1

Комиссия откровенно скучала — приём будущих студентов каждый год проходил по жёстко установленному правилу и успел надоесть, тем более, что интересных персон, способных привлечь внимание магистров, находилось всё меньше. Точнее, их находилось столько же, потому как сильные и неординарные личности продолжали дело своих родов, а вот случайно затесавшиеся самородки не блистали ни знаниями, что неудивительно, поскольку приходили из малых городов и посёлков, ни умениями, ни особым стремлением к учёбе.

Несколько вопросов, сканирование на возможные способности и распределение — ничего лишнего. Те, кто оказывался откровенно слаб, отсеивались в течение первых трёх месяцев, середнячки благополучно дотягивали до выпуска, пополняя ряды дипломированных целителей, охотников и магов широкого профиля в провинциях. Ну а даровитые отпрыски магических семейств занимали куда более высокооплачиваемые места в столице или крупных городах

— В родне кто из одарённых есть? — председатель комиссии прикрыл рот ладонью, чтобы зевок вышел поприличнее.

— Да кто его знает, — пожала плечами невысокая темноволосая девушка. — Меня в приют от монастыря по малолетству подкинули. Родня неведома.

— Так и жила при монастыре? — скрюченный дедок, еле выглядывающий из-за стола, прищурился, пытаясь разглядеть хоть каплю дара. Старому целителю прекрасно были видны яркие зелёные ленты, с редкими угольными сполохами, окутывающими тело возможной студентки. Он сомневался, что все прочие экзаменаторы узрят хоть десятую часть того, что видел он, и поэтому проверял всех поступающих лично, временами делая понятные только ему пометки на листке бумаги.

— До восьми лет так и жила, а потом меня целительница с Хайвора забрала, у неё и жила и училась.

Магистры оживились — в Хайворе жила бывшая преподавательница именно этого университета, решившая, что принесёт больше пользы в небольшом городке, чем обучая всяческих оболтусов.

— Не у Тарассы ли была в ученицах? — елейно поинтересовался декан целительского факультета.

— У неё, у самой, — старательно закивала девушка. — Всякие сыпи и детские хвори, простудные болячки зимой и весной, летом болезни живота. Немного травничества, но в аптекарских снадобьях не особо разбираюсь.

Последнее было похоже на правду, поскольку Тарасса являлась лекаркой, отмеченной милостью небес, но никак не алхимичкой.

— Диагностика?

— Только по мелочи, если мужики в трактире подерутся или охотники поранятся.

— А что у тебя за браслеты под рубашкой? — вдруг оживился артефактник, и остальные тоже завозились на своих местах.

— Вот, — Кирсана засучила рукав, — плетёный из полосок кожи с деревянными бусинками.

— Подойди сюда, — преподаватель по артефактам даже приподнялся со стула.

Пришлось подойти и показать поближе.

— А почему туя и яблоня? — удивился мужчина, недовольно сканируя браслеты. Ни узора, ни охранной закладки — будто просто сделаны для красоты или памяти.

— Так яблоня — женское дерево, а туя принадлежит царству мёртвых, — девушка вздохнула, но глаз не отвела. — Каждый целитель ходит между жизнью и смертью, поэтому мне наставница и велела вот такой долг заранее оплачивать, чтобы потом реже со смертями сталкиваться.

Магистры одновременно поморщились, подобное суеверие, высказанное одной из талантливейших представительниц своего ремесла, выглядело странно.

— А чего вы скуксились? — вдруг удивился дедок. — Тарасса — женщина в возрасте, тут уж и о вечном надо думать больше, чем о жизни. Ну, а коль свою подопечную приучила, так ничего такого в этом нет. Не возбраняется браслеты с деревяшками на руках носить, главное, чтобы делу не мешали. Мало ли какими рисунками у здешних боевиков руки разрисованы, а то ещё и спины… У некоторых даже, хм, и ниже.

Стоящая за дверями очередь недовольно зароптала — время шло к вечеру, жаждущих попасть на обучение хватало, а тут, нате вам, застряли с одной малявкой.

— Да и аура у неё бледненькая, и узора в ней мало, — преподавательница-диагност внимательно изучала мнущуюся с ноги на ногу девушку. — Как акушерка может и потянет, по поверхностным ранам тоже. В остальном, слабовата. Резерв никакой, ни для чего серьёзного не подойдёт. Каждый раз откачивать после перерасхода — вряд ли кто возьмётся.

