Глава 14

Теплое солнце середины весны играло лучами на широкой реке, вдоль которой растянулась двухтысячная армия степного народа, возвращающаяся домой. Пряно пахнущий молодой травой ветер волнами прокатывался над степной равниной. Далеко у горизонта появились вершины Пепельных гор.

Хаган пришпорил коня, стремясь нагнать голову колонны прежде, чем Октай поведет своих людей в родные земли. Соловой конь закусил узду и понесся вперед, опережая ветер. Воины не успевали выказать почтение хану, поэтому уже в спину летели их приветствия.

— Хэй! А я уж думал, ты не появишься, — задорно прищурился Октай и поднял голову к небу, вдыхая полной грудью. — Чуешь? Домом пахнет.

Хаган прищурился, наслаждаясь знакомыми травянистыми ароматами в воздухе. Пока Пепельные Степи скрывались за высокими холмами, но ветер уже приносил запах ковыля.

Позади раздался стук копыт, и два быстроногих боевых коня подбежали к возглавляющим армию ханам. Герей и Кирам остановились рядом со страршим братом, готовые отправиться домой.

Хаган посмотрел на младшего из рода Батар и не сдержал улыбки, ощущая гордость за него. За год в походе Кирам сильно повзрослел и возмужал. Тридцатипятилетний дракон больше не выглядел мальчишкой, который совсем недавно встретил совершеннолетие. Война, оставшаяся позади, заставила его стать сильным и сознательным драконом, который ценил не только свою жизнь, но и знал цену чужой. На личном примере прочувствовал, что значило иметь рядом с собой готовых сражаться за тебя родных и друзей.

Октай поднял руку, выпуская ленту пламени в воздух. Его мирзы закричали, перестраивая войско. Герей и Кирам выехали вперед и помахали на прощание Хагану. Отвернувшись, молодые князья поскакали вперед. Тысячное войско устремилось следом за ними, направляясь на юг к родным равнинам.

— Встретимся в первый день лета, — Октай положил руку на плечо Хагана и улыбнулся.

Он сжал его ладонь в ответ и согласно кивнул.

— Пусть ветер будет благосклонен к тебе, Октай.

Друг помахал рукой и галопом помчался рядом со своими воинами. Через неделю они доберутся до дома и встретятся с семьями, которые заждались их. Это, пожалуй, был один из самых длинных и тяжелых походов, с которыми им пришлось столкнуться за их долгую по человеческим меркам жизнь.

Хаган пришпорил коня, поднимая руку и подавая сигнал своим воинам. Из-за спины раздались приказы мирз. Топот вышедшей в галоп тысячной армии сотряс землю, и воины устремились вперед, спеша добраться до дома. Не имело значения, что им предстояло двигаться больше пяти дней по равнинам, прежде чем они доберутся до берегов Пепельного моря — дорога домой всегда проходила легче и быстрее.

Армия перевалила через высокий холм, и бескрайний простор серого ковыля протянулся с севера на юг, на востоке теряясь за холмами, за которыми синели горы. Копыта лошадей застучали по тракту, который соединял два крупнейших ханства, и дорога пошла бодрее.

— Хаган!

Он обернулся и улыбнулся подъезжающим к нему всадникам. Наран и Райхан остановились рядом и, сверкая задорными искрами в глазах, оглянулись назад.

На высокой кобыле-ранде игреневого цвета величественно восседала самая красивая девушка, которую только можно было найти на всем Дрэмоне. Смуглая кожа цвета цветочного меда экзотически выделялась на фоне желтоватых лиц степного народа. Густые черные волнистые волосы, заплетенные в сложные косы и распущенные ниже лопаток, игриво развевал ветер. Глаза цвета снежного обсидиана восхищенно смотрели по сторонам.

Одетая в дорожное платье, принятое в южных королевствах, Фрайя поравнялась с мужчинами, возглавлявшими скачущую вперед армию. Улыбнувшись им, она мило покраснела, отчего ее смуглые щеки приобрели волнительный бордовый оттенок.

— Пожалуйста, скажите мне, что Пепельные Степи называются так не потому, что на них растет серая трава, — с трудом сдерживая смех, крикнула она, чтобы заглушить стук копыт.

— Это ковыль, — посмеялся Хаган.

Он подвел коня ближе к ранду своей пары. Игреневая кобыла захрапела на него, но с темпа не сбилась. Хаган протянул руку и сжал ладонь девушки, удерживающую поводья.

— До дома осталось всего ничего. Отсюда начинаются Пепельные Степи и владения моего ханства.

— Скорее бы добраться, — улыбнулась она и фыркнула дымом. — У меня уже все, что ниже спины, отбито за три месяца в седле.

Наран и Райхан оглушительно захохотали. Фрайя густо покраснела и опустила голову, поджимая губы. Хаган и сам с трудом сдержал улыбку, бросая на братьев укоризненный взгляд за то, что смутили его пару. Они его проигнорировали, обмениваясь между собой неразборчивыми шуточками. Мирзы, скачущие позади хана, его пары и князей, в отличие от последних, сдерживали улыбки, стараясь сохранить невозмутимые выражения на лицах, но Хаган слишком хорошо знал своих полководцев. Для тех, кто привык жить в седлах, ее комментарий действительно был слишком забавным.

Хаган посмотрел на девушку и нежно улыбнулся ей. Фрайя смущенно улыбнулась в ответ и отвернулась, глядя вперед. Ее пальцы намертво вцепились в поводья кобылы с темно-рыжей шкурой и светло-серой гривой, которая доказала, что ее порода действительно была уникальна, без труда поддерживая темп выносливых степных боевых лошадей. Когда-нибудь нужно будет вместе с Маркусом посетить песчаных драконов и закупить стадо из нескольких десятков рандов.

