Глава 2

Бравый достаточно недвусмысленно остановился около ворот очередной таверны на перекрестке трех дорог. Упрямый конь покосился черным глазом на хозяина и мотнул головой. Хвост в нетерпении хлестнул по сумкам.

Кристиану не осталось ничего иного, кроме как спешиться и, ведя шибко умное животное в поводу, войти на широкий двор. К нему тут же подбежал служка и подобострастно поклонился. Парнишка забрал поводья и повел довольно пофыркивающего боевого коня в стойла. Сумки с вещами он пообещал занести в комнату позже.

Кристиан открыл дверь в высокое трехэтажное здание и удивленно хмыкнул. Большое светлое помещение разительно отличалось от виденных ранее на его долгом пути. Похоже, чем ближе он подбирался к столице королевства, тем зажиточнее становились графства и народ, населяющий их.

Громила-охранник окинул Кристиана заинтересованным взглядом. Заметив серебряную пряжку ремня и расшитые ножны, он любезно склонил голову в приветствии и снова привалился спиной к стене рядом со входом.

В просторном трапезном зале стояло множество добротных столов, занятых лишь наполовину. Девушки-разносчицы в коротких по меркам центральных королевств платьях порхали между гостями и высокими колоннами, поддерживающими потолок. У дальней стены рядом с лестницей находилась небольшая сцена, с которой лилось мелодичное журчание лиры.

В воздухе пряно пахло хмелем и горячей едой. Ко всему этому примешивался приторный запах смолы и свежего сруба.

— Комнату с удобствами на ночь, — бросил Кристиан хозяину, который подскочил к нему, стоило сесть за стол.

— Слушаюсь, Ваше Сиятельство. Ужин куда изволите подавать?

— Давай сюда. И проследи, чтобы служка поаккуратней с сумками обращался, — он махнул рукой, и хозяин подобострастно поклонился.

Вот так всегда. Стоило долинникам заметить герб с горным котом, в лапах которого был зажат меч, как все они начинали лебезить перед южным графом. Его род прославился в окончившейся много лет назад Столетней войне и продолжающихся до сих пор Песчаных войнах. Вот только слухи про то, что теперь это был чуть ли не один из самых бедных родов Орастана, видимо, еще не успели дойти до центральных долин.

Пока Кристиан был погружен в свои невеселые мысли, ставшие его болью с момента, как он вернулся с войны, две симпатичные простушки принесли ему горячий ужин. Не удостоенные даже взгляда, они обиженно надули губы и умчались к другим постояльцам, которые чересчур активно выказывали им знаки внимания. С такими-то юбками в этом не было ничего удивительного.

Кристиан поднес ложку с ароматным рагу ко рту и блаженно прикрыл глаза, когда на языке взорвался букет вкусов. Как же он соскучился по нормальной еде! Он, конечно же, старался останавливаться на ночлег в постоялых дворах, но не всегда удавалось найти достойный. На этот раз ему, похоже, по-настоящему повезло. Если его наверху ждала еще и горячая ванна, то просить богов о большем и не стоило.

Мелодия, ненавязчиво льющаяся со сцены, изменилась, и к ней добавился голос барда. Высокий, звенящий, чарующий.

Мурашки пробежали коже, словно Кристиан окунулся в родник в затерянном посреди пустыни оазисе. Потерев плечи и придя в себя, он обернулся и ошарашено замер.

На высоком табурете посреди сцены сидела девушка, едва ли не копия той, чей образ приходил к нему во снах уже многие годы.

Высокая даже для южанки, но при этом хрупкая и худая, она держала лиру на своих коленях. Ее тонкие пальчики перебирали медные струны, рождая волшебные звуки.

Длинные белокурые волосы рассыпались по плечам, совсем не так, как было принято на юге, где женщины прятали их в прически, боясь показаться вульгарными. Многие из аристократии центральных королевств следовали их примеру. Хотя в простом народе, как он уже успел убедиться, женщины оказались более фривольны.

