Глава 6

«Индиго» — военный фрегат и не рассчитан на перевозку пассажиров, так что об особой роскоши на его борту говорить не приходилось, но Эли и Вэю досталось по офицерской каюте, где присутствовал необходимый минимум удобств. Хотя она предпочла бы делить с Ветром одну, но навязывать свое общество не решилась. Он и так пустил ее к себе в дом и нарушил свое уединение.

Костолиц все же согласился возглавить поиски Айн и теперь позвал всех в кают-компанию, чтобы обменяться сведениями. Эли пришла чуть раньше и увидела того, кого предпочла бы больше никогда не видеть. Было жгуче стыдно. Берковец — тот, из-за кого началась интеграция, тот с кем она изменила Вэю. Случайно и непреднамеренно. Но это вовсе ее не оправдывает.

Конечно, она сейчас в другом теле, а лейтенант — ах, уже не лейтенант, а рядовой, успел где-то проштрафиться — она позаботилась, чтобы он все забыл. Но она-то помнит все до мелочей. Ей стало неловко в его присутствии, к тому же Берковец во все глаза пялился на нее и даже не скрывал своего любопытства. Ну что он, полукровок никогда не видел, что ли?

Эли уселась в одно из свободных кресел, расположенных вокруг низкого стола, чистого, но испещренного царапинами и въевшимися пятнами, и в свою очередь пристально посмотрела на рядового. Тот смущенно отвернулся. Интересно, что такого он натворил, что его понизили и перевели с флагмана на фрегат? И что он тут делает?

Вэй и Костолиц вошли одновременно. Вэй расположился рядом с ней, а Марк занял место во главе стола у панели управления коммом. Костолиц старался не встречаться с Эли взглядом, она тоже избегала смотреть ему в глаза. Ну что же, у него есть повод на нее злиться. Но чтобы найти Айн, им придется общаться друг с другом, а значит, нужно извиниться. И впредь постараться не задевать его. Очень постараться.

— Я думаю, поиск начать лучше с анализа того, что мы уже знаем, — проговорил Марк, обращаясь исключительно к Ветру, напрочь игнорируя ее саму. — Айн каким-то образом избавилась от наркоза и покинула «Метель» на корабле-разведчике. Сигнальный маячок на момент побега был выключен и включен снова через двое суток. А еще через пять дней сигнал пропал, и уже окончательно. — Костолиц вывел на экран карту системы с обозначенной траекторией побега Айн и указал место у границы: — Здесь. Самые вероятные предположения: корабль с Айн подобрали и взломали или уничтожили.

— Или она сама отключила маячок насовсем, — вставил слово Берковец. Все посмотрели на него, тот смутился: — Я показал ей, как это сделать.

Так вот зачем он здесь! Значит, Берковец помог Айн сбежать и теперь помогает ее найти. И понизили его до рядового, скорее всего, в наказание. И поделом! Удивительная способность оказываться в нужном месте в совершенно ненужное время! Если бы не он, ее совесть была бы спокойна, если бы не он, Айн не смогла бы убежать. Эли хотелось встать и накричать на Майкла. Но усилием воли она удержала себя на месте, лишь крепче сжала подлокотники. Нет смысла, все уже случилось, и ее вопли ничего не изменят. А насчет маячка…

— Айн не могла его выключить сама. Кислорода на разведчике дней на пять, еды и воды — стандартный суточный запас, — рассуждала Эли вслух. — С момента, как она сбежала, до момента пропажи сигнала прошло около семи дней, которые при всем желании нельзя прожить на этом ресурсе и остаться в сознании настолько, чтобы думать о включении и выключении маячка.

— То есть, маячок все-таки отключил кто-то посторонний или корабль уничтожен, — с некоторым сомнением подытожил Берковец.

— Да, Майкл, — ответила Эли и тут же осеклась. Берковец удивленно уставился на нее. Ох, черт! Ей же его не представили, она не может знать его имя! Она сделала вид, что ничего не произошло.

— Думаешь, Айн все еще жива? — Марк наконец-то обратился напрямую к ней.

— Не знаю. Сначала нужно исключить или подтвердить уничтожение разведчика и Айн вместе с ним. И только после этого можно будет планировать дальнейшие действия.

