4.Запрещенный прием.

Эх, если бы Винсент знал, на что Хоэнхайм его подписал без его на то согласия, он бы ни в жизнь не согласился на это. И дело вовсе не в курсантах. Вся соль, которой мелко посыпали "раны", была в погоде и местном рельефе. Сначала сильный ветер во время спуска, так и норовящий оторвать человека от скалы и отправить прямиком на камни. Потом пятнадцатикилометровая пробежка с полной выкладкой по тридцатиградусной жаре, и это в закрытом шлеме. Не каждый вояка такое выдержит, а что говорить о курсантах, которые еще и пороху не нюхали? О них и говорить нечего.

Уже ближе к вечеру они достигли окраины леса, где Винсент решил устроить короткую передышку. Можно сказать, что ребята были совсем никакие. Аманда устала больше всех, на ее лице висели спутанные пряди волос, дыхание было частым и тяжелым, но девушка, как не странно, не думала жаловаться. Эссекс с топорщащимися перьями на лице держал клюв открытым, как самая обычная птица, когда той жарко. Остальные держались молодцом. За Васар, Тарквиуса и Максвелла вообще не стоило беспокоиться, так как терран и арктос были натренированы с раннего детства, а для кершанитки жара вовсе не была помехой ввиду отсутствия потовых желез. Больше всех Зейна поразил Ламберт. С виду изнеженный роскошью задохлик, Джереми показал себя как настоящий солдат ВКС: всю дорогу до леса он бежал, не снижая темпа, не сделал ни единого глотка воды, в то время как остальные, кроме Васар, почти полностью истощили свои питьевые запасы. Одним словом, парень преподносил сюрприз за сюрпризом, и, кажется, даже Гром начал понемногу признавать в нем равного.

Немного отдышавшись, отряд продолжил свой путь.

В лесу выяснилось, что прогнозы Эссекса подтвердились. Там было не столько жарко, сколько душно. Помимо этого земля под ногами после вчерашней грозы превратилась в настоящую кашу из верхних слоев почвы, смешанных с опавшей листвой. "Да, правду говорили солдаты, что без бронетехники тут делать не фига", — бурчал про себя Винсент, во всю размахивая лезвием своего ножа, пробивая себе и плетущимся позади курсантам дорогу сквозь бесконечную зеленую стену.

Пару раз им встречалась и местная живность в виде змей сине-зеленого окраса с зачатками лап и гребнями на головах, которых они по понятной причине старались обходить стороной. Один раз им даже посчастливилось увидеть существ, сильно отличающихся от известных обитателей Аэна. То были размером со среднюю обезьяну бесшерстные создания с четырьмя руками, чьи шарообразные гнезда были укрыты на вершинах деревьев. При виде странных чужаков в панцирях звери повели себя соответствующим образом — начали гневно реветь и визжать, попутно с этим демонстрируя острые клыки, которые они прятали в пасти подобно змеям.

— Ребята, только без паники и необдуманных поступков! — предупредил их Ламберт. — Они просто защищают свою территорию, тут у них дом. Не станем их трогать, и они не нападут.

— Да ладно тебе. Пальнуть один разок в воздух — и все дела, — потянулся к спусковому крючку винтовки Максвелл. Винсент, заметивший это, резко опустил ствол его оружия к земле. — Капитан, вы чего?

— А того, — зло посмотрел на него Зейн. — Нехрена нападать на тех, кто с трудом сможет дать тебе сдачи. И нехрена транжирить заряды. Ты же не собрался выступать против бойцов Вайнштайна с пустым магазином?

Пораскинув мозгами, Максвелл поставил винтовку на предохранитель.

Солнце уже давно скрылось за верхушками деревьев, и ночь накрыла планету своим мрачным пологом. С ее приходом лесная живность попряталась в свои укрытия, и только изредка откуда-то из глуши доносились протяжные трели птиц и визг ночных обитателей леса. Температура воздуха снизилась до отметки в восемь градусов по Цельсию.

Отыскав достаточно сухую поляну, Винсент отдал приказ устраиваться на ночлег. Ребята побросали уже опостылевшие рюкзаки на землю.

— Значится так, народ, слушаем фронт обязанностей: Аманда и Васар — займитесь обустройством ночлега, сделайте навес; Траксиус, твои уши обладают поразительной чувствительностью, возьмешь с собой Алистера, найдете воду и наполните фляги; Ламберт и Эссекс — за вами хворост для костра. Я помогу девушкам. Все, всем задания дал? Да, всем. Извольте выполнять.

Ребята сработали на удивление оперативно. Через пару минут навес уже был готов, Зейн даже вмешаться не успел. Немного погодя вернулись с полными флягами Тарквиус и Максвелл.

— Ну ни фига себе! — воскликнул Максвелл, осматривая поляну и возвышающийся над ней настил. — Шустрые вы, однако, девчонки. Не прошло и пяти минут, а все уже готово. Хотя с помощью капитана и аристократ справился бы.

— Не вечность же копаться. И капитан нам не помогал! И прекращай уже орать на Джереми. — обиженно посмотрела на него Аманда, устраиваясь рядом с подругой под настилом.

— А ты, значит, неровно дышишь к нему, да?

— Даже если так, что с того? — Винсент помешал содержимое своего пайка ложкой, глядя на Грома. — Чувства — одна из наших ценностей, и притом нерушимых, вечных. Все можно взять, а чувства — нет. Иногда только благодаря чувствам можно отыскать выход из опасной ситуации.

"— А у вас были такие ситуации?", — жестами спросила Васар. В первый раз за день, между прочим.

— Да, Васар, была такая. — Зейн уселся поудобнее, готовясь к рассказу. — Это было шесть лет назад. Я вместе со своим отчимом прибыл на Замбалу-3. На этой планете мой названный брат-сайлокианец выполнял тренировочное задание Магистрата на звание конкорда. Целью было достать из заброшенных катакомб хендком с секретной информацией. От скуки, царившей на том полигоне, я решил тайно увязаться за ним. Вот только я не знал, что когда мы отыщем этот проклятый хендком, потолок катакомб по естественной причине обрушится и замурует нас внутри небольшого зала. Братан, получивший запрет на использование боевой кинетики, растерялся и опустил руки.

— И как вы спаслись? За вами пришли бойцы Магистрата? — спросила его Аманда дрожащим голосом.

