Глава 8

После программной обработки многочасовых записей пиратской болтовни и выделения из них потенциально информативных фрагментов вся команда «Индиго» была занята их анализом. Росянка упоминалась множество раз, как и способ на нее попасть, даже дата звучала, но ни место последнего сбора, ни «ключ» выяснить не удавалось. Марк уже почти решился воспользоваться своим правом и запросить нужную информацию в сети наблюдателей, таких, как он. Но его останавливала цена: информация за информацию. В обмен на «ключ» придется отдать Айн. Вроде бы ни она, ни Эли ему никто, и их дела не имеют отношения к Карен. С другой стороны, Эли и Карен — сестры. Да и вообще было бы нечестно…

В каюту ввалился радостный Берковиц — глаза сияют, улыбка до ушей, разве что не танцует:

— Есть! Я отправил тебе нужные фрагменты на комм. Мы знаем место и время!

— Но так и не знаем ключа, — резко осадил его Марк, но тут же пожалел о своей несдержанности: Майкл не виноват, он помогает, как может. — У нас еще есть время. Займись эмблемами. С корабля — содрать, с формы всем спороть.

Майкл козырнул и удалился.

Идти к пиратам в принципе рискованно. Идти к ним без «ключа» — лишиться корабля, свободы, вероятно жизни. Он готов рискнуть кораблем и собой. А своими людьми?.. Марк начинал понимать Карен и величину груза ответственности на ней.

В назначенное время в девяти часах полета от станции Верба собралась небольшая группа кораблей, одним из которых был «Индиго». Все они ждали того, кто проводит их на Росянку после предъявления «ключа».

«Ключ» узнать так и не удалось, но оставалась надежда подслушать его, перехватив связь во время переклички. В эфире было тихо, никто не стремился познакомиться поближе. Подошел еще один корабль — маленькая юркая быстроходная яхта.

На мостике «Индиго» все сосредоточенно ждали того, что будет дальше. Замигал индикатор связи. Марк согласно кивнул связисту.

— Если вы здесь, значит, знаете правила, — раздался незнакомый голос.

В воздухе повисло напряжение: все надеялись, что «Индиго» не назовут первым. Хмурый Марк неподвижно стоял, облокотившись о стену, Берковиц нервно крутил в руках каплю-пропуск на цепочке, остальная команда на мостике молчала, затаив дыхание, лишь Елена казалась спокойной и невозмутимой.

Яхта вышла на связь с одним из корветов, в ответ последовала серия цифр. Костолиц обеспокоенно глянул на Майкла, тот, сделав удивленные глаза, замотал головой:

— Я не знаю, что это за загадки! Такого раньше не было!

Еще один корабль, еще одна серия цифр в ответ, совершенно не имеющая ничего общего с предыдущей. Марк лихорадочно соображал, чем могут быть эти числа и что в них общего. Ничего подходящего в голову не приходило. Уже четыре корабля назвали «ключи» и шансы на то, что следующим в эфире зазвучит название его фрегата, стремительно росли. Он глянул на Елену — она медленно прохаживалась по периметру мостика, задерживаясь то у одного, то у другого монитора. Казалось, происходящее ее совершенно не волновало. Марк уже почти смирился с мыслью, что придется драться и потерять корабль.

— «Индиго» — раздался требовательный голос!

Раньше, чем Марк успел что-то ответить, Елена быстро выговорила несколько цифр.

Майкл, до того тихо замерший в углу, зажмурился и задержал дыхание, но вместо выстрелов и взрывов услышал короткое:

— Принято.

Марк удивленно уставился на Елену, почти одновременно с Берковицем выдохнув:

— Как ты узнала?

Эли показала на один монитор, привлекший ее внимание, на котором отображалось положение кучки кораблей в трехмерном пространстве координат:

— Координаты нашего корабля с конца, я догадалась в последний момент.

Росянкой оказался один из астероидов в огромном поле. В жизни не догадаешься. А если и догадаешься, то попробуй ее тут найди, среди нескольких сот тысяч похожих друг на друга. Марк до последнего думал, что станция просто прячется среди них, пока корабли один за другим не начали нырять вслед за яхтой в глубь кратера одного из астероидов.

Берковиц уже предупредил, что большие стыковочные шлюзы на Росянке засекречены и придется стыковаться через аварийный. В этом была своя логика: задумаешь напасть на станцию — будешь перебит, потому что через аварийный шлюз можно выйти только по одному.

Сама стыковка прошла без проблем. Марк опасался, что их каким-то образом раскрыли и ожидал нападения, но ничего подобного не случилось. Никто не вламывался в корабль, не задавал вопросов о том, кто они, как сюда попали и что здесь делают. И все же с трудом верилось, что им удалось попасть на Росянку — уж больно гладко все прошло.