— Ты знаешь, как это сделать?

Эли пожала плечами:

— Можем использовать детектор массы: он в состоянии обнаружить обломки корабля, если он уничтожен.

— Значит, летим туда, где она исчезла. Фрегат полностью готов, — Марк повернулся к Ветру и вежливо наклонил голову, — я жду только вашего разрешения.

— Решает леди Грей, — невозмутимо ответил Вэй, встал и вышел из каюты. Марк кивнул Берковецу и указал глазами на дверь. Рядовой подчинился и тоже вышел, оглянувшись на Эли напоследок. Марк уселся в кресло, в котором до этого сидел Ветер.

Ну вот, самое время извиниться. Вэй ушел специально, чтобы дать ей эту возможность, да и Костолиц этого явно ждет. Эли встала перед ним и виновато наклонила голову:

— Прости, я не хотела тебя злить.

— Ложь, — обыденно произнес Марк, даже не глядя на нее. Это ее возмутило, но… ведь он прав. И она снова выбрала неверную тактику. Костолиц — эмпат, а значит, нужно быть искренней. Эли вспомнила, что наговорила ему, и ей стало немного стыдно. Она призналась:

— Сначала не собиралась. А потом расстроилась, что ты отказался помочь, и мне захотелось сделать тебе какую-нибудь гадость. Прости. — Она помолчала, теребя кончик пояса. — Не знаю, что у вас с Айн случилось… Надеюсь, она все еще жива.

Костолиц долго молчал — возможно, оценивал правдивость ее слов, или решал, стоит ли принимать такие извинения. Потом вдруг заговорил:

— Айн говорила про какие-то сны, что случится плохое и что ей нужно быть в другом месте. Может, поэтому она и сбежала.

— Почему ты раньше не сказал?

— Можно подумать, ты меня слушала, — язвительно заметил Марк. Эли промолчала, и он добавил: — Я тоже умею делать гадости. Предлагаю не устраивать соревнований в этом виде борьбы. По крайней мере, до тех пор, пока не найдем Айн.

— Я согласна, — ответила Эли.

***

После того как Кейн освободил Ингу под залог, она два дня лежала трупом и отказывалась вставать, есть и разговаривать. Все попытки расшевелить ее провалились. Он пробовал поговорить, но встречал глухую стену молчания; пытался обнять, приласкать, но Инга никак не реагировала на его прикосновения. Лишь на предложение потренироваться она подняла голову и язвительно отозвалась:

— Обойдусь без твоих подачек! — а потом снова уткнулась в подушку.

Такая реакция очень огорчила и озадачила Кейна: Карен никогда не страдала особой деликатностью, но и не старалась уколоть специально, как сейчас. Больше ее беспокоить Кейн не решался, а как вывести из этого состояния, не знал. Лучше бы она плакала, ругалась или бесконечными кругами двигалась по комнате, чем вот так лежала и ни на что не реагировала.

Однако утром третьего дня она ушла, не потрудившись сообщить куда, зачем и когда вернется. Кейн решил, что искать ее бессмысленно и проще дождаться очередной сводки происшествий. Она сама сказала, что идти ей некуда, значит, рано или поздно придет. Сейчас же было дело поважнее: после уплаты залога денег не осталось совсем, он еще и крупно должен Джун, нужно искать подработку. Уходить с нынешней работы он не собирался: глупо терять удобный график и достойный заработок, которого хватило даже на то, чтобы, подкопив, оплатить услуги хейдаганца и заполучить свою собственную Карен. Однако платили ему за рейсы, и до следующего придется ждать еще целую неделю, которую нужно как-то прожить. Кейн поискал во всеобщей сети, нашел несколько подходящих коротких контрактов и разослал разовые коды для чтения своего послужного списка и медицинских файлов.

Инга вернулась к обеду и плотно оккупировала его комм. Кейн мельком глянул, чем она занимается, но ничего не понял. Она куда-то звонила, с кем-то переписывалась, что-то искала и одновременно что-то высчитывала. Было до жути любопытно, но он, побоявшись ей мешать, молча ушел на кухню рассаживать цветы и занимался этим, пока Инга сама не позвала его:

— Мне нужна твоя помощь!

Удивленный и одновременно обрадованный Кейн быстро сполоснул руки, выпачканные в питательном грунте, схватил полотенце и заглянул в гостиную.

