Глава 4. Испытание дружбой и потерянный рай.

Я быстрее ветра неслась по лестничным пролетам, перепрыгивая через ступеньки. Сколько раз за сегодня я так бегу, словно в разрастающемся замкнутом круге, который раскручивается подобно обручу.

Никто здравомыслящий не поверит в то, что я услышала, но это хотя бы все объясняло, мой мир нуждался в хоть каком то объяснении. Странно осознавать себя особенной, но если вампиры доберутся до Мириам, я не смогу это себе простить.

Холодный ветер бил с нарастающим ожесточением в лицо, когда я подбежала к соседнему дому. Мириам шла мне навстречу, она ступала медленно с какой-то невыразимой ленцой.

— Мири, с тобой все в порядке? Мне надо тебе кое-что рассказать, ты не поверишь но, — пытаясь перекричать завывания ветра, говорила я, подходя ближе.

— Я тебя ненавижу! — сказала она не своим голосом.

— Что? — мое тело онемело, а внутренности обожгло раскаленным железом.

— Ты всю жизнь мне испортила, всегда меня использовала, у тебя настоящих то друзей никогда не было, кто вообще может на тебя посмотреть, ты ничтожество, ты мне никто, ненавижу!!!!

— Зачем ты так? — мои ноги стали подкашиваться, все вокруг меня пошло кругом, дома, деревья, машины, глаза застилала темнота.

— Уходим, она уже не то, что ты знала, — прошептал на ухо Эридан, схватив меня за плечи.

Лицо Мириам исказилось от гнева, рыжеватые волосы были всклокочены, глаза были неестественно красными, рот был искривлен в гримасе, а губы были испачканы в красном. Вся ее футболка была испачкана темными разводами, с пальцев на белый снег капала кровь.

Вдруг она зашипела и бросилась на меня, а за ней промелькнули несколько теней, как стервятники готовящиеся поделить добычу.

— Зачем ты ее послала? — голос был скрипучий, словно по железу водили когтями, от чего моя кожа покрывалась липкими мурашками.

— Не твое дело, — женщина стоявшая в пяти метрах от меня казалась мне сильной, ее голос был низким, почти неестественным для ее пола.

— Мы могли сами, с нею справится, теперь нам до нее не добраться!

Я сидела на земле и смотрела на происходящее, внутри было спокойно как никогда.

— Заткнись и слушай меня, я здесь главная, я не собираюсь растолковывать тебе свой план, твое дело подчинятся, а не думать. — ее пальцы вытянулись в длинные когти, которыми она провела по шраму по щеке ее собеседника. — Усвоил?

— Хелен, упокойся, не хватало нам, чтобы мы все здесь передрались. — этот голос был холоден, как и его обладатель. Он стоял у соседнего дерева, прислонившись к нему спиной, наклонив голову. Женщина одарила его свирепым взглядом и мгновенно исчезла среди деревьев.

— А ты! зачем обратил эту девчонку? Что одной уже не хватает! — тот первый, с кем она разговаривала, был крупным мужчиной с неухоженными выжженными коричневыми волосами до плеч и неприятным лицом.

Шрам, который я заметила раньше всего, начинался чуть выше губы уходил по щеке и дальше в волосы.

Он размахивая руками, сверлил глазами второго вампира, при этом не делая даже шага в его сторону.

— Закрой свой рот, или… — Его голос не выражал ничего. Я не видела лица второго, лишь линию плеч из-за деревьев, но она даже не дрогнула, когда первый зарычал.

— Или что? Пожалуешься своей покровительнице, как ты ее там называешь — он издевательски улыбнулся, от чего все его лицо перекосилось как неправильно сложенный пазл.

— Заткнись! — голос вдруг упал вниз на одну ступень тембра, такая перемена показалась мне почти криком.

Мое тело непроизвольно дернулось от непонятного чувства, пробежавшего по задней части шеи, ветки под пальцами хрустнули и вампиры посмотрели на меня.

Тот, кто стоял у дерева, Десмонд, он обратил меня. Я помнила, как он отошел от меня, вытирая кровь, и стал пристально вглядываться в мое лицо, ожидая превращения. Темные волосы с серым отливом и ледяные глаза, от которых невозможно было оторвать взгляд, стоило задержаться на них дольше секунды.

