9. Привет от Феи

Четверг, утро, пятнадцать минут девятого. Три неприметных подростка в школьных костюмах и чёрных медицинских масках вышли из парадного входа жилого комплекса «АйКито-894» и тут же влились в поток спешащих по своим делам горожан. Полагаю, в представлении вышеупомянутая троица не нуждается; я катила за собой чемодан на колёсиках, Масами нёс на спине рюкзак, а Нобуюки ограничился кейсом. Толпа всегда вводила меня в состояние, граничащее с паникой, но только не сегодня. Сегодня давать волю волнению ни в коем случае нельзя. Люди разговаривали, зевали, кашляли, доедали завтраки прямо на ходу. В ушах ревели, гудели и вибрировали моторы гравикаров. Звуковые волны сливались в пилообразную диаграмму, которая проходила сквозь мозг подобно винтовому сверлу.

— Ты как, зайка? Все нормалёк, сама дойдёшь? — встревожилась Задира.

— Спасибо за беспокойство, пока справляюсь.

Нобуюки прислонил карточку к панели турникета, и мы вступили на эскалатор — так начался медленный спуск в глубины будничного метрополитена. Пищевод подземки буквально проглатывал нас. Проекции заполняли каждый сантиметр потолков и стен. Многоэтажные бегущие строки; перекрикивающие друг друга рекламные ролики; улыбчивые лица, готовые впиваться конкурентам в глотки за каждый проплаченный пиксель, за каждый децибел нашего внимания — весь этот промоушн-колизей моментально погрузил меня в холодное новокаиновое оцепенение. Я взглянула на часы: идём по графику. Снизу показалась многолюдная станция. Горожане пихались, стараясь встать как можно ближе к краю платформы. Натужно трещал углепластик — казалось, прозрачные перегородки вот-вот треснут, и народ живой лавиной хлынет на магнитные рельсы. Оставшиеся сверху подостают смартфоны и начнут снимать их на камеры. Новая эпоха — новые законы кафельных джунглей. Что бы я о себе ни мнила, сегодня придётся стать частью биомассы; стать ингредиентом в кипящем бульоне социума.

Из тоннеля донёсся боевой клич состава. Расталкивая ожидающих, Нобуюки пошёл вперёд. Стараясь не упускать его рыжую шевелюру из виду, я потопала за ним. Масами замыкал цепочку. Как только двери вагона разъехались, мы ринулись к сидениям и заняли три места. Нобуюки извлёк из кейса наушник и вставил его в ухо. Мы с Масами проделали то же самое. Пассажиры прибывали и прибывали; вскоре и яблоку было негде упасть. «Поехали… — настойчиво приговаривал внутренний голос. — Остальные дождутся следующего, задержка недопустима». Словно заслышав мои мольбы, битком набитый состав тронулся.

Столичные пейзажи, несмотря на ясную погоду, были по-утреннему унылы. Крытые прозрачными колпаками лесопарковые площадки; ячеистые космоскрёбы; трубчатые хитросплетения авторазвязок — порядком осточертевший мегасити в нелепом клоунском наряде из билбордов и голограмм. Я отвернулась от окна, но в вагоне меня уже поджидал поручень. Встроенный в него экран отрыгнул очередным шедевром рекламной индустрии. Толпа детишек в костюмах таблеток водила вокруг ленивца хоровод и напевала:

Если третий день подряд вас тянет подремать,

Не спасает кофе, всё сильней манит кровать,

Вам помогут капсулы волшебные «Неспим».

«Неспим» — и ваш ритм жизни вновь неумолим!

Дабы лишний раз не паниковать, я готова была отвлечься даже на такое. Прижатые друг к дружке пассажиры покачивались, как камыш перед грозой. Некоторые пытались дремать. Визеры, лэптопы, консоли, наушники, планшеты — каждый второй слушал музыку, каждый третий сёрфил пучины социальных сетей.

— Алоха, Хьюстон на связи. Как слышно меня, приём? — голос Нобуюки вырвал меня из забвения подобно звону будильника. Масами поковырялся в ухе, а я приступила к финальному инструктажу.

— Закрепим основные детали. Мы с Масами выходим на станции Отэмачи-7 и следуем до точки внедрения. Подготавливаем оборудование, настраиваем софт, после чего устанавливаем связь с сетью. На все этапы подключения у нас отведено ровно десять минут.

— Ума не приложу, как мы всё успеем за эти десять минут… — с волнением промямлил Масами.

В чертогах разума послышались причитания Задиры:

— А я тебе сто раз говорила, что не уложимся! За десять минут даже ногти не накрасить.

— Всё рассчитано с точностью до миллисекунд, не переживай, — а вслух добавила: — Успеем.

Взглянув на циферблат позолоченных ролексов, Нобуюки кивнул. Масами приспустил маску и высморкался в платок. Я продолжила:

— Пока мы будем готовиться, Нобуюки направится к точке синхронизации — станции Идабаши-3. Искренне надеюсь, что ты внимательно проверил вещи и ничего не забыл.

Синигава-младший непристойно пошлёпал кейс по карману.

— Вот и славно, — я в очередной раз оглянулась. Неутихающая паранойя прицепилась ко мне ещё на выходе из квартиры. Лица пассажиров становились всё подозрительнее. Каждый казался спецагентом в штатском, готовым схватить нас с нашей нелепой поклажей и защёлкнуть на запястьях наручники; начиная с дремлющих стариков и заканчивая школьницами с яркими полиуретановыми портфельчиками. Звучит смешно, но мне было совершенно не до смеха. «Соберись, соберись, соберись сейчас же...» Так, только без паники. Страх — совершенно естественное явление. Страх диктует стратегию поведения, когда одного только контроля недостаточно. Чтобы принять всесторонне продуманное решение, он расширяет способности рецепторов. Удлиняет щупальца чувствительности, позволяя захватывать больше данных. Страх необходим в любой критической ситуации; если бы я его не испытывала, мне было бы ещё страшнее.

— Кими, наша следующая, — предупредил Масами.

Встав, мы начали протискиваться к выходу. Спустя полминуты состав остановился.

— Станция Отэмачи, седьмой уровень.

Когда я обернулась напоследок, Нобуюки показал нам большой палец. Ответив тем же, мы покинули вагон и направились к выходу из метро. Казалось, что вся эта толкотня наконец прекратится, но «фигушки», как сказала бы Задира: в центре города людей было в разы больше. Неповоротливая биомасса медленно продвигалась вперёд, к широкому эскалатору — напоминало проталкивание отходов в сточной трубе. Люди прижимались ко мне так сильно, что, казалось, вот-вот смогут заглянуть мне в макушку и прочитать все мои мысли. Вот оно, олицетворение глобального перенаселения. Его сферический эталон в естественной среде.

— Волнуешься? — спросил Масами, поправляя лямки рюкзака.

Я попыталась улыбнуться:

— А по мне заметно?

— Есть немного. Если бы я не знал тебя, я бы сказал, что ты переживаешь всегда. Я и сам такой — постоянно на взводе. Онлайн-игры все нервы потрепали… — Масами зачарованно кивнул, не прекращая буравить взглядом лысину плетущегося перед нами мужчины. — Думаю, ты зря паришься. Ты ведь тру. Ты аномалия. Не представляю, какой глюк должен произойти в генокоде, чтобы человек был способен удерживать в голове столько информации… Лично мне один нюанс до сих пор не ясен.

— Думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы всё прояснить.

Масами задумчиво надул губы.

— Если так, то… почему мы внедряемся так далеко от цели?

— Кстати, да! — поддакнула Задира. — Я вот тоже не совсем допёрла, зачем нам тащиться в самый центр Токио в час пик.

— Всё просто и закономерно: если операция пройдёт успешно, поднимется колоссальная шумиха. Вероятность случайной смерти на производстве стремится к нулю. Дабы выяснить, действительно ли гибель Кишимото является несчастным случаем, полиция привлечёт к расследованию завербованных хакеров, а те, в свою очередь, прочешут логи всех близлежащих сетей.

— Э-э-э… и что из этого следует?

— Если мы произведём подключение слишком близко к фабрике, наше проникновение запросто смогут отследить. Именно поэтому точка внедрения находится в центре Токио: в самом сердце многомиллионного человейника, где вычислить нас будет практически невозможно. Проще отыскать иголку в ангаре с сеном.

— Бро, крошка Кими не станет молоть чепуху, — голос Нобуюки едва прорывался сквозь неумолкающий гомон. — Или тебе рассказать сказку про сервера KenK0, которые отдались ей, словно девственница возлюбленному в первую брачную ночь, а тебе даже не подмигнули?

Масами закашлялся.

— Тебе доставляет удовольствие каждый раз напоминать мне об этом?

— О да, ещё какое, — мрачно каркнул Нобуюки и отключился.

Спустя минуту артериальные потоки метро вынесли нас в самое сердце столицы. Пальцы безвольно впились в ручку чемодана; казалось, что хрупкие здания, похожие на колоннады бетонных камер хранения, вот-вот обрушатся. Сотни автомагистралей стягивались в сложные узлы. Подвешенные на стальных канатах лестницы сплетались в спирали. Голые стены прятались за афишами, логотипами и новостными передачами. Вывески, полные пафоса. Фотомодели, полные фальши. Сплошь заполняющие основания космоскребов, витрины магазинов с проекциями манекенов походили на выставки диковинных зверей; те ютились на витринах, хвастаясь перед прохожими своими гаджетами, ювелирными украшениями и нарядами. Гравикары и автомобили гоняли наперегонки сверху и снизу; дроны следили за соблюдением их скоростного режима. Многоуровневые переулки кишели людьми. Некоторые двигались, даже не снимая шлемы виртуальной реальности — маршрут их ногам задавали запрограммированные брюки-экзоскелеты. Упакованные в пиджаки бизнесмены и сонные офисные клерки; снующие на грави-самокатах рэйсеры и прилипшие к девайсам блогеры; супермодные тусовщики и колоритные неформалы. Пустые куклы из мяса и костей. Я знаю, как долго вы умывались, прежде чем изобразить из себя грязных панков и неряшливых хиппи. Как долго гладили носки, прежде чем включить образ успешного криптотрейдера. Вся эта спешка напоминала панорамную съемку нелепой социальной рекламы. Социальной рекламы надвигающегося апокалипсиса в мире заканчивающихся ресурсов. Все эти люди не видели секретных статистик, не читали докладов. Они не знают ровным счётом ни-че-го. Вот-вот придёт время, когда ваши боссы выжмут из планеты последние соки, и тогда население Земли начнёт пожирать само себя, словно облако саранчи.

Масами обернулся.

— Я, эм-м-м… послушай, Кимико… — неуверенно начал он, — я по поводу «всё прояснить».

— Продолжай.

— В общем, знаю я тут неподалеку одно уютное местечко. Если наша операция пройдёт успешно, то ты… ну, в общем, хочешь поужинать со мной? — он неуклюже пригладил чёлку. — Пожалуйста.

Наглые смешки Нобуюки и сестры прозвучали почти одновременно. Я и сама едва не рассмеялась: знал бы Масами, каким долгожданным был для меня его первый шаг. Вот только момент он подобрал ну максимально неподходящий; даже предстоящая миссия показалась несерьёзной увеселительной прогулкой.

— Да неужели! — возликовал Синигава-младший. — По-видимому, кое-кого вскоре ждёт ночь жаркого вовседырного кекса.

Задира поспешила выразить диаметрально противоположное мнение:

— А я-то думала, что он из этих… ну этих, которым всё равно… Асексуал, вот.

Не сводя с меня глаз, Масами шагал спереди и ожидал ответа. Автомат для переработки макулатуры, казалось, возник перед ним из ниоткуда. Схватив компаньона за руку и тем самым предотвратив лобовое столкновение в последний момент, я кивнула:

— Договорились.

Лицо парнишки просияло. Мою ладонь он так и не отпустил.

