Четвертое испытание

— Думаю, пора их вытаскивать, — сказал Цзы’Наола, — свирш, неси сюда свое копье, одной рукой я обеих не подниму.

Сознание генерала заполнилось портретами разгневанных Джейн и Мары — один красочнее другого.

— Не отвлекайся, выпустишь рыб из-под контроля. Я и так разыгрываю из себя идиота, беседуя с глухим и немым. Мысленный диалог ему видите-ли помешает.

Повинуясь приказам Эпри-Ли-Ксарта ловко сымитированный рыбный пир прекратился. Хищники залегли на дно бассейна, давая возможность двум землянкам вынырнуть на поверхность.

— Ублюдок, — выкрикнула Джейн, прокашлявшись.

— Как водичка, дорогая? Не слишком холодная? — с улыбкой спросил Цзы’Наола.

Смит молча уцепилась за копье свирша и забралась на борт бассейна. Мара поступила так же, проигнорировав протянутый генералом отрезок металлической трубы.

— А теперь серьезно, — игривый тон цзы’дарийца исчез, как будто его и не было, — это был первый и последний раз, когда я вмешался в ваш конфликт. Хотите дойти до центра Лабиринта живыми? Научитесь терпеть друг-друга. Я все сказал.

Мара резко выкрутила подол платья, отжимая из него воду. Смит бросила мокрый пиджак на пол. С перевязочного комплекта санитара вода лилась ручьем, и Джейн сомневалась, что бинты успеют высохнуть до конца шоу. Свирш продолжал донимать генерала кадрами расправы над ним. Вот Мара душит цзы’дарийца своими длинными волосами. А теперь Джейн с улыбкой садиста выворачивает сломанную руку. Цзы’Наола в ответ предавался философским размышлениям о том, что две женщины куда охотнее дружат против кого-то, нежели друг с другом.

Закончив выжимать одежду, первой на канатный переход забралась Джейн. Отдыхай она летом в лагере гёрл-скаутов, как все нормальные американские девочки, лет эдак двести назад, она бы продемонстрировала чудеса скоростного прохождения. Но без специальных навыков прогулка по канатам могла закончиться еще одним купанием в бассейне. Нет, такой радости генералу она точно не доставит.

Сцепив зубы и считая каждый шаг, Смит добралась до противоположного конца бассейна. Следом за ней без приключений по канату прошла Мара. За себя Цзы’Наола тоже не волновался, но что делать со свиршем? Не пускать же его вплавь? Или пускать?

— Эпри-Ли-Ксарта, насколько плотность твоего тела меньше плотности воды?

Ответом послужил образ бревна, плывущего по реке. Цзы’дариец приглашающе мотнул головой в сторону бассейна.

За четыре испытания команда успела обзавестись поклажей: оставленная Джейн канистра с водой, гарпун Мары, металлическая труба, копье — все это генерал, не стесняясь, погрузил прямо на свирша. Затем не очень вежливым пинком отправил его в плаванье.

Хищные рыбы тихо спали на дне бассейна, и что им снилось, знал только Эпри-Ли-Ксарта. Генерал шел по канату, стараясь не смотреть вниз. Пространство вариантов бесконечно и если бы в отряде не было телепата, значит, нашелся бы другой способ преодолеть препятствие. За бассейном их снова ждали две двери. Разгрузив свирша и вооружив отряд, генерал с уверенностью указал на левую дверь. Не сказавшая за всё это время ни одного слова Мара, толкнула её плечом.

— Опа-опа, улыбка, а не ж… кхм, кого я вижу. Цзы’Наола!

Добродушный толстяк в красном комбинезоне обитателя карцера распахнул руки навстречу генералу. Из-за его спины выглядывал синий четырехрукий гнарош, а у ног сидел очень тощий и грязный гуманоид.

— Юнджи, тебя должны были вздернуть еще полцикла назад, — заговорил генерал, кивком головы указывая Маре и Джейн, чтобы спрятались за его спину.

