы маминого голоса, добавляя свои ноты…

Когда он подрос, ему иногда разрешали оставаться дома одному. Это было восхитительное время! Втайне от родителей и с замиранием сердца, он доставал из шкафа старый, концертный папин пиджак. Надевал, подворачивая длинные для него рукава, брал саксофон и выходил на улицу. Встав около дома, самозабвенно выводил ноты, мечтая сочинить свою мелодию. Забывая обо всем и немного фальшивя, уносился в мир ярких образов. Играл, пока руки не начинали неметь. Устав, садился на кофр от саксофона и отдыхал, слушая как ветер, прячась в листьях, играет на свирели музыку весны. Подставлял лицо теплым солнечным лучам и воображал, что это мама гладит его. Смотрел, как солнечный свет, отражаясь в витринах магазинов, рассыпаются на множество радужных бликов…

Жили бедно. Тайком от родителей он стал приходить к кафе на соседней улице — играл перед входом, пытаясь заработать немного денег. Хозяин прогонял. Лишь услышанная им грустная мелодия о любви растрогала его и он разрешил играть для посетителей. За это кормил обедом…

И юный музыкант играл! Забывая о том, что жизнь тяжела, заставлял людей восхищаться музыкой и делал их немного счастливее. Ему аплодировали и давали денег, но это было не главное. Там, в кафе, он первый раз почувствовал себя великим маэстро, способным повелевать настроением людей. Скоро весь город узнал о нем и теперь каждое утро, надевая для солидности папину шляпу, он шел на свои сольные выступления. В кафе его ждали. И пусть брюки были сшиты из старой маминой юбки, потрепанные ботинки уже нельзя было начистить до блеска, это ерунда! Слушая его игру, люди забывали о своих проблемах и начинали мечтать. Прекрасная музыка струилась среди столиков, наполняя сердца любовью…

На сцене переливы нот зазвучали напряженней, повеяло грустью и тоской. Мелодия вырывалась из саксофона, рассказывая о пережитом и далеком, сокровенном и важном. Проиграв на надрыве последние аккорды, молодой музыкант резко оборвал звучание нот, как будто внезапно исчезло что-то важное в его судьбе. Зрители замерли в восхищении, почувствовав остроту момента, но самое важное в этой мелодии оказалось ими неуслышанным. Это мотив колыбельной, которую мама пела ему, целуя и нежно гладя по голове. Грустную песню из детства он помнил всегда, отзвуки этой мелодии жили в душе и его музыке, напоминая о ее любви…

Ему аплодировали стоя. Кричали браво маэстро, великолепно и бросали на сцену букеты цветов. Возвращаясь из мира грез, он кланялся, улыбаясь зрителям, и был счастлив, невероятно счастлив. Прижав саксофон к себе, музыкант медленно ушел со сцены. Устало присел в гримерке на кресло и пристально посмотрел в зеркало. Воспоминания затеребили его снова, в глазах промелькнула тоска. В зеркальном отражении он узнавал черты родителей: серые глаза мамы, высокий папин лоб. Они давно умерли, но он скучал без них. Музыка занимала все свободное время, друзей не было. Жертвуя всем, долго шел к успеху — вот триумф, слава, деньги, но… разделить эту радость не с кем…