— Да никому здесь до нас нет дела, — успокаивал его Майкл, развалившись в кресле в его каюте. — Это же пираты. Никто не будет делать никаких пометок в бортовом журнале, интересоваться нашим маршрутом и местом назначения, спрашивать документы и проводить инспекции. Полная свобода — это основа жизни пирата. Делай что хочешь, живи как хочешь и не мешай другим делать то же самое.

Слова Берковица немного успокоили Марка. И хотя он бы поспорил с последним тезисом, сейчас не было для этого времени. В каюту осторожно постучали. Марк распахнул дверь и впустил Эли. Увидев Майкла, вальяжно занявшего единственное кресло, она немного удивилась. Тот сразу же вскочил, смущенный, вытянулся в струну, отсалютовал и замер.

— Да ладно тебе, — усмехнулся Марк, хлопнув его по плечу. — Отставить субординацию, мы же типа пираты. — Он вовсе не собирался скрывать от Эли, что Берковиц его друг, но и сообщать ей об этом специально не стал.

Эли какое-то время внимательно разглядывала обоих, и ее легкое удивление сменилась чем-то вроде вины, но тут же пропало, и Марк решил, что ему показалось. Она заговорила:

— Есть идеи, как нам выяснить что-то про Айн?

— Берковиц знает станцию. Я собирался сходить с ним, пособирать слухи и сплетни. Возможно, что-то узнаем.

— Мы что-то узнаем, только если твоя честная морда не будет маячить у меня за спиной. В тебе за парсек военного видать! — скептически разглядывая Марка, проговорил Берковиц. — Ты даже в обычной одежде умудряешься выглядеть так, будто на тебе форма. Лучше я сам схожу!

— Одного я тебя отпустить не могу! — возразил Марк. — Ты — единственный, кто знает станцию и если с тобой что-то случится…

— Берковиц прав, — сочла нужным вмешаться Эли. — То, как ты держишься, плохо ассоциируется с понятием «пират». Я схожу с ним сама в качестве пленницы или демонстрационного образца товара, что мы якобы везем.

— Пусть он лучше возьмет одного из парней, с которыми ты… поработала, — наконец нашел Марк нужное слово. — Он хотя бы в драке поможет. А вот ты привлечешь ненужное внимание. Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось, — закончил он.

— Во-первых, я в состоянии постоять за себя! А во-вторых, может быть важна любая мелочь, каждое слово, мне нужно слышать и видеть все.

— С этим прекрасно справится жучок, — настаивал Марк на своем.

— На станции хитрая защита, — глубокомысленно высказался Берковиц, — все жучки выйдут из строя, как только мы покинем доки. А вы, леди, совсем не похожи на рабыню!

— Это поправимо, — холодно ответила Эли и повернулась к Марку: — Дайте мне час, чтобы подготовиться. Потом пусть Берковиц приходит за мной. А чтобы привести меня в чувство, — она провела по плечам там, где под одеждой все еще не сошли отпечатки прикосновений Марка, — сделай мне больно.

Леди Грей, одетая по-хейдагански, действительно выглядела как рабыня. Майкл даже проверил реакцию девушки, фамильярно обняв ее за талию — ноль эмоций. Полное подчинение и бесстрастность. Мелькнула мысль воспользоваться своим положением «хозяина» — девушка-то чертовски красивая, может ее того… Костолиц будто прочел его мысли:

— Я бы не рисковал на твоем месте. Она тебя уничтожит, когда вернется в чувство, поверь. — Сказано было таким тоном, что Майкл решил не испытывать судьбу, разочаровано вздохнул и приказал «рабыне»:

— Следуй за мной.

Из дока в разные направления в глубь станции разбегалось множество коридоров. Берковиц уверенно направился к одному из них. Эли послушно следовала за ним. Майкл шел, сосредоточенно считая повороты, лестницы и люки. Один раз им пришлось вернуться немного назад и свернуть в другой коридор.

Росянка была будто изъеденным червями фруктом. Множество узких полутемных коридоров, расположенных без всякой системы, могли запутать любого. Зато напавший противник — не зная, какой коридор куда ведет, где нужно свернуть, в какой люк спуститься и как обнаружить лестницу — станет легкой добычей. За всю историю существования станции она успешно пережила три нападения: ни один из нападавших домой не вернулся. Именно поэтому ходило столько легенд и слухов о пиратской станции, однако никто не знал, где она, как выглядит и существует ли на самом деле.

Майкл уже начал бояться, что заблудился, когда они вышли наконец-то в знакомый коридор, ведущий в самый большой станционный бар. Внутри царил полумрак, было душно и довольно людно, но поскольку помещение было просторным, немало мест оставалось свободными. Сравнив себя с посетителями заведения, Майкл отметил, что ничем среди них не выделяется, а вот сопровождавшая его девушка притягивала массу взглядов. С одной стороны, это хорошо — меньше внимания ему самому, а с другой — Костолиц, даже напряженный и настороженный, не вызвал бы того ажиотажа, что вызвала его «рабыня». Похоже, ее компания для вылазки на станцию оказалась плохой идеей. Очень плохой. Но что-то менять уже поздно, и Майкл, постаравшись принять независимый вид, направился к барной стойке. Расположившись там поудобнее и оставив Эли стоять рядом с собой, как и положено рабыне, он заказал себе пиво.

— Продаешь или сдаешь? — кивнул бармен на неподвижно стоящую девушку, глядящую пустыми глазами куда-то вдаль.

— Вообще-то ни то и ни другое, но если получу хорошее предложение, могу и передумать. — Бармен понимающе кивнул. Майкл отхлебнул из стакана и поморщился: пиво было синтетическое, да еще и не лучшего качества, плюс к тому же разведенное. Однако вдруг нахлынула ностальгия: эта гадость в пластиковом бокале стойко ассоциировалась с практически неограниченной свободой в прошлом. Но он все же честно признался себе, что после того, как расстался со своим прошлым и его жизнь стала упорядоченной, а свободы в ней значительно поубавилось, жить стало лучше, а временами и гораздо интереснее.

— Я давно здесь не был, но подвернулась партийка послушных парней на продажу, да и эту, — он махнул в сторону Эли, — я не против обменять на что-то более… человеческое. Не знаешь, здесь что-то равноценное ни у кого не завалялось?

— Может, завалялось, а может, и нет, — расплывчато ответил бармен, вытирая сероватым полотенцем несуществующее пятно на полированной столешнице. К барной стойке подошел человек и расположился рядом с Майклом.

— Что подобный эксклюзив, — он кивнул на Эли, — делает с таким голодранцем, как ты?

— Голодранец предпочитает не отвечать на вопросы проходимцев, — процедил Майкл, мельком глянув на незнакомца: морщинистый, но не старый, скорее потрепанный жизнью, бледный, как и все станционники, худой и нескладный.

Незнакомец хохотнул, хлопнув Майкла по плечу и в знак примирения кивнул бармену, чтобы тот вновь наполнил опустевший стакан Майкла.

— Да ладно! Что, уже и спросить нельзя?

— Спросить-то можно, но если каждому отвечать, говорилка отвалится, — отшутился Берковиц, принимая угощение предложенное незнакомцем.

— Ты правда меня не помнишь или притворяешься? — неожиданно прошептал он Майклу на ухо.

Слегка недоумевая Майкл пристальнее вгляделся в лицо незнакомца. То, что он в полумраке принял за морщины, оказалось сеткой тонких, давно заживших шрамов. Внимательный взгляд водянистых глаз напомнил ему одного человека, которого он знал когда-то, но незнакомец со всей его потрепанностью и нескладностью никак не походил на него. Майкл извиняясь покачал головой:

— Прости, я действительно тебя не узнаю. Ты очень смутно напоминаешь мне одного парня, но он умер…

— Умер, да не совсем, — усмехнулся незнакомец. Майкл удивленно уставился на него, еще раз внимательно оглядел с головы до ног, на минуту задумался, затем категорично озвучил свой вердикт:

— Нет, ты не можешь быть Кливом!

— Что, не похож? — ворчливо спросил незнакомец, Майкл кивнул. Незнакомец уныло продолжил: — Клив умер, но из него по кусочкам собрали меня. Теперь я — Баг. Нынешнее имечко как нельзя лучше отражает то, каким я стал. Лучше бы я умер… — Он залпом допил остатки напитка и сделал бармену знак повторить. Тот немедленно поставил перед ним новый наполненный бокал.

— Баг… — повторил Майкл, больше ничего не сумев сказать: все слова таинственным образом растворились в ощущении нечаянной радости от того, что старый приятель жив, хоть и не похож на самого себя.

— Да. Глюк, жук, сбой, досадное недоразумение… Я тоже рад тебя видеть. — Он посмотрел на Майкла, расплывшегося в улыбке, скептически хмыкнул и попросил шепотом: — Забери меня отсюда.

Майкл тут же посерьезнел:

— Это надо обговаривать с капитаном, но я думаю, он не откажет.

— Тут есть небольшая проблемка, — Баг задумчиво почесал подбородок. — Росянкой сейчас распоряжается Джаспер. Он приказал капитанам не брать меня на борт, под угрозой того, что больше никогда не разрешит сюда причалить. Но ведь тебя и твоего капитана ссора с Джаспером не пугает, ведь так?

Майкл тихонько присвистнул:

— И чем же ты так насолил Джасперу, что он тебя держит здесь?

— Да не солил я ему ничем, все совсем наоборот! Мой гениальный папаша, пусть в космосе ему будет тепло, проектируя эту чертову станцию, не позаботился о том, чтобы составить инструкцию, как ее чинить и обслуживать. Понять, что он наворотил, могу только я, да и то не всегда. И теперь я — заложник Джаспера, потому что он боится, что станция вдруг сломается. Да, я не знаю всех возможностей, что папаша вложил в это сооружение, но она до сих пор работает, как часики. Даже снаряды с лирийной начинкой ей ничего страшного не сделали.

— С одной стороны, он прав, если станция вдруг сломается и ее некому будет чинить, пострадаем мы все, не только Джаспер.

— Я тебя умоляю, я же не мой папочка! Я составил кучу инструкций, понятных даже ребенку, на случай всяких неожиданностей, и у меня целая команда толковых помощников. Кое-кто из них шарит в устройстве станции получше меня. Ничего критического здесь уже давно не случалось, и не случится, папаша, хоть и был шизиком, но не дураком, а Джаспер — чертов параноик! В общем, помоги мне — я помогу тебе. Не зря же ты явился сюда на роскошном фрегате, таскаешь за собой свой эксклюзив и всем своим видом вопишь: «вот он я, лох, обманите меня…»

— Что, на самом деле все так по-идиотски выглядит? — растерялся Майкл.

Баг закатил глаза:

— Еще более по-идиотски, чем тебе кажется.

Майкл в раздумьях отхлебнул из стакана, погонял жидкость во рту, почти не чувствуя вкуса, проглотил и решился:

— В общем, ты прав. Я замолвлю за тебя словечко капитану. Мы ищем одну девушку, и я надеялся подцепить здесь какие-то слухи.

— Найти девушку, если только она не какая-то особенная почти нереально.

— В том-то и дело, что она необычная.

— Ну, ходят тут несколько слухов…

Баг не успел ничего рассказать: к ним подошли двое. Внушительный вид и солидные костюмы наводили на мысль, что эти двое не сами по себе, а на кого-то работают. Оба встали так, чтобы не дать Майклу возможность уйти. Один взял за руку Эли, другой, продемонстрировав оружие, предложил Майклу прогуляться.

— А если я откажусь? — попытался он наладить диалог, но двое только хмыкнули и загоготали. Баг едва заметно покачал головой: «не возражай!»

В той части станции, куда их привели, Берковиц никогда не был, поскольку вход в нее охранялся от праздношатающихся. Коридоры здесь были такие же извилистые и разветвленные, как и в знакомой ему части, но чистые и хорошо освещенные. Время от времени попадались посты с вооруженной охраной. Запомнить дорогу было практически невозможно. Те, кто их сопровождал, сами ориентировались с помощью навигатора комма.

Вся компания остановилась у входа в апартаменты. Майкла и его спутницу впустили внутрь. Один из конвоиров встал у двери, преградив путь к бегству, другой — вышел. Ноги тут же утонули в мягком слое раскиданного по полу множества небольших подушек с яркими узорами. Внимание привлекли низкие резные столики, да не из пластиковой имитации, а из настоящего дерева — вопиющая роскошь! На одном из таких столиков стояло красивое узорчатое блюдо с фруктами, большую часть которых Майкл никогда не видел и даже не подозревал об их существовании.

Одна из множества прозрачных и полупрозрачных драпировок, покрывающих стены, заколыхалась, и навстречу вышел хозяин апартаментов. Улыбка на его загорелом лице просто ослепляла. Босой, одетый лишь в свободные штаны, подвязанные широким поясом, он выглядел совсем неопасно, безобидно и даже немного смешно. Но внутри у Майкла все стремительно ухнуло вниз от очень нехорошего предчувствия: он узнал барона Викто́ра Карша, знаменитого своей страстью ко всему редкому, красивому и необычному. Если хотя бы часть слухов о том, на что готов пойти Карш ради пополнения своей коллекции — правда, он и его «рабыня» очень крупно влипли!

— Располагайся, — дружелюбно предложил барон, указывая на подушки возле столика с фруктами, но Майкл упрямо остался стоять. Барон дернул бровью. От удара сзади колени Майкла подкосились, и он упал на подушки. Невозмутимая и погруженная в себя Эли осталась стоять. Барон, ослепительно улыбаясь, будто ничего не произошло, опустился на подушки напротив своего гостя.

— Сколько ты за нее хочешь? — сразу перешел он к делу без всяких предисловий.

— Не продается, — выдохнул Майкл.

— Как глупо! — укоризненно покачал головой Карш. — Если бы ты не хотел ее продать или потерять каким-то иным образом, то держал бы подальше от любопытных глаз, а не выставлял на всеобщее обозрение. — Его приятный бархатный голос звучал немного вкрадчиво и как-то незаметно притуплял ощущение опасности их положения. Барон встал и обошел девушку, разглядывая ее со всех сторон. — Рабыня-полукровка — это почти невозможно. У Рю получались лишь подделки — полукровки с ментальной картой раба. Это одна из них? — Карш повернулся к Майклу, тот недоуменно пожал плечами, не совсем понимая, о чем именно говорит барон. — Полукровки при попытке их сломать сходят с ума. Ну а псих-полукровка годится лишь на донора — отличного, дорогого донора. Но не больше. — Карш подозрительно сузил глаза: — Значит, это или подделка или… вовсе не рабыня. Но и невероятное тоже исключать нельзя… — бормотал барон, обходя девушку.

Он осмотрел ее руки и ногти, задержал внимание на лице, заправил прядь волос за остроконечное ухо и, удовлетворенно кивнув самому себе, развязал пояс на талии девушки. Первый слой ее многослойных одежд упал к ногам барона. Он совершенно не обращал внимания на Майкла, который, решив, что сейчас как раз подходящий момент для нападения, приготовился наброситься на него сзади. Охранник, стоявший у двери и о котором Майкл совсем забыл, тут же среагировал и уложил его на пол ударом по затылку. В потемневших глазах вспыхнули фейерверки.

Карш даже не повернулся на шум. От обнаженного тела Эли его уже отделял лишь последний слой тонкой прозрачной ткани. Но вот и он перестал быть преградой. Барон, откинув длинные волосы девушки со спины на плечо, провел рукой по впадинке на пояснице — кожа была гладкая и чистая, ни шрамов, ни клейма, ни татуировки. Карш нехорошо улыбнулся и бросил Майклу, ничуть не удивленный его состоянием:

— Пусть одевается.

Майкл отдал приказ, и Эли медленно, слой за слоем, оделась и снова встала, неподвижно уставившись в пустоту. Карш снова расположился за столиком напротив своего гостя.

— Кто ее ломал? — требовательно спросил он.

— Не знаю. Она досталась мне уже в таком виде.

— Отлично. Итак, я даю за нее, ну, скажем… полмиллиона марок.

Майкл, забыв о ноющем затылке, на мгновение потерял дар речи: это были гигантские деньги, сумма, сопоставимая со стоимостью неплохого корвета. У него даже мелькнула было мысль пойти на эту сделку с бароном и своей совестью заодно, но он постарался затолкать её поглубже и категорически отрезал:

— Не продается.

— Очень жаль, — разочарованно протянул Карш. — Великий Космос свидетель, я пытался быть любезным, но мою любезность не оценили по достоинству. А я очень не люблю, когда что-то идет не так, как я хочу. — Последнюю фразу барон ласково промурлыкал, от чего Майкл забыл, как дышать, а кровь казалось, замерзла, прекратив свое движение по сосудам. Если он продолжит упорствовать, «рабыню» все равно отнимут, а если согласится, то можно потянуть время, торгуясь.

— Вы не поняли. Она не продается за пять сотен, но восемь — веский повод передумать.

Карш расхохотался, да так заразительно, что Майкл не удержался и улыбнулся. Отсмеявшись и утерев выступившие слезы, барон заговорил:

— Да ты наглец! Но я накину сотню за храбрость.

Майкл не стал рисковать и дальше играть с ценой, терпение барона не безгранично, но решил еще хоть немного потянуть время:

— Я не закончил. Я хочу, чтобы она попала в хорошие руки и…

— Лучше, чем я, о ней никто не позаботится, — перебил его Карш, не сводя пристального взгляда с «рабыни».

— И основное мое условие: деньги наличными и охрану мне, чтобы не потерять их по дороге. И еще: вы даете слово, что меня не будут преследовать ни ваши люди, ни чьи либо еще по вашей просьбе или приказу с целью меня убить, или вернуть деньги, или убить и вернуть деньги.

— Вы очень предусмотрительны, — Карш добродушно улыбнулся, сверкнув зубами. — Хорошо, договорились. — Он бросил короткий приказ в комм и выжидающе посмотрел на Майкла. Повисла небольшая пауза, барон нахмурился и сердито выговорил:

— Чего ты ждешь, передавай ее мне!

Майкл удивленно посмотрел на барона.

— Передавать? Я не знаю, как…

— Ты не знаешь стандартной формулы передачи? — голос Карша дохнул явной угрозой. — Как же ты тогда ее получил?

— Знаю, знаю, я формулу! — отчаянно замахал руками Майкл. — Но сначала деньги!..

Внезапно и бесшумно в апартаменты ворвались люди, уложили на пол охранника у двери и барона. Берковиц удивленно разглядывал спасителей — четверо наемников с «Индиго», Костолиц и… Баг. Марк первым делом бросился к Эли, стиснул ее за плечи, встряхнул и внимательно посмотрел в глаза:

— С тобой все в порядке?

— Да! Не тряси меня, отпусти, снова синяки оставишь! — она повела плечами, сбрасывая руки Марка.

— Надо уходить, — заметил Баг, ковыряясь в наручном комме. — Этот, — он кивнул на одного из охранников, — вызвал подкрепление. Оно будет здесь секунд через тридцать.

— Возьмите его с собой! — указала Елена на барона. Марк и Берковиц неуверенно переглянулись, но неожиданно вмешался Баг:

— Она дело говорит! Он будет страховкой, иначе сразу после отстыковки нас разнесут в пыль. Мы даже икну́ть не успеем.

Марк, ничего не ответив, выстрелил в барона минимальным зарядом парализатора. Эли, быстро осмотрев комнату, прихватила наручный комм, богато инкрустированный блестящими камнями, и два мемори-чипа. Баг, до этого колдовавший над своим коммом, показал на внезапно отодвинувшуюся в сторону панель, открывшую нишу в стене:

— Сюда, так короче будет!

Он вел отряд темными, узкими и извилистыми техническими путями, известными только ему. Благодаря этому им удалось миновать охранные посты и выйти сразу в один из коридоров, ведущих в док. В доке их ждала засада, и пара первых ее выстрелов досталась Марку — он упал без сознания.

Компания спряталась за поворотом коридора. Четверо наемников, что пришли с Костолицем, не сговариваясь, заняли позиции для обороны. Под их прикрытием Майкл, чертыхаясь сквозь зубы, и вздрагивая от каждого выстрела, утащил Марка за поворот. Он прижал аптечку-анализатор к его руке, автоматика, оценив состояние, ввела нужные препараты.

— С обратной стороны коридора гости, будут здесь меньше чем через три минуты, — предупредил Баг, по-прежнему не отрываясь от своего наручного комма.

Эли сняла комм с руки Марка и связалась с фрегатом:

— Эли Грей. Костолиц без сознания, мы заперты с двух сторон у входа в док. Готовьтесь к аварийной отстыковке немедленно! Заберите нас под прикрытием газовых гранат, но учтите, что у четверых нет противогазов.

— Вас поняли. Конец связи.

— Так газовые же… — начал было Майкл, но тут же замолчал после тычка Бага в бок, который заявил:

— Все сработает, я отключил аналитические датчики и вентиляцию в этом отсеке на десять минут.

— Почему именно на десять?..

— Заткнись и забери у Костолица противогаз и оружие, ему все равно не нужно, — раздраженно скомандовала Эли, Майкл замолчал и подчинился. Эли обратилась к четверым наемникам: — защита от газа есть только у вас, а это значит, что кроме Карша и Костолица вам придется тащить потом меня и Бага. Сразу распределите, кто за кого будет отвечать, и следуйте за Берковицем…

Со стороны доков раздалась серия хлопков, а с противоположного конца коридора появились обещанные Багом гости и началась стрельба.

Майкл осторожно выглянул за поворот, ведущий в док — никого. Он осторожно двинулся вперед, за ним два наемника занятые Каршем и Костолицем, следом Эли и Баг. Оставшиеся двое прикрывали их со спины.

В доке было тихо — бесцветный газ отлично подействовал. Баг замедлил шаг и начал оседать на пол, следом за ним Эли, но обоих тут же подхватили идущие позади наемники и подоспевшая с корабля подмога…

***

Черная бездна со множеством огней, ярких и не очень, одиноких и сбитых в маленькие, большие и огромные скопления. Они двигались, кружились в непонятном танце друг вокруг друга и гасли… И каждый погасший огонек отзывался в сердце болью. От их множества сердце готово было вот-вот разорваться…

Айн проснулась и резко села, тяжело дыша. Таких страшных снов ей уже давно не снилось. Возникло стойкое чувство, что ей вот просто жизненно необходимо попасть туда, где все это случится. Сердце отчаянно колотилось от страха, но ее будто тянуло туда, наверх. Айн подняла голову, взгляд уперся в потолок, рассеченный трещинами.

За маленьким мутным окошком еще не до конца рассвело. Было холодно, и она снова надела куртку, в которой спала. Туго забинтованная лодыжка уже почти не болела, на ногу можно было осторожно наступать. Андрей уже не спал.