Впрочем, этого уже хватало для поступления, и Кира выдохнула с облегчением.

***

— Целитель — это благо и проклятье, — вещал низкорослый и скрюченный дедок, своим видом опровергая, что представители этого ремесла долго не живут. Уж больно выглядел древним и подозрительно хитрым. Похоже именно его называли «Проклятьем факультета» за сумасшедшие требования к студентам. Живым, в смысле сдавшим с первого раза, от него ещё никто не уходил. — Вы будете нести благо страждущим, а сами проклинать тот день, в который вас кто-то толкнул под руку сунуться на мой факультет. Смотрите расписание…

Расписание целительского факультета и впрямь впечатляло своим размахом. Два раза в неделю физподготовка и занятия с оружием. «Для укрепления рук», — хихикнул мэтр Агнус Вервиан, намекая, что пилить им в своей жизни придётся предостаточно.

Два раза в неделю травоведение — это было понятно, поскольку целитель, не разбирающийся в травах и не умеющий приготовить необходимые лекарства, будет целиком зависеть от аптекаря и травника.

Четыре обзорных урока по истории рас, нежитиведению, законодательству и праву разных государств. Это не страшно, хотя в конце года приходилось сдавать зачёты.

Всё остальное время отводилось изготовлению целительских артефактов, заклинательным практикам, плетениям, с которыми работают при серьёзных повреждениях или болезнях. А ещё — рукоделие, специальный курс по вышивке, направленный на тренировку пальцев, поскольку целитель должен уметь шить не только быстро, но и красиво.

— Начнём с простейшего, — Вервиан опять хихикнул и довольно оглядел насторожившихся студентов в одинаковых тёмно-коричневых штанах и рубахах, чтобы были не особенно заметны пятна крови и прочей гадости. — Идёмте в морг.

— Мэтр, зачем же в морг? — с жалобным стоном спросила высокая рыжеволосая девушка, по внешности больше смахивающая на ведьму, чем на целительницу.

— Как это? — удивился декан факультета, который сам вёл большинство предметов, буквально проводя день и ночь в стенах академии. — Морг — место святое и тихое, а вам надо с самого начала привыкнуть к виду тех, в кого превращаются больные при ненадлежащем лечении.

Путь от лабораторий, которые занимали почти всё лекарское отделение, до морга оказался до неприличия коротким. Вышли из одного здания, стоящего немножко на отшибе от остальных, повернули за угол и уткнулись в приземистый одноэтажный домик серого цвета, за которым виднелись ворота и задняя стена городского госпиталя.

Артефакты, встроенные в стены, перекрытия и окна, не давали сумасшедшей вони вырываться наружу. Но внутри…

— Дышать-то чем? — мрачно поинтересовался здоровенный парень, похожий на мясника, с такими же здоровенными ручищами. — Или косынку на лицо навязать?

— Живые существа дышат преимущественно носом, ртом, но вы можете попытаться это делать кожей или ушами, — съязвил магистр. — Привыкайте, болезни розами не пахнут, скорее наоборот.

Кирсана пожала плечами и двинулась за преподавателем вглубь морга. В пригороде приходилось обмывать покойных, приводя их в приличный вид к похоронам, и лечить всякую заразу, которая заставляла гнить внутренние органы. Неприятно, но пережить можно.

На узких каменных столах лежало восемь трупов разной степени свежести, но пока ещё не текущие, не сочащиеся зеленоватой слизью.

— Посмотрим, каким концом у вас руки вставлены, — Вервиан подхватил с ближайшей этажерки тонкий острый кинжал и пошёл кромсать мёртвые тела, делая разрезы по груди, животу, бокам, рукам и ногам. — Вот воины, пришедшие с поля боя. Не плачут, не стонут, не мешают. Зашивайте.

И кивнул на полку, на которой лежали иглы наподобие тех, которыми зашивают мешки, только намного меньше. Сам отошёл, вскарабкался на высокое кресло, с которого получался прекрасный обзор, и достал из кармана завёрнутые в белоснежную тряпицу бутерброды с ветчиной.

Всего-то ничего, но паре впечатлительных студенток тут же стало плохо, замутило и парней.

— Что стоите? — поинтересовался магистр. — У вас больных прибавилось, дамы-с нервные в обмороке. Будьте любезны привести их в сознание, сделать диагностику — может чего повредили при падении. Работайте, работайте.

