Глава 9. Побег

Вертись, вертись, мое колесо,

Тянись, тянись, шерстяная нить.

Отдавай, мой гость, мне мое кольцо,

А не хочешь если, совсем возьми.

Я себя сегодня не узнаю,

То ли сон дурной, то ли свет не бел.

Отдавай мне душу, мой гость, мою,

А не хочешь если, бери себе.

Звон стоит в ушах, и трудней дышать,

И прядется не шерсть, только мягкий шелк.

И зачем мне право моя душа,

Если ей у тебя мой гость хорошо.

(Татьяна Лаврова — «Рапунцель»)

Покидали Болгайр на закате. В последний раз Кейн и Жанна наблюдали, как растворяются в соленом море два солнечных диск, заливая волны багровым светом.

— Кажется, я начала скучать по снегу. — Жанна прислонилась спиной к раскаленному валуну.

— В Вересе должно быть снова осень. — Кейн расположился рядом, уложил на скрещенные ноги Несущий смерть.

— Ты уверен, что весь этот спектакль подействует? Получилось слишком пафосно и глупо.

— Люди верят только в глупости. — Улыбнулся Кейн. — Оба правителя довели свой народ до ужасной безграмотности. Все, кто умел мыслить, давно гниют в земле. Поверь, думающие подданные — не те, с кем следует развязывать кровавые войны.

— Это ужасно. — Сникла девушка. — Но ты прав, как всегда. Даже мы с тобой не можем договориться: каждый видит свое решение.

— Да, — Кейн кивнул, покосился на опечаленную полукровку. — В государстве правит только одна личность. Но это — не про нас. Мы хорошо справились вместе.

— А если война вспыхнет с новой силой? — Не унималась девушка.

— Мы сделали все, что могли в этом мире. И если вражда обострится — будет кому возносить молитвы Деве.

— Это…жестоко.

— Это — один из способов напомнить смертным, что они нуждаются в нас.

Оба замолчали. Тихий вечер опускался на пляж, лукаво перемигивались первые звезды на небе. Теплый ветер приятно обдувал лицо, приносил запах соленой воды и крики чаек.

В голове лениво текли мимолетные мысли, не затуманенные тревогой о будущем и болью о прошлом. Жанна склонила голову на плечо Кейна, он приобнял ее за плечи, наслаждаясь покоем, которого в его долгой жизни было не так много.

Чуть загудел Несущий смерть, возмущены близким присутствием Ока. Кейн небрежно столкнул меч на остывающий золотистый песок.

— Меня до сих пор трясет от воспоминаний. — Вздохнула Жанна. — А если бы пуля убила меня? Откуда ты знал, что я выживу?

— Я и не знал. — Признался Кейн. — Но боги не умирают от простого оружия. Лишь падение веры и Несущий смерть способны лишить их жизни.

— И кинжал Лорин.

Жанна вспомнила, с каким неистовством наносила раны сгинувшая богиня, почти ощущая вновь пульсирующую боль в глазнице.

— Моя смерть была бы тебе на руку. — Нахмурилась девушка.

— Ты не справедлива! Я был бы безутешен. — Усмехнулся Кейн.

Он подхватил Жанну и усадил на свои колени.

Глаза смотрели прямо и открыто, с интересом изучая каждую черточку лица. Два мира покорились, и королева окончательно утратила детскую беспечность и горячность. Теперь она понимала, как тяжело оставаться в стороне, пока глупые смертные испытывают свою судьбу. Но равновесие мира требовало лишь наблюдать и поддерживать.

Вериец аккуратно взял в свою руку ее ладонь, переплетаясь пальцами и неторопливо поцеловал. За все время пребывания в Болгайр их души больше не сливались. Воспоминания о последнем вечере в Невеккет вспыхнули ярко и призывно.

Эйфория, удовольствие, не доступное смертным! Власть менять миры, творить, поворачивать реки вспять и сокрушать горы одним взмахом. Невероятное слияние двух личностей в одну. Со всеми достоинствами и недостатками.

Стирались различия, оставалось лишь то, что было общим для Жанны и Кейна, все остальное приходило медленно и либо отбрасывалось как ненужное, либо становилось еще одним кусочком большой мозаики.

В ту ночь между ними не было преград, все же лоринка не позволила коснуться своего тела, притихла и почти сразу уснула.

Сейчас Кейн желал испытать эти чувства еще раз и причин для промедлений он не видел.

— Все бы отдал, чтобы пережить эту смерть вместо тебя. — Продолжил Кейн, ласково касаясь бархатной девичьей щеки.

Теплота взаимного притяжения окутывала, заполняя пустоту в сердце. Казалось естественным сделать следующий шаг.

Тяготы последних месяцев уступали, хотелось забыть, стереть все страдания, напитаться любовью, чтобы навсегда исчезли и страшная война, и жестокий Го с его расчетливым правительством, и беззащитные смертные, что так и не научились ценить простые радости.

В груди Кейна набатом нарастал стук сердца. Сейчас ему хотелось получить все: душу, тело, заветную Нить жизни. Это будет прекрасным завершением их долгого пути. Больше не будет гнетущего одиночества, когда не с кем разделить свои знания и власть.

— Мне было нужно о ком-то позаботиться, ты же понимаешь. — Девушка покачала головой. — Я потеряла брата, потеряла своих детей и…возлюбленного.

Она замолчала.

— Я блуждала в Лабиринте, а когда открыла глаза… — Снова заговорила Жанна, оправдываясь. — Мне казалось, что все потеряно навсегда. Я даже смирилась. Лоринцы восхваляли мою жертву, но это было всего лишь предательство. Подлое и грязное. Я всего лишь пыталась остановить войну. Мы все ошибались, Кейн. Я надеюсь, мне удалось искупить вину Фауста? Отпусти его!

Кейна точно окатили ледяной водой! Это было не то, что он хотел услышать от девчонки.

— Я не хочу говорить об этом. — Наконец, прозвучал сухой голос короля. Хрупкое равновесие между ними стало разрушаться. — Нам нужно возвращаться.

Он столкнул ее на песок, направился к бушующим морским волнам, не оборачиваясь назад.

***

Первый шепот, который Жанна выхватила из мыслей обитателей Маледиктуса, касался княжества Гевальт.

Только что какой-то служка обсудил последние новости и сплетни с юным пажом. Слова еще остывали на острых языках, а испуганные глаза поспешили уткнуться в пол, избегая лица королевы.

Тот же взволнованный оттенок скрывался в подчеркнуто-любезных улыбках фрейлин, что встретили Жанну и проводили в покои. С этой же таинственной ухмылкой Раск расшаркивался перед Кейном, уводя его в кабинет.

Девушка поспешно выпроводила свиту за порог, велела позвать Рейну. Стоило рыжей горничной переступить порог, как полукровка нетерпеливо впилась в ее разум.

Она отбрасывала ненужные повседневные воспоминания, с досадой морщилась, натыкаясь на праздную болтовню с другими слугами, пока, наконец, не добралась до того, что ее интересовало.

Когда любопытство было удовлетворено, Жанна помогла Рейне прилечь на софу, с поздним раскаяньем принялась восстанавливать покой в потревоженном разуме.

Желание немедленно броситься к Фаусту разрасталось с каждой минутой.

— Ох, госпожа. — Рейна, наконец, пришла в себя. — Что со мной? В глазах потемнело…

— Это от эмоций. — Виновато улыбнулась королева, обнимая смертную. — Мне тоже не хватало тебя.

Слухи говорили о том, что князь надел волчью шкуру. Он забросил замок и скитался в окрестностях вместе с другим зверьем. Охотился на оленей, вселял страх в смертных, что не решались дать отпор стае: вдруг среди обычных волков бродит потомок одного из Восьми?

От зверей не было вреда подданным Сумеречного королевства, если не считать пары задранных овец и перепуганных жителей. Говорили, что пронзительный вой раздавался у подножия Фьёль, но ничего более.

Обсуждали появление княгини Шарлотты, которая, вопреки запрету сына, все же ступила на земли Волчьего замка.

Люди и бессмертные гадали: сможет ли вдовствующая княгиня вернуть потомка Старших Восьми или Фауст так и сгинет среди лесов и гор.

***

Зеркала молчали.

В день перед уходом в Невеккет волшебница Лилит застала Жанну за ворожбой.

Королева спокойно вытащила последние осколки из ран на лице.

— Значит, Дар Лорин передался тебе. — Зашуршали шелка Лилит. — Это правда: ты убила свою богиню.

— Что с того? — Ледяным голосом поинтересовалась Жанна.

