1 ноября 2015 года

В этот день Вовчика выписывали из больницы. Мы встречали Рясина дружно, всей честной компанией, состоящей из меня вездесущей, и соседки Наташки, коей я поведала о несправедливости по отношению к моему подопечному. Та прониклась к нашей неудачливой чете чувством жалости и понимания, вызвавшись составить компанию в нелегкой борьбе против небесного отдела учета и статистики.

От предложения о поддержке я отказалась, плохо представляя Наташку в качестве сообщника по организации революции. Но подбить подругу на участие в праздновании освобождения Рясина от больничных уз не постеснялась. А той и деваться было некуда. Сама заикнулась! Никто за язык не тянул!

Я сильно переживала о том, что Рясин вновь впадет в бесконечную депрессию, поскольку на больничной койке он не подавал признаков особой активности и интереса к собственной жизнедеятельности. Оказалась, зря переживала…

Мой подопечный появился на пороге с белозубой улыбкой, растянутой по периметру всего подбородка. В одной руке он держал букет потрепанных хризантем, в другой — початую бутылку с шампанским.

— Уже успел наклюкаться… — Прошипела я в правое Наташкино ухо. Та только рукой махнула.

— Подумаешь. Ему сегодня можно!

Я немного поразмыслила и пришла к выводу, что не только ему, но и нам сегодня можно. Праздник ведь! И в свете новой идеи тут же выдала предложение.

— А не пройтись ли нам до магазина?!

В качестве сопротивления выступила подруга, но большинством голосов мы склонили ее на свою сторону и вскоре, шумной компанией вломившись в квартиру моего подопечного, накрывали стол во главе с початым шампанским. Пока мы скакали по кухне, ловко орудуя ножами, Рясин возлежал на тахте, исподлобья наблюдая за нашими телодвижениями. Но как только все приготовления дошли до финала, в момент оказался на табурете, вплотную придвинутому к столу, кишащему разнообразным провиантом.

— Ну что, девоньки! Начнем, пожалуй! — Он поднял бокал, и мы начали….

Закончить удалось только через четверо суток, часть из которых напрочь выветрилось из моей памяти. К примеру, я абсолютно не могла воспроизвести события, связанные с проводами Наташки. Хотя она сбежала от нашей честной компании в первые же сутки попойки. Помню что несколько раз силком укладывала своего подопечного в кровать, поскольку он порывался посетить ночной клуб.

С утра Рясина я не будила, он был освобожден от работы на две недели для восстановления здоровья, так что надобности в трудовых подвигах не наблюдалось. Здоровье Вовчик восстанавливал с помощью пары бутылок пива, после чего приступал к распитию более серьезной алкоголесодержащей продукции. А, поскольку, знакомых я до него не допускала, приходилось самой составлять тому компанию. Отказывать себе в празднике жизни он не собирался, а пить в одиночестве не мог по принципиальным соображениям.