Глава 1

В гарнизоне было тихо. Относительное спокойствие на фронтах вносило размеренность в жизнь военных.

Кай вот уже вторые сутки проводил в палатке Варфоломея.

Он полулежал на солдатской койке, подложив под спину подушку. На нем была защитная военная форма, небрежно застегнутая на несколько нижних пуговиц. В распахнутом вырезе можно было увидеть нательную майку и поблескивающий на цепочке крест. Камуфляжные брюки были заправлены в грубые армейские ботинки. Одну ногу Кай поставил на кровать, чтобы удобнее было играть на гитаре.

Вот уже вторые сутки они пили, пользуясь моментом затишья. Такое бывало редко. Им повезло.

Кай в очередной раз провел пальцами по струнам. Ребята, сидевшие за столом, посмотрели в его сторону.

— Давай, нашу забацай, — сказал Перец. — Что тянешь?

В палатке, помимо знакомых Кая, было много офицеров — те, кто был допущен сюда из других частей.

Известие, что Кай тоже находится у Варфоломея, всех порадовало: он всегда рассказывал новости, о которых они даже и не слышали, да и поговорить с Каем было интересно, поэтому все чуть ли не с дарами приходили к Варфоломею, чтобы только он пустил и разрешил остаться.

Шли вторые сутки таких посиделок. Одни люди приходили, другие уходили.

Сейчас, под утро, в палатке было меньше народу. Кто-то лежал на кроватях, кто-то сидели за столом, на котором еще осталось море закуски и выпивки. Под ногами катались пустые бутылки, которые самые сознательные подбирали и уносили в мусор.

В целом картина не соответствовала армейской дисциплине. Все были одеты не по уставу: расстегнутые кители, многие в одних майках. Курили здесь же. Полог палатки был откинут, чтобы впустить утреннюю свежесть и немного избавиться от дыма.

Кай затянулся и потушил сигарету. Еще раз провел рукой по струнам. Вспомнил, что давно не играл на гитаре. Полуприкрыл глаза и чуть склонил голову к струнам, из-за чего непокорный локон упал на его красивое лицо; низким, невероятно красивым голосом он запел:

Пришел приказ — и по тревоге мы встаем.

Взяв автомат, садимся молча в самолет.

В рассветный час, когда земля еще спала,

В Афганистан приказа воля занесла.

Афганистан, красивый, дикий горный край,

Приказ простой: иди вперед и умирай.

Но как же так, ведь на дворе весна давно,

А сердце лишь тоской и горечью полно.

Афганистан — грохочет где-то пулемет,

Афганистан… Вчера погиб мальчишек взвод.

Их командир с свинцом в груди на землю пал,

"Россия, Мать", — он перед смертью прошептал.

Голос его чуть дрогнул. Он замолчал, перестав играть. Повисла тишина. Все тоже молчали; те, кто первый раз слышали, как он поет, были поражены таким голосом.

— Тебе налить? — Варфоломей понял, что Кай вспомнил что-то свое, задумался. А вспоминать ему было что: столько лет на войне.

— Перец, передай ему стакан. Закусить дать?

Кай залпом выпил уже теплую водку.

— Нет, — сказал он, затем согнулся над гитарой, как бы сжимая ее, потом опять откинулся на подушку. Так же с полуприкрытыми глазами продолжил:

Афганистан, красивый, дикий горный край,

Приказ простой: иди вперед и умирай.

Но как же так, ведь на дворе весна давно,

А сердце лишь тоской и горечью полно.

Мой друг упал, лицо красивое в крови,

Он умирал вдали от матери-земли.

Последний раз смотрел в чужие небеса

Он мне сказал: "Свободным будь, Афганистан!".

Афганистан, красивый, дикий горный край,

Приказ простой: иди вперед и умирай.

Но как же так, ведь на дворе весна давно,

А сердце лишь тоской и горечью полно.

"Кто молод был, тот за минуту постарел" —

Сказал отец, когда на сына посмотрел.