Пройдя вдоль гипермаркета в форме гигантской панды, мы свернули под её хвостик и оказались в неприметном проулке. Ребристые контейнеры стояли практически вплотную; они громоздились на механизированных стеллажах аж в три этажа. В противоположном конце проулка, под поликарбонатным козырьком, виднелась обклеенная стикерами жестяная дверь. Дверь эта была настолько узкой, что напоминала дверцу шкафчика, в котором уборщики из прошлого хранили швабры и мётлы. Обогнув длинный ряд мусорных баков, Масами направился прямиком к ней. Я оглянулась — подворотня выглядела абсолютно безлюдной. Это обстоятельство нисколько меня не успокоило: в окнах, что прятались за кондиционерами и спутниковыми тарелками, мерещились лица тех, кто мог впоследствии нас опознать. Достав из рукава отмычку, Масами прильнул к замочной скважине. Дважды щёлкнул замок — дверца пискнула петлями и приоткрылась. Масами влез внутрь и втянул мой чемодан за собой. Перешагнув через приржавевшего к сливной решётке робопса, я проскользнула следом. Граффити банд и теги уличных группировок покрывали бетонные фундаменты от основания до потолка; не иначе как бывшее место для сходок панков, нео-готов и прочих неформалов. Даже не верилось, что когда-то сюда мог попасть любой желающий. Сырость татуированных стен растворила моё волнение и перенаправила мысли в русло грядущего успеха. Я захлопнула за собой дверь: грохот металла подействовал на меня получше любого транквилизатора.

— Нобуюки, мы приближаемся к точке внедрения, — я вышла на связь, стараясь не отставать от Масами; махая фонариком, словно джедай световым мечом, тот шёл вперёд по коридору. — Как ты?

На другом конце линии послышалось недовольное мычание.

— Скукотень, ещё только полпути проехал… — Синигава-младший зевнул. — Вот как чувствовал, что надо было с утреца чем-нибудь занюхнуться.

— Микрогенер готов?

— Готов, как штык-нож Масами Мураками к сегодняшней рукопашной атаке.

— Пеленгатор?

— Тоже врубил.

— Вспышки активировал?

— Упс, а вот про эту приблуду чёт как-то запамятовал.

— Займись этим.

Мы плутали по подвальному лабиринту в течение нескольких минут. Я ощущала в лёгких приятный сквозняк — пребывание в здешнем полумраке доставляло мне истинное удовольствие. Хорошее чувство, мурашки от него по коже. Время от времени Масами оборачивался и направлял луч фонарика мне в лицо: вероятно, старался не потерять из виду. Заботливо предупреждал о фанкойлах, торчащих прутьях арматуры и свисающих с потолка металлорукавах. Я едва поспевала за ним: ненароком раскроить череп и получить взбучку от Задиры в мой сегодняшний план определённо не входило.

— Микрогенер… Что-то с ну очень похожим названием мы проходили в колледже, на физике. Напомнишь, зачем он нам? — поинтересовался Масами, перетаскивая чемодан через протянутую поперёк прохода трубу.

— И вот нет, чтоб в такой интимной обстановке обсудить детали вашего грядущего свидания, — проворчала Задира.

В мозгах настойчиво щёлкали шестерёнки. Я сверилась с наручными «Casio»: у нас в запасе ещё четыре минуты.

— Прикончить Кишимото в её же доме было бы гораздо проще, но ситуацию осложняет один немаловажный факт — она не выбирается с территории фабрики уже как несколько лет, мотивируя это занятостью. Судя по всему, она уже давно подозревает о готовящемся на неё покушении. Из выкраденных строительных проектов я выяснила, что промышленная зона KenK0 — конвейеры, цеха и склады — всё это полностью автономно, то есть никак не связано с внешним миром: ни энергетическими магистралями, ни линиями связи. Что-то наподобие громадной клетки Фарадея. Вследствие всего вышесказанного становится ясно, что на границах фабрики образуется пустотный барьер, который Фее необходимо преодолеть. Микрогенер, который я встроила в протез Нобуюки, сыграет роль лодки, что переправит меня с одного берега на другой.

— Шикарно, я практически как этот… Харон, чёрт меня подери, — вмешался в лекцию Синигава-младший.

Моим тяжёлым вздохом восхитился бы даже самый опечаленный меланхолик в мире.

— В принципе ты прав. Вот только с Хароном погорячился.

— Это ещё почему?

— Он переправлял через Стикс умерших, а не живых… — я схватила Масами за рукав; тот едва не споткнулся о ступеньку. — Мы прибыли.

Дверца в аппаратную оказалась даже меньше, чем дверца в подвал: пролезая через проём, мы словно на четвереньках заползали в кухонный шкафчик. Неприметную комнатушку освещали две тусклые, покрытые толстым слоем пыли газоразрядные лампы. Десятки встроенных в металлические щиты кнопок помигивали всеми светами радуги. Бридлы адаптеров и контроллеров образовывали понятный только им цифровой диалог. Добро пожаловать в макромир слаботочной электроники.

— Буэ, ну и вонизм, — пожаловалась Задира.

Здешний запах и впрямь не походил на ароматы альпийских лугов. Притаившаяся в углу сточная магистраль прерывала писк приборов монотонным бульканьем — не исключено, что прямо над нами кто-то сейчас справлял нужду.

— Масами, на тебе синхронизация, — достав из чемодана шлем, я подключила его к визеру. — Приступаю к стыковке.

Масами занырнул в пучки кабелей. Я нацепила одноразовые перчатки и стала разглядывать разъёмы сетевого расширителя. Итак, кто же из арендаторов этого мультифункционального комплекса сегодня поделится со мною трафиком? Быть может, одна из агентов риэлтерской компании, раскладывающая пасьянс по тридцать раз на дню и зависающая на лесбийских порно-галереях? Или геймер под ником MegaZerg — постоянный клиент местного онлайн-кафе, который уже как год сидит на шее родителей и ни в какую не желает устраиваться на работу? А может, администратор закусочной, регулярно закрывающий коллегам доступ в сеть? Действительно: почему бы не поставить этого злостного надсмотрщика на место? Перекусив провод зубцами пассатижей, я принялась скручивать жилы, тем самым готовя себе персональную точку доступа. Бьющий в зрачки ртутный свет действовал на нервы. Вскоре с приготовлениями было покончено. Активная фаза плана на моей стороне теперь позади. Я набрала полные лёгкие воздуха и приподняла шлем, словно корону во время коронации.

— Масами, ты готов?

— Э-э-э, ну да… — неуверенный пробубнил тот из-за экрана визера. — Надеюсь, что готов.

— Нобуюки?

Тишина, как в заброшенном бункере.

— Нобуюки, приём.

— Да готов я, готов… — послышалось возбуждённое кряхтение. — Не паникуй, залип тут на одну милфу со смачным таким бампером.

Я водрузила шлем на голову и приступила к высокоскоростному погружению в безжизненную пустоту виртуального пространства. На мгновение мне показалось, что в мире воцарилось полное безмолвие. Век отформатированного молчания; исчезло абсолютно всё. Затем во мраке начали возникать смутные очертания мегаполиса. Кисти невидимых художников прорисовывали векторные грани зданий. Растущие, как грибы после дождя, сооружения тут же пронизывались множествами красных нитей — миллионы проводов и кабелей напоминали необъятную кровеносную систему. Определение «всемирная паутина» в данный момент являлось далеко не образным. Вдаль горизонта простиралось бескрайнее зарево трёхмерного пространства. Одиночество во всей своей кибернетической красе, теперь этот персональный полигон находился под моим контролем.

— Это… просто… чума… — пролепетала Задира.

— Кими, как слышно? — голос Масами отдавался искусственным эхом.

— Слышно нормально, — я дотронулась до лица, и подушечки пальцев упёрлись во что-то мягкое. Тело Феи походило на белоснежную надувную куклу. Конечности стали твёрдыми и упругими, словно сделанными из резины. Виртуальный мир подгружался всё быстрее: вскоре вокруг замаячили призрачные очертания людей. По красным хитросплетениям, точно обезумевшие кузнечики, начали прыгать высокочастотные импульсы. Это значило, что синхронизация практически завершена.

— Итак, приступаем. Масами, обозначь на галокарте месторасположение Нобуюки и укажи кратчайший путь к нему. Нанеси координаты наших точек и… ох… О господи...

— Что?! — чуть ли не хором спросили все трое.

И как я могла запамятовать? Какое невежество. Какое неуважение.

— Часы, — скомандовала я. — Выведи мне часовую панель. Я совсем забыла вписать её в код.

Задира с облегчением выдохнула.

— Тихоня! Ещё раз так меня испугаешь — надаю по причинному месту!

— Часы готовы, мэм, — гордо отрапортовал Масами.

Мэм? Что-то новенькое. В любом случае, звучит презентабельно. Я приподняла левую руку: та запружинила, как оторванная подошва. На запястье возник циферблат. Цифры выглядели так, словно их выжгли паяльником. Без двадцати девять. Пора нагонять Нобуюки.

— Пришёл твой черёд, Задира. Готова?

— Готовей некуда, гони контроль.

* * *

Оп! — и вот Задира снова в деле. Пришло время показать этим салагам настоящий мастер-класс. Приложив ладонь козырьком, я заметила мерцающую вдали оранжевую точку. Вот он, наш голубчик Нуки. Сейчас я отомщу за ту наглую выходку у нас в гостях.

— Ну что, сестричка, к полёту готова?

Прыгнуть вверх метров эдак на тридцать оказалось проще простого. Подлетев к потолку одного из этажей, я исполнила тройное сальто, а затем спикировала вниз, а-ля призрачный сапсан, настигающий полевую мышь. Каждый раз, когда я оказывалась в метре от очередного препятствия, казалось, что моя мордаха вот-вот сомнётся в лепёшку. К счастью, всё шло как по маслу: Тихонькина Фея оказалась просто безупречна. Не знаю, что ощущал Каспер, проходя сквозь стены, но я не чувствовала ровным счётом ни-че-го. Просачиваться сквозь железобетонные плиты перекрытия не надоедало даже после целого дня изнурительных тренировок. Взмахнув руками, почти как филин ватными крыльями, я изменила траекторию полёта и устремилась к оранжевой точке, которая мирно продвигалась по недрам Токийской подземки. Что бы ни говорила Тихоня, как бы ни переживала, но с такими способностями нам ну просто не о чем беспокоиться. Эй, ведущий инженер KenK0… Кем бы ты ни была: мастерицей кун-фу или обладательницей золотой медали по стрельбе из гранатомёта, я уже лечу к тебе. Ты пока ещё не знаешь об этом, но сегодня тебе каюк. Прости, ничего личного. Фея жаждет кровушки, Тихоня — признания, а Задира — деньжат. Приземлившись на крышу вагона, в котором мы с братьями ехали вместе всего десять минут назад, я отыскала взглядом силовой щиток и поковырялась в нём пальцем. Освещение заморгало, полупрозрачные силуэты пассажиров задёргались. Призрак с оранжевой точкой на груди принялся испуганно оглядываться по сторонам.

— Малыха, если это ты, то завязывай. Меня и так от волнения колбасит всего.

— Задира, не нарушай план, — тут же заныла Тихоня.

— Я же чуточку, ну! — оправдалась я, а вслух произнесла: — Я на месте. Твой черёд.

Вскоре состав остановился на станции Идабаши-3. Нобуюки поднял кейс и буквально вытек вместе с толпой из вагона. Стараясь не отставать, я летела прям над ним… Офигенно, я как ангел-хранитель!.. Если выражаться образно, в ближайшие часы я должна была стать его прямой противоположностью. Главное — не упустить наркошу из виду, а не то случится рассинхрон, и Тихоня меня сожрёт.

— Послушай… — обратился ко мне Нобуюки, с опаской поглядывая на шагающих рядом горожан. — А ты в своём этом «нематериальном» состоянии можешь смотреть людям под шмотки? Заглядывать красоткам под юбки?..

Я задумалась: давненько мы не заезжали в эти глухие токийские дебри. Метрополитен нижних секторов выглядел совсем иначе, нежели верхних. Повсюду валялся строительный мусор. Старую грязно-жёлтую плитку покрывала плесень и какой-то мерзкий серо-зелёный налёт. Название «Индустриальная зона» говорило само за себя: провести здесь сутки без жидкого трахейного фильтра то же самое, что выкурить с десяток пачек сигарет за раз. Впрочем, это место не лишено изюминки: с детства тащусь от угрюмых техногенных пейзажей.

— Эй, Кими, чего притихла?

— Да-да, ты полностью прав. Угадай, чьими оголёнными гениталиями я сейчас любуюсь?

Нобуюки крутанулся, словно Майкл Джексон. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он обратился к потолку с серьёзностью международного дипломата:

— Если что, в рабочем состоянии мой агрегат в пять раз длиннее. Просто я с утра помедитировал… да и прохладненько здесь как-то...

Я от души расхохоталась.

— Если бы ты знал физику так же хорошо, как и химию, ты бы понял, что я лишь забавляюсь.