— Нет, никто за нами не пришел, — покачал головой Зейн. — Так мы просидели во тьме пару часов в ожидании помощи. Тогда я действительно испугался. Я боялся не столько за себя, сколько за Братана и его дальнейшую судьбу в рядах Магистрата. Именно этот страх придал мне сил, и я начал копать. “Тебе страшно, братишка?”, — спросил меня Братан, и я признался, что хочу жить, потому и сражаюсь дальше. После этих слов Братан словно ожил. Вместе мы разметали эту груду камней и вернулись на базу. Братан получил конкорда, а я получил ценный урок, который я передаю вам. Понимаете, природа в чем-то похожа на ребят Вайнштайна, что засели вон там, — Зейн указал куда-то вдаль, на восток, где был бункер, — Она дает вам испытания, которые вы обязаны выполнить, если не хотите умереть. Никто из тех солдат, как и природа, не станет вас жалеть. Наоборот, они с радостью всадят всю автоматную обойму в вас. Поэтому вы, ребята, должны быть сильными и бить сразу, без жалости, всаживать пули в них и уклоняться от их пуль. Я ничем не смогу вам там помочь, рассчитывать на меня и шланговать тоже нельзя, ибо я тоже могу отправиться в нокаут. Вы должны выложиться на все сто процентов. Это и называется программой ВКС по подготовке штурмовых групп, — задания, максимально приближенные к реальности.

В кустах послышалась возня, и спустя мгновение из кустов появились Джереми и Эссекс. Оба были с пустыми руками.

— Я чего-то не понял. Вы чего пустыми вернулись? — завел свою пластинку Максвелл. — Вы нас, ребята, без костра собрались оставить?

— Уж извиняй, все ветки и палки промокли напрочь, ничего годного найти не удалось, — заклекотал Эссекс, сложив руки-крылья на груди. — Если ты такой мастер на все руки, то вперед!

"Господи, и что же вы такие агрессивные? Ни капельки командного духа", — вздохнул Винсент. Тем временем спор начинал набирать все большие обороты: теперь плойтариец и бритоголовый терран перешли на личности. Видя напряженные лица остальных ребят, Зейн понял, что пора действовать.

— А ну успокоились! — крикнул на курсантов капитан, и те моментально замолчали. — Я понимаю, что вы сильно устали, но это не повод устраивать грызню друг с другом. Тем более, из-за ерунды.

— Приказ выше стоящего лица, приказ действующего капитана армии — это ерунда? — вскричал Максвелл.

— А что такое приказ в твоем понимании, Гром?

Максвелл ответил не сразу. Долгое время он мычал и крутил глазами из стороны в сторону, тщательно обдумывая свой ответ.

— Не знаю, что такое приказ, но он должен быть исполнен. Любыми средствами.

Винсент вздохнул, сел.

— В какой-то степени ты прав, Максвелл. Но также ты и не прав. Хочешь объясню, почему? Ну чего вы стоите, как на марше, честное слово? Садитесь, — он указал им на землю под брезентом. Курсанты послушно сели. — Все нормально устроились? Могу продолжать? — они закивали. — Так вот. Да, приказ нужно исполнять, но не без разбора. Каждый приказ, что в будущем вам будет отдан, вы должны оценить, прислушаться к нему душой и только тогда думать, что делать: исполнять его, не исполнять вообще или исполнить его по-своему. Если бы мы исполняли любой приказ, не обдумывая его лично, мы были бы не лучше векторов, руководствующихся сухой логикой. Нас нельзя было бы назвать живыми. Но вернемся к нашей проблеме. Да, я отдал приказ развести костер, но это невозможно потому, что так распорядилась природа. Но вы не думайте, что я считаю вас слишком слабыми или просто сильно жалею из-за того, что вы еще не являетесь настоящими призывниками. Нет, я отношусь к вам так же, как и к членам экипажа своего корабля, с пониманием. — Зейн поднялся с земли. — Когда солдат не может исполнить приказ по такой-то причине, за дело должен взяться командир, у которого больше опыта. Давайте сюда ваши ножи.

Курсанты, озадаченно переглянувшись между собой, все же доверили свои орудия ближнего боя Зейну. Тот вышел из-под настила и начал обходить временное пристанище кругом, извлекая из рукоятей охлаждающие элементы и поочередно втыкая термические клинки лезвиями в землю. Закончив обход, Зейн вернулся под настил и, взяв в руку рукоять лин'хара Сириуса, активировал клинок и также, лезвием в землю, воткнул его в самом центре участка под полотном.

— Такая система отопления не Бог есть что, но ведь работает. — произнес он, усаживаясь на прежнее место. — Чувствуете, как потеплело?

— А ведь правда, — закивал Ламберт, с довольным лицом приближая руки к лезвию лин'хара. Паренек с сияющими желтыми глазами посмотрел на Зейна. — Капитан, а это вы сами придумали? Только что?

— Нет, этот трюк я давно использовал. Во время задания на Аксиосе...

— Вы были на моей планете-родине? — встрепенулся Тарквиус.

— Да, довелось там побывать. Помогал генералу Киромарусу защищать одну высоко поставленную особу чуть ли не королевских кровей. Я должен был сопроводить ее через горы Зубы Кайбара к месту встречи с силами Киромаруса. Две ночи там пришлось просидеть в ледяных пещерах вместе с этой госпожой, тогда и придумал этот способ обогрева.

— Госпожой? — переспросила Аманда. — Эта особа была девушкой?

— Да.

— Она была красивой?

— Да, красивой и невероятно доброй. Такого доброго существа я никогда раньше не встречал. Настоящий ангел.

— Капитан, вы что, влюбились в нее? — вдруг спросил Тарквиус.

— А что, по мне видно, что ли?

— Нет, просто вы через чур нежно отзываетесь об этой принцессе, графине или кем она была. Если вы не питаете особых чувств к человеку, то вряд ли станете так говорить о нем.

Винсент слабо улыбнулся. Арктосская проницательность, такая же легендарная, как и их слух.

— Я не мог тогда в нее влюбиться. Девушка эта была еще слишком молода, даже моложе вас, многого не понимала, была наивной и скромной. Да, тогда я полюбил ее не как девушку, а как младшую сестру. Но с тех пор прошло два года, сейчас она повзрослела, стала еще красивее. Она сейчас находится где-то там, среди звезд, — решил соврать Зейн.

