Ход конем

Добиться аудиенции у короля оказалось совсем несложно. Вика везде принимали за своего, не зря он столько времени проводил в городе, так что никому не показалось странным, что именно он сопровождает приехавшего издалека колдуна. Колдун был на высоте: красивый, загадочный и высокомерный, с посохом из причудливо извивающейся ветки огромного дерева. Сильвер сам отыскал ее в лесу, когда Эсме посоветовала ему "обвешаться внушительными цацками, а то несолидно как-то". Переменчивые зеленые глаза буквально гипнотизировали людей, заставляя забывать все неудобные вопросы, и Вику оставалось только идти рядом и думать о том, что им предстоит.

Эсме была где-то неподалеку. Благодаря их с Сильвером мысленной связи, она могла быть в курсе того, что происходит с ними, не показываясь на глаза. Конечно, без магической силы, она мало чем может им помочь, но поддержка никогда не бывает лишней. И потом, в их с Сильвером тандеме, она все-таки была разумом, а он — грубой силой.

Марн принял их в своем кабинете. Король выглядел молодым воином, высоким и сильным, внушающим уважение. В чертах его лица просматривалась звериная жестокость и огромная амбициозность. Однако, одет он был неброско, если не считать алой мантии, — это, пожалуй, было единственное, чем он отличался от своих офицеров. Он вольготно развалился в кресле с высокой спинкой, рассматривая колдуна.

— Значит, ты заявляешь, что можешь уничтожить камни? — он говорил серьезно, без тени насмешки, но так презрительно, что было ясно: предыдущие сто колдунов ничего не смогли сделать, и он не верит, что сто первому что-то удастся.

Сильвер слегка поклонился, по его посоху поползли белые огоньки, собираясь в узоры, которые тут же распадались, и образуя новые.

— Камни — это всего лишь форма артефакта, — его голосом можно было бы заморозить небольшую пустыню. Все-таки, очень удачный у Эсме фамилиар, и актерское мастерство у него на уровне. — А я умею разрушать формы и создавать новые. Я чувствую, Ваше величество мне не верит. Но это легко поправить. В качестве демонстрации я могу изменить форму любого вашего слуги.

— Валяй! — Марн явно заинтересовался, но старался не подавать виду. Похоже, предыдущие кандидаты поскупились на "балаганные фокусы", как пренебрежительно обозвала их задумку Эсмеральда.

Посох колдуна загорелся зеленым светом, и он "наугад" ткнул им в тихо стоящего в стороне офицера, которым, по чистой случайности, оказался Вик. Мужчину окутало облако зеленого тумана, а когда через пару секунд туман растаял, на месте здорового воина, которого все где-то видели, но никто не мог вспомнить, как его зовут, оказалась только маленькая серая мышка.

Сам Винор мышку не видел, так что ему оставалось лишь наслаждаться изумленными физиономиями старших офицеров и вытянувшимися лицами слуг — а вдруг господин решит устроить колдуну еще проверку? Он сделал два шага к стене, мышка встрепенулась и юркнула в ближайшую щель.

Марн захохотал.

— Неплохо, колдун! Ты действительно кое-что умеешь, но камни не так просты, они обладают собственной магией.

Сильвер и бровью не повел.

— Но ведь и я берусь их уничтожить не бесплатно.

— И чего же ты хочешь, если тебе удастся то, чего я желаю?

— Немного, совсем немного. Мне нужно только одно: чтобы Вы пообещали исполнить одно мое желание. Как видите, цена соответствует работе.

Марн поежился. Ему было неуютно под пристальным взглядом зеленых глаз. Этот колдун был настроен очень серьезно. И, глядя на него, было невозможно угадать, каково может быть его желание, желание красивого мужчины со змеиными глазами, одним взмахом посоха, превратившим человека в мышь.

Король молчал. Он думал, взвешивал. А Вик смотрел на него и спокойно читал его мысли, крупными буквами проступающие на узкой полоске лба. Люди во всех мирах одинаковы, они не умеют думать тихо, скрытно от опытного наблюдателя. Марн взвешивал тяготящее его род проклятие, огромное могущество, которое даст ему единый артефакт, и одно неизвестное желание непонятного колдуна. В конце концов, если желание покажется ему неуместным, колдуна можно будет и убить, после того, как он сделает свое дело. Вик не сомневался, что Сильвер также в курсе того, о чем думает король. Но они знали, на какой риск идут. А вот Марн даже не догадывается о том, что его ждет.