— Разумеется, ничего преступного в этом нет. — Женщина заботливо протянула платок. — Зависит от того, как использовать свои способности. Если слух не подводит меня, вы общались с Радой Гевальт. И говорили о ее брате.

Жанна небрежным жестом стерла кровь с лица, отбросила платок.

— Вам никто не поверит.

— Кейн умеет докапываться до истины. — Хмыкнула волшебница. — Даже если я захочу соврать. А ведь вы заключили сделку с богом Вереса.

— Ты просто умрешь. — Пообещал каменный голос.

Девушка повернулась к ненавистной сопернице. Лилит вздрогнула: мертвая, как статуя. Ни тени былой робости, сомнений или сострадания.

Эта самоуверенность бросилась в глаза Лилит еще в Лорин, во время бала-маскарада. Можно было сколько угодно угрожать и пугать. Девчонка, точно лютая волчица, не собиралась вступать в переговоры. Она хорошо запомнила язык крови и убийства.

— Мне жаль, что я стала свидетельницей вашей беседы — Мягко и вкрадчиво произнесла Лилит, меняя тон. — Позвольте в ответ доверить вам свою тайну. Полагаю, это послужит залогом моего молчания.

В полумраке руки лоринки достали кинжал. Аметисты чуть сверкнули, изысканное тонкое лезвие ощущалось почти физически. Ей не было никакого дела до чужих тайн, она не собиралась рисковать своими.

— Я ненавижу тебя. Это — правда. — Отчаянно выпалила Лилит, чувствуя постыдный страх. — Но я вернулась в Верес не для того, чтобы мешать. Я хочу возродить Ми-Сойличте или найти свою смерть и изгнание. Зашуршали разноцветные ткани, падая на каменные плиты.

Перед Жанной стояла совсем юная, соблазнительно-свежая дева. Ее густые черные волосы падали на плечи, скрывая точеную фигурку.

— Как такое возможно? — Прошептала Жанна. — Еще час назад ты была старухой.

— Сантер обещал мне вечную молодость и власть. Он всегда держит слово, но по-своему. Я прекрасна при свете солнца и не могу колдовать. Моя сила растет с закатом, а кожа сморщивается как старый сапог. — Лилит усмехнулась. Во дворце султана знатные вельможи приходили ко мне под покровом ночи, чтобы узнать свою судьбу. А юноши назначали мне свидания при свете солнца, пока…

— Ты влюбилась, Лилит. — Усмехнулась Жанна. — И захотела делить ночи и дни со своим избранником. Он отверг тебя, узнав тайну?

— Он ушел в Лорин искать тебя. Сангре верил, что ты одна виновата в моем проклятии и сможешь его снять.

— Сангре? — Брови королевы удивленно поползли вверх. — Поэт? Но он поливал меня грязью на всех городских площадях.

— Чтобы его заметили.

— Ему удалось. — Хмыкнула полукровка. — С чего мне помогать тебе?

Лилит внезапно пала на колени. Острые осколки зеркала впились в беззащитные колени волшебницы, густые черные локоны коснулись сапог Жанны.

— Меняется не только мое лицо, но и я сама. — Зашептала Лилит. — Ночь зовет меня постигать тайны магии, я готова на любые жертвы и проступки. Днем приходит раскаяние. Точно пьяница с похмелья, я терзаюсь сожалением, но… ничего не вернуть. Я устроила так, чтобы Сангре оказался как можно дальше. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Было слышно, как сменились часовые. Дневные слуги болтали, убирая, суетясь. Волшебница не смела поднять взгляда, с каждой минутой ожидая удара кинжалом. Пан или пропал.

— Ты напрасно потратила свое время. — Пожала плечами Жанна.

— Ты влюблена так же, как и я. — Лицо Лилит бледным пятном мелькнуло в полумраке. — Возьми мою Нить. Заплети ее в Лорин и перекрои судьбу. Ты можешь, мне об этом рассказал Сантер.

— Нельзя завладеть чужими душами без веры. — Возразила полукровка.

— Можно, госпожа! — Лилит умоляюще протянула руки. — Ведь сам Джаред уже поработил половину Лорин. Искушение — вот его оружие. У вас тоже должна быть власть над смертными, как у любых богов.

***

Кейн долго не приглашал ее на собрание Малого совета. Он не появлялся ей на глаза несколько дней. Когда статс-дама сообщила о том, что ее ждут в кабинете, Жанна почти потеряла терпение: ей хотелось скорее взяться за Лорин!

Маледиктус вывел ее коротким путем, так что заветная дверь с двумя гвардейцами на посту появилась меньше чем через минуту.

Жанна шагнула внутрь, затаив дыхание. Ее взгляд ощупал одного за другим членов Малого совета. Жрица что-то терпеливо объясняла герцогу ди Герра, как всегда разодетого в вызывающе-лимонный мундир, Истинный отрицательно качал головой.

Раск и Кейн склонились над какими-то бумагами, рука короля то и дело бралась за перо, подписывая документ. Свечи бросали румяный отблеск на их бледные сосредоточенные лица, оба даже не повернули голову в сторону вошедшей Жанны.

Вик Корси был единственным, кто вышел ей на встречу. Однако же, он оставался до странного серьезным и даже расстроенным. На постаревшем лице залегли тени беспокойства, губы не тронула улыбка, хотя пульс чуть участился, выдавая радость.

— Ваше Величество. — Поклонился Вик.

Жанна учтиво кивнула в ответ. Лишь только голос смертного прозвучал в комнате, как четыре пары светящихся глаз уставились на королеву.

— Давайте покончим с этим. — Кейн жестом пригласил Жанну подойти поближе.

— Что-то случилось? — Равнодушно спросила она, инстинктивно располагаясь возле Корси, от которого исходило решительное желание защитить девушку.

— Вы все знаете, что я занял трон короля, потому что Ольгарт был на стороне отца. — Начал Кейн. — Я не собирался связывать себя Узами крови, но случилось то, что случилось. Наш союз с леди Жанной оказался успешным: мы оба раскрыли в себе новые возможности, покорили Невеккет, Болгайр и укрепили власть в Вересе.

— К сожалению, Узы крови между нашим королем и леди Жанной вскоре развеются окончательно. — Вздохнул Раск, выдержав паузу. — Война не дала Их Величествам слишком много времени. У нас нет наследников для трона Сумеречного королевства. Между тем, новообретенная власть требует внимания, мы не можем оставить миры без присмотра.

Жанна нахмурилась, ожидая, что снова зайдет речь о повторном браке. Она не для того вырвалась из-под гнета Сантера, убила Лорин и помогла восстановить веру в двух мирах, чтобы ее превратили в марионетку!

— Мы можем выбрать нового короля. — Невинным голосом предложил Лино. — Кейн, ведь ты бог и у тебя хватает забот. Когда речь шла об одном Вересе, полном своевольных Истинных и жадных полукровок, твое участие было необходимым. Но сейчас дел стало гораздо больше.

— Жрецы не видят среди Домов достойного. — Доротея непримиримо скрестила руки на синем платье с алыми вставками. — Если выбрать одного из равных — другие не пойдут за ним. Власть кружит головы. Нужен действительно одаренный кандидат.

— Почему бы герцогу Раску не занять престол? — Поинтересовалась Жанна. — Все эти годы он прекрасно справлялся с обязанностями Его Величества.

Золотые глаза Эрика потемнели, переполненные искушением, но тут же стали прежними.

— Я не посмею занять трон. — Твердо ответил он. — Вы знаете, что таится в моей душе. К сожалению, этот Дар — мое проклятие. Его лучше держать подальше от власти. Мне удается сдерживать себя пониманием, что Его Величество всегда вернется, а мое положение — временная мера.

Лицо полукровки покрылось пятнами от внутреннего гнева: сплошь отговорки! Все, чтобы удержать ее возле себя! Злые слова были готовы сорваться с губ, руки потянулись к саблям.

— И я готов выбрать другую королеву, освободить леди Жанну от ее обязанностей и отпустить в любой из завоеванных миров, если она поклянется и впредь быть союзником Вереса. — Кейн обвел взглядом Малый совет. — Совершенно очевидно, что леди Жанна жаждет свободы. Узы крови свершаются по доброй воле.

Камень свалился с души Жанны, стало легче дышать. Она словно чудом выскользнула из смертельной ловушки.

— Благодарю. — Искренне произнесла она. — Клянусь, вы не пожалеете о своем решении.

— Значит, так тому и быть. — Кивнул Раск. — Завтра же Дома пришлют своих представительниц, чтобы подобрать вам новую супругу. Будет разумным, если леди Жанна не будет попадаться на глаза.