— А что бы вы сделали ради нее? — вдруг спросила Аманда.

— Ну, не знаю, — на секунду замялся Зейн. — Много чего. Но если бы ее кто-то обидел, то я обязательно отыскал бы этого негодяя и без лишних слов убил.

Курсанты удивленно переглянулись, и только Ламберт выдавил из себя заинтригованную ухмылку. Во всяком случае, так показалось Зейну.

— Капитан, а расскажите про Арракис. — внезапно попросил Зейна Ламберт. — Ведь именно после той бойни вас стали узнавать. Знаете, как вас звали в интернет-сообществах?

— И как же?

— Оруженосец.

На секунду Зейну показалось, что он только что пережил элемент дежавю. Слово, точнее, его корень, сильно резанул по уху. Фраза, связанная с оружием, сегодня уже была обращена в его адрес наглецом Вайнштайном, и была она произнесена с такою же интонацией, с какой произнес ее Ламберт. Совпадение? Похоже на то.

— Так вы расскажете нам о моменте своей славы, капитан? Из-за чего произошел тот взрыв?

"— Капитан, прошу вас, расскажите об этом инциденте. Мне, как кершанитке, интересно знать о судьбе Арракиса и моего родного мира", — просигналила когтистыми руками Васар.

Зейн молчал. Вспоминать об Арракисе и произошедшей в нем трагедии, унесшей жизни сотен существ и жизнь Братана, в данный момент не очень-то и хотелось. Опять не получится по нормальному выспаться, потому что всю ночь будут сниться взрывы, смерти и бессердечные твари, из-за которых все и началось. Слава Богу, что они теперь мертвы.

— Все, что произошло там, — одна большая мясорубка из-за знаний, сохраненных Первопришедшими в древнем устройстве. Бойня без смысла, без причины. Без пощады. Она стала, так сказать, стартовой точкой для начала общей мобилизации войск пространства Единых Рас. Власти чувствуют, что скоро векторы начнут полномасштабное вторжение в наши системы. Эх, — капитан сложил кисти в замок, — если подобное начнется, то конец цивилизации наступит очень скоро. Машины и их технологии через чур сильно развиты, а их желание мстить нам за свое несчастное прошлое крепчает день ото дня.

— А что за знания были спрятаны в том устройстве? — интерес Тарквиуса оказался сильнее его желания не докучать капитану надоедливыми вопросами.

— Я и не знаю, что за знания были сокрыты в том устройстве, но уверен, что ни к чему хорошему они бы не привели, — снова соврал Зейн и тут же дополнил свое вранье серией аргументов. — Возможно, благодаря тем знаниям наши народы могли встать на новую ступень эволюции. А возможно, и уничтожить себя при помощи приобретенных знаний, создав оружие, что стало бы мощнее аннигиляционной бомбы. Ну, или впустить к нам что-то, что будет страшнее всех известных нам ужасов.

— А при чем здесь что-то ужасное, что мы можем впустить? — подал голос Гром. — При чем здесь это?

— Ни при чем, — поспешил уклониться от ответа Зейн и положил голову на лежащий на земле рюкзак. — Давайте спать. Через четыре часа вы должны быть свежими и отдохнувшими. Рота — отбой.

Курсанты начали устраиваться в принесенных с собой спальных мешках. Когда все курсанты почти уснули, Ламберт, который до этого момента молча лежал и смотрел в темноту ночного неба, и который, кажется, вообще "отсутствовал" в момент объяснений капитана, внезапно вскинул руку вверх. Ну совсем как школьник.

— Да, Ламберт, — сконцентрировал взгляд своих глаз на пареньке Зейн, при этом стараясь говорить как можно тише, чтобы не разбудить остальных.

— Вот скажите мне, капитан Зейн, вы, как военный, должны знать: для чего делается оружие?

Интересный вопрос, ничего не скажешь. Да и ответ на него, вроде бы, простой. Вот только время для таких вопросов не самое подходящее.

— Для врагов.

— Да, — кивнул Ламберт. — Оно делается для истребления врагов. Например, векторов. Но это не единственное его применение. Еще оно создается для друзей, которые рано или поздно станут врагами. А такое может произойти в любой момент. Вы же знаете, какая Галактика нестабильная. Сегодня мы — лучшие друзья, клянущиеся в верности друг другу и обещающие не предавать, а завтра — враги, готовые разорвать вчерашнего друга на куски голыми руками. И причину для этого можно легко найти: лавэ, ресурсы, давняя обида, о которой помнят только старики. Даже самая банальная причина — девушка, — голос Ламберта начал переходить в зловещий шепот. — Чаще всего друзья меняют отношения друг к другу именно из-за девушки. Но, если задуматься, все, что происходит с друзьями по всей Галактике по этому поводу — оскорбления, увечья, ненависть, — это происходит из-за простых девушек, обычных, серых и неинтересных. А теперь подумайте: что может произойти между друзьями из-за совершенной девушки, настоящего ангела, в которого влюблены оба друга с самого детства? Что может произойти тогда?

Винсент не знал, что и ответить этому белобрысому пареньку. Мало того, он и предположить не мог, что Ламберт вдруг заговорит на такую тему и обязательно таким голосом. Голос этот был странен и необычайно знаком. Нет, так говорил не сам Ламберт. Так говорил давно почивший Маска — именно таким злобным шепчущим голосом, от которого по хребту пробегал легкий холодок.

— Я не знаю, что в данном случае происходит с двумя друзьями, Ламберт. В моей жизни такого не было. Мне гораздо интереснее узнать ответ на вопрос другого плана. — Винсент нахмурил брови. — Каким тоном ты разговариваешь со старшим по званию?

— Прошу прощения, господин капитан, — лицо Ламберта тут же изменилось — теперь он говорил как и до этого разговора. — Мне очень стыдно. Но я просто хотел узнать ответ на вопрос. Понимаете, недавно я познакомился с одним терраном, с которым я будто рос с самого детства. Ну, такое впечатление у меня было. Но потом в наших жизнях появилась самая прекрасная девушка, в которую мы по уши влюбились. Мы подрались. А девушка, видевшая это, не захотела больше общаться ни со мной, ни с ним. Можете посоветовать, что делать в подобном случае?

