Глава 8

У огромных врат стоял парень в лёгкой майке и штанах, забросив на плечо гитару. Никто не видел, как и когда он попал во двор Великой Академии Волшебства и Чародейства, даже сейчас бдительная стража смотрела, казалось, сквозь него. Чего уж говорить о немногих в столь ранний час длиннобородых магах-учителях, спешащих куда-то по своим профессорским делам, и ещё менее многочисленных учениках, страдающих, по-видимому, бессонницей или подготовкой к грядущим экзаменам? Даже фамильяры чародеев и волшебников, нынешних и будущих, лишь скользили взглядом по вратам, не замечая стоящего в их тени человека. Ничего в этом удивительного не было, ведь наложенное парнем заклятье искажало воздух вокруг него и гасило звуки, делая его полностью незаметным для окружающих.

— Стоит признать, что оно неудачно, — пробормотал парень, нервно поёжившись от чьего-то пристального взгляда.

Неизвестный вперил в него взор в тот момент, как он зашёл во врата. Парню хватило бы мгновения, чтобы скрыться, но незнакомец не думал давать и такой форы. Гитарист скрипел зубами, но не трогался с места, обоснованно опасаясь ловушек. Да и не хотелось выдавать цель своего визита.

— А всё она, проклятая самонадеянность, — вздохнул парень. — Как же, нет здесь никого, кто твой щит пробьёт. И не понять, где этот гад засел, чтоб ему с дракона свалиться!

Грандиозные здания Академии, призванные ошеломлять каждого, прошедшего врата, безмолвно внимали. Парень успел уже тысячу раз обругать неизвестных архитекторов, предусмотревших просто безумное количество окон, окошек, окошечек и бойниц. Лишь знание об истинном предназначении Академии — обороне, — удерживало его от вполне реальных проклятий, благо уже мёртвым людям от этого было бы ни тепло, ни холодно. Возникшая мысль создать заклятье, которое отследило бы незнакомца по взгляду, была отметена практически сразу — творение потребовало слишком много сил и, что важнее, времени. Которого и так катастрофически не хватало.

— Чтоб тебе на месте провалиться! — рыкнул парень и всё же вступил во двор. Дольше ждать было уже нельзя.

Некоторое время он бесцельно, как могло показаться со стороны, бродил по двору Академии, потом наклонился и поднял с земли несколько разноцветных стеклянных осколков

— Мозаика, дубль второй, — пробормотал парень, складывая на руке из осколков прекрасный цветок. Его середины не хватало. — Вопрос в том, кто делал первый? И какого чёрта здесь вообще произошло?

Парень бережно приложил собранную мозаику к майке, возвращая цветок на его законное место. Кто же так качественно и изощрённо уничтожил цветок? А потом ещё и забрал сердце, дающее силу? Да экранировал его неплохо, с ходу не почувствуешь. Не то чтобы это был особо мощный артефакт, просто небольшой подарок девочке, попавшей в другой мир, и то, что его кто-то и присвоил, было крайне жаль. Другое дело — какими силами обладал этот неизвестный…

— А не достаточно ли их, чтобы меня почувствовать? — спросил молчаливое небо парень. — Хотя ладно, чёрт с ним, надо ещё Олю проведать.

Простенькое заклятье разлетелось во все стороны и вскоре вернулось с ответом. Гитарист облегчённо вздохнул — девочка была жива и, похоже, невредима.

— Но стоит проверить, — сказал сам себе парень, смотря на ослепительно-белую башню невообразимой высоты, в которой была искомая комната, на высоте всего-то в пару десятков метров.

Стена казалась абсолютно гладкой, однако парень, оставив гитару, быстро вскарабкался по ней, как паук. В какой-то момент пропал надоедливый взгляд — окно незнакомца оказалось закрыто башней. Парень чуть ухмыльнулся и мгновенно ускорился, за мгновения преодолев оставшееся расстояние. Теперь найти его будет уже не так просто, жаль заклятье так же быстро не обновить — всплеск магии могли заметить абсолютно ненужные личности и приходилось изо всех сил себя ограничивать.

Гитарист заглянул в окно, к которому подобрался, и удовлетворённо кивнул. Двенадцатилетняя девочка мирно спала на небольшой кровати. Рядом сидел, прислонившись к стене, сидел молодой черноволосый парень, которого сильно уродовали шрамы, пересекающие лицо. Дремал он или бодрствовал, сказать было сложно, но глаза его были закрыты. Над невысокой тумбочкой висела клетка из молний, в сердце которой покоился потерянный кусочек. Гитарист усмехнулся — значит, он всё же дойдёт до своего адресата.

— Даже Вечного где-то уже нашла, — пробормотал он себе под нос. — А теперь поищем этого наблюдателя, он наверняка высунулся из окна, потеряв ме…

Уж чего-чего, а взорвавшихся вокруг башни фейерверков в просто диком количестве музыкант просто не ожидал, а потому первая его реакция была вполне человеческой — он дёрнулся от неожиданности. Руки скользнули и схватили воздух. Стена при этом осталась где-то рядом, о чём парень, сбитый с толку взрывами, соображал ещё несколько секунд. Собственно, в полной мере он осознал произошедшее лишь неслабо приложившись об землю.

— Хитрый прохвост! — рявкнул гитарист, заглушая непривычную боль и ища силы подняться. — Меня ещё со Школы так никто не проводил! Чтоб тебя три дракона пожевали да выплюнули! Чтоб… Хм, нет, это уже лишнее, пожалуй…

Понятно, на шум сбежалось кучу народа, многие высунулись из окон чуть ли не пояс, радуясь нежданному салюту.

— А ведь красиво, чертяка, — признал парень, наблюдая снизу за сражением трёх армий, явившихся из взрывов. — Кажется, легенда о Великом Спасителе.

