95-е сутки

Последние несколько дней к Талю то возвращалась сознание, то он опять впадал в беспамятство. И, наконец, этим утром прооперированный окончательно пришёл в себя. Признак, который мы посчитали обнадёживающим, несмотря на то, что у больного почти не было сил даже для того, чтобы ответить на вопрос о самочувствии. Впрочем, если он пойдёт на поправку, то говорить скоро сможет. Надо просто набраться терпения.

Я сидела на краю своего плота, болтая в воде ногами, и наблюдала за группой из семи троллей, дружелюбно махающих проплывающему мимо каравану. За последние три дня даже не высматривая специально, удалось увидеть не меньше троллей, чем за всю предыдущую жизнь в этом мире. Создаётся впечатление, что мы не удаляемся, а наоборот, приближаемся к тому месту, где их больше всего. Уже четвёртый день плывем без остановок. Хочу в лес!

А что, это идея! Если удастся выбраться на берег и залезть на дерево незаметно от троллей… Или даже проще: плюхнуться в воду и, когда последнее плавсредство скроется из виду, взлететь к кронам. Жаль, что наш плот идёт ближе к середине, чем к концу каравана. Но хорошо, что позавчера русло реки сильно расширилось, обзаведясь вдобавок многочисленными рукавами и островками, соответственно, скорость течения уменьшилась, а, значит, я спокойно смогу обогнать плот по берегу. Осталось только выбрать подходящее место, желательно с берегом, поросшим густыми зарослями колючих кустов. В таких местах тролли вряд ли бродят, а спрятаться и переждать, пока все отплывут подальше — самое то.

— Народ, можно я корзины позаимствую? — указала я на две облюбованные ёмкости. По качеству они показались мне на порядок лучше остальных, да и по размеру явно лидировали. К тому же у каждой предусмотрена плетёная крышка — что очень важно для сохранения добычи. Из общей массы самодельных корзин ярко выделялась только ещё одна, остальные находились примерно на уровне моих.

— Зачем они тебе? — поинтересовалась Юля.

— Схожу по деревьям полазаю. Заодно, может, фруктов наберу. А то запасы уже кончаются.

— Не боишься? — Игорь внимательно оглядел берег.

Я пожала плечами.

— Боюсь. Но на плоту сидеть уже не могу.

Зеленокожий понимающе улыбнулся.

— Пусть идёт, если хочет. Она достаточно жила одна, чтобы реально оценивать свои шансы.

Я невольно поморщилась — как же всё-таки раздражает некоторые дурные привычки Росса — например, нынешний язвительно-снисходительный тон и пристальный взгляд.

— Ладно, бери, — кивнула астроном. — Но поосторожней там.

Дождавшись густых зарослей на левом берегу, я спустилась в воду и бодро поплыла в ту сторону, толкая связанные корзины перед собой. Через несколько минут добралась до мелководья и, убедившись, что троллей не видно, залезла в кусты. Некоторое время тихо сидела, прислушиваясь, после чего, обнаружив, что нахожусь буквально в нескольких метрах от большого ствола, прокралась до него и поднялась в кроны. Если все уже знают о моем древолазаньи, незачем скрываться. Другое дело, если бы пришлось использовать флиграв, ведь показывать такие возможности — значит, подставлять себя под удар. Решив не терять времени даром, я немного удалилась от реки и, активно используя флиграв, поспешила вниз по течению, рассчитывая сильно обогнать плоты.

Никогда не устану любоваться окружающей природой. Почти не останавливаясь, но и не слишком торопясь, успевала перехватить где листик, где ягодку, а где и крупного древесного таракана. Грусть и щемящая тоска, со вчерашнего дня поселившаяся в сердце, отступила, и я снова чувствовала себя свободной, как и все вокруг. Хорошо здесь, высоко в кронах! Мир, я люблю тебя!