Отмахнувшись от полезших в голову мыслей, Кристиан вгляделся в лицо красавицы. Под пушистыми светлыми ресницами сверкали драгоценными сапфирами большие миндалевидные глаза. Широкие пухлые розовые губы манили. Сладкий звонкий голос зачаровывал.

На девушке было надето добротное дорожное платье с длинными лоскутами ткани на бедрах, заменяющими юбку. Ноги прикрывали брюки из плотной ткани. Темная материя оказалась достаточно чиста для той, кто зарабатывал на жизнь, ходя от таверны к трактиру по пыльным дорогам. Отлично пошитые кожаные сапожки, должно быть, обошлись в целое состояние. Простой дорожный плащ из темно-коричневой материи не имел на себе никаких отличительных знаков.

Кристиан восхищенно разглядывал девушку, боясь предположить, как такое чудо могло оказаться бардом в этом захолустье. С такой внешностью не грех было быть принцессой, ну или на крайний случай женой какого-нибудь лорда. Как ей не было страшно путешествовать одной и петь перед залом, полном подвыпивших деревенских мужиков и путников?

Девушка подняла глаза, встречаясь с ним взглядом.

Кристиан судорожно вздохнул и сжал пальцы на кружке с вином. Ему показалось, будто он окунулся в ночное небо, усыпанное тысячами звезд. Это были самые прекрасные глаза, которые он когда-либо видел!

Легкая улыбка тронула манящие девичьи губки, и слова очередного куплета коварным змеем вползли в сознание. Она пела о драконах.

Кристиан поднял руку, подзывая хозяина, который не замедлил появиться перед высокородным гостем.

— Эта девушка, бард, — он задумчиво обернулся к сцене, где удивительное чудо распевало о злоключениях какого-то дракона с золотой шкурой, имевшего неосторожность пленить герцогскую дочку. — Откуда она?

— Ох, Ваше Сиятельство, если бы я знал! — тут же оживился хозяин таверны. — Месяц назад появилась здесь впервые и с тех пор захаживает каждую неделю. Ни кто она, ни откуда — неизвестно. Сколько ни расспрашивай, только мило улыбается и молчит. Однако, знаете, — шепнул он, подмигивая, — поговаривают, что очень падка на золото.

Кристиан усмехнулся. Кто же не был падок на него? Он бы и сам не отказался от парочки даровых золотников. К счастью, он пока еще не настолько отчаялся.

Едва не хохотнув вслух, Кристиан снова повернулся к сцене.

— О чем она поет?

— Это слухи, что пришли к нам из-за Риссивских гор к северу. Я не особо интересовался этой историей. Лучше спросите у нее сами. За пару золотых она с удовольствием уделит вам внимание, — лицо хозяина не оставляло сомнений, о каком внимании шла речь.

— Хорошо. Передай ей, что я желаю поговорить.

Мужчина кивнул, поклонился и спешно удалился, оставляя Кристиана задумчиво разглядывать девушку-барда. Она спела еще пару песен перед тем, как раскланялась перед гостями, собрала заработанные деньги и ушла к стойке.

Хозяин таверны тут же поставил перед ней глиняную кружку и что-то горячо зашептал. Она брезгливо скривилась, но согласно мотнула головой и, забрав свой напиток, осмотрела зал.

Кристиан кивнул, когда их взгляды встретились. В сапфировых омутах промелькнуло удивление и, возможно даже, любопытство.

— Приветствую, Ваше Сиятельство, — сладкий чарующий голосок окутал его, когда бард изящно опустилась на лавку напротив и поставила кружку на стол.

— Леди, — Кристиан слегка склонил голову, сознательно преувеличивая ее социальный статус, за что был вознагражден едва заметной улыбкой.

— Нечасто в центральных королевствах можно встретить южных графов. Позвольте полюбопытствовать, что завело вас в Брегдол?

— Я слышал, местный король устраивает турнир. За победу сулят неплохой выигрыш.