Понятно, искать кого-то в этом бедламе было той ещё проблемкой, и гитарист, со вздохом подняв свой инструмент, не пострадавший из-за наложенных на него заклятий, двинулся к выходу. Незнакомцу, впрочем, не показалась эта задача столь уж сложной — пристальный взгляд преследовал музыканта до самых врат, лишь за ними он смог вздохнуть спокойно и привычным движением руки открыть портал. Незнакомца следовала запомнить, но и только — пока разбираться с ним попросту не было времени.

* * *

Девочка, у которой не было имени, шла по морю огня. Она не знала, сколько идёт с тех пор, как пал Новый Владыка и весь мир ополчился на её народ. Ещё бы ведь они были единственными, кто оставался с Ним почти до самого конца… И чьего удара, ставшего решающим в той битве, Он не ожидал. Им было невдомёк, что Его сил бы хватило стереть всякую жизнь, пожелай Владыка этого. И что те бесчисленные легионы Его творений, что пали в битве с разумными, почти одолев тех, были не более чем каплей Его непредставимого могущества.

Единственное, что они увидели, ворвавшись в Его замок — дряхлый старик, что не мог и двух слов связать, с трясущимися руками и пеной изо рта, тающий, будто полуночное видение, прямо перед их глазами. И они сказали: "Мы победили его!"

Её народ, древние ящеры-саламандры, следили за ним в надежде, что Он изменит мир к лучшему, как и положено Владыке. Увы, Его помешательство зашло так далеко, что Он попытался уничтожить то, что должен был оберегать, и лишь искажённые символы обратили Его мощь на Него самого. Но разумные сказали: "Покараем его союзников!" И их действия заставили саламандр пожалеть о своём выборе.

Остатки её народа были изгнаны сюда, в это место без времени и надежды, и скитались с тех пор. Здесь нет нужды есть или спать, невозможно прилечь или долго стоять. Всё что ты решаешь — куда повернуть, куда пойти. Всё, что остаётся — лишь переставлять ноги, в жалкой попытки найти хоть кого-нибудь из своих. Благодарные жители Ильштарона знали, на что обрекать своих спасителей.

Но теперь всё изменилось — Владыка вернулся, и ей даже удалось запечатлеть Его. Теперь она сможет отыскать Его где бы ни был Он и где бы ни была она, даже здесь она ясно чувствовала путь к нему. А значит, и дорогу обратно. А затем странный парень-музыкант пообещал помочь ей найти остальных и подарил плащ, указующий путь к ним. Теперь они могли вернуться.

И снова они будут выполнять свою миссию — смотреть за Владыкой, стоя подле Него. Лишь одного девочка не знала — хватит ли сил остановить Его в этот раз, если Он пойдёт по тому же пути? Хватит ли сил вновь обречь весь народ на подобное скитание или страшную смерть в руках разъярённой толпы? Девочка ясно понимала одно.

Будь выбор сделан сейчас, она бы не остановила Его. Быстрая смерть лучше подобной жизни.

Луч, идущий из пряжки плаща, постепенно разгорался. Возможно, это значит, что скоро она найдёт кого-нибудь из своего народа. Девочка точно не знала магии этого плаща — музыкант явно торопился и толком ничего не рассказал, — однако надеялась на подобное. Лучше бы это был кто-то из старшего поколения, чей опыт перевалил через сотни лет. Он бы легко мог развеять её сомнения…

Вот впереди появилась неясная фигура. Не старший, немного разочарованно поняла девочка, всего лишь ещё один ребёнок, мальчишка, заплутавший среди огня. Не сразу девочка поняла, что он несёт на руках ещё одно дитя — маленькую ящерку, чьё тело было исполосовано неведомым убийцей. Ещё одну саламандру, не прошедшую и первого преобразования, не прожившей и двух дней в мире под тёплым солнцем. Лишь из-за времени, что не властно над морем огня, она ещё дышала.

Мальчик бережно держал свою ношу, что-то тихо приговаривая, не смотря на то, что творится вокруг, а потому заметил девочку без имени только когда она коснулась его плеча. Он резко вскинул голову, готовый защищаться до последнего вздоха, но, увидев перед собой сородича, расслабился.

— Пожалуйста… Пожалуйста… Помогите ей… — мальчишка протянул руки, на которых лежала ящерку, постоянно всхлипывая. — Сестрёнка… она…

— Я не могу ей помочь, — девочка без имени не могла, да и не хотела сдерживать слёзы. — Она мертва… Она умерла, понимаешь?

— Мер… тва? — переспросил мальчишка, оседая, будто сломанная марионетка. Будто из него вынули стержень, поддерживающий его всё это время. — Что… я скажу маме?..

— Не бойся, — девочка коснулась ящерки, и от той отделился маленький огонёк, что вошёл в её ладонь. Частица Первозданного Огня, душа саламандры…

— Не бойся, — повторила девочка. — Вы… встретитесь скоро. Ведь… Ведь ты тоже…

— Я? — переспросил мальчишка. Глаза его опустились вниз, к лезвию одноручной косы, излюбленного оружия дзиранов. Кто-то из них метнул её в спину убегающего ребёнка, пока маги этого народа завершали своё изгоняющее заклятье.

Девочка без имени дотронулась до мальчика, и ещё один огонёк вошёл в её ладонь.

— Обещаю… Вы возродитесь… — девочка без имени тихо плакала, свернувшись в клубочек. Рядом догорали останки двух саламандр — оболочки, лишённые душ, всегда охватывал огонь, быстро их поглощающий.