Хаган поднял голову к небу и мысленно возблагодарил всех богов этого мира, ветер и пламя за то, что указали ему путь, который не просто позволил ему спасти потерянную дочь его сестры и узнать правду, но и привел его к истинной паре. Он будет хранить ее и оберегать от всех бед. Ее жизнь никогда не будет наполнена болью, горечью или страхом. Он позаботится об этом.

Год назад он практически потерял ее. Больше он такого не допустит.

Хаган опустил голову, устремляя взор туда, где тракт переваливал через очередной холм.

В день, когда они недооценили трусость и подлость Аббинкса и столкнулись с двумя дюжинами драконов, Хаган должен был умереть. Девять драконов, какими бы умелыми воинами они ни были, не могли справиться с противником, превосходящим их числом практически в три раза. И пепельные, и горные драконы прекрасно понимали, что были обречены, но продолжали биться до последнего всплеска пламени в крови.

Хагану сказали, что он забрал жизни пятерых, прежде чем враги сразили его. Все, что помнил он сам, это то, как его пара появилась там, где ее не должно было быть, и пробудила горы.

По рассказам друзей, трое степняков сгинуло в лаве, когда Кристиан, который ослушался приказа и привел дракониц на поле битвы, раскрыл артефакт. Мужчина-человек сразил двоих драконов, в то время как Инес добила того, кто налетел на границу менгира, созданного Фрайей, и убила еще одного из преодолевших разлом в скале. Затем они закрыли яйцо и вмешались в бой, помогая Руланду и Теймену добить оставшихся врагов.

Октай, справившийся с тремя противниками в том бою и сильно раненный, первым бросился спасать младших братьев, своих и Хагана, которые пали в первые минуты боя, покалечив пятерых врагов. Ливен защищал их во время всего боя, пока его не сразили четверо. Только своевременное вмешательство Октая позволило сохранить жизнь горному дракону.

Всего этого Хаган не видел и не слышал. Он лежал на содрогающейся земле и чувствовал, как с кровью, сочащейся из ран и пасти, из него утекала жизнь. Пробитые раздробленными костями легкие не работали, и смертная пелена быстро накрыла сознание. Стало невыносимо холодно, когда кровь застыла в венах лавой, останавливая кровоток. Сердце дрогнуло, и мир окончательно померк.

Текущая по кончику морды обжигающе горячая слеза стала последним, что запомнил Хаган перед тем, как встречающий его мир по ту сторону горизонта вспыхнул в яркой вспышке белого цвета.

Сладкое пламя со вкусом карамели и бергамота ворвалось в пасть, раскаляя кровь и запуская сердце. Гулкий удар сотряс тело, возвращая к жизни. Жар прокатился по венам, и магия начала выжигать раны, сращивать раздробленные кости, восстанавливать разорванные внутренние органы.

Когда сознание полностью вернулось к нему, позволяя в полной мере осознать происходящее, Хаган вскочил на лапы, заревев от ужаса. Только одно могло воскресить умирающего дракона — целительное пламя, ценой которому была жизнь. Жизнь его истинной пары.

Его Фрайя лежала на руках его пылающих белоснежным целительным пламенем братьев и едва дышала. Наран и Райхан оба отдавали ее бесчувственному телу свою жизненную энергию. Хаган тогда впервые за все время увидел, как по щекам его младших братьев текли слезы.

Он бросился к ним, чтобы спасти свою пару, но Октай успокоил его пламя, заставив сменить ипостась. После Руланд и Теймен крепко держали его, игнорируя все отчаянные попытки вырваться, умоляли не вмешиваться, иначе это никогда не закончится, пока он и Фрайя оба не умрут, пытаясь спасти друг друга. Той же смертью, какой погибли многие горные и ледяные драконы за годы Столетней войны. Они исцеляли друг друга, не оглядываясь на цену, и не могли смириться с потерей близких, пока не становилось слишком поздно.

Сколько длилось исцеление драконицы, отдавшей жизнь за свою пару, Хаган не знал. Все, что он видел, это как слезы его братьев падали на побледневшую смуглую кожу удивительной красавицы. Он бился в руках друзей, пытался добраться до нее, не слыша их слов, игнорируя угрозы.

В миг, когда Фрайя вдохнула полной грудью, Хаган обессиленно упал на колени и взревел так, что заглушил грохот содрогающихся от землетрясения гор. Его пара выжила. Она не ушла за горизонт, обменяв свою жизнь за его. Боги вернули ему ее, даровав им еще один шанс.

Хаган подхватил безвольное тело своей бессознательной возлюбленной и крепко прижал к груди, чувствуя ее уверенное сердцебиение и едва тлеющее пламя. Наран уткнулся в его плечо лбом и прошептал, что лично убьет, если старший брат вздумает снова провернуть трюк со смертью. Райхан просто нервно смеялся, смахивая слезы с щек и икая.

Его младшие братья спасли жизнь Фрайи, поделившись своей. Никто из них не знал, сколько теперь было отмеряно снежно-обсидиановой драконице на этом свете. Хаган поклялся себе и богам сделать все от него зависящее, чтобы они прожили друг с другом как можно дольше, чтобы ее жизнь была наполнена счастьем и любовью, чтобы она больше никогда не чувствовала себя одинокой, и ее окружала большая и дружная семья.

— Ты чего такой грустный? — нежный голос Фрайи ворвался в его горькие воспоминания, и Хаган вздрогнул, возвращаясь в реальность.

— Все хорошо, моя сладкая красавица, — он любяще улыбнулся ей и потянул за поводья, замедляя коня.

Как бы ему ни хотелось, но прибыть домой раньше, чем через три дня, они все равно не смогут, даже если будут гнать коней галопом без передыха.