— Лады, тогда проехали. Ну а вообще, чисто гипотетически: реально такую штуку разработать, чтобы сквозь одежду видеть?

— Для тебя — всё, что угодно.

— Шик, малышка. Ловлю на слове.

Закурив, Нобуюки взбежал по ступенькам и оказался на поверхности сектора. Видок отсюда открывался ого-го! Тянущиеся к горизонту колоннады удерживали на массивных ручищах верхние уровни столицы. Гигантские вентиляционные заслонки ворочались с тяжёлым рокотом. Беспорядочными рядами терракотовых строений раскинулись вдаль корпуса фабрик и заводов. Между ними просматривалось похожее на приплюснутую пирамиду здание с логотипом KenK0. Да, именно туда и лежит наш путь. Нобуюки пустил дым и устремился к длинной очереди, которая вела на широченный фуникулёр. Полупрозрачные облака поднимались прямо мне под ноги. Представляю себя со стороны: выгляжу как купидон, что парит на ватных тучках.

— Искренне надеюсь, что твой поддельный ключ сработает, — сказал Нобуюки.

— Сработает, не сомневайся. Мы подкорректировали списки работников, так что теперь тебя зовут Воу Чанг, и ты — один из оперативных инженеров KenK0 в отделе синтетической органики. Масами занёс этого специалиста в базу только позавчера, так что не волнуйся: тебя никто не узнает. Разве что кто-нибудь прицепится к нашивке на униформе.

— Никогда бы не подумал, что в KenK0 берут спецов с татухами на полрожи.

— Не поверишь, но политика корпорации не имеет ничего против тату. В штате KenK0 двадцать с лишним тысячи человек, и практически каждый ходит в респираторе. Между прочим, у двухсот семидесяти из них есть татуировки на лице. Мы живём не в каменном веке, фрики нынче на каждом шагу. Главное, чтобы специалист делал своё дело, и делал его хорошо.

Нобуюки встал в очередь. Как бы невзначай прикрывая мордаху кейсом, он уставился на пару девочек в красных противорадиационных костюмах; одна из них подмигнула ему. Честно говоря, я так и не допёрла, за каким хреном этот мутный Ютака попросил нас пригласить в это приключение своего сынка. Какая надобность лишний раз рисковать родней? Как бы там ни было, мы с систер дали согласие. Надеюсь, куряга не подведёт.

— А по камерам опознать меня не смогут? — снова завёлся тот.

— Электромагнитные вспышки, которые я встроила в твой кейс, призваны решить эту проблему. Они активируются при контакте руки с ручкой, а их задача — вызвать подвисания камер, в поле зрения которых ты будешь попадать. Но и это ещё не всё. Рамки металлоискателей на входе не покажут ничего подозрительного: микрогенер похож на плату протеза, а вспышки — на каркас кейса. Когда мы доберёмся до склада с дроидами и ты присоединишь микрогенер к щиту, я наконец-то проберусь в сеть KenK0. Это позволит Масами прошерстить внутренние сервера секьюрити на наличие твоих следов, тем самым убедившись в твоей абсолютной анонимности. Тебе же останется лишь смотаться.

— Окей… — Синигава-младший зашвырнул недокуренную сигарету в урну и вернул маску на лицо. — Ты уж извиняй за все эти расспросы. Просто хочу убедиться, что мой фэйс не будет высвечиваться на таблоидах розыска с подписью «Найти живым или мёртвым».

Ожидающие взошли на фуникулер, и тот устремился к фабрике. Казалось, сама платформа стояла на месте, а планета вращалась под нами, точно гигантский глобус. Сверху видок был ещё круче: вереницы таких же магнитных фуникулёров перелетали от одной платформы к другой, словно пчёлы. Краны поднимали и перетягивали всё подряд, вплоть до громадных самосвалов. Гудение пневматических транспортёров; мигание сигнальных ламп и указателей; голоса; гул генераторов — всё это походило на одну простирающуюся аж до горизонта стройплощадку, на которой вовсю кипит работа. Казалось, что компашка гигантских мальчуганов построили из конструктора Loge городок и пытаются с помощью своих невидимых рук сымитировать в нём бурную деятельность.

— Пора готовиться, — напомнила мне Тихоня.

— Масами, мы приближаемся к проходной, — шустро отрапортовала я. — Готов обозначить местонахождение автоматизированного пропускного пункта?

— Уже сделано.

— Задосил облачные сервера систем видеонаблюдения?

— В процессе.

— Ты бы поспешил, мямля, — пробурчал Нобуюки. — Не горю желанием стать звездой вечернего выпуска криминальных новостей.

Даже без особых способностей я понимала: Нуки нервничает. Мне его даже немного жалковато стало. Не, ну а что? Масами спрятался в подвале в нескольких километрах отсюда. Мне вообще всё по барабану — меня даже не видит никто. А несчастного Нобуюки погнали в самую гущу событий, несмотря на то, что он меньше всех хотел принимать в этом участие. Паршивец Ютака совсем не имеет совести, даже сына не пожалел. Может, не зря младшенький тогда разоткровенничался?

Платформа приблизилась к пирамиде и с гулким лязгом пристыковалась к рампе верхнего этажа. Пассажиры ступили на площадку и все как один зашагали к широкой арке проходной. Рядом с ней топтались четырёхпалый охранный бот и взлохмаченный сухопарый дедок в крохотных полукруглых очёчках. Несмотря на высокий рост, он казался настолько тонким и хилым, что бот при желании переломил бы его одним взмахом клешни. Синигава-младший выудил из кармана ключ-карточку и устремился ко входу.

— Поминайте, как звали.

Подойдя к турникету, Нобуюки поднёс пропуск к грозному металлическому лицу бота. Тот прошёлся по нему проекциями глазных сканеров, а затем протяжно пискнул.

— Проходим, проходим, нечего задерживаться! — заворчал вахтёр с видом мученика, вынужденного терпеть всякий сброд.

— Спасибо. Приятного дня.

Стоило Нуки войти внутрь, как он на радостях обнял кейс и принялся заговорчески нашёптывать:

— Кимико, ты гений. Я уж было подумал, что сейчас меня повяжут, но твоя поддельная ксива не подкачала. Обещаю: когда ты выбьешься в боссы мира сего, я возглавлю твой фан-клуб.

Было даже немного жаль, что никто не видит моего счастливого лица. Такой уж он лицедей, этот Нуки; заставит улыбнуться при любых обстоятельствах. Ясен пень, похвала предназначалась Тихоне, но, в конце-то концов, всё это — результаты наших совместных стараний, так что немного славы мне не повредит.

— Масами, мы пересекли рубеж. Спроецируй для меня трёхмерное изображение фабрики.

С высоты обзорной площадки главный цех KenK0 походил на огромный крытый стадион. Простирающиеся вдаль конвейерные ленты напоминали багажные транспортёры аэропортов. Руки-паяльники, руки-свёрла, руки-пилы и руки-много-чего-ещё заполняли собою всё свободное пространство. Производственные линии не желали останавливаться ни на секунду и буквально жаждали что-то клепать. Одетые в бело-синие комбезы рабочие взаимодействовали с роботами на равных. И первые, и вторые носились туда-сюда, словно муравьи. Тягали ящики, подавали инструменты, обменивались указаниями. У них под ногами сновали вереницы крохотных микроидов; искусственные жукоподобные букашки следили за соблюдением стерильности. Цех походил на гробницу звуков, отражающихся и отскакивающих.

— Идиллия на уровне самостоятельного организма, — сказала Тихоня.

— Тебе только стишки строчить, — выдала я в ответ.

Нобуюки принялся плутать по прозрачным трубчатым мосткам, что располагались над цехом; он вилял из стороны в сторону, словно подопытная мышь по лабиринту. Иногда останавливался и поглядывал на копошащихся внизу рабочих. Я летела за ним, время от времени исполняя головокружительные пируэты. Да и действительно, своеобразный у нас с Нуки вышел тандем! Задуматься только: никто из этих трудяг даже не подозревает, что прямо сейчас, вот в этот момент, над их головами кружит невидимая девочка, способная перерубать тут всех на куски… Брр!.. В топку мысли о мясорубке. Я тут не по их души. Спустившись по винтовой лестнице, Нобуюки проскочил в неприметную зелёную дверцу с надписью «Внимание, вход только для персонала». Я влетела следом. Комната, в которой мы очутились, была сплошь заставлена металлическими шкафчиками. Добро пожаловать в гардероб.

— Отворачивайся… Хотя, если хочешь полюбоваться моим шикарным телом, то я не против.

— Ты забыл? Око большой сестры видит тебя насквозь.

Сверкнув загадочной улыбкой, Нобуюки принялся расстёгивать ремень.

— Ничего, скоро мы станем квитами. Масами всё равно мне всё расскажет.

— Чего? — возмутилась я. — Ты это о чём ещё?

— Тебе виднее, свидание ведь у вас намечается. А что бывает после свиданий, знают даже дошколята.

— Он в своём репертуаре, — встряла Тихоня. — Просто игнорируй.

Через пару минут золотые часы, пиджак и брюки перекочевали в кейс. Нуки облачился в бело-синий комбинезон; шрифты логотипа KenK0 на спине и груди были стилизованы под узоры печатных плат. Нацепив респиратор, он спрятал багаж в шкафчик и стал любоваться собою в зеркале. Большая часть пути позади. От финала нас отделяли лишь несущественные технические вопросы.

— Давай, давай, пошёл, — приказала я. Хотелось уже как можно скорее покончить со всем этим. Нобуюки послушно вышел из раздевалки и влился в живое бурление завода.

— Суперионные контакты на двадцать третью линию, срочно!

— Что там с погрузкой? Платформа ждёт.

— Пип!.. Пип-пип-пи-и-ип!..

— Кудзёи опять не выдаёт компоненты.

— Мышечные клапана у кого-нибудь ещё остались?

— Пш-ш-ш-ш!

— Чанг-сан! Чанг-сан, постойте!

Нуки вздрогнул, словно его окликнули сотрудники наркоконтроля. Он оглянулся; к нам бежала какая-то толстушка. Её мятый голубой халатик был измазан полупрозрачной серой слизью, а на горбатом носу, прям под дужкой защитных очков, красовалась здоровенная бородавка. Мэрлинова борода, ну почему всякое дерьмо случается именно в мою смену? Только неотрепетированных диалогов нам ещё не хватало! Я молнией подлетела к девушке и взглянула на её бейджик: «Сетсуко Асури: линия органики». Переведя дух, толстушка деловито поправила очки:

— Чанг-сан, как же хорошо, что вы проходили мимо. Иногда эти нашивки и впрямь бывают полезны. У нас… фух… у нас на конвейере биопластиковых компонентов протечка. Я отправила ботов на склад, но сегодня там… фух… дежурит Кудзёи.

— Эм, ну и? — Нобуюки поднял брови, многозначно поглядывая в сторону потолка. Ну а я что могла сделать? Я молчала и была удивлена не меньше его. Тихоня, судя по кромешной тишине, тоже. Запахло конкретным таким попадаловом.

— Хи-хи-хи, вы же новенький, точно! Кудзёи — старый сумасброд, работающий на складе и страдающий синдромом директора. Он не выдаёт материалы, даже если печать неразборчивая. Сказал, чтобы без подписи оперативного инженера мы не возвращались. А тут как раз вы идёте, такое везение!.. Кудзёи помешан на формальностях. Мы ему и про протечку говорили, и уговаривать пытались; я лично подходила, но он упёрто стоит на своём.

— А, ну разумеется. Давайте, где расписаться?

Толстушка сверкнула улыбкой, достала из нагрудного кармашка минисканер и протянула его Нуки. Взяв гаджет, тот прислонил к треснувшему экранчику большой палец. Устройство трижды пискнуло, а затем на нём загорелась красная лампочка. Толстушка вырвала минисканер из рук Нобуюки и принялась усердно тереть экран рукавом.

— Извините, что отвлекаю, Чанг-сан. Понимаю, у вас работа. Первый день на новом месте. Процесс кипит. Вы уж извините, этот дряхлый сканер любит иногда заедать… особенно после недавнего падения с наблюдательного мостика. Сейчас, секундочку...

— Не сработает, — напомнила о своём существовании Тихоня. — Сканер не примет его отпечатки.

— А как насчёт «поковыряться в её гаджете»? — предложила я.

— Пока мы не внедрены в сеть, я ничем не могу помочь. Либо это дама не получит того, что ей нужно, и что-то заподозрит, либо...