И с аппетитом вгрызся в бутерброд.

Кирсана ещё раз пожала плечами, оказывать помощь не пошла, там спасателей и так было достаточно. Особо тех, которые рассчитывали таким образом увильнуть от общения с трупами.

Взяла иглу, предлагаемую нитку, хотя в пригороде её учили шить тонкими бычьими жилками, и пошла к первому попавшемуся столу.

Не повезло, преподаватель махнул клинком от души и прорезал не только кожу, но и часть легкого. Впрочем, ещё неизвестно, что досталось остальным.

Наклонившись над мертвецом, девушка на мгновение прикрыла глаза, чтобы сосредоточиться и отрешиться от ужасающего запаха, который тут же начал лезть в нос, вызывая тошноту.

«Мёрвые — это материал, живые — это тонкий материал, ты же не будешь убиваться, если вдруг испачкалось платье. Вот и больных близко к сердцу не принимай, иначе не хватит сердца-то, — частенько повторяла старая лекарка».

Тонкие аккуратные стежки сначала на лёгком, хотя одновременно нужно было накладывать и держать целительское плетение, чтобы срастить саму ткань и сосуды. Здесь объект был безнадёжно мёртв и накладывать удерживающую сеть смысла не было, да и не стоило демонстрировать свои навыки, пусть ещё и довольно корявые.

Прошила, выпрямилась, чувствуя, как начала ныть поясница и кружиться голова. Глянула по сторонам, стараясь аккуратно крутить головой и не получить обморока. Бледные сокурсники со сжатыми губами до такой степени, что кое-где слышался зубовный скрежет, корпели над заданием.

— Целитель — это ответственность, — магистр решил продолжить лекцию. — Это любовь тех, кого смогли спасти, и ненависть, если вы опоздали или сделали что-то не так. Даже лечение на пределе ваших сил и умений не берётся в зачёт, поскольку люди всегда желают видеть отличный результат и редко понимают, что далеко не всё может сделать лекарь. Целитель — самый уязвимый маг, и не только в отношении к нему страждущих. Он — не боевик, хотя может находиться рядом на посту, его защита — щиты и артефакты. Ну и собственное умение владеть ножом, если придётся защищать собственную жизнь.

— Неужели нельзя использовать для защиты собственное мастерство? — донеслось откуда-то из угла.

— А вот в этом вся загвоздка, — Агнус прищурился, активируя магическое зрение и начал внимательно изучать группу студентов, которую набрали для его персонального издевательства, то есть для обучения. Светленькие, серенькие, бледно-жёлтенькие ауры, вполне подходящие для обучения этому магическому ремеслу. Чуть дольше посмотрел на Киру, непонятно хмыкнул и продолжил своё занятие. — Если целитель использует свою силу и умения для нанесения вреда, а защита квалифицируется именно так, то он автоматически выгорает.

— В честь чего это? — послышался недовольный возглас. — Например, меня будут пытаться убить, а я и…

— После принесения клятвы служения высокому искусству исцеления, которая ляжет на вас определённым клеймом, любое нанесение вреда с использованием силы будет считаться преступлением…

Магистр снова усмехнулся, рассматривая ещё больше вытянувшиеся лица.

— А исключения есть? — парень посмотрел на руки, потом на сокурсников и снова перевёл взгляд на лицо преподавателя.

— Есть, — согласился Вервиан. — Одно-единственное. Только тёмные целители могут защищаться при помощи своего дара и не иметь при этом никаких последствий, но все они находятся на строгом учёте департамента магии, благо их единицы. Ну-с, чего вы там навышивали?

Он шустро соскочил со своего места, даже слишком шустро, чем можно было предположить по его возрасту и начал проверять задание. Молча, без замечаний, просто пробежал, временами прощупывая пальцами заинтересовавшие его швы.

— Бездельники и недотёпы! — провозгласил магистр по окончании осмотра. — Кожу зашили, а порезанные органы трогать не стали. Если бы это были живые люди, то они умерли от скорого заражения крови, иначе именуемого «Гнилой смертью», лихорадки, а то и просто от внутреннего кровотечения. Справились только двое, имена называть не буду, чтобы не возникало зависти и предубеждения. Вы сюда не просто так пришли, так ли, иначе, практиковались по деревням и сёлам, а то и по пригородам.