Лоринка смутилась и опустила лицо. Да, ей бы не хотелось видеть, как верийки сцепятся в борьбе за корону!

— Восточные рубежи Костяных Хребтов давно ждут вашего возвращения. — Вмешался молчавший все это время Вик Корси. — Смертные помнят вас и будут рады увидеть вновь.

— Чудесно. — Кейн вернулся к своим бумагам. — Когда вопрос будет решен, — мы начнем обсуждать освобождение Лорин. Нужно поторопиться.

***

— Вот ведь дура! Сама отдает корону в чужие руки! — Искренне возмутилась Генриетта, одна из фрейлин.

— Жалеешь, что не можешь стать претенденткой? — Мило поинтересовалась другая.

Верийки расположились во внутреннем саду Маледиктуса, который первый король Ольгарт когда-то велел вырастить для своей юной супруги. Черные стены крепости возвышались, скрывая от любопытных взоров гуляющих по дорожкам придворных, могучие деревья тянули ветви к тусклому солнцу.

Первые представители Восьми говорили, что к этому чуду приложили руку маги Ми-Сойличте: не легко вырастить такое великолепие среди гор. Они воздвигли над садом стеклянный купол, выстроили хитрую систему отопления. Уютный зеленый уголок радовал глаз в любое время года, наполняя воздух ароматами цветов и пением крохотных южных птиц.

— Да, фрейлинам королевы запрещено участвовать. — Вздохнула Генриетта. — Разве можно добровольно отказаться от такой власти? — Не унималась она. — Ведь он — не просто король, но и бог.

— Леди Жанна сама владеет миром Лорин и Болгайр. — Перебила Бажана Ферр.

Она была одной из тех, кто редко вмешивался в болтовню фрейлин. Ее Дом принадлежал к числу Младших, а ко двору пригласил лично герцог Раск. Девушки смотрели на нее чуть свысока, но все же признавали своей: Бажана искусно стреляла из лука, умела взвесить все факты, чтобы принять верное решение, а Дар беспробудного сна обещал мягкое, но длительное наказание любому обидчику.

— Бажана права. — В сад вошла Одетта Солейн, статс-дама и самая старшая в свите королевы. — Леди Жанна — идеальная супруга для Его Величества. Мы сами могли убедиться ни раз, что лоринка обладает как силой, так и стойким характером.

— Почему тогда Его Величество отпускает ее? — Удивилась Вита де Бьёрг.

— Уверена, у него есть мотив для такого решения. Наш король что-то задумал. — Отозвалась Одетта.

— Или герцог Раск. — Ехидно добавила Виктория ди Герра. — Братец говорил, что Шарлотта Гевальт обратилась к нему с прошением.

— Замолчи! — Разозлилась Одетта. — Если что-то знаешь об этом — в твоих интересах сохранить это в тайне! Особенно от Леди Жанны.

Виктория усмехнулась и принялась отрывать лепестки белоснежного цветка. Полубезумная сестра Лино не стеснялась говорить правду в глаза. Иногда девушка витала в своих мыслях, воображая, что снова живет во времена Ольгарта, а Уго, ее отец, вот-вот явится и подвергнет бедняжку очередной пытке.

В последнее время эти припадки почти не повторялись, а взгляд Виктории становился осмысленным, слова — разумными. Раск даже начал подозревать, что герцогиня ди Герра притворялась, чтобы не привлечь к себе внимание Лино, ведь она была такой же наследницей Флос Конвалис.

***

Над Фьёль кружил мелкий снег. Полозья саней скользили быстро, приближаясь к заветной деревушке. Уже потянуло запахом горящих дров и печеного хлеба, появились первые дворы и дома.

В этот раз никто не спешил выйти на встречу именитой гостье: смертные больше не боялись за свои жизни. Не было нужды заискивать и дрожать.

— Не ожидала, что Шарлотта сдержит свой нрав. — Жанна ступила на хрустящий снег, запахнула меховой плащ. — Кажется, новый закон соблюдается неукоснительно.

Рада и Фауст оставили княжество на попечение матери, присоединившись к своему богу в великой войне против Сантера. Жанна боялась, что консервативные взгляды Шарлотты станут проблемой. И все же, на землях Гевальт царили мир и покой.

Из дома показался староста. Мужчина был незнаком девушке, Вик учтиво поприветствовал его.

— Мы не задержимся, Базиль. — Капитан королевской гвардии пожал сухую широкую руку старосты. — Наш путь лежит к подножью Фьёль: Леди Жанна хочет посетить могилу брата.

Мужчина нахмурился и кивнул.

— Госпожа, чувствуйте себя как дома. В нашей деревне вам рады. С той самой ночи, как вы с Виком сбежали, для жителей все изменилось. Мы были первыми, кто ушел с Восточными охотниками. Точно глаза открылись у людей: если такая хрупкая девчушка не побоялась противостоять Истинным, почему же мы дрожим по лавкам?

Базиль говорил, а губы у него дрожали от эмоций. Потихоньку подтянулись любопытные ребятишки и бабы, оторвались от работы мужики.

— Прошу вас, не надо. — Жанна с чувством схватилась за руку говорившего. — Я — далеко не идеал.

— Никто не ждет от вас праведности, госпожа. — Возразил староста. — Мы восхищены вашей отвагой и чувством справедливости. Уверен: что бы ни пришлось пережить вам, вы не так уж сильно изменились.

Люди заговорили громко. Они приветствовали Жанну, улыбались ей и просили остановиться хотя бы на несколько часов перед переходом.

Не было ехидного шепота и осуждения, глаза смертных лучились искренним почтением, а слова шли от сердца.

Королева позволила себя уговорить, но настояла на том, что просто перекусит, не теряя драгоценного времени.

Перекус все равно превратился в настоящий пир, на который каждый житель принес что-то особенное, но простое: засахаренную ягоду, копченое мясо, ароматный хлеб или пирог, вяленую рыбу, золотистый тягучий мед, сыр, пирожки, молодое вино.

Каждый настаивал на том, чтобы гостья попробовала угощение, обещая, что такого в королевском Маледиктусе не подают.

Когда хозяева успокоились и присоединились к своим гостям, староста снова заговорил.

— Расскажите, госпожа: правда ли так ужасен бог Сантера?

— Говорят, вы с королем вернулись из Болгайр. — Подал голос кто-то еще.

— А Невеккет похож на рай для детей? — Пискнул какой-то малец, за что его тут же отдернули, но любопытство засветилось в глазах всех жителей.

Жанна улыбнулась и начала свой рассказ с Невеккет. Ее слушали, изредка перебивая вопросами. Затем она описала Болгайр: как страшна война в мире и тяжело его жителям.

— А Сантер… — Вздохнула королева. — Он пугает и завораживает одновременно. Я очень хочу покончить с ним раз и навсегда! Вместе с тем, мне не понятно, как он стал таким. Почему?

— Есть такие, кто, получив власть, не насытится никогда. — Староста погладил жиденькую русую бороду. — А есть те, кому досталось крепко, вот и злятся на всех и вся.

— Но молятся же ему. — Жена старосты, беленькая, румяная и пышная женщина, покачала головой в цветастом платке. — Стало быть, что-то получают от него взамен.

— Да, вы правы. — Согласилась Жанна. — Путь к свету полон тьмы. А тьма — это не только боль и страх. Это — покой и отдых. Это смерть. Внезапная или долгожданная.

— Полно, кто же просит о смерти? — Удивилась хозяйка.

— Тот, кто болен так, что жизнь немила. Кто устал или страдает. — Помолчав ответила полукровка. — Сантер разжигает в душах самые сокровенные страсти. Он всегда только грозит, но все свершает чужими руками.

— А как же ваш брат? — Спросил Вик. — Его смерть причинила вам боль.

— Оружие было в руках Катерины. Ей не хватило духа противостоять Сантеру. Не забывай, что жители Сумеречного королевства отличаются от лоринцев. Вас не испугать жестокостью Истинных. Бедняжка не была готова к тому, что увидела.

***

— Поход на Фьёль займет несколько дней. Еще неделю Корси будет развлекать королеву посещением Восточных охотников. — Кейн ходил из стороны в сторону по своему кабинету. — Нужно больше времени.

— Герцогиня ди Герра будет счастлива снова встретиться с Леди Жанной. — Отозвался Советник, наблюдая за метаниями своего короля. — Им найдется что обсудить.

— Она снова вспомнит о своих детях.

— И пусть. Ведь вы же решили, что близнецы станут частью Старших Восьми. А значит, рано или поздно, займут свое место среди подчиненных.