Нуки приобнял толстушку и посмотрел ей в глаза. Мгновение ушло на то, чтобы понять, что происходит: наш озабоченный жигало активировал свой фирменный режим обольщения. Красавчик, очень вовремя! Асури взглянула на него с собачьей преданностью; она пялилась на него снизу-вверх и молча хлопала ресницами, не переставая при этом натирать дисплей злосчастного минисканера.

— Уважаемая Сетсуко-сан, у меня сейчас, э-э-э… срочный вызов от начальства, и мне ну ни в коем случае нельзя задерживаться. Давайте договоримся так: через десять минут я подойду к вам, и мы вместе навестим Кудзёи. Устроим этому негодяю взбучку, а после отправимся в буфет и отметим нашу маленькую победу чашечкой кофе. С меня печеньки. Как вам такой вариант?

Блестящее от жира лицо толстушки просияло.

— Да… да, Чанг-сан… — еле слышно пролепетала она. — Замечательный вариант.

После чего засеменила прочь, постреливая в Нобуюки обольстительными взглядами.

— Пф, кажись, пронесло… — с облегчением выдохнул тот. — Жду не дождусь, когда можно будет смываться. Пойдём скорей.

Тут он был прав на все сто: у самой кровяха в жилах стыла от всего этого бардака. Хвала создателям, что обошлось. Уж не знак ли это? Наверное, основная фишка Нуки в том, что он приносит удачу; если так, то Синигава-старший не прогадал. Поплутав по цеху, компаньон нырнул в узкий технический коридор и едва ли не перешёл на бег. Я ползла за ним по потолку, словно бешеный паук — задолбало летать. Поднявшись по лестнице, Нуки свернул влево, затем снова влево, потом вправо, и только тогда мы упёрлись в тупик. Металлическая дверь, ведущая в главную электрощитовую, оказалась заперта. Рядом, на стене, подсвечивался этажный шкаф телемеханики.

— Всё, мы на месте, — отрапортовал Нобуюки.

— Дальше я сама, — скомандовала Тихоня.

Я состроила обиженную рожицу и передала контроль над телом ей.

* * *

Когда Синигава-младший извлёк из протеза микрогенер, я принялась следить за тем, чтобы он ничего не напутал с контактами. Выудив из устройства два проводка, он вскрыл ящик и подключил прибор к сети. По красным нитям запрыгали импульсы: это означало, что у Феи наконец-то появился доступ к коммуникациям KenK0.

— У тебя около десяти минут. И не забудь забрать кейс — улики нам ни к чему.

— Лучше пожелай не повстречать снова эту упитанную крошку.

— Засранец, разбил сердце бедной девочке! — с жаром подметила Задира.

Я нервно потёрла резиновые ладони.

— Удачи тебе, не попадись.

— И тебе удачи, малышка Кими. Постарайся сделать так, чтобы Кишимото не мучалась.

Нобуюки устремился назад к раздевалке, словно заключённый, наконец-то дождавшийся выхода на свободу. И его можно понять: вот-вот начнётся самая жесть. Пролетев три пролёта вверх, я просочилась на склад списанных дроидов и стала планировать вдоль стеллажей, подбирая наиболее подходящего для нашей миссии бота. У первого отсутствуют руки — плохо, не пойдёт. И второго ноги спрессованы в лепешки — тоже не то. У третьего выкручены глаза, у четвёртого половина туловища оторвана, у пятого вообще головы нет. Сплошной брак. Повиснув около едва ли не единственного целого дроида на весь склад, я приступила к дотошной диагностике. Практически целый, не считая пары вмятин. Основные узлы на месте. Я прикоснулась к роботу, и на машину бурным напором ярко-красной энергии пошло питание. Избранник медленно приоткрыл диафрагмы. Зрительные линзы заискрились пиксельными спектрами. Бот попытался произнести дежурное приветствие, но я приобняла его, и он замер. Через секунду я находилась внутри него.

— Одержимость прямо… — проговорила Задира. — Как бы в лапы экзорцистов не угодить.

— Один про Харона, вторая про экзорцистов. Вы определённо сговорились.

Одев оставленный на вешалке комбез, я вышла в коридор и быстрым шагом направилась к наблюдательному балкону — расположенный неподалёку от кабинета Кишимото, именно он и должен стать местом её казни. Почему там? Охранные системы не позволят попасть к ней без допуска. Более того, Синигава-сан требовал, чтобы убийство походило на несчастный случай. Людей с каждой минутой становилось всё больше. Рабочие бегали по коридорам, словно ошпаренные. Казалось, что они всё знают; подозревают, что вот-вот произойдёт что-то неладное, потому и суетятся. Паника овладевала мною, словно лихорадка. Я чувствовала, что в последний момент оплошаю и не смогу выполнить условия соглашения. Страх сопровождался странным ощущением: то ли судорогой, то ли щекоткой. Казалось, тысячи муравьев ползают по костям и впиваются в хрящи острыми жвалами. «Соберись, Тихоня. Созвездие ждёт». Двери открылись, и я вышла на балкон. Отсюда просматривался весь цех. К сожалению, любоваться производственными пейзажами было некогда. Я трижды перепроверила близлежащие камеры и, лишь убедившись в нашей полной невидимости, связалась с Масами:

— Я на финальной точке. Что с целью?

— Судя по базам посещаемости, она на рабочем месте.

— Тогда вперёд, твоя очередь.

Масами кашлянул несколько раз, а затем словно опомнился:

— Кими, постой! Уточни номер звукового имитатора.

— 15/2. Юми Чжао, инструктор по охране труда.

— Так, ла-а-адно… — он нервно выдохнул. — Я звоню?

— Звони.

Идея с подделкой голоса пришла мне в голову лишь позавчера. Перебрав около десятка способов выманивания Кишимото Янури из её инженерного логова, мы с ребятами остановили выбор на этом. Взломать автоответчик вышеупомянутой Юми, а затем записать её голос было проще простого. Проделать частотно-гармонический анализ и смоделировать имитацию её тембра — уже сложнее. Масами приступил к обманному маневру. Протяжные гудки изводили своей неторопливостью. Один, второй, третий — в шипящих паузах слышался гул центробежных смесителей. Голос нашей несчастной цели оказался неторопливым и писклявым, как сонное посапывание капибары.

— Кишимото Янури слушает.

— Янури-сан, здравствуйте, — учтивым женским голосом сказал Масами, и Задира тут же принялась нервно хихикать. — Вас беспокоит Юми Чжао из отдела по охране труда.

— Чем могу помочь, Юми?

— Извините, что отвлекаю вас от работы, но дело не терпит отлагательств. Полчаса назад к нам прибыли практиканты из университета Нагоя. К великому сожалению, их руководитель сегодня вышла на больничный. Свободных мастеров, чтобы провести для них небольшую экскурсию по цеху, я вызвонить не смогла.

— Позвольте спросить, а при чём здесь я? Я — ведущий инженер, подобного рода экскурсии в мои обязанности не входят.

— Да, я прекрасно вас понимаю. Но, к сожалению, ваша блестящая репутация сработала на опережение: ваши коллеги сообщили, что вы работаете в KenK0 уже достаточно давно и знаете тут всё, как свои пять пальцев.

Кишимото самодовольно закряхтела: хитрый приём с упором на лесть нам вежливо предложила Задира. Каждый вложил в эту операцию частицу себя, и этот факт в очередной раз приободрил меня.

— Работаю я тут действительно долго, но...

— Всего десять практикантов, и все с прекрасными рекомендациями. Лучшие из лучших. Это не займёт и часа. Я могу рассчитывать на вашу помощь, Янури-сан?

Кишимото молчала: видимо, глубоко задумалась.

— Ну… хорошо… — всё-таки смирилась она. — Где эти ваши практиканты?

— Благодарю вас, Янури-сан. Они будут ждать вас на верхнем балконе, в правом крыле сектора 8.

— Уже выдвигаюсь.

Связь оборвалась — сработало. Масами меня удивил: никогда бы не подумала, что он обладает столь выдающимся актёрским талантом. От финальной черты миссии нас теперь отделяли лишь считанные секунды. Самым страшным теперь было смириться с тем, что я стану убийцей. На этот случай я придумала себе прекрасную отговорку: я не стану убийцей. Ни в коем случае. Ею станет этот потрёпанный дроид, но не я. Не я, не Масами, не Нобуюки. Никто из нас. Или же всё-таки?.. От жалких попыток оправдаться самой себе стало гадко. И где вся та уверенность, что закипала во мне месяц назад? Где то стремление? Я стиснула кулаки: пора взять себя в руки. Губы похолодели — суровый психологизм работал против меня, словно лёд против стального винта ледокола.

— Тихоня, я… я хочу помочь тебе, — произнесла Задира. — Сделаем это вместе?

Моя любимая сестрёнка. Та, кто никогда не оставит меня в беде.

— Я ценю твою помощь, но я сама заварила всё это. Ты уверена?

— Да, и точка. На пару справимся. Как в старые добрые… Давай!

Позади послышалось мягкое шипение: двери балкона разъехались. В проёме показалась миниатюрная старушонка с взъерошенными белоснежно-седыми волосами и зеркальными линзосферами вместо глаз. Разноцветная гавайская рубашки висела на худощавом тельце мешком, а на ногах красовались домашние тапочки в виде мопсов. Ступив на металлический мосток, Кишимото задумчиво наморщила лоб и посмотрела по сторонам. В жизни она выглядела ещё безобиднее, чем на фото из досье: ну не походила эта невинная старушка на члена «Созвездия». Она напоминала столетнюю бабушку, практикующую цигун где-нибудь в пригороде Окинавы. Завидев меня, Кишимото блеснула искусственными глазами и застыла; так, словно вмиг всё поняла. Безжизненные блики линзосфер заставили меня передёрнуться, даже несмотря на то, что я была призраком в теле робота.

— У нас получится, — дрожащим голоском скомандовала я и сделала шаг вперёд.

Мы с Задирой приблизились к Кишимото и вцепились в её худые плечи.

— Ты?.. Я… я подозревала, что коварный старик всё-таки решится на это… — прохрипела та, в мольбе сложив сухие ладони; она выглядела огорчённой, но ни в коей мере не напуганной. Склонив голову, Кишимото прошептала: — Раз дело приняло такие обороты, то помни: не все звёзды падают вниз. Не все. Теперь же… делай, что должно, и будь, что будет.

Борьба внутри меня продолжалась несколько мгновений. Вот она, финишная черта. Тот долгожданный пьедестал, на который оставалось лишь встать. Почтение — раз. Знание — два. Признание — три. Пришло время взять своё по праву. Я с силой толкнула Кишимото на перила. Протяжный стон резанул слух. Старушка на последнем издыхании потянула ко мне руки, но было уже поздно: тощее тело свалилось с балкона. Пару секунд я стояла на месте, боясь даже пошелохнуться. Казалось, что земля двигается у меня под ногами, а там, в аппаратной около станции Идабаши, ледяные капли пота вычерчивают на моей шее тугую петлю. Вот он, этот переломный момент. Прямо сейчас Кишимото летела вниз. Понимала ли она, что это конец? Или думала, что вот-вот проснётся? Рассчитывала ли она выжить или полностью смирилась? Какие мысли кружились в её голове? Что отражалось в её зеркальных линзосферах? И самое главное: что она хотела сказать своим предсмертным монологом? Казалось, что я сама летела вниз. Я видела все краски и оттенки, все движения кисти, создавшие тот миг, когда я вырвала из дрожащих рук ни в чём не повинной женщины её жизнь. Как я могла?.. Неужели это сделала я?.. Господи, я ведь ещё школьница. Ребёнок, угробивший опрометчивым поступком себя, сестру и жизнь постороннего человека. А ради чего? Ответь, Тихоня: разве могут твои устремления стоить так дорого? Ужас наполнял тело, отчего то становилось ещё тяжелее и холоднее. На виске монотонно пульсировала жила. Понимание происходящего медленно глохло от нагрузки, как глохнет мотор буксира, взявшегося тащить слишком тяжелый груз. Душераздирающий женский вопль привёл меня в чувство, будто укол адреналина прямо в сердце. Покачиваясь, словно пьяная, я подошла к краю балкона и мельком взглянула вниз: тело Кишимото угодило на один из сборочных механизмов, разломав тот вдребезги. По полу, контрастируя на фоне белого кафеля, расползалась бордовая кровавая клякса. Кровь, пролитая моими руками. От отвращения ко всему этому, но больше всего к самой себе, я пошатнулась.

