Глава 24. Жажда мести.

Есть теория, что каждая душа имеет свой неповторимый цвет. И нет во всем мире двух одинаковых. Миллиарды оттенков, миллионы цветов. Иногда мы можем увидеть этот цвет случайно, даже не поняв что это он — где— то в омуте глаз, где — то в детской улыбке, и он все время где — то.

Серый…

Эридан сидел на полу и вглядывался мне в лицо, но он еще не знал, что я очнулась, и я никак не могла достучаться до него. Я лишь плыла рядом со своим телом, смотря на пламя свечи. Мне так хотелось обнять его и утешить. Он был таким грустным. Таким печальным. Но я не могла ничего сделать. Просто плыть по кругу. Но вдруг я увидела, как пламя свечи отклоняется, они меня чувствовали, подумала я. Я попыталась прикоснуться к свече, и меня обожгло. Я открыла глаза.

Синий…

— Даниэль, — вскрикнул Эридан, перепрыгнул свечи и обнял меня, — ты жива слава богу, — он не отпускал меня.

— Я узнала, узнала, — шептала я не слушающимся голосом .

— Что ты говоришь, — он посмотрел мне в глаза с надеждой и невыносимой печалью.

— Я узнала где осколок, он в медальоне который ты мне дал, он наверху в комнате, — у меня закружилась голова и я закрыла глаза.

— Ты молодец, — прошептал он, — прости за то что заставил тебя так мучиться.

— Ничего, — только и смогла выдавить я.

— Сейчас ты придешь в себя, и мы поднимемся, и заберем его, — он подхватил меня на руки отчего моя голова еще больше закружилась. Через секунду он прислонил меня к стене.

— Ты должен идти вампиры наверно уже здесь, — мне казалось, что мой голос был каким-то упавшим и мрачным.

— Я не оставлю тебя, — сказал он.

— Иди, — я услышала вой, он был чарующим с одной стороны и ужасающим с другой, он заставлял покрыться мурашками все тело и вжаться в стену.

— Я быстро, — он сглотнул, я немного приоткрыла глаза и увидела, как он скрывается в коридоре. Мерный стук шагов. Тук— тук — тук.

Это были не шаги Эридана, они были чужие.

Тук-тук-тук.

Оранжевый…

— Очнулась? — холодный голос ударил мне по ушам.

— Кто ты? — пытаясь скрыть испуг спросила я пытаясь поднять голову.

— Не узнала? — насмешливо протянул голос. «Где Мириам» пронеслось в моей голове с болью.

***

Белый…

— Я помогу тебе! — Мириам вылетела из дома навстречу вампирам, собрав все силы.

— Уходи! Уходи! Запрись в доме! — закричал Абсален, кинувшись наперерез Савагу.

— Подарок сам летит в руки — прошептал Десмонд, схватив Мириам за руку. Он улыбнулся, и их взгляды столкнулись. Только вот после этого взгляд девушки замер.

Абсален уворачивался от ударов Савага и пытался добраться до Десмонда, который стоял в отдалении и держал Мириам. Она смотрела совершенно пустыми глазами куда-то вдаль. Еще секунду назад она была дома, под защитой, но он

— Десмонд отпусти ее, она ничего не сделала! — Абсален увернулся и ударил Савага в живот, отчего тот оказался в нескольких метрах от соперника.

— Может тогда мне ее убить? Сначала я могу выпустить ее кишки, а потом медленно вырезать сердце как тебе такая игра? — Десмонд стал проводить ногтем по плечу Мириам.

— Не смей! — Абсален кинулся к нему, но дорогу тут же преградил Саваг, пришедший в себя, он быстро работал руками, пытаясь вырвать что-нибудь.

— А что если мы начнем с ее лица? — крикнул Десмонд, — смотри, можем избавить ее от лицезренья твоего позора, всего два глаза, может тогда она полюбит тебя еще больше, а?! — Десмонд опустил веко Мириам указательным пальцем, — или может сначала я выпью все ее кровь? Знаешь, как только представлю, что она снова будет течь по моим жилам, сразу хочется разорвать ей артерию. Она такая сладкая Абсален, — Десмонд облизнулся и продемонстрировал клыки.

— Ненавижу!!! — заорал Абсален. Саваг мгновенно отлетел и вокруг Абсалена стали летать желтые искры.