— Конечно, Ягодка, все, что хочешь, я для тебя сделаю, — ответил он, вытирая руки.

— Как ты думаешь, с чем ты справишься лучше: с пилотированием крейсера или грузовоза? — Инга внимательно смотрела на него, ожидая ответа, а он просто застыл от неожиданности. Крейсер и грузовоз — это большие деньги. Да что там большие! Это огромные деньги, которые просто так на дороге не валяются! Он тут сидит, считает мелочь, а она запросто добыла себе пару кораблей. Даже их аренда стоит несколько его месячных заработков. Кейн от растерянности забыл все слова. Инга расценила его молчание как-то по-своему и осторожно добавила:

— Мне нужен еще один пилот. Ты сможешь справиться с такой задачей?

— Откуда у тебя эти корабли? — все-таки сумел выдавить Кейн. — Это же уйма денег! Где ты их взяла?

— Где взяла — не твое дело! — отрезала Инга, но тут же немного смягчила тон и добавила: — Грузовоз не новый и стоил совсем недорого, а крейсер — мой старый корабль. Конечно, он — практически гнилая консервная банка, хоть и на ходу. Я вот думаю, что тебе лучше подойдет…

Кейн молчал, не зная, как реагировать на новость и что ответить. Руки крутили полотенце, сворачивая его в тугой жгут. В голове было пусто, мысли куда-то разбежались. Вернул его в себя странный звук. Кейн удивленно разглядывал две половинки полотенца в руках, затем, тяжело вздохнув, он поинтересовался:

— Ягодка, зачем тебе это все?

Инга пожала плечами:

— Я начинаю сначала. Ты со мной?

— Эм… — неуверенно начал Кейн. — Может не стоит? Зачем тебе все эти корабли? Живи у меня, места полно, я достаточно зарабатываю.

— Ты прекрасно знаешь, что я никогда не буду домашней клушей, ждущей мужа из рейса и пекущей пирожки! — раздраженно ответила Инга, — Лучше уж застрелиться! Решай: ты со мной, или я ищу пилота на стороне.

Кейн уже успел забыть, что Карен никогда не сидела на одном месте и постоянно была в действии. И сейчас то, как она решительно действовала сама и требовала того же от него, стало для него неприятным сюрпризом. Она была совсем не такой, какой он ее хотел и ожидал увидеть. Он надеялся, что ему придется ее утешать и жалеть и что она растает в его объятиях. Поначалу ведь так и было, но совсем скоро ситуация вышла из-под контроля. Перед ним была уже не Карен, а какая-то другая женщина со знакомыми замашками. А ведь господин Ветер предупреждал… Но дело сделано, деваться некуда, и если он хочет быть рядом, нужно следовать за ней, куда бы ее ни занесло.

— Карен...

Инга тряхнула головой:

— Нет! Я больше не Карен! Этот человек мёртв, есть только Инга Кавана! И ты мне не ответил!

Кейн обреченно выдохнул:

— Я в состоянии справиться с грузовозом.

— Хорошо. — Инга снова уткнулась в настольный комм. Кейн потоптался рядом еще немного и вернулся на кухню к цветам. Он стоял и смотрел на готовый распуститься бутон хейдаганской фиалки тихо плача от обиды и от того, что все пошло не так, как он надеялся.

Щелкнула входная дверь: Инга снова ушла. Кейн постоял еще немного, вытер лицо половинкой полотенца, выбросил ее, ушел в спальню и лег на кровать.

Инга вернулась, когда за окном стемнело. Она снова заняла комм и так громко разговаривала, что даже в спальне все было прекрасно слышно. Она подробно обсуждала что-то с разными людьми, с кем-то ругалась, что-то доказывала, кого-то торопила и яростно торговалась о цене. По обрывкам фраз он понял, что чуть ли не завтра предстоит полет на Амалькару с грузом. Еще речь шла о станции Росянка, о которой он никогда не слышал. А вот фразы о помощи двойного Джаспера его насторожили. Неужели Инга решила связаться с пиратами? Пискнул наручный комм: сообщение о том, что он подходит под требования одного из разовых контрактов и приглашение на собеседование. Кейн удалил приглашение. В поиске работы теперь смысла не было: Инга об этом уже позаботилась.