— А она ничего, вкус у тебя есть!

— Саваг, это запрещено, — Десмонд легко оттолкнулся от дерева и поравнялся с Савагом.

— Тебе можно, а мне нельзя? Сам же в первую ночь пока никто не смотрит, потащишь ее, — вампир стал перемешаться ко мне, обойдя Десмонда. Его шрам изогнулся так, что мне показалось, что кожа вот-вот лопнет.

— Отойди от нее, — Десмонд появился за спиной Савага и предупреждающе положил руку тому на плечо.

— То, что ты фавор нашей бестии не дает тебе права мне указывать, — он сбросил руку и вплотную подошел ко мне, нависая. Я поджала ноги, желая раствориться в дереве, чтобы он меня не достал, — какие дикие глазки, ты боишься? Только попробуй, от нее еще пахнет человеком, — он подался вперед и по-животному втянул воздух.

— Отойдите от нее, — голос раздался сзади.

— Что ты нам сделаешь? — Саваг распрямился и разъяренными глазами буровил невидимого собеседника. Прямо над моей головой хрустнула ветка.

— Позову Хелен, как думаете ей понравиться то, что я сейчас увидел? Я ее забираю.

Меня схватили за локоть, дернув, так что я встала и потащили вглубь леса, сил сопротивляться не было, и я сосредоточилась на том, чтобы поспевать за спасителем.

— Хелен все равно, она моя! — прорычал Саваг. И тут же между нами упало огромное дерево, как будто невидимый ураган вырвал его с корнем за мгновение, не задев и листика на других.

— Все нормально? — на меня уставилась пара ослепительно зеленых глаз. Запах этого незнакомца был первым, что я почувствовала преобразившись. Он сидел тогда в углу моей комнаты, спрятав лицо. Теперь же я могла разглядеть каждую черточку моего сказочного героя.

— Наверное, — я потупилась, направив взгляд в землю. На меня вновь нахлынули чувства, я смутилась от его пристального внимания, мне хотелось провести рукой по волосам и пару раз потереть лицо, а может отвернуться и убежать.

— Тебе надо быть осторожней, зачем ты сидела и ждала, пока они тебя схватят? Саваг никогда не шутит, а Десмонду все может сойти с рук, — он все еще смотрел на меня обеспокоенно.

— Я просто, — я не знала что сказать, здесь, вдали от вампиров я почти стала снова сама собой и горечь накатывала волнами не давая вздохнуть.

— Ладно, ничего, я Абсален, а твое имя? — он улыбнулся от чего я не сдержалась и улыбнулась в ответ. У него были светло русые волосы и темная по сравнению с моей кожа. Правильные черты лица и теплые глаза весенней листвы.

— Мириам, — рядом с ним я почувствовала себя нескладным ребенком.

— Прости, это я виноват, что ты сейчас здесь, что ты стала такой, — он понуро опустил голову, схватив мою руку.

— Я всегда об этом мечтала, ты не виноват, — я попыталась его утешить, но через секунду опустилась на траву, ноги совсем отказали мне, каждая мышца тела взвыла, а изнутри горечь разъедала живот. Я была самым несчастным и запутавшимся человеком во вселенной. Вокруг меня была великолепная поляна, усеянная цветами, в тенях леса только чуть приоткрывших свои бутоны, и благоухавшими разнообразными ароматами, здесь витал и нежный лилейный, и терпкий, напоминающий шиповник, запах смолы, стекающей по коре, и этот еле слышимый аромат моего знакомого.

— Что? Мечтать о такой жизни? Вы люди совсем забыли прежние времена! — Абсален отпустил мою руку и сжал кулаки, чуть не трясясь.

— По-моему о вечной жизни мечтает каждый, разве не так? — задала вопрос я.

Ведь этого мне всегда хотелось, быть независимой ото всех, сильной и вечно красивой.

— Не уверен, что вы представляйте, что это такое, жизнь вампира это жизнь раба, это подчиненные создания, чья воля контролируется их повелителем. Ты ведь увидела последствия? Хелен легко тобой управляла, она и сейчас управляет, связывает оставшиеся у тебя чувства, превратив их со временем в полное следование ее воле, воле группы, стаи, — он поморщился и опустился рядом со мной.

