12

Магистр Кармоне опаздывал, чему все студенты были несказанно рады. Физподготовка стояла обязательным предметом для всех специальностей, считалось, что в здоровом теле — здоровый дух и ко всем учащимся это относилось без исключения. Единственно, представители мирных ремёсел и специальностей меньше занимались с оружием, ничего особенного от них не требовали. Но пробежки, отжимания и подтягивания сдавали все.

Преподаватель отличался редкой пунктуальностью, впрочем, как и остальные учителя, но в этот раз отсутствовал на месте уже более получаса.

— Может какой-то несчастный случай? — прогудел Казиш и опасливо оглянулся, точно боялся, что мэтр Ингвар выскочит из ниоткуда и от души влепит оплеуху. — Или ногу сломал, или с похмелья приболел?

Оба предположения были тоже из области невозможного, поскольку в жилах преподавателя боевых искусств текла не только человеческая кровь. Перелом он успел бы залечить к утру, во всяком случае настолько, чтобы доковылять до полигона, а похмелье снималось дивными средствами, которые всегда хранились на кафедре алхимии. Магистр Наушвар лично варил эти зелья про запас, чтобы приводить студентов в порядок. Ну и подсовывать всяким проверяльщикам, которые сразу теряли интерес к факультету.

— Чего стоите? — из-под арки вынырнул знакомый силуэт. Красавчик Ивистар учился последний год и считался одним из лучших боевиков в своем направлении. — На пробежку, на локоть от внешней стены, цепочкой марш!

Целители-первокурсники не шелохнулись: мало ли кто придёт и начнёт командовать.

— Все преподаватели у ректора, нынешние занятия проходят под присмотром выпускников, — развёл рукамистаршекурсник. — Так что, бегом!

Преподаватели на самом деле сидели в кабинете ректора. Растревоженные и ошарашенные очередной новостью.

Магистр честно дождался, пока все угомонятся, поэтом уже привычно активировал артефакт против подслушивания. Кто его знает, какие сюрпризы остались в академии после посещения этих стен лордом Сартаноро? Бережёного бережет сама Мать, сам о себе не позаботишься, так можно о голове позабыть.

— Сняли с контрольной, сейчас эти недоучки всё поспишут, — недовольно пробурчал Наушвар.

Торц только отмахнулся, события в городе принимали чересчур нехороший оборот, чтобы сейчас думать о списывании нерадивых студентов. Можно подумать они раньше всё учили честно и никогда никуда не подглядывали?

— Итак? — Вервиан с тоской поглядел на запертую дверь. И так от лекционных часов остался шиш, а тут ещё внеплановое совещание.

— Сначала в город приехал представитель департамента магии, сильный менталист, — ректор нарисовал на лежащем перед ним листе бумаги кружок. — Сразу же за этим начальник тюрьмы, тоже неслабый маг, который запросто распознавал кто виновен, а кто попал под раздачу, отправился в полёт. Потом сильнейший в королевстве сканер и хороший прорицатель гибнет от неизвестного яда. По неосторожности? В жизни не поверю. Так или иначе, все, кто владеет предсказательными техниками, получают предупреждения об опасности. А тут?..

— Вроде разбирали уже, — Харр-Энг, преподаватель тёмных искусств поморщился. Ему тоже не нравились многочисленные совпадения, но, увы, силой оракула не владел, как и магией вероятностей.

— Сегодня ночью из городской тюрьмы сбежали восемьдесят шесть заключённых. Восемьдесят шесть! Ну, один бы, ну два… Но столько и за один раз!

Торц закончил рисовать кружочки и начал соединять из в цепочку.

— Не понял, — удивился Ингвар Кармоне. — А куда подевалась стража?

— А стража, объятая сумасшедшим страхом, разбежалась по домам, оставив тюрьму открытой.

Ректор поставил жирную точку, полюбовался на то, что у него получилось, подумал и сменил точку на такое же жирное многоточие.

— А что говорит глава города? — осторожно поинтересовался декан целительского факультета.

— А глава города прислал утреннего вестника, аж на заре, и порекомендовал нам принять участие в посильном расследовании, — магистр Торц зло чиркнул карандашом и с удивлением уставился на отлетевший грифель. — И я хочу у вас поинтересоваться, что всё это значит?

Все преподаватели тут же развернулись в сторону учителя тёмных искусств.

— Существуют заклинания наведения беспросветного ужаса, при котором человек практически себя не контролирует, но все они используются единично, то есть наводятся каждый раз на одну-единственную персону, — Харр-Энг шумно выдохнул, ещё не хватало, чтобы в этом безобразии обвинили его самого или студентов тёмного факультета. — К тому же Сартаноро уже нет несколько дней. Массовое внушение? Вряд ли, тогда ему пришлось бы собрать всех и устроить групповой сеанс.

— А заклинания отсроченного действия? — вдруг вспомнил Вервиан. — В ваших практиках есть что-то похожее?

— В наших точно нет, но, говорят в древности, таким искусством владели, умели откладывать исполнение проклятия или нечаянной смерти. К сожалению, эти техники давно утрачены, а то можно было бы попробовать сделать откат.