— Нет такой веревки, которую я не смог бы купить, — ответил Юнджи, поглаживая аккуратную бородку, — твои девки? Светленькая ничё так. Сторгуемся?

Мара закатила глаза, а Джейн послала ей победную улыбку.

— Я лохматым золотом не торгую, — сказал цзы’дариец, стараясь разглядеть, что там за спиной массивного землянина.

— Зря, отличный бы из тебя вышел сутенер, — Юнджи посмотрел на гнароша и тот придвинулся ближе, — ты здесь по делу или просто мимо проходил?

— Что-то я не вижу на ваших ошейниках управляющего модуля. Где ваш ключевой? — резко сменил тему цзы’дариец.

— Покурить вышел, — ответил Юнджи, поправляя очки в толстой оправе.

— Ну, тогда передавай ему привет, как вернется.

Цзы’Наола демонстративно повернулся к землянину спиной.

— Стой, стой! Не кипешуй, брат, — голос толстяка стал приторно-сладким, — я ж к тебе со всей душой. Безоружной, как вся моя команда.

Цзы’Наола повернулся обратно.

— Наши ряды поредели, — Юнджи в отчаянье заломил пухлые ручонки, — И упс, заветный ошейничек буль-булькнул на дно дыры с очень неприятной жидкостью. Соображаем мы на троих тут довольно долго, как бы достать эту пакость. У тебя нет идей?

— Юнджи, — улыбнулся генерал, — назови мне хоть одну причину помогать команде-сопернику в игре на выживание. Вы здесь застряли? Прекрасно! Меньше конкурентов.

— У меня есть карта Лабиринта, — быстро оттараторил толстяк.

Мара шумно присвистнула. Карта Лабиринта засекречена не хуже кодов запуска ракет с термоядерными боеголовками. Это ж какого размера была взятка одному из организаторов?

— И где же она? — спросил цзы’дариец.

— Вот здесь, — Юнджи постучал пальцем по виску, — где же еще?

— Как удачно, что у нас есть телепат, — медленно проговорила Джейн, — генерал, если твой приятель хоть раз сам видел карту, то можно «достать» её из памяти.

— Ну-ну, — скептически скривил губы Юнджи.

Я не вижу пластов памяти. Только те мысли и чувства, которые находятся в сознании сию минуту.

— Ась? Что он там говорит? Не можно? Какая печаль, — паясничал толстяк

— Юнджи, я еще не выжил из ума, чтобы доверять тебе. — Цзы’Наола сделал пару шагов назад, — если я достану управляющий ошейник из ловушки, твои ребята сбросят туда нашу ключевую единицу.

— Брат, зачем говоришь обидные вещи? — толстяк выглядел расстроенным, — Юнджи честный бизнесмен и ни разу никого не кинул. Зачем враждовать, если можно плодотворно сотрудничать? Моя карта — твой телепат. В этом году организаторы были неслыханно щедры на дополнительные условия. Да, мне не засчитают победу, но если я окажусь в центре одновременно с победителями — останусь жив. В наше время это совсем не мало. Ну, что по рукам, брат?

— Я должен убедиться в качестве твоего товара, — ответил генерал, — моего телепата ты видишь.

— Да без проблем, — пожал плечами Юнджи, — блондиночка?

Смит удивленно закрутила головой.

— Да-да, ты. На ободе управляющего модуля есть номер команды, — Юнджи ткнул толстым пальцем в Джейн, — Да не коси глаза, дура! Пальцем нащупай.

Американка возмущенно засопела на «дуру», но подчинилась. Кончиком пальца обвела блямбу на ошейнике.

— Пять.

— Умница, — одобрительно кивнул толстяк, — телепат, лови кусок карты со стартовой комнатой номер пять.

Свирш нарисовал в сознании членов команды карту Лабиринта яркими бирюзовыми росчерками.

— Не густо, — генерал недовольно покачал головой, — здесь только контуры стен без внутреннего содержания комнат. Никаких цифр и знаков.

— Ты по этим комнатам и коридорам водил своих? — нетерпеливо спросил Юнджи.

— Да, — кивнул Цзы’Наола, — выглядит вполне правдоподобно.

