Глава 11

Яблоки поделили, фрукты решили сварить в похлёбке. Получилось жуткое и абсолютно не аппетитное месиво. Но хоть воду нашли. Маленький звонкий родник бил из земли. Нашли случайно. НЕ’рлор решил посмотреть в чем причина буйного роста трав на пустыре. Среди практически голого плата пышным цветом цвела зелень. Среди трещины в горном основании бил маленький родничок. Те не многие семена растений, что шалун ветер занёс сюда дали корни, с веками они смогли прижиться здесь и дать новый цвет своими семенами.

Под вечер вернулся Рен с тушками птиц.

— Ты где пропадал?

— Охота дело долгое, — загадочно ответил Рен.

— Спал небось.

— Ну главное у нас есть мясо, — ушёл от ответа парень.

— Разделывать тоже мне скажешь? — спросила Марти.

— Ещё чего, ты ж мясо испортишь. В походе мясо готовят иначе, чем на кухне.

— У нас похлёбка ещё осталась, будешь?

— Давай, вместе с мясом пойдет.

С мясом в самом деле стало вкуснее, уже не было ощущения, что жуешь безвкусную зелень.

Незаметно опускалась ночь, свет от костра становился ярче, а тьма вокруг гуще. Сухо потрескивали заготовленные заранее дрова. Огненные мотыльки взлетали вверх и исчезали, опав пеплом. Рен поставил чайник, на дне его бездонного баула нашлась пачка заварки. И все с нетерпением ждали чая. Притихли далекие звери, затих ветер, лишь далекая птица взмахнет крыльями, да стрекотали неугомонные сверчки. Но скоро уснули и они. Ночь опустилась на земли, покрыв все своим черным одеялом. Блики от костра причудливо танцевали на лицах трёх путников, усевшихся перед ним. Игра света и тени рождала подчас причудливые картины, рождая диковинных зверей и воскрешая в памяти бабушкины сказки. Жуткие, ужасные, о темных временах, когда молодые расы только пытались выжить в этом большом мире. Да, жуткие сказки, но притягательные, пробуждающие в душе нечто давно забытое, отглаженное цивилизацией.

Рен всматривался в лицо Марти. НЕ’рлор, рассказывал страшилку своего народа и арлена заворожено слушала рассказ. С’араджик говорил про мифы оставшиеся в памяти СК’рона о Проклятом веке, эта чудачка просто не могла пропустить подобный рассказ. Саму историю Рен не особо слушал, сейчас он просто любовался Марти. Он вспомнил, как впервые увидел её на той, уже забытой дискотеке. Она тогда его ничем не поразила, обычная девчонка, за гривну кучка. Ухаживал он за ней вяло, все пытался подсесть к её подруге, но её С’арадж, почему-то был настроен против Рена. Не получилось. А потом он случайно встретил её в библиотеке. Тогда у неё было такое же лицо, тот же взгляд, этот огонь полыхающий в глубине зрачков, жар, что обжигал всего Рена. И он понял, что влюбился. В этот безумный свет, этот пыл обхвативший неприметную, на первый взгляд арлену. И вот сейчас он ощущал снова этот азарт гончей, напавшей на след. След ведущий по пути её безумия. Любой нормальный мужлок, С’арадж или арлена сочли бы его психом, одержимость надо лечить, но ни как не потакать и тем более восторгаться, любить. Но сейчас он был готов послать их всех к черту, этих нормальных. Пусть лучше он сгорит от внутреннего огня этой безумной девушке, но никогда он не согласится на пресную жизнь, как у всех.

«Нет, — решил про себя Рен. — Никому её не отдам. Она моя и только моя с НЕ’рлором. Мы будем жить втроем до тех пор пока не умрем, эта девушка будет только со мной. Это моя одержимость».