Откатом или отменой называли возвратное заклинание, которое использовалось, если наказанный человек выполнял условия сделки или исправлял какие-то свои действия. Наказание отменялось полностью или значительно ослаблялось.

— Откуда вам известно про откаты? — насторожился ректор.

— Возраст, — вздохнул старый целитель. — Возраст, опыт и отличная память. Когда я учился, существовали заклинания отмены целительских сетей, в случае, если они наложены неправильно. Ваши студенты ведь практикуют отмену, при рикошете или ошибке?

Студенты практиковали, да, когда им напоминали о такой возможности. Если формула всё-таки задерживалась в голове, а не пропадала оттуда бесследно.

— Итак, что мы имеем, — Торц уставился на цепочку, нарисованную на бумаге. — Всё было тихо, мирно, соблюдался порядок, но вот в город приезжает некто, и сразу же начинаются происшествия. Все из ряда вон выходящие и ведущие к неприятным последствиям, — он помолчал, почесал седую голову, зачем-то потянулся за бухгалтерским листом, лежащим на стопке документов.

— Эээ, а какие нас могут ожидать неприятные последствия?

— Из тюрьмы сбежало восемьдесят шесть заключённых, — ректор поднял глаза к потолку, не только студенты, но и их преподаватели иногда страдали приступами слабоумия и не могли рассчитать последствия. — Восемьдесят шесть карманников, грабителей и убийц. Слухи разносятся мгновенно, не думаю, что преступники остались в полном неведении смерти начальника тюрьмы. К тому же их страх не затронул, иначе бы жались в своих камерах к стенам и выли.

— Караульные небоеспособны, городская стража малочисленна, — продолжил Ингвар Кармоне, с тоской вспоминая мирные деньки, когда все происшествия ограничивались драками студентов или ошибками некромантов. В первом случае, последствия разгребали целители, во втором иногда приходилось помогать, загоняя особо увёртливые трупы на место. — Начальника нет, от указов мэра толку мало, горожане расслабились и вряд ли смогут постоять за себя. Вышедшие на свободу разбойники захотят поправить своё положение и заодно отомстить за годы, проведённые за решёткой. Ожидается небывалый разгул преступности — драки, кражи, убийства. Как-то так…

С завтрашнего дня, по распоряжению департамента в патруль выходили студенты, и, если боевики и некроманты ещё могли за себя постоять, то все прочие могли стать такими же жертвами, как и обычные горожане.

***

— Прелесть! — Кира покрутила запястьем, на котором был надет новый браслет.

Артефактник сдержал слово и добавил чёрных стеклянных шариков, которые гармонично вписались в общий рисунок.

— Ну вот, а ты говорила, что к подаркам равнодушна, — попеняла ей Алсия, ненавидяще глядя на раскрытые тетрадки с лекциями.

— Беру свои слова обратно, — пропела целительница и вихрем закрутилась по комнате, разыскивая тетради. — Лекций мало, заданий много, времени ни на что не хватает, а поздним вечером в первый патруль. Зато завтра… Как же мы после дежурства-то на лекции побредём?

— Угу, — подруга со стоном уронила голову на руки, от бесконечных алхимических названий и формул начала кружиться голова. — А ещё магистры мрачные, будто невесть что случилось.

— Вообще-то случилось, — Кира нашла нужную тетрадь, в которую выписывала формулы сетей. Закладки заклинаний в браслет она собиралась делать под строгим присмотром призрачного целителя. — Старшекурсники с нашего факультета с утра воют, вчера в больничку кучу народу закинули. Кто с пробитой головой, кто с колотыми резаными ранами — в тавернах начали плохой алкоголь продавать или просто жители неожиданно взбесились и полезли драться? Преподаватели хмурые, непонятно с чего, ладно хоть на нас не отыгрывают своё настроение. Вот, она, родимая, самая необходимая.

Она довольно помахала рукой и исчезла за дверью.

Морг! Вот, что сейчас ей было нужно. Тихий, спокойный, безлюдный морг и хороший учитель.

— Куда летишь? — недовольно рыкнул Ивистар, чуть не влепившись в стену. — Разбегалась тут.

Помолчал, глядя вслед, потом замотал головой, словно собирался что-то из неё вытрясти. Именно эту недоцелительницу включили в его группу по патрулю, и теперь оставалось молиться всем богам, чтобы ночь обошлась без происшествий. Все были наслышаны об её малом резерве, позволяющем делать только простейшую диагностику и элементарные перевязки.

Итак, согласно списку, выпускник оставался единственным боевым магом в группе. В компанию к нему пристроили второкурсника-некроманта, который тоже не блистал особыми знаниями. Радовало одно — четвёртым шёл сильнейший в академии артефактник, который создавал изумительные по силе щиты.

Довольная Кира проскакала по коридорам и выбежала на улицу, до морга можно было дойти двумя путями. Сейчас ей требовался ближайший, чтобы не терять времени — рассчитать, сколько займёт времени впихивание сетей в деревянные фигурки, не удалось.

