2.Охранник

В каждом заведении есть сторож. В наших головах крепко сидит одно общее и неизменное представление об этих людях: полный мужчина уже не молодых лет, в костюме, с большой, в продолжение лба, лысиной и кучей морщин вокруг глаз и рта. Охранник детского сада не был исключением. Сидя за своей стойкой, он тихо наблюдал за всеми, кто проходил мимо, изредка кивая здоровающимся воспитателям или родителям. Его звали Григорий Александрович, но все звали просто Гриша. С детьми дядя Гриша был неразговорчив, его неприязнь находила в Эмили ответ. От охранника пахло старостью и ярким, невкусным одеколоном. Говорил он всегда невнятно, будто язык у него во рту слегка распух и не хотел быстро двигаться. По словам воспитательницы Марии Васильевны, у дяди Гриши была болезнь щитовидной железы, что-то с недостатком йода. Однажды у мамы и папы было много дел. Папа надеялся на маму, а та, в свою очередь, тоже занималась важными взрослыми делами на работе, думая, что дочь вернёт домой отец. В общем, они не могли приехать за нами вовремя, и мы с малышкой сидели на продлёнке, на очень поздней продлёнке. Воспитательница давно позвонила родителям, и её рабочий день уже закончился. Посидев ещё какое-то время, она собралась, вывела нас в холл, проинструктировала, извинилась и вышла из садика. Мы остались втроём.

Эмили сняла с плеч рюкзачок и поставила на пол у ножки стульчика, на который села, положив ладошки на коленки. Мы молчали. В наступившей тишине отчётливо раздавалось тиканье часов. Дядя Гриша грузно вздохнул, шумно сложил и разложил хрустящую газету. Посмотрел на малышку. Та попробовала улыбнуться, но, не произведя никакого эффекта, перевела взгляд на пол. Охранник вернулся к чтению. Через минуту, словно вспомнив о чём-то, он очнулся, похлопал себя по карманам, полазил в их недрах, выудил на свет что-то в яркой обёртке и протянул малышке. На несколько секунд наступила напряжённая пауза, после чего Эмили встала и медленно взяла у охранника конфету. Села на место. Я жутко хотел поиграть во что-нибудь, но присутствие дяди Гриши напрягало даже меня. Поэтому после двух неудачных попыток развеселить себя и юную спутницу я просто стоял, прислонившись спиной к стене. Изредка посматривая поверх газеты, охранник спокойно сидел, так не говоря ни слова.

Вскоре пришла бабушка. Видимо, не сумев освободиться, папа с мамой выбрали альтернативный вариант. Очень скоро мы уже были дома, уютно разместившись на кухне.

Спустя полгода, холодной поздней осенью, дядя Гриша не пришёл на свою смену. Как оказалось позже, его сбила машина, заскользившая на свежей корке льда. Долго ещё в холодном углу холла были слышны вздохи и шуршание газеты. Как-то раз Эмили остановилась недалеко от стойки. Совершенно пустой в тот момент.

— Джин…. — тихо прошептала она, — дядя здесь.

И правда, тень, падающая от настольной лампы, напоминала сгорбившуюся грузную фигуру бедного старика.

— Джин, это призрак…— пискнула малышка, схватившись за мой рукав. И именно в этот момент тень начала медленно шевелиться.

— Не бойся. Он тебя не тронет, — сказал я, сам порядком взволнованный. Вот поднялись руки, складывающие два конца газеты, вот он привстал…

— Ты идёшь? — из-за угла выбежала маленькая взъерошенная девчонка по имени Полинка. От неожиданности мы оба подскочили на месте, а Эмили даже издала короткий вскрик.

— Салочка за испуг! — крикнула Полинка и убежала в подгруппу. Малышка сорвалась с места и побежала за ней, совсем забыв про призрак.

Это была лишь тень, тихое эхо человека, привязанного к своей работе. Не раз я потом ещё задумывался об этом, представляя, как ему, наверное, было одиноко, если место охранника оказалось тем, что держало его даже после смерти.