«И все-таки она изменилась, — заметил про себя Рен. — Внешне и внутренне. Стала более грубой, решительной. Всё чаще загорается огонек безумия в глазах, но странно, именно в эти моменты я чувствую, что вот она, настоящая Марти. Жизнь на природе в последние дни вытрясла из неё лишний жирок, нагулянной сытной жизнью в городе. Она стала более подтянутой, стройнее, изящнее, как лоза. Грязная, неумытая, потеряла всю свою детскую наивность, плавность в движении, теперь они резкие, урывистые. Но именно такой она мне кажется более… родной что ли? Это и есть мой идеал девушки? Безумная амазонка? Волчица-одиночка? Мда… А сам я кто?.. Подобное к подобному. Да и С’арадж у нас тот ещё чудила малолетний».

НЕ’рлор рассказывал свою байку и то же наблюдал, но уже не за Марти, а за самим Реном. Он вкратце уже слышал их историю, как они познакомились на дискотеке, как встретились в библиотеке и как оказались в том домике. С’араджик не видел Рена, так скажем в городских условиях и мог только представлять себе его со слов Марти. Насмешливых и колких. Честно говоря ему было трудно представить себе Рена, такого большого и могучего, сильного и ловкого, находчивого и умеющего выживать в Дикой Зоне, в роли мягкого и податливого хомусса. Да он же по-настоящему крут. НЕ’рлор сразу понял, что вот он, его мужлок. Сильный и добрый, никогда не предаст и будет стоять ради них насмерть. Сейчас, в ночном свете костра, Рен казался застывшим каменным изваянием, таким же громадным и несокрушимым. За время их бегства по лесу он не изменился, или точнее будет сказать стал более… собой что ли. Чувствовалось, что здесь в диком лесу, где смерть поджидала за каждым углом, он в своей стихии, являлся одним фрагментом в общей картине здешней жизни.

Но больше всех изменилась, разумеется Марти. Она стала ещё худее. Питались через раз да и то в последнее время не пойми чем. И так худая была, а стала совсем кости одни. Но сама арлена только отмахивалась и смеялась над С’араджем. Лицо стало острее, исчезли припухшие, детские щечки, стали выделяться скулы и заострился носик. Под глазами выросли мешки, как впрочем и у Рена. А сами глаза опухли, покраснели, это от постоянного чтения фолианта и попытки разобраться в его шифре. Но Рену, казалось так даже больше нравилось, с каждым днем он смотрел на девушку все больше одержимее взглядом. НЕ’рлор боялся, что однажды он сорвется и тогда будет просто катастрофа, Марти скорее умрёт чем… Нет про это даже думать нельзя, мысли, самые плохие, имеют обыкновение сбываться.

«Ждите, подождите ещё не много, скоро я подрасту, ещё немножко осталось», — твердил про себя, как заклинание С’араджик каждый день. Он боялся, что он не успеет подрасти, хотя бы вырастить настолько, чтобы принять в себя их обоих. Он чувствовал, что одну арлену ещё сможет вместить, если вытянется в полный рост, но попробовать стеснялся. Не знал, что ответит Марти, вдруг скажет, что он ещё слишком маленький для этого, пускай вырастет ещё, по возрасту, а не по росту. Она вечно обзывала его маленьким и это ужасно унижало С’араджика. Поэтому ему оставалось только продолжать читать про себя своё заклинание — оберег.

Хотя Марти не прочь была попробовать заснуть в НЕ’рлорчике, подруге рассказывали, это тоже очень приятно, не так, как с мужлоком разумеется, но тоже ничего. Она даже пыталась примерно соотнести свой рост и его, рассчитать его внутреннюю плоскость. Результаты мысленных расчетов обнадёживали, но торопить С’араджика она боялась, он же ещё такой маленький. А Рен ничего не высчитывал, ему хватало одного взгляда, что бы понять, он в пролёте. НЕ’рлору ещё расти и расти, чтобы принять такую громадину, как он, да к тому же ещё и с Марти…

Беззаботно пролетел и следующий день. Рен Охотился, Марти исследовала руины, а С’арадж бегал между ними, пытаясь помочь, да и просто интересно было. Вот только найти Рена в чистом поле практически невозможно. Лишь пока он сам не захочет, чтобы его нашли. Поэтому С’араджик крутился в основном рядом с Марти. Она полностью погрузилась в раскопки, не поленилась откопать при помощи ножа Рена покосившийся фундамент башни, возле которой они и разбили лагерь. Долго там ковырялась и вылезла недовольная и злая.