— Лучше поздно. — Буркнул Кейн. — Не сейчас. Сначала уладим дело с Гевальтом.

— Можем пригласить лоринку в герцогство Раск. Ким помогает нашим инженерам с новым изобретением…

— Девчонка из Лорин живо напомнит Жанне о том, за что был убит ее брат.

— Ваше Величество, весь мир будет напоминать Леди Жанне о князе. — Сдался Раск. — Отправьте ее на руины Ми-Сойличте — она вспомнит про Лилит, Флос Конвалис напомнит о Лино, Лино — о детях….

— Я понял тебя. — Вздохнул Кейн. — Шарлотта уже прибыла?

— Они ждут, Ваше Величество. — Кивнул Раск. — Девушки из Домов так же готовы познакомиться с вами.

— Примем сначала Гевальта.

***

Шарлотта не чувствовала пол под ногами от пьянящего успеха. Во-первых, она смогла уговорить короля принять ее, во-вторых, наконец-то вернулась в Волчий замок, в-третьих, ее сын был готов заключить Узы крови с достойной представительницей Истинных!

Да, с королевой ничего не вышло, но, кроме мизерной возможности заполучить могущественные Дары, в этой партии не было больше никакого смысла. Девка из чужого мира, к тому же, своенравная, полукровка с сомнительным происхождением, не стоит того, чтобы ссориться с собственным богом.

И вот она стояла перед самим Мятежным Кейном, улыбаясь своей ослепительной улыбкой. Весь двор Маледиктуса смотрел на нее и ее сына.

Фауст склонил голову, боясь увидеть рядом с королем Жанну. Но ее не было здесь. Не чувствовался запах жасмина, не переливалась голубыми искрами Нить судьбы. Князь, наконец, поднял глаза.

Кейн усмехнулся и повел бровью. Он торжествовал над поверженным соперником, не скрывая своего самодовольства.

Закипающая кровь будила ярость, Фауст сдержал себя. Все, чтобы быть рядом с ней. Даже если она, действительно, забыла о нем.

— Ваша щедрость не знает границ, — рассыпалась в благодарностях Шарлотта. — Проступок моего сына перед Короной достоин смертной казни, но Ваша милость дали нам шанс…

— Мы помним, княгиня Агнесс, как много сделал для Сумеречного королевства ваш муж и старший сын. — Перебил Советник Раск. — И сам князь проявил себя во время восстания. Ошибаются все, дорогая княгиня. Не многие могут признать свою вину.

Придворные загудели, не стесняясь обсуждать происходящее.

— Вы получите свое княжество обратно. — Голос Кейна прокатился над залом, заставив всех замолчать. — Разумеется, право вернуться на службу нужно будет еще заслужить. Но мне нравится путь, на который ты встал, князь. — Истинный усмехнулся. — Вы уже договорились с кем-то из Домов об Узах крови? — Обратился он к Агнесс.

— Нет, Ваше Величество. Возможно, Жрецы смогут помочь…

— Сейчас в Маледиктусе достаточно достойных претенденток. — Отмахнулся Кейн. — У вас есть неделя, чтобы выбрать будущую княгиню.

— Но все эти девушки прибыли, чтобы…

— Довольно. — Король повысил голос. — Я уступлю вам право выбора.

Впервые глаза князя оживились. Да, он знал, что срок Уз между Кейном и Жанной подходил к концу. Они и так были нарушены заклятием кольца, это лишь ускорило процесс. Фауст и не надеялся на такую удачу: король сам дал ему возможность выбора!

***

Люди, с которыми Жанна говорила и встречалась, согревали душу. Наконец-то она видела свободных в своем выборе, полноценных жителей королевства. Никто не заставлял их нести службу или трудится на благо высших существ. Они добровольно выполняли поручения, обходили рубежи, платили налоги.

Больше не встречались наглые полукровки и не свистел кнут над сгорбленной спиной. Во славу Ночи, Раск сделал все, чтобы воплотить самые смелые мечты Жанны в реальность!

Жаль, что герцог не на ее стороне. Она чувствовала это каждой клеточкой своего тела, каждой каплей души. Тем не менее, Истинный вызывал у нее восхищение: мало того, что он стойко сопротивлялся проклятию Сантера, Эрик употреблял эту силу во благо своему богу.

На могиле брата Жанна провела не больше часа. Ей было тяжело осознавать, что единственный по-настоящему близкий человек погиб из-за нее. К тому же, Фьёль ярилась, чувствуя кровь верийцев. Завывала метель, заметая опасное для людей существо. Пришлось уйти по горам на рубежи Восточных охотников.

Холод не терзал ее, девушка только дивилась: как она смогла выдержать этот путь будучи смертной? Да еще и попыталась вернуться обратно своими ногами, пока не свалилась без чувств в руки князя…

Фауст. Он все еще скитается в облике зверя? Его Нить принадлежала Кейну. Жанна не чувствовала верийца. Что там болтала Лилит о власти богов над душами?

Россыпи звезд сверкали на высоком чистом небе, люди устроились на ночлег, лишь Вик остался возле костра вместе с Жанной.

— Вик. — Позвала Жанна. — Как ты думаешь: после того, как я покину Верес, люди будут помнить меня?

Мужчина подкинул в огонь сухих веток, поворошил угли.

— Разумеется, Жанна. На три поколения вперед тебе обеспечены слава и почет.

— А потом? — Пытливо уточнила она.

— А потом все зависит от тебя.

— Ты прав: память человека коротка. А ты? Ты веришь в меня? В то, что я могу изменить судьбу, помочь?

— Разумеется. — Улыбнулся Вик.

Девушка задумалась.

— Ложись спать. Не обязательно сидеть возле меня всю ночь.

— Люди могут передвигаться лишь днем. — Извиняющимся тоном произнес он. — В горах без опасений бродят только дети бога.

— Я знаю. — Улыбнулась она. — Я тоже постараюсь отдохнуть.

Через час лагерь затих. Люди спали, набираясь сил перед очередным переходом. Они были спокойны и безмятежны как сами горы. Кто-то видел сон, кто-то, изнуренный дорогой, забылся без памяти.

Жанна закрыла глаза и принялась рассматривать Нити. Это было похоже на звездное небо, но ярче и объемнее. Пульсировали свободные Искры, струились, протягиваясь в разные стороны, золотые тонкие дорожки. Спутывались, расплетались и обрывались в огоньки.

Девушка подумала о Вике. Его Нить мгновенно запульсировала в узоре. Рука сама потянулась на встречу, перебирая, изучая жизнь. Она видела, что ему предстоит еще долгий путь, прежде чем смерть настигнет мужчину.

Жанна облегченно вздохнула. Нить судьбы была белой, как у всех выходцев из Сантера. Она еще раз внимательно изучила каждый виток и вдруг испуганно замерла: голубое свечение!

Он не врал: он верит в нее всей душой! Что же сделать, чтобы эта Нить стала полностью принадлежать ей?

***

— Осталось всего три дня. — Сокрушалась Шарлотта. — Дорогой, если ты ждешь Мари Беннед, то, боюсь, бедняжка так и не простила тебя после бала в Туманной долине.

— Матушка, я благодарен вам за ваши хлопоты. — Бесцветным тоном произнёс князь. — Все же мы договорились: выбор невесты я сделаю сам.

Скучающий взгляд князя проводил группу претенденток на корону Вереса. Как бы ни старались девицы выглядеть мило и невинно, их глаза разгорались хищным блеском, когда Советник приходил для оглашения результатов отбора.

Выбор королевы больше напоминал конкурс породистых лошадей. Верийки явились со списками своих прославленных родственниках, демонстрировали свои Дары, навыки владения оружием, отвечали на вопросы, связанные с придворным этикетом.

Фауст наблюдал за всем из противоположного конца зала. Кейн восседал на своем троне, что-то говорил Раску, секретарь делал пометки, передавал записи Жрице и статс-даме, которая так же оставляла свои замечания и временами задавала вопросы участницам.

— Они все — пустышки. — Вздохнул князь. — Их интересует только положение при дворе и привилегии.

— Что в этом плохого? — Пожала плечами Шарлотта. — Они — не просто красивое приложение для мужа. Им предстоит отстаивать интересы рода и своего потомства. А будущая королева всегда на виду. После Ритуала ее испытания только начинаются.

— Я устал. — Вздохнул Фауст. — Можете отметить девицу Вальд и наследницу герцогини Ду. Остальные будут слишком разочарованы, если я посмею лишить их короны.

— Даже не думай о ней, Фауст. — Тихо произнесла Шарлотта, пристально всматриваясь в лицо сына. — Эта девушка не для тебя.