— Ну, так, что скажешь? — ласково проворковал толстяк.

— Ты не можешь принимать такие решения единолично, — Джейн вцепилась в здоровое плечо цзы’дарийца, — мы все должны проголосовать.

— Ай-вэй, что я вижу? Генерал Смерти стал…, — на круглом лице толстощекого Юнджи появилось выражение крайнего презрения, — демократом?

Цзы’Наола нервным движением стряхнул с плеча руку американки.

— Я согласен.

— Это безответственно! Я протестую, — завопила Смит.

— Протестуешь? В самом деле? — ледяным тоном поинтересовался цзы’дариец.

— Ух, горячая девка, как зовут? — спросил Юнджи, с сальной улыбочкой потирая пухлые ладошки.

— Джейн, — ответил вместо амриканки генерал, — а вторую — Мара. Телепат…

— Эпри-ли-Ксарта, — радостно проворковал Юнджи, — кто же не знает Душителя. Хотя до его появления на экранах для меня все свирши были на одно лицо. Или что там у них? Морда? Не суть.

Юнджи сделал два шага назад вглубь комнаты, а потом ткнул толстым пальцем в гнароша:

— Вот этот четырехрукий — Себас. А тощее недоразумение — Ромео. Не знаю на самом деле как его зовут, но очень уж напоминает того самого малолетнего дебила, сковырнувшегося не за гнутый цент из-за какой-то бабы.

Гуманоид, названный Ромео, болезненно поморщился и втянул голову в плечи. Тощий и низкорослый, как цзы’дариец, но темноволосый, как человек.

— Зато Себас у меня толковый, — с воодушевлением продолжил Юнджи, — Видит в инфракрасном спектре и силен, как стадо быков. Даром что из этих. Из заднеприводных. У них мужеложство — привилегия истинных воинов, представляешь, генерал?

Юнджи говорил очень много и очень быстро, а сам всё пятился назад и смотрел под ноги. А посмотреть было на что. Разноцветная мозаика из плиток разного размера покрывала все пространство пола и обрывалась на середине комнаты, где зиял провал. Каждую плитку украшал решенный арифметический пример в три, четыре или пять действий. Иногда встречались уравнения и наборы непонятных аббревиатур.

— Гигантская игра «всезнайка», — сказала Смит.

— Да, и, похоже, что за неверные ответы тут наказывают сильнее, чем плохой отметкой в табель успеваемости, — поддержала её Мара.

— В самую дырочку, девочки, — рассмеялся Юнджи, — одна такая, как вы: молодая, стройная, звонкая, но тупая, наступила не на ту плитку и фюить! Улетела вниз. А с ней драгоценный ошейничек. Провалилась не одна какая-то плитка, а целый участок пола от стены до стены. Вот такие неприятности.

— Линдси, — болезненно всхлипнул то ли человек, то ли цзы’дариец.

— Что ж ты с картой на руках выбрал столь сложное испытание? — поинтересовался Цзы’Наола, сделав шаг на синюю плитку с арифметическим выражением.

— Это был кратчайший путь, — ответил, хитро прищурившись Юнджи, — но теперь придется возвращаться назад и делать солидный крюк.

— Мара, дай мне, пожалуйста, гарпун, — попросил Цзы’Наола.

С выражением полного безразличия на лице индианка протянула гарпун, стараясь не приближаться к генералу ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Услышав вежливое «спасибо», новая индийская снежная королева вернулась в коридор за спину Джейн.

— А что за жидкость такая? — спросил Цзы’Наола, повернувшись к Юнджи.

— Ядовитая слюна стервозных баб, — нараспев произнес толстяк, — прожигает насквозь любого неугодного. Об металл только зубы обломала.

— Эйч-Эф-Си-Пять-Эпсилон, — сумничал генерал, — растворяет органику, но безвредна для ряда металлов.

— Тебе виднее, сколько-там-эпсилон, — пожал круглыми плечами Юнджи, — достать ошейник сможешь?