*

Хаган остановился на вершине холма и счастливо улыбнулся. Лента тракта уходила вниз, теряясь в высокой траве. Далеко впереди сверкало крышами родовое гнездо. Вокруг него раскинулось стойбище юрт, белея крышами в лучах полуденного солнца.

Задорно улыбающийся Райхан подъехал к нему и подмигнул. В руке брат удерживал повод игреневой кобылы. Ее хозяйка сидела в седле с недовольно поджатыми губами. Пол-лица Фрайи закрывала непроницаемая повязка.

Армия степняков остановилась за спинами хана, его пары и молодого князя. Мирзы тщетно сдерживали улыбки, поглядывая на девушку с завязанными глазами. Из-за их спин доносился воодушевленный шепоток воинов. Настроение у всех зашкаливало — до дома осталось всего несколько минут.

— Неужели это так обязательно? — в очередной раз возмутилась Фрайя и подняла голову, пытаясь подсмотреть.

Райхан свое дело знал, поэтому повязка надежно скрывала от нее окружающий мир. Брат снова посмеялся, глядя на тщетные попытки девушки. Она возмущенно фыркнула дымом в его сторону.

Хаган подъехал к ней, нежно развернул ее лицо к себе и аккуратно снял повязку.

— Добро пожаловать домой, Фрайя.

Она обернулась и распахнула рот. Ее глаза засверкали от восхищения, и на щеках растекся волнительный румянец.

— Какая красота! — благоговейно прошептала она и даже привстала в стременах.

Взгляд ее прекрасных миндалевидных глаз скользнул по серому ковылю и устремился к пляжу с черным песком. Свинцовые волны Пепельного моря накатывали на берег и шуршали пеной, оставляя за собой зеркальную гладь, в которой отражалось облачное небо. Бухта с одной стороны переходила в степь, а с другой упиралась в отвесные склоны невысокой горы. Несколько скал уходили далеко в море, напоминая спинной гребень степного дракона.

Неподалеку от подножия горы на берегу моря расположилось гнездо. Дворец с белыми стенами и позолоченными загнутыми крышами раскинулся на границе серой степи и черного песка. Многочисленные сады красочно цвели вокруг одноэтажных домов. Центральные ворота были открыты, и у них собралась встречающая процессия.

Хаган остановил коня и легко соскочил на землю. Поправив плащ, он подошел к Фрайе прежде, чем она успела спешиться, и спустил ее из седла, передавая смущенно засмеявшуюся девушку под защиту Райхана. Она недоуменно посмотрела на них, и с ее лица мгновенно исчезла улыбка, сменившись тревогой. Хаган шепнул ей, что все было хорошо и не стоило бояться. Райхан кивнул, подходя ближе к ней, готовый оберегать пару старшего брата даже от иррациональных страхов.

— Хаган-хан, добро пожаловать домой, — приземистый старик вышел вперед и почтительно склонил голову в приветствии. — Мы тебя заждались.

— Я счастлив вернуться домой, Тургэн-князь. Рад, что ты в добром здравии, дядя, — Хаган уважительно склонил голову перед стариком.

Седой дракон, который доживал свои последние годы, и чье пламя практически погасло, засмеялся и отошел в сторону, любопытно поглядывая ему за спину.

Райхан переступил с ноги на ногу и взял напрягшуюся Фрайю за руку. Хаган едва уловимо кивнул брату, благодаря за заботу. Наран поймал его взгляд, пока он приветствовал остальных членов своей немаленькой семьи, и подмигнул, заверяя, что выполнил указание.

Хаган едва не выдохнул вслух. Ему бы не хотелось, чтобы Фрайя столкнулась с драконицами-невестами, которые оставались во дворце дожидаться его возвращения. Наран был отправлен домой три дня назад, чтобы избавиться от них до прибытия остальных.

Признаться честно, Хаган совершенно забыл о том, что его дома ждали невесты. Единственная, кто его волновала, ехала подле него с далекого запада. Если бы братья не напомнили ему, то первое впечатление Фрайи о новом доме было бы испорчено. Хагану этого совсем не хотелось. Он хотел, чтобы Фрайя полюбила его гнездо. Хотел, чтобы она не тосковала по логову, оставшемуся на другом конце света.

Хаган обернулся и протянул ей руку, приглашая подойти к себе. Фрайя смущенно улыбнулась и шагнула вперед, выпуская поддерживавшую ее ладонь Райхана. Ее нервно подрагивающие пальцы легли в его руку, и Хаган крепко сжал их, заверяя, что все было хорошо.

— Позвольте представить вам мою истинную пару, — объявил он, обращаясь к своим многочисленным родственникам, собравшимся встретить его у ворот. — Фрайя из рода Хольст.

— Святые ветра, — прошептала мать и всплеснула руками. Оттолкнув с дороги своего брата, она подбежала к Фрайе и крепко обняла девушку.

Фрайя сдавленно охнула и уставилась на Хагана. Он едва не засмеялся, видя искреннюю панику в ее глазах. Похоже, она до сих пор не привыкла к тому, что степные драконы, по крайней мере, пепельные, были очень тактильными созданиями.

— Ох, девочка, ты такая красивая, — засмеялась мать и отстранилась от Фрайи на вытянутых руках, разглядывая ее.

Мгновенно стала видна заметная разница в их росте. Горная драконица оказалась на полголовы выше матери Хагана, хотя последняя была далеко не самой низкой степнячкой.

— Меня зовут Алтан, — представилась мать, любуясь парой своего сына.

— Очень приятно, — Фрайя умудрилась присесть в низком реверансе, даже когда ее плечи сжимали пальцы пожилой женщины.

Мать озадаченно хмыкнула и выпустила ее. Посмотрев на Хагана, она смутилась.

— У них совсем другие обычаи, мама, — пожал плечами он и утянул Фрайю в свои объятия.

Девушка сразу расслабилась, доверчиво прижимаясь к нему.