— Давай ударь меня, и она тут же умрет, — Десмонд обхватил шею Мириам руками и изобразил, как сворачивает ее.

Абсален зарычал.

— Укуси меня собачка, — засмеялся Десмонд.

— И укушу, — пропел голос у него за спиной. Вампир полетел спиной назад, проехавшись на спине несколько метров, Мириам упала на землю как кукла.

— Ты не можешь просто его убить? — Натали была в ярости. Белые волосы были в крови, на всем теле были глубокие раны, из одной сочилась какая то неприятная пенистая жидкость.

— А ты? — рявкнул Абсален в ответ, хватая Мириам. Он прижал ее к своей груди и поднял — ты ранена? — подавлено спросил он, оглядывая Натали.

— Пустяки, во мне уже столько яда, что на это мне плевать, — она чуть покачнулась, хватаясь за бок, но, не переставая, нагло улыбаться.

— Ты не можешь продолжать, — сказал Абсален.

— Не тебе решать, что я могу, а чего нет, — Натали превратилась обратно в волка и неуверенным прыжком попыталась догнать Савага, который стремился убежать подальше.

Огненные волки, носившиеся вокруг, были быстрее обычных оборотней, они перемещались по полю боя как выпущенные пули. Вампиры, даже не пытались от них убежать, прямая физическая сила против них была бесполезна, стоило приблизиться к ним ближе вампиры, и огонь опалял кожу. Мадлен и Эдмон пытались окружить одного из волков, но отходили, натыкаясь на стену огня, оставляемого в следах оборотня. Хелен же вырывала деревья с корнем и кидала в их сторону, подпитывая огонь еще больше.

Натали путалась в дыме, ступая совсем не туда, режущий запах ограничивал обоняние, а серый дым заставлял глаза слезиться.

Десмонд исчез, с радостью растворившись в неразберихе.

Абсален сидел на сырой земле и смотрел в лицо Мириам. Она не подавала никаких признаков жизни. Ее руки были синие с вспученными венами. По ним еще бежала кровь, давая надежду.

Красное сердце продолжало биться в ней.

***

— Десмонд, — прошептала я.

— Ну а как же, — я почувствовала, как он прошел мимо меня. Мои глаза закрылись все еще пытаясь утянуть меня в только прошедший сон.

— Даже скучно, как вы слабы, что бы убить великую хранительницу, даже не нужно что-то сверхъестественное, все вы в итоге оказались просто людьми, — Десмонд продолжал отмерять шаги по комнате.

— Десмонд! — я услышала голос Эридана. Надежда вспыхнула и погасла, что он может.

— Надеюсь, ты не отступишь, — сказал он.

Я не могла понять, что это значит.

— Конечно, нет, когда я отступал? Если ты так этого хочешь, я помогу тебе во имя старой дружбы. Хелен скоро здесь будет, она не будет ждать остальных, узнав, что я пропал, мгновенно примчится сюда. Так что давай быстрее, — он подошел ко мне. Я не знала, как защититься. Это был конец.

— Вставай! — он дернул меня за руку и поднял, — пошли, или ты до старости собираешься сидеть тут? — Десмонд толкнул меня вперед.

— Эридан — умоляюще прошептала я.

— Десмонд, остановись, — Эридан подхватил меня и медленно повел куда-то, — ты сможешь еще немного продержаться на ногах? Он не сделает тебе больно, он наш друг он нам поможет.

Я качнула головой, и стала напряженно понемногу приходить в себя, оказывается, меня вели к стене. Десмонд выломал передо мной доску, и я увидела еще одно помещение.

И зеркало с огромной рамой. Точнее одна пустая рама.

Все было покрыто паутиной, забитые досками стены напоминали, что где то за ними, возможно, были и окна.

Но сейчас ничего не давало понять, что есть хоть что-то кроме этих нависающих стен. В бликах свечей за спиной можно было увидеть лишь небольшую каморку и прислоненную к стене раму.

— Теперь начнем, — сказал Эридан. Снизу раздался треск и протяжный вой.

— Они пробились в дом, — Эридан на секунду замер, но быстро приблизился к зеркалу.

— Значит теперь они вдвоем, — прошептал Десмонд.

— Вдвоем? — удивленно спросил Эридан, пытаясь что-то очистить на раме.

— Натали вызвала своих братьев, видимо в ней все же таится нечто большее, — ответил Десмонд.