Мы сидели в тишине несколько минут, ветер засвистел над деревьями, и небо заволокло облаками, скрывающими солнце.

Что я наделала, это было наваждение, моя радость от обращения, все было не так, не было чувства контроля, уверенности, силы. Я чувствовала себя выброшенной на берег рыбой, которую рыболов начинает засаливать. Внутренности покрываются коркой соли, а мне больно и хочется плакать. Слова, которые я сказала своей лучшей подруге, стояли в ушах, заглушая стрекот сверчков. Мир посмеялся надо мной, над моими мечтами, дав мне то, чего я желала, и от этого было только хуже. Глупые детские фантазии столкнули меня вниз.

— Неужели не могло быть по-другому? — тихо прошептала я.

— Если ты хотела бессмертия то ошиблась, я бессмертен, но это, — он провел рукой по воздуху, обрисовывая что-то, — не делает меня счастливым, скорее наоборот.

— Ты тоже вампир? — со страхом посмотрела я, сглотнув. Казалось бы это ничего не должно было значить теперь, но внутри меня что-то сжалось. На секунду мне показалось, что сосны обступающие поляну, сомкнулись клеткой вокруг нас, что мой спаситель, лишь новый агрессор, который подобрался слишком близко.

— Нет, успокойся, — он взял мою руку и приложил к своей груди, я почувствовала, как быстро пульсирует сердце, даже ощутила запах крови, который на мгновение забыла, — я Соляри.

Он неожиданно резко встал и потянул меня за собой дальше в лес.

Абсален шел легко, не замечая колючих кустов и жгучей травы. Наконец мы вышли на открытое место: маленький ручей, бегущий по множеству камней, шипел и бурлил, сочная трава вблизи него сверкала каплями росы, камни были покрыты мхом темно-зеленого цвета, через них была перекинута туманная радуга, все производило впечатление настоящей сказки. Именно той, без изъянов, где комары не летают над водоемами, и в воздухе раздается лишь пение птиц, а не гул пролетающего самолета.

Он отпустил мою руку и в несколько прыжков оказался на ближайшем камне, спокойно разлегся на нем и стал смотреть на солнце, не закрывая глаза не на секунду, я последовала его примеру и села на нагретый лучами камень рядом.

— Как ты можешь, так долго смотреть на солнце, не закрывая глаз? — не выдержала я, когда прошло уже больше пяти минут.

— Солнце это моя сила, каждая моя клетка обязана своим появлением ему, поэтому оно не в силах мне навредить, — Абсален развернул голову в мою сторону и улыбнулся, — это единственное что тебя интересует? Я думал ты задашь вопрос о том кто такие Соляри?

— Раз есть вампиры, должны быть и другие, так ведь? — я вздохнула, прикрыв глаза и спросила, — почему они так отнеслись ко мне?

— Ты для них никто, — тихо ответил Абсален, — они на Земле уже десять лет, всегда вместе. Заодно. К обращенным вампирам в стае вообще относятся плохо, они не истинные. Ты для них лишь игрушка, точнее теперь уже средство, с помощью которого они смогут исполнить свою цель здесь.

— Подожди вы не с Земли? — не поняла я, удивленно смотря на него.

— Конечно, нет, таким как мы здесь не место, — он посмотрел сквозь меня как будто за моей спиной кто-то стоял, — мы с Лиры, мир относительно противоположный этому, его населяют бессмертные племена, когда-то эти два мира были одним целым, но его разделили, один для смертных, другой для бессмертных.

— Почему, по-моему, это немного расизм, — прервала его я, — неужели нельзя было жить вместе?

— Все из-за вампиров, их создал один из народов, решивший захватить власть с помощью них.

— Значит мы лишь орудие убийства? — спросила я .

— Да — выразился он одним словом.

— Я стану такой же, как они? — указала я в сторону, откуда мы пришли.

— Это неизбежно, — он замолчал, подняв голову к небу.

— Когда? — только и нашлось что спросить у меня.

— У всех по-разному. У одних проявляется в первый же день, у других через неделю, но это обязательно коснется тебя, душащий голод, желание употребить свою силу и, — он помедлил, все еще не опуская головы, не давая мне заглянуть в его глаза — … и убить. У обращенных это проявляется в меньшей степени, чем у истинных, сама их кровь жаждет смерти, у тебя же внутри горит душа, отравляемая этой болезнью — он спрыгнул на землю и лег рядом с моими ногами, зачарованно смотря мне в глаза.