— Там на скамейке ведро с водой, можешь умыться, — сказал он, махнув куда-то в угол у двери. Айн пошла туда, но не нашла в углу умывальника. Она растерянно смотрела на большую посудину с водой, в которой плавала посудина поменьше с длинной ручкой, и не могла никак сообразить, как же все это использовать для умывания. Вода же не течет…

Отец Андрея — она даже не заметила, что он тоже уже проснулся — бесцеремонно отодвинул ее в сторону, зачерпнул воды из большой посудины, плеснул себе на лицо и с фырканьем рассыпал вокруг себя кучу брызг. Айн последовала его примеру, но вода была холодная, и умывание не принесло никакого удовольствия.

Одеяла, на которых она спала, были уже свернуты и засунуты куда-то в недра шкафа. Андрей суетился рядом со странным устройством. На светящейся голубоватым светом плоскости стояли две посудины. В одной весело булькала бурая вода, в другой пыхтело и пузырилось нечто странное.

— Что ты делаешь? — Она протянула руку и тут же отдернула: горячо!

— Не видишь, готовлю завтрак.

Пахло совсем не аппетитно, но Айн помнила, что вкусный запах не показатель съедобности и наоборот. К тому же она в первый раз видела, как создается еда. Раньше ей приносили уже готовое. Но ничего похожего на то, что пузырилось в посудине, она никогда не видела и не пробовала.

Когда голубоватый свет под посудинами медленно погас, Андрей разлил варево по тарелкам и стаканам. Единственное свободное место за столом занял отец, и ей ничего не оставалось, как расположилась рядом с Андреем на кровати. Горячее дно тарелки приятно согревало колени. Содержимое было похоже на нечто среднее между супом и кашей. Не особенно вкусно, но она ела, поскольку живот против такой еды не возражал. Горячий напиток в стакане был горький и терпкий, но хорошо согревал и немного бодрил.

Андрей и его отец так же непонятно разговаривали между собой. Отец все еще был сердит, Андрей по-прежнему настаивал на своем. Очень интересно, о чем они разговаривают и никак не могут договориться. Можно заглянуть им в головы, но… Она же дала себе обещание не делать этого. Правда, сама же его и нарушила с Игорем, но это было необходимо. А сейчас ей ничего не угрожает, Андрей ей помогает, значит, надо держать обещание.

Отец ушел, напоследок пробурчав что-то сердитое, Андрей лишь тяжело вздохнул, бросив виноватый взгляд на Айн.

— Нужно переодеться, если не хочешь, чтобы тебя нашли люди с корабля. — Он выудил из шкафа и протянул ей стопку одежды и отвернулся, прям совсем как Майкл когда-то.

Айн переодевалась. Было немного жаль расставаться со старой одеждой — последним, что ее хоть как-то связывало с Марком и Еленой, конечно, кроме воспоминаний.

Новая одежда пришлась ей впору, если не считать того, что потертые штаны грязно-голубого цвета едва прикрывали щиколотки, а рукава клетчатой рубашки заканчивались намного выше запястий. Андрей завернул ей рукава до локтя и протянул треугольный кусок ткани. Айн повертела его в руках, не зная, что с ним делать.

— Это косынка, повяжи на голову. — Он показал как, Айн подчинилась. Андрей оглядел ее с головы до ног: — Теперь издалека сойдешь за местную.

Айн протянула Андрею свой сверток с едой, где оставался еще один бутерброд и пачка галет:

— Это все, что у меня есть. Спасибо за помощь.

— Оставь себе, — буркнул он в ответ, но она чувствовала, что ему очень хочется его взять. И это противоречие, когда слова полностью расходятся с чувствами, было для нее ново. Оно походило на обман, но какой-то неправильный, бесполезный. Она оставила сверток на столе и вышла наружу.

Андрей вез ее на велолете в город, в вербовочный пункт. Он так сказал. Когда вдалеке показался пиратский корабль, сердце сжалось от страха. Но они промчались мимо, не останавливаясь. При свете начинающегося дня они стремительно летели, оставляя за спиной клубы пыли, туда, где ночью светилось множество огней.

Города она видела только на картинке, но это был другой город, совсем не похожий на то, что она видела. Множество высоких домов были полуразрушены, вместо окон зияли дыры. Высохшие деревья тянулись ввысь голыми ветками, занесенная пылью и мусором дорога заросла ломкой травой. Кругом пустота и только ветер свистел между домов, но чем глубже в город, тем разительнее менялась картина. Появились живые деревья, исчезла пыль и запустение, окна домов засияли стеклами. Сновали люди на таких же велолетах. Петляя между домами, Андрей поехал медленнее, а вскоре и вовсе остановился напротив аккуратного низкого здания голубого цвета:

— Приехали.

С двух сторон от дорожки, ведущей ко входу росли самые настоящие цветы. Айн спрыгнула с велолета и восхищенно присела, разглядывая их. Они были такие красивые и нежные, что трогать их казалось страшно — вдруг помнутся.