— Мы так и будем у ворот стоять? — широко улыбнулся еще один дядя — старший брат матери. — Идемте в дом. Все давно готово к вашему прибытию. Наран тут навел порядок, — Хайдар подмигнул. — К глубокому сожалению Таира.

Самый младший брат Хагана возмущенно дохнул дымом на хохочущего пожилого дракона и обнялся с Райханом, который тут же потащил его вперед, что-то рассказывая вполголоса.

— У тебя такая большая семья, — едва слышно прошептала Фрайя, еще крепче прижимаясь к Хагану, когда он повел ее через ворота в сад, который цвел перед главным зданием дворца. — Их здесь не меньше тридцати.

— Да, — он нежно коснулся губами ее виска, наслаждаясь ароматом ее кожи. — Сестры с детьми тоже прилетели. Те двое светловолосых и светлоглазых драконов — их пары. Они близнецы.

— Я никогда не видела столько пожилых драконов, — совсем тихо прошептала Фрайя, рассматривая Алтан, ее двух братьев и Тургена — брата отца Хагана.

— Только им не говори, что они пожилые, — шепотом посмеялся он.

— Нет конечно! — она возмущенно фыркнула на него дымом.

Хаган прикусил ее за полукружие уха. Фрайя вздрогнула и смущенно засмеялась. Эта упрямая драконица все никак не могла отучиться от дерзкой привычки фыркать на него дымом, а в драконьей ипостаси она еще и постоянно щелкала на него зубами. Как бы Хаган ни боролся с этим, пытаясь объяснить ей, что со своей парой, а тем более с ханом и старшим рода, вести себя подобным образом было не положено, но, похоже, она решила делать это специально. Честно признаться, где-то глубоко внутри души, это забавляло и его тоже, но он уже давно не был молодым драконом, чтобы дурачиться без оглядки на занимаемое положение.

— Мне ты в открытую заявила, что стошестидесятилетний дракон — это старик.

Фрайя прыснула со смеху и оступилась, споткнувшись о выступающий камень в саду. Хаган вовремя подхватил ее, не позволяя упасть. Несколько из его родственников недоуменно обернулись.

— И поэтому ты тянул больше полугода, чтобы сказать мне, сколько тебе на самом деле лет, — широко улыбнулась она и закинула руки ему на плечи. — В твою защиту ты нисколько не похож на мужа Оливии.

Ее горячие губы накрыли его, и ее сладкое дыхание взорвалось на языке карамелью и бергамотом. Хаган притянул ее к себе еще ближе и отпустил собственное пламя на волю. Фрайя застонала от его ласк, нежась в его объятиях.

Откуда-то издалека донеслись смеющиеся голоса Нарана и Райхана, призывающие всех расходиться, ибо нечего тут глазеть. Задорный шепот матери и сестер сменился хохотом Таира и других пожилых драконов. Затем голоса наконец стихли. В саду у главного дома Хаган и Фрайя остались одни.

— Я думаю, мы пропустим общий обед, — выдохнул дымом он, утопая в снежно-обсидиановых глазах своей пары. — Мне не терпится увидеть тебя на моем ложе.

Ее щеки волнительно потемнели, и вокруг расширившихся зрачков засверкали яркие искры. У улыбающихся губ заклубился дым.

— А мне не терпится помыться в нормальной ванне, — доверительно прошептала она и прижалась губами к его шее.

Это только еще сильнее распалило огонь в его крови.

— Тогда идем скорее. Увидеть тебя в моей купальне мне не терпится еще больше, — засмеялся Хаган и потащил хихикающую девушку за собой, направляясь на свою половину дворца.

***

Утреннее солнце согревало щеки поднятого к небу лица. Теплый ветер, пряно пахнущий луговыми травами и горечью моря, ласкал кожу и играл с волосами. Пенистые волны разбивались о скалы и прокатывались по пляжу, зарывая голые ступни в черный песок.

Фрайя стояла на берегу Пепельного моря и не могла сдержать счастливой улыбки. Это было самое прекрасное место во всем свете! Даже белоснежные пляжи Южного моря у подножия Андароских гор, где расположилось логово Маркуса, меркли по сравнению с ним.

Фрайя тихо посмеялась и обхватила себя руками. Нет, самым прекрасным здесь все же было не свинцовое море, не черный пляж и не теплые горы, а экзотически красивый степной дракон с темно-серыми глазами и серебристо-пепельными волосами. Хаган стал смыслом ее жизни, и она не могла представить себе ни дня без его жарких объятий или нежных поцелуев.

Первую неделю после возвращения во дворец Хаган не выпускал ее из своей спальни. Их день начинался и заканчивался на огромном ложе, которое, наверное, могло вместить дракона в драконьей ипостаси. Из высоких, от пола до потолка, окон в спальню влетал теплый ветерок и играл с воздушным тончайшим пологом, который имел больше декоративное, нежели практическое значение. Скользя по раскаленной коже влюбленных драконов, он не мог остудить жара, что излучали их тела.

Время от времени они перемещались в просторную ванную комнату, которая называлась «купальня» и больше напоминала открытую беседку с цветущими кустами вместо стен. Хотя и стены там имелись — Фрайя в этом убедилась под истерический хохот Хагана. Вместо привычной ванны, в купальне находилось углубление в полу с теплой водой, похожее на бассейн, хотя и без фонтана. Зато имелся небольшой водопад, сложенный из красивых разноцветных камней.

Пока Хаган и Фрайя проводили время в купальне или в большом обособленном от остального дворца саду, прислуга убиралась в спальне и уходила, оставляя для них завтрак, обед и ужин.

Фрайя не могла насытиться любимым драконом и была безумно благодарна Хагану за то, что он тоже не спешил принимать управление над своими землями. Его младшие братья любезно подарили им время наедине, забрав правление на себя.