— Так с нас фигурных швов не требовали, — прогудел парень, оглядываясь на сокурсников, которые точно по команде закивали головами. — Главное, чтобы крепко держалось.

— Держалось, — передразнил преподаватель. — Того вы, детки, не понимаете, что уже через пару недель пойдёте на практику. Самый лучший лекарь тот, что изначально на больных учится. Первый год — в тюрьме, в городском патруле, дополнительные дежурства в морге. Последующие года, если вас не попрут отсюда, в госпитале. Вот прямо рядышком, за стенами.

— А тюрьма зачем? — поморщилась рыженькая, домывая руки.

— А кого к смерти приговорили, кого на пожизненку заключили — вот и будете упражняться. Им в наказание, а вам как подручный материал.

Учёба на первом курсе и впрямь начиналась весело, так весело, что каждый день хотелось рыдать в голос.

— У меня ноги дрожат, — пожаловалась Кира, падая на постель. — И руки трясутся.

— Скажи спасибо, что физподготовку ставят на дню последними уроками, — донеслось от противоположной стены, где на кровати такой же выжатой тряпочкой лежала рыженькая Алсия. — И вообще, чувствую, что те, кто останется здесь живыми, через пару лет будут запросто обгонять боевиков.

— Спасибо! — с чувством брякнула Кирсана. — Премного благодарна! Поклонилась бы нашим преподавателям, если на ногах стоять могла.

— Да ладно…

Соседка сползла со своего места и на четвереньках направилась в душевую. Вскоре оттуда послышался плеск воды и сдержанное повизгивание — обилием горячей воды студентов не баловали, держа температуру чуть выше комнатной.

— Как водичка? — вопрос прозвучал бы невинно, если бы не хитрые лучики около глаз.

— Отлично, — неожиданно бодро отозвалась Алсия. — Бодрит, я ещё жёсткой мочалкой растёрлась и очень-таки живая. Сейчас на обед, хвала ректору, что для нас его перенесли на более позднее время. Чем будешь вечером заниматься?

— Изучать диагностические плетения на свежих трупах, — Кирсана поморщилась и чихнула. — Не переношу уроки зельеварения, постоянно на чих пробивает. А вариантов практики было только два — либо кафедра алхимии и подготовка трав для уроков следующей недели, либо морг — полы помыть, столы протереть, мертвяков искупать. Плюс первичная диагностика, которая пойдёт в зачёт, если ничего не перепутаю. Потом вздремну и в относительно приличном виде пойду на занятия. Что у тебя?

— У меня, — Лиска с опаской потянулась, но после душа и впрямь стало легче, — дежурство в госпитале. Странно, вроде магистр обещал, что в больничку начнут отправлять со второго курса.

Алсия училась на факультете алхимии, а их отправляли на практику либо по варке аптекарских снадобий, либо на изготовление косметики и парфюма, после которого все как один бежали к целителям, чтобы вылечить насморк. Поначалу такое количество разных ароматов не мог выдержать никто.

— Внизу висела сводка — четыре пожара, один из них в гостинице, потасовка с ножами в порту. Как я поняла — специально для нас вывешивают, чтобы знали к чему готовиться. Так что будете варить мази и противовоспалительные составы.

Темноволосая Кира с завистью глянула в сторону подруги и тоже двинулась в душ. Стоило привести себя в порядок, чтобы не вызывать лишних ехидных замечаний боевиков, которые поднимали себе настроение, зубоскаля по поводу измученных целителей.

Холодная вода, хоть и заставляла ёжиться, но в чувство привела быстро. Растеревшись жёстким холщовым полотенцем, девушка почувствовала себя значительно лучше.

До вечера времени оставалось достаточно, его должно было хватить и на обед, насчёт ужина вылезали сомнения — стоит ли набивать себе желудок перед моргом, и на скоренькое повторение уроков. На завтрашний день задали немного — плетения, накладываемые на раны при больших ожогах (никак магистр обладал ещё и прорицательским талантом), кровоостанавливающие травяные сборы, большинство из которых оказались знакомыми, два параграфа по охлаждающим и согревающим вязям с применением составных рун.

Посидеть в своё удовольствие в столовой не удалось, там затеяли развлечение некроманты, подкинув на столы трупики змей и лягушек, которые начали оживать в самый неподходящий момент. Старшие курсы предсказателей учились не зря, они покинули свои места за пару минут до начала представления.