Кристиан с интересом отметил, что девушка держала себя неподобающе простолюдинке. Она сидела с прямой спиной, сохраняла приветливое выражение на лице, сдержанно улыбалась. Еще она совершенно не стеснялась смотреть ему в глаза и, похоже, даже не думала опускать подбородок.

— Да, я тоже об этом слышала, — задумчиво прищурилась она, пряча за густыми светлыми ресницами удивительно красивые сапфировые глаза с серебристыми точками, рассыпанными по всей радужке. — В городе у подножия Белой Вершины через неделю состоится рыцарский турнир. Поговаривают даже, что король собирается подыскать на нем мужа для своей младшей дочери.

— У вас волшебный голос, — Кристиан решил перевести беседу в более интересное русло, и мило покрасневшие щечки стали заслуженной наградой. — Еще никогда я не встречал барда, столь прекрасного и одаренного, как вы.

— А у вас большой опыт? — фыркнула она, и капля сарказма неожиданно промелькнула в ее голосе.

— Я много путешествую. Там, где войско, всегда найдется пара сказителей и певцов, ну а в трактирах и тавернах их вообще не счесть.

Сапфировые глаза задорно блеснули, но комментарий, каким бы он ни был, девушка оставила при себе.

Кристиан неосознанно провел пальцем по навершию меча, покоящегося в ножнах на поясе. Привычка, позволяющая успокоиться и взять себя в руки, появилась уже давно, даже и не вспомнить когда.

Он, конечно, был знаком с тем, что барды слыли более раскрепощенным народом. Они допускали многие вольности и закрывали глаза на правила, по которым жили простые крестьяне или даже горожане. И тем не менее то, как уверенно эта девушка чувствовала себя рядом с ним, заставляло насторожиться. Она вела себя так, словно была равной ему.

— Вы пели о золотом драконе.

Бард хлопнула ресницами, отчего ее личико стало еще более милым и совершенно невинным. На вид ей было не больше двадцати лет, если не меньше. Она поймала белокурую прядь и накрутила на палец. Ее сапфировые глаза не отрывались от его лица.

Кристиан невольно мысленно усмехнулся и облокотился на стол. Вот и пойми, играла ли она с ним или действительно не осознавала свои действия?

— Я слышал подобные слухи ранее, еще в столице у моря. И вот теперь ваша песня тоже рассказывает об этой странной истории. Неужели это все правда?

— Как знать, — она изящно пожала плечами и пригубила свой напиток. — Я тоже слышала лишь пересказ этой истории из уст народа. Что из этого — вымысел, а что — правда, сложно судить.

— Моя версия отличается от той, что спели вы, — Кристиан улыбнулся и решил не ходить вокруг да около, а идти напролом, — Мне бы очень хотелось услышать ее поподробней.

Он стукнул по поверхности стола двумя золотыми монетами и протянул их к девушке. Она удивленно хлопнула ресницами, следя за его действиями.

Вдруг словно тень легла на ее лицо. Легкая приветливая улыбка слетела с широких губ. Светлые брови сошлись на переносице. Сапфировые глаза потемнели, отчего серебристые пятнышки стали казаться еще ярче.

— Что это вы мне предлагаете?

Ему показалось, или в ее глазах засверкали искры? Кристиан заинтересованно прищурился. Это не слабо же он ее разозлил.

— Прошу простить меня, но хозяин таверны…

— Что? Ну, знаете… — казалось, от ее шипения в зале разом воцарилась тишина.

Она резко встала, опрокинув лавку с громким грохотом, и вихрем вылетела из таверны, в порыве гнева забыв свою лиру на столе.

Кристиан остался сидеть на месте, настолько ошарашенный ее реакцией, что не успел вставить ни слова. Какая она вспыльчивая оказалась. Подумаешь, ошибся, поверив на слово местному хозяину. Хотя, возможно, все же не стоило спешить с выводами. Пусть она и была бардом, но все же отличалась от всех тех, с кем Кристиану доводилось общаться прежде.