К сожалению, все хорошее когда-нибудь заканчивается, поэтому через неделю после возвращения Хагану пришлось вмешаться, чтобы разрешить конфликт между мирзами — полководцами ханства. Зато у Фрайи появилось время познакомиться с его родственниками.

Его мать Алтан оказалась удивительно заботливой и любящей драконицей. Она охотно помогала Фрайе знакомиться с местными традициями и терпеливо обучала языку степных народов. Сестры Хагана были немного стеснительными, но строгими по отношению к своим детям, которые целыми днями резвились во дворце дяди, пока они все вместе гостили у него. Как поняла Фрайя, отцы не позволяли детям бесноваться в стенах их собственного гнезда, но Хаган закрывал на это глаза. Так что пятеро маленьких драконят носились по всему дворцу, внося хаос везде, где появлялись.

Фрайя засмеялась, вспоминая, как и сама внесла хаос в разложенную по полочкам жизнь Хагана. Знакомя ее с гнездом, он привел ее в свою сокровищницу. Когда Фрайя увидела, что все драгоценные камни и монеты были сложены в идеально заполненные до краев сундуки, доспехи и оружие висели на идеально расставленных манекенах, а украшения лежали идеально в ряд под стеклом витрин, она очень долго вглядывалась в лицо недоумевающего степного дракона.

Когда она спросила, можно ли ей хозяйничать в сокровищнице, Хаган не задумываясь кивнул, напомнив, что она была его парой, а значит, все это принадлежало и ей тоже. В следующий миг по всему дворцу прокатился возмущенный рев степного дракона, эхом дробясь в коридорах.

Фрайя сменила ипостась в огромном хранилище, расположенным под хозяйской половиной дворца, и перевернула все сундуки с драгоценными камнями и монетами. Сокровища рассыпались по полу, пока она отбрасывала опустевшие ящики к стенам и пыталась ускакать от разгневанного дракона.

Всего за несколько минут Хаган поймал ее и придавил к полу, засыпанному драгоценностями, но со своей задачей Фрайя справилась.

— Раскинь крылья, — она прошептала ему тогда, нежно касаясь носом его морды. — Ляг на них, почувствуй, как они зовут тебя, как успокаивают твое пламя.

Хаган недоверчиво прищурился, но лег рядом с развалившейся на сокровищах Фрайей. Разложив широкие темно-серые с черным узором крылья, он скрыл под ними и ее, и сверкающие драгоценными камнями в свете магических светильников золотые горы. Шумно выдохнув дымом, Хаган удивленно улыбнулся и расслабился.

Фрайя знала, что он ощущал, как его драконья сущность успокаивалась. Степные драконы пусть и не чуяли зов металла так же сильно, как и горные, а драгоценные камни вообще не взывали к ним, но сокровища земных недр все равно манили их. Единственный способ успокоить жадное пламя заключался в том, чтобы полежать на дарах природы, почувствовать их каждой частичкой своей сущности, подарить им свой запах.

Когда дверь в сокровищницу резко распахнулась и внутрь вбежали перепуганные Наран, Райхан и Таир, Фрайя всерьез переживала, что Хаган спалит их. Мощный темно-серый дракон вскочил на лапы и грозно зарычал на смутившихся братьев, посмевших нарушить его блаженную негу. Разъяренный, он был готов защищать свои сокровища даже от родных. К счастью, Хаган быстро пришел в себя, успокаиваясь.

Увидев ошарашенные выражения на лицах степных драконов, когда их глаза скользили по хаосу, в котором валялись на полу их некогда тщательно уложенные в сундуки сокровища, Фрайя не сдержалась и заливисто рассмеялась, кувыркаясь на золотых горах, как кошка. Хаган возмущенно дохнул на нее дымом и прикусил за губу. На что она просто щелкнула зубами, довольно щурясь. Она знала, что он не злился на нее.

Хаган сменил ипостась и заявил, что гора остается. Когда его братья попытались узнать почему, он промолчал и потянул Фрайю за рог. Захлебываясь дымом от вспыхнувшего в ней желания, она тоже сменила ипостась и, не в силах перестать смеяться, побежала за своим степным драконом, решительно направляющимся в сторону их спальни. Хаган раскрыл для себя незнакомые стороны собственной драконьей сущности, и Фрайя была не против разделить с ним его пламя, которое жадно разгорелось в его душе, отвечая на зов сокровищ.

— Здесь так красиво, — раздался тихий голос за спиной, и Фрайя резко обернулась.

Инес широко улыбнулась и подняла лицо к небу, наслаждаясь горьковато-соленым запахом моря. Ее платье, типичное для северных королевств, развевалось на ветру, и драгоценные аквамарины сияли в лучах солнца на длинном поясе, одеваемом на торжества. Пепельные волосы были собраны в красивые косы по бокам головы.

— Я так соскучилась! — засмеялась Фрайя и поспешила к подруге, утопая босыми ногами в мокром черном песке. Так и не дойдя до нее, она застыла и громко закричала от восторга, не веря своим глазам.

На черный пляж спустились Ида и Розалин. Серебристо-яшмовая и янтарная драконицы сменили ипостаси и бросились к ней. Крепко обняв плачущую от счастья Фрайю, они вдруг отстранились. Рот Иды ошарашенно открылся, и на щеках вспыхнул яркий румянец. Розалин засмеялась и звонко чмокнула Фрайю в щеку.

— Поздравляю! — Розалин крепко сдавила ее в объятиях и обернулась, подмигнув подошедшей к ним Инес. — Похоже, ты не единственная, кто огорошил нас новостями по дороге сюда.