— М-масами… — мой голос дрожал. — Включай аварийную т-тревогу… Сейчас же.

Завопившая над головой сирена отрезвила окончательно. Я развернулась и сломя голову понеслась к складу. В здании корпорации тут же началась паника: рабочие, инженеры, грузчики и юристы потоками рванули к путям эвакуации. Прекрасная возможность затеряться в толпе. Крики людей создавали плотную шумовую завесу: казалось, она сможет укрыть меня в своей пелене. Сделать невидимой. Сознание постепенно возвращалось в норму. Заскочив на склад, я стянула комбез и швырнула его на вешалку. Чуть ли не запрыгнув на исходную позицию, прокричала:

— Масами, отключай!

Виртуальное пространство уменьшилось до размеров пуговицы. Люди и образы исчезли, словно всё это время я боролась с сонным параличом. Какие-то несколько мгновений я надеялась, что именно так и есть. Волосы налипли на лицо. Оледеневшие руки отказывались выполнять команды мозга. Кое-как стянув шлем и завидев полумесяц улыбки Масами, я поняла: всё это произошло на самом деле.

— Писец… — Задира, видимо, опомнилась только сейчас. — Поверить не могу, что мы сделали это...

Восхищённый взгляд Масами вывел меня из озноба, как разряд дефибриллятора выводит из состояния клинической смерти. Я схватила его за руку, но тут же отпустила: мне показалось, что он отдёрнет её. Его ведь трогало чудовище, убившее беззащитную женщину. Палач, погубивший жизнь человека. Я так нуждалась в его поддержке; я дрожала в ожидании его вердикта. Масами взял мою ладонь и приложил её к своей тёплой щеке:

— Ты справилась, Кимико. Ты справилась.

— Масами, я… — вихрь тьмы в глубинах подсознания высасывал все эмоции подобно гравитационной сингулярности. — Я убила… я...

По подбородку пробежала слеза. На связь вышел Нобуюки:

— Эй, народ, вы там живые вообще?

— Всё позади, всё обошлось, — повторял Масами, укачивая меня как младенца. — Всё хорошо. Кишимото больше нет. Всё позади.

— Походу, вовремя я оттуда ноги унёс. А мелкая где? Чего молчит?

Почему я молчу? Разве так сложно догадаться? Насколько странным и бестолковым казалось всё это. Насколько нелепо прозвучал его вопрос. Хотела бы я взглянуть, как он справится с этим, да только… Синигава-младший оказался мудрее всех нас. Он ведь отговаривал меня. Не соглашался. Боролся, не желая подписываться на убийство. Нобуюки был прав и плакал тогда не зря.

— Я тут. Со мной всё в порядке.

Нобуюки довольно присвистнул.

— Ого-го, а голосок-то дрожит. Теперь поняла, о чём я твердил тебе?

— Да, — отрезала я, стараясь пересилить нарастающий в груди рвотный позыв.

— Рад, что хоть какой-то урок ты из всего этого усвоила. В любом случае, что сделано, того уже не воротишь… — Нобуюки щёлкнул зажигалкой. — Сматывайте удочки, я сейчас подъеду. Зайдём куда-нибудь, перекусим, а то жрать охота. Предлагаю типа отпраздновать.

Связь пропала. Я хотела отказаться, но не успела: Масами поцеловал меня. Тепло его бархатных губ заставило мои глаза моментально обсохнуть. Я и по сей день помню то мгновение: это был мой первый поцелуй.

* * *

Домой я приплелась только под ночь: весь день протаскалась по городу, как потеряшка. На деле так и было. Бошка трещала, словно её сжимал обруч от деревянной бочки. Тихоня заснула, пока мы ехали в метро. Я и сама бы не отказалась вырубиться, но всё, что произошло с нами за сегодня, в голове не укладывалось. Кишимото. Отзывчивая старушка погибла по нашей вине. Да какое «погибла»?.. Мы!.. Мы прикончили её, как садисты безжалостные! Страшно даже предположить, когда весь этот мрак выветрится из мозгов. Даже несмотря на то, что мы провернули всё это при помощи «Феи». Даже находясь вдали от жертвы. Даже учитывая, что мы грохнули её ботом, да ещё и на пару с Тихоней, ощущения были ну просто невыносимыми. А ведь некоторые делают это руками. Бывает, что не один раз. И даже умудряются получать от этого удовольствие… Да уж, в видеоиграх всё куда проще.

Ма и Па уже спали. Не снимая кроссовки, я протопала на кухню и заглянула в холодильник. Инстинктивно, будто на автомате: есть, как ни странно, совсем не хотелось. Даже тортик со взбитыми сливками, который нам купили братья, в рот не полез. Пощёлкивая шарнирами, Чёджо протирала столешницу. Завидев меня, она изобразила пиксельную улыбку:

— Доброй ночи, Аоки-сан.

— И тебе не хворать, Чё. Давно предки улеглись?

— Час и двадцать пять минут назад. Желаете, чтобы я подала ужин?

— Даже не знаю… — я вздохнула. Сейчас бы завалиться дрыхнуть, забыв обо всём на свете, так не усну ведь. — В желудке пустовато, но я сомневаюсь, что что-то в себя запихну.

Чёджо прыгающей походкой подскочила ко мне и выхватила чемодан из рук.

— Вы устали, Аоки-сан? У вас беда?

— Угу, если это можно так назвать.

— Что стряслось?

— Утром… я… э-э-эм, как бы тебе объяснить попроще?.. В общем, сегодня я кое-что сломала.

Хоть кому бы выговориться, так ведь даже некому. Разве что только Чёджо. Ну а кому ещё? Тиммейтам из онлайн-стрелялок? «Прив, как делишки? Что нового? Кру-у-уто… У меня что? Да так, ничего примечательного: вчера одну чувиху пришила». Улёт просто… Ещё, как вариант, предки. «Привет, мам. Привет, пап. Если я признаюсь, что я — убийца, вы же не перестанете меня любить, да?» Ещё лучше. Представляю их ошарашенные лица. Мамуля грохнется в обморок; папа подумает, что я прикалываюсь, и рассмеётся. Отныне придётся носить это гноящееся клеймо до конца своих дней. Никак его теперь не смыть.

Сложив руки на груди, Чёджо задумчиво уставилась в потолок:

— Если что-то ломается, то это можно починить в сервисном центре, Аоки-сан.

— Увы, Чё, это не всегда так… Ладно, поплетусь я в своё логово. Сообразишь клубничный коктейль?

— Конечно. Я принесу вам в комнату.

Завидую сестрице: спит сейчас без задних ног. Даже с Масами у неё потиху налаживается. А ведь из-за кого всё началось? «Бла-бла-бла, у меня идея!» До сих пор на слуху тот велосипедный диалог. Завтра звякну Нуки и спрошу, что там с оплатой: надеюсь, шоппинг поможет забыться. Плюхнувшись в кресло, я включила проектор. Холодный свет экрана заставил прищуриться. Как только переступила порог квартиры, опять начало мутить и знобить. Как бы не затянулось это тоскливое состояние. Кино посмотреть, на ночь глядя? Или поиграть во что? Укрывшись клетчатым пледом, я принялась бродить по папкам и разделам диска, пытаясь найти себе занятие. Неожиданный писк входящего сообщения заставил замереть.

Fairy: Привет.

Эм… и как изволите это понимать? К интернету я, стоит отметить, ещё не подключилась: Тихоня ну очень щепетильно относится к моим вылазкам во всемирную паутину. Каждый раз, когда мне надо полистать каталоги, поднять рейтинг в онлайн-баталиях или что-нибудь скачать, приходится просить у неё разрешения, прям как маленькой девочке. Я отношусь с пониманием; со всеми этими её прибамбасами, что хранятся на нашем компе, высовываться самой опасно. Пока она протоколы защиты врубит, или как их там… все эти свои шифраторы, маскировщики и так далее, пройдёт добрых полчаса. Я в этом не шарю, но, по-видимому, всё очень серьезно. Вот и сейчас, завидев нежданно-негаданно прилетевшее сообщение, я находилась в состоянии искреннего удивления. И решила ответить.

K1M1: И тебе приветик.

Fairy: Ты Кимико, верно?

Приплыли: этот загадочный собеседник знает наше имя. Что-то тут не так. Сестрица никогда никому не даёт наши контакты. Впрочем, как и я. Пора будить её. Срочно!

— Тихоня… Тихонечка, зайка, проснись.

Послышалось её ленивое зевание, а затем сонный голосок:

— В чём дело? Опять твои пустяки?

— Я вообще не секу в этом, так что пустяки это или нет — решать тебе.

Я указала пальцем на пришедшие сообщения. Несколько секунд Тихоня молчала. Просто зачарованно пялилась в экран и ничего не говорила. Затем её недосып как рукой сняло.

— Мне нужен контроль, — быстро и отчётливо произнесла она. — Сейчас же.

— Да без вопросов. Только ты комментируй, мне ж тоже интересно.

* * *

Программа идентификации завершала уже пятую проверку подряд. Увы: сколько бы я ни старалась, какие бы утилиты ни применяла, отправитель ни в какую не желал распознаваться. Вместо идентификаторов и электронных адресов я видела лишь сплошные прочерки. Сообщения пришли из ниоткуда. Буквально из воздуха. Яркий экран обжигал глаза, словно прожектор в кромешной тьме. Пришлось признать: конспирация того, кто с нами связался, оказалась достойной уважения. Даже мне провернуть такой фокус было не под силу. Мгновенно проанализировав ситуацию и учтя сегодняшние события, я перепугалась не на шутку. Пальцы поледенели. В сознании, точно кляксы на белой бумаге, стали возникать подозрения, одно за другим: «Что теперь? Что произойдёт дальше? Нас станут шантажировать? Неужели мы оставили какие-то следы?» Лишь в одном я могла быть уверена наверняка: если этот чертовски продвинутый хакер знает наш адрес и наше имя, то он — кто-то из своих. Но кто?

— Не выходит, — призналась я, настукивая ногтями волнительную мелодию. — Ни в какую не могу определить, кто это.

Комментарии Задиры лишь нагнетали обстановку:

— А я сразу допёрла, что здесь что-то не так. Я даже не подключалась: хоп! — и вот вам нате: привет. Кем бы ни был этот хрен, он своё дело знает. Раз даже ты перепуга…

— Прекращай. Для тебя это шуточки, но на самом деле ситуация крайне серьёзная.

— Да понимаю я! И что будем делать, а?

Пришлось смириться: ответа на вопрос Задиры в моём ментальном хранилище не имелось. Иного выхода, кроме как сесть с анонимом за стол переговоров, нет. Оставалось лишь понадеяться, что неизвестный поведёт себя дружелюбно — впервые в жизни я была беззащитна на своей же территории.

K1M1: Допустим. А кто вы?

Fairy: С кем я сейчас говорю? Тихоня? Задира?

Мой разум буквально вспыхнул и рассыпался в пепел. Как? Об этом же никто не знает. Ни одна живая душа. Неконтролируемая паника сковала конечности, и я вжалась в спинку кресла. Вдохнула, выдохнула. Прижала колени к груди в попытке притупить закипающую внизу живота боль и принялась вытягивать из сестры объяснения.

— Задира, признавайся, ты проболталась кому-то о нас?

Та возмущенно фыркнула: судя по дерзкой интонации, она удивилась не меньше моего.

— Пф, смеёшься что ли? Я никогда…

— Говори правду, ты кому-то рассказала?

— Нет, нет и ещё раз нет!

Она не врала, и я в этом нисколько не сомневалась. За долгие годы, проведённые вместе, я научилась распознавать её ложь. В сознании, словно атомный гриб, зрел главный вопрос: «Кто знает о нашей особенности?» Даже родители не в курсе двух соседствующих в шкафу скелетов. Но больше всего меня удивил никнейм таинственного абонента. Фея. Неужели это как-то связано с моей разработкой? Или это намёк на то, что он, или же она, или же они обо всём знают?

— Что мне отвечать?

— Ты это у меня спрашиваешь? Надо выведать, что это за инкогнито, иначе никак.

Сгорбившись перед дисплеем, я напечатала ответ.

K1M1: Я не стану разговаривать с вами, пока не узнаю, кто вы.

Fairy: Боюсь, ты просто-напросто не поверишь мне. Я хочу спасти вас.

Спасти нас?

Это ещё что за поворот?

K1M1: Покажись, и возможно, я поверю.

Fairy: Как скажешь.