— Но все же это не они, а лишь магия, соединенная с остатками их душ, я бы сказал. Но ты прав, не каждый может проделать такое. Драконья кровь? — Эридан чистил все от пыли, поднимая ее в воздух.

— Причем очень сильная, раз она с такой легкостью это сделала, странно, что ее братья не выжили, это наводит на некое подозрение, — Десмонд переместился ближе к зеркалу и теперь задумчиво наблюдал за манипуляциями Эридана.

— Сейчас не время для забытых легенд — твердо сказал Эридан.

— Возможно, хотя, по-моему, это приносит некий трагизм. Не находишь? Это как поется в старой песне и их разделила река, она на одном берегу, а он в пучине погиб — Десмонд закрыл глаза и поднял голову.

— Находишь время для духовной пищи? — Эридан выпрямился и посмотрел ему в лицо.

— Жизнь коротка, надо уметь развлекаться, а что, как не прошлое помогает страдать так, что стены крошатся от ора — он улыбнулся.

К гадалке ходила красотка,

Она ей гадала любовь.

К гадалке ходила красотка.

Она нагадала ей кровь.

К гадалке ходила красотка.

В пучине погибнет твой друг.

К гадалке ходила красотка.

Залечится быстро недуг.

И вышла она за другого

Река безутешна была

И слезы смывала скоро

С живого еще мертвеца

Она на одном берегу

Бросает венки смеясь

А он в пучине погиб

Вечно любить клянясь

К гадалке ходила красотка

Она нагадала ей кровь

К гадалке ходила красотка

В пучине забыта любовь.

— Теперь понятно, что ты поешь пьяным, — Эридан отвернулся и вытащил осколков из кармана.

— Ну а что, много песен у нас в Фомальгауте, ты их все не споешь и за год … — и он затянул какую-то мелодию.

— Ах, я думал, ты уже все забыл, — Эридан усмехнулся.

— Песни родины не забываются, — Десмонд продолжал что-то мурлыкать под нос.

— Не помню, что бы Фомальгаут был твоей родиной, — Эридан присел на корточки и вытянул перед собой осколок.

— Знаешь, наши песни о лесах и грибах мне не нравились никогда, — Десмонд отошел к стене.

— Как пожелаешь, Даниэль подойди, — Эридан все рассматривал осколок.

— Что я должна сделать? — спросила я, повторяя про себя слова песни Десмонда.

— Сейчас, — проговорил Эридан и приложил осколок к раме. Я зачарованно смотрела, как он стал расти, стеклянными чешуйками, закрывая пустую раму, и наконец, зеркало полностью восстановилось. Гладкая поверхность с извивающейся змейкой в углу. Она игриво подмигнула мне красным глазом.

— Теперь прикоснись, — отдал Десмонд команду и я неосознанно подчинилась. Вытянув руку, я прикоснулась к холодному стеклу. И в этот момент вместо отражения моего лица появилось другое, точнее много других. Белоснежные волосы и маленькие личики, они катались на той стороне, смеялись и играли. Виднелся выход в белый зал с множеством колон.

— Это, — прошептала я.

— Эльфы, — вдруг сказал Десмонд, он стоял сзади и так же не мог оторвать взгляд от этого зрелища.

Вдруг раздался сильный треск буквально у нас за спиной и яростный крик. Это был крик Натали. Дикий безумный крик. Я увидела, как напряглись мышцы на лице Десмонда.

— Начнем, — вдруг сказал Эридан.

— Что вы хотите сделать? Мы должны отправить их туда? К детям? — запротестовала я, мне хотелось загородить их, закрыть проход, но только не нарушать спокойствие этих детей. Но Эридан даже не смотрел на меня.

— Десмонд помни что обещал, ты защитишь ее. Ты сделаешь все, но защитишь ее, — Эридан смотрел в глаза Десмонду.

— Да что бы ни случилось, я всегда буду рядом, чтобы защитить ее, — он помедлил, — любой ценой. Клянусь, — он качнул головой.

— Нет!!! — закричала я, не понимая, что должно случится. Только однозначно что-то плохое. Я попыталась оттолкнуть Эридана к выходу, но меня отшибло к стене, и я не могла пошевелиться. И тупо смотрела на Эридана.