Девочка не знала, сколько она так пролежала. Она ни о чём не думала, голова была абсолютно пуста. Но потом она решительно вытерла слёзы подаренным платком и поднялась. Ей предстоял ещё долгий путь — она не знала, скольких из её народа изгнали сюда. Единицы, десятки, сотни? Луч из пряжки указывал куда-то вдаль, слабо светясь — там её ждал кто-то из саламандр.

Порывшись в карманах, которых у плаща оказалась немало, девочка нашла третий подарок музыканта. Повертев флейту в руках, она несмело приложила её к губам. По огненному морю разлилась чуть слышная грустная мелодия…

* * *

Тот, кто сейчас звался Жак Бапли, замер у костра. Со стороны можно было подумать, что он спит — если, конечно, не принять его за статую. Однако до ближайшего разумного было многие часы ходьбы, не считая свернувшуюся калачиком Фартье. Жак, впрочем, не спал, совсем не до сна ему было в эту ночь. Он потратил почти три тысячи лет, чтобы обучить молодого обалдуя всему, что ему должно было знать. Но стоило не проконтролировать одну единственную минуту, ничто не значащее мгновение рядом с вечностью, и пожалуйста — желторотик разболтал своё истинное имя первому встречному.

Конечно, Жак Бапли понимал удивление своего ученика, когда тот увидел человека из иного мира. А судя по изменившему лицу Энрага, ему опять было одно из его видений. Вот уж точно наградил Творец, так это даром предвидеть будущее, никаких проклятий не надо! Во всяком случае, в таком виде, как получил его Энраг. По рассказам ученика Жак понял, что тот в одно мгновение видит десятки картин-путей, выбор которой ложится на его плечи. И при взгляде на девочку из другого мира лицо Энрага даже слишком явно говорило об очередном видении. Всё же скрывать эмоции зелёному Вечному ещё учиться и учиться.

Но всё это не повод называть истинное имя! Ведь тот, кто его знает, получает над магом власть, подобную власти человека над своей рукой, даже более того! Одного слова… "Ну ладно, двух, имя-то тоже назвать надо". Двух слов достаточно, чтобы убить, и от этого нет никакой защиты! Будто безмозглый ученик разом забыл все уроки на протяжении этих тысячелетий! А ведь заклятье "доброго друга" уже начало действовать на девушку, благо, не имея всей своей силы дракона, она не могла ему противодействовать. Потому она не задумываясь особо согласилась с предложением Жака прогуляться к дракону. Однако даже околдованной хватило ума не называть истинного имени. Не то чтобы Бапли было сложно узнать его, в конце концов имя Энрага он тоже сам вытащил с глубин души.

Фартье-Варсарра что-то забормотала во сне, отвлекая Жака от горестных мыслей. Он посмотрел на девушку и вздохнул. Что ж поделать, сделанного уже не воротишь, и плакаться по нему можно сколько угодно, да только уже не поможет. Вот и пришлось учителю подчищать хвосты за нерадивым учеником. Жак Бапли покачал головой и снова с горечью вздохнул. Он не любил, хоть и умел, вмешиваться в память живых существ. Не всегда можно даже предположить, какие последствия вызовут даже малейшие изменения, какие процессы пойдут в мозгу, не терпящем постороннего вмешательства, какие устоявшиеся цепочки заденет изменение.

Чтобы хоть чуть-чуть успокоить совесть, Жак немного подлатал организм драконы-Доа'Рта Ни. Бороться против того, что в ужасные дни запечатывания сердца магии было названо Зовом драконьей крови, он не мог, однако оттянуть смерть было ему вполне по силам. Что он и пытался делать, встречаясь с закованными в оболочку чужих тел драконами. Так что совести было явно мало. Увы, ничем иным Жак помочь не мог. Вряд ли что сможет подсказать и дракон, к которому они сейчас направлялись. Бапли познакомился с ним ещё задолго до запечатывания, и не знал, как поживает ящер теперь. Однако слухи, доходившие до него, ясно говорили, что дракон не только жив, но и пребывает в своём истинном облике. Не превратился он и в кровавого бога этих мест — такого бы академики не потерпели на своём осколке и рано или поздно уничтожили. Сил бы хватило даже паре десятков магов — драконы слишком слабы, чтобы противостоять слаженному отряду, а Академия может выставить и на порядок больше.

Жак очнулся от своих мыслей, забрёдших постепенно в тёмный лес. Небо начало разгораться, знаменуя начало дня. Бапли покачал головой. На осколках день и ночь вели себя как им заблагорассудиться — почти на каждом было что-то своё. Здесь, к примеру, светило проявлялось сквозь небо, будто не зная, что следует всходить.

Бапли поднялся. Новый день начинался, и пришла пора будить свою спутницу. Конечно, он дал ей лишнего времени, но не стоит его тратить впустую.

* * *

Небольшая арка портала самой природой была надёжна укрыта в этой расщелине, узнать о которой можно было только свалившись в неё. Но и тогда не всякий догадается о тайных вратах, укрытых многоуровневой иллюзией. Со стороны могло показаться, что просто дерево упёрлось макушкой в небольшой выступ. Как ни крути, иллюзию наводил один из сильнейших дзиранов если не от сотворения мира, то в идущей эпохе точно. Её Учитель.

Ева коснулась дерева рукой, всё ещё сомневаясь. Учитель уже давно выбрал для жилья пустынный осколок, куда вёл единственный портал, наказав не беспокоить его по пустякам. И пусть происходящее сейчас не так просто, она и сама могла бы справиться с молодым Зверем. Но вот четыре точки прорыва в её мир… Девушка не могла понять, что произошло в этот раз и появился ли её кровный враг вообще. Ева покачала головой и со вздохом резко ударила по стволу ладонью.