— Чем плоха герцогиня Ду? — Удивился князь.

— Ты знаешь, о ком я говорю. — Покачала головой верийка. — Не смей ставить честь Семьи на кон из-за своей прихоти.

— Это не прихоть. — Глаза Гевальта потемнели. — Как вы до сих пор не поймете, милая матушка, что любовь существует? Даже если вам не довелось ее испытать в своей жизни.

Шарлотта хотела что-то возразить, но Фауст молча повернулся к ней спиной.

Истинный бесшумно вышел из зала. Ноги понесли его в маленькую комнатку, где он впервые признался полукровке в своих чувствах. Но Маледиктус водил его кругами. Знакомые коридоры вдруг поворачивали в другую сторону, лестницы петляли, а нужные двери так и не появлялись.

Заветное имя звучало в голове, перед глазами стояло нежное любимое лицо. Гевальт упрямо шел вперед, с настойчивостью сумасшедшего он искал Жанну.

В конце концов, вериец отступил. Он позволил крепости вернуть себя в тронный зал, где очередная барышня с гордостью рассказывала о своих достоинствах.

— Ты вернулся? Разумно. — Шарлотта удовлетворенно кивнула. — Вот и правильно. Рада уже обеспечила роду ди Герра возможность претендовать на наши земли, я не хочу, чтобы наш Дом растворился среди других.

Князь промолчал. Он встретился взглядом с королем и невысказанный вопрос повис в воздухе так явственно, что все присутствующие почувствовали себя неуютно.

Фауст пришел сюда ради одной единственной. И ее не было в Маледиктусе.

***

С самого рассвета Жанна не могла найти себе места. Вик вел ее все дальше по Костяным хребтам, а мысли тянулись к Маледиктусу.

Она не боялась расстаться с короной или уйти в один из миров. В конечном счете, их бой против Сантера только набрал свои обороты. Следующим шагом станет именно Лорин, и тогда Кейн и Жанна будут вынуждены забыть свои разногласия.

Девушка точно знала, что потребует от бога за свою уступчивость! А если он откажется исполнять ее желание — быстро узнает, на что способна молодая богиня.

— Заглянем в долину с западной стороны? — Небрежно обронил Вик, продолжая вышагивать по каменной извилистой тропинке. — Давно не был у них. Нужно узнать, как обстоят дела с торговлей. Эти земли принадлежали Амосу Дитрих. Ты бы видела, в каком они были упадке!

— Как далеко мы от крепости? — Поинтересовалась королева.

— Почти неделя пути.

Лоринка задумалась. Ее уводили все дальше и дальше. А ведь она могла спокойно провести все это время в поселении Восточных охотников или навестить Флос Конвалис, или Нору, или…

Она остановилась как вкопанная. Собственно, Вик провел ее рядом с Волчьим замком не опасаясь, что она захочет встретиться с князем. Почему?

— Что-то случилось? — Вик внимательно всматривался в лицо полукровки.

— Вик. — Тихим голосом произнесла Жанна, щурясь от яркого солнца. — Почему ты уводишь меня от Маледиктуса?

— Я всего лишь хочу показать, как изменилось Сумеречное королевство.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Зачем? Было достаточно деревень возле Фьёль. Почему мы ходим вокруг да около? Не покидаем Костяных хребтов?

Мужчина потупился. Он не хотел врать, но избегать правды становилось все труднее.

— Ты говорил, что веришь в меня. — С нажимом продолжила Жанна.

— В Маледиктусе слишком много Истинных сейчас.

— Что в этом такого?

— Там представители всех Домов.

— Значит… и он там.

Девушка прикусила нижнюю губу, растерянно осмотрелась по сторонам. Сопровождающие нетерпеливо переминались с ноги на ногу, ожидая впереди. Вокруг были только серые камни.

Ни ручья, ни ледяных прозрачных глыб, ни озер. Ничего, что могло бы дать отражение.

— Лилит все-таки выдала мою тайну. — Прошептала Жанна.

Все щиты гвардейцев покрывали звериные шкуры. Никаких зеркальных поверхностей.

— Как ты мог так поступить со мной? — Разочаровано вздохнула девушка. — Даже если я помчусь со скоростью ветра, я не успею.

— Госпожа, — с тяжелым сердцем начал Вик. — Гевальт заслуживает смерти. Он сам выбрал этот путь.

Злость плескалась в разноцветных глазах, Вик невольно сделал шаг назад.

— Не тебе решать. — Придушенно процедила Жанна.

Она выхватила из ножен саблю и полоснула мужчину по вскинувшейся руке.

Гвардейцы мгновенно отреагировали и окружили девушку. В их ладонях появились крошечные блестящие сферы. Они переливались радужным светом, что-то клубилось внутри.

— Постой! — Вик, не обращая внимания на кровоточащую рану, заговорил с большим волнением. — Ты сейчас думаешь, что я предал нашу дружбу, но, Жанна, позволь все объяснить.

— Возможно, я послушала бы тебя, — девушка облизнула пересохшие губы, потянулась ко второй сабле, не выпуская из поля зрения гвардейцев. — Если бы ты начал с объяснений. Но, кажется, старый друг, ты решил, что с моим мнением можно не считаться.

Радужные сферы обрели прозрачность. Люди вытянули ладони вперед. Полукровка отшатнулась, задела Вика и почувствовала, как потяжелело собственное тело. Рукоять сабли оказалась неподъемной, соскользнула на землю.

Капитан гвардейцев подхватил девушку за плечи, помог сесть.

— Что это за дрянь? — Вяло пробормотала она. — Снова Лилит…

— Нет. Это из запасов Амоса Дитрих. Сонные сферы. Ты просто хорошенько выспишься, а мы доставим тебя в долину.

— За что? — Сознание уже путалось.

— За мою жену и сына. За твою испорченную судьбу. За сотни замученных прихвостнями князя и, наконец…

Жанна чуть улыбнулась немеющими губами, уткнулась в плечо Вика. Ее голубой глаз уставился в золотой клинок выпавшей сабли.

— Не в этот раз. — Скомкано ответила она, потянулась к клинку. — Зеркало, зеркало на стене…

— Что? — Не понял Вик.

***

Она рухнула на пол как подкошенная. Рейна взвизгнула, опрокинула со столика таз с водой, испуганно отскочила в сторону.

«Помоги» — Забрался в голову голос Жанны. — «Никому»

Женщина охнула и бросилась поднимать свою госпожу.

В маленькой комнатке горничной было тесно и темно. Слугам ни к чему много пространства и света: их задача — вовремя явиться на службу и выполнять свою работу. Для этого хватит и трех метров в клетушке.

Жанна открыла глаза. Спина затекла и окаменела, жесткая постель была узкой и твердой. Как же Рейна спит здесь?

— Очнулись. — Рейна помогла подняться. — Вы проспали сутки.

— Ты…

— Никому ни пол слова. — Горничная прижала палец к губам. — Я чуть от страха не умерла, когда вы вывалились из зеркала.

— Об этом вообще лучше забудь. — Нахмурилась Жанна. — Я должна как-то встретиться с Фаустом. Ему грозит беда!

Рейна опустила взгляд. Даже в полумраке клетушки было видно, как она расстроена и озадачена.

— Сегодня князь выберет себе невесту. — Осмелившись, произнесла женщина. — Разве это беда?

— Если бы все было так просто.

Жанна вспомнила клубок мыслей, который ей удалось вытянуть из головы Вика. Кейн прекрасно знал, что сватовство — всего лишь повод проникнуть в крепость. О чем же думал сам Фауст? На что решился, когда Жанна не появилась в назначенный срок?

В Невеккет она не справилась со своей жаждой власти. Сплетение душ опьяняло! Вместе с Кейном они добавляли все новые и новые кусочки пазла, восстанавливая мир. Их союз был больше, чем просто успешен. За остаток ночи два бога исправили грубые недочеты, выстроили будущее существование двух поколений векитов…

Закончив творить, Кейн и Жанна снова возвращались в реальность, покидая сеть Нитей. Взбудораженные, окрыленные успехом, они с восхищением смотрели друг другу в глаза.

Он был идеален! Их союз строился на равновесии: Истинный продумывал каждый следующий шаг, каждый жест. Кейн не просто пытался получить источник сил от Нити полукровки. Все получалось должным образом, а души чувствовали друг друга тонко, дополняли и совершенствовали.

Перед самым рассветом король долго советовался с девушкой, они строили планы по восстановлению Болгайр, Карьяд, Лорин. И это были не просто мечты! Все было реально.