Раздались осторожные шаги. Инга легла на кровать рядом с ним, и ее лицо оказалось напротив его.

— Кейн, — она нежно погладила его по щеке и сказала, — я так по тебе соскучилась.

Он аж сел от неожиданности, потому что уже не рассчитывал когда-нибудь услышать подобных слов. Сердце забилось от нечаянной радости. Он даже незаметно ущипнул себя побольнее, чтобы убедиться, что это не сон и ему не показалось. Инга никуда не исчезла, лишь с легкой ироничной усмешкой наблюдала за ним. Кейн осторожно, боясь спугнуть свалившееся на него счастье, подобрался к Инге поближе, едва касаясь, провел по лицу, за которым пряталась его любимая. Поцеловал незнакомые губы. Инга не сопротивлялась и ответила на поцелуй. Кейн крепко прижал ее к себе, отрезав все пути к бегству. Прикосновения стали резче, настойчивей и требовательней. Ненужная одежда отброшена в сторону. Кейн исследовал новое тело любимой ласками, поцелуями и покусываниями. Он старался быть нежным и не причинять боли, но терял голову от страсти и плохо контролировал себя. Но Ингу боль, кажется, вовсе не волновала, скорее наоборот…

— Карен, я люблю тебя!

— Я не Карен! Запомни это, пожалуйста! — Инга резко встала, схватив простыню, завернулась в нее и вышла из спальни. Кейн был раздосадован, но подумал, что она права и, действительно, уже совсем не Карен.

Инга вернулась в гостиную к комму и теперь сосредоточенно изучала какой-то список. Встав в проеме двери, Кейн разглядывал завернутую в простыню девушку. Он чувствовал себя виноватым за то, что назвал ее неправильно. Он повторил про себя ее имя — «Инга». Такое же короткое и резкое, как и «Карен». Но Инга отличалась от той Карен, которую он помнил, и дело было не во внешности. Да, выглядела она иначе, но все свойственные Карен жесты, позы, привычки, речь остались. Инга так же кусала губы в моменты раздумий и сомнений, активно жестикулировала в эмоциональном возбуждении, ходила кругами по комнате в нетерпении, ругалась сквозь зубы. Но она была резче, агрессивнее и ядовитее Карен, тем и притягивала. И близость с ней была иной. Инга оказалась очень отзывчива на ласки, бурно реагировала на них и не возмущалась, если он случайно причинял боль от избытка чувств. Она не стеснялась ответить ему тем же, и боль лишь усиливала влечение: каждое прикосновение казалось особенно острым и чувственным.

Он улыбнулся, подошел к занятой девушке сзади, обнял и поцеловал в шею. Инга оторвалась от своего занятия и вопросительно посмотрела на Кейна.

— Мы ведь еще не закончили, Инга, — с легкой укоризной прошептал он ей на ухо.

— Ах, вот ты как! — отозвалась она, сбрасывая простыню. — Предпочитаешь доводить начатое до конца, значит. Похвально…

Кейн мрачно сидел в кресле пилота. Грузовоз, который ему пришлось вести, оказался настолько старым, что не понимал коротких голосовых кодов и больше чем наполовину управлялся ручным запуском программ, триггеры которых он как раз сейчас и пытался вспомнить, просматривая руководство. Из всей команды на корабле были только он и кибер-инженер, который всеми силами старался поддержать скорость работы бортового компьютера на приемлемом уровне.

Час назад они взяли курс на Амалькару, и теперь им предстоял путь длиной в пару недель. Кейна огорчало, что Инга ничего не рассказала ни о сути контракта, в который она ввязалась, ни о своих планах. Она и раньше была временами безрассудна, но сейчас это было уже что-то сверх. Вот так, сломя голову, без силовой поддержки, собраться на Амалькару с двумя старыми кораблями, один из которых вообще грузовоз, связаться с пиратами и какой-то явно нелегальной станцией…

С одной стороны, очень интересно, что из этого выйдет, с другой, эта затея его сильно пугала и напрягала. Он уже успел привыкнуть к тихой размеренной жизни в качестве капитана круизного катера. Конечно, и в его работе не обходилось без неожиданностей, но ничего подобного виденного и испытанного им, пока он был наемником «Красных волков», в его работе не было. А теперь он снова оказался в центре заварушки, созданной Карен. Нет, Ингой!