Все тот же он, лишь с сединою на висках,

Тоска и грусть в его, как шар земной, глазах.

Афганистан, проклятый, дикий горный край,

Приказ простой: иди вперед и умирай.

Но как же так, ведь на дворе весна давно,

А сердце лишь тоской и горечью полно.

— Здорово! Аж мурашки по коже! — Перец был всегда несдержан и выражал свои эмоции бурно.

— Зачем такое поешь? Нравится себе душу рвать воспоминаниями? — Варфоломей пристально смотрел на Кая, который все так же полулежал на кровати.

— Мне все равно. Нет никаких воспоминаний! Давно уже ничего нет.

— Крутого из себя корчишь? Ты, конечно, крут, мы тебе и в подметки не годимся, у тебя даже воспоминаний нет! Сила воли великая! А у нас есть, мы-то не ровня тебе, о великий Кай, наш супергерой! — окончательно выйдя из себя, прокричал взбешенный словами Кая Фрол, опять найдя повод сцепиться.

Кай вскочил с постели, отшвырнув гитару. Фрол с грохотом встал из-за стола, резко вскинув вверх руку, ударил Кая в солнечное сплетение. Удар получился слабым: Фрол был пьян и плохо координировал свои движения. Кай схватился за стол, но сразу пришел в себя, восстановив дыхание.

Между ними, моментально оценив ситуацию, возник Варфоломей.

— Отставить, господа офицеры! — командным голосом сказал Варфоломей. — Ты чего? Совсем допился? — он посмотрел на кипящего от гнева Фрола.

— Зачем ты так, Фрол? Мне жаль, если ты действительно считаешь меня не ровней себе. Ты мой друг! — в голосе Кая не было обиды за удар. Он хотел, очень хотел, чтобы между ними воцарился мир. Как жаль, что Фрол постоянно к чему-то придирается.

Чтобы не раздражать Фрола своим присутствием, Кай пошел к выходу из палатки.

— Стой, ты куда? — спросил Варфоломей.

— К себе.

— Торпедо, выход перекрой, верни этого супергероя на место, — распорядился Варфоломей.

Огромный Торпедо полностью заслонил своей могучей фигурой выход из их палатки. Военная майка не скрывала его мощные бицепсы, которые сейчас вздулись от напряжения.

За спиной у Кая стоял Перец, он был чуть ниже Торпедо, но тоже еще тот шкаф. Два дюжих десантника, а между ними Кай, который выглядел как невысокий, худой подросток.

Драться он с ними точно не хотел, хотя мог положить их в доли секунды. Сейчас ему хотелось уйти: его задели слова Фрола и его поведение. Ему всегда было неприятно осознавать, что все считают его другим, особенным. Но он-то в чем виноват? Он просто выполняет свою работу — воюет и все.

Воспользовавшись секундным замешательством Кая, Торпедо и Перец накинулись на него и практически на руках вернули его на место.

— Сиди здесь, — сказал, улыбаясь, Торпедо, — нехрен фигней страдать! Фрол перепил, с кем не бывает.

Кай, понимая, что сопротивляться глупо, остался сидеть на кровати.

В платке повисла тишина, никто больше не вмешивался в эту разборку.

У входа появился Майор Батулин.

— Ну что тут у вас происходит? Допились до драки? — майор успел застать окончание разборки меду Каем и Фролом.

Все находившиеся в палатке вскочили по стойке смирно.

— Вольно, — майор обвел взором присутствующих. — Ну и вид у вас, господа офицеры. Прямо сброд какой-то, — он вздохнул. — Варфоломей, Кай, срочно в штаб, там уже все собрались, есть задание. В порядок себя приведите. Жду в машине.

— Что случилось, что его ни свет ни заря принесло? — говорил Торпедо, смотря, как Кай и Варфоломей приводят в порядок форму.

— Вот сейчас и узнаем, — сказал Варфоломей, выходя из палатки.