То самое «страшное», о чем когда-то толковала Саура, смеясь над наивной смертной с ее понятиями чести и невинности. Душа Жанны тянулась к мятежному богу, заглушая голос сердца обещаниями новых знаний, открытий и возможностей. Две личности сливались в одну.

Жанна потрясла головой, скидывая воспоминания.

— От тебя требуется только молчать. — Обратилась она к Рейне. — Маледиктус, наверняка, уже почувствовал мое присутствие, но не все в его власти.

***

Королевский двор был в сборе. На смотрины прибыли Истинные даже из самых отдаленных земель.

В огромной крепости впервые стало тесно. Прогуливались по галереям красавицы в драгоценных камнях, выставляя на показ свои стройные фигуры в изысканных платьях. С торжественной серьезностью приветствовали друг друга воины в расшитых золотом и серебром мундирах. В звериных глазах — гордость и достоинство представителей древних Домов, потомков Вереса.

Лавина гостей несла Жанну за собой. На нее не обращали внимания, хотя внутреннее чутье заставляло верийцев держаться в отдалении. Но мало ли новых лиц появилось при дворе? Многие Истинные не посещали Маледиктус со дня убийства Ольгарта второго. Для других Жанна приберегла свой Дар оставаться незамеченной. Тот самый, которым опрометчиво научил использовать Ким Раск.

И пусть у нее не получалось исчезнуть так мастерски, как у потомка младшего из Восьми, придворные воспринимали полукровку как одну из таких же, как они.

Жанна затерялась среди пестрых нарядов, прижалась спиной к огромному зеркалу, готовая сбежать в любую минуту, если Кейн вдруг почувствует ее. Нити Истинных переплелись, слились запахи, голоса.

Пять утонченных красавиц, пять представительниц Домов улыбались у подножия трона. Должно быть, эти счастливицы превзошли своих конкуренток и теперь между заветной короной было лишь четыре девушки и почетный титул княгини Гевальт.

Сердце сладко замерло, дыхание перехватило, когда рядом с претендентками появился Фауст.

Его пустой взгляд ощупал конкуренток. Полный величественного несчастья, князь был полностью погружен в себя. Ему было абсолютно безразлично все происходящее. Напрасно Шарлотта бросала красноречивые взгляды на своего сына.

— Нужно сделать выбор. — Напомнила она, пряча за напряженной улыбкой нетерпение.

— Что случилось, князь? — Раскатился голос короля. — Неужели никто из этих прекрасных девушек не достоин твоего обручального кольца?

Придворные чувствовали, как стремительно превращается в жертву один из Старших Восьми. Они вытягивали шеи, чтобы лучше рассмотреть и запомнить выражение лица Шарлотты и ее последнего сына, чтобы потом со смаком обсудить, как сгинул древний род. И все только из-за того, что гордый Фауст не пожелал уступить своему королю.

Ноги сами понесли ее вперед. Легкими шагами Жанна приближалась к трону.

— Выбери меня, последний из рода Гевальт. — С легким волнением произнесла она.

Кровь похолодела внутри, лихорадочно заблестели глаза Фауста. Тишина оглушала. Застыли придворные, позабыв, как дышать. Глаза Кейна затопил черный зрачок.

— Вот моя невеста. — С жаром выдохнул князь, принимая протянутую руку в свои ладони.

Улыбка неподдельного счастья озарила лица влюбленных и стала последней каплей терпения Кейна. Он порывисто поднялся, в два шага преодолел разделявшее их расстояние.

— Жанна — больше не подданная Сумеречного королевства. — Придушенным злым голосом произнес Кейн. — Это не вернет тебе твой титул и земли. — Обратился он к Фаусту.

— Наплевать на титул. Наплевать на кусок земли с грудой родовых камней. — Сквозь зубы, в тон ответил Фауст. — Во всех восьми мирах не найдется закона, который запретит мне взять ее в жены.

Все произошло слишком быстро. Никто из Истинных не успел осознать, почему вдруг их бог и король набросился на Гевальта, а полукровка выхватила свои сабли. Растерянные и испуганные такой выходкой, придворные расступились, не вмешиваясь в схватку.

Завыла от бессилия Шарлотта, что-то выкрикивал Советник Раск, пытаясь остановить это безобразие. Уже спешили, расталкивая верийцев, облаченные в алые доспехи гвардейцы.

Маленькая, но верткая и ловкая, девчонка уклонялась от свистящего Несущего смерть. С другой стороны, настойчиво взлетал меч Гевальта.

Король с застывшим на белом лице бешенством атаковал. Ему хотелось растоптать эту гордячку, которая посмела бросить ему вызов. Разве не был он достаточно терпелив и уступчив? Как посмела она опозорить его перед всем Маледиктусом? Теперь он будет беспощаден!

Жанна улыбалась. Ее спина уперлась в зеркало. Князь встал перед ней, загораживая девушку собой, но она потянула мужчину за руку, отстраняя.

— Предлагаю на этом закончить, Ваше Величество. — Едко произнесла полукровка. — Вы же не хотите, чтобы они, — Жанна обвела взглядом придворных. — Увидели, чего стоит Око Создателя против Несущего смерть?

Она беспечно убрала сабли в ножны.

— А сейчас мы уйдем. — Продолжила лоринка. — Когда придет время — я сама свяжусь с тобой.

Зеркало за спиной превратилось в прозрачную ртутную гладь. Жанна кивнула князю, он шагнул вперед.

Полукровка бросила последний взгляд на короля.

Кейн кинулся вперед, схватил ускользающую беглянку за длинную жемчужную косу, потянул на себя, не желая сдаваться.

Страх лишь на мгновение мелькнул в зрачках. Жанна быстрым движением вытащила кинжал Лорин и безжалостно срезала волосы одним взмахом. От неожиданности Кейн стал заваливаться назад, его пальцы тянулись к девушке, а нашли лезвие кинжала.

В мгновение ока все было кончено! Зеркальная поверхность стала прежней, на полу возле золоченой рамы лежал кинжал с аметистовой рукояткой, рядом застыл Кейн с зажатой в руках жемчужной косой.

***

— Ты! — Рычал Кейн. — Ты сказал, что все просчитал!

Раск стоял на коленях, не смея пошевелиться. Лезвие Несущего смерть упиралось в его горло. Придворные давно укрылись в отведенных для них комнатах, не желая попасть под горячую руку. К тому же, происшествие не давало им покоя! Язык так и чесался обсудить наглую выходку чужестранки.

Верийки наперебой утверждали, что «сразу поняли, чего стоит эта девица». С первого дня двор был оскорблен появлением полукровки в роли королевы, но упрямый Кейн наплевал на все приличия, вот и поплатился!

— Да, Ваше Величество. — Глухо ответил Эрик. — Это целиком моя вина.

Впервые Раск не знал, чем закончится угасающая ночь: быть может, все его старания окажутся напрасными, и он расстанется с жизнью? Быть может, бог даст ему еще один шанс? Он недооценил прекрасную полукровку, глубину ее чувств и смелость.

— Где Корси? Допросить его и гвардейцев. Наверняка, был сговор. Найти эту рыжую смертную, что вертелась возле лоринки. Вытрясти душу из каждого. Если не найдешь Жанну — твоя голова будет висеть над моим троном.

— Ваше Величество. — В тронный зал вошел гвардеец из Истинных. — Прибыли герцог ди Герра и его супруга.

— Отлично.

Лезвие отступило. Раск облегченно вздохнул. Судьба миловала его снова.

— Пусть ждут меня в кабинете.

Король убрал меч и вышел из комнаты, не оборачиваясь.

Уже целый час крепость сотрясалась от рокота его голоса. Не состоявшиеся избранницы с упоением перемывали косточки как коварной лоринке, так и собственному королю. Оскорбленные в лучших чувствах, благородные аристократы строили планы мести. Судачили на кухне слуги, посмеивались дозорные на стене.

Не до веселья было лишь Малому совету и самому Кейну.

Что же теперь будет? Этот вопрос тревожил Лино и Раду, застывших в ожидании короля. Вик Корси не спешил вернуться обратно в Маледиктус, осознавая, что совершил глупую ошибку и разрушил крепкую дружбу с той, кому обязан жизнью.

Доротея Гайос велела жрецам зажечь огни в храмах и призвать верующих на молитву. Смертные и верийцы просили своего бога проявить благоразумие и смириться с нанесенной обидой.

А Эрик Раск терпеливо ждал окончания аудиенции герцога ди Герра. Ему была нужна помощь Истинного: он один мог теперь уговорить бывшую королеву вернуться назад. Но для начала требовалось разработать новый план.