Резко затормозив, я покрепче ухватилась за ветку и насторожено посмотрела на паукообразную обезьяну, сидящую на соседнем дереве. Та, в свою очередь, тоже не обделяла меня своим вниманием, скорее всего, не слишком довольная, что незваная гостья чуть не прервала её уединение. Ну, мне-то не трудно сменить маршрут, лишь бы она не напала. Медленно, стараясь не делать резких движений, я подалась назад.

Недовольно фыркнув, обезьяна поудобнее устроилась в гнезде, наподобие тех, которые строила сама, когда ночевала в джунглях. Поняв, что если сама не полезу, агрессии не последует, я успокоилась и, ещё отступив, с любопытством оглянулась на древесного хищника. И только сейчас заметила два небольших живых комочка, вцепившихся в пышную гриву матери, которая, в свою очередь, с тихим ворчанием придерживала детёнышей средними руками. Прямо семейная идиллия.

Напоследок ещё раз осмотрела гнездо. Да, знакомая конструкция. А значит, скорее всего, никого сородича и не существовало. И то, найденное когда-то в кронах чужое гнездо было построено обезьяной, а не человеком.

Больше ничего особенно опасного и интересного на пути не встретилось, и через пару часов, посчитав, что обогнала караван достаточно, я приступила к наполнению корзин. Сначала набрала фруктов, потом промежутки между ними заполнила ягодами и костянками. Закупорив плотно набитые корзины, села перекусить, не преминув поохотиться на многочисленную мелкую живность крон.

Шло время, а плоты на реке всё не появлялись, и я забеспокоилась. Может с ними что-то случилось? Или, мало ли, они каким-то образом умудрились меня обогнать? По одной перетащив корзины поближе, устроилась на дереве, чья крона нависала над речным потоком и, чтобы не терять зря времени, приступила к ловле ящериц. Добычу привязала волосяной леской к крышке одной из корзин и задумалась, периодически поглядывая на реку. Если вдруг придётся нагонять плоты, то почти от всей добычи надо будет избавиться — слишком пожадничав, я нагрузила корзины так, что даже одну нести могла с трудом.

Наконец показался караван и, облегчённо вздохнув, я перебралась на верхушку самой длинной из не слишком высоко нависающих над водой веток. Под моим с корзинами весом, на всякий случай несколько пониженным с помощью флиграва, побег погнулся, в результате чего расстояние до воды не превышало трёх метров. Висеть вниз головой, с двумя корзинами в руках и держась за ветку только ногами, оказалось не слишком удобно, причём большей частью именно из-за корзин, но лазить туда-сюда вряд ли лучше, тем более, что не сбросив переполненные ёмкости, я не смогу принять нормальное положение, а расставаться с добычей жалко. Вот ведь что жадность с человеком делает — ни туда, ни сюда. Подумав, решила дождаться плавсредства учёных так, пообещав себе в следующий раз не спешить.

Мимо меня медленно проплывали плоты, пассажиры которых не упускали возможности посмотреть на бесплатное представление, некоторые даже зазывали к себе. Наконец показалось знакомое плавсредство и… прошло мимо на расстоянии добрых тридцати метров, прямо по центру реки. Не заметили они меня, что ли? Как вообще можно не увидеть, я же тут как флаг вишу, всеобщее внимание привлекаю! От возмущения у меня пропал дар речи и громко сообщить всё, что думаю об учёных, не получилось.

— Эй, девушка, давай ко мне, — предложил Ясон, отклонив свой плот от прямого курса и приближающийся так, чтобы оказаться прямо подо мной.

Я без колебаний воспользовалась приглашением, передав корзины золотоволосому, после чего соскочила сама.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я.

— Не за что. У меня золотое сердце, — отмахнулся Ясон, и я с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться. Всё-таки, такие хвалебные оды самому себе в устах любого мужчины звучат, как минимум, забавно.

— Угощайтесь, — открыла одну из корзин.

Кивнув, меднокожая женщина достала несколько фруктов.