— Идиоты, — с чувством брякнула Кира, спешно дожёвывая жёсткое мясо, — покрасоваться решили? Кому нужно такое красование?

Хлеб решили прихватить с собой. Не то, что уж было совсем противно, когда по столу ползёт мертвечина, но она оставляла грязные воняющие следы, а это не прибавляло аппетита.

Некроманты ржали в голос, глядя, как быстро освобождаются места. Правда, ржали они строго до прихода старшекурсников боевиков. Боевики тут же решили внести свою лепту в веселье и начали охоту, запустив с десяток возвратных молний, которые разнесли трупики в клочья.

Повариха с досадой морщилась, строча очередную записку ректору. Впрочем, такие инциденты повторялись с завидным постоянством, так что пару раз в месяц у неё появлялись угрюмые помощники, которым назначалось наказание в виде уборки.

— Идём, — Алсия аккуратно, по стеночке, направилась к выходу, внимательно следя за импровизированной дуэлью боевиков и некромантов. — Надеюсь, что к ужину столовую приведут в порядок.

— Это ещё что? — в двери застыл хмурый высоченный парень. — Совсем с ума посходили!

— О, Ташварт! — издевательски протянул один из некромантов. — Смотри, как у нас весело! Это только ваше отделение развлекаться не умеет, всё по лабораториям сидите.

— Это не развлечение, это — дурь, — безаппеляционно заявил парень. — Времени на отдых и так мало, а вы последнее крадёте. Хотите драчки, так идите на полигон, там и меряйтесь силой.

— Да вы, прикладники, все дохлые, вам ни поиграть, ни позабавиться силы не хватит, — вдруг сорвался один из боевиков, не обращая внимания на то, как слаженно отступили старшекурсники, несмотря на то, что артефактник был один.

Компания, с которой он пришёл, тут же поддержала друга приветственными и одновременно подзуживающими выкриками.

— Сила при уме должна быть, а не при баловстве, — буркнул Ташварт, ловко огибая замерших студентов и продвигаясь к раздаче, на которой сиротливо застыла пара тарелок с тушёной капустой. — Тётка Мархана, а суп где?

— Убрала подальше от греха, — махнула тряпкой повариха. — Разольют, забрызжут, не в первый раз уж…

— Слабак! — некромант презрительно скривился в сторону невозмутимого артефактника.

Тот только пожал плечами, добавляя на тарелку хлеб и ища глазами вилку.

Развлечение срывалось. Пятикурсник не хотел ловиться на «слабо», упорно игнорировал превосходящие силы условного противника и вообще делал вид, что все вопли его ни капельки не задевают.

— Идиоты, — выпускники боевого факультета предусмотрительно отошли поближе к дверям.

Буквально пару-тройку лет назад они вели себя точно также, и в столовой получилась похожая стычка. И с тем же парнем, в тёмных волосах которого отчётливо проблёскивала седина. Семеро против одного! Но артефактник учился не зря, и не зря просиживал в библиотеках и лабораториях. Размазал своим щитом так, что пришлось несколько дней провести в больничке в качестве подопытных кроликов для обрадовавшихся такой перспективе целителей.

— Что слабо выйти на поединок? — второкурсники некромантского и боевого факультетов всё-таки объединились и теперь упорно дожимали лениво пережёвывающего свой обед парня.

— Один на один или сворой на одного? — Таш спокойно доел, вытер кусочком хлеба тарелку и только после этого оглядел замершую столовую. — Хотя, сворой — это вполне оправданно, вы же боевики и охотники, по одному практически не ходите. Не нежить на вас стаей, а вы на неё толпой.

— Чего застряла? — Алсия безуспешно пыталась вытащить подругу. — Вот ещё не хватало попасться на этом зрелище кому-нибудь из преподавателей. Отработкой замучают…

— Да подожди, — отмахнулась Кира. — Сцепятся или как? Вдруг поранятся, а я тут как тут — сразу и вылечу. Перебинтую там, заклею чего-нибудь. Вдруг зачтётся, деканы и кураторы всегда на скандалы прибегают.

