Глава 5

Утром Кай узнал, что встреча по передачи дискет согласованна и им скоро выезжать. Вчера, благодаря выпитому, он быстро уснул и спал без всяких сновидений и мыслей. Сегодня абсурдность происходящего встретила его своей реальностью.

«Тоями, я тебя ненавижу!»

Если бы сейчас у Кая была возможность, он бы сам пристрелил Тоями — такие мысли витали у него в голове.

Кай выглядел сурово и грозно. Даже Гор посторонился, когда он, не замечая его, прошел и сел в машину на подземной парковке.

Гор, как обычно, сидел сзади справа. Кай сел за водителем, спереди ехал Тонн. Фахр поехал в другой машине. Два представительских черных тонированных мерседеса в окружении четырех огромных черных джипов охраны вылетели из недр подземелья и на большой скорости поехали в сторону Изира.

Всю дорогу Кай отрешенно смотрел в окно.

В Изире в отеле «Энполь» для переговоров был снят отдельный закрытый от посторонних зал. Там, за круглым столом, все уже собрались — ждали только их приезда.

Кай, в окружении араксов, одетых в черные плащи с опущенными на пол-лица капюшонами, вошел в зал. Они поздоровались и заняли свои места за столом. С Гором, кроме Фахра и Тонна было еще три взятых с собой помощника.

Стол был большой, поэтому все свободно разместились вокруг него. Все сидели в больших мягких удобных креслах, которые на расстоянии друг от друга стояли вокруг стола. Все было сделано для комфортного пребывания здесь. Легкие шторы были закрыты, пропуская мягкий свет с улицы, на потолке горели хрустальные люстры, пол был застлан светлым мягким ковром.

Шейх Аршад, ожидая их прихода, весело болтал с Тоями. С Шейхом были Гифар, Максуд и еще несколько приближенных из его свиты. С Тоями — Изоа, Кунайо и еще три человека, которых Кай раньше не видел. Один из них сидел рядом с Тоями и очень пристально смотрел на него. Кай встретился с ним глазами. Взгляд этого человека был открыт и, как показалось Каю, выражал дружеское отношение к нему. Это был мужчина, явно старше Тоями. Высокий, с очень правильными, мужественными чертами лица, более европейскими, чем японскими. На его широких плечах идеально сидел дорогой темный костюм, который так ему шел.

Поскольку все собрались, представитель Тоями объявил о начале переговоров.

Прежде, чем передать дискеты, нужно было согласовать непересечение интересов по данным, которые были в дискетах. Это были устные договоренности, основанные на слове собеседника и свидетелях, которые слышали даваемые обещания. В условиях войны такие обещания были более действенны, чем прописанные на бумаге и скрепленные подписью соглашения. Когда все моменты были обговорены, осталась заключительная часть договоренности по передачи дискет.

Все это время Кай с хмурым лицом сидел за столом. Он видел на себе холодные глаза торжествующего Тоями и сверкающие глаза Шейха, которого все это очень веселило и, как показалось Каю, даже радовало такое событие. Также Кай постоянно чувствовал на себе пронзающий насквозь взгляд Гора.

— Мы можем перейти к завершению наших договоренностей? — как бы ко всем обратился Тоями, но Кай понял, это вопрос был к нему.

Все молчали. В зале повисла тишина.

Кай поднял глаза и уже не отводил взгляда от глаз Тоями.

Тот выждал паузу, затем спокойно встал и неспешно подошел к креслу Кая.

«Вот попал! Нужно держать слово», — подумал Кай и медленно откинулся на спинку кресла, так же неотрывно смотря ему в глаза.

Тоями склонился над ним, своей левой рукой, как бы невзначай, накрыл руку Кая, которая лежала на подлокотнике кресла. Кай почувствовал его железную хватку. Понял, что не дернется уже. Тоями склонился еще ниже. Правой рукой, чуть касаясь, провел по его шее вверх к подбородку, задержал там руку, придерживая подбородок и уже не давая его опустить.

— Как мне нравится блеск ненависти в твоих глазах, — тихо сказал он на японском языке и накрыл губы Кая своими губами.

Кай зажал зубы, надеясь, что ограничится таким поцелуем, но, почувствовав боль в руке, хотел вскрикнуть от неожиданности и понял, что язык Тоями проникает вглубь его рта, воспользовавшись тем, что он разжал зубы.

Поцелуй был долгим, настоящим. Это было желание, которое Тоями осуществил. Кай чувствовал его желание на своих губах, оно странной дрожью пронзило его тело.

Затем Тоями резко отстранился и уверенной походкой вернулся на свое место.

Кай тихо перевел дыхание, которое у него почему-то сбилось, и опустил глаза, чтобы никто не увидел их блеска. Дрожь во всем теле не проходила.

— Это было красиво! — непроизвольно вырвалось у Аршада.