На визер поступил видеозвонок. Я машинально уставилась на командную строку, но моя очередная попытка сдеанонить собеседника вновь оказалась тщетной: вместо адресов и координат отображались лишь прочерки. Вызов шёл из пустоты.

— Чует моё сердечко, неспроста всё это, — злорадно прошептала Задира.

Я клацнула по кнопке ответа… и потеряла дар речи. Казалось, комната завертелась вокруг меня, как разогнанная до скорости света частица в адронном коллайдере. А в эпицентре всей этой безудержной карусели находилась я. Молча глядящая на экран и не смеющая что-либо сказать.

— Это н-не… — заикаясь, произнесла я вслух, — н-н-невероятно...

С полупрозрачного экрана на меня смотрела Фея. Гранёные полигоны лица, пиксельные волосы и красные лабиринты проводников на заднем фоне — на связь вышла наша виртуальная ипостась.

— Я подозревала, что после увиденного ты впадёшь в состояние ступора, — заговорила она. — Встреться мы при других обстоятельствах, с радостью бы пообщалась, но ни у тебя, ни у меня нет времени. Буду кратка: я — это ты, а ты — это я.

Слышать свой наэлектризованный голос было непривычно и жутко.

— Как же такое возможно?..

— Поверьте: там, где я нахожусь, возможно практически всё. В какой-то степени это наша с вами заслуга. Стартовый механизм запущен. Теперь всему живому, где бы он ни был, грозит погибель. Объяснения займут слишком много времени, но положиться я могу только и только на вас… А теперь слушайте и запоминайте: в любое мгновение, будь то через минуту или через месяц, вам с Задирой может угрожать опасность. Те, кто захотят схватить вас, не остановятся ни перед чем, поэтому вам следует спрятаться.

Я хотела что-то спросить, но вопросы выпорхнули из головы, как потревоженные бабочки. С каждым словом виртуальной двойняшки я всё больше чувствовала, как меня окутывает вязкий, холодный туман. Фея прислонила ладонь к дисплею: выведенные аккуратным шрифтом числа образовывали комбинацию — 0901:0900::0060:0601.

— Пиши. Доверься мне, прошу.

Схватив карандаш, я принялась переписывать цифры в блокнот.

— Девять часов, одна минута и девять секунд, — диктовала близняшка с другого конца линии. — Первого июня две тысячи шестидесятого года. Все эти числа — точное время смерти Кишимото Янури. Я понимаю, ты переживаешь, но не стоит: её еще можно спасти. Наш выбор — это иллюзия. Наши жизни — нелепый артефакт восприятия, смысл которого ты познаешь уже очень скоро. Скажу лишь одно: именно я, именно ты — основательница «Созвездия». Благодаря этим числам мы сможем вновь связаться друг с другом.

— Бре-е-ед… — протянула Задира. — Чепуха какая-то.

— Связаться? — робко спросила я. — Что произошло? Почему вы не можете объяснить?

— Нам грозит опасность, поэтому мы всё расскажем вам позже. Если то, что творится здесь и сейчас, доберётся и до вас, то погибнет всё живое. Великая чума не пощадит никого. Если это всё-таки произойдёт, единственное место, в котором вы выживете — подземная тюрьма «Союз». Рекомендую забраться как можно глубже. На третий уровень.

— Вы имеете в виду ту, что в Каракумах?

— Совершенно верно.

— Постойте, но как? И что за третий уровень? Впервые слышу. Объясните, умоляю.

— Спустя три года на нижнем уровне тюрьмы начнёт работать первый искусственный интеллект — Гоголон. Мейнфрейм, обеспечивающий его работу, обладает расширенными диапазонами связи. Твоя задача — деактивировать ИИ и отправить его дубликат по указанному мною адресу. Так вы с сестрой поможете и себе, и нам. Отныне «Союз» единственное место на планете, в котором вы сможете чувствовать себя в безопасности.

Мысли кишели в голове. Догадки метались из стороны в сторону, словно снежинки под порывами вьюги, и тут же таяли, будто попадали под струи горячего пара.

— В безопасности от кого?

— То, что происходит вокруг нас — это ад, вырвавшийся на свободу. Я дам вам лишь один совет: не доверяйте никому. Как только Гоголон отправится на третий уровень, следуйте за ним по пятам и сделайте то, о чём я попросила. Советую начать сборы прямо сейчас.

— А как же родители? Что нам им сказать?.. Они ведь не пострадают, да?

На миг мне показалось, что по цифровой щеке Феи прокатилась блестящая слезинка. Девушка закрыла лицо ладонями.

— Их судьбы уже предрешены.

Трансляция прервалась, и изображение пропало. Горящие огнём глаза Феи какое-то время ещё смотрели на меня с потухшего экрана. Я так и сидела, не в состоянии выдавить из себя хоть слово. Боясь хоть немного поверить в услышанное и смириться с ним. «Созвездие», диалог с отцом Нобуюки, убийство Кишимото, а теперь ещё и грозное послание из виртуальной реальности. Путаница. Всё это походило на затянувшийся приступ горячки.

— Это что сейчас такое было, сестрёна? — с трепетом проговорила Задира.

— Не имею ни малейшего понятия.

Громкое тиканье часов разрывало тишину комнаты вклочья. Казалось, меня вот-вот вырвет. Я встала. Пошатываясь, подошла к зеркалу: вместо лица на мне была бледная обескровленная маска. Казалось, расфокусированные чёрно-голубые глаза смотрели куда-то вглубь отражения. Именно сейчас, прямо в этой подростковой головке, творилась полнейшая неразбериха. Как же так? В какой момент всё это успело стать частью действительности?.. Быть может, это подстава? Обман? Ловкая шутка моих компаньонов?.. Или всё-таки невероятная правда? В дверном проёме показалась Чёджо с розовым стаканом на подносе.

— Аоки-сан, ваш коктей…

Оглушительный взрыв пронёсся вибрацией сквозь каждый внутренний орган — комнату зашатало подобно атакованному пушечным огнём фрегату. Потеряв равновесие, я раскинула руки и шлёпнулась на пол. Точечные светильники заморгали. Из комнаты родителей донёсся испуганный женский вопль. Мамочка… Вакуумный хлопок оглушил. Подняв столбы пыли, входная дверь пролетела за спиной Чёджо, едва не сплющив ту в гармошку. Над домохозяйкой, описав параболу, пролетела граната: та приземлилась у неё под ногами и завертелась дымящейся юлой. По стенам запрыгали красные точки лазерных прицелов. Сквозь ультразвуковой писк в ушах я расслышала лай собак.

— Заходим, заходим! — донеслось из-за угла.

— Облава! — вскрикнула Задира.

Голова свистела, словно чайник. Мозг работал со сверхъестественной скоростью, обрабатывая пакеты входящих запросов и анализируя варианты дальнейших событий. Указания Феи, монолог Кишимото, разговор с Ютака — всё это закрутилось в сумасшедшем, безудержном водовороте; этот водоворот сковал мышцы, не позволяя и пальцем пошевельнуть. Крики, хруст ломающегося дерева. Выстрелы.

— Чёджо, кхе-кхе… в комнату, скорее… — на последнем издыхании проговорила я, кашляя и пытаясь что-либо разглядеть сквозь дымовую завесу. — Запри… кхе-кхе… дверь.

Домохозяйка послушно шагнула в комнату, продолжая удерживать поднос с клубничным коктейлем. Закрыв дверь, она задвинула массивную стальную щеколду: впервые моя параноидальная социофобия могла сыграть нам на руку. Послышался звонкий щелчок. В это же мгновение дверь сотрясли мощные удары.

— Я видел её! Девчонка тут!

— Ломайте!

Руки дрожали, как у эпилептика, и ни в какую не хотели подчиняться. Выхватив из кармана смартфон, я принялась стучать ногтями по треснувшему экрану. Как же я назвала тогда эту утилиту?.. Ох, да что с моей памятью?.. Хвала Ассемблеру, вот она. Вызвав командную строку, я наспех вбила в неё команду. Программа в мгновение ока отключила все осветительные группы этажа. Комната погрузилась во мрак, так и предвещающий нашу скорую погибель.

— Контроль! — вопль Задиры оглушил сильнее взрыва.

Я подчинилась рефлекторно.

* * *

Окинув комнату беглым взглядом, я попыталась сосредоточиться на словах двойняшки. Бежать, иначе нас сцапают; рвать когти; не угодить в лапы убийц — все эти сигналы поступали в лобную долю прямиком из спинного мозга, который после жёсткого падения, казалось, разваливался на части. Да только куда бежать? Мы в ловушке. В западне. Чёджо молча наблюдала за мной, стоя возле двери и придерживая свой нелепый поднос — её ярко-синие глаза оставались единственным источником света.

— У-у-умоляю, забери визер, — простонала Тихоня.

Сестрица была права: лишь этот её гаджет мог обеспечить нашу жизнь на достаточно долгий срок. На четвереньках подобравшись к столу, я схватила девайс и сунула его в первый попавшийся пакет. Ватные ноги отказывались подчиняться; горький запах гари одурманивал разум. Я перевернулась на спину. Замерла. Судя по силе ударов, щеколда долго не выдержит. Они вот-вот вломятся.

Думай же, Задирочка. Напряги извилины!

Вариант первый: сидеть на месте и ждать, пока эти твари вышибут дверь. Отпадает.

Вариант второй: спрятаться. Бесполезно, догадаются. Прочешут комнату и найдут.

Вариант третий: вызвать легавых. Пф, эта идея ещё тупее предыдущих.

— М-м-мне стра-а-ашно… — прорыдала Тихоня.

Вариант четвёртый? Да, имеется в наличии. Не без труда поднявшись на ноги, я подковыляла к книжному шкафу. Упёрлась плечом и придвинула его к двери. Заскрипел паркет, с полок посыпались толстые Тихонины талмуды. Отлично, теперь у нас есть небольшая фора. Интуиция сама подкидывала идеи, а я лишь подбирала их, как рассыпавшиеся монеты. Достав из-под кровати стопку дисков, я закинула их в микроволновку. Следом отправились старые аккумуляторы от бесперебойных источников питания, батарейки и дезодоранты. Включила бесконечный разогрев. Отлично, а теперь сматываемся. Раздвинув шторы, я взобралась на подоконник и выглянула в форточку: почти четырёхсотый этаж. Высота вмиг вскружила голову. Токио походил на зеркальную гладь ночного озера: сверху — точки блёклых звёзд, снизу — тысячи огней. Где-то за поворотом со свистом пронёсся табун гравикаров. Вполне вероятно, что на выходе из парадной нас уже ждёт их подкрепление. Так или иначе, надо действовать.

— Выломайте эту чёртову дверь! — злой рык преследователей не оставил мне выбора.

Настежь распахнув форточку, я перелезла на парапет. В висках тут же запульсировала кровь. «Не смотри вниз. В боевиках не советуют, и тебе не стоит». Ноги тряслись, как после бешеного трёхкилометрового спринта. Запихав волю в кулак, я стала медленно перебираться в сторону соседского балкона. Узкий выступ только-только позволял поставить ступню боком. Из комнаты донёсся жалобный хруст двери. Выстрелы, короткий возглас Чёджо, суровые крики.

— Проклятье, прорвались! — рявкнула я.

Прогремел взрыв, и языки пламени вышвырнули стеклопакет из проёма — мой горячий сюрприз сработал как нельзя вовремя.

— З-з-задира, не упади.

— Спокойно, мы справимся. У нас с тобой всё получится.

Мне ещё ни разу не приходилось слышать Тихонину речь настолько дрожащей и путающейся. Сложно представить, что творилось у неё в голове: я и сама была словно в бреду. Пакет болтался в коленях и затруднял движение. Вжи-и-и-их! — сквозь арку стоящей напротив высотки промчался состав метро. С каждым шажком, каждым движением мне всё яснее становилось, насколько высоки ставки.

Аккуратненько… аккуратненько...