Лишенные развлечения на этот вечер посетители дружно уставились на него, взглядами высказывая свое недовольство. На открытую вражду никто не решился. В конце концов, он был именитым графом, а не каким-нибудь простым солдатом или купцом.

Кристиан поднялся из-за стола, взял забытый музыкальный инструмент и, не торопясь, вышел на улицу.

Солнце неумолимо клонилось к закату, практически скрывшись за лесом на холме. Дневная жара спала, и прохладный ветер принес ароматы близлежащей деревни.

Во дворе таверны девушки не оказалось. Кристиан вышел за ворота, но и на тракте ее видно не было. Подозвав служку, он спросил, куда уехала бард. Парнишка ткнул пальцем на север и сказал, что она не уехала, а ушла пешком.

Кристиан посмотрел в сторону деревни, которая осталась в противоположном направлении и недовольно покачал головой. Куда бард собралась идти на ночь глядя, было непонятно.

Вернувшись в таверну, Кристиан известил хозяина, что лира девушки-барда у него. Если она захочет вернуть ее, ей придется столкнуться с ним. Тогда он попросит у нее прощения за опрометчиво брошенные слова. Если же нет, он нагонит ее завтра где-нибудь на тракте. Сейчас все кому не лень ехали на север в турнирный городок. А значит, и она с дороги не свернет.

***

Очередной день прошел на тракте и закончился в очередной опостылевшей таверне у дороги. Эта хотя бы не воняла, как предыдущая.

Ида закинула голову, уставившись на пушистые облака в вечереющем небе, и с трудом сдержала вой отчаяния. Как же она устала!

Изо дня в день ей приходилось преодолевать многие версты пути ради заработка в несколько золотых монет. Ладно бы работа была достойная, а то, подумать только, бард. Услада для ушей уставших путников. Братья узнают — убьют. Хорошо хоть хозяева трактиров и таверн не брали с нее за еду и питье, а из постояльцев никто не приставал. До сих пор.

Прохладный порыв ветра принес ароматы разнотравья с поля неподалеку. Последний солнечный луч догорел на облаках, и тишина опустилась на долину. В сгустившихся сумерках застрекотали сверчки.

Ида прикрыла глаза и глубоко вдохнула, наслаждаясь ароматами, окружающими ее. Всего каких-то полчаса от деревни, а людьми уже и не пахло. Не было удушающей вони скотного двора. Не веяло едкой горечью печей. Не несло кислотой немытых тел.

Хотя последняя таверна не воняла. Воспоминания о приятном аромате свежего сруба и качественного вина до сих пор были свежи. Как и память о том, что произошло дальше.

Излюбленная местным народом песня о сказочной любви, вспыхнувшей между драконом и человеком, заставила зал заворожено затихнуть. Чарующая музыка лилась из-под пальцев. Голос выводил трели, завладевая вниманием всех собравшихся.

Один взгляд был настолько осязаем, что Ида впервые почувствовала себя некомфортно. Она провела уже месяц, выступая на сценах разных постоялых дворов и трактиров, но до сих пор ничто не заставляло ее обдумать свое решение заработать деньги подобным образом. Бегло осмотрев зал из-под опущенных ресниц, она без труда обнаружила того, чье внимание оказалось столь навязчивым.

Высокий крепкий молодой мужчина лет тридцати сидел за щедро накрытым столом и медленно потягивал местное вино. Одежда из довольно дорогой ткани была опрятна, хоть и изрядно запылилась. Светло-серый дорожный плащ был аккуратно собран за одним плечом и уложен на скамью рядом с бедром. На широком поясе закреплены ножны, украшенные россыпью мелких драгоценных камней, слишком богатые для простого путника. На камзоле оказался прикреплен небольшой герб: горный кот, держащий в лапах меч, на красном фоне в золотой рамке и широкой диагональной полосой того же цвета. Южный граф.

Неожиданно. Ида хмыкнула про себя и принялась внимательней разглядывать незнакомца боковым зрением.

Широкий подбородок, прямой нос и глубоко посаженные темные глаза производили приятное впечатление. Сеточка шрамов на левой щеке и скуле выдавала руку опытного лекаря, спасшего мужчину от уродства. Смуглое лицо обрамляли курчавые короткие черные волосы — очередное свидетельство южной крови.

Горло устало, и Ида завершила выступление, покидая сцену. Не успела она присесть и отдохнуть, как хозяин любезно сообщил, что граф желал с ней поговорить. Видимо, не стоило так пялиться на него.

Любопытство перебороло, и Ида нашла мужчину глазами в оживленном зале и направилась за столик. Он был очень любезен, игнорировал ее намеренную грубость, сарказм в голосе, а когда достал из кошелька золотые монеты, все встало на свои места.

Ну конечно! Она ведь была простолюдинкой. О каком разговоре вообще могла идти речь? Хозяин таверны просто попытался ее продать, наверняка еще и с гостя деньги стряс.

Где-то за спиной с грохотом рухнула лавка, и воцарилась звенящая тишина, но не для Иды. В ушах от гнева гулко стучала кровь, а внутри все горело огнем. Да как он посмел! Она ему не какая-то продажная девка.

Посетители спешно расступались с ее пути, когда Ида неслась к дверям. Вышибала сомневался, а не остановить ли ее, но, встретившись с пылающим взглядом, не решился загородить ей путь, выпуская во двор.

Ида тут же вылетела на тракт и твердым шагом направилась на север в сторону следующей деревни. Если не в этой, так в другой она заработает свои деньги. Убранство дома само себя не купит.

Спустя какое-то время первая волна гнева схлынула, и Ида смогла взглянуть на ситуацию под новым углом. Возможно, граф был не виноват, она ведь не знала, о чем он разговаривал с хозяином таверны. Возможно, она погорячилась, предположив худшее. Так или иначе, возвращаться было глупо, тем более что она прошла уже немалое расстояние. Так что Ида уверенно продолжила путь вперед.

Солнце давно село за горизонт, в воздухе стояла легкая ночная прохлада. Над головой перемигивались звезды. В лесах у подножия недалеких гор мелодично выли волки. Сверчки, спрятавшиеся в траве по обочинам, оглушали окрестности стрекотом.

Свежий ветерок скользнул по щеке, растрепав волосы. Ида отбросила пряди за спину и заодно поправила лямку лиры на плече. Точнее, попыталась.

Гнев и разочарование вскипели в крови, и Ида подняла голову к далеким звездам. Из груди вырвался вой, сдержать который было выше ее сил.

Волчья песнь мгновенно стихла, как и стрекот сверчков. Воцарилась звенящая тишина, нарушаемая только ее шагами, шуршащими по пыльной дороге.

Она только сейчас поняла, что забыла лиру в таверне на столе этого наглого графа. Теперь придется тратиться на новую. Вот только где купить нормальный музыкальный инструмент в этом захолустье? И ладно, если бы дело было только в покупке нового.

Эта лира была ее любимой и хранила в себе так много воспоминаний. Отец подарил инструмент матери в день, когда она родила ему долгожданную дочь. Ида не знала своего отца — он умер, когда ей было всего два года. Мать была убита пять лет спустя, и эта лира стала единственным, что осталось от родителей. Нет, у нее, конечно же, были и другие вещи, которые хранились дома, но, отправившись жить самостоятельной, независимой от братьев жизнью, она взяла с собой только эту лиру. Чтобы так опрометчиво потерять ее.

Тихий всхлип от несправедливости жизни перерос в возмущенный вой. Как же она устала быть правильной, побираясь по тавернам. Теперь еще и реликвию семьи потеряла. Хватит!

***

Серебряная луна ярко светила на небосводе, и если бы не иссиня-черное небо, то можно было бы решить, что сейчас стоял день. Черные кроны деревьев вдоль тракта жуткими исполинами взмывали вверх со всех сторон. Из недр леса доносились звуки диких ночных животных. То с одной стороны, то с другой что-то шелестело, шуршало и повизгивало. Прохладный ночной воздух пощипывал кожу, и приходилось кутаться в плащ, чтобы сохранить крупицы тепла.

Небольшой вооруженный конный отряд рыцарей двигался в сторону столицы. В центре построения, окруженная со всех сторон, находилась повозка с тяжелым сундуком, окованным железом.

Сборщик налогов с трудом держал веки открытыми, стараясь отвлечься от тяжелых подсчетов в уме пересчитыванием звезд на небе. Возница откровенно клевал носом. Если бы не бдительные стражи, пара крупных тяжеловозов уже давно остановилась бы на заслуженный отдых.

Вот только останавливаться и спать было слишком опасно. В этих лесах хватало лихого люда. Сборщик налогов головой отвечал за сохранность груза — сезонного налога с западных графств в казну государства. Две дюжины лучших рыцарей страны со своими оруженосцами были выделены для сопровождения золота.

Осталось всего несколько дней пути, чтобы добраться до Броски, столицы королевства, и они будут свободны. Всего неделя до турнира, на который король Брегдола собирался потратить не меньше четверти казны.

Рыцари тихо переговаривались между собой, обсуждая предстоящие игрища, призы и принцессу. Сборщик налогов не вмешивался, хотя эпитеты, какими они описывали дочь короля, были уж слишком красочными. Он, как и большинство в королевстве, понимал, что этот турнир был последним шансом Его Величества выгодно выдать дочь замуж. Ей уже давно исполнилось шестнадцать, но ни один из принцев или герцогов соседних королевств не предложил свою кандидатуру в мужья. Не удивительно, что король не поскупился, организовывая крупнейший за последние годы турнир.

— Может, остановимся уже? — подал голос барон с красным солнцем на нагруднике. — Мы уже третий день спим в седлах по очереди. Это несерьезно, в конце концов!

— Приказом Его Величества любые остановки до прибытия в столицу запрещены, — устало отозвался сборщик налогов.

Дрожь прокатилась по телу, стоило вспомнить, как ему пришлось трястись на лошадином крупе позади закованного в доспехи рыцаря, когда нужда не оставила иного выбора.

— Всего на пару часов, — взмолился другой рыцарь откуда-то из-за спины.

— Прекратить разговоры и смотреть в оба, — рыкнул капитан.

Кажется, он был графом при дворе Его Величества в столице.

— Ой, а что это там? — вдруг спросил совсем молодой парнишка в наполированной броне, видимо, чей-то знатный сынок.

— Где? — тут же отозвалась пара голосов.

— Да вон же, в небе.

— Это… — капитан напряженно всматривался в черный небосвод.

Сборщик налогов тоже поднял голову. На фоне яркой луны появилась быстро увеличивающаяся птица. Спустя мгновение у нее четко обозначились широкие крылья и длинный хвост. С губ сорвался судорожный выдох, и сердце ухнуло в пятки.

— Дракон…

— Дракон?! — паника в голосе возницы перебудила всех вокруг. — Пошли! — заорал он на коней, которых начал нещадно хлестать.

Повозка подскочила на ухабе и помчалась вперед по тракту. За ней, не отставая, неслись две дюжины рыцарей, вздергивающих копья и упирающих их в крепления на седлах. Еще столько же оруженосцев скакали следом, сжимая в ладонях мечи, сверкающие гранями в свете подпрыгивающих фонарей на повозке.

Огромный крылатый ящер плавно спикировал над трактом и выдохнул огненную струю, сразу выводя из строя половину отряда и преграждая путь повозке.

Жар лизнул кожу, высушивая глаза. Сборщик налогов обхватил голову руками, вжимаясь в сидение. Крики боли и дикое ржание коней разорвали тишину ночи, и им вторил драконий рев.

— Перегруппироваться! Арбалеты! Копья вверх! — орал капитан, пытаясь навести хоть какое-то подобие порядка в отряде, рассыпавшемся по дороге.

Дракон тем временем развернулся и пошел на второй заход, разевая зубастую пасть, в центре которой разгоралось жидкое пламя.