Фрайя внимательно посмотрела на Инес и принюхалась. От нее пряно пахло Тейменом и нежным, теплым, солнечным ароматом, который появлялся, когда драконицы беременели. Глаза опустились на ее живот, и Фрайя только сейчас заметила, что он слегка характерно округлился. Она была беременна!

Инес крепко обняла застывшую Фрайю и засмеялась, утыкаясь носом в ее плечо.

— Я так за тебя счастлива, — прошептала она и шагнула назад, осматривая ее, одетую в темно-синий с золотой вышивкой халат, который было принято носить в степях. — Когда вы узнали?

— Хаган еще не знает, — смутилась Фрайя и улыбнулась подругам. — Он уехал позавчера вечером, а я заметила изменение аромата только сегодня утром.

Она неосознанно положила ладони на свой пока еще плоский живот, и нервная дрожь прокатилась по телу. Фрайя сама не до конца верила, что ветер и пламя благословили их так скоро. Они были вместе меньше года, а она уже смогла забеременеть.

Пламя пробежало по венам от волнения, и приятное незнакомое тепло зажглось крохотной искоркой в ее утробе, отвечая. Фрайя прикрыла глаза и прислушалась к новым ощущениям внутри себя. Малыш пока еще был слишком мал, но в его сердце пылало драконье пламя.

Розалин обняла ее за плечи и подбадривающе улыбнулась.

— Все будет хорошо. Не переживай.

Фрайя почувствовала, как румянец опалил щеки, и кивнула.

— Вот это подарок ждет Хагана на свадьбу! — засмеялась Ида и подмигнула ей.

— Как ваши дети? Кто с ними остался?

Подругам пришлось оставить дом далеко позади и прилететь на восток к Пепельному морю. Они провели в пути не меньше недели! А ведь им еще предстояло возвращаться назад, когда все празднования закончатся.

— С ними остались отцы и дядя, — улыбнулась Ида и подтолкнула Фрайю к валяющейся рядом с полотенцем обуви, которую она сняла, когда пришла на пляж.

Фрайя тщательно вытерла ноги, натянула носки и надела сапоги, принятые у степных народов. Отряхнув подол халата, она первая направилась к дому.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила она, поворачиваясь к Иде.

Подруга грустно улыбнулась и заправила белокурый локон за ухо.

— Я смирилась. По крайней мере, Тео по ту сторону не один. Родители и давно почившие друзья будут с ним там.

Фрайя обняла подругу, которая потеряла старшего брата прошлой осенью, когда горным драконам при поддержке степных воинов удалось одержать победу в переломном сражении под столицей Зелейна. Ида смахнула слезу и грустно улыбнулась.

— Мы празднуем жизнь, помнишь? Ты сегодня обретешь новый род, хотя по тебе и не скажешь, что тебе это нужно, — она повела в воздухе руками. — Выглядишь как степнячка. Не говоря про малыша под сердцем.

Фрайя смущенно посмеялась и коснулась лба Иды своим, благодаря за то, что она прилетела поддержать ее.

— Ну все! Хватит реветь, — возмутилась Розалин и подтолкнула их вперед. — Идемте, церемония на закате, а нам надо еще собрать невесту.

— Да, не забудьте, что еще нужно избежать встречи с женихом раньше времени, — засмеялась Инес. — Странные у вас, у горных, традиции. Все равно виделись уже. И даже больше, — она указала на плоский живот покрасневшей Фрайи.

— Не спорь, — возмущенно нахмурила брови Ида. — Нормальные у нас традиции. Зато представьте его лицо, когда он учует своего малыша.

— Главное теперь, чтобы никто не испортил сюрприз, — посмеялась Розалин и помахала рукой Эрике, которая о чем-то спорила с Маркусом в саду, выходящим к берегу моря.

Высокая смуглая девушка с ларимаровыми глазами дунула дымом на мужа, затем поцеловала его в губы и затолкала в спину, отправляя его к смеющимся Нарану и Райхану, рядом с которыми стояли Теймен, Ливен и Агнар с Адрианом.

— Вальтер с Рене, Руланд с Тиа и Артур с Киарой не прилетели? — Фрайя повернулась к подругам.

— Артур и Киара разбираются с советом варваров, — отозвалась Инес. — Руланд не смог оставить Тиа, а она категорически отказалась лететь без сына. Для малыша Стейнара это пока слишком долгий перелет.

— А Рене тошнит так сильно, что лететь куда-либо для нее в данный момент невозможно, — посмеялась Эрика, подходя к подругам и крепко обняла Фрайю. Она резко отстранилась, принюхалась и широко улыбнулась. — Да я посмотрю, вы тоже времени даром не теряли!

— Рене тоже беременна? — в шоке воскликнула Фрайя и истерично захохотала.

Проходящий по тропинке в саду Таир повернулся к девушкам, направляющимся к гостевым домикам гнезда, и подозрительно принюхался. Инес тут же загородила собой Фрайю и бросила на него вызывающий взгляд. Он скользнул по ней взглядом, задержал его на ее пепельных волосах и приветливо улыбнулся, шагая вперед.

— Это Таир — самый младший брат Хагана, — тихо шепнула Фрайя, когда Инес недоверчиво напряглась.

— Тогда побежали быстрее! — захохотала Розалин, схватила Фрайю и Инес за руки и потащила их обеих за собой к крытому коридору, соединяющему домики между собой.

Эрика и Ида остались позади, чтобы остановить недовольно зарычавшего молодого дракона. Таир требовал пустить его к племяннице, но подруги были непоколебимы, обещая, что он познакомится с ней после церемонии. Сейчас им нужно было подготовить невесту, поэтому любопытные младшие братья жениха будут им только мешать.

