***

В аудитории стоит шум, преподавателя нет. Вот почему никто не среагировал на происходящее за дверью.

Я поспешила занять своё место. Сейчас мне было страшно. Я ожидала, что тут будет Геннадий Петрович. Гера не станет продолжать потасовку, а потом я как-нибудь с этим разобралась бы. Боже зачем только сделала это, нет как это зачем, что я должна была делать, стоять и всё терпеть…нет уж.

Людка была на месте. Она как-то волнительно посмотрела на меня…наверное у меня на лице всё написано, да никогда бы не подумала, что парень набьёт мне морду, ну по крайне мере именно этим сейчас и попахивало.

— Стой…сука!!! — в дверях показался Гера, держась за причинное место.

Людка при произнесённых словах, вскочила с места.

— Май, что происходит?

— Иди-ка сюда, стерва, кто тебе позволял такое делать, а? — Гера с красным лицом шёл ко мне навстречу.

— Гера, не перегибай палку, ты опять к ней лез, она просто защищала себя…-казалось Людка поняла всё даже не услышав мой рассказ, — подойдёшь к ней, будешь иметь дело со мной!

Я не сомневалась в силе Людки, она любому могла дать отпор, но не сейчас. Сейчас это был Гера — человек, с перспективным будущем уголовника, человека который ненавидит женщин.

Людка встала вперёд меня, на неё настойчиво шёл Гера.

Боже какая же я слабачка, не могу разобраться с собственными проблемами, меня сейчас защищает девушка, по сути такая же как и я — слабая и беззащитная, я пристально посмотрела на Геру.

Разъяренное лицо. Я смотрела сквозь него и была удивлена. Это настроение никак сейчас не совпадало с душевным. Аура его не была чёрной, белой или серой. Она была цвета сакуры, той что я видела когда встретила дедушку — купидона, бледно — розовой, мягкой, переливающейся алым цветом. У него в душе теплится любовь, но какого она вида? Какова она? Это не любовь двух полов. Это другое. Что-то намного нежнее и ласковее. Тогда зачем? Ведь ведёт он себя совершенно по— другому!?

Мне нужен блокнот …я поняла…

Гера замахивается рукой.

Я крепко зажмуриваю глаза.

— ГЕРААААААААААА, прекращай! — голос Геннадия Петровича.

Меня, как и предполагалось, защитила Людка, она лежала на мне сверху, защитив от удара. Нет, с ней было всё в порядке, Гера лишь пнул её, она ударилась об край парты, на локте выступила кровь. Она защитила меня, в то время как я струсила.

— Гера, выйди вон, больше никогда не приходи на мои пары, понял! — Геннадий Петрович был в не себя от ярости, — бить женщину, самое отвратительно и мерзкое дело, подняв руку на женщину, ты потерял своё достоинство, честь и мужество. Я бы мог прямо сейчас преподать тебе урок, поступить с тобой, так как ты только что поступил с Людмилой, но боюсь это вряд ли выбьет дурь из твоей башки. Выметайся и что бы я тебя больше не видел, если попадёшься на глаза, клянусь я не выдержу и тогда пеняй на себя…, — таким злым Геннадия Петровича я ещё не видела никогда.

— Знаете с удовольствием сьебну от сюда, не хотите видеть меня?! — Гера стал медленно и рассредоточено говорить, — я вас как бы тоже не ненавижу, вы проводите время с моей матерью, словно вы единственный родной человек в её жизни, а она раньше ценила меня, уважала, а затем просто на просто забыла, ебётся с вами круглыми сутками, вы ведь достаточно давно уже встречаетесь, да?

— Замолчи Гера, — крикнул Геннадий Петрович.

— Давно так ведь, с 13 моих лет, переходный возраст, я хотел, что бы она помогала мне с уроками, она уходила к вам, так? Я хотел просто побыть с ней рядом, когда у меня были проблемы в школе, она бежала опять к вам, так? У меня были проблемы со старшеклассниками, которые избивали меня на переменах. Я хотел сказать ей, но она опять была у вас? Мало того, что отец бросил меня в раннем детстве, так еще, и вы забрали мать себе, так что тем, кто я сейчас есть, сделали вы меня. Вы же психолог, какого это когда ребёнок развивается совсем один, один в том момент, когда его психика не устойчива, когда происходит половое созревание, гормоны переполняют весь организм…ну же …вы же профессор!?

Все присутствующие в группе молчали.

Странно, что Гера сейчас выливал всё это. В аудитории сейчас находились почти все студенты нашей группы.

Геннадий Петрович стоял, притупив взгляд.

Ему было нечего сказать. Но он ведь даже не подозревал.

— Уходи, — единственное, что выдавил Геннадий Петрович.

Гера ненавистно смотрел на него.