Тайная канцелярия уже пришла в движение: искали Рейну, осторожно допрашивали фрейлин, навестили Лилит. Шпионы и соглядатаи получили приказ, расползлись по Сумеречному королевству как пауки, выжидая, прислушиваясь.

Раск понимал, что Жанна не объявится в королевстве, но он должен быть готов к любым исходам.

***

Кейн широко шагал по крепостной стене. Он не видел перед собой никого и ничего. Грудь сдавливали непонятная злость и горечь. Он торопился, будто пытался убежать от терзающих воспоминаний.

Эта дрянь ни капли не боялась! Напротив, лоринка была уверенна, что сможет постоять за себя. И что хуже всего, Кейн понимал это сам.

Стоило им встать напротив друг друга, как Несущий смерть потускнел и трусливо начал умолять отступить. Око превращало его в обыкновенный кусок железа. Более того, принялось тянуть силу и практически убивать Ключ от Вереса.

Кейн мог бы, наверное, использовать свои Дары, сражаться до последнего. Не смотря на отточенное с Лино мастерство, Жанна уступала ему в навыках фехтования. Но предательски дрогнули руки, сжалось сердце, раненое, оскорбленное.

От ветра защипало в глазах, бог стиснул зубы, яростно растер лицо руками. Это — не конец! Если девчонке нравится страдать и мучиться — он это устроит.

Не будет пощады миру Лорин и снисхождения для предателей! Кейн задохнулся от собственных эмоций, уперся руками в край черной стены, пытаясь отдышаться.

Да, он утопит Лорин в крови!

Боль затмевала крепостную стену, заволакивала, тянула. Мир стал блеклым, осталась лишь тоска. Где он опять ошибся? И можно ли что-то исправить?

Только сейчас Кейн начал понимать Вереса: вот, значит, как терзался могучий бог. Когда разум пытается сохранить порядок, но делаешь и говоришь что-то безумное.

***

— Где мы? — Фауст наощупь продвигался вперед.

Справа под ладонью была шероховатая холодная стена, слева — пустота. Под ногами — ровный пол без единого стыка.

— В башне Лорин. — Ответила Жанна. — Иди прямо за мной и никуда не сворачивай.

Она по-прежнему держала князя за руку. Ее ладонь была теплой и мягкой, легкий аромат жасмина наполнял воздух. Вериец слышал ровное дыхание, почти ощущал впереди ее хрупкое тело, что двигалось все дальше в непроницаемой темноте.

А вот глаза не видели ничего. Его острый взгляд хищника не мог уловить очертаний комнаты или хотя бы намека на того, что находится вокруг.

— Еще немного. — Пообещала Жанна, пожимая пальцы верийца.

Свет набросился неожиданно, ослепил, причиняя боль.

— Ну вот мы и на месте. — Вздохнула полукровка.

Фауст поморгал, привыкая. Белизну стен иногда нарушали красочные картины истории мира, выполненные неведомыми мастерами. Потолком служили движущиеся по голубому небу облака, вместо пола — зеркальная водная гладь, в которую заглядывает отражение лесного озера.

Вериец повертел головой из стороны в сторону. Помещение было не слишком просторным, упиралось в узенькую лестницу.

— Как мы попали сюда? — Спросил он.

— Ключ ведет в сердце мира. — Довольная произведенным эффектом, ответила девушка. — Здесь хранила свои тайны Лорин. Здесь жила и вынашивала планы. Теперь это все — наше.

Полукровка широко улыбнулась и шагнула на первую ступеньку.

Подъем казался бесконечным. Вскоре остались лишь пушистые облака и винтовая лестница, что тянулась и тянулась вдоль белоснежной стены. Наконец, появилась дверца. Жанна уверенно толкнула створку, кивнула Фаусту, приглашая за собой.

Их встретила тишина. Светлая комнатка с широкими окнами, прялка, рядом с которой сидело три сморщенных трупа с повязками на глазах.

— Жрицы Лорин. — Жанна поморщилась, брезгливо коснулась одного из тел.

С легким шелестом оно растаяло, не оставив даже следа. Цепная реакция задела оставшихся.

— А ведь все работает и без них. — Отметил Фауст, глядя на вращающееся колесо.

— Не совсем. — Девушка так же внимательно смотрела на тянущуюся лазурную нить жизни. — Одна из Жриц отрезала кусочки, отмеряя срок для новой души. Не понимаю, как это работает теперь, но баланс явно нарушен… Интересно, остался кто-нибудь в живых?

***

Им так и не удалось найти ни одной живой души. Жанна и Фауст блуждали по комнатам и лестницам, удивляясь, как велика башня. Потом Жанна поняла, что сердце мира лишь создает то, что просит его новая хозяйка.

Если девушке хотелось отдохнуть — перед парой тут же открывалась новая дверь, за которой ждали горячая ванная и мягкая широкая кровать под воздушным балдахином.

За окнами каждой новой комнаты все так же безмятежно плыли облака. При желании их можно было коснутся. Мягкие, как пух, легкие, они будто были сделаны из грез. Присмотревшись, девушка поняла, что права: в плотных невесомых завихрениях она видела чьи-то мечты о счастье, светлые образы безмятежной радости.

Не известно, сколько времени прошло с тех пор, как пара вошла в башню. Они успели три раза выспаться.

Говорить не хотелось. Выяснять, почему и как все вышло, от чего рухнул первый план побега из Вереса, спорить и ссориться — для чего?

— Знаешь, мне кажется, башня — такое же живое существо, как Маледиктус. — Полукровка в очередной раз обошла вокруг прялки.

Нить все тянулась и тянулась, скрываясь в бездонной корзине с пряжей.

— Она заботится о нас с тобой и как будто боится, что мы уйдем и она снова останется никому не нужной. Сколько времени прошло с того момента, как мы появились в Лорин? Полгода? Неделя? День?

— Ты права, — согласился князь. — Но я счастлив снова быть с тобой. — Вериец обнял девушку за плечи, поцеловал в лоб. — Я не представляю свою жизнь без тебя.

— Думаешь, я спокойно смотрела бы, как ты берешь себе в жены одну из этих хищниц? — С деланным недовольством фыркнула Жанна. — Нет, Гевальт. Теперь ты мой. Во веки веков. — Торжественно произнесла она.

— Не такое уж и страшное наказание. — Прошептал ей в ухо князь, крепче сжимая в объятиях тонкую изящную фигурку. — Чего еще можно желать?

— Жаль разочаровывать тебя, — потускневшим голосом протянула Жанна. — Но у на все еще проблемы с Сантером. И Кейн больше не рад нас видеть, а ведь Луц и Луи остались в Вересе.

— Почему не договориться с Джаредом?

— Шутишь? — Девушка отпрянула. — Разве можно доверять смерти? Мы должны забрать у него либо второе Око, либо песочные часы Архноса. Я так же намерена завладеть Несущим смерть!

Она решительно отстранилась и заходила из стороны в сторону. Ее пыльный дорожный костюм давно сменился простым сиреневым платьем, которое она обнаружила на мягкой кровати в первый же вечер. Фауст больше тоже не напоминал рыцаря Сумеречного королевства. Для него башня приготовила камзол и брюки в той же аметистовой расцветке.

Старая одежда исчезла без следа, лишь родовой меч и две сабли напоминали о том, что прошлое не приснилось влюбленным.

— Я потеряла кинжал Лорин. — С досадой вспомнила Жанна, замерев на месте.

— Не переживай. — Гевальт подошел и снова заключил ее в объятия.

Он провел по коротко срезанным волосам девушки, коснулся своей начавшей отрастать косы на затылке.

— Теперь мы оба — изгои для мира Верес. — Усмехнулась девушка. — Скажи: как ты решился отказаться от своего титула? Шарлотта, наверняка, не упустила новой возможности, чтобы напомнить тебе о величии Дома.

Фауст наморщил нос, вспоминая сладкие речи матери.

— Это все потеряло смысл. — Пожал плечами вериец. — Я обезумел, когда ты не пришла в назначенный срок и надел волчью шкуру.

Взгляд мужчины устремился в те дни и ночи, когда он мчался по лесу в компании таких же зверей, наслаждался свободой и горячей кровью своих жертв.

— Я слонялся по всему княжеству. — Продолжил он. — Не было никаких тревог и ограничений. Пьянящий восторг от того, что весь мир принадлежит тебе! А по ночам я вспоминал тебя и в горле рождался вой. Моя стая не понимала этого беспокойства, но разделяла эту боль как свою собственную.