— Изоа, отдай дискеты господам, — совершенно невозмутимо сказал Тоями.

Принесли дискеты, которые Изоа лично с поклоном передал Гору и Шейху Аршаду.

После обсуждения общих моментов по сотрудничеству, переговоры завершились.

Аршад, положив Каю руку на плечо, пошел с ним к выходу. Они поговорили о предстоящем Аршаду походе, после анализа данных с дискеты. Шейх не касался произошедшего, не хотел вызвать опять у Кая негативную реакцию.

Кай проводил его до машины. Они тепло обнялись на прощание.

Гор и его люди уже ждали Кая у своих машин, нужно было ехать. Попрощавшись с Шейхом, Кай пошел к ним.

— Кай, подожди, — Тоями спустился с лестницы и жестом пригласил его отойти чуть в сторону к перилам.

Фахр обеспокоено сделал шаг вперед, но Кай поднял руку, глядя на него. Фахр понял и пока не стал вмешиваться.

— Можно с тобой поговорить? — Тоями замялся, сейчас он не был так надменно самоуверен, как при поцелуе, — я не хотел…

— Избавь меня от романтического выяснения отношений, — резко прервал его Кай. — Что ты не хотел? Ты мне пообещал поступить так — молодец, сдержал слово! Гордись!

— Кай, ты не так все понял, я очень хотел тебя поцеловать, но ты бы не согласился, никогда, — Тоями говорил это с растерянным видом, пытаясь найти в глазах Кая хоть каплю надежды.

— Хватит! Ты хотел всем показать, что всегда добиваешься своего — показал! Мне не о чем с тобой больше разговаривать.

Кай шагнул по направлению к машинам. Тоями преградил ему дорогу.

Араксы напряглись — застыли, ожидая команды Гора. Кай это увидел. Обстановка накалялась.

— Ты бесчувственный! Общаешься с этими нелюдями и стал такой же, как они! — растерянность Тоями перешла в гнев. — Если достучаться до тебя можно только насильственными методами, значит, я продолжу действовать, так, как тебе нравится! Я получу от тебя все, что я хочу. Обещаю!

— Пропусти, — прошипел Кай, глядя в глаза Тоями.

Тот помедлил несколько секунд, но, видя холодный блеск зеленых глаз Кая, шагнул в сторону.

— Ты просто псих, я тебе это давно хотел сказать! — зло сказал Кай, проходя мимо Тоями.

Тоями остался стоять на месте. В нем бушевали страсти: возмущение и обида.

«Ну что же, наши дороги еще пересекутся! Я добьюсь своего! Я так просто не сдамся, чем нереальней цель, тем слаще победа!»

Кай, не оборачиваясь, подошел к машине, сев в нее, нервно закурил, приоткрыв окно.

Гор молча наблюдал за лицом Кая, на котором не было злобы, наоборот, он выглядел грустным и задумчивым.

Гора это сбило с толку. Опять он ошибся в своих расчетах с Каем. По его представлению, Кай сделал сейчас то, что ему не хотелось делать, значит, он должен быть рассержен, злиться и питать те эмоции, которые движут человеком строящим планы мести. Но этого не было в глазах Кая. Что так его поразило сейчас в его взгляде? Печаль, вроде так это называют люди. Наверное, именно так должны выглядеть глаза человека, в которых печаль.

«Я опять ошибся в нем!»

Гора это злило. Как он, сверхчеловек, не может понять действия людей? Такого не может быть! Люди примитивны и предсказуемы. Так почему сейчас эта странная ситуация ему не понятна?

Кай — он всегда для них был загадкой. Его действия были нелогичны и не поддавались их просчету.

Вот поэтому они не убили его. Он единственный из всех людей смог каждый раз действовать не так, как они просчитывали.

***

Вернувшись в лабораторию, Кай сразу включился в работу. Всю ночь просидел с реактивами и пробирками. Он бы и дальше не отрывался от проведения перерасчетов химических формул, но позвонил полковник и сказал, что Кай срочно нужен в гарнизоне. Полковник сказал, что духи перекрыли дорогу в долину Зандар и заняли высоту, с которой простреливается большая часть дороги. Дорога важна: по ней идет снабжение всех и местного населения в том числе. Приказ командования: в кратчайшие сроки решить проблему быстро и не очень шумно. Это работа Кая. Поэтому его срочно ждут.

Написав рекомендации и формулы, он переговорил с Тонном по ведению эксперимента, затем пошел к Гору, чтобы сказать, что ему нужно ехать в гарнизон.

Гор был в основном зале со всеми, отслеживал в мониторе ход эксперимента.

Кай сел с ним рядом в соседнее кресло.

— Говори, я слушаю тебя, — прозвучал безликий голос Гора.