— Хорошо. Я обещаю исполнить одно твое желание, если ты сможешь уничтожить камни… Но если тебе это не удастся, ты будешь работать на меня до самой смерти. Чтобы никому больше не пришло в голову, ставить МНЕ условия.

Сильвер коротко кивнул в знак того, что сделка состоялась.

— Идем со мной! — Марн поднялся с кресла и направился ко вторым дверям из кабинета, стража потянулась за ним.

Сильвер тряхнул серебристой гривой и двинулся следом, а в двух шагах за ним тихо пристроился Вик. Поле иллюзии следовало сохранять как можно меньшим, пока не наступит нужный момент, все-таки единорог не всесилен, а им еще придется как-то выбираться из этого осиного гнезда.

Сокровищница, как ей и полагалось, была в подвале замка. Они остановились в соседней комнате, где из мебели был только небольшой стол из твердого дерева. Голые стены, узкие двери в коридор и просто-таки щель в сокровищницу, видимо, ничего крупного туда с этой стороны не заносили. Вик почувствовал, как напрягся Сильвер, еще бы: окон нет, двери узкие, да еще потолок низкий, — здесь любому сделается неуютно, что уж говорить о создании ветра. Четыре стражника встали по углам комнаты, а Марн, указав Сильверу на стол, направился в сокровищницу.

Невидимый Винор осторожно выложил на стол десяток орехов, нарванных им по дороге к городу, и встал около двери в сокровищницу.

Через минуту, король вернулся с шкатулкой из черного камня в руках. Он поставил шкатулку на стол и поднял тяжелую крышку. Сильвер буквально впился глазами в камни, а Вик и так знал, что он сейчас видит. Десять крупных алмазов, величиной с куриное яйцо каждый. Все десять очень похожи, и в тоже время, каждый неповторим: переплетение тонких граней, переливы, искры света, застрявшие в мельчайших трещинках внутри камня, — все это создавало индивидуальный рисунок и делало камень почти живым. Вик даже сейчас помнил, как выглядит тот самый камень, с которого все началось.

Стража на алмазы не обращала внимания, им было неинтересно, они уже десятки раз видели эти сокровища, за одну попытку украсть которые убьют не только их, но и всю их родню и знакомых. А Марн смотрел на камни со смесью восхищения и ненависти, как на достойного врага.

— Ты пришел полюбоваться на них, колдун? — голос короля прозвучал резко и чуть хрипловато в повисшей тишине.

— Прежде чем приступить к бою, следует приглядеться к врагу, — процитировал Сильвер великого полководца из какого-то мира, и потихоньку начал выкладывать камни на стол.

— Зачем это?

— Ваше величество, вы же не хотите, чтобы острые каменные осколки шкатулки летали по этой маленькой комнатке и рикошетили от стен? — вредный Сильвер с удовольствием полюбовался сменой выражений на лице короля, не оставив без внимания и вжавшихся в углы стражников. Он намеревался получить максимум удовольствия от этого спектакля и развлекался, как мог.

— А стол не разлетится?

— Нет, что Вы. Стол деревянный, а мои заклятия сейчас будут направленны на материю камней.

Марн от греха подальше, выставил опустевшую шкатулку в коридор и закрыл дверь. Стража дружно выдохнула.

А вот Вик весь подобрался — сейчас начнется настоящее шоу.

Сильвер прикрыл веки, как бы случайно водя руками над поверхностью стола и тихонько передвигая камни к невидимым для других орехам.

"Иллюзия — штука хорошая, — рассказывала Эсме, — но очень недолговечная и непрочная. Создавать что-то материальное нужно из чего-то материального. При этом легче всего работать с живой материей растений. Они от природы привыкли к кардинальным переменам не только формы, но и структуры. К тому же, нам важно не повредить камни, а значит, Сильвер будет работать с какими-нибудь плодами. Лучше даже, если с шишками или орехами. Твоя задача — пронести их на место, а он сначала превратит их в точную копию камней, что само по себе непросто, ну да единорогам и более сложные иллюзии под силу, сделает настоящие камни невидимыми для всех, кроме вас с ним, а потом начнется самое интересное… Превращение частей в целое. Мы ведь хотим, чтобы Марн был уверен в том, что все получилось".

Вот, руки колдуна прекратили двигаться, зависнув над камнями, а глаза вспыхнули ярким голубым светом из под прикрытых век. Прислоненный к столу посох сам взвился в воздух рядом с хозяином и тоже засиял голубым. Естественно, все взгляды тут же устремились на посох, и никто не заметил, как чуть дрогнули камни, мгновенно поменяв положение, совсем немного, но все-таки. А Вик продолжал видеть настоящие камни, лежащие рядом с полупрозрачными фальшивками, сквозь которые проглядывали, как будто взбухшие, орехи.

Сильвер резко развел руки, схватив посох, и открыл глаза, устремленные куда-то в пространство. Тихим безразличным голосом он произнес:

— Будьте осторожны, они могут буквально взорваться.

Марн попятился от стола, пока не уткнулся спиной в стену, колдун сейчас действительно был страшен. И тут он начал читать заклинания. Этого языка Вик не знал, хотя и был совершенно уверен, что это какой-то язык, а не просто набор звуков. Резкие лающие слова сменялись горловым клекотом, казалось, что заклинания режут воздух в комнате лезвиями звука и щекочут камни стен, так что те идут крупной дрожью. Фальшивые камни засветились ядовитой зеленью, пошли трещинами, задрожали, издавая вибрирующий низкий звук, от которого сводило зубы и хотелось спрятаться под одеяло или выпрыгнуть из окна. И, наконец, лопнули, засияв совсем нестерпимым светом. По крайней мере, для Марна и стражи. А вот Вик видел, как лопнула скорлупа орехов, и друг другу навстречу потянулись цепкие корешки. Они ползли, находили братьев, переплетались, стягиваясь поближе, вынимая нежные зародыши из ненужных уже скорлупок, пока не превратились в один тугой комок. Скорлупки остались валяться на столе, просвечивая через иллюзию алмазных осколков, казавшихся теперь дешевыми стекляшками. Живой ком пульсировал, менял очертания, пока, наконец, не превратился в круглый сочный плод желто-зеленого цвета.

А Марн с тревогой, сладким ужасом и щемящей радостью наблюдал за тем, как живой огонь из разрушенных камней стекается, превращаясь в чудесную сферу из золотисто-изумрудного хрусталя. Наконец-то придет конец проклятью, и вся, нет, ВСЯ сила камней будет в его руках! Он даже вскрикнул от избытка чувств, когда прекрасный артефакт воспарил над жалкими осколками и завис, рассыпая блики по свей комнате.

— Чего ты хочешь, колдун? — прохрипел король, еле сдерживаясь, чтобы не вспрыгнуть на стол за сияющей сферой.

— Я хочу ничтожно малого — чтобы ты умер, прямо сейчас! — с Сильвера лился пот, он еле держался на ногах, привалившись к столу и опираясь на посох. И Марн расхохотался:

— Тогда ты сам умрешь прежде меня. Стража, взять его, он бессилен!

Марн подскочил к столу, но Сильвер взмахнул посохом, и хотя он тут же рухнул на пол, лишившись опоры, хрустальная сфера поплыла к внезавно открывшейся двери в сокровищницу и исчезла в ней. Король с ревом бросился за своей драгоценностью, а стража так осторожно подходила к распластавшемуся на полу колдуну, что не заметила, как закрылась дверь и только вздрогнула, когда упал тяжелый засов.