Она охотно шла на близость, но в остальное время вела себя не как близкий человек — командовала и отдавала приказы. Карен любила находиться в его объятиях, о чем-то разговаривать, находясь рядом, Инга же сразу одевалась и уходила, стараясь не находиться с ним просто так — только по делу или по какой-то иной причине.

Как и сказал господин Ветер, вряд ли она полюбит его. Секс — да, отношения — нет. Она просто использует его для разрядки. И это расстраивало Кейна, хотя он понимал, что она имеет на это право. Он ведь тоже использовал ее, пусть и не особенно удачно, для удовлетворения своей потребности в любви и тепле, причем сделал это тайком, нечестно по отношению к ней. Потому он не протестовал и не требовал от нее ничего, зная, что сам стал виновником того, что она стала Ингой. Но любит он ее, наверное, даже больше, чем когда-то Карен.

Кейн тяжело вздохнул. Теперь неизвестно, когда они смогут побыть вместе — они на разных кораблях. Он удивился, когда узнал, что в команде его грузовоза только два человека. На крейсере команда состояла из пилота кибер-инженера и почему-то врача. Разумнее было бы взять штурмана, но Кейн решил держать свои соображения при себе: Инга обычно прекрасно понимала, что делает. И транспортник, и крейсер были забиты грузом больше, чем под завязку. Кейн боялся, что от перегруза они вообще не сдвинутся с места. Однако когда они покинули док, он наконец понял, почему Инга так старалась сэкономить на всем, и на команде в том числе: мощность двигателей значительно превосходила стандартные характеристики для кораблей подобного класса. Кейн даже боялся представить, во сколько ей обошлась эта модернизация, да еще и такая срочная.

Еще он очень надеялся, что Инга не станет путаться с пиратами.

***

«Индиго» прибыл туда, где окончательно исчез сигнал с корабля-разведчика Айн.

Эли немного непривычно было чувствовать себя пассажиркой, а не командиром с грузом ответственности за плечами. Но ей понравилось это чудесное чувство. Можно спокойно спать и не ждать, что вдруг среди ночи она кому-то зачем-то понадобится и придется срочно что-то решать или делать. Кларк осталась с Карен, но она совершенно не скучала по ней. А рядом с Вэем чувствовала себя в гораздо большей безопасности, чем когда-либо. Даже Костолица ей удалось ни разу не задеть за те три дня, что они добирались до места. Тот в свою очередь тоже был тактичным и вежливым.

Пискнул комм:

— Если ты знаешь способ определить, что случилось с кораблем Айн, самое время о нем сообщить. Я на мостике, — скороговоркой выпалил Марк и отключился.

Эли в сопровождении Вэя пришла на мостик и снова оказалась под пристальным вниманием. Команда фрегата в полном составе — кто украдкой, а кто и нагло в открытую — разглядывали ее. Сначала подобное внимание льстило, но за три дня успело надоесть и начало раздражать. К счастью, заговорить с ней никто из наемников не пытался: возможно, опасались Ветра, в компании которого она все время появлялась на людях.

Костолиц уступил ей место перед комом, где уже была выведена панель настроек детектора массы. К сожалению, очень скудных настроек. Если бы детектор был на пару классов выше, можно было бы фильтровать органические, минеральные, полимерные, металлические и еще десяток разновидностей частиц, но пришлось довольствоваться тем, что есть. Эли выставила радиус на максимальный и указала параметры веса частиц от ста грамм до тридцати килограмм.

Заглядывая ей через плечо, Марк, не скрывая скепсиса, поинтересовался:

— Зачем? Он нам сейчас покажет весь мусор в радиусе своего действия!

Эли проигнорировала его реплику и прильнула к монитору, который был беспорядочно усыпан зелеными точками разной величины.

— Нет тут разрушенного корабля, — уверенно заключила она.

— Поясни! — потребовал Марк

— Если бы где-то здесь был уничтожен корабль, обломки под воздействием энергии взрыва разлетелись бы в разные стороны, и мы бы увидели что-то вроде неровной сферы из частиц разного размера. Даже если с учетом прошедшего времени мы бы оказались внутри этой сферы, все равно не было бы такого равномерного распределения частиц. Значит, корабль цел и Айн вместе с ним. И вопрос теперь в том, кто ее подобрал.