— Когда прибудем в город, тогда я все тебе расскажу.

— А зачем вы носите маскировочные линзы? У вас больные глаза?

— Спи. Это приказ.

Винсент отвернулся. В его глазах снова появилось странное жжение, которое будто выжигало его органы зрения изнутри. И это опять после разговора с Ламбертом. Но почему? Почему у него выработалась такая странная реакция на этого паренька? Что с того, что этот парень так разговаривает с ним? Не враг же он ему после этого. Однако почему он реагирует на него, как на врага? И этот странный разговор о девушке-ангеле. Ради чего Ламберт поднял эту тему?

Зейн пролежал в раздумьях примерно тридцать минут, после чего сон все-таки одолел его. Но даже сон не был нормальным: до самого подъема ему снился Маска, улыбающийся своей мефистофельской улыбкой и с насмешкой произносящий одну и ту же фразу:

"Смотри внимательнее своими глазами на того, кто стоит перед тобой, Контактер. Ведь ты же уникум, а уникумы бывают сообразительнее самых мудрых старцев".

* * *

Тайфус с задумчивым видом поднял взгляд на угловатый фасад здания информационных данных. Сюда он и брел от самого терранского сектора с конкретной целью — получить знания по поводу одного щекотливого дельца, а точнее парочки его аспектов.

Он открыл двери. В лицо пахнуло прохладным воздухом из встроенных в стены здания кондиционеров, и арктосу, которому, откровенно говоря, уже порядком надоело шататься по невыносимой жаре, это пришлось по вкусу. Зная, что пришел он не в самое подходящее время, Тайфус заранее поинтересовался у отвечающего за этот сектор центра паренька, когда здание будет закрыто. "Сегодня центр информации работает до восьми часов утра, так что можете не торопиться", — ответил паренек арктосу. Отбросив лишние мысли, Тайфус проследовал к свободному компьютеру и, усевшись в кресло, задумался над тем, как объяснить машине суть его вопроса. С чего бы начать?

Мысленно арктос вернулся к тому, что произошло сегодня днем после того, как он с терранами покинул жилой блок.

Весь этот день Тайфус не закрывал рта, и даже прицельная стрельба с пистолетов по старенькой монетке во время общего с терранами похода на стрельбище не заставляли его замолчать. Причиной столь оживленной деятельности разговорного аппарата арктоса были бесконечные разговоры о его первой новой знакомой — простой медсестре из арктосского сектора Авире Эйтфус. Благодаря способности одновременно говорить и стрелять с пистолетов по старенькой монетке на спор невзрачный арктос-врач быстро стал звездой стрельбища и приобрел некоторую популярность среди курсантов, обращающихся к нему за советами по обращению с оружием. Но даже после дачи пары-тройки уроков по владению оружием арктосская жажда общения на старую тему никуда не делась.

— Она просто невероятна, — Тайфус продолжал трепаться даже тогда, когда он вместе с друзьями-терранами отдыхали на скамейке в теньке, подальше от палящих солнечных лучей. — Никогда прежде я не встречал такой необычной для моего народа женщины. Простая, хрупкая и заботливая, а вместе с тем твердая и упрямая. А еще она сильная и практически неприступная, как древняя арктосская крепость Блиткас. Хочу признаться вам, что эта ее неприступность разжигает во мне пламя захватчика, какими были арктосы во времена Первой империи.

— Так чего ты ждешь, воин-захватчик? — вопросительно посмотрел на него Дженсен. — Если знаешь, что это то, что нужно, тогда действуй. Не трать время зря.

— Ага, а то твою крепость захватит другой полководец, — с хитрой ухмылкой подначил арктоса Аншель.

Тайфус предпочел промолчать. Он считал абсолютно бессмысленными попытки вступить в словесную перепалку с Аншелем. Остроумный терран всегда на одну фразу Тайфуса мог придумать десять ответных фраз, каждая из которых содержала по две-три саркастические шутки. Такой сценарий развития событий не устраивал тактичного арктоса.

Он, не желая встревать во внезапно завязавшийся между Аншелем и Николаем новый разговор, устремил скучающий взгляд аметистовых глаз далеко вперед, и, совершенно по-собачьи, прижал острые уши к голове. Думать о Авире ему тоже пока не хотелось. Совсем. От внезапно навалившегося чувства скуки арктос чуть не заскулил подобно своим древним предкам. За два последних года он так и не прилетел на Аксиос и не навестил своих брата и сестру, которые учились на пилотов космических истребителей в летной академии на Аксиосе. Это чувство — чувство вины перед самыми близкими ему арктосами, — уже не первый день терзало его душу.

— Николай, — услышал голос Дженсена арктос. — Обрати внимание на одиннадцать часов. Не подскажешь, по какой такой причине она смотрит в твою сторону и машет ручкой?

Тайфус повернул треугольную голову в заданном Дженсеном направлении. Там, около стальной изгороди, отделяющей площадку от остальной базы, стояла огневолосая девушка в странной форме, не положенной по уставу. Ее молоденькое лицо излучало неподдельную радость, а в глазах горели радостные огоньки. Тайфус недоверчиво посмотрел на нее. Благодаря своему острому слуху арктос фиксировал местоположения всех солдат в радиусе ста метров, а шагов этой дамочки в сапожках на каблуке он даже не заметил. Будто она только что появилась из воздуха. Этим временем Николай поднялся со своего места и с приложенной к плечу тренировочной штурмовой винтовкой двинулся к девушке.

— Елочки пушистые! И этот человек говорил мне о том, чтобы я постоянно был с одной девушкой! А сам-то! И за Хитоми пытается ухлестывать, и эту лисичку приметил! — волна негодования сорвалась с уст Аншеля, стоило ему увидеть нежно общающуюся парочку, которой, по идее, не должно было быть.

— Парни, мне кажется, что Хитоми находится в сильном пролете по сравнению с этой лисичкой. Вы гляньте, как они смотрят друг на друга! Того и гляди устроят курсы по французским поцелуям, — буркнул Дженсен, после перевел взгляд на сидящих рядом сослуживцев. — Может, пойдем и остановим это безобразие, пока Хитоми не увидела? Иначе придется прятать этого горе-любовника от госпожи Сагары до самого возвращения на Землю. Тайфус, как ты думаешь, дверь в твоем блоке достаточно крепкая, чтобы выдержать выстрел из “Ксистона”?