— Меня зовут Аня, — она выжидательно посмотрела на меня. После того, как я представилась, продолжила. — Пообедаешь с нами?

— Угу, — сразу же согласилась я. — Не знаете, что с ними? — кивнула в сторону плота учёных.

— Я их крики сегодня слышала. Ссорились, на всю реку орали, — заулыбалась Аня, быстро накрывая на стол.

У меня аж слюнки потекли, несмотря на то, что совсем недавно поела. Обед состоял из рыбы, запечённой с папоротниковыми клубнями и зеленью. А к чаю из ароматных трав предложили фруктовую пастилу и полупрозрачные розоватые кристаллы в бамбуковой баночке. Увидев, с каким удовольствием Ясон с женой ими лакомятся, я решилась попробовать, разумеется, сначала проанализировав на ядовитость. Сахар! С небольшим привкусом «пьяных фруктов», как люди назвали упавшие с деревьев подбродившие перезрелые плоды, навроде тех, которые попались мне на второй день жизни в этом мире.

— Очень вкусно, — одобрила я успехи пары.

— У меня золотая жена, — похвастался Ясон. — И руки у неё золотые!

Я кивнула, но «золотой мальчик» продолжал расписывать какое у него все «золотое». Поэтому вскоре начала пропускать его речи мимо сознания. Зато теперь понятно, почему именно у него такое прозвище (ведь он не единственный желтокожий человек в караване).

Чуть позже попыталась перевести разговор на учёных, но из рассуждений Ясона вынесла совсем немного информации. Ясно одно: они снова пытались решить, кто возьмёт управление. И, скорее всего, опять не пришли к согласию.

— А как тебе Дет? — решила разузнать о потенциальном лидере я.

— Дедок — ничего мужчина. Не золотой, но неплохой. Паук. Всегда поймает в свои сети то, что хочет поймать. Будет вашим, — категорично добавил Ясон.

— То есть без вариантов? — с сомнением потянула я.

— Если змею не потревожит, всего добьется, — уверенно кивнул золотоволосый, чем усилил моё недоумение.

— Какую змею?

— Посвящённую, — снисходительно пояснил Ясон. Выходит, «змеёй» кличут одного из учёных. Но кого?

— А по имени можно?

— Это Игорь, — улыбнулась Аня, и я чуть не рассмеялась.

Как добытчик Ясон, может, и великолепен, но рассуждать не умеет. На мой взгляд, для Дета гораздо большую угрозу представляют Росс с Севой. А уж змеей математика называть — вообще глупость! Даже обидно за него.

Наконец, золотоволосый успокоился и, пообещав скоро пересадить меня к учёным, перелез на другую сторону постройки, где располагались гребли.

— Ну дает, Игорь, и вдруг змея, — тихо пробурчала я себе под нос.

Но меня услышали.

— Ясон считает, что змея очень умная и за счёт ума победит любого врага, кроме дракона, — вполголоса пояснила Аня. — Ясончик вообще больше всего змеями и драконами восхищается. Так что это — похвала. И, знаешь, я понимаю, что с первого взгляда мой муж может показаться не слишком умным. Но не стоит его недооценивать. Поверь, он знает, что говорит.

Я понимающе кивнула, но не поверила. Для любой влюблённой женщины её мужчина самый умный. Но со стороны виднее.

Вскоре мы достаточно приблизились к плоту посвящённых, чтобы стало возможно передать корзины Севе, не уронив их в воду. Ещё раз поблагодарив Ясона за помощь, а Аню — за вкусное угощение, я перебралась сама. Ссора уже стихла, но люди ещё не успокоились. Нет, всё-таки однозначно: Росс, и, особенно, Сева гораздо опасней.

Разгрузив добычу и не сдержавшись, чтобы не высказать учёным своё возмущение их поведением, я отправилась отдыхать. А в это же время на одном из берегов наш караван провожал заинтересованным взглядом очередной тролль.