— Здесь удобная точка для начала разгона в систему Оникс, на Амалькару, — проговорил Марк. — Подбери ее кто-то из наемников или торговцев, нам бы уже давно сообщили о находке, значит…

— Контрабандисты, пираты, дипломаты, — Эли продолжила мысль Марка, — любой, кто в состоянии справиться с кордоном Альянса на границе если не силой, так деньгами или статусом.

— Перед границей с Амалькарой есть станция Верба. Если тот, кто подобрал Айн, летел на Амалькару или на Хейду, он никак не мог пройти мимо нее, — подсказал Марк. — Но он мог лететь и обратно. Точка сброса скорости и остановки лирийных двигателей в дне пути отсюда, но кому-то могло взбрести в голову остановиться раньше. Что будем делать?

Эли размышляла. По всему выходило, что сначала разумнее проверить ближайшие станции в поисках кораблей, прошедших через этот квадрант. В портах станций всегда фиксировали данные бортовых журналов о пройденном маршруте у каждого из стыкующихся кораблей. Но если тот, кто подобрал Айн, летел на Амалькару, все это будет лишь тратой времени. Эли, тяжело вздохнув, озвучила свое решение:

— Проверим Вербу, потом определимся, как действовать дальше.

Судя по смене освещения, прошло уже два дня. К Айн больше никто не приходил — казалось, о ней забыли. Еду тоже никто не приносил, хотя воды было в достатке. Попытки открыть дверь оказались бесполезны, на стук и крики также никто не отзывался. Последний раз Айн ела во время ужина с капитаном, и сейчас ей очень сильно хотелось есть. Она пыталась уснуть, но сны про всякую вкусную еду только усиливали голод.

Замок на двери щелкнул, и Айн испуганно вздрогнула. Дверь тихонько приоткрылась, и в каюту заглянул… маленький человек — ребенок, мальчик. Детей она видела только на картинках. А в книгах прочла, что дети мало знают, почти ничего не умеют и задают много вопросов. И что со временем они вырастают, учатся и превращаются во взрослых. Вот она — взрослая, потому что большая. А ребенок был в два раза ниже нее, худ и бледен. Внимательные карие глаза смотрели настороженно.

— Ты кто и чего здесь сидишь? — спросил он, заглядывая в узкую щель двери, в любой момент готовый ее захлопнуть и убежать.

— Меня зовут Айн. Заперли меня, вот и сижу, — грустно вздохнула она. Нечаянный гость сперва насторожил ее, но, кроме любопытства пополам со страхом, ничего угрожающего от ребенка она не почувствовала. Чтобы не пугать гостя, она решила не двигаться с места.

— А зачем тебя заперли? — ребенок шире приоткрыл дверь и сделал шажок внутрь каюты.

— Не знаю, приказ капитана.

— Капитан — мой папка! — гордо сказал ребенок и тут же тяжело вздохнул и грустно продолжил: — Только он уже третий день пьет, и все остальные тоже. — Он вошел в каюту и встал у стены, рядом с дверью. Темные волосы взъерошены, край мятой рубашки с одной стороны висел, выбившись из штанов с многочисленными карманами. Немного великоватые, они ложились складками на старые, видавшие виды ботинки с облупленными носками.

— Пьет? — переспросила Айн, по-прежнему не меняя позу. Страх у ребенка уже почти не ощущался, зато любопытство значительно выросло. Она осторожно, стараясь не навредить, поискала образы в голове гостя, и чуть не утонула — настолько их было много. Короткие, яркие, совершенно разные и совсем неупорядоченные, в отличие от образов взрослых, с которыми она общалась до этого. Она выяснила, что ребенка звали Игорь.

— Ну да, самогон, водку, спирт, — пояснил он.

Она не понимала, о чем говорит Игорь, почему такое простое действие, как «пить», в голове у мальчика связано с картинками, на которых люди ведут себя очень странно, а то и вовсе выглядят мертвыми. Это пугало.

— А кто же ведет корабль?