Фрайя не слышала, чем закончилась их перепалка. Забрав руку из крепкого хвата Розалин, она принялась расспрашивать подругу о сыновьях, о Филипе и о том, что изменилось после того, как ее увезли на восток в середине зимы. Инес тоже иногда вставляла комментарии и похвасталась, что Теймен, как и остальные горные драконы, расширил свои территории, и теперь у их детей будет возможность создать собственное логово, когда они решат покинуть родительское.

— Айна? — тихий голос матери Хагана раздался позади.

Инес вздрогнула и резко обернулась. Алтан побледнела, и слезы набежали на ее глаза. Ее дрожащие морщинистые руки взметнулись ко рту, гася тихий всхлип.

— Здравствуйте. Меня зовут Инес, — смущенно склонила голову в вежливом поклоне Инес и виновато улыбнулась.

Алтан подошла к ней и нежно коснулась ее щеки, вытирая пробежавшую по ней слезу.

— Не плачь, внучка, — нервный смешок сорвался с губ Алтан, и она крепко обняла Инес. — Святые ветра, как я благодарна всем богам этого мира за то, что подарили мне замечательного сына, который не просто привел в дом самую красивую девушку на всем Дрэмоне, но и вернул потерянное дитя.

— Алтан, простите, но я не вернулась, — смущенно улыбнулась Инес, бросая смешливый взгляд на покрасневшую от комплимента Фрайю, и выбралась из объятий своей бабушки. Ее ладони легли на слегка округлившийся живот. — У меня есть пара, и он ни за что не оставит родовое логово в Ильфегорском хребте.

— Но это же не значит, что вы не будете прилетать в гости! — посмеялась Алтан и подмигнула Фрайе. Ее ноздри дрогнули, и она в полном восторге уставилась на нее.

— Только не выдайте наш секрет никому раньше времени, — недовольно скривила нос Розалин. — Я хочу посмотреть на лицо Хагана, когда он узнает самым последним.

Алтан засмеялась и согласно покивала. Эрика и Ида подошли к ним, заявив, что избавились от любопытных младших братьев, дядей и тетей. Теперь никто и ничто не помешает им подготовить невесту к церемонии.

*

Фрайя стояла под сенью цветущих белыми цветами сливовых деревьев и крепко сжимала предплечье дяди. Внутри нее бушевало столько волнительных эмоций, что было чудом, что она до сих пор не сменила ипостась. Маркус положил горячую ладонь на ее пальцы и послал успокаивающую волну своей магии. Фрайя подняла голову и благодарно улыбнулась ему.

— Ты очень красивая, — гулко пророкотал Маркус и нежно заправил выбившийся локон обратно под родовую диадему, украшенную обсидианами и черными алмазами.

На ней было надето традиционное свадебное платье южных королевств нежного молочного цвета с небольшими акцентами, которые могли себе позволить только горные драконы. Тяжелая юбка спускалась складками до самого пола, и по ее подолу шла красивая вышивка, инкрустированная черными драгоценными камнями. Спереди у платья был глубокий вырез, тоже отделанный черными алмазами, грудь целомудренно прикрывало кружево нижней сорочки. Рукава расширялись под плечами и свободно ниспадали до колен. Широкий пояс тоже был украшен обсидианами и черными алмазами — камнями, символизирующими род Хольст.

Длинные волосы были собраны в сложную прическу, в которую подруги вплели родовую диадему. Лицо прикрывала легкая вуаль молочно-белого цвета.

— Спасибо, дядя, — тихо прошептала Фрайя, когда музыканты заиграли свадебную мелодию и голоса в саду, где должна была проходить церемония, стихли.

— За что? — Маркус недоуменно опустил голову, не сдвинувшись с места.

— За то, что не бросил меня тогда в горах, — она приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку через тонкую ткань.

Он гулко посмеялся и повел ее в арочный проход. Гости, расположившиеся в саду, восторженно затихли. Здесь были десятки степных драконов, собравшихся со стороны жениха, и всего несколько горных со стороны невесты. Все они с восхищением смотрели на драконицу, которая сегодня насовсем покинет род, в котором родилась, и присоединится к роду, в котором проведет остаток срока, отмерянного ей богами, подарив этому миру новую жизнь.

Фрайя подняла голову и в восторге затаила дыхание, любуясь своей парой. Хаган был прекрасен, одетый в принятый у степных народов торжественный халат. Свинцово-синяя ткань подчеркивала его красиво уложенные серебристо-пепельные волосы и темно-серые глаза, полыхающие драконьими искрами. Вдоль отворотов и подола халата шла сложная геометрическая вышивка из серебряных и золотых нитей, которая символизировала его род. На широком поясе, расшитом драгоценными камнями, висели ножны с саблей — кривым мечом степняков.

Фрайя шла по проходу между гостями и слышала, как затаивали дыхание драконы, чуявшие ее запах. Маркус едва слышно буркнул под нос, что Хаган точно потеряет голову и сорвет свадьбу. Не стоило скрывать от него такую важную новость.

Тихо посмеявшись, Фрайя дунула на дядю дымом, когда он передал ее в руки жениху. Хаган недоуменно посмотрел на Маркуса. Дядя ничего не ответил, только усмехнулся и подошел к Эрике, нежно обнимая ее за талию. Она задорно подмигнула Фрайе.

Хаган подвел Фрайю к торжественно одетому старику, стоящему у алтаря. Тургэн был старейшим драконом в роду Дэлгэр и являлся дядей Хагана по отцовской линии, поэтому это было его право — проводить свадебные церемонии.

Пальцы Хагана сжались на ее ладони и раскалились, когда его ноздри затрепетали. Он резко развернул Фрайю прочь от алтаря, и темно-серые глаза уставились на нее, прожигая ошарашенным взглядом. В стремительно темнеющей глубине красивой радужки заискрились яркие всполохи пламени. С его губ посыпался пряный дым.