— И помимо тебя ещё пара десятков целителей, которые уже делают ставки, судя по запискам, передающимся по рукам, — отметил боевик, который оказался рядом. — Мы его знаем, такие же дураки были. Полезли кучей, кучей и получили по мозгам. Неплохо вправил…

— А этим тогда чего неймётся? — дёрнула подбородком в сторону веселящихся некромантов девушка. — Или слава по университету не разносится? Или здесь срочно организуется клуб самоубийц?

— Так у них в поддержке некроманты, — охотно ответил парень. — Считают, что таким составом удастся унизить прикладника. Самомнение и амбиции, увы, часто лечатся только кулаком в лоб. Ну, или щитом, хотя мне самому интересно, что Ташварт сможет противопоставить тёмным искусствам.

Упомянутый Ташварт так же лениво допил чай, собрал посуду и понёс её на стойку мойки. Посуду, как правило, мыли наказанные студенты. Мало ли за какой проступок можно было получить направление на кухню месяца на полтора?

— Один на один не пойду, — снова очнулся некромант. — У тебя пятый курс, у меня второй.

— Мы учимся десять лет, вы — пять, — парировал Таш. — Хотите силой померяться, так идёмте на полигон, да ещё целителей надо предупредить, мало ли что…

— Целителей и здесь полно…

Кирсане было непонятно, с чего вдруг пошло такое сумасшедшее желание устроить потасовку, да не на кулаках, с простым разбитием физиономий и букетами синяков. Нет, здесь собирались устроить магический бой с применением силы.

— Что опять? — через толпу студентов протолкался декан факультета боевиков и охотников. Явно, кто-то поспешил доложить, чтобы не разнесли в попытке восстановления справедливости в далеко зашедшем развлечении единственную столовую университета.

— Он нас оскорбил, — дружно пожаловались некроманты.

— Так только полные идиоты гадят там, где едят, — пожал плечами парень. — От этих слов не отказываюсь.

Декан боевиков посмотрел на заляпанные столы, на разлетевшиеся куски трупиков земноводных, брезгливо поморщился. И… согласился, только напомнил, что проигравшие будут лично всё отчищать и мыть посуду в течение месяца.

— Дурдом, — тихо констатировал Таш.

Студенты дружно вымелись в двери, а повариха мгновенно опустила полог, который защищал кухню. Его установили год назад, после очередной разборки, в которой неизменно участвовали некроманты и боевики, правда между собой.

— Точно, дурдом, — парень, который подпирал стену рядом с Кирой, торопливо размял пальцы. — Они редкостные идиоты. Чтобы нападать, нужно выработать тактику действия группы. А здесь их две, каждая сейчас начнёт дружно швыряться боевыми заклинаниями, не озаботившись ни возможным резонансом, ни рикошетом.

— Э-э-э, — Кирсана было попятилась, но уже было некуда. Двери дружно подпёрли зрители, создав плотный заслон.

Старшекурсник и впрямь как в воду глядел — обе группы атаковали одновременно, швырнув с десяток плетений тьмы, напоминавших скользкие сгустки со щупальцами, и парализующие шары.

Артефактник крутанулся на месте, поскольку противники сделали то, что от них и ожидалось — попытались его окружить. Достаточно было резко присесть, чтобы боевики и некроманты попали друг в друга.

За дверями дружно орали, подзуживая незадачливых второкурсников. И те в очередной раз сделали глупость, теперь уже сбившись в две плотные группы.

Ташварт мудрствовать не стал, крутанувшись ещё раз и создав щит в виде сферы отражения. Ну и отразилось — чётко в тех, кто направлял свои удары. Пара минут и на полу распластались стонущие студенты с разными ранами — от ссадин, где удар пришёлся вскользь, до рваных ран.

— Полные идиоты, — подытожил парень с боевого факультета, сворачивая не понадобившийся щит. Нынешняя потасовка прошла намного быстрее и безопаснее для самой столовой. — Чего стоишь? Иди, лечи, это твой профиль.

И легонько подтолкнул девушку, буквально прилипшую к стене.

Декан боевиков громко выругался, показал всем, чтобы немедленно разошлись, и вызвал по внутренней связи целителей. Ничему не учил опыт предыдущих курсов, каждый считал своим долгом сразиться с артефактником, который поднаторел в создании отличной защиты. Ну никак не унимались…

— Таш, в лабораторию, — появившийся на пороге преподаватель по защитным плетениям слегка поаплодировал, разглядывая поле очередной битвы. — Хочу проверить составную связь. Зачет уже обеспечен, но интересно, как ты добился такого потрясающего эффекта? Заодно посмотришь новое оборудование, во флигелёчек трубы и формы привезли, будем занятия по стеклодувному мастерству проводить. Ты же вроде занимался чем-то подобным, если не ошибаюсь?