Когда они вошли в штаб, там действительно уже все собрались. Кроме полковника и его помощников присутствовал капитан разведки роты Давыдов Денис Владимирович по кличке Гусар с двумя офицерами и комбат Петренко Сидор Иванович по клички Сидр со своими людьми.

— Присаживайтесь, господа офицеры, — полковник жестом пригласил всех садиться за стол.

— Что-то основные герои выглядят не свежо? — он с укором посмотрел на Кая и Варфоломея.

О том, что в палатке Варфоломея уже второй день стоит кутеж, он слышал, а теперь видел по их лицам и внешнему виду, что отдыхали ребята хорошо.

Кай по привычке полез за сигаретами.

— Курить запрещаю, — строго сказал полковник.

— Минералочки бы сейчас или пивка ребятам, а то на них жалко смотреть, — пошутил всегда веселый Сидр.

Полковник пропустил шутку мимо ушей и перешел к сути их сбора. Оказалось, банда духов спустилась в долину и начала кошмарить мирный кишлак. Задача группы Варфоломея: скоординировав действия с разведкой и пехотой в лице комбата Петренко, оттеснить духов из кишлаков в долине и погнать их в горы. Банда большая, но, почуяв на себя охоту, уйдет в горы. Уничтожать их не было приказа, только попугать, пусть убираются.

План простой, разведка даст точные данные, в каком они кишлаке, комбат устраивает шумное нападение, а Кай и Варфоломей со своими ребятами берут три БТР и гонят отступающих до гор.

Действовать нужно было незамедлительно. БТР должны быть на контрольной точке к десяти часам утра. Утром духи не ждут нападения, они расслаблены, поэтому нужно не упустить время для сюрприза.

Кай успел заскочить к себе переодеться. Он надел бронежилет, каску, обвесился оружием и сверху намотал арабский шарф, зная, как пыльно будет на дороге и в долине. Если дышать через шарф, песка наешься намного меньше.

О, этот песок! Как он его ненавидел! Он везде, а вдобавок к нему еще и палящее солнце!

За ним заехал БТР. Варфоломей и Фрол были в одном БТРе, Торпедо и Иван — в другом, а в третьем ехали Кай и Перец. Кай взял управление на себя. Перец держал связь по рации и координировал его движения.

Они были уже близки к точки прибытия. Вдруг впереди они увидели бронированный Мерседес и джип, дорогу которым преградили с двух сторон машины боевиков, и дерущихся людей.

— Кай, как слышишь? — зашипела рация. Это был Варфоломей.

— Слышу тебя!

— Впереди духи япошек мочат. Мы вроде сейчас с япошками дружим. Может, помочь косоглазым?

— Давай поможем, а то они попали, — Кай тоже понял, что бронированная машина принадлежит японцам, по флагу.

БТР Торпедо, на полном ходу врезался в машину боевиков и столкнул ее в пропасть. Кай тоже самое сделал со второй машиной. БТР Варфоломея поливал огнем убегающих в горы бандитов.

Чтобы удобнее обстреливать бегущих в гору людей, Кай и ребята вылезли из БТРов и залезли на броню машин. Автоматными очередями они стреляли по отступающим духам, те отстревались, но шквальный огонь и фактор неожиданности сыграл решающую роль в сражении, противник отступал. Перец и Торпедо “поливал” их длинными очередями, зная что в толпе пули достигнут цели.

Кай стрелял прицеливаясь, при этом держа под контролем все происходящие. Он краем глаза заметил направленный на Фрола прицел ружья. Выстрелил первым, увидел как дух падает с камня на котором стоял.

Вскоре выстрелы стихли. Варфоломей контрольно добил несколько корчившихся тел на склоне. Судя по разбросанным трупам, вряд ли кому удалось скрыться.

Варфоломей обернулся к японцам, которые стояли у мерседеса, глядя на своих спасителей. Для них все произошедшее было полной неожиданностью.