— Прости меня за все, оставлять этот проход было ошибкой, — он сжал челюсти, — никто не будет преследовать, у тебя должна была быть нормальная жизнь, — в его черных глазах была пустота, — прощай.

— Нет, — простонала я.

— Давай Десмонд, вместе. — Эридан вытащил из кармана маленький бутылек с желтой жидкостью и выпил его залпом, на мгновение он затрясся, но через секунду: Десмонд впился в его шею. Он схватил его за плечи, по которым текла кровь.

Глаза Эридана остекленели. И вампир толкнул его в зеркало.

Он падал, исчезая в стекле, уходя все дальше и дальше, целую вечность. На меня смотрели его пустые глаза. А потом все почернело.

Зеркало с хрустом ломаемых костей, треснуло.

Сила, которая держала меня, исчезла.

— НЕТ!!! — закричала я и бросилась к зеркалу. Я била по нему кулаками, но ничего не происходило. Змея рассыпалась крошкой на пол.

— Успокойся, его больше нет. Как защитнику ему было дано особое знание, которые и ты должна была получить. Он запечатал проход своей смертью. Он больше никогда не откроется. Эридан спас жизнь тебе и твоим детям подумай об этом. Он … — больше я ничего не слышала.

Слезы катились из моих глаз, я пыталась вырваться из захвата, но он не отпускал меня, прижимая к себе, его руки обхватили меня как раскаленные обручи, так что я не могла дышать, давясь слезами. На мгновение мне показалось, что я умерла, сердце остановилось, сопротивляться уже не было сил, и я безвольно повисла. Все это было глупы сном.

— Отпусти, отпусти, пожалуйста, — бормотала я через всхлипы, — я хочу умереть, умереть, — завизжала я ударяя кулаками по всему что могла достать.

— Не надо, ты ему уже не поможешь, — он поднял меня на руках пронес меня в другую комнату, из которой доносились крики, — он спас тебя, это огненный кинжал, он должен был вручить его тебе лично.

Он разогнул мои пальцы, и почувствовала мягкую рукоятку оружия.

На полу сверкала кровь…

— Я хочу умереть, — безвольно повторяла я.

— Яд паука — могильщика и яд вампира — он не мучился, поверь мне, он умер почти сразу. Так было нужно, один яд задерживал другой, он должен был умереть прямо там, — Десмонд говорил мне это на ухо. Я чувствовала запах крови из его рта.

— Ненавижу, — вдруг вырвалось из меня.

Столько страданий столько чувств и ради того чтобы потерять все в один момент. Больше ничего нет. Больше никого нет. Шанс на другую жизнь исчез, а я потеряла свое сердце. Так может, и не возвращать его.

Это же так легко окрасить свою душу в черный и уйти из мира. Уйти от этих взглядов и эмоций. Уйти, отдать свою душу дьяволу и черт с ней.

Он должен был умереть прямо там. Там, между мирами. Где-то в пустоте.

Я стояла на полу. Мир все еще был раздвоен. Но меня это не волновало. Я была такой маленькой и вдруг стала взрослой. Смерть неизбежно меняет что-то или почти все.

А ты меняешь все остальное.

Я побежала на крики как стеклянная фигурка по такому же стеклянному полю. Лестница на первый этаж была обрушена, но площадка снизу не была завалена полностью. И я не думая, спрыгнула вниз. На секунду я почувствовала боль в колене, но потом она исчезла, скатываясь куда-то внутрь.

Я ничего не слышала. Я видела, как Абсален прикрывает бездыханное тело Мириам, как Натали лежит передо мной, истекая кровью, но, все еще пытаясь метать в вампиров отталкивающие заклинания трясущейся рукой. Из ее рта шла пена, и она не попадала. Другой рукой, прикрывая глаза.

Хелен стояла напротив меня с торжествующей усмешкой. И тут я осознала все силу зайца, загнанного в тупик. В самой глубине его души живет тигр, который просыпается в тот момент, ведь ничего не осталось. А во мне был кто-то похуже тигра.

Я сжала крепче, ощущая вспыхнувший в ответ кинжал. Он был раскален, но я не чувствовала этого, или мне так казалось.

Я продолжала смотреть ей в глаза, а она что-то говорила. И я метнула его. Кинжал угодил ей в живот, и из него хлынула кровь. Черная, противная, склизкая, как черви. Я подошла к ней, и не сводя глаз, схватила рукоятку. Она попыталась меня ударить, но я резко дернула ножом и, он вошел прямо в сердце. Кровь сгустками хлынула на меня.