Я верил, что ты исчезла не просто так. Сомнения закрадывались в мои мысли. Время шло, а Шарлотта предоставила мне прекрасный шанс появиться при дворе.

Родовой замок, имя, власть — все это барахло. Вещи не умеют любить в ответ, король волен миловать и казнить, лишь твоя любовь что-то значит среди всей этой мишуры.

— Что ты собирался сделать?

— Бросить вызов. Я знал, что Узы развеялись. — Беспечно произнес князь. — Если мы не вместе — все теряет смысл….

— Тебя отлучили от веры, забрали титул и запретили покидать княжество. — Вздохнула богиня. — А ведь Кейн дал тебе шанс вернуть все как было до нашей встречи. Фауст, которого я впервые повстречала, непременно выбрал бы земли и титул.

— Ты мне это говоришь? — Рассмеялся князь. — Та, что боялась отнять чужую жизнь.

Улыбка девушки повяла.

— Это — не лучшие перемены моей души, к сожалению.

Оба замолчали. Прялка все крутилась и крутилась, отматывая Нити душ. Жанна посмотрела на кудель, задумалась.

— А ведь сейчас ты сам по себе. И не принадлежишь ни к одному миру. Позволь?

Вериец кивнул. Легкое жжение пробежалось по всему телу, полукровка вытянула Нить Фауста.

Серая и матовая, лишенная блеска, с маленькими вкраплениями золотого.

— Никогда не видел ничего подобного. — Растерянно произнёс Истинный.

— Ты, действительно, свободен. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Что ты имеешь ввиду?

— Скоро угаснут Дары, потом ты разучишься пить души и утратишь бессмертие. — Она накрутила Нить на палец. — Изгой.

— Сколько у меня времени?

Разноцветные глаза обожгли.

— Вечность, Фауст. Стоит лишь отдать свою веру истинному богу. — Ее теплые губы прильнули к его губам.

***

— Ты молчишь, Наставник? — Удивленно спросил Кейн.

Лино замер как статуя с каменным лицом. Всю суматоху с исчезновением полукровки и князя вериец пропустил: ему не были интересны смотрины королевы, герцог в очередной раз выслушивал упреки своей молодой жены.

Рада осталась один на один с двумя малышами. Родовое гнездо герцога находилось достаточно далеко от Маледиктуса и северных княжеств, сам Лино появлялся редко и проводил со своей семьей слишком мало времени.

Как только Кейн отдал приказ Вику Корси занять бывшую королеву походом, Лино выпросил право вернуться в родовые земли.

Рада с головой погрузилась в материнские хлопоты, сетуя на Жанну и Фауста, лишивших ее свободы. Но племянников волчица любила всем сердцем, не позволяла прислуге нянчиться с быстро подрастающими мальчишками.

Сначала было трудно смириться с тем, что ее время больше не принадлежит только ей. Но постепенно Рада поняла, что не мыслит свою жизнь без этих двух подрастающих трогательных существ. Ведь за этим непременно последует расставание с близнецами и одиночество. Верийка ловила каждый миг, наблюдая, как развиваются ее племянники.

Тем не менее, по герцогству быстро поползли слухи о том, что ее новоиспечённый супруг продолжает ухлестывать за девицами. Как смертными, так и Истинными. Будто бы каждой своей любовнице он оставляет на память отметину в виде буквы «Л» на шее за ухом.

Кухарки судачили о том, что герцог использует особый ядовитый состав, который буквально выжигает кожу, но проявляется лишь через несколько дней, от чего девица не сразу обнаруживает позорное клеймо.

Сначала молодая госпожа отмахивалась от порожней болтовни слуг. Ей было не до глупостей: дети верийцев любознательны и активны, за ними нужен глаз да глаз. Кроме того, они начнут тянуть души раньше, чем научатся ходить, а значит, смертные в доме могут стать случайной добычей.

И все же сплетни, переданные разными голосами, превратились в раздражающую полуправду. Рада начала сердиться, покрикивать на кумушек, стоило ей уловить хоть тень мысли о неверности Лино.

Да, они заключили формальный брак для спасения Луца и Луи, все же это не давало герцогу права позорить волчицу!

В очередной раз, вернувшись в Флос Конвалис, Лино наткнулся на подозрительный взгляд своей супруги. К несчастью, герцог прибыл не один: младшая из дома Ду присоединилась к нему по пути в свое герцогство.

Наставник и первый меч королевства, блистательный рыцарь, Лино предложил девице Ду заглянуть в его дом, чтобы немного передохнуть перед дальней дорогой.

На рассвете весь дом сотрясался от разразившегося скандала: за поздней беседой взвинченная в своих подозрениях, Рада ди Герра увидела за ухом Елизаветы Ду рисунок, напоминавший заветную «Л».

Истинная вцепилась в гостью, проклиная именем Кейна, обещая выпотрошить весь ее проклятый род! Девушки сцепились мертвой хваткой, досталось и Лино, и нерасторопному служке, вносившему в этот момент вино, и бравому сопровождающему герцогиню Ду.

Рада ярилась как дикий зверь, рвала на вопящей Елизавете волосы, отбивалась от попыток верийки нанести ответный удар.

Когда Лино все же удалось утащить супругу подальше от возмущенной представительницы благородного рода, последовала еще одна перепалка. Но с мужем Рада не церемонилась вовсе: она вытащила из ножен его собственный меч и ринулась в бой.

Это был великолепный поединок! Лино пришлось защищать свою жизнь любыми подручными средствами: кочергой, каминными часами, изящным стулом, обитым нежно-голубым ситцем, подсвечником.

Попытки оправдаться приводили волчицу в еще большую ярость. Наконец, Лино вернул себе меч при помощи сорванной с окна портьеры и одного из подсвечников, которым он ловко орудовал, обороняясь.

Пыл Рады остудили лишь не менее жаркие поцелуи герцога и заверения в бесконечной любви. И он не лгал, во имя Ночи! Если бы он знал, какой искусный и опасный противник отныне связан с ним Узами крови, он бы не топил тоску в вине и бесконечных скитаниях по Костяным хребтам!

Сокровище! Настоящая воительница, каких Сумеречное королевство не видело уже давным-давно!

К вящему разочарованию прислуги, занимательный скандал окончился бурным примирением, а негодующая Елизавета Ду получила в качестве компенсации небольшой ларец с дивными рубиновыми серьгами.

С того дня Лино предпочитал оставаться в родовом поместье, занимался воспитанием своих формальных наследников и отводил душу в поединках с Радой.

Приказ явиться в Маледиктус всем семейством насторожил пару, но от посланника подробностей добиться не удалось: он ничего не помнил стараниями Раска.

— Ты просишь о невозможном. — Наконец, ответил Лино, подняв взгляд на короля. — Рада не отдаст детей.

— Это не просьба, герцог, а приказ. — Процедил Кейн. — Близнецы останутся в Маледиктусе, а вы оба отправитесь в Лорин и приведете сюда полукровку вместе с Гевальтом!

— Она не пойдет с нами, Кейн. — Покачал головой Лино. — А мне не хватит подлости предать Жанну.

— Но хватит, чтобы предать своего бога? — Недовольно изогнул бровь король.

— Не заставляй меня. — Почти мольба звучала в голосе Лино.

— Если девчонка не вернется — ее ублюдки умрут. — Пообещал Кейн.

Лино потянулся к мечу. Для него было ясно как день: бог сошел с ума. Он ослеплен своей ненавистью и уже не помнит, как много сделали для его спасения и Рада, и Лино, и даже Гевальт.

— Ты не сделаешь этого!

Рада шла по каменным плитам, прижимая к себе Луи и Луца. Верийка смотрела гордо и бесстрашно. Ее бледное лицо, обрамленное черными густыми волосами, было полно решимости.

— Это — наследники Дома ди Герра. Как ты объяснишь при дворе свой поступок?

Кейн сошел с трона, медленно, усмехаясь, подошел к Раде. Девушка поджала губы и отпрянула назад, инстинктивно пряча близнецов.

— Я не собираюсь ничего объяснять. — Тихо произнес король. — Мне не нужны яд или кинжал, чтобы забрать жизнь.

Вериец протянул руку ладонью вверх, между пальцами засверкали две золотые Нити.

— Я совершил глупость, отлучив Фауста от Вереса, иначе он был бы уже мертв.

Губы герцогини задрожали, а щеки стали еще белее.

— Я найду Жанну. — Вздохнула волчица. — Но не обещаю, что она пойдет за мной.

— Она пойдет. — Удовлетворенно кивнул Кейн. — Когда ты расскажешь ей все, что сейчас произошло.