На неплохом английском Варфоломей сказал:

— Рад, что мы успели вовремя. Надеюсь, у вас серьезно никто не пострадал. Вы можете ехать. Здесь не стоит задерживаться.

БТР Кая стоял практически напротив дверей бронированного мерседеса. Кай сел на броню, отложил автомат, роясь в карманах в поисках сигарет.

Один из японцев открыл заднюю дверь Мерседеса, остальные почтительно склонились. Из машины вышел высокий молодой человек с не совсем японской внешностью, но чуть более, чем у европейца раскосые глаза выдавали в нем принадлежность к этой нации. На вид ему было около тридцати, а может меньше. Одет он был как с японской гравюры: шаровары, заправленные в сапоги, кимоно, шелковый пояс, мечи на талии. Он был красив загадочной восточной красотой.

Окинув всех присутствующих внимательным взором, он обратился к Варфоломею на практически чистом английском со словами благодарности.

Выслушав его, Кай ответил на идеальном японском языке:

— Аккуратнее нужно быть! Не стоит здесь ездить с такой немногочисленной охраной.

Все обернулись к Каю, который, проговорив это, наконец нашел сигареты и закурил.

Высокий японец, не отрываясь, смотрел на Кая, затем ответил тоже на японском:

— Вы прекрасно говорите на моем языке. Я учту ваши советы. Спасибо за помощь. Меня зовут Тоями Такеру, — он поклонился и пристально посмотрел в глаза Каю.

"Серые глаза, удивительно для японца", — подумал Кай.

Лежащая рядом рация зашипела.

— Ребята, Сидр гонит их, вы где? — донеслось из нее.

Кай ответил:

— Будем через двадцать минут!

— Слышали? Там уже началась заварушка! Нас только не хватало, — крикнул он ребятам.

Уже залезая в машину, он обернулся к Тоями и так же на японском произнес:

— Было приятно познакомиться, но поболтать не могу: нас ждет веселье в другом месте.

Его БТР рванул с места.

Тоями так и остался стоять, провожая взглядом уходящие вдаль по дороге машины.

Он был поражен. Услышать от русского — да, он определённо русский:

такое идеальное произношение! Этот юноша поразил его. Такие аристократические черты лица и такие глаза — они как драгоценные изумруды, завораживали, вспыхивая зелеными огоньками.

«Он совсем молодой, намного моложе меня. Я даже не знаю его имени».

Как бы прочтя его мысли, Изоа, стоящий с ним рядом, произнес:

— Это Кай.

«Ах да, многие рассказывали какие-то мифические истории о его военных подвигах», — подумал он. Хотя, теперь он был готов поверить в их правдоподобность, увидев, как тот лихо отстреливал убегающих бандитов. Но он и предположить не мог, что Кай так выглядит и такой молодой.

Тоями дал приказ ехать: задерживаться здесь было действительно опасно.

Всю дорогу мысли об этом юноше не покидали его.

«Да, точно! Я столько о нем слышал, но никогда не придавал этому значения. Говорят, Кай прекрасно владеет мечом, ему нет в этом равных. А эти истории о его героизме! Вроде он здесь давно. Но почему? Что его здесь держит? Ему это все нравится? Сколько сразу вопросов. Я бы хотел ему их задать».

Тоями улыбнулся: «Хотел бы задать — глядя в эти зеленые глаза…»

Он прислушался к себе: странное чувство, давно он это не ощущал — желание увидеть еще раз кого-то.

Ему стали все безразличны. Он многое познал и испытал за свои годы, постепенно теряя интерес ко всему. Вернее, он просто жил: хорошо выполнял свою работу, в свободное время встречался с друзьями и позволял себе развлекаться так, как ему хочется.

Откуда теперь в нем это желание встретится еще раз?

Тоями отвернулся к окну, смотря на мелькающий пыльный пейзаж.

«Мы еще увидимся с тобой, Кай!»