Но Тайфус не произнес ни звука. Он вообще не слышал предложения Дженсена касательно двери его блока на корабле, да и про остальные идеи архивариуса тоже. Сейчас все его внимание было сосредоточено на рыжей.

— Тайфус, твою налево, ты сейчас где?

— В генетическом коде, — огрызнулся арктос, продолжая сверлить взглядом ни в чем не повинную девушку. Уголки его рта подрагивали, готовя показать клыки, а уши были полностью прижаты к черепу. — Я слышу шаги на огромном расстоянии, но ее шагов я не услышал. У меня странное предчувствие.

— Тайфус, ты случайно не собрался перегрызть ей горло в приступе гнева? — Аншель испуганно покосился на него. Он никогда не видел Тайфуса в таком агрессивном состоянии.

— Не боись, солдат Милитократии не убьет другого солдата вне военного конфликта. Это граничит с расстрелом первого лица после составления комиссии и дальнейшего расследования, — кажется, арктос немного расслабился. По крайней мере, уши теперь стояли торчком.

Тайфус подобно сжатой пружине резко поднялся со скамейки.

— Ты куда?

— Пойду, потолкую с этой барышней и нашим пилотом. Кстати, — он протянул Кимбольту свои старенькие пистолеты АМП-16 "Кристалл", — подержите мое оружие до моего возвращения, господин Кимбольт.

Арктос решительным шагом направился к мило беседующей парочке. На подходе к ним, уши его снова припали к черепу, а шерсть на загривке, скрытом щитком криоброни, встала дыбом.

— Кхе-кхе!

Николай и рыжая незнакомка обратили на него внимание. Последняя продолжала мило улыбаться, как и минуту назад.

— Надеюсь, я не помешал вашей скромной беседе, — начал он, глядя не на саму девушку, а на ее налобную повязку. Шесть крыльев рядом с кружком. "Интересная символика", — мысленно отметил он, после чего продолжил. — Тайфус Сервиус, главный бортовой врач на фрегате "Персифаль", на котором служит ваш знакомый, Николай Орлов. Я хочу довести до вашего сведения, что этот терран уже ведет отношения с членом экипажа фрегата сержантом Сагарой, потому хочу заявить, что...

— Вы думаете, что я и Николай — пара? — девушка залилась громким и искренним смехом. — Вы ошиблись, господин Сервиус. Я рассматриваю Николая только как друга, а не как парня. Понимаете, — девушка подняла руку, тем самым демонстрируя серебряное кольцо с драгоценным камнем на безымянном пальце, — я обручена, и мне нет смысла влюблять господина Орлова в себя. Я даже рада тому, что этот человек не одинок.

— Спасибо, Инна, — кивнул ей Николай, взглянул на ошарашенного Тайфуса. — Ошибочка, доктор Сервиус. Так что вы скажете в свое оправдание?

Тайфус стоял совершенно потерянный. Как же глупо он сейчас выглядел! Он виновато поднял глаза на терранов. Николай смотрел на него с упреком во взгляде, а девушка… улыбалась и, кажется, смотрела ему прямо в глаза. Как он мог подумать что-то на нее? Совершенно приличная девушка, которая даже немного похожа на Тессу или Хитоми. Все обвинения были ложны и ничем не подтверждены. Безосновательны. Не хорошо.

— Прошу прощения, — неловко пробубнил он, — я не хотел никакого конфликта.

— Бросьте, господин Сервиус, никакого конфликта не было. Обычное недопонимание и импульсивное поведение хорошего друга, желающего направить друга на правильный путь и старающийся не допустить бесчестных поступков с его стороны, — она говорила это так, будто разучила этот диалог еще до их встречи. — Кроме того, — продолжила она, — я вдвойне рада тому, что у Коли есть такой преданный друг, как вы, доктор Сервиус. О, простите мне мою бестактность, я не представилась. Инна Гольдман.

— Рад знакомству.

— Коля, — Инна сложила руки за спиной, — так что насчет завтра? К скольким часам мне подойти?

— Подходи к семи тридцати, испытания начнутся ровно в восемь.

— Понятно. Ну, до скорой встречи, господа. Мне нужно вернуться на корабль и заступить на дежурство.

Инна еще раз улыбнулась им и, пройдя несколько метров, растворилась в толпе. Стоило ей исчезнуть, как странная подозрительность к ее персоне снова ожила в голове Тайфуса.

— Ну что, Шерлок Холмс инопланетный? — толкнул его в плечо пилот. — Убедился в том, что я не изменяю Хитоми?

— Вроде бы, — бестолково промямлил Тайфус.

— Ну ты охренел. Вроде бы! Никакие не вроде бы, а точно убедился, что я чист. И вообще, с какого перепуга мне потребовалось изменять Хитоми? Она мне нравится, и повода для этого шага я что-то не вижу. Да и логику твою я не понимаю. Может, я с инопланетными методами здравого смысла и дедукции не знаком?

— Сам не знаю, что на меня нашло. — Неуверенно произнес арктос.

— Ладно, ты признал свою неправоту, и поэтому не станем раздувать из мухи слона. Конфликта не было, и слава Богу.

— Ага, слава Прейтору.

Тайфус вернулся в реальное время. Перед его лицом до сих пор горело окошко поиска и просьба ввести запрос. Немного поколебавшись, он ввел в окошко короткую фразу: "Контроль над разумом". В поисковике тут же появилось несколько тысяч вариаций ответов на этот запрос. В самом первом окошке было написано, что самый действенный способ влияния на разум являлось мощное псионное ментальное излучение, МПМИ в аббревиатуре или просто сейджен-один — самая простая форма сейджена, которой были способны овладеть стражи Магистрата или начинающие псиджиты. Для того чтобы данная операция с мозгом осуществилась, нужен прямой контакт с глазами дознаваемого. "Глаза — зеркало души", — вспомнил терранский афоризм Тайфус, но вспомнив, что данное изречение мало чем поможет ему, вернулся к чтению. Как выяснилось, МПМИ используется только в крайнем случае, так как может вызвать смерть дознаваемого, если тот будет сильно сопротивляться. Как, например, было два года назад, когда Сириус, да будет он счастлив в чертогах Прейтора, использовал свою псионику на кершанитском работорговце. Тогда у кершанита ртом пошла пена, а его глаза так и норовили вылететь из орбит. Подобных признаков псионного воздействия Тайфус на себе не ощутил.

