Глава 9. Искра во тьме.

Неужели именно этого я и хотела? — вертелся вопрос в голове, я тихонько перебрала рукой по корням деревьев у которых сидела, я совсем не чувствовала ни теплоты ветерка, ни мягкости лесной подстилки, один противный холод в душе. Сквозняк, носившийся по сердцу, если оно у меня было? Горечь. Боль. Унижение.

Я никогда не умела разбираться в людях, а выходит, что не могла разобраться в себе. Я… я… я… ни одной слезинки, монстр, я стану безжалостной, а может я уже стала такой, или была всегда. Жалость. К себе. Никогда. Я сильна как никогда. Или нет? Слабость. По всему телу. Я чувствую лишь ее.

Разбитые надежды. Крылья мечты, развеявшиеся от жара настоящего солнца. Я хотела подлететь слишком близко. Согреться в его лучах. Стать птицей. Свободной. Прокричать всему миру о своем величии.

Или… забраться в норку и жить спокойной жизнью?

Нет! Змея, смотрящая стеклянными глазами на жертву. Спокойная. Царственная. Жалящая без промаха..........

Жертва или охотник? Выбор кажется простым, но почему когда я так сильна, настоящий убийца, я чувствую себя беззащитной, как будто я кролик, бегущий по равнине, а надо мной несется сокол, отбрасывая тень передо мной. Остановится и смерть, мгновенная и безболезненная. Продолжить бежать и умереть позже… не все ли равно? А крик все громче, совсем близко, уже поздно.....

— Почему ты здесь сидишь? Одна, — раздался голос Десмонда у меня за спиной. Я не стала поворачиваться.

— Значит так надо, — слишком резко ответила я.

— Я тебя чем-то обидел? — он присел ко мне и попытался обнять, но я вывернулась и встала напротив него.

— Мог бы и… — но я передумала говорить, — ничем, — проговорила я и скрылась в лесу

Если бы я была прежней, слезы градом бы катились из глаз, но теперь они просто не могли сбежать по щеке от меня.

Я чувствовала себя преданной, но мой внутренний голос говорил мне, что я сама загнала себя в ловушку. Мышеловка. Выходит что все же жертва. Собственной глупости. Бродящая по лабиринту собственных заблуждений и надежд. Из него нет выхода. Или....

Разбить стены и в один миг предстать перед миром такой какая есть. Но понравится ли кому-то мое лицо. Ведь я вижу его в наикривейшем из Зеркалов. Общественное мненье. Насколько искривлена мораль у него, настолько криво и зеркало.

Но что если попытаться найти отражение в чем-то другом, правдивом.....

Звезды играли с темной водой, превращая ее в мрачное золото, как будто вода была не способна к жизни, но в ней продолжали резвиться рыбки, радуясь рассвету и приближающемуся дню.

Я провела пальцем по отрезвляющей водной глади, она была также холодна, как и в прошлую ночь, никакого отражения. Черная вода с золотистыми разводами и больше ничего, ничего!

Я с размаху ударила по немой жидкости. Брызги от удара взлетели почти на метр, и вся масса воды обрушилась на мою голову.

Я почувствовала, как чужие слезы катятся из глаз. Не мои — но такие родные. Такие близкие. Я ощутила себя огромной чужеродной скалой, такой земной, нет, приземленной. Опустившейся. Падшей.

Ноги несли меня все дальше и дальше во тьму, в место где солнце не доберется до меня. Темный лес набросил на меня покрывало теней, последние звезды бессильно смотрели на мой скрывающийся мираж....

Мрачные деревья стояли в полной тишине… ни одного крика, ни одного звука, шелеста или вздоха… моя душа разрывалась на части, мне казалось что ее стоны разносятся вокруг. Но не было ничего, никого. Время неумолимо заносило свою косу.

Черная паутина оплетала лес, преграждая путь, и с каждым взмахом крыла, бабочка все больше увязала в ней. Каждый вздох давался с трудом, обжигая горячим пеплом горло, темнота обволакивала все сильнее, стягивая путы.

Через маленькую брешь стал пробиваться мерцающий огонек, сжигая синим пламенем прах веков. Я с каждым шагом приближалась к нему, летя мотыльком на свет, он становился все ближе, неся с собой неземной аромат. Он напоминал мне воздух после грозы, освежающий и пьянящий. Но в нем был и запах свежей листвы, только вышедшей из почки, и дождя моросящего за окном, и моря расстилающегося у ног, и ветра проносящегося над землей, дыхание жизни и мечты, парящей над солнцем, за гранью возможного и мыслимого. Солнечная корона. И только луна может приоткрыть завесу тайны которую скрывает солнце, только ее темный лик может, на мгновение затмить лживый свет.

Сошедший на землю сад воздушного замка. Парящие в нескольких сантиметрах над блеклой травой цветы, черные стебли сливались с мраком царящим на поляне, создавая впечатление что цветы плавают в воздухе.

Огромные лепестки, излучающие голубоватый свет, кусочки мечты казались живыми, в каждом из них билось сердце, разносящее по венам голубу кровь. По форме они напоминали лилии, только гораздо больше, каждый из бутонов доходил мне до колена. В центре цветков горели «серебристые звезды».

Ночь хваталась за свою последнюю надежду, не один луч не проникал на землю благословленную светом потусторонних растений, обрывков древних легенд.

Всю было усеяно мифическими созданиями, даже ручей замер, чтобы приютить странников.

Время остановилось. Его хмурый взгляд не мог разрушить божественную красоту садов Эдема.

Я случайно коснулась одного из цветков, его лепестки оказались теплыми, мне показалось что под тонкой оболочкой скрывался разум, понявший мои страдания и забравший их с собой навсегда...

Повинуясь внутреннему зову, я пошла вперед, Цветы благосклонно расступались передо мной, наклоняя лепестки, в их сиянии моя кожа казалась бледнее мрамора, но именно сейчас я чувствовала себя самой собой.

Абсален стоял прямо передо мной, появившись из неоткуда, он не испугал меня, а наоборот вселил надежду, я была не одна, рядом со мной была душа, которая меня понимала. В его глазах было то, что я искала всю жизнь.

И вдруг они запели, сначала это был тихий шепот, переходящий в напев, но потом по лесу разнеслись их голоса, неземные, напоминающий плачь. Но никакой скорби, лишь светлая печаль. Песня проникала в самые потаенные уголки души, заставляя ее трепетать.

Я почувствовала, как загорается маленькая искра в моей душе, искра света во мраке.

Его глаза стали дороже всего на свете.

Он провел рукой по моей щеке, подался вперед и я ощутила вкус его губ, его нежность и.

И любовь.

Ничто не могло разрушить нашего счастья, огонька света среди темной ночи.

Все стало нечем. Ничто стало всем. Самый темный час — перед рассветом.

На небосводе появился первый разгорающийся луч, озаривший поляну.

Огненные языки пламени пожирали цветы, лазурное сливалось с алым. Как будто две птицы лунная и солнечная уносились к небу в дикой пляске. Смешивая океан с закатом. На огромных крыльях.

— Они пели?

— Лебединая песня, их называют «слезы феникса», поющего перед смертью, сгорающего в огне, как цветы сгорают от солнца. Легенда гласит, что они цветут только ночью, один раз в сто лет, рожденные луной, и убитые солнцем.

Ничего не осталось от призрачный «слез», только в глазах двух влюбленных продолжал полыхать костер. Хрупкая девушка в белом платье продолжала смотреть вдаль, ощущая как Время начало свой путь, вспоминая Лунную мечту.

Красное и Зеленое.

Луна и Солнце.

Жизнь и Смерть.