Чтобы допрыгнуть до соседской лоджии, пришлось мобилизовать былые акробатические навыки. Намотав пакет на руку, я затаила дыхание. Внутри слышалось ворчание соседей. Нет, не годится. Слишком опасно: если дома окажутся жильцы, то внезапный непрошенный гость их явно возмутит. Ругань привлечёт внимание боевиков — те наверняка оцепили весь комплекс. Схватившись за выступ, я взобралась на парапет и двинулась дальше. Следующий вариант: смотаться через соседний подъезд. До него около двадцати метров. На высоте птичьего полета — просто грандиозное расстояние. Завывающие порывы ветра так и норовили столкнуть меня вниз. Сердечный клапан брыкался, словно одичавший бык с Испанской корриды. Несмотря на происходящий кошмар, что-то подсказывало мне, что я смогу удрать. «Эй, а ну успокойся… — заговорчески нашёптывал внутренний голос. — Возьми себя в руки, иначе раскрасишь мозгами детскую площадку». Из оконного проёма нашей комнаты валили клубы дыма. Внезапно среди них показалась голова: лицо преследователя скрывал серый баллистический противогаз. Толстые комбинезонные доспехи усеивали карманы и кевларовые пластины, а на груди была изображена странная эмблема: три горизонтальных линии, перечёркнутых одной вертикальной. Рядом с боевиком парил портативный дрон размером с колибри. Окинув стены дома бешеным взглядом, враг заметил меня. Он приставил ко рту рацию:

— Объект пытается уйти. Пики, готовьтесь встречать.

— У нас вырубилось освещение! Нет связи с камерами! Выходим на перехват вслепую!

— Вот же предусмотрительная стерва… — словно кобра прошипел коммандос. — Не вздумайте стрелять ей в голову: глаза этой занозы нужны мне целыми и невредимыми. Упустите её — скормлю ваши мозги псам.

— Да, босс! — не на шутку испуганный голос из рации придал мне уверенности. Мы умницы: успели подстроить им подлянки напоследок. Так им и надо, паскудам. Не знаю, кто эти ироды по зодиаку, но сегодня звёзды встали явно не в их пользу.

В рации боевика потрескивали статические разряды. Повесив её на пояс, тот вскочил на выступ и устремился вдогонку. Единственное, что я увидела за окулярами противогаза — стеклянные серые глаза. Бесцветные и однотонные; глаза цвета смерча, способного превратиться в стихийное бедствие. От этого фанатичного взгляда и этой жуткой эмблемы мне стало ещё страшней. «Зачем этим потрошителям наши глаза?» Задумавшись, я оступилась и едва успела вцепиться в декоративный выступ. На кроссовки посыпались кусочки штукатурки. Синий ноготь на большом пальце отломился и полетел вниз, крутясь в танце падения. Расходящиеся во все стороны стены с их непреодолимыми углами как бы приговаривали: «Ты на моей территории, детка. Следующая ошибка станет фатальной».

Преследователь приближался. Шёл за мной по ещё теплым следам. Слева показалась трёхгранная выпуклость, закрывающая дальнейший обзор. Не собираясь сдаваться, я маленькими шажками устремилась к ней. За углом оказался балкон, сплошь заставленный цветочными горшочками. Обхватив пакет, я оттолкнулась и прыгнула. Перелёт над городской пропастью показался длинною в миллион лет. Лёгкие свела судорога, дыхание сбилось.

— Ох… — выдохнула Тихоня.

Суставы завибрировали. Коленные чашечки пронзила жгучая боль. Приземление оказалось далеко не мягким, но вроде без переломов. Я оглянулась: преследователя заслонял эркер. Значит, в запасе чуть больше минуты. Форточки оказались заперты. Пардон, но мне придётся потревожить ваш бонсай. Отвернувшись, я метнула в окно первый подвернувшийся глиняный горшок. Полуночную тишину поднебесья рассёк звон битого стекла. Я зашвырнула пакет в образовавшийся проём. Вскочив на подоконник, проскользнула в квартиру. Чудом не порезалась об острозубые осколки. Хозяев дома не оказалось, на этот раз подфартило. Подхватив пакет с пола, выглянула в окно: из-за угла высунулась жуткая маска боевика, а затем и жужжащий дрон, не отстающий от хозяина ни на шаг. Завидев меня, коммандос сунул руку за спину. Его непоколебимая жеманная хрипотца звучала неестественно спокойно.

— Не к нему ли убегаешь, звёздочка?

После чего вытянул руку вперёд. Меня объял ступор. Ступор сноубордиста, которого вот-вот проглотит лавина. Ступор пешехода, на которого несётся грузовик. Скользкие щупальца ужаса сдавили шею, как виселицы. Преследователь держал отрубленную голову. Спутанные чёрные волосы. Широко раскрытый рот. Запёкшаяся на губах кровь и зияющие чернотой дыры пустых глазниц. Масами...

— Бежать не к кому, принцесса, — торжественным тоном просипел боевик и швырнул голову вниз. — Ты угробила всех.

Кислотная боль волною разливалась по венам, и я едва не потеряла сознание. Попятилась назад, во мрак незнакомой квартиры. Тьма проглатывала меня; всасывала в себя в попытке отгородить от происходящего.

— Нет… нет, только не он… — еле слышно проговорила Тихоня. — Нет… пожалуйста, нет...

Немая паника парализовала, но вскипевшая ненависть сыграла роль противоядия. На ощупь добравшись до входной двери, я посмотрела в глазок: на лестничной клетке чисто. Прильнула к двери: никаких посторонних звуков. Отперев замки, я выскочила из квартиры и начала скоростной спуск по лестнице. Такой прыти эти изверги от меня точно не ждали. Искренне надеюсь, что наши внезапные действия застали выродков врасплох. Топот ног, зазвучавший несколькими этажами ниже, вынудил замереть и задержать дыхание. Сомнений не было: эти скоты уже неслись мне на перехват. В глаза бросилась торчащая из стены камера мусоропровода. Намотав пакет на руку, я открыла люк, изогнулась, словно мим, и с кряхтением влезла в мусоропровод. Тоннель толщиной с колодец уходил вниз на сотни метров. Тошнотворная вонь помоев принялась медленно разъедать слизистую. Левая рука соскользнула, и я едва не полетела вниз. В последний момент упёрлась пятками в стены и ненароком ударилась лбом о металлический каркас. Бровь полоснуло скальпелем арматуры, по щеке тут же покатились тёплые капли. Терпеть! Вцепившись разодранными пальцами в стенки мусоропровода, я слушала и слышала громкий набат собственного сердцебиения.

Тишину подъезда нарушил нарастающий топот ботинок. Шаркая бронёй, боевики пробежали мимо меня и устремились вверх. Ну уж нет, отведайте-ка леденца! Я выползла из мусоропровода и бросилась вниз, перепрыгивая аж по шесть ступенек, а иногда перелетая и целые пролёты разом. Кровь, ручьём бьющая из рассечённой брови, смешивалась с потом. Заливала глаз, шею и ключицу.

— Стой… сверни влево… — проговорила Тихоня. Понемногу приходила в себя, умничка.

Ловко замаскированная на одном из этажей дверца показалась единственным ключом к спасению. Судя по надписям, подарок судьбы вёл прямиком на пешеходную платформу. За последние минуты я впервые поверила в то, что сумею вырваться из засады. Узкий коридор плутал влево-вправо, словно змейка из одноимённой игры. Он привёл меня в заставленную ящиками подсобку магазина. На подоконнике стояли три Манеки-нэко; лапки их покачивались, мол «проваливай отсюда, мы тебя не видели». В углу раскинулись стопки журналов и комиксов. Всё верно, я в книжном.

— Эй, девочка, тебе нельзя здесь находиться, — закудахтала продавщица, завидев меня.

Нагло игнорируя её, я устремилась прямиком к выходу. Мимо проносились стеллажи с книгами: отдел научной фантастики, отдел нон-фикшн, отдел романов. За журнальным уголком блеснула табличка выхода. Вышибив дверь, я вынырнула из мира комиксов и выбралась на переход к соседней высотке. Наконец-то… Прохладный ветерок стегал по щекам моими же волосами. Пешеходная эстакада тянулась на десятки метров вперёд, до расположенного напротив космоскрёба. На скамейке неподалеку ютилась парочка: те ворковали друг другу на ушко. Явно пытались уединиться. Завидев меня, они затихли и переглянулись. На другом конце эстакады находился клуб. «380 Volts» — предупреждала переливающаяся электрическими разрядами вывеска. Лучшего места, чтобы спрятаться, и не придумаешь. Десятки, если не сотни людей. Толпы, в которых легко можно раствориться.

Быстрее же, пока они не опомнились!

Из книжного донёсся вопль, а затем выстрелы. Двери магазина распахнулись; выбежавшая группа боевиков завидела меня и бросилась в погоню. Вот же мерзавцы, всё никак не отвяжутся! Я со всех ног рванула к клубу. У входа толпилась молодёжь, в основном ожидающие очереди тусовщики. Два качка в изумрудных шёлковых костюмах стояли на крыльце и впускали людей по одному. В таком виде фейс-контроль я сто пудов не пройду. Надо как-то прошмыгнуть. Что-то придумать.

— Это террористы! Они прикончат вас! Бегите же!.. — закричала я, тыкая пальцем в сторону солдат. — Спасайтесь, они убийцы!

Ожидающие принялись оглядываться. Переполох овладел толпой в момент. Заметив преследователей, бугаи почти синхронно всунули ручищи во внутренние карманы пиджаков. Воспользовавшись их замешательством, я юркнула внутрь. В эту же секунду раздались два оглушительных выстрела. Снайперская винтовка. Именно так звучат её смертоносные плевки, по крайней мере, в онлайн-шутерах.

Поднажми, Кими! Нестись сломя голову. Бежать, как та самая Лола.

На танцполе было не протолкнуться. Одна сплошная масса тел, дёргающихся в такт ломаным битам. Головы танцующих раскачивались, как безжизненные шары; сверху на них ниспадали стробоскопические вспышки света. К счастью, всем этим людям было совершенно не до меня. Протискиваясь между ними, я направилась к двери в противоположной стороне зала. На моём окровавленном лице впервые за последний час появилась хрупкая улыбка надежды.

* * *

Капитан выбежал на танцпол и осмотрелся. Неужели он потерял след девчонки?.. Нет. Нет-нет-нет, он не из тех, кто упускает раненого зверя. Капитан скрутил один из фильтров противогаза. Он чуял, она рядом. Где-то совсем рядом. Он жадно вдыхал молекулы горячего клубного воздуха; он ощущал её запахи. Солёно-сладкий — крови, терпкий и приторный — пота. Эта мелкая заноза боится, как никогда не боялась. Вкрутив фильтр противогаза на место, капитан стал отдавать окружившим его бойцам приказы.

— Пики, танцпол на вас! Обыскать каждый закоулок. В объект не стрелять, в остальных — по настроению.

— Слушаюсь! — чуть ли не одновременно отдав честь, несколько человек с белыми крестами на спинах и грудях бросились врассыпную. Они бесцеремонно раздвигали толпу стволами пушек, не говоря танцующим ни слова. Некоторые из тусовщиков начали толкать друг друга и тыкать в коммандос пальцами. Одни косились на них с ужасом; другие аплодировали в такт музыке, предполагая, что их ждёт какай-то необычный перформанс. Метнув взгляд на парящего рядом дрона, капитан продолжил:

— Трефы, вы все — на подсобные помещения! Кто-нибудь, идите и заставьте диджея включить что-нибудь из моего репертуара, пока я не поотрезал ему все пальцы.

Вторая команда устремилась к барной стойке в противоположном конце танцпола. Один из коммандос, под два с лишним метра ростом, направился прямиком ко сцене. Капитан сложил руки на груди и обернулся к единственному оставшемуся рядом боевику. На том была такая же противогазовая маска, как и на главном.

— Времени в обрез, Шестой. Как думаешь, где она?

— Есть пару догадок.

Боевики широкими шагами устремились к туалетам.

Пластиковая дверь от мощного удара слетела с петель. Три полуголые девицы, что делали селфи около широкого панорамного зеркала, обернулись; завидев вооруженных мужчин, они будто языки проглотили. На покрытых косметикой лицах возникли гримасы удивления. Капитан вскинул винтовку и выстрелил: та, что стояла по центру, обмякла, ударилась виском о раковину и рухнула на пол. По плитке поползли лепестки кровавой лужи. Две другие истошно завизжали. Капитан направился к ним. Обернувшись к Шестому, он кивком указал на двери кабинок:

— Я познакомлюсь с дамами, а ты осмотри толчки.

Шестой подскочил к кабинкам и принялся по очереди их проверять. Капитан подошёл к одной из девушек и схватил её за шею: натужно заскрипела кожаная перчатка.

— Слушай меня очень внимательно. Мне нужна девчонка. Такая же узкоглазая и черноволосая, как и ты. Вся побитая, с разноцветными глазами и пакетом. Признавайся: пробегала здесь такая?