Просмотрев еще с десяток электронных страниц, арктос, как и в прошлые разы, наткнулся только на насильственные приемы псионного воздействия с самыми разными последствиями, такими как разрыв сердца или отказ нервной системы. Тайфус решил подкорректировать свой запрос, добавив к старой фразе слово "Безопасный". Снова страницы, и снова листание с читкой. "Исповедь", "Усмирение", "Контроль" — все эти виды псионных воздействий тоже не подходили.

Подумав еще, Тайфус вспомнил, что Инна все время ему улыбалась. Вроде и мелочь, но проверка нужна как всегда, полная и серьезная. Снова подкорректировав запрос, Тайфус наткнулся на довольно интересную статейку с названием "Эмпатия — безопасная терранская псионика или превосходное орудие достижения целей?". Он открыл страницу и принялся читать.

Эмпатия — состояние, в котором человек способен чувствовать эмоциональный портрет находящихся поблизости людей. В развитой форме встречается у детей (ребенок автоматически понимает, что за человек — плохой или хороший — перед ним находится; дети чувствуют недовольство других детей (групповой плач)). Так же эмпатами являются некоторые виды животных и птиц, вроде кризалийской черноперой гарсаны. В основном, такие животные используют эмпатию в качестве средства самообороны, навязывая тем, кто на них напал, чувства страха и даже паники при помощи особых феромонов.

"Страх и паника", — хмыкнул Тайфус. Подобного с ним сегодня утром не происходило, но материал был довольно занимательный. Он продолжил чтение.

Кроме неразумных существ, живущих в пространстве Единых Рас, эмпатию способны использовать и разумные существа. К таким относятся представители расы терран, однако сильные эмпаты среди них встречаются крайне редко. Терраны-эмпаты способны склонить случайного собеседника на свою сторону, заставить рассказать тайну и даже заставить группу людей совершить массовое самоубийство. На последнее была способна терранская террористка-эмпат Линна Сибелиус, совершившая несколько налетов на центры секретных разработок в системах Краз, Шеол и Альдегиз.

Тайфус удивленно распахнул глаза. Подумать было сложно, что терраны, не способные существовать без своих технологий продолжительное время, имеют такой страшный потенциал. Врачу случайно вспомнился Винсент и его странный феномен, который, возможно, в далеком будущем поднимет терран на новую ступень эволюции. Ускоренная реакция и способность убивать настроением. Какой потенциал! И какая угроза для далеких потомков народов Единых Рас. Так, хватит про будущее.

Тайфус вернулся к вопросу о Линне Сибелиус. Его интерес к этой террористке подогревал список систем, в которых та совершила налеты — Краз, Шеол и Альдегиз. Покопавшись еще, он нашел довольно занятную информацию. В этих системах последние два с лишним года велась разработка "Темплара" и портативной аннигиляционной бомбы малой мощности, а также какой-то сверхсекретной технологии, связанной с находками в Арракисе сразу после инцидента. Интересно, что там кроме обломков векторской техники можно было найти? Ведь установка талик'саранов разлетелась на атомы.

"— А почему нужно верить этой информации?" — Тайфус откинулся на спинку кресла. — "Джарвис и Винсент скрыли от командования ВКС правду об Арракисе. Так с какой радости другие главнокомандующие будут в открытую вести разработку устройства, основанного на векторской или, не приведи Прейтор, талик'саранской технологии? Как ни крути, а выгоды с публикации подобных новостей в сети для них нулевая. Наоборот, их скорее камнями забьют, чем поддержат."

— Господин.

Тайфус обернулся. Позади него, немного ссутулившись, стоял мужчина-терран в грязно-желтой форме обслуживающего персонала. Мужчина был высоким, черные волосы, свисающие плетями со лба, на половину закрывали его лицо. Открытая половина лица тоже была худой и казалась изможденной. Левый серый глаз, не скрытый под волосами-плетями пристально смотрел на арктоса. Тот в свою очередь старался не морщить свое лицо от приторного запаха одеколона террана.

— Вы чего-то хотите, господин? — вопросительно посмотрел на него Тайфус, еле сдерживая чих.

— Вынужден попросить вас удалиться, — мягко произнес терран, выпрямив сгорбленную спину. — Центр скоро закрывается, нужно провести небольшие доработки в компьютерах. Обновить центральное ядро.

Краем глаза Тайфус заметил, как люди и пришельцы, сидевшие за соседними столами, будто по команде, встали и направились к выходу.

— Куда это они? Ваш коллега сказал мне, что сегодня центр работает допоздна, — запротестовал Тайфус.

— Понимаете, сегодня ночью для стабильной работы центра нужно установить кое-какие обновления, в противном случае вычислительная скорость машин может упасть, что не совсем хорошо. Потому и закрываемся. Но если хотите сохранить нужную вам информацию, можете составить резервный файл. Позвольте, я помогу. Быстрее будет.

Мужчина протянул руку к голографической клавиатуре и принялся вводить команды с такой быстротой, что глаза Тайфуса просто не успевали следить за его пальцами. Хотя нет, арктос все же смог заметить, что на безымянном пальце правой руки у террана было надето кольцо с изображением шести крыльев. Такой же символ он видел на головной повязке госпожи Гольдман. Подозрение Тайфуса к этому человеку резко усилилось.

Закончив с переводом информации на текстовый документ, терран потянулся к кнопке сохранения. Рукав его желтоватого комбеза задрался, и глаза Тайфуса намертво пристали к странному устройству у него на запястье. С виду оно походило на хендком с укороченным корпусом, если бы не два электрода с играющими внутри фиолетовыми разрядами.

— Парень, а что это за фиговина у тебя на руке? Уж не новый ли хендком?

— А как вы угадали? Да, это новая версия. Работает даже лучше прежних моделей, и, возможно, даже лучше магистратовской техники. Стоит целое состояние.

— А я видел другие версии, — Тайфус незаметно ослабил ремешок на рукаве, позволяя спрятанному там пистолету уткнуться дулом ему в ладонь, — они беленькие с круглым дисплеем, а у твоего даже экрана нет. Модифицированный?