Она ясно помнила встречу с Учителем, как будто это произошло только вчера, нет, только пару часов назад… И не скажешь, что минуло почти вечность. Впрочем, она помнила весь тот день, когда по приговору прошлого Зверя потеряла всё, что у неё было — семью и место в жизни. Даже сейчас, закрывая глаза, она ясно видела лица, выжженные в её памяти багровым пламенем.

Обычный мужчина. Ещё не стар, уже не молод — седина уже тронула волосы, когда-то чёрные как смоль. Гладко выбрит, будто собирался на свадьбу, а не на войну. Обыкновеннейший человек, такого в толпе и не заметишь… Именно он выбежал первым на тот берег.

Молодой парень, совсем ещё мальчишка, только-только начал пробиваться юношеский пух. Светлые волосы, красивое лицо — завидный жених. И чуть удивлённые глаза — ведь именно его через миг охватит огонь. Но ведь Повелитель-Зверь обещал, что не будет ничего сложного… Парню не посчастливилось стать вторым.

Совсем старик. Ветеран, которому посчастливилось пройти битвы целым и невредимым. Его легко представить в окружении оравы внуков — добрый дедушка, рассказывающий малышам волшебные сказки. Было ли это так? Кто знает. Но впредь не бывать точно — он пал третьим.

Лица, лица, лица… За каждым из них — своя история, долгая ли или короткая, быть может, полная приключений и невероятных событий, либо серая и скучная. Они неведомы убийце, той, что отдала этой людей во власть всепожирающего пламени. Той, что тогда не прожила и тринадцати лет. Той, к кому привели этих людей их истории.

Помнила Ева и ещё одно лицо. Когда она почувствовала, что жизнь утекает из её тела как вода сквозь пальцы, она решила применить подсмотренный как-то ритуал. Как-то гость спорил с отцом по поводу боевой магии — отец, будучи могучим целителем, знал её не понаслышке, — и в качестве одного из аргументов показал огненную бурю, устроенную им для наглядности в стеклянном шаре. Именно её попыталась повторить Ева, однако умения и концентрации ей не хватило, и заклятье начало раскручиваться само, пожирая её магическую и жизненную энергию. Вот тогда-то, сквозь алую пелену, застилавшую глаза, она на мгновение увидела чьё-то лицо. Его она практически не запомнила, единственное, что врезалось в память — пламя, обрамляющее его, будто ореол. А потом сознание погасло, спасаясь от боли…

Помнила Ева и о том, что было потом, когда она пришла в сознание.

Девочка открыла глаза. Она лежала под огромным дубом, каких никогда не росло в их долине. Если верить ушам, где-то рядом плескалось озеро. Ран девочка не чувствовала, значит, тот, кто спас её, смог исцелить их. Но кто сможет излечить те, что не видны простым взглядом?

Девочка села и осмотрелась. Дзиран, на днях пришедший в их дом, за пару дней до беды, сидел на берегу и кидал камешки в озеро. Каждый он провожал крайне задумчивым взглядом, будто они рассказывают о чём-то важном

— А, очнулась, — дзиран оглянулся на неё, почувствовав движение. — Прости, я ничего не смог для них сделать. Даже похоронить...

— А...

— Не знаю, - честно ответил её собеседник, поняв незаданный вопрос. — Но никто не мог выжить после такого.

— Спасибо, — девочка встала и направилась в сторону недалёкого леса. Где-то там, за ним, должен быть спуск с гор.

— Куда ты? — поинтересовался маг, не вставая. Он сорвал травинку и начал её жевать — видимо, кидать камешки ему надоело.

— Хочу найти папиных друзей, — девочка остановилась. — А что?

— Да нет, ничего. А далеко они живут?

— Не знаю.

— А где, знаешь?

— Нет.

— Оригинально.

— Один мэтр упоминал что-то о Горах Грома.

— И сколько лет тому мэтру? Может, он помер уже?

— Мэтру около сорока тысяч лет, он из старых поколений.

— Э… кхе… м… кхе-кхе, — дзиран от неожиданности подавился травинкой. — Оригинально. Не знал, что люди где-то столько живут. То-то твои родители слишком молодо выглядели. А я всё гадаю, откуда у двадцатилетних дочь четырнадцати годов от роду? В вашем мире что, все люди постольку живут?

Девочка, подумав, вернулась и села недалеко от мага, обняв колени. Она смотрела на безмятежную гладь озера.

— Мы не люди. Мы Вечные.

— А? Это ещё кто?

— Мы.

"А ведь это озеро почти такое же, как то..."

— Угу, намёк понял, остальное — военная тайна. Как тебя звать-то, Вечная?

— Никак.

— Странноватое имечко. Ещё бы назвали Никто. Впрочем, определённый шарм в этом есть...

"Смешной этот маг. Интересно, сколько десятков тысячелетий он прожил?"

— Это не имя. У меня его нет.

— Эм? — удивился маг. — Оригинальные у вас обычаи, однако. А как тебя окружающие звали-то?

— Дочь. Сестра. Девочка.

— Не понял… У вас совсем имён нет, что ли?

"А может, его жизнь течёт уже не первую и не вторую сотню? Отец рассказывал, что многие обрётшие вечную жизнь, спасаясь от безумия бессмертия, творят странные, а порой и страшные вещи. Но это редко помогает, и все они рано или поздно погибают. Лишь немногие находят в себе силы принимать всё как есть и радоваться каждому дню. И всегда отстаивать свои непоколебимые принципы, которые они уже давно определили для себя. Этот маг из таких"

— Есть. В двадцать один год Вечный становиться взрослым и перестаёт изменяться физически. Тогда ему дают первое, настоящее, имя, отражающее его суть. С помощью этого имени нами можно управлять, поэтому его знают только в семье и самые близкие друзья, которым можно доверять даже больше, чем себе. Для других существуют ненастоящие имена. Их выдумывает сам Вечный либо его дают как прозвище, не имеет значение.