Ташварт пожал плечами, потом кивнул и молча последовал за своим руководителем.

Кирсана проводила его мрачным взглядом и метнулась к распростёртым некромантам. Боевиков она недолюбливала и поэтому предпочла начать оказывать помощь с других.

Присев около одного из парней, она активировала диагностическое плетение, внимательно вглядываясь в изменение узора. Небольшое затемнение в области головы свидетельствовало о сотрясении мозга, если он вообще присутствовал, перелом ключицы и рваная рана на бедре, которую продолжало пожирать запущенное проклятье.

— Отмени, — девушка ткнула пальцем в сторону ноги. — Иначе, на быстрое выздоровление можешь не рассчитывать.

— А как? — между стонами переспросил некромант. — Мы отмену учили на первом курсе.

— Будете пересдавать первый курс, — резкий неприятный голос заставил Киру отшатнуться и шлёпнуться рядом на пол. — Отмена — это первое, что делает порядочный специалист, в которого попал рикошет, и если он находится в сознании. В сознании все. Готовьтесь к зачёту.

Преподаватель тёмных искусств зло усмехнулся, разглядывая валяющихся недотёп. Его всегда бесила способность молодых и глупых — быстро загораться, показывать, насколько ты крут, красоваться перед девушками или наоборот, поскольку представительниц некромантского ремесла тоже хватало. Неумение признавать ошибки и делать выводы тоже бесило, поскольку восставшие покойники мало интересовались родовыми заслугами или красивыми речами и с удовольствием гоняли недоучек по кладбищу под аплодисменты преподавателя физподготовки, который обожал наблюдать за этим зрелищем.

— Ма-а-астер, — простонал парень, умоляюще глядя на Харр-Энга, — пожалуйста…

— Был бы полигон — пальцем не шевельнул, — скрипнул зубами преподаватель. — Столовая — это святое.

Лёгкий незамысловатый жест и выпущенные проклятья рассеялись, оседая серой пылью.

— А здесь и лекарств-то никаких нет, — наконец дошло до Киры. — Могу только временное обезболивание наложить.

— Так накладывайте, — рядом щёлкнул каблуками щегольских сапожек магистр Вервиан. — Считайте это внеплановой проверкой знаний и умений. А заодно самообладания и умения рассуждать.

Целительницей она оказалась единственной, деканы факультетов не спешили на помощи своим воспитанникам, тихо переговариваясь между собой. А те, что делали ставки, быстро и незаметно рассосались в коридоре, лишь только завидели руководство академии.

Обезболивание напоминало своим узором полотно из крупных снежинок, которое нужно было расположить определённым образом на повреждённой конечности или теле. Первое на рваную рану, перелом ключицы большей частью не считался за что-то особенное. Следующим оказался пострадавший боевик, при виде которого Кирсане захотелось поморщиться и не оказывать первую помощь — уж слишком презрительное выражение застыло на лице, несмотря на рваную куртку и содранную на боку кожу. Но рядом по-прежнему стоял магистр, внимательно наблюдая за её действиями.

Агнус оценил выбор пациентов и слегка переместился, чтобы прикрыть будущую целительницу от любопытных взглядов, которые могли возникнуть. Пострадавших он в расчёт не брал, профессиональными навыками охоты в любом состоянии владели исключительно редкие личности, и в данный момент их здесь не было.

На чётвёртом болящем заломили виски и начали дрожать руки, привычка лечить в таком количестве подряд и без отдыха имелась только у военных целителей, наработавших огромный опыт и накидывавших плетения автоматически.

— Четвёрка, — магистр Вервиан наклонился к уху вымотавшейся студентки. — Прибыли штатные целители и старшекурсники, остальное уже их дело. Подъём, идём разбирать твои ошибки и удачи.

Ноги тоже тряслись, болела поясница — Кирсана в момент почувствовала себя старой и немощной, будто из неё вместе с плетениями выкачали и часть силы, но магистра этот момент интересовал меньше всего. Неожиданно легко вздёрнув её за шиворот, Агнус перевёл студентку в относительно устойчивое вертикальное положение и указал на дверь.