— Да, стандартный экран я удалил и установил вместо него голографический проектор. Так машинка стала работать хуже, но говоритьс ее помощью стало проще. И, пожалуйста, уберите руку с пистолета. Не люблю, когда при мне держат оружие, которое хотят применить против меня.

Да он и не технарь никакой!

Тайфус взмахнул левой рукой, нанося удар кулаком наотмашь по лицу террана. Пока тот отшатнулся, арктос тряхнул правой, заставляя "Кристалл" по рукаву скатиться в ладонь и нацеливая его ствол в грудь террану. Тот молниеносно подскочил к арктосу, ударом ноги выбил ствол из его руки и следующим ударом ноги по лицу отправил его на пол. Ствол пистолета, теперь находившегося в руке террана, уставился в лицо Тайфусу, а вторая рука сомкнулась на его горле.

— Забудь информацию, полученную за этот день. Это приказ!

* * *

Из пустого центра информации, покинутого абсолютно всеми людьми и обслуживающим персоналом, вышел ничего не помнящий Тайфус. Арктос бестолково огляделся вокруг, не понимая, как и зачем он тут очутился. Единственное, что он отчетливо помнил, это странный зеленый свет и название звездной системы Альдегиз. Не видя связи между этими двумя странными частями информации, Тайфус задумчиво хмыкнул и, бросив последний непонимающий взгляд на стоявшее рядом здание, пошел по улице вниз, туда, где были расположены казармы.

Пройдя буквально десяток метров, Тайфус остановился. До его ушей донесся еле уловимый звук шагов с крыши. Подняв голову на источник звука, он не увидел ничего, однако чувство слежки за собой никуда не делось. Сославшись на то, что это птица, Тайфус продолжил свой неспешный путь.

* * *

— Мы на месте, капитан.

Винсент осторожно приблизился к Грому. Действительно, вторая глава отряда после него самого не ошибся. Под заросшим растительностью тропического типа холмом располагался объект их задания — достаточно крупный бункер, окруженный сетью окопов со спрятавшимися в них курсантами и тренировочным вариантом кинетического щита.

Винсент скривил лицо. Время и природа сейчас играли против них. Альтаир уже показывал свои лучи из-за далеких гор, но, не смотря на это, на улице было пока достаточно темно.

Осмотрев вражеский лагерь, Зейн для себя отметил, что господин Вайнштайн, чтоб ему пусто стало, грамотно расставил своих бойцов. Пятеро бойцов сидят в окопах, как минимум двое вооружены электрическими пиками или электрометами, типа псионики. Еще двое ребят засели за пулеметами, и держатся они довольно уверенно, так что есть вероятность того, что их будут прикрывать замаскированные солдаты или техники с переносными генераторами щита. Где-то должен был засесть снайпер с “Зевсом”, старой электрической винтовкой, только его пока не видно, возможно, тоже замаскирован. Рядом с бункером два дзота, в каждом по два человека. Теперь самое время понять, где находится Вайнштайн и в какой должности он участвует в операции: как командующий или как снайпер? Если первое, то еще ничего, ребята справятся. А если второе, то...

— Капитан! — появившаяся из кустов Аманда оборвала мысль Зейна. Немного отдышавшись, девушка заговорила. — Ребята закончили последнюю подготовку к штурму бункера и скоро будут здесь.

— Ты-то готова?

— Так точно!

— Превосходно, Аманда, — одобрительно кивнул ей Винсент.

Кусты позади них тихо зашелестели, пару раз хрустнули тоненькие веточки, и остальные члены отряда "Мордред" вышли на маленькую опушку. Винсент с восторгом смотрел на них: серьезные, как дейносы, и готовые ко всему, как сайлокианцы, у каждого в глазах горит неистовый огонек. В этот момент капитан чувствовал, как гордость за этих ребят разливается по его душе.

— Итак, время пришло, солдаты. Да, я назвал вас не курсантами, а солдатами, потому что пламя, что я вижу в ваших глазах, и решительность, что я вижу в ваших лицах, есть только у настоящих солдат. Но не позволяйте огню вырваться из-под контроля, или вы потерпите поражение. Вы — превосходные сыны и дочери ваших народов, можете гордиться собой. Я горжусь вами, — он сделал паузу, чтобы посмотреть, как они изменились в лицах. Лица ребят горели радостью того, что их, наконец, признали. Признали, как солдат. — А теперь покажите, из чего вы сделаны. Нам нужен этот бункер. "Мордред"!

— "Мордред"! — шепотом произнесли курсанты.

— Активировать броню. Пошли!

Они начали разбредаться. Винсент повел основную группу линией вниз по холму, Тарквиус и Васар остались сидеть на холме в засаде.

Щелчок.

Зейн поднял руку с сжатым кулаком, и курсанты остановились. Он внимательно прислушался. Шаги. Очень осторожные шаги. Судя по частоте, идет человека три. Разведывательный отряд.

Он поднес руку к уху, затем обхватил правое запястье двумя пальцами и вскинул три пальца вверх, показывая число противников. Полусогнутая рука, кулак и палец около носа — команда "убираем их тихо". Курсанты без лишних слов нырнули в ближайшие кусты.

Вот в поле видимости появились три человека. Винсент достал из кобуры "Аякс" с приделанным к нему глушителем, ту же процедуру проделали Джереми и Аманда. Дождавшись, когда солдаты пройдут чуть дальше от их лежанки, Зейн вместе с курсантами выскочили из укрытия и выпустили каждому из них по электрической пуле в голову. Специальные датчики, установленные на броне, замерцали красным, сковывая курсантов стазис-полем.

Отряд Зейна двинулся дальше. Пока они шли, подозрение не покидало Винсента. Ему казалось, что убрав этих ребят, он и его подчиненные влипли по-крупному. Да, если разведотряд не вернется, то его обязательно хватятся. Но, если работать быстро, то их не должны схватить.

Буйная растительность отступила, открывая чистое от растений пространство. И никого на горизонте. Но почему это чувство не отступает?

Лучи прожекторов разрезали мрак и нацелились на группу вышедших из леса курсантов. Тут же завыла сирена, и пулеметы, заряженные электро-патронами, открыли по ним стрельбу.