— Стреляй!

Щелкнули затворы арбалетов, и тяжелые болты устремились к цели. Тварь быстро захлопнула пасть и отклонилась в сторону, поворачивая к лесу. Стрелы ударились в бронированный чешуйчатый бок и раскрошились в щепки, не причинив ни малейшего вреда.

— Метай! — тут же заорал капитан.

Десяток копий, брошенных тренированными годами руками, устремились к жертве. Дракон взмахнул крыльями, пытаясь подняться выше в воздух, но не успел. Пара древков закачалась в воздухе, пробив острыми наконечниками толстую шкуру.

Сгустки темной крови окропили землю. Из пасти чудовища вырвалось леденящее душу рычание.

Дракон грузно рухнул на землю, развернул голову на длинной шее и грубо вырвал из бока копья, отбросив в сторону. К сожалению, там остались всего лишь неглубокие раны.

Сборщик налогов прекрасно понимал, что не стоило даже надеяться, что тварь умрет от потери крови прежде, чем подпалит тут всех. Спрыгнув с повозки, он забрался под днище. Где-то рядом с ним всхлипнул возница и прикрыл голову руками, утыкаясь носом в землю.

Дракон повернул голову к перестраивающимся в боевой порядок рыцарям и жутко зашипел. Из его пасти повалили клубы дыма. Резко взмахнув хвостом, он крутанулся на месте и смел сразу пять рыцарей вместе с лошадьми.

Серебристая чешуя блеснула в свете огня, полыхающего по обочинам тракта. Где-то там стонали жертвы первой атаки.

Длинная шея изогнулась, поднимая голову с двумя закрученными вверх светлыми рогами. Затем дракон резко опустил пасть к земле, выдыхая очередную порцию ослепительного пламени. Не дожидаясь, пока рыцари придут в себя, он бросился в атаку. Когти и клыки рвали металл, мощные удары хвостом ломали кости, разбрасывая людей и лошадей в стороны. Глухой рев и рык тонул в криках боли и отчаяния.

Минуты кровавой жатвы растянулись в вечность, и когда вокруг не осталось стоящих на ногах рыцарей, дракон повернулся к повозке. Под ней, смрадно воняя, залегли возница и сборщик налогов. На удивление два тяжеловоза стояли смирно и тихо пофыркивали. Похоже, они были привычны к тому, что на повозку часто нападали, и просто ждали, чем закончится бойня.

Сборщик налогов позавидовал спокойствию тупых животных и зажмурился, когда дракон остановился где-то над ними.

Огнедышащий ящер сдернул огромный сундук, с корнем вырывая литые металлические крепления из днища.

Повозка дернулась, когда тяжелая ноша пропала. Кони решили, что с них впечатлений предостаточно, и понесли вперед. Тупых животных нисколько не заботило, что они оставили своих хозяев без «защиты».

Дракон скосил огромный глаз, в котором плясало пламя, и уставился на дрожащих и побелевших от страха мужчин. Он скривил нос, обнажая жуткие острые зубы. Затем он протянул ужасающие когти и сдернул золотую цепь с эмблемой королевского дома с шеи сборщика налогов.

Ящер обернулся на валяющихся и стонущих за его спиной рыцарей, жутко зарычал и раскрыл широкие крылья. Осторожно взяв сундук за ручки по бокам, он шумно захлопал крыльями и поднялся в небо, стремительно покидая место ночного налета.

Резкий порыв ветра, едва не снес сборщика налогов и возницу с места. Зато он же сдул смрадное облако, окружающее их, прочь.

Сборщик налогов, не до конца веря, что остался жив, бегло осмотрелся. Около дюжины рыцарей подавали признаки жизни, остальных надо было проверять. Лошади либо пострадали, либо разбежались по округе.

Что ж, они выжили. Теперь осталось выяснить, чей гнев будет страшнее — дракона или короля, лишившегося золота. Уже потом можно будет решить, повезло им или все же нет.