— Магистр, — девушка влетела в морг и завертела головой, — где вы, магистр?

— Н-ну? — Лаундрэ выскользнул из стены, поправляя полупрозрачный балахон целителя. — Что за спешка?

— Вот.

И Кира затрясла рукой, на которой был надет браслет.

— Что вот? — целитель поморщился. Никак девчонка решила, что он ей чем-то обязан?

— Как что? — удивилась девушка. — Вот сделала, как вы велели. Осталось только сети навесить и записать заклинание, чтобы их вызывать.

Неспешные уверенные шаги услышали оба, но Кирсана насторожилась, оглядываясь по сторонам и соображая, какую бы придумать причину для посещения морга. А призрак замер на месте, всё равно из здешних учителей и учеников его могли увидеть только двое.

— Простите, магистр, но я к вам с такой же просьбой, — Ташварт слегка поклонился от двери.

Он не спал пару ночей, крутился на постели, рассматривая создавшуюся ситуацию и так, и эдак. Старый целитель был прав: мир не делится на чёрное и белое, существует разноцветье с множеством оттенков. И теперь Таш хотел учиться дальше, всё равно на кого, лишь бы хватило тех сил, что ему назначено. А способности? Минимальные можно развить упорным трудом и терпением. Только пока не знал, как отнесётся магистр к просьбе взять его в ученики.

Лаундрэ почесал затылок, выгадывая время и привычно рассматривая образы, клубящиеся в мыслях обоих студентов. Девушка искала выгоды для себя, это нормально, даже приемлемо, но нет в ней того фанатизма, огонёк которого горел в глазах артефактника. И дело не в том, что он стремился стать лучшим, снискать славу и всеобщее уважение. Парню был интересен сам процесс учёбы, невозможных открытий, создания чего-то нового.

— Хорошо, — призрак стукнул по стене, взял мел с полочки выехавшей доски. — Принцип любого браслета сходен с принципом создания артефакта. Собственно, это изделие и является артефактом, только спящим, и поэтому не диагностируется ни тестировочными кристаллами, ни любыми другими способами.

Он нарисовал несколько кружочков, которые должны были обозначать бусины.

— Всё делается на визуализации, поскольку и целительские сети, и плетение защитных заклинаний основано на одном принципе. Вы визуализируете сеть или формулу в цвете, руны должны гореть ярко и чётко…

Кира тут же приуныла, ей хотелось, чтобы закладка в фигурки проходила быстро и легко, а получалось, что над этим придётся ещё потрудиться и неизвестно, что получится.

— У каждой сети или формулы остаётся хвостик, роль которого будет выполнять якорь. Якорем является слово «эггере», что на древнем означает «выполнить». Пристраиваете этот хвост, как ниточку, и начинаете уплотнять сеть, сминая её до размеров точки. Затем ставите посыл вот таким жестом, — Лаундрэ соединил большой, указательный и безымянный палец, выпрямив остальные, — и помещаете формулу или сеть в выбранную фигурку. Для активации достаточно коснуться безымянным пальцем шарика, листика или что у вас там есть и произнести якорь.

— Скрытая активация, — догадался Ташварт, лишь только заметил, как прячется движение под раскрытой ладонью. — Очень удобно, можно даже на земле или камне руны начертить, и никто ничего не заметит.

— А что насчет забора? — промямлила Кира, понимая, что учёба становится ещё тяжелее, и вряд ли ей поможет браслет, если она не научится запихивать свои сети в листики и цветочки.

— Забора? — переспросил призрак. — Ах, да, изъятие. Подгибаете три пальца к ладони, большим касаетесь того места, в которое будете помещать, мизинцем точки изъятия. Формула зависит от того, что забирается.

Он убрал доску и пригласил студентов к единственному трупу, который лежал в мертвецкой.

— Жизнь забирается вот из этой точки, — Лаундрэ ткнул пальцем в грудь призрака, — или из солнечного сплетения. Формула аттерато саэне иннера эггере. Дар из точки между бровями или в основании затылка, в зависимости от того, стоит человек лицом или спиной. Формула аттерато саэне инши эггере, но после связки инши добавляется древнее название дара или магической способности. Концовка во всех случаях одинакова.

— А смерть, болезнь? — Кира решила, что всё-таки убивать она не готова, а вот вылечить людей или продлить им жизнь стоит попробовать.

— Смерть на древнем звучит как «эбере инанне», по сути являясь обращением к царству Владычицы, все болезни имеют собственные названия, — призрак недовольно дёрнул уголком рта. Никак студентка решила выступить в роли благодетельницы, не осознавая, насколько это сложно и практически невозможно. Печально, он рассчитывал на большую практичность и сообразительность.

— Значит, я смогу лечить, просто забирая болезни? — девушка благополучно пропустила мимо ушей то, что ей придётся выучить на малоизвестном языке кучу новых названий. — И практически оживлять тех, кто находится при смерти?

Ташварт замер, этот вопрос его тоже интересовал.