— Нычкуйтесь! — заорал Максвелл, прячась за камень. Остальные последовали его примеру. — Капитан, — крикнул он находившемуся за соседним камнем Зейну, — как эти упыри нас спалили?

— Соединили датчики "жизнедеятельности" общей частотой, как векторы. Если "гибнет" один, остальные переходят в боевое состояние. — Зейн включил рацию. — Стрелок, нас прижали пулеметы. Заставь их заткнуться! Братва, как только пулеметы спекутся, даем ходу в ближайший окоп.

Синяя полоска электрической пули, выпущенная из винтовки арктоса-снайпера, расчертила темное небо и нашла свое пристанище на броне противника. Одна "тройка" замолчала, а следом за ней попадали на землю и оставшиеся в окопах рядом с пулеметом солдаты, тоже пораженные пулями снайпера. "Проклятье, неужели он забыл прицепить к винтовке пламегаситель?", — пронеслась в голове капитана мысль, когда еще одна пуля искрящейся полосой смачно впечаталась в грудь вражескому солдату.

— Погнали!

Отряд, прячась от огня оставшегося пулемета за наставленными заграждениями, подлетел к окопу. Пока Зейн отвлекал внимание пулеметчика на себя, Максвелл и Эссекс прыгнули вниз. Прямо на голову двум солдатам Вайнштайна. Бойцы противника неудачно огрызнулись огнем из винтовок, после чего оказались прямо под ними. Парни работали быстро: пара ударов прикладами по шлему и по контрольной пуле в грудь.

— Окоп чист!

Приглушенный выстрел, совершенный будто из танкового орудия, оглушил людей на земле, а следом за выстрелом огромный валун разлетелся в мелкую крошку.

— Винтовка-рельсотрон! — вспомнил угрозу Вайнштайна капитан. — Народ, все в окоп! Живее!

Еще один "взрыв" произошел всего в пяти метрах от Эссекса. Осколок породы, вырванный выстрелом, отбросил плойтарийца далеко назад. В динамике Зейна раздался резкий писк, возвещающий о том, что плойтариец вышел из игры.

— Бл*, что сука творит! — выматерился Зейн. — Голос, Стрелок, Барда накрыли. Немедленно смените позицию, Вайнштайн в игре. И двигайтесь как можно чаще и быстрее!

Следующий залп переносного рельсотрона отправился туда, где была позиция снайпера и инженера. Новый взрыв разметал куски деревьев и земли на несколько десятков метров, и еще два пищащих сигнала резанули по уху капитана. Еще два бойца потеряны.

— Капитан! — взвизгнула Аманда. — Нужно что-то делать, или нас вышибут по одному или сразу всех с одного выстрела!

Зейн начал судорожно перебирать варианты в голове. Вайнштайн особо не старается спрятаться — сидит в чертовом бункере и отстреливает его ребят по одному. Гранаты с ними нет, да и в амбразуру бункера ее хрен закинешь с такого расстояния. Единственного снайпера уже "нет в живых". Черт возьми, нужно заблокировать амбразуру.

— Капитан! — крикнул Ламберт. — Насколько я знаю, эти пулеметы стреляют пулями калибра 7.62, а этого должно хватить на то, чтобы пробить щит бункера и заблокировать амбразуру. Вайнштайн не сможет высунуться ни на секунду. Поручите мне это задание, я успею добраться до пулемета.

— Рискованно, Джереми.

— Я смогу добраться до "тройки". Без вашего разрешения.

— Куда!?

Ламберт выскочил из-за единственного уцелевшего укрытия и помчался прямо на пулемет, который в свою очередь продолжал беспорядочно стрелять, прижимая Зейна и уцелевших членов отряда к земле. Зейн, временами посылавший очереди по амбразурам дзотов, тем самым обеспечивая какое-никакое прикрытие штурмовику, краем глаза следил за удаляющейся фигурой своего временного ученика. Ламберт несся по полю, будто ужаленный в одно место, и каким-то образом, который можно было назвать только чудом, избегал электрических разрядов, пущенных из пулемета прямо в него. Он скакал, кувыркался и уклонялся не только от пуль пулемета, но и от пары залпов винтовки-пушки Вайнштайна. Когда винтовка выстрелила в третий раз, и звука датчика в динамике не появилось, Зейн был неимоверно горд этим пацаном. У него появилось чувство, что даже если бы против Ламберта выслали танковую дивизию, то он справился и с этой угрозой.

Ламберт был уже совсем рядом с пулеметом, и уклоняться от пуль становилось все сложнее — кучность стрельбы возросла до предела. Вот целый сноп синеватых искр полетел в юного штурмовика. Нет, от этой атаки ему не уклониться. Ему не хватит ни времени, ни скорости реакции. Пули достигли своей цели. Все, пропал наш спринтер… Одну секунду! Что это?! Пули, которые должны были обездвижить его, разлетелись в разные стороны перед невидимой преградой, появившейся перед блондином. Неужели Васар уцелела и активировала его щит? Но ее датчик больше не функционировал.

Метким выстрелом Ламберт отправил сидящего за пулеметом стрелка в аут и занял его место. Тут же тучи электро-зарядов обрушились на кинетический щит бункера, за пару секунд обесточили их и заставили сидящих внутри солдат спрятаться за броней.

— "Тройка" наша, ребята, — сообщил сидящим рядом курсантам Зейн, вместе с этим меняя обойму в своей винтовке. — Теперь осталось захватить этот бункер и вернуться домой с победой.

— Да!

Вход в бункер находился сразу за поворотом. Прикрепленный к входной двери заряд выломал ее с корнями, и троица проникла внутрь. Сильного сопротивления не наблюдалось, так, слабые попытки, которые обрывались за долю секунды, однако самое страшное — Вайнштайн и его винтовка — было впереди. "Жаль, что пробираемся внутрь не в полном составе", — Зейн на секунду высунулся из-за угла, проверяя, нет ли кого впереди, после чего повел двух курсантов вперед. Где же ты, Ганс?

Из заднего коридора, с которого они только что пришли, раздались новые шаги идущих на помощь к своему командиру солдат. Зейн прислушался. Звуков пулемета больше не было. Проклятье, значит, Ламберт не смог их сдержать. Но он и не попался им, что немного, но все-таки радовало.

— Братва, — крикнул курсантам Винсент, — вам осталось только схватