День 87-х суток

— Что, прямо все к моему плоту? — скептически усомнилась я, но упоминание о троллях быстро разбудило и заставило принять активное участие в выведении плота на чистую воду.

Потом, уже не так поспешно, мы подгребали шестами ближе к середине водного потока. Только теперь я заметила, что мы не одиноки — вся река ниже по течению пестрела разнообразными плавсредствами, а с берега всё ещё отчаливали новые: большие и маленькие, с навесами и открытые, крепкие и разваливающиеся на глазах. Некоторые явно не успели достроить, на других людей собралось столько, что вода то и дело заливала перегружённые плоты, а кое-кто вообще уплывал на огромных связках хвороста или бамбука. Кроме того, только здесь, на реке, впервые удалось достаточно объективно оценить количество собравшихся людей, и их оказалось много, по самым приблизительным прикидкам, точно не меньше тысячи. Шёл сильный дождь, прямо над головой проходил грозовой фронт: ярко сверкали молнии, и раскаты грома, как обычно, заглушали все звуки. Люди торопились, спешили, кричали и ругались в перерывах между грохотом стихии. Я невольно поёжилась от этого хаоса, дикой паники, охватившей народ.

— Ничего, мы уже в безопасности, пираньям без разницы, что человек, что тролль — всех сожрут, — покровительственно успокоил меня Росс.

Я посмотрела на него — зеленокожий спокойно сидел на краю, лениво пошевеливая шестом, опущенным в воду. Почему предупредить меня прислали именно его, а не кого-нибудь другого, хотя бы Севу или Игоря? Или зеленокожий сам вызвался? Что ему от меня надо? Я отвернулась, разглядывая скрывающийся за пеленой дождя красновато-зелёный берег. Раздражённо тряхнула головой. Хорошо, хоть Свинтус ко мне не пристает. А этот… этот самец… хоть бы разрешения спросил, прежде чем на чужой плот залезать! Кстати, действительно, что это он пользуется моим жильём как своим? Пришёл, уселся, запах свой везде оставил… Как будто я ему жена. Многого хочешь, голубчик. Я не твоя подруга, чтобы безнаказанно в моё гнездо лазить! Непреодолимая ярость жаркой волной поднялась в голову, застилая глаза красным маревом.

Боль привела меня в чувство, и я резко оттолкнула Росса в сторону, схватившись за укушенную руку и потерев ноющий бок. След от зубов тут же скрыла обильно текущая кровь. За что?!

Повторив вопрос вслух, я обернулась и, вздрогнув, бросилась к Россу. Зеленокожий лежал практически без движения, хрипло дыша и откашливаясь. При моем приближении резко дёрнулся, отстранился и схватил обрезок бамбука.

— Прости… я… — почувствовав вновь появляющееся раздражение, я поспешно отодвинулась на самый дальний от него край плота.

Спокойно… Я спокойна… Как же меня раздражает его присутствие. Хоть вплавь, но пусть проваливает, и побыстрее. Да что же со мной?! Боль. Возможно, именно боль помогла мне на этот раз. Но всё же не стоит слишком надеяться на этот способ и поэтому…

— Припадок кончился? — немного хрипло поинтересовался Росс.

Я ещё пару раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но, поняв, что самовнушение не помогает, отрицательно помотала головой и спрыгнула в воду. Прохлада глубины слегка остудила эмоции, этому же поспособствовали тугие струи дождя.

— Ты знаешь, где остальные ваши?

Раздражение отступило, но не утихло полностью. А значит мне нельзя возвращаться на плот, пока зеленокожий не окажется в безопасности. Так, по крайней мере, даже в том случае, если я всё же потеряю над собой контроль, для того, чтобы добраться до Росса, потребуется больше времени.

— Вон, недалеко, — с опаской следя за мной, показал ещё не полностью отошедший от нападения мужчина.

— Подгребай быстрее, — я и сама приняла посильное участие в подталкивании плота в нужном направлении.

Зеленокожий подчинился безо всяких вопросов и возражений.

— Перелазь, — приказала я, как только мы приблизились на достаточное расстояние к учёным.

Стоило Россу покинуть мою территорию, как внутренний дискомфорт отступил, я выбралась на плот и облегчённо вздохнула, отдыхая от постоянной борьбы с желанием снова напасть на него и хотя бы вытолкать за борт. Посмотрела на возбуждённых последними событиями людей. Вряд ли они обратили внимание на короткую схватку — слишком уж увлечённо следят за берегом.

Зеленокожий не спешил поведать остальным о случившемся, но молчать вечно тоже не станет. Такие тайны хранят только мёртвые. В глубине души зашевелилась гаденькая мысль, что не стоило сдерживаться, а пираньи бы обеспечили хорошее алиби. И никто бы меня не обвинил в его гибели: я ведь такая маленькая…

До крови укусив губу, я потрясла головой, на мгновение ощутив отвращение к самой себе. Нет. Убивать можно, но нельзя опускаться до того, чтобы убивать без причины. Хотя Росс мне и не нравится, но он не сделал ничего такого, что позволило бы поступить по отношению к нему столь мерзким образом. А в данном случае мужчина наверняка рисковал, чтобы предупредить, ведь мой плот находился за пределами охраняемой зоны. Я разумное существо и никогда не опущусь до того, чтобы убивать от одной антипатии.

— Вы видели? — восторженно поделилась Вера. — Тролли пытались добраться до плотов, но пираньи мигом выгнали их на сушу. Молодцы ребята!

— Да, это ещё то зрелище, — подтвердил Росс, и я поняла, что он не собирается меня выдавать. По крайней мере, пока.

— Ладно, я временно отплыву, а то всю ночь не спала, хоть сейчас отдохнуть надо, — не в тему влезла я и изо всех сил оттолкнулась от их плота. Недалеко, только чуть больше, чем на длину шеста. Но пока хватит. Густая пелена дождя скрывала не всё, но достаточно, чтобы не видеть деталей.

Я задумчиво поглядела на покосившуюся от непредвиденных нагрузок стену и щель в крыше, через которую дождь бодро мочил и без того влажный мох подстилки. Вздохнула и, не откладывая на потом, принялась поправлять стены, пытаясь выровнять и хоть как-то укрепить строение.

Всё-таки, я не человек, а монстр. А имеет ли такое существо право на жизнь? Может, моему виду потому и предсказано вымирание, что мы по сути своей беспричинно агрессивны? Если мы — машины для убийства, так не лучше ли станет мир, если нас в нём не будет? Непрошеные слезы покатились по щекам. Не хочется верить, но похоже на правду…

Стоп. Я думаю в неправильном направлении. Если исходить из того, что все разумные виды созданы по уже известному планете генотипу, то есть первоначально произошли естественным путём… Природа не создает бездушных монстров или машины, предназначенные только для убийства. Это бессмысленно. Тогда все мои инстинкты должны иметь под собой какое-то рациональное обоснование. И если жор, скорее всего, предназначен для индивидуального выживания, то в этот раз я занималась ничем иным, как защитой своего дома. Но вроде раньше я так не привязывалась к чему-то одному, легко оставляя гнездо и устраивая новое в другом месте. Только ли в том дело, что в эту постройку вложено больше сил, или этот тот же инстинкт, который проявляется у многих животных перед тем, как… Так, опять о чём-то не том думаю. В очередной раз почувствовав внутри себя шевеление, я раздражённо фыркнула. Теперь мне везде дети мерещатся. Чушь какая. Нет, всё-таки происходящее должно быть логично и объяснимо. Надо только найти это объяснение.

Отчаяние отступило, постепенно я почти успокоилась и стала рассуждать, что же теперь делать дальше. Росс в любой момент может рассказать о происшествии, и тогда меня однозначно выгонят из группы. И это в лучшем случае. С другой стороны, он может и промолчать… Вообще в идеале следовало бы признаться самой, но вряд ли после этого реакция будет иной, чем если об этом они узнают от зеленокожего. Как ни смотри, не слишком радостные перспективы. Особенно, если учесть, что его вид — наследники и, в конце концов, уничтожит мой. Нет, неправильно. Я знаю только, что моему виду предсказано вымирание, и выживет один из двух других. Но, честно говоря, не верится, что наследниками могут оказаться тролли — слишком незавидная у них судьба.

И опять не о туда мысли завернули. Нельзя обвинять кого-либо без доказательств, лучше заняться возвышением себе подобных, чем предаваться депрессивному настроению. Да, я одичала, да, единственный встреченный родич оказался мёртвым, но если бы моему виду полагалось исчезнуть почти сразу… да нет, это не имеет смысла. Как раз логичнее всего, что мы размножимся и расселимся, а потом нас медленно и постепенно вытеснят наследники. Из этого и стоит исходить. Значит, предположительно, главные опасности таковы: первоначальное выживание, но это уже пройдённый этап, размножение и расселение и последующее уничтожение. Выжить-то я выживу, теперь я в этом почти уверена, следовательно, наибольшее внимание обратить на второй этап: размножение и расселение. Необходимо ни в коем случае не плодить монстров-полукровок, а также позаботиться о размножении со своим видом.

Я закашлялась, только сейчас поняв, о чём думаю. Смутилась, но через несколько минут всё-таки признала, что от этого этапа никуда не деться — так что зачем излишние сомнения? Ещё надо добиться, чтобы мой вид уважали остальные и, разумеется, проследить, чтобы мои потомки не деградировали до полуразумного состояния, а, значит, и самой нельзя скатываться. И никогда, ни перед кем не считать свой вид ниже и хуже других, потому что только в этом случае есть шанс добиться того, чтобы и другие не начали так думать. Я такая, какая есть, полноправный представитель своего вида, и мне нечего стыдиться. Да, у меня есть не самые приятные привычки и инстинкты, но это ничуть не принижает и не умаляет достоинств. Я ни разу не грабила и не убивала, чтобы разжиться чужим имуществом, и уверена, что во многих случаях поступала даже разумнее большинства людей. Следовательно, в первую очередь, сама должна научиться принимать себя такую, новую.

Осознанное решение помогло гордо расправить плечи. Да, не факт, что удастся остаться с нынешней группой. Я совершила ошибку, но от этого никто не застрахован. Теперь буду следить не только за тем, чтобы вовремя поесть, но и за своей территорией. На душе стало легче и, убедившись, что крыша снова не протекает, а стена приняла, хм… более вертикальное положение, я закопалась во влажный красный мох. Надо отметить, что спать в нем оказалось не так тепло и уютно, как в гнезде на дереве, но предшествующая бессонная ночь сделала своё дело, и я быстро задремала под убаюкивающие звуки дождя.