— Мне звонил полковник. Духи простреливают дорогу в долину Зандар. Я должен ехать, — Кай посмотрел на Гора, он никогда не знал, как тот поведет себя. И сейчас ему была непонятна реакция Гора на это известие. Только оставалось надеяться, что он нормально все воспримет и выпустит его отсюда живым.

Гор молчал.

«Отпустить Кая?»

Там война — его могут убить. Это будет очень плохо для них. Очень плохо. Кай хорошо работает. Лучше, чем они. Но он не может его запереть здесь. Кай не будет работать. И никакие пытки не переломят его. Гор это знал. Они пытали его, тогда, заставляя на них работать, — он чуть не умер, но не изменил своего решения — он работает на них только при условии его свободы.

— Можешь ехать, — ответил безликий голос. Гор так же продолжал смотреть в монитор.

— Спасибо, — у Кая отлегло. На этот раз все прошло мирно. Это хорошо.

***

О произошедшем событии, Коджи не смог поговорить с Тоями сразу, так как они ехали в мерседесе вместе с его помощником, а это были явно лишние уши.

Коджи был потрясен, увидев в первый раз Кая. Когда Тоями описывал внешность Кая, он спокойно слушал его, понимая, что любой влюбленный будет говорить об объекте своего желания, описывая его как самого красивого и тому подобное — обычная романтическая чушь. Но сегодня, когда в зал вошли высокие тени в черных плащах, от одного вида которых кровь стыла в жилах, и между ними шел он, Коджи понял, что Тоями был прав, во всем прав.

«Кто бы мог подумать, что он русский?!»

Только вечером Коджи, наконец, перехватил Тоями, идущего к своему шатру.

— Я в восторге от твоего выбора! Действительно в восторге. Я потрясен!

Тоями остановился и подозрительно посмотрел на Коджи, который тоже обычно отличался сдержанностью.

Видя недобрый взгляд Тоями, Коджи понял. Нужно объясниться:

— Я не собираюсь на него претендовать. Не переживай. Хотя он мне понравился. Очень понравился. Ты должен это знать и понимать, — Коджи взял Тоями под локоть и повел в сторону его шатра — их разговор стал привлекать лишние взгляды, — я искренне буду рад, если ты будешь с ним. Поверь мне, я буду этому рад! Ты для меня больше, чем друг, ты это знаешь. Мне очень важно твое счастье. Я вижу, как тебе все тяжелей и тяжелей бороться с одиночеством. Не перебивай! — Коджи почувствовал, что рука Тоями дрогнула, — дослушай меня. Одиночество души — это страшно, очень страшно. Ты не можешь заполнить эту пустоту ничем. Со временем она поглотит тебя. И Кай один, он тоже один. Я видел его глаза, там пустота.

— А ты — ты ведь тоже один?

— Я другой. Я заполняю свою пустоту утехами, и меня это устраивает. Я другой, Тоями, — Коджи сказал это с горечью, понимая, что душевный мир его друга намного богаче и тоньше его. Поэтому он и выбрал Тоями из всех юношей. Но это было давно. Тоями был еще очень молод, а он был старше него. Их связь продлилась недолго. Постигнув все тонкости любовных утех, Тоями вскоре надоела вторая роль. И это был не вопрос постели, это был вопрос их взаимоотношений в жизни. Тоями уже тогда был лидер, победитель. Коджи еще тогда понял, что Тоями никогда не будет в роли побежденного. Никогда.

Коджи подумал о Кае: готов ли он стать побежденным? Нет. Кай тоже лидер! Самое страшное, что Тоями еще не понял этого. Кай превосходит его во многом. Так неужели их отношения обречены?

Остаток вечера Коджи провел в шатре Тоями. Они поужинали вместе, а потом болтали обо всем, как в старые добрые времена их несложившихся отношений.

Наконец, оставшись один, Тоями погрузился в свои мысли.

Кай — он думал о нем.

Воспоминание о губах было еще столь реально, что, казалось, он чувствовал губы Кая — такие теплые, мягкие и дурманящие…

Кай не ответил ему на поцелуй, просто ждал. Тоями это понял. Кай выполнил соглашение и не более.

«Неужели его поцелуй для него ничего не значит? Совсем ничего?»

Вот поэтому, на ступенях лестницы он так хотел увидеть в глазах Кая хоть искорку тепла. Но нет, там было пусто.

Этим поцелуем он ничего не добился, ровным счетом ничего!

«Я не отступлю! Я добьюсь своего! Обещаю! Наши дороги еще пересекутся!»

***

Вернувшись в гарнизон, Кай, быстро переодевшись в камуфляж, запрыгнул на БТР Перца, и их колонна, состоящая еще из пяти машин, выдвинулась к долине Зандар. Началась обычная его работа, работа — убивать. Да, это — то, почему он здесь, почему он нужен им, почему его жизнь навсегда им принадлежит. Он умеет убивать. И сейчас, кроме общего задания, которое все получили в штабе, он получил свое — от них. Ему нужно было убить одного из тайных лидеров в этой банде моджахедов, которая сейчас обстреливала долину. И не важно, как он будет это делать. Им нужен результат. Кай выполнит это задание. Он себе не принадлежит. Он лишь орудие в их руках — такова его жизнь.