Девочка слово в слово повторила то, что когда-то слышала от родителей.

— Угу, спасибо за лекцию. А как вы узнаёте, настоящее ли имя?

— На него откликается магическая сила. Но его может дать лишь тот, кто видит истинную суть. Кроме Вечных это никто не умеет.

— Ну это ещё бабушка надвое сказала, — пробормотал маг. — Но надо же мне тебя как-то звать?

— Зачем?

"Он, наверное, может стать моим учителем. Но вряд ли захочет — зачем ему нянчиться с четырнадцатилетней девчонкой? Маг его силы может многого достичь, желающие стать его учениками будут толпами выстраиваться, и им будет не по одной тысячи лет"

— Я провожу тебя хоть к твоему мэтру, что ли. Ты же, небось, даже не подозреваешь, где эти Горы Грома. Как, впрочем, и я, — со вздохом признал дзиран. — Во время путешествия мне же надо как-то к тебе обращаться, ты как считаешь?

Девочка пожала плечами.

— И как мне тебя называть? — оживился маг

— Мне всё равно.

— Ну тогда, — маг задумался. — Я буду звать тебя Евой.

Новоявленная Ева кивнула — это имя ей ни о чем не говорило, и она не чувствовала никакого отклика своей силы, а значит, оно не было истинным. А иные для неё различались.

— Ну хорошо, пошли, — маг со вздохом поднялся. — Для начала спустимся в деревушку у подножья… Хотя нет, туда лучше не ходить… Слушай, ты как к полётам относишься?

Ева не сдвинулась с места, выжидательно глядя на мага.

— Что-то не так? У меня третий рог вырос? — удивился дзиран.

— Нет. Вы, дав мне имя, сами не представились.

— Ах да, совсем из головы вылетело что-то. Надо же, раньше вроде провалами в памяти не страдал...

— Так как вас зовут?

Дзиран улыбнулся.

— Зови меня Сайрготом.

Ева встряхнула головой, отгоняя воспоминания, и посмотрела в арку активированного портала. Она давно уже не та маленькая девочка, пусть и обращается иногда за советом к Учителю. Но это чтобы не допустить ошибки, которая может полностью перечеркнуть достигнутое за эти годы.

Учителя Ева увидела сразу же, как перешагнула грань, отделяющую друг от друга два осколка. Дзиран сидел на камне у озера и смотрел на голубую гладь. Девушка помнила, что в прошлый раз, когда она была здесь, у арки портала не было воды, но её появление не было каким-то чудом. Магу такой силы не заставило бы труда создать озеро и за доли секунды, чего уж говорить о прошедших годах.

— Приветствую тебя, Сайргот, — чуть склонила голову Ева. Называть это древнее существо по имени казалось девушке святотатством, однако дзиран сам настоял на это. "Оставь всё это, — сказал он однажды, поморщившись. — Учитель, Наставник… Нет, это совсем не про меня. Я же сказал тебе — зови меня Сайрготом, так и зови уже" Вот и приходилось девушке загонять свой трепет перед ним в самый дальний угол своей души.

— Пришла всё-таки, — с каким-то внутренним удовлетворением сказал Учитель, будто только что выиграл на спор бочонок отличного эля. Это не могло быть так — спорить на этом безлюдном осколке было попросту не с кем. Да и зачем? Он не мог не знать, что вместо одного из-за границы прибыло четверо, а то и больше. Ева доверяла Тени, он сказал всё, что знал, однако к прибору относилась со вполне понятной опаской создателя — он мог не выдержать столь продолжительную бурю и не сработать как надо.

— Да, — лишь кивнула девушка.

— Из-за границы мира прибыли четверо, — развеял её сомнения Учитель. — Это я могу сказать точно. Но это ты знаешь и так, правда ведь?

— Да, — вновь согласилась Ева.

— Если я что-то понимаю, — задумчиво продолжил дзиран, — то тот, кого ты разыскиваешь, прибыл последним. Однако определить, как они прибывали, увы, мне не по силам, как, думаю, и твоему амулету. А куда они попали, ты знаешь и сама.

— Что посоветуешь, Сайргот? — девушка собралась. Она знала, что Учитель обожает рассуждать вслух, и ждёт от неё хоть какого-то участия в разговоре.

— Отследить то, что они привносят в мир, — ответил дзиран. — Так, могу сказать, что девушки… Знаешь, кстати, что прибыли две девушки и два парня, да? Кхм, ну так вот, девушки ведут себя весьма активно. Одна… драконья, назовём её так, драконы всё же вызывали… так вот, она уже дважды меняла осколки, причём промежуточный я отследить не могу — там неплохая защита, просто так не проскочишь, а ломать пока не стоит. Сейчас она находится в "Великой" Академии Чародейства и Волшебства, откуда её вряд ли выпустят в ближайшее время. Не любят эти чудодеи упускать учеников, мда…

Учитель погрузился в раздумья, что-то бормоча под нос про всяких недоучек, лезущих в магию и родом из этой самой академии.

— А вторая? — решилась наконец спросить Ева.

— А? — очнулся Учитель. — А, да, вторая. Это которая орденская, значит. Она или нет Зверь, которого ты ищешь, но вот багровые явно её записали именно туда, то есть в верховные свои жрецы. Но магистры наверняка будут крутить ей как захотят, хотя может и не все, в этом древнем паучатнике сам чёрт ногу сломит. В общем, сейчас она бродит по их осколкам, то ли опыта набирается, то ль ей просто показывают, какая правильная и хорошая у них жизнь…

Ева не удержалась и фыркнула — жизнь под пятой Багрового Ордена она знала не понаслышке, не раз бывала там по делам своей гильдии. И уж правильной и хорошей её может назвать только последний фанатик. Надо собрать мастеров и выкрасть девчонку — даже если она не Зверь, легко может превратиться во что-то подобное после речей магистров. Крайний вариант — уничтожение, — Ева пока отодвинула в сторону — это-то всегда успеется.