Сердце затрепетало в ответ на его реакцию, и пламя прокатилось по венам, горяча кровь и вызывая отклик у крохотной искорки новой жизни, растущей в ее утробе. От ладоней, сжавшихся на ее плечах, повеяло удушающим жаром. В темно-серых глазах вспыхнула всепоглощающая любовь и непередаваемый восторг, и драконье пламя оплело зрачки Хагана по контуру.

— Быстрее! — рык Маркуса прокатился над затихшим садом.

Старик Тургэн вздрогнул, поправил торжественный халат и воздел руки над брачующейся парой, поджигая свадебную арку.

— Мы собрались здесь, чтобы соединить в вечном браке Хагана из рода Дэлгэр и Фрайю из рода Хольст.

— Не успеет, — раздался переходящий в истерическое хихиканье шепот Инес.

Тургэн кашлянул и сбился с торжественных слов.

Хаган судорожно вдохнул и вдруг весь вспыхнул темно-серым пламенем.

Фрайя засмеялась и крепко сжала его ладони в своих. По ее телу пробежала волнительная дрожь, но ей удалось сдержать собственное пламя и помочь Хагану сохранить контроль над ипостасью.

— Я клянусь любить тебя вечно, Хаган. Клянусь, что мое сердце будет биться только для тебя, мое пламя будет пылать только для тебя, мое дыхание будет только для тебя. Покуда навечно не застынет сердце земли.

— Я клянусь любить тебя вечно, Фрайя, — эхом отозвался он, наклоняясь к ее губам. — Клянусь… — его голос сорвался, когда темно-серое пламя разгорелось слишком сильно, чтобы можно было сдержать вырывающуюся на волю драконью сущность. Хаган хищно улыбнулся, сверкая волнительными искрами в самых прекрасных глазах. — Покуда навечно не стихнет ветер над землей.

Сбросив вуаль, он жадно впился в ее губы поцелуем. Его язык ворвался в ее рот, покоряя и выбивая землю у нее из-под ног. Его пряное пламя устремилось к ней, взорвалось на языке упоительным вкусом хвои и розмарина, и Фрайя растаяла в руках мужчины, ставшего ее мужем по всем законам этого мира.

Хаган что-то выхватил из рук опешившего Тургэна, которому сорвали всю церемонию, перебросил захохотавшую теперь уже жену через плечо и на ходу сменил ипостась. Темно-серый дракон подтолкнул Фрайю лапой, помогая ей влезть по его плечу ему на спину. Не в силах перестать смеяться, она улеглась вдоль высокого спинного гребня, чувствуя, как сокращаются мощные мышцы под ней.

Она так долго ждала свадьбы, чтобы оказаться той, кто сорвал ее и испортил всю церемонию в пух и прах. Маркус был прав — надо было рассказать Хагану раньше о том, что он станет отцом.

Дракон расправил крылья, перестав набирать высоту. Фрайя перевернулась на живот, пытаясь разобраться, куда они летели. Хаган парил над свинцовыми морскими волнами недолго, всего несколько минут. Затем он опустился на мощенную темным мрамором платформу на скалистом обрыве горы неподалеку от гнезда.

Сменив ипостась, он очень ловко подхватил Фрайю на руки и понес в небольшой красивый дом, вырезанный в скалах высоко над разбивающимися внизу волнами. Она выгнулась, пытаясь рассмотреть, где они находились.

— Это мой подарок тебе, моя сладкая красавица, — проурчал Хаган, за несколько шагов преодолевая маленькую уютную гостиную и входя в просторную спальню с потрясающим видом на море, чьи пенящиеся волны разбивались о выпирающие внизу скалы. — Наше собственное маленькое логово.

— Хаган, — ошарашенно прошептала Фрайя, вставая на ноги и заглядывая в прекрасные узкие, раскосые глаза темно-серого цвета.

— Я думал, что смогу удивить тебя подарком, но лучше того, что сделала ты, нельзя было и желать.

— Ну, я же не одна принимала в этом участие, — смущенно посмеялась она и нежно поцеловала любимого дракона.

Хаган засмеялся и вдруг отодвинул ее от себя. Он разжал пальцы левой руки, и в его ладони оказалось какое-то замысловатое украшение. Фрайя вспомнила, что видела подобные у его матери и сестер.

Сердце волнительно застучало в груди, и Хаган нежно коснулся ее виска в поцелуе, овевая пряным дыханием. Нежно подняв ее левое запястье, он надел два кольца на указательный и безымянный пальцы, затем застегнул тонкий браслет, сотканный из неизвестного сплава. Между кольцами и браслетом протянулось тончайшее кружево из того же металла.

Фрайя провела пальцами по удивительному украшению и погладила кольца, сплетенные из прочных лент серого, серо-голубого и черного оттенков. Их цветов. Цветов их глаз, их драконьих шкур.

Хаган жадно поцеловал ее, и она ответила ему с не меньшей страстью. Он ласково провел ладонями по ее рукам и отстранился, рассматривая ее платье так, словно только сейчас увидел.

— Это самое настоящее произведение искусства. Жаль будет его порвать.

— Главное, камушки не рассыпь, — подмигнула она и потянулась к поясу, начиная раздеваться.

Хаган хищно улыбнулся и принялся избавляться от собственного красивого торжественного халата. Он разделся первым, и Фрайя поймала его жадный взгляд и сбросила с себя верхнее платье. Хаган сорвал с нее кружевную нижнюю сорочку и утянул ее на огромное мягкое ложе. Его ладони трепетно легли на ее плоский живот, и из губ повалил пряный дым.

— Я люблю тебя больше жизни, моя сладкая красавица, моя Фрайя.

— Я люблю тебя до последнего вдоха, мой пепельный дракон, мой Хаган, — отозвалась она и утонула в пламени его любви, благодаря всех богов за то, что привели его в ее жизнь. За то, что подарили им второй шанс.