Глава 30

“Ага, умирала, как же!

Бегу со всех ног и в гроб прыгаю!”

Боги, насколько же я была зла. Зельборн рассказывал мне свои невероятные перемещения по стокам Гонкоралла со мной в охапку, а я недоумевала, как вообще до такого могло дойти.

Мы сидели у стола, и пили мой целебный компот. Зельборн сидел насупившись, потому что его указ не покидать кровать я проигнорировала. А что? Если я уже почувствовала себя лучше, могу я, в конце концов, сварить целительный компот? Такое дело доверять абы кому — дело неблагодарное…

— То есть, — в очередной раз деликатно перебила я его. — Ты убегал от слизней? Да ещё и со мной на плечах?

— Да, — рассеянно ответил Зельборн. — Но это были не слизни! Это твари были похожи на двигающиеся комья земли! Или вроде того.

— Понятно, — закивала я в ответ, в очередной раз сжав губы.

После того, как он описал мне все детали этих существ, сомнений не осталось — это были именно слизни, что иногда встречаются в подземельях, стоках, и других тёмных закоулках. Никто точно не знает природу их возникновения, но назвать экзотикой любую разновидность этих вредителей язык не поворачивается.

— Но ведь всё, что тебе нужно было сделать, — ругала я свою другую половину, — это использовать яркий свет!

— Света почти не было! — Зельборн ударил кулаком по столу.

Кружка подпрыгнула и звякнула. Я горестно покачала головой.

— Ты мог использовать призрачный свет! — возмутилась я. — Или какой там, у вас, некромантов, принято?

— Об этом я не подумал, — чесал голову он. — Правда и думать-то времени не было.

— Ничего-ничего, — проговорила я. — Вот переедем в другой город, я возьмусь за тебя! Всерьёз возьмусь, Зельборн! Будешь у меня и свет уметь вызывать любой окраски, яркости и величины. И исцелять, не хуже прикосновения Богов. И травы мои все наизусть знать будешь!

Зельборн вдруг вытаращил глаза. Кружка с компотом так и застыла у его губ.

— Брось ты, — нахмурилась я. — Я не богохульствую, а всего лишь очерчиваю свои стремления. И Богам это хорошо известно. Моя дерзость никогда не выходит за рамки разумных границ.

— Ты хочешь сказать, — медленно произнёс он. — Что ты всё ещё собираешься уехать в другой город?

— Разумеется! — отозвалась я.

— Но ведь мы откажемся от этого плана, правда? — он внимательно смотрел на меня, словно собака, ожидавшая, когда ей бросят косточку.

— С чего это вдруг? — возмутилась я, хотя прекрасно знала причину.

— Ты была почти мертва! — вскричал Зельборн, немного компота выплеснулось из его кружки, но он этого даже не заметил.

— Это лишь от того, — спокойно заметила я, — что не все из нас знают, что делать в таких случаях.

Я многозначительно посмотрела на него.

— Я туда больше не полезу, — фыркнул он.

— Значит, — вздохнула я, — снаружи постоишь, будешь охранять…

Я вдруг кое-что вспомнила, и впилась глазами в Зельборна. Тот даже отшатнулся от неожиданности.

— Корзинка, Зельборн! — пояснила я. — Ты ведь прихватил мою любимую корзинку?!

— Н…нет, — почти с ужасом проговорил он, но вскоре словно бы опомнился. — Какая, в пропасть, корзинка, Анимара?! Мне было не до неё! Ты! Почти! Умерла!

Я глубоко вздохнула.

— Тебе, конечно, хочется в это верить, — ответила я. — Но смерть от меня была очень и очень далеко. О, какая славная и тихая жизнь могла бы случиться с тобой, если бы я действительно умерла.

— Я видел, как ты умираешь! — с жаром возразил он. — И прекрати болтать чепуху!

В этот раз он и правда был перепуган, иначе наши уже традиционные шуточки про вдовью свободу, или счастье вдовца он бы оценил.

— Уж не знаю, что ты там видел, — ответила я. — Но, стало быть, ты ещё очень плохо знаешь мою колдовскую натуру.

Зельборн лишь качал головой в знак не согласия.

— Я и правда была без сознания, — объяснила я. — Если бы ты больше читал, то знал бы, что яд слизня может ввести в состояние глубокого сна. Именно это со мной и произошло.

— Но… — Зельборн не знал, что возразить.

Скорее всего, у него было масса вариантов, и он просто не мог выбрать подходящий.

— Глубокий сон оздоровил бы меня ничуть не хуже исцеляющей энергии, — продолжала я. — Иногда ведьмы и правда блуждают вдоль черты, за которой нет возврата, но лишь затем, чтобы воскреснуть.

— Тогда зачем она это сделала? — спросил он, подразумевая образ светящейся девушки в астральном мире.

— Может быть, — предположила я, — ради тебя.

— Бред, — подытожил Зельборн. — Ты потеряла много крови, и была на волосок от смерти!

— Кровь для нас с тобой не так уж и важна, — заметила я, — Куда важнее сила духа и воля. Ты и сам это знаешь.