Четверо солдат дружно повернулись к двери в сокровищницу и увидели того самого офицера, который так бесславно превратился в мышь час назад. Он стоял, прислонившись спиной к двери, обнажив меч, и широко улыбался им очень недоброй улыбкой. Стражники замешкались: с одной стороны, их было четверо, а он один, но его превратили в мышь, или, может быть, он сам превратился, а теперь — обратно, неужели, он тоже колдун. Но принять решение они не успели. Этих секунд хватило замершему на полу Сильверу, чтобы немного прийти в себя и начать превращение. Еще немного, и стражники обнаружили в небольшой комнате рядом с собой огромного злющего коня, у которого к тому же изо лба торчал здоровенный острый рог, не хуже иного штыка. Пока Сильвер разбирался со стражей, Вик быстро собрал раскатившиеся по полу камни, стол единорог небрежно уронил на одного из вояк, распихал их за пазуху, подумав, что давно не упражнялся в доспехах, и выскочил в коридор. За дверью дежурили еще двое. Одного Вику удалось задержать, ввязавшись в драку, но второй недолго думая, бросился наверх, за подмогой. Так что, когда из комнаты вышел Сильвер, гулко цокая копытами по камням, Вик пытался придумать, как им пройти по единственной лестнице и разминуться при этом как минимум с одним отрядом солдат.

Но в этот момент где-то наверху раздался страшный грохот. Каменные стены заходили ходуном, а с потолка полетела пыль и мелкие камушки. В голове у Вика раздался недовольный голос:

— Что встал? Забирайся скорее на меня, но учти — это в первый и последний раз. У шеи только садись!

Не заставляя себя упрашивать, он быстро вскочил на коня, скорее почувствовав, чем увидев, как раскрылись белоснежные крылья. Сильвер вытянулся в струну, оттолкнулся, и помчался вверх, сквозь ломающиеся балки и осыпающиеся камни. Вик даже зажмурился, но спустя пару мгновений ощутил себя все еще живым и не расплющенным и открыл глаза. Это была адская скачка. Ему казалось, что они неслись сквозь какие-то трещины, по бесконечно поворачивающему тоннелю, по распадающимся под копытами волокнам, сквозь клубы пыли и дыма. Все вокруг гремело, трещало, завывало и непрерывно двигалось. Ослепительные вспышки озаряли их путь, казалось, что единорог несется от одной вспышки к другой, и так будет продолжаться вечно. Но вот над их головами распахнулось не слишком приветливое, серое, но все-таки, небо. Тут же их ждала Эсмеральда, цветом лица удивительно гармонирующая с небом.

Эсме не дала им опомниться, вскочив на спину коню, забравшись практически на колени к Винору, чему тот был бы только рад при иных обстоятельствах. Женщина оглушительно взвизгнула, и крылатый конь взмыл в небо, звучно хлопая огромными крыльями. Снизу им вдогонку летели стрелы, но Сильвер уверенно набирал высоту, заворачивая в сторону садящегося солнца. Однако Вика уже не волновало, куда они летят, одной рукой он вцепился в конскую гриву, а другой пытался удержать внезапно потерявшую сознание Эсме. А самым сложным при этом было думать только о том, что она просто переутомилась, только об этом, не допуская ни одной лишней и страшной мысли, кроме этой.

Уже в сумерках они приземлились в небольшом городке. Вик очень старался не свалиться с коня с Эсме в руках и поэтому не сразу заметил группу встречающих. Но, приглядевшись, узнал одежду жреца на крепком, совершенно седом мужчине, видимо, это и был Последний. Сделав несколько шагов навстречу, он громко и спокойно произнес:

— Мы — ваши союзники. И мы добыли камни, чтобы вернуть их на законное место.

Ропот удивления пронесся по толпе. Последний коротко кивнул кому-то, и к дрожащему Сильверу подбежал паренек-конюх. Единорог совершенно вымотался, но на какой-нибудь добрый привет его все еще могло хватить, поэтому Вик серьезно посоветовал пареньку:

— На твоем месте, я бы позаботился о нем как о собственном брате.

Парень судорожно сглотнул, и тут к нему на подмогу подоспели двое здоровых мужиков, судя по сходству, его родственники, тоже почуявшие беду в лице крылатой бестии.

— Прошу тебя следовать за мной, — вместо приветствия произнес Последний, и Вик покорно пошел за ним. Ему очень хотелось бы при этом нежно и трогательно прижимать к груди бесчувственную Эсме. Но он больше ощущал, как к его ребрам и животу прижимаются твердые камни, и искренне надеялся, что Эсме не проснется завтра вся в синяках и с фингалом под глазом.

"Да, тщательнее надо продумывать операцию", — думал он, аккуратно положив женщину на кровать и выложив на стол перед жрецом десяток камней, ставших ему буквально родными за последние пару часов.