Цзы’Наола молча вынул из кармана маленький металлический цилиндр и поднес его к зазубренному лезвию гарпуна. С легким «цзинь» магнит прикрепился к лезвию.

— Джейн, мне нужен один из твоих бинтов.

— Ловись рыбка! — восторженно завопил Юнджи, хлопая в ладоши.

Американка не стала упираться и бинт выдала.

— А какое было шоу, — татараторил толстяк, идя след в след за генералом к краю пропасти, — как она визжала, как пузырилась, а вонища! На базаре дарлибов и то лучше пахнет.

— Линдси, — опять простонал Ромео.

— А наш Ромео её так любил, так любил. — Юнджи перешел на громкий шепот, — Жить, говорил, без неё не смогу. Удавлюсь, говорил, тотчас. А как подружка испарилась, так и сидит. Живой.

Ромео дернулся и вскочил на ноги.

— Воу-воу, — вытянул вперед руки толстяк, — полегче, а то наступишь сдуру еще на какую-нибудь пакость.

— Да пошли вы всё со своим шоу! — заорал Ромео, — Комнаты, задания, зрители. Неужели кому-то неясно, что мы здесь все умрем?

— Я бы попросил не обобщать, — назидательным тоном проговорил Юнджи, — одна идиотка — это не показатель.

— Да как ты смеешь! — орал Ромео, шагая вперед.

Генерал нервно высчитывал в уме примеры на плитках. Пока истеричному парню везло, и путь перед ним был чист.

— Моя Линдси святая! А такие как ты не должны рождаться! Ты толкнул её на эту клетку! Это ты заслуживаешь смерти! А-а-а-а-а!

С горящим взглядом и вытянутыми руками Ромео кинулся на Юнджи. Одновременно к обезумевшему парню дернулись, чтобы остановить, гнарош и цзы’дариец. Но тут же замерли, глядя на цифры на плитках под ногами.

А Юнджи сделал шаг в сторону за мгновение до того, как руки Ромео врезались в его живот. В багровое небо планеты Гуава унесся еще один полный смертельной боли крик.

— Да-да, так оно и было, — комментировал Юнджи, заглядывая в провал, куда улетел Ромео, — крики, шипение и вонь.

— Святой Боже, — прошептала Джейн, — какая ужасная смерть.

— Смерть не бывает другой, моя сладкая булочка, — проворковал Юнджи.

— Хозяин, — скрипучим басом заговорил гнарош, — белый юн-чи стоять. Ошейник не поднимать.

— Какой он тебе юн-чи? — недовольно скривился Юнджи, — ты еще из яйца не вылупился, когда он уже легионами командовал. Бхарат-ка и никак иначе! Понял?

— Да, хозяин, — гнарош попарно соединил руки ладонями и поклонился.

— Сейчас переговорит с телепатом и продолжит, да, Цзы’Наола? — с заискивающей улыбкой спросил толстяк.

— Переговорил. Никто никуда Линдси не толкал, сама не туда наступила, — ответил цзы’дариец и начал опускать в пропасть гарпун на привязанном бинте.

Мара и Джейн почти синхронно скептически покачали головами.

— Девочки, Юнджи кристально-честный человек! Ну как я могу врать в присутствии телепата? — спросил толстяк, примиряюще подняв руки.

— Не такой уж это и сложный фокус, — начала говорить Джейн и внезапно умолкла.

— Проговорилась, золотко? Ну, ничего, Юнджи любопытный и терпеливый. Выводить дрянных девчонок на чистую воду моё хобби.

— Держи свой ошейник, — цзы’дариец протянул Юнджи поднятый из провала девайс на кончике гарпуна.

— Премного благодарен. Могу я забрать улов вместе с удочкой? Рыбка знаешь ли весьма ядовита.

Юнджи приблизился к генералу, пристально смотря ему в глаза. Аккуратно забрал гарпун и после этого счастливо выдохнул.

— Уффф, заставил ты меня понервничать. Видишь? Все благополучно. А теперь мальчики и девочки, собираемся в путь. Следующая дверь направо — наша с Себасом стартовая комната.