— Вот-вот, верно мыслишь, — довольно покивал Сайргот, для которого, не смотря на все её тренировки, каждая мысль девушки была подобна словам на белой бумаге. Даже сейчас, когда он на неё даже не смотрел, так и продолжая сидеть на камне к Еве спиной. — Что до парней… Один сидит у некроманта, что из себя представляет, сказать сложно, но волшбы пока не творил. А второй… Ты ведь уже встречалась с ним?

Ева молча кивнула. Её нисколько не удивляла осведомлённость Учителя практически обо всём на свете — точнее, уже давно перестала изумлять, ещё с поры ученичества.

— И что о нём скажешь? — как дзиран узнал её ответ, девушка не знала. На затылке у него глаз не было, это уж точно.

— Я затрудняюсь сказать, — честно ответила Ева. — Он вызывает смутные опасения, вокруг него слишком много совпадений.

— Вот, — удовлетворённо поднял палец Сайргот. Он всегда так делал, когда она выделяла самую суть в уроке. — И это самое странное. Он слишком просто воспринимает попадание в иной мир, бросается на помощь первому встречному и влипает в удивительнейшие неприятности, которые иные не могут найти и специально. Он умудрился скрыться даже от меня — последнее, что я знаю, это то, что он умер.

— Умер? — не поняла девушка. Конечно, скрыться способ надёжный, но вряд ли его назовёшь хорошим.

— В том и дело, — подтвердил дзиран. — Умер, однако наш мир его душа так и не покинула. Признаться, это сбило меня с толку, хотя с подобным я уже встречался. Пока я решил с чистой совестью стал следить за более опасными субъектами, особенно за верховной багровых, этот типчик куда-то смылся, мда… Всё это может означать только одно из двух — либо этот парень действительно тот, кого ты ищешь, либо это просто стечение обстоятельств, часть из которых нам неведома.

— Что ты посоветуешь мне делать? — спросила девушка.

— Во-первых, разобраться с багровыми — они из любого человека такого Зверя сделают, что и не отличишь. А насчёт парня… Пожалуй, я сам посмотрю, что там да как, — с этими словами дзиран наконец встал и обернулся.

Лишь раз за свою долгую жизнь Ева видела, как лицо близкого ей разумного покидали краски и заливала мертвенная бледность. И прошлый раз был в далёком, но не забытом дне детства

В тот раз отец, почувствовав нарушение границ долины, с таким же лицом крикнул им с братом:

— Бегите к озеру! Там лодка, плывите во внешние земли, помните проход под скалами? Спрячьтесь где-нибудь, мы с мамой отыщем вас! Бегите, быстрее!

И, махнув рукой матери, бросился в другую сторону. Дети переглянулись и рванули к озеру — таким отца они ещё никогда не видели, и просить объяснений или тем более перечить им совершенно не хотелось.

Больше отца Ева не видела. Лишь лицо его — Сайргот хорошо воспроизвёл его по памяти на надгробном камне.

— Вот… — у Сайргота, похоже, не нашлось слов, чтобы выразить увиденное, по крайне мере, на тех языках, что знала Ева, потому что дзиран явно добавил нечто ёмкое. Девушка обернулась, чтобы узнать, что же так поразило Учителя, и замерла, сражённая увиденной картиной.

Арка плыла. Её каменные глыбы, ещё недавно казавшиеся монолитными, гнулись в разные стороны, будто мармелад под ударами бури. Портал изо всех сил пытался удержаться, и неведомой волшбе пока не удалось разделить две его части, но до этого было недалеко. Гранитная скала, на которой когда-то твёрдо стояла арка, кипела и испарялась — даже представлять жар, обрушившийся на неё, не хотелось. Пар от этого бурлящего варева закрывал от девушки марево портала, однако и того, что она смогла заметить в его редких разрывах, хватило, чтобы понять — тайной долиной там и не пахло.

Ева услышала, как дзиран помянул какого-то Заксаара, и почувствовала плетение, творимое Учителем. Ощутил его и неизвестный противник. Зверь — то, что это был именно он, почувствовавший угрозу себе, Ева не сомневалась, — нанёс удар первым. Ласковый ветерок взъерошил волосы девушке — и дзиран грязно выругался, смешав несколько языков, из которых его ученица узнала лишь четыре. Ева оглянулась — и почувствовала, как под её ногами закачалась самая основа мира. Точно так, как тогда, в тот далёкий день…

От одного из чёрных, как сама суть ночи, крыльев Учителя, остались лишь туманные клочья. Рука, которую оно не уберегло, валялась неподалёку, будто искромсанная каким-то мясником. Сам Сайгот был ещё жив, даже стоял, но его виду не позавидовало бы и иное порождение некроманта — с левого бока и ноги будто стесали кусок плоти.

Вдруг Ева почувствовала, как неведомая сила поднимает её в воздух. Она не успела ничего сообразить, как уже летела в едва видимую, держащуюся из последних сил арку портала, ведущего в неведомое — или же не ведущего уже никуда. Впрочем, это был единственный путь во внешний мир, иначе выбраться с осколка было попросту невозможно — и Ева знала, кто произнёс это заклятье.

— Нет, Учитель!

— Сколько раз тебе ещё говорить не называть меня такими словами! — прорычал в ответ дзиран. — Ты знаешь моё имя!