Хелен упала к моим ногам.

Я осмотрела стоящих вокруг вампиров, они смотрели на меня с ужасом и восхищением. Я закричала. Мне хотелось убить их всех и кинжал услышал меня. Огненная волна распространилась во все стороны. Все горело. Я смотрела как от клинка раз за разом разносятся волны подпитывающие стену огня вокруг. Я слышала их предсмертные крики. Мое сердце остановилось...

***

— Собираешься вставать? — Десмонд сидел у кровати и вертел ложкой в стакане размешивая очередную таблетку, — пей, — приказал он.

Я безропотно взяла стакан и опустошила его.

— Что это? — спросила я запоздало.

Он лишь пожал плечами в ответ.

— Новое лекарство.

Я посмотрела в его глаза и со вздохом легла на подушку, прикрыв глаза. Колокольчики зазвенели от порыва ветра, ворвавшегося в открытое окно.

Запах цветов смешался с больничным, ударяя в нос.

Десмонд оттолкнулся ногами и завис, удерживая стул на двух ножках, прислонясь к стене.

— Не притворяйся спящей больше.

— Я не притворяюсь.

Учебный год подходил к концу, капая днями в вечность. А больничные стены не грели меня две недели.

— Я мог бы внушить тебе, говорить всегда правду.

— Твое кольцо не действует на тех, кто заранее об этом знает.

Я услышала, как ножки стула осторожно коснулись пола.

— Ошибаешься.

Мириам пострадала меньше всех. Ее кровать освободилась уже через несколько дней, а сознание очистилось от внушений Десмонда, накладываемых волшебным кольцом. Синяки сходили как краска, а радужка полностью заволоклась желтым солнечным блеском в подтверждение связи с Абсаленом. Они приходили каждое утро в часы посещений и сидели у моей кровати, крепко сжимая руки, пока я пыталась не открывать глаз.

— Тогда заставь меня забыть об этом.

— Это невозможно.

Я слышала, как он встал и прошел к окну, ему не нравилось здесь точно также как и мне, но он продолжал приходить. Исчезать когда приходили врачи и возвращаться, только когда за ними захлопывалась дверь. Мы сидели так часами, устремленные в белый потолок. Он не заговаривал об Эридане. И вообще о том, что произошло. Ни единого слова. Он лишь посоветовал придерживаться версии взрыва газа.

— Значит, твое кольцо бесполезно.

— Он и так мертв, хочешь убить последнее, что от него осталось?

Натали лежала в ожоговом. На два этажа выше меня, огонь не задел ее, Десмонд успел вынести ее из пожара, но ее глаза пострадали от вампирского яда и внутренних сил на восстановление не хватало. Ее бледное лицо было обожжено будто кислотой, рисуя выгоревшие шрамы вокруг глаз. Она никогда не сможет видеть по-прежнему, погруженная в слепую дымку, смотря на мир розовыми глазами.

— Или умру я.

— Разве ты больше ничего не хочешь, ни о чем не мечтаешь?

— А чего хочешь ты, Десмонд, о чем мечтаешь?

Он молчал, и я слушала, как попав в пустой кувшин, бьется о стенки, шмель.

У меня был закрытый перелом ноги и вывихнуто несколько пальцев на правой руке, которой я держала кинжал. Я не помнила совершенно ничего о том что произошло после того как он выпал у меня из рук, и затих последний крик в огне. Очнувшись в больнице, я ощутила всю полноту силы, но абсолютное желание ее забыть. Родителей известили на следующий день, но мне не хотелось видеть непонимающие лица. И Десмонд сделал то, что я попросила. Больше они не приходили.

— Он не был твоей семьей.

— Разве это так нужно?

— Нет, совсем не нужно, — ответил он, и я открыла глаза. Он стоял рядом и смотрел сквозь меня, застыв.

Пожар все еще горел, горел внутри каждого из нас. И моя душа подобно зеркалу отражала его, заставляя меня всматриваться в себя все сильнее и резаться об осколки под ногами. Но лишь благодаря этому я не отходила назад, в глубину, где не было света, а стояла напротив огненной бури, не умирая. Ведь цвет наших душ не позволит нам умереть.