— Да, черт возьми, они издеваются! — воскликнула она

— А? — не понял крутившийся рядом НЕ’рлор.

— В основание монолитные каменные блоки! Такие только в карьере добыть можно, а их поблизости я не вижу. Это ж откуда их тащить надо было. Не деревня а одна сплошная загадка. Если у них хватило денег на блоки, то почему нет стен, даже простейших? Где следы хотя бы от защитного вала? Городишко был не бедным, а из истории мы знаем, все кто имел, хоть какой-то вес или денежный достаток, всегда воевал с соседями, желавшими все это отобрать. Ну и где все защитные сооружения?

— Ну на один вопрос я могу ответить, да и на второй тоже, наверное, знаю ответ.

— О, Рен, а ты откуда? — обернулся к нему НЕ’рлор.

Парень тихонько подошёл к ним. Жара наконец сменилась ветреной погодой. Небеса затянули белесые жидкие облака, но дышать стало свободнее, жар уже не сушил горло. Ветер то крепчал, то снова утихал, боясь, что её продует, Марти одела ярко голубую кофточку, сейчас всю перемазанную свежей землёй. Рен издалека заметил, яркое пятно, активно жестикулирующее и о чем-то громко кричащее, и решил подойти, послушать, вдруг интересное чего рассказывает.

— Ну, и чего ты нам поведаешь, о гений сыска?

— Здесь заброшенный карьер, относительно не далеко, я его видел, когда осматривал окрестности. Я не специалист, что они там добывали, сказать не могу, но вполне возможно, что камень.

— Хорошо, это объясняет неоправданную роскошь здешних жителей. Но так тем более у них тут должна была быть стены!

— Не, они им только мешали бы.

— В смысле? — не поняла Марти. Со стен же легче кидать камнями там, ну не знаю, кипящее масло лить, стрелами закидывать и все такое.

— Да, обороняться легче, я не спорю, но жить тяжелее. Будто в тюрьме, кругом каменный мешок. Огороды здесь, скорее подсобное хозяйство, чем основное. Я не видел лугов дикой ржи, или других злаков, даже местами. Здесь жили охотой, местная степь кишит дичью, тут где-то рядом Живое место. Место где все чувствуют подъем и обилие жизненных сил. Зверья тут сейчас навалом и тогда я уверен, было не меньше.

— Хорошо, а когда приходили враги, их шапками закидывали?

— Нет, давали бой. Охотники здесь жили, не пахари же. А если враг был слишком силен уходили в леса.

— Возможно, возможно, — задумчиво тёрла подбородок Марти. — А ты откуда это знаешь?

— Не знаю, я просто предполагаю, как здесь жил бы я.

— Рыбак рыбака, а охотник охотника видит издалека, — улыбнулся НЕ’рлор.

— Ты поесть принес? А то я уже проголодалась, — переключилась на главное Марти.

Рен пришёл не с пустыми руками, зверья здесь и впрямь было полно. В высокой траве шныряли зайцы, паслись стада лань и косулей. Вили гнезда дрофы и другие птицы поменьше. Хватала и тех, кто на них охотился. Животные всегда чувствовали источники выхода энергии. Места где сила текла рекой, простые хомуссы и С’араджи просто чувствовали подъем душевных сил, оптимизм и веру в себя. Положительно это сказывалось и на работе, они могли работать много часов подряд, не чувствуя усталости, поэтому такие места издревле обживали. Ничего удивительного, что город построили именно здесь в такой глуши, наличие Живого источника оправдывало любые неудобства.

— Если рядом Живой источник, значит рядом… — начал С’араджик

— Да, — подтвердил Рен. — Рядом есть и Мёртвый источник. Мёртвые с этого города скорее всего похоронены там. Мёртвые — мертвому.

— Откуда знаешь? — подозрительно спросила Марти.

— Вороны, — просто ответил Рен. — Целая стая кружилась над лесом вдалеке. И потом, все в природе уравновешивается, если есть Живой источник рядом обязательно будет Мёртвый источник. Место где выход сил вбирается обратно, откуда бы он не выходил. Воронка, что высасывает все силы, место где хорошо лишь мертвым, живым там просто не выжить. А если кто и поселится, то станет живым мертвецом.