— Что ты делаешь? — я отвернулась, не выдержав пристального взгляда.

— Наслаждаюсь мгновением, сейчас по тебе и не скажешь что ты будущее воплощение зла. — он улыбался, просто искренне, как ребенок, а его глаза блестели.

— Почему ты с вампирами? — внутри под кожей ползало странное чувство, словно правильно будет сейчас погладить его по волосам, и улыбнуться в ответ.

— Меня сковала Хелен, — его улыбка померкла, но он продолжал неотрывно смотреть мне в глаза.

— Что это значит? — я больше не отводила взгляд.

— Этот браслет, — он вытянул руку, на которой сияла золотая цепочка, — не позволяет употребить мою силу против нее и всех с ней связанных, а также отдалится от круга «доверия», все вампиры, подчиняющиеся Хелен, связаны им, раньше они использовались мужьями для связи с неверными женами, « брачные узы», — он тихонько усмехнулся, — вечно со своим любимым до смерти, не завидная участь.

— Разве нельзя его просто снять?

Он засмеялся и протянул мне руку, кивая головой, намекая, чтобы я попробовала. Я прикоснулась к тонкой нити золота и на моих глазах она буквально вросла в кожу.

— Снять может только тот, кто надел, обычное для магических вещей свойство.

— Значит, вампиры тоже могут использовать магию?

— Здесь все сложнее, вампиры полностью лишены магии в обычном понимании, они фактически мертвы и чтобы жить, им нужно отнимать энергию других существ. Вампиры и были созданы куклами.

— Но я не кукла, — хотела сказать я, но он продолжал.

— Хелен где-то достала этот предмет, но сама не имеет к нему никакого отношения, даже не смотря на ее главенствующее положение.

— Но почему мы должны подчиняться Хелен?

— Есть разные виды вампиров, они ведь были экспериментами, первыми создавались Муги, они агрессивны и развиты физически больше всех остальных, это Саваг. Более развитые Найтмэ, они умеют скрывать свою сущность, отличить их от обычного человека очень сложно, это Мадлен, затем появились Паллоры, они так же умеют скрываться, но их стремление к жестокости выше всякой меры, Эдмон, с ним ты должна быть особенно осторожна, для него новообращенный будет самым желанным развлечением, и самое верховное место среди них занимает Супремэ, то есть Хелен, она объединяет вампиров, управляет ими, а кровь оборотней, дает ей возможность изменять свое тело в малой степени, конечно.

Холод прошел по моей коже от того что я представила.

— А Десмонд?

— Он обращенный, как и ты, но на Лире, в один день кто-то из вампиров стал обладать способностью создавать себе подобных и уже через неделю целые деревни были заражены, он должен понимать тебя больше чем все остальные, по крайней мере, когда-то должен был, — его взгляд на секунду померк.

— Почему я не чувствую своей силы? Не могу даже просто защититься? — я подняла голову и стала рассматривать темные облака, из-за которых выглядывало такое же яркое, как и всегда солнце.

— Потому что еще не выходила на охоту, пока ты можешь пользоваться силой лишь по приказу, например, когда тебе приказали напугать ту девушку, но это будет отнимать у тебя самой слишком много сил, вчера ты отключилась около восьми вечера, а сейчас около трех дня, — он доверительно посмотрел на меня.

— Она моя подруга… была, — я опустила голову и закрыла глаза, мне не хотелось ничего ему рассказывать, он казался мне эдаким бардом, лишь свидетелем, но не участником событий. От этого становилось не по себе. Может быть, и сейчас он превращал мою жизнь в сказку, которую расскажет кому-то другому.

— Подруга? Значит вот в чем её план, — он шумно вздохнул и встал.

— Они говорили о каком-то плане, что это значит? — я открыла глаза и стала рассматривать своего собеседника. Русые взъерошенные волосы, изумрудные глаза, напоминающие весеннюю листву, когда через неё проходит теплый луч, обычная выгоревшая футболка, светлые джинсы, закатанные до щиколоток и кроссовки. Неужели это и есть сказочный персонаж? Хотя вряд ли можно назвать мою историю сказкой.