Сидя на горячей от солнца броне БТР и держа автомат наготове, он глотал через платок пыль, поднимаемую едущей по дороге техникой. Безразлично смотрел на унылый пейзаж: выжженные солнцем камни, искореженные ветрами чахлые деревца. Над головой — беспощадное палящее солнце. Как он устал от этого. Но разве он в силе что-либо изменить…

О произошедшем в его жизни таком странном событии он запретил себе думать. Ему в жизни встречалось много разных людей с всякими странностями, так что теперь — обо всех думать? Проще все убрать из памяти и жить дальше. Тем более, мотивы поступка Тоями ему были вполне понятны. Скорее всего, Тоями вообще заключил пари о том, что добьется своего. Вполне понятно, нужно же здесь хоть чем-то развлекаться. А так все даже очень забавно выходит. Вот какое шоу устроил — всех повеселил. Ну и что, что Кай был главным моментом этого шоу?

«Ничего, я это переживу! Заткну свою гордыню и буду жить дальше. Решил унизить меня при всех. У него это хорошо получилось!»

Кай вспомнил приближающиеся к нему глаза Тоями. Тогда, смотря в них, он видел другое, не то, в чем себя сейчас усиленно хотел убедить. Что же было в глубине его глаз? Почему так хорошо было, когда его губы прикоснулись к нему?

«Зачем я думаю об этом? Зачем? Ведь это неправильно, так не должно быть!»

Да, в его жизни был мужчина, который целовал его и доводил до исступления своими ласками. Но это можно было оправдать тем, что Кай был в плену. Аршад первый, кто открыл ему, что поцелуй мужчины может быть настолько упоительно сладок, а ласки настолько возбуждающи, что действительность растворялась и оставался только он: его губы и руки и нежность, которую он дарил Каю.

Но плен закончился, Аршад его отпустил, и Кай поклялся, что больше в его жизни такого не повторится. Он знает, что это грех и больше не допустит этого.

Этот поцелуй — о нем он забудет, как о досадном недоразумении. И он забудет об этом тепле внутри себя, о странном чувстве, которое у него не возникало от поцелуев Аршада. Он заставит себя забыть обо всем и просто будет жить дальше.

***

Разведав местность, Кай проработал боевую операцию, которую решили проводить ночью.

Ребята работали четко и слаженно. Когда бандиты поняли, что частично окружены, открыли беспорядочный огонь, затем, в панике побросав часть техники, спешно стали уходить в горы.

Кай, пользуясь темнотой, нырнул в расщелину, прихватив с собой снайперскую винтовку с прицелом ночного видения.

С его места было видно, как вереница бандитов идет по тропинке вверх, скрываясь дальше за камнями.

«Главное — успеть!»

Кай внимательно смотрел через оптический прицел на лица уходящих в горы бандитов.

«Неужели ушел?»

Это плохо, тогда придется за ним по горам идти, пока случая не представится в прицел его увидеть.

«Так и есть, ушел!»

Кай убрал винтовку и пошел в сторону горы. Он знал, что есть еще одна тропа. И если он поторопится, то сможет их нагнать, идя им наперерез.

Уже светало, он лежал в тени скалы, держа винтовку наготове, и ждал, когда они появятся.

В этот раз ему повезло. Он его увидел, ошибки быть не может. Лицо точно как на фотографии, присланной ему из центра. Кай медленно спустил курок. Выстрела не было слышно, винтовка была с глушителем. Пуля вошла ровно между глаз. Его фирменный стиль. Чтобы наверняка. Бегать второй раз за своей жертвой он не хотел.

Они не поняли, откуда стреляли. Здесь, в горах, они не ждали этого выстрела. Были не готовы.

Кай отполз вглубь скалы, аккуратно сложил винтовку и, пригибаясь, стал удаляться от мечущихся в панике моджахедов.

Через несколько километров его будет ждать вертолет. Главное, вовремя прийти к заданной точке и никого не встретить на своем пути.

В центре будут довольны. Он выполнил задание.

Варфоломей будет ругаться, услышав его оправдание о потере сознания от взрыва — поэтому они его и не нашли. А Фрол опять начнет наезжать, считая, что ему все сходит с рук, даже то, что он где-то пропадал — отлеживался, пока они сражались.

Но это не важно.

Важно только то, что он выполнил задание. Свои переживания он уберет глубоко внутрь, чтобы никто не знал, как тяжело ему жить не своей жизнью. Как тяжело знать, что одиночество — это его удел.