Уже влетая в арку, Ева обернулась. Невидимые удары раздирали в клочья величественные крылья и кромсали тело Сайгота там, где защиты уже не было. Он рычал, не в силах нанести ответный удар — противник так и не объявился.

А в следующее мгновение она прошла сквозь марево и рухнула в высокую траву, сильно ударившись рукой о корень какого-то дерева — уж их-то вокруг было в избытке. Впрочем, боли почти не было, как и слёз.

Ни одно животное не вышло из своей норы, пока лес не покинула девушка с пустыми глазами. Да и потом остерегалось пересекать пепельный след, оставшийся после буйства её пламени.

* * *

Сайргот проводил взглядом ученицу, исчезающую в плавящейся арке. Теперь можно было развернутся в полную силу — будь на месте второе крыло. Увы, что нет, того нет.

Демон смотрел на арку. Будучи существом, несомненно, более могущественным, чем живущие в этом мире — по крайне мере, он не встречал здесь кого-то сильнее себя, — он видел больше, чем Ева. Он видел слабое сияние, исходящее от дрожащей, будто трава на сильном ветру, ещё недавно величественной арки. Благородный пурпур с багровым пламенем, лазурь с алой кровью, сирень с ослепительно жёлтым, кристальная белизна с поглощающими свет угольно-чёрными прожилками — всё было там, и переливы эти притягивали взгляд. Хотелось смотреть и смотреть на них, постепенно в них растворяясь… Сайргот, единственный в Ильштароне, знал, что видел.

Это был Первородный Хаос.

Первый удар, направленный ещё на Еву, демон выдержал с трудом — даже чистая мощь, заключённая в чёрном крыле, не смогла оставить слепую стихию. Сайргот успел создать щит в последние мгновения, но его силы не хватило, чтобы полностью защитить тело.

Но теперь, когда ученица в безопасности, можно нанести удар. Не портал был целью, нет — освободившая сила разметает расколотый мир, и не одно тысячелетие пройдёт в полной изоляции, прежде чем пути, созданные на заре времён, восстановятся. Удар должен быть нацелен в заклятье-ловушку, приведшее в действие эти потоки Хаоса. Оно вновь почуяло живую жертву, будто хорошая гончая, и уже начинало свою работы. Но стоит его разрушить — и море Хаоса успокоится, не обрушив вновь свою силу на дерзких.

"Пора!" — решил Сайргот, и воздел руку в небо. Мгновение — и гигантское иссиня-чёрное крыло затмило солнце. Казалось, оно закрыло весь мир, превратив его в царство вечной ночи. Вокруг руки начал клубится воздух, будто собираясь в жгуты, что с каждой секундой становились всё более видимыми. Казалось, они поглощали всё, из чего состоял мир — и воду из недалёкого мира, и песок вперемешку с камнями, и слабый солнечный свет, и даже черноту крыла. Даже краски будто тускнели — не столь синим становилось далёкое небо, темнели облака, серели, будто покрытые пылью, листья. Лишь Сайргот недвижимо стоял посреди рукотворного хаоса, лишь замысловатый рисунок на его теле всё сильнее разгорался изумрудным огнём. Он знал — чтобы выжить, надо выложиться на полную им обоим, ему и осколку, иначе они оба будут сметены необузданной волной Хаоса.

Вот в руке у демона сформировалось длинное антрацитово-чёрное копьё, то ли блестящее в свете изумрудного пламени, то ли само светящееся изнутри. Сайргот, чувствуя, что новый удар Хаоса не за горами, замахнулся и бросил пику в переливающую арку портала. Копьё беззвучно кануло в мареве, но демон знал — оно достигнет цели.

Если Сайгргот и опоздал, то на мгновения. Портал рухнул в тот же миг, как демон почувствовал удар копья. Заклятья-ловушки более не существовало, однако мощь, что успела накопиться им, выплеснулась на осколок.

Сайргот стоял на пути переливающейся волны Первородного Хаоса, и спешно воздвигал щит на её пути. Вот закипело озеро за спиной, будто почувствовав приближающуюся гибель и попытавшись ускользнуть от неё. Камень у озера, ещё недавно служивший демону стулом, треснул, будто на него опустил ногу гигант.

Хаос легко проломил барьер, что когда-то помог Сайрготу в битве со Стражами. "Что-то здесь не так", — мелькнула мысль, однако рассматривать её со всех сторон, покрутить в голове, как любил это делать демон, не было времени.

Сайгот усмехнулся, глядя на приближающуюся волну. Складывалось ощущение, что он мелкий камешек на пути первозданной стихии. "Обломись", — подумал демон, снова воздел руку, теперь указывая на Хаос, и запел. Давненько он не обращался к столь древним и могучим заклятьям, за иные приходилось платить непомерную цену. Впрочем, простая защита к последним не относилась.

Будто повинуясь словам песни, начала разгораться татуировка и глаза Сайргота. Изумрудное пламя наливалось силой с каждым словом, пока не стала столь ослепительно, что на него было невозможно смотреть. Ветер, утихнувший после падения портала, будто притаившийся зверёк, прячущийся от опасного хищника, стал набирать силу. Слышалась в нём далёкие отзвуки ураганов и штормов, будто у них он просил для себя силы и храбрости отразить натиск. Тучи, скрывшие пугливое солнце, рухнули на землю и будто живые побеги обвили вытянутую руку демона. В них рокотала не начавшаяся гроза и бурлил не пролившийся дождь.

Щит, невидимый глазу, вставал перед смертью как дыхание жизни.

А в следующее мгновение волна Хаоса накрыла и демона, и высохшее озеро, и треснувший камень. Накрыла — и пронеслась дальше, будто стремительный поток, не оставляющий после себя ничего, кроме чёрной, спекшейся до твёрдости алмаза, земли. И крохотного пяточка жизни, всего в пару десятков шагов, который казался солнцем, проглянувшем сквозь тучи в ненастную погоду. Пятнышко обычной земли, какой было полно и вокруг следа Хаоса, — будто скала, в которую ударилась скала, но не смогла опрокинуть.