Вокруг раздавалось множественное пение птиц, сливающихся в единую песню природы, и вдруг раздался незнакомый голос:

— Значит, ты наше милое прибавление? — я оглянулась: между деревьев стоял высокий пепельный блондин с ярко алыми глазами, цвет которых можно было заметить даже издали. Он заметил мое внимание и его тонкие губы растянулись в мерзкой улыбке. Я вспомнила слова Абсалена про вампиров и решила что это Эдмон.

— Идем, ты должна быть с нами, а не с ним, — он с отвращением посмотрел на моего друга, хотя не переставал криво ухмыляться. Не дав мне ничего ответить, он через секунду оказался рядом и буквально вцепился в мое плечо и потащил к лагерю. Упираясь ногами, я оглянулась, ища помощи у Абсалена, но он лишь сконфужено повел плечами и отвернулся.

— Тебе нечего общаться с ним, он тебе не ровня, — говорил вампир, уводя меня все дальше от ручья, я никак не могла освободиться от его руки, как ни старалась, что его только забавляло.

Лагерь представлял собой четыре палатки, и большой костер между ними, созданный вряд ли как источник тепла. Вампиры ходили в слишком легкой одежде для начала весны, чтобы предполагать, что холод для них одна из составляющих жизни. Но зато над костром, проткнутое острой палкой в грудине находилось животное, мясо которого лизал огонь. В этот момент я снова ощутила, как хочу есть. Резким рывком вниз Эдмон заставил меня сесть по правую руку от него.

Сумерки сковывали все вокруг, я даже не заметила, как мы с Абсаленом проговорили до первой темноты. Вокруг костра сидело еще три вампира, вскоре к нам присоединилась Хелен, в ее глазах также сверкали красные блики, светились от удовольствия и глаза незнакомой вампирши — Мадлен, только у Савага и Десмонда были черные глаза, что заставляло непроизвольно бояться их еще сильнее.

— Начнем, — провозгласила властным голосом Хелен, встав, приковывая внимание к себе — все знают, что Безликие возлагают на нас надежду, этот день пришел — она задержала паузу, смотря на каждого подолгу.

— Вчера мы обнаружили хранительницу, но она от нас ушла, чего и следовал ждать, — Саваг грозно зарычал, на что Хелен мягко улыбнулась, — мы всю ночь пытались выследить ее, но это ни к чему не привело, Ясный увел ее прямо у нас из под носа, но я предполагала такой исход событий, поэтому у меня есть план Б, для этого с нами находится подруга хранительницы, — все взгляды на секунду устремились на меня, от чего я съежилась, но Хелен продолжала, — она теперь одна из нас, прошу быть к ней почтительней, — ее улыбка стала плотоядной, что заставило меня вздрогнуть.

— Она сообщила нам важную информацию: на хранительнице заклятие печати также отразилось, она не может пользоваться многими своими силами, она фактически беззащитна.

— А как же Ясный? — прервал ее речь Саваг.

— Зачем охотиться, если можно заманить в ловушку. Она сама придет к нам, она ведь не допустит страданий горячо любимой подруги, — она скорчила страдальческое лицо и затем торжествующе улыбнулась.

— Но она знает, что теперь девчонка вампир, хранительница не пойдет ее спасать.

— Люди глупы, она попробует отвоевать ее душу, — она усмехнулась.

— Но не проще ли напасть на неё неожиданно, неужели Абсален не может почувствовать, где она, как же источаемая ею сильная магия? — опять спросил Саваг.

— Нет, ее спутник обо всем позаботился и расставил ловушки по всему городу, Абсален не может почувствовать, где она. Не забывайте, Ясный сильнее нас и мы не можем с ним сражаться на равных, а у хранительницы наверняка будет огненный кинжал.

— Но нас больше, разве не так? Мы можем с легкостью справиться с двоими. Достаточно лишь распределить…

— Кто сказал, что их двое они могут прибегнуть к помощи оборотней? Мы не выстоим против целой стаи, поэтому нужно перехитрить Ясного. Я считаю, нам стоит разделиться, боязнь за жизнь подруги принесет хранительнице много боли, пусть она поживет с мучениями совести, а потом наше предложение о сотрудничестве она примет без колебаний. Будем умнее. Но, конечно, я считаю, что подстраховаться нам не помешает, поэтому Эдмон, я и Абсален уходим на разведку. Марлен будет следить за квартирой хранительницы, Саваг тебе пора на охоту будь незаметней, все-таки теперь за нами есть, кому следить, Десмонд остаешься с Мириам, следи за ней, вдруг ей вздумается бежать, возвращаемся в лагерь к полудню, все кроме Марлен, она остается следить до моего соответствующего распоряжения. Считаю собрание оконченным.