Прижав к груди дрожащие кулаки, девушка разрыдалась. Вторая заложница горбилась под раковиной и снимала всё происходящее на смартфон. Тощая и побледневшая, сидящая в луже крови, она создавала впечатление захваченного в плен журналиста.

— Ах да, извините, что помешал, — капитан вычурно поклонился ей. — Вы тут фотографировались, не так ли?

Та еле заметно кивнула.

— И как успехи? Есть снимки, достойные надгробия?

Девушка молчала, губы её синели буквально на глазах. По щеке стекала чёрная тушь. Капитан бесцеремонно направил на неё винтовку и зажал спуск. Щебет жалящих патронов заглушил крик отчаяния. Смартфон упал на кафель. Стрёкот затвора загремел в такт электронной перкуссии техно. Взметнулись к потолку горячей цепью гильзы. В несчастную вошло всё до последнего патрона. Оставшаяся заложница заскулила ещё громче. Боевик окинул её безумным взглядом и кинул винтовку на плитку; вкрадчивая хрипотца с трудом просачивалась сквозь фильтры противогаза.

— Ты жаждешь покинуть эту бренную реальность вместе со своими подружками? О да, я с преогромным удовольствием это устрою… — он вынул из ножен на груди кинжал; широкое лезвие походило на лезвие поварского шеф-ножа. — Никчёмные, беспомощные животные. Смиренная слякоть. Накипь в котле божьего промысла. Благое неведение в ваших пустых глазах пробуждает во мне и гнев, и зависть одновременно. Мир не потеряет ровным счётом ничего, если я сотру тебя и всё, что тебя окружает, с лица земли. Быть может, ты особенная, и мне стоит подарить тебе самые ужасающие страдания, на которые я способен?.. — он встряхнул девушку, как тряпичную куклу, и поднёс острие лезвия к её виску. — Просто ответь: ты видела девчонку? Видела эту скользкую маленькую стерву?

— Первый, ко мне.

Отшвырнув заложницу, капитан подошёл к Шестому; тот указывал дробовиком на одну из кабинок и молчал. Унитаз усеивали кровавые отпечатки. Решётка вентшахты валялась под сливным бачком, там же лежала и переливающаяся всеми цветами радуги кроссовка. Первый наклонил голову, как пёс. Влево, вправо, влево. Вдоволь размяв шею, он развернулся и безудержно расхохотался. А затем перехватил кинжал лезвием вниз и пританцовывающей походкой направился к единственной выжившей жертве.

* * *

Мы лежали, свернувшись в клубок, на скамейке за плотными кустами шиповника. Перейти с бега на шаг я осмелилась, лишь значительно удалившись от клуба. Хвала строителям, что решётки вентиляции оказались неприварены, иначе нам пришла бы хана. Я до сих пор не могла поверить в то, что спаслась, ведь я выбралась, когда преследователи колотили в дверь. Выкарабкалась в самый последний момент. Бежала куда глаза глядят я, по меньшей мере, километр. Под конец тело плыло уже само. Теперь мы находились в каком-то незнакомом парке. Ноги и руки сплошь покрывали ссадины и синяки. Сердце захлёбывалось болью, словно кто-то настырно тыкал в него спицей. Рассечённая бровь пылала, а суставы пронизывала ноющая боль.

— И что теперь?.. — прошептала Тихоня.

Я лишь молчала и плакала. Только сейчас я полностью осознала всё то, что с нами произошло. Мозг напоминал тухлое болото, в котором разобщённые мысли лопались, как вонючие пузыри на поверхности воды. Отныне мы сироты. Жалкие, одинокие, побитые. Мамы больше нет. Как и папы. Масами мёртв. Я больше никогда в жизни не увижу их улыбок и не услышу их голосов. Об этом предупреждала Фея в своём зловещем обращении? Холодная железная скамейка колыхалась, словно колыбель. Я пыталась сдерживать слёзы, но те лились и лились ручьями. В ушах до сих пор стоял мамин крик. Крик непонимания, боли и сожаления. Я всеми силами глушила воображение, но оно навязчивым слайд-шоу подсовывало мне картины с образами её мучительной кончины. Отчаяние вгрызалось в рёбра, наполняя лёгкие сдавливающим чувством беспомощности. Жалкие попытки отвлечься на что-то иное вновь и вновь возвращали меня к воплю мамы. Как только за кустами возникали размытые силуэты прохожих, я вздрагивала и рефлекторно прикрывала лицо изорванным сарафаном. Левую многоцветную кроссовку я потеряла ещё в клубе, правая же стала чёрной.

— Не знаю, солнышко… — безучастно промямлила я, пытаясь побороть разрывающий изнутри приступ икоты. — Теперь никому нельзя верить. Разве что только...

Тихоня судорожно выдохнула.

— Ей? Думаешь, ей можно довериться?

— Она пыталась спасти нас, так что… — я сплюнула кровь и вытерла слёзы запястьем, — больше некому.

* * *

На отрисовку липовых документов ушла неделя, а затем мы с Тихоней слиняли из Японии и отправились в Россию. Три мучительных года прошли в томительном ожидании и переездах из одной глухой провинции в другую. Мы ничего не знали о судьбе Нобуюки и его отца. Выходить на связь казалось хреновой идеей. Временами меня посещали пугающие мысли касательно того, что они причастны к произошедшему, но верить в это я отказывалась. Камчатка, Сибирь, Урал, Кавказ — медленно, но верно мы приближались к нашей теперь уже единственной цели. Пришлось довериться себе в буквальном смысле. После случившегося Тихоня замкнулась в себе ещё больше; пытаясь убежать от реальности и свыкнуться с тяжелой утратой, она полностью погрузилась в детальное изучение «Союза». Несчастная девочка. Она винила во всех бедах себя, а мои попытки успокоить её каждый раз заканчивались рыданиями. Одержимость идеей попасть на третий уровень овладела сестричкой, как бес. Иногда от её упорства мне становилось не по себе — это напоминало недавние события, от которых внутри что-то обрывалось. Дабы притупить терзающую боль, я изо дня в день наказывала себя изнурительными тренировками. Вскоре я в совершенстве овладела огнестрельным и холодным оружием. Приёмы рукопашного и ножевого боя стали моим ежедневным самобичеванием. На случай мести мне бы это ох как пригодилось.

Гложущее чувство вины придавливало к земле сильнее гравитации. Жизнь пошла под откос из-за опрометчивого поступка. А ведь всё начиналось так невинно. Безобидное знакомство, авантюрка, не более...

Ночные кошмары не давали покоя. Кишимото являлась к нам всё чаще. Протягивала руки, просила о помощи и твердила, что звёзды не всегда падают вниз. Потом, словно вспышка, из тьмы появлялась Фея. Прижимая к лицу пластилиновые ладони, она молила меня молчать. Я находилась в мёртвом оцепенении; казалось, сердце стопорилось, а руки немели. Чёджо, разлетающаяся на части; обезглавленный труп Масами; Нобуюки, хватающий меня за воротник; Ютака-сан, величаво стоящий позади всех них. Раз за разом я просыпалась в холодном поту, хватала пистолет и прислушивалась, ожидая услышать гневную ругань окруживших меня боевиков. Иногда я думала, что мы с сестрой уже в аду. Ничто не способно было помочь мне избавиться от тяжкого бремени убийцы. Отчаяние копилось в груди, словно сталактит. Иногда третий уровень «Союза» казался единственным лекарством от этой ужасной болезни. Местом, где нас хоть кто-то ждёт. Пунктом назначения, ради которого стоит жить, отмеченным на обугленной карте нашего жалкого существования.

Прошло три года. Спустя сутки после того, как Тихоня обнаружила в сети информацию о модернизации третьего уровня, мы были в Москве. Всё произошло именно так, как и предсказывала Фея — Гоголон, передовой искусственный интеллект, стал для «Союза» панацеей. Купить пять килограммов взрывчатки на местном чёрном рынке для сестрёнки оказалось не так уж и сложно. Её план оказался ужасен, но в то же время прост донельзя. Мы пронесли бомбу на вокзал. Зал ожидания, чемодан, быстрый спуск к посадочной платформе, холодная рукоять детонатора, красная кнопка. Затем произошло то, о чём догадаться не составит труда. Увы, теракт был самым коротким способом отправиться прямиком на третий уровень. Мы с сестрой даже не увидели взрыва. Трагедия унесла жизни двадцати двух человек...

* * *

… а нас отправили сюда, — подытожила Кимико, перейдя на шёпот.

Всё это время Давид слушал её историю с открытым ртом; под стулом скопилась уже целая гора бычков. Девушка говорила уверенно, описывала события в деталях и подробностях, однако её невероятная история всё равно походила на бред. На параноидальную фантазию, накрепко засевшую в мозгах самоуверенного подростка. «Несчастная кроха, — размышлял Мариус, в бестолковом раздумье разглядывая мозолистые ладони. — После всей этой сомнительной истории вывод возникает только один: девчуля потеряла рассудок. Рехнулась, бедняжка… Раздвоение личности. Послания из виртуальных миров. Да Стивен Спилберг нервно курит в стороне. За пять лет в одиночном карцере можно и не такую чепуху выдумать». Редкие диалоги Кимико с собою же и вовсе добавляли во всю эту запутанную эпопею толику сумасшествия и комичности. Давид кое-как сглотнул слюну: казалось, челюсть отнялась, а на язык попшикали ледокаином. Он с недоверчивым волнением покосился на девушку, даже не зная, что и добавить. Кимико взглянула на него так, словно прочитала все его мысли.

— Мистер Мариус, вы — единственный в мире человек, которому мы доверились и рассказали всё как есть, — сказала она, встав и закинув ранец на плечо. — Стоит подчеркнуть, что Задира изначально была против подобных откровений. Что касательно меня: после того, как я поведала вам нашу историю, мне стало гораздо легче.

Давид зачарованно кивнул: он до сих пор не мог вернуться в реальность.

— Что ж… я рад, если это помогло.

— Да, я понимаю, наш рассказ похож на вымысел. На чушь спятившей незнакомки, чудом выкарабкавшейся с третьего уровня. Смысла убеждать вас я не вижу. Я помогла вам, вы помогли мне; теперь мы квиты, и я вас не держу. Верить или нет — сугубо ваше личное дело.

— Ясен красен, что моё… — с сомнением выдавил Мариус, пощёлкивая именной зажигалкой. — Просто понимаешь: всё это и впрямь похоже на фантастический комикс. Не, в том, что ты гений-самоучка, я убедился лично, на собственной шкуре. Да только… — Давид замолчал; на несколько секунд в проходной аварийного лифта воцарилась тишина. Затем он взметнул палец к потолку. — Ладно, хорошо! Предположим, у вас на чердаке действительно торчит сразу две девчонки, это ещё куда ни шло — психов в мире хватает. Видел я вашего Луция, тот ещё экспонат, но… переписка с ожившей компьютерной программой… И ты меня пойми, это попахивает сказкой.

Кимико грустно улыбнулась.

— Полностью с вами солидарна. До того момента, как мы с сестрой увидели всё собственными глазами, я придерживалась аналогичного скептицизма. Однако обстоятельства вынудили меня кардинально пересмотреть свои взгляды. Почему, думаете, я предупреждала вас о том, что я — не сумасшедшая? Подобная реакция была более чем ожидаема.

— Гм, ну да… с тобой и не поспоришь… — Мариус хотел было действительно поспорить, но замолчал: аргументы Кими вновь оказались убедительны. Впрочем, как и всегда. В разговоре повисла неловкая пауза. Из полумрака доносилось попискивание адаптеров; лежащая на столе рация изредка шипела мёртвыми частотами. Подойдя к двери, Кимико обернулась и вопросительно взглянула на Давида. Тот неспеша затушил бычок о ножку стула; так же неторопливо перепроверил обойму гвоздомёта.

— Ладно. Как бы там ни было, ваша экзотическая история меня никак не касается. Да, одно я усёк раз и навсегда: ты не психопатка. Притом ты симпатична… — хитро оскалившись, Мариус щёлкнул затвором. — И весьма сообразительна. Если бы не твои игры в молчанку, тебе бы вообще цены не было, и… если ты думаешь, что я способен отпустить тебя к твоему компьютерному охраннику одну, то ты во мне глубоко ошибаешься — я сваливаю из этой подземной задницы вместе с вами.

Это было сказано с юмором, но и со скрытой тревогой. Кимико одобрительно кивнула:

— Одолеть ИИ будет крайне проблематично. Гоголон приложит все возможные усилия, чтобы не выпустить нас из «Союза». И в особенности меня.