— Нравится? — раздался над ней сухой надтреснутый голос. Айн вскочила и обернулась. Рядом с ней стоял, опираясь на палку, человек. Ниже ее ростом, бледный, весь как будто высохший, с лицом еще более мятым, чем у отца Андрея. — Это все Марта, — проскрипел он. — Когда мир вокруг рушится, маленький кусочек жизни напоминает о том, что так было и будет не всегда. Ты хочешь в армию? — Вопрос поставил Айн в тупик: она не собиралась ни в какую армию, но все же кивнула. — Заходи внутрь, Марта скоро придет.

Человек развернулся и медленно, помогая себе палкой, заковылял ко входу в здание. Айн с удивлением обнаружила, что у него нет одной ступни. Как такое может быть? Это ее настолько потрясло, что она не сразу среагировала на подошедшего к ней Андрея.

— Куртку верни, — попросил он. Айн без сожаления рассталась с ней: светило прогрело воздух и в куртке уже стало жарко. — Удачи. Надеюсь, у тебя все получится. — Он потоптался рядом еще немного, как будто что-то еще хотел сказать, но передумал, сел на велолет и скрылся за углом соседнего здания.

Не без опаски, она вошла внутрь голубого дома. Человек назвался дедушкой Мишей и угостил ее чаем — тот самый бурый напиток, которым она запивала завтрак. Вскоре пришла Марта, и Айн снова потеряла дар речи от удивления. Марта была ужасна и прекрасна одновременно: левая половина ее лица выглядела как бело-розоватое месиво, а глаз был прикрыт черной повязкой,. Зато с другой стороны она была очень красивая и ужасно грустная, хотя разговаривала очень сердито, грубо и неприветливо.

Айн подумала, что случилось с ней нечто подобное, она бы тоже не сильно радостная ходила.

Марта и дедушка Миша между собой говорили такими же непонятными словами, как Андрей и его отец, но когда обращались к ней, она все понимала.

— Ты точно хочешь в армию? — Айн кивнула. Марта, недовольно хмыкнув, сердито пробурчала: — Сначала пройди тест на космосиме, а там посмотрим, подойдешь ли ты для ВКСА.

«Космосимом» оказалась огромная сложная штуковина, которая поначалу напугала. Но внутри все было знакомо и напоминало корабль-разведчик на котором она убежала от Марка и Елены. Марта сказала, что ей придется пройти пять стандартных заданий — на управление скоростью, умение маневрировать, на скрытность, на меткость и на прикрытие напарника.

Сначала все было просто: она повторила знакомую последовательность действий, нажала нужные кнопки и… полетела. Но вместо пустого бескрайнего пространства вокруг плавало множество каменных глыб, которые так и норовили расплющить ее маленький корабль, и сбежать от них не получалось. К тому же появились другие маленькие корабли, враждебные ей, которые стреляли в нее. От каждого попадания «корабль» сильно трясло, вокруг вспыхивали разноцветные огоньки, вонзались в мозг всевозможные пищащие звуки. Они парализовывали своей тревожностью, рождали панику и страх…

А потом, выпустив ее из космосима, Марта сказала: «Умения водить разведчик вовсе недостаточно для того, чтобы сражаться!» Это было обидно! Она не прошла испытание и теперь не попадет наверх, на орбиту.

Она попробовала заглянуть в голову Марты и привычным способом решить возникшую проблему, но наткнулась на бесконечную упругую стену. При попытке преодолеть ее Айн мягко оттолкнуло, и это было настолько необычно и неожиданно, что пришлось несколько минут приходить в себя и вспоминать, кто она, где находится и что происходит.

Дедушка Миша снова усадил ее за стол, стал гладить по плечу и утешать скрипучим голосом:

— Ну что ты так раскисла? Радуйся, что не умрешь в бою! Сильная работящая девушка никогда не останется голодной. — Он сунул ей в руку стакан с теплым чаем и попросил: — Не плачь, а то тут лужа набежит. Ты же не хочешь, чтобы старый больной человек на ней поскользнулся и упал?

Нет, этого ей не хотелось. Она вытерла набежавшие слезы, отхлебнула немного чаю, и в который раз пожалела, что убежала. Мир вокруг оказался очень странным и пугающим. Он испытывал ее, и каждое следующее испытание было сложнее предыдущего.

Ну как вообще остальные люди, такие, как Марк или Елена, добиваются друг от друга того, чего хотят, не вмешиваясь в голову других? Ответ пришел неожиданно и оказался простым и сложным одновременно — нужно хорошо справиться с тестом на космосиме. Как именно это сделать, она решила обдумать позже…