По лесу раздался легкий шелест и все кроме нас Десмондом растворились в темноте.

Он сидел прямо напротив меня на почерневшем бревне и смотрел на потрескивающий костер, занятый своими мыслями.

Я решила, что на сегодня достаточно потрясений и встала, чтобы найти свою сумку с вещами, которую мне любезно дали собрать дома, перед тем как я провалилась в беспамятство.

— Куда ты? — почувствовала я взгляд на спине, и какую-то отчужденность и обреченность в голосе.

— Ищу сумку, ты ее не видел? — сказала я, уже понимая, что никаких вопросов не следовало задавать.

— Нет, но, по-моему, она где-то там, — он неопределенно махнул рукой в сторону двух палаток, стоящих рядом с лесом, в отблесках костра на его руке блеснуло кольцо. Я подошла ближе к указанному месту и узнала свою сумку в куче разного барахла, и готова была поклясться, что видела там дохлого кролика.

Кофта, что была на мне, порвалась на плече от взаимодействия с Эдмондом, и мне нестерпимо хотелось ее переодеть, и достать кое-что еще из сумки, но сделать это в одиночестве.

— Где можно переодеться? — осторожно задала я вопрос, набрав побольше воздуха в легкие.

— Там, — он указал на самую большую палатку на краю поляны расположенную в отдалении от других.

— Спасибо, — тихо пробормотала я и пошла к палатке, изнутри она была полностью белая, шкура какого-то животного на земле и множество сваленной по углам одежды, небольшое возвышение, напоминающее диван, множество подушек.

Я быстро переоделась и, оставив сумку в углу, вышла, Десмонд все также сидел у огня, опустив голову на колени, обхватив ее руками, и что-то шептал. На мгновение мне стало его ужасно жаль, но подходить к нему я не решалась и села как можно дальше, уставившись в темноту.

— Ты, правда, лучшая подруга Даниель? — он повернул голову и стал смотреть на меня своим нечитаемым взглядом.

— Откуда ты знаешь ее имя? — никто при мне не называл так.

— Я видел ее фотографию у тебя дома, там была подпись. Теперь ответишь на вопрос? — его веки опустились и теперь зрачок его стал словно змеиным, проходя полосой сверху вниз.

— Да, мы были подругами, — тихо сказала я.

— Были? — он, казалось, был удивлен.

— Она мне этого не простит, я ее предала, те слова, что я сказала …— зачем он это спрашивает, так больно.

— Значит, она совсем не помнит… своей силы?

— При мне она о ней не распространялась. — отрезала я не намереваясь продолжать разговор.

— Тебе плохо среди нас? — прозвучало это скорее как утверждение. На что мне только и хотелось утвердительно мотнуть головой.

— Тебе ужасно, я вижу, ты не так это себе представляла правда? Мой первый год походил на кошмар, но вскоре я смерился и все вокруг приобрело другой смысл, я забыл о всех своих прежних эмоциях и навсегда погрузился в себя, моя душа совсем очерствела и я уже не способен испытывать ни одно настоящее чувство, вскоре ты станешь такой же, яд дойдет и до твоего сердца этому нельзя сопротивляться, прости что разрушил твой рай, я обратил тебя, ты меня никогда не простишь, как я не прощу себя, — я почувствовала его глубокое сожаление и раскаянье, возможно в нем все же есть душа, какая бы она не была.

— Саваг тебя больше не тронет, не беспокойся, но с Абсаленом тебе действительно не стоит общаться, он не тот за кого себя выдает.

— Если ты ничего не чувствуешь, почему ты тогда с Хелен? — решилась я задать вопрос.

— Это не любовь, ни с моей стороны, ни с ее, партнерство, животное желание и ничего больше, — он спокойно полностью развернулся в мою сторону и стал ждать, видимо, он не против продолжать разговор.