— Бабушкины сказки, — отмахнулась Марти. — Не подтверждено, всего лишь глупое суеверие. Вон столица у нас на Живом месте стоит ещё до Тёмного века поставили и ничего, ни одного Мёртвого места рядом нет. Да и СК’рон С’араджей тоже не просто так поставили в океане где попало, а тоже на месте выхода Живой силы. Причем это два крупнейших места выхода во всем мире, даже физика это подтверждает. По твоим уверениям, рядом с ними должны находиться две крупнейшие воронки высасывающие любой живой объект, лишая его сил, как физических так и душевных. Но такого нет. Они находятся практически в середине нашего цивилизованного мира, наличие Мёртвых источников в любом месте рядом с ними было бы катастрофой. Семьдесят процентов населения живет между столицей и СК’роном.

— Физика говоришь, — усмехнулся Рен. — Да по школьной физике все расчеты верны, даже бакалавры строят свои теории выходя из этих уравнений, но если разобраться чуть более пристальнее и возникает очень не приятный правительству вопрос. Не один кандидат наук выводил свою более полную формулу. Но всех решившихся предать её огласке сразу же сажали, а формулу объявляли не рабочей и не доказанной. По ней выходило, что существует три Живых источника, равно отдалённых от центрального. Центром является столица, второй на месте СК’рона, а третий в глубине Дикой Зоны. Но правительство всячески опровергает это. И выходя из этих же уравнений, три Мёртвых источника, не меньшей силы, чем эти Живые находятся в самом сердце нашего мира. Именно на этой линии между тремя великими Источниками.

— И где же они?

— Пляж костей и Мусорный город, идеально подходят на их место. На пляже костей никто не селится ещё со времен Проклятого века, неудачи и беды преследуют каждого кто решиться там поселиться. А в древности именно на этом месте часто случались сражения между арлектоидами, мужлоками и С’араджами, пока они не объединились. Отсюда и название.

— Я это знаю, — отмахнулась Марти.

— Извини, я просто по инерции рассказал. Мусорный город тоже не подарок. Несмотря на все попытки властей облагородить его у них ничего не получается со дня постройки.

— Свалка, она и есть свалка, — буркнул НЕ’рлор. — Я как-то там был проездом, когда бежал. Всюду вонь, горы мусора и крысы всех мастей грызутся за объедки. Меня самого там чуть не съели, хорошо мужлок-жандарм оказался рядом, спас от местной шпаны.

— Да, первоначально там собирались построить завод по переработки мусора, а вокруг него развить сопутствующую инфраструктуру. Но на завод денег не хватило, построили только половину участков, некоторые запустили, но большая часть стоит заброшенной. А мусор свозят чуть ли не со всей страны. А в мусорке всегда заводятся крысы. Отбросы общества стали там вершить свои порядки и до сих пор вершат. Это их город, те не многие кто там живут, честно работают в адских условиях на заводских участках, проституция и наркомания там норма, если вышел на улицу без оружия, скорее всего домой ты уже не вернешься.

— Проклятое место и проклятый город, разумеется я слышала про них, но на Мёртвый источник они не тянут, к тому же такой силы. Столица это рай на земле, нету более красивого города, там живут хомуссы и С’араджи великого ума и достоинства, все люди оставившие свой след в истории или от туда или с берегов близ СК’рона. Столица, это как вкусный, сладкий пирожок, а все остальные города, старая сухая корка, черствого хлеба. Мертвые источники таких сил должны образовывать целые кладбища, а не просто нехорошие места.

— Вот тут и начинается самое интересное. Пляж костей и Мусорный город это запечатанные Мёртвые источники, места где они когда то были, но по загадочной причине исчезли.

— Запечатать Источник, а такое возможно? — спросила Марти

— А потерять целый век из своей истории, это возможно? — поддел её Рен. — Загадки нашей истории имеют куда более глубокие корни, чем нам кажутся, и все официальные версии, что нам втолковывают с детства вранье.

— Не могу не согласиться, — сказал чужой, грубый голос.