— А ты не думал о счастье матери, раз ты её так любишь… — вырвалось у меня, — любовь твоя пуста, ты ни разу не говорил с ней, если она не слышала тебя, надо было кричать, именно поэтому она боялась знакомить тебя с Геннадием Петровичем. Она не хотела ломать твой мир, потому что боялась что ты не примешь его. Ты жил в своём мирке, вот сейчас ты пытался пойти с ней на контакт, нет, скорее всего дерзко отвечал, закрывался в комнате, хамил. Она разрывалась между вами, она и сейчас боится своих чувств.

Она взрослый человек, ей тоже хочется быть счастливой, тебе 22 года, ты ведёшь себя как идиот. Да, может она повела себя тогда ни как настоящая мать, но сейчас ты можешь всё исправить, покажи ей что она тебе дорога, сделай так что бы ей не пришлось за тебя краснеть, ты портишь нервы в первую очередь матери. Хочешь привлечь её внимание, а тем самым делаешь ей только больно. Ты считаешь меня жалкой, а оказываться жалкий то ты, срывать своё негативное отношение на женщинах — это подло и низко …— я тяжело выдохнула.

— Не лезь, поняла, — проорал Гера.

Он резко развернулся и, хлопнув дверью, вылетел из аудитории.

Все замолчали.

— Людка, зачем ты это сделала? — я нервно достала влажную салфетку и стала вытирать кровь на её локте.

— Да если бы не я, ты бы, наверное, уже под столом валялась. Май, я что тебя не знаю, — усмехнулась Людка.

Около нас с Людкой столпились одногрупники.

Было задано столько вопросов, мы словно сидели на пресс конференции. Мне вдруг стало не по себе, всё же, как у нас любит народ «грязное бельё перебирать».

— Май, Люда, — обратился к нам Геннадий Петрович, — я вас отпускаю, ступайте, обработайте рану, потом назначу вам факультатив, инцидент мы замнём. Ты я вижу в курсе, всегда знал, что психология по твоей части будет…и ещё Майя…, — еле слышно сказал Геннадий Петрович, — впредь лучше для тебя быть сдержанней!

— А теперь идите, — в группе стали слышны недовольные возгласы, — а вы хотите сдать экзамен автоматом, тогда сидите!!

Подхватив Людку под руку, мы побрели вниз.

— Май, у меня всё лишь на локте царапина, ты как будто не знаешь мои прошлые драки, пустяки! Вьёшься около меня словно я раненый солдат.

— Люд, вот всегда хотела тебя спросить, а чего ты всегда драться лезешь, ты ведь тоже девчонка, не намного крупнее меня, не мускулистей, дзюдо вроде не знаешь, а? Нравится что ли это?

— Не люблю когда слабых обижают, — улыбнулась она.

— Это я что ли слабая?

— А что сильная что ли, ноешь всегда, спотыкаешься, падаешь на ровном месте, не, я не спорю что ты ас в учёбе, но в физкультуре, ты, к сожалению, профан, так что смирись в нашей команде ты ум, а я сила, — рассмеялась Людка.

— Рана не болит?

— Май, ты верно издеваешься, царапина на локте может болеть, пошли лучше погуляем. Мы должны обмыть мою победу срочно. Алекс нас уже ждёт. Кстати на следующие выходные тем же составом поедем к нему на дачу, на весь день, на горках покатаемся и всё такое. А сегодня в нашу любимую кафеху.

— Людка, сколько в тебе энергии, тебя только что парень об стол «саданул», а как ни в чём не бывало! Поражаюсь на тебя. Знаешь я сегодня пас, очень перенервничала, а ту к Алексу бегом, у вас я смотрю не плохие отношения сейчас — я интригующе подмигнула.

— Ладно тебе, — играючи ударила по плечу Людка, — я ушла. Пока.

Оказавшись дома, я, наконец, успокоилась.

В сумке зазвонил телефон.

Это был Алекс.

— Привет!

— Как ты, Людка мне всё рассказала?

— Со мной всё нормально, ты о Людке должен беспокоится, это она меня защитила, она получила!

— Знаю, попадись этот Гера мне на пути, размажу его, что за олух…на девчонок руки распускает.

— Алекс, ты только не горячись, ему как бы тоже не сладко, у него детская травма, психика нарушена, думаю, ему сейчас самому не хорошо, ну по крайне мере если есть что то человечное, он осознает всё и не будет больше так делать. Переосмыслит свой жизненный путь и всё такое, я верю в это, — «я то видела его ауру, такая аура не может быть у плохого человека, а в зверя превращаться свойственно каждому человеку, это завит от его душевного состояния» — так что Алекс всё нормально, кстати, чуть не забыла, Людка сегодня сможет пойти с тобой в кино, сказала не поедет к сестре, видишь как здорово всё складывается…

— Ты не пойдёшь?! Но…— протянул Алекс.

— Ну что, но?

— А ладно ничего, отдыхай и больше не встревай в такие передряги, ок?

— Есть, — с американской интонацией произнесла я и повесила трубку.