— Ты любил когда-нибудь по-настоящему на Лире? — ответила я на этот долгий взгляд.

— Да, — он ответил с трудом, — но ее больше нет.

Я решила, что продолжать эту тему он не хочет, и перевела на другую.

— Абсален сказал, что вампиров создали как эксперименты, как куклы.

— Да, это так.

— Я просто подумала, не знаю насколько это важно, но как они получили имена? Кто их придумал? Их создатель?

Он удивленно посмотрел на меня и его губы дрогнули, я надеялась, что в улыбке.

— Нет, каждый получил имя сам, — он замолчал.

— Как? — вопрос тихо завис в воздухе, и словно иней укрыл все вокруг.

— Вампир получает имя первого убитого им.

— Но ты ведь не..? — я даже не знала, как это выразить.

— Мое имя мне дали родители, я ведь был обращен, как и ты, — он встретился с огоньком надежды в моих глазах и сказал, — но я убивал как и остальные.

— Абсален сказал, что мне тоже захочется убивать, — опустошенно сказала я.

— Да, ты почувствуешь, как смерть тяжело дышит тебе в затылок, а единственным спасением будет невинная жертва, и тогда ты убьешь.

— Разве нельзя утолять свой голод по — другому?

— Это не голод. С голодом ты можешь справляться, как и раньше, только истинные вампиры могут питаться одной кровью. Я говорю тебе о том, что ты просто умрешь без нее, превратишься в прах.

Я сглотнула. За моей спиной отчетливо прозвучал звук, сравнимый с ударом костей друг о друга.

— Это будет новое чувство для тебя, хотя люди смертны, вы чувствуете лишь жизнь текущую вокруг вас, но смерть, плывущую рядом нет. Но теперь ты будешь ее действительно ощущать, представь себе, человека, к чьему горлу приставлен нож, а из раны начинает сочиться кровь. Это ты. Каждый твой день будет игрой в ацтекские тлачтли, — он шумно выдохнул, закончив свою тираду, — забудь о прошлом, его больше нет.

— В твоей жизни тоже было прошлое, которое ты забыл?

Опять этот пораженный взгляд, только теперь он не улыбался.

— Абсален еще говорил о первой охоте, — мой голос задрожал.

— Твои инстинкты сделают все за тебя, — холодно ответил он.

— Саваг ушел на охоту, почему же ты не идешь, ведь ты голоден, не так ли? — я успела обратить внимание, что голод вампиров можно определить по цвету глаз, когда они были темно-красные, бордовые, они были сыты. А черные наоборот.

— Да, даже больше чем обычно, но у меня есть приказ, — он смотрел на медленно угасающий костер. Ветер шуршал у ног и поднимал пепел.

— Но как вы охотитесь рано или поздно это должны были заметить, — я попробовала вспомнить странные смерти в городе.

Десмонд усмехнулся.

— Мы научились скрывать следы своего присутствия. Природе мы противны и люди все равно чувствуют нас, но вы давно отказались от веры в шестое чувство. Упрямо повторяете себе, что ваши страхи не обоснованы, что фантазии нереальны. При этом каждый яд действует по-разному, Эдмон, например, полностью парализует жертву, она не может ни сопротивляться, ни звать на помощь, ничего, абсолютное бездействие. А Яд Савага заставляет испытывать ужасающую нестерпимую боль, так что человек на последнем издыхании будет рвать на себе волосы и пытаться содрать кожу, в конце концов, он уже не сможет передвигать, упадет и его внутренности сгорят изнутри, не останется никаких следов от его присутствия на Земле, яд сам выжжет все.

— А ты? — произнесла я.

— Ничего экстраординарного. Но помни, что обращенные так же могут обращать. Еще вопросы?

Он вдруг стал напоминать мне, начавшего играть, кота. Мышцы напряжены, но он сам замер, лишь глаза движутся, с маниакальным блеском прикидывая удобный момент, чтобы схватить игрушку.

— Что такое огненный кинжал?

— Оружие, которым можно убить вампира, единственное в своем роде, оружие древних, гоблинская работа, его очень сложно создать, но при одном прикосновении, распыляет вампиров в росу, — он говорил с ожесточенным упоением, — оно когда-то использовалось даже против Безликих. Это все?

— Наверно да, — я качнула головой как солдатик.