Посреди пятачка стояло то, что ещё недавно, буквально только что, несколько мгновений назад, было Сайрготом.

"Как грустно, — задумчиво подумал демон, когда ноги, — даже не ноги, а кости с ошмётками плоти, — отказались держать тело и подломились. — Совсем как-то. Это же когда меня в последний раз так отделывали, что даже почти побрили? Дайте-ка подумать… Давненько, мдя… Илферану это в своё время не удалось, хотя нельзя сказать, что он плохо пытался… Хех, это уж точно… Странно, почему до сих пор не работают каналы? Они уже должны были начать качать энергию… Ладно, это потом… Всё потом… Пока можно спокойно поспать… поспать..."

Слабый ветерок трепал остатки величественной гривы волос, которую носил демон, будто напевая колыбельную своему другу. Жалкие ошмётки туманных крыльев медленно, будто нехотя, таяли в лучах багрового солнца.

* * *

Тень поклонился вошедшей Ведьме.

— Докладывай, — велела та, садясь в ближайшее кресло. Девушка выглядела истощённой, но явно не собиралась давать себе отдыха. Тень знал, куда она собиралась, и то, что до Города Трёх Врат она добралась столь быстро, могло означать только одно. Проблемы валились одна за другой, и Гильдия не поспевала за ними.

— Тот, кто попал на этот осколок, растворился, — ответил Тень. — Порталы он не миновал, хотя даже в этом мы можем быть точно уверены только потому, что ими практически не пользовались.

— Практически? — уточнила Ведьма.

— Прибыло трое магов, — ответил Тень.

— Ясно, — кивнула девушка. — Что докладывают остальные?

— Монастырь покинула крупная группа, за ней следят. След от драконов затерялся. О заказе на некромантском осколке ещё не стало известно особо отчаянным головам, но работа идёт.

— Хорошо, — снова кивнула Ведьма. — Значит так. Первое — подготовь группу мастеров, необходимо пробраться на багровые осколки. Цели уточню позднее. Численность и состав — как при прошлом проникновении.

— Будет сделано, — чуть склонил голову Тень.

— Второе — озадачь кого-нибудь в Академии Магов. Необходимо свести максимально близкое знакомство с одной из учениц, возраст точно не известен, но поступит она на днях.

— Получение приказа может задержаться, — спокойно ответил Тень, но Ведьма уловила в его речи отзвук недовольства. — Портал к Академии после прохода магов вышел из строя, придётся идти кружным путём.

— Пусть, — согласилась девушка. — Вряд ли маги скоро отпустят от себя ученицу. Третье — усилить контроль за порталами от некроманта.

— Уже сделано, — кивнул Тень.

— И последнее. Дай бумагу, — получив требуемое, Ведьма провела по нему. На листе проступил портрет молодого парня. — Этого найти любыми средствами. Награда — слиток огнара. И добавь убедительную просьбу от меня — он мне действительно нужен, и если я поймаю того, из-за кого он мог у меня не оказаться…

Тень понимающе хмыкнул. Огнар, огненное золото Ильштарона… Убивали и за его крупицы, а тут Ведьма бросается целыми слитками. На него можно спокойно купить осколок и спокойно доживать свою жизнь, оставив потомкам просто баснословное наследство. Нет ничего удивительно в "убедительной просьбе".

— В каком виде он должен быть доставлен? — счёл необходимым уточнить Тень. За такие деньги многое можно сделать с пленником, лишь бы он не сбежал.

— Живым и не при смерти, — ответила Ведьма. — По возможности невредимым.

— Я всё сделаю, — кивнул Тень.

— Мне нужен отдых, — сказала девушка. — Будить не надо, только если не проснусь к сбору группы проникновения. И пусть кто-нибудь организует мне завтрак.

Когда Тень закрыл створки двери, Ведьма устало потёрла глаза. После случившегося она была в прострации непозволительно долго — удар был утром, а сейчас уже перевалило за полдень. Зато теперь она приняла решение.

Зверь, не задумываясь, бьёт, лишь почувствовав угрозу. Скольких ещё придётся похоронить, если она будет медлить? Нет, четверых, пришедших из иного мира, необходимо уничтожить — на другой чаше весов тысячи жизней. И пусть она сейчас рассуждает не лучше того же Зверя — кто-то должен был принять это решение, и это не тот грех, который она может взвалить на других. Нет, она сама убьёт их, своими руками — троих невиновных и одного Зверя. Но прежде надо найти их. Наибольшие опасения вызывает последний, четвёртый, который смог скрыться даже от её Учителя. Ничего, теперь она точно уверена, что встречалась именно с ним. А значит, знает его лицо и ауру, которые и нанесла на бумагу. Его обязательно поймают — если он и проскользнёт сквозь сети Гильдии, то слиток огнара точно соблазнит не одну сотню человек. А уж от жадности скрыться невозможно.

Ева, которая была о разумных чуть лучшего мнения, возразить ей не могла. Ева была смертельно ранена тогда, у Учителя, осколками разлетевшегося вдребезги мира, и если и была ещё жива, то где-то там, в самой глубине, где её ещё держали прежние воспоминания. Маска же, носившая имя Ведьма, прикрывавшая душу при работе в Гильдии, стала лицом.

Могло ли что-то сделать её прежним, не знал даже повидавший жизнь Тень, мгновенно распознавший изменения. Однако пока он не мог ничего, и оставалось исполнять приказы. Он мог лишь надеяться, что способ всё же есть.