Он знал и тоже верил в это. Всё это я могла бы ему не рассказывать, однако я не хотела иметь никаких секретов от него. Напротив, всё, что я хотела, это чтобы он знал, как дела, столь волнующие нас обоих, протекают на самом деле. А потешить свои эмоции можно было и другими способами.

— Главное, — примирительно сказала я, — что мы знаем, где находится казна.

— Что толку? — недовольно отозвался Зельборн, — когда по тоннелям бродят стаи таких опасных тварей? Да к тому же тоннели эти явно не чисты на руку.

— В следующий раз, когда мы отправимся туда, Зельборн, — пообещала я, — Я покажу тебе, кто настоящий хозяин стоков! А заодно тебе дам побыть им.

— О, Боги! — он закрыл лицо руками.

— А что до тоннелей, — продолжила я, — Тут ты прав. Но и это не такая проблема, если знать ключ к её решению.

— А ты, стало быть, знаешь? — один его глаз показался между пальцами.

— Ну конечно, — улыбнулась я.

Зельборн нервно забарабанил пальцами по столу.

— Вот скажи мне, — Зельборн нарушил молчание. — Откуда в тебе столько оптимизма? Что-то я не припомню, чтобы внутри тоннелей ты настолько светилась уверенностью.

— Опыт, Зельборн, опыт, — ответила я. — До этого я не знала, что нас ожидает в стоках. А потому у меня и были некоторые опасение за нашу жизнь. Не то чтобы теперь я совершенно спокойна, нет. Просто раз уж эти твари смогли выжить в стоках, значит ничего опаснее их там, скорее всего, нет.

— Логично, — подтвердил Зельборн. — Но ведь это не обязательно так.

— Верно, — согласилась я. — Однако, нам нет необходимости знакомиться со всеми, кто там обитает. Самое сердце стоков лучше оставить безумцам.

В животе Зельборна заурчало, на что он мгновенно отреагировал:

— Кажется, мы пропустили обед! Я что-нибудь приготовлю.

— Только не курицу! — в ужасе выкрикнула я.

Голова моя вдруг закружилась, тело бросило в жар. Ощипанная курица, что уже не первый день лежала в погребе, скорее всего, в еду уже не годилась. Но это было не самым страшным. Проблема в том, что готовить Зельборн так и не научился, и мне в особых случаях приходится быть жертвой его кулинарных поисков.

Он поднял правую бровь, словно бы и понятия не имел о своих дурных талантах.

— Ты можешь поживиться вчерашним мясом, — пояснила я, указывая на печь, где стоял котёл с едой. — Тебе хватит, а я воздержусь до завтра.

Он пожал плечами, в знак согласия, а я побрела в пастель. Зельборн проводил меня, не переставая бубнить, что я вообще не должна была выбираться из-под одеяла.

— Значит, — я улеглась и бросила внимательный взгляд на Зельборна, — ты сильно переживал за меня?

— Переживал, — нехотя подтвердил он.

— Страдал? — скрывая воодушевленье, допытывалась я.

— Конечно! — нахмурился он.

— Боялся, что я умру? — уточнила я.

— Ещё бы! — согласился Зельборн. — В одиночку завладеть казной было бы почти не реально.

Я рассерженно отвернулась. Мы с Зельборно всегда играем в эти игры, но порой это бывает так ни кстати.

— Если ты думаешь, — проговорила я, — что колдунью можно так просто убить, то ты ничуть не умнее, чем любой из жителей этого города. Даром, что тебе столько лет!

Меня вдруг охватила волна воспоминаний. Вспомнились вдруг те годы, проведённые в других городах, когда мы были моложе и, чего уж греха таить, наивнее и глупее. Воспоминанья смыли остатки негодования, и я повернулась обратно.

— А помнишь, — мечтательно сказала я, глядя некроманту в лицо, — как мы гуляли по улицам.

Лицо Зельборна изменилось, разгладилось. В задумчивости он отвёл взгляд. Ностальгическая улыбка появилась на его лице.

— В любую погоду, — ответил он, — мы ходили по улицам, словно парочка влюблённых. Строили планы, мечтали, и опустошали сундуки городов.

— Ах, Зельборн! — воскликнула я от переизбытка чувств. — Давай хотя бы на день забудем обо всём, и прогуляемся вновь, как раньше?

— Я и сам хотел тебе это предложить! — ответил он. — Если ты будешь чувствовать себя лучше, то завтра же мы отправляемся на прогулку!

— Я уже! — улыбнулась я. — То есть, я буду поправляться со всей силы!

— Я люблю тебя, — проговорил он, — Как и раньше.

— А я тебя, — ответила я.

Целебный сон, в котором я так нуждалась, наконец, был совсем рядом. Я попросила некроманта выпроводить любого, кто бы заявился за моей помощью.

— Если же нужна срочная помощь, — наставляла я его, — тогда можешь меня разбудить. Но горе вам обоим, если я не сочту, что основания для этого были не достаточны!

И я провалилась в глубокий сон, со сладостным чувством, что завтра меня ожидает нечто действительно восхитительное.