— Тогда я покажу тебе кое-что интересное, — он встал, быстро подошел ко мне и поманил рукой. Я выпрямилась, теперь я хоть немного доставала до его головы, и мы направились в лес. Холодные ветки хлестали меня по рукам, паутины цеплялась на волосы, в лунном блеске она была серебристого цвета, напоминая неземные пути через вселенную к неизвестным звездам. Я легко ступала по траве, чувствуя, как она пригибается к земле от каждого моего шага. Почему-то страха совсем не было, лишь внутреннее упоение и спокойствие, среди природы все тревоги и воспоминания уходили прочь.

Шли мы довольно долго, не разговаривая и не встречаясь взглядом, он наверно понимал, что если он начнет двигаться быстрее я за ним не успею. В нем было что-то таинственное и незнакомое, но я чувствовала в его сердце глубокую боль. От этого мне было еще больней.

Наконец мгла рассеялась и передо мной предстала картина невиданной красоты: лунные лучи сверкали на поверхности небольшого пруда, полностью гладкого и на первый взгляд безжизненного, он был белый с отблесками на вздымающейся поверхности, похожим на расплавленное серебро или ртуть, мерно раскачивающуюся от внутренних течений. В это время на поверхности блеснула чешуя, значит, в нем есть жизнь, легкая и невидимая.

— Ну, как впечатляет? — пропел Десмонд. Не в силах вздохнуть я лишь посмотрела на него и наклонила голову.

Я стащила с ног босоножки и попыталась слиться с землей, наполненной жизнью травой и пронизывающей ночью.

Луна играла на моей коже, изменяя ее цвет до белого и почти бесцветного, прозрачного.

Я осторожно прикоснулась к водной поверхности, она оказалась безумно холодной, но я погружала свои руки все глубже. Я почувствовала, что за мной кто-то пристально наблюдает, и обернулась, Десмонд сидел, прислонившись к древу, закрыв глаза, только прислушиваясь, он почти не дышал, что делало его еще более похожим на труп.

Я тихонько подобралась к нему и провела рукой по его щеке, он никак не среагировал, как будто мысленно он находился совсем в другом месте. С моих рук падали капли воды, сползая сверкающими змейками по его лицу.

Но вдруг он стал медленно открывать глаза, которые буквально светились в темноте. Черные и холодные, как сталь. Но в глубине было что-то живое и теплое, такие знакомые глаза, но в моей памяти упорно не вставало лицо, обладающее ими. Дежа Вю........

— Ну и кто теперь лучше я или Абсален? — он криво улыбнулся.

— Я подумаю, — съехидничала я, но его лицо уже начало меняться.

— Кто здесь? — встревожено крикнул он, вскочив и встав в оборонительную позицию. Я последовала его примеру. На другом берегу озера я явственно различила горящие красные глаза.

— Я! — из темноты с оскаленными зубами вышел Саваг, — я же сказал, что она будет моей, а теперь отойди от нее и не мешай, — он в мгновение ока перепрыгнул через пруд, и стал уверенно приближаться к нам.

— Отойди, предупреждаю один раз, — зарычал Десмонд, его рык, разнеся по лесу, отчего ближайшие птицы с шумом стали взлетать с насиженных мест.

— Что? — разъярился Саваг

— Что слышал! Проваливай!

В одно мгновение случилось то, чего я больше всего боялась. Саваг, бывший в два раза больше Десмонда помчался на него. Десмонд развернулся, оттолкнул меня, отчего я полетела в ближайшие кусты, которые смягчили падение. Он понесся на Савага, зашел ему со спины и набросился, выпустив клыки, чтобы вцепиться тому в горло, но вампир не вовремя заметил выпад и перебросил Десмонда через спину, его клыки лишь проскользили по шее разорвав рубашку. Десмонд приземлился на ноги и развернулся лицом к Савагу, тут же бросившись в атаку, на этот раз они сцепились и походили скорее на животных чем на людей, через несколько секунд немой схватки, Десмонд оказался над Савагом, склонившись над раной на шее, из которой шла какая-то черная жидкость, отдаленно напоминающая кровь. По руке Десмонда же стекала серебристая жидкость, очень густая и светящаяся в лунном свете, капая на землю и оставляя на ней прожженные следы, как от кислоты.