— Автопилот, кто же еще! — снисходительно пояснил мальчик, — Ты прям совсем как маленькая, ни про самогон не знаешь, ни про автопилот!

— А если кто-нибудь нападет на корабль?

— Нет, не нападет! Мы же на лирии идем сейчас, нас не видно. — Засунув руки в карманы, Игорь прошелся по каюте. — До Амалькары еще два дня, а перед посадкой они все будут как огурчики.

— Огурчики? — Айн вовсе перестала понимать, о чем говорит Игорь.

— Ну да. Я, правда, не знаю, что это, но когда они так говорят, значит, что они все будут трезвые.

— А ты почему не пьешь с ними вместе?

— А я бросил! — с вызовом ответил гость, потом вздохнул и продолжил: — На самом деле, то, что они пьют — это такая гадость! — Мальчик брезгливо сморщился. — Я бы сока выпил или лимонада, меня папка на Зеде угощал. Но на корабле ничего такого нет, — ребенок тяжело вздохнул.

— А я бы поела, — грустно проговорила Айн. Мальчик присел на кровать рядом с ней, задумался на мгновение, потом улыбнулся:

— Я тебе сейчас что-нибудь принесу!

Он вскочил и собрался убежать, но Айн схватила его за руку:

— Можно, я с тобой?

Игорь оценивающе поглядел на нее и строго проговорил:

— Ты — пленница, тебе положено сидеть взаперти! — Айн расстроилась. Ей не хотелось снова оставаться одной, глаза наполнились слезами и мальчишка сдался, прошептав: — Ладно, идем вместе, но только не шуми, а то некоторые, если их разбудить, буянят.

Айн и Игорь осторожно двигались по пустым коридорам корабля. Гулкое эхо шагов, тишина вокруг и освещение в режиме «ночь» создавали жутковатое ощущение. Они остановились у одной из дверей и Игорь, приложив палец к губам, прошептал:

— Жди меня здесь, только тсс…

Айн кивнула, мальчик осторожно открыл дверь, но тут же был схвачен за ухо невысоким человеком в синем комбинезоне.

— А ну пшел отсюда! — Речь говорившего была какой-то странной: он искажал и растягивал слова, так что не совсем было понятно, что он говорит. И пахло от него ужасно, чем-то резким и противным.

— Уйду, уйду, отпусти, — тихонько застонал Игорь, но схвативший, не слыша его, тряс мальчика за ухо и повторял:

— А ну пшел отсюда, щщнок! Крушсь под ногами! Ты по′ял? Пшел отсюда!

Игорь, закусив губу, старался не разреветься в голос. Айн стало его очень жалко: ведь это из-за нее ему так больно. Она рассердилась на этого странного человека, посмевшего обидеть ее друга, зажмурилась на мгновение, и человек повалился на пол, отпустив Игоря. Тот пошатнулся от неожиданности и, всхлипывая, попятился от двери. Айн обняла мальчика, он расплакался в ее объятиях. Она гладила его по лохматой голове и приговаривала:

— Прости, я не хотела, прости...

Она остро чувствовала и его обиду, и боль, и бессилие, и злость… и сама едва не расплакалась. Успокоившись, Игорь вытер слезы, заправил рубашку, подтянул повыше штаны и сказал:

— Забудь, что ты видела, как я плакал!

— Почему? — удивилась Айн.

— Настоящие пираты терпят боль и не ревут! Так папка говорит. А если я плакал, значит, я не пират, а обыкновенный сопливый спиногрыз!

Пират. У Майкла, который помог ей убежать, в голове тоже было такое слово. Но удивило Айн другое — так, что она отстранилась от ребенка и немного испуганно поинтересовалась:

— Спиногрыз? Это как? Ты кусаешься?

Мальчик вытер остатки слез и улыбнулся:

— Какая же ты все-таки глупая! Я не кусаюсь! Это просто так папка говорит. Он так обзывается, когда ему не нравится мое поведение, а на самом деле он очень добрый! — Игорь поморщился. — Если только не пьет.

Айн сочувственно погладила мальчика по руке. Она видела образы в его голове с «папкой». В одном испуганный Игорь прятался в каком-то темном углу, беззвучно повторяя «только бы не нашел…»; в другом Джаспер плакал, обняв Игоря; в третьем довольный мальчик сидел на плече капитана и командовал: «выпустить звенья истребителей!». Такие противоречивые образы — это было так странно, как будто существовало два разных Джаспера: одного Игорь обожал, а другого боялся и ненавидел.

Игорь не без опаски перешагнул через своего недавнего мучителя, перегородившего проход, и снова заглянул за дверь. Убедившись, что все спокойно, он на цыпочках вошел в каюту, Айн также осторожно вошла следом. Внутри стоял густой резкий запах, на полу лежал человек, другой сидел в кресле, запрокинув голову и издавая громкие хрипящие звуки. Айн испуганно замерла, но, поскольку Игорь не обращал внимания на этот храп, тут же успокоилась. Оба человека были живы, но в очень странном состоянии. Айн с отвращением скривилась: в их головах было темно и отвратительно вязко.

— Не бойся, они в отключке, — прошептал Игорь. — Вот здесь полно всякого съедобного. — Он открыл одну дверцу стенного шкафа, и Айн восхищенно выдохнула: шкаф был забит всевозможными яркими упаковками. Она даже растерялась, не зная, какую из них выбрать. — Это все сухие рационы. Возьми с собой вот эти, — пояснил мальчик и вложил в ее руки пару пачек галет в желтой обертке, — они не такие плохие на вкус, и после них долго не хочется есть. — Он открыл вторую дверцу шкафа, откуда дохнуло холодом, и разочарованно вздохнув, протянул последнюю оставшуюся там упаковку с бутербродом Айн: — А вот это можно съесть сейчас.

Обратно они возвращались так же осторожно, вздрагивая и замирая при малейшем звуке громче ровного гула двигателей корабля. Игорь отказался от половины бутерброда, предложенного ему Айн:

— Не надо, я себе еще найду. — Он развернулся, собираясь уйти, и Айн жалобно поинтересовалась:

— А ты еще придешь?

Игорь солидно кивнул и подтянул повыше штаны.

— Буду приходить, пока команда не протрезвеет, — улыбнулся он.

Айн чувствовала, что уходить ему не хочется, что ему нравится в ее компании гораздо больше, чем одному среди напившейся команды корабля. Чувствовала его симпатию к себе и толику превосходства от того, что он знает и понимает больше нее. И ей тоже не хотелось, чтобы он уходил: его она отчего-то понимала лучше, чем взрослых. Он не лгал и был хороший!

— Я не хочу быть пленницей, — тихо сказала она, — помоги мне убежать.

Игорь возмущенно фыркнул:

— Да ты знаешь, чего со мной будет, когда папка узнает, что я тебе помог?!

Айн удивленно распахнула глаза:

— Нет, не знаю. А что с тобой будет?

— Чего, чего, — проворчал мальчик и присел на край ее кровати. — Побьет сильно и запрет на неделю. А потом, может, вообще на станцию няне вернет, и тогда точно никакого лимонада и конфет!

— А если не говорить, он же тогда не узнает, — шепотом предложила Айн крамольную идею, поскольку не знала, как Игорь к этому отнесется — ведь обманывать нехорошо.

— Он всегда узнает все, даже если ничего не рассказывать, — Игорь тяжело и обреченно вздохнул, — он говорит, что у меня на лбу написано, что я вру или что-то скрываю.

— А если у тебя на лбу ничего не будет написано, тогда и он ничего не узнает!

— Ага, ну и как же это получится? Я же не псих, чтобы забывать, что я делаю.

— Я могу помочь забыть меня. Совсем, — предложила Айн.

Игорь подозрительно покосился на нее и промолчал. Она чувствовала, что он сомневается в ее словах и не верит, что сможет избежать наказания, если Джаспер все узнает. Заставлять Игоря помогать себе Айн не хотелось, а способа убедить его она не знала. Она рассеянно искала ответ в его памяти и наткнулась на яркий, но размытый образ какой-то женщины, связанный с доверием и безопасностью. Тут ее осенило, и она осторожно совместила найденный образ со своим. На все ушло не больше пары секунд, а результат не заставил себя ждать.

— Ну ладно, помогу тебе, — как бы нехотя согласился Игорь, — только ты обещала, что я все забуду и меня не накажут!

— Так и будет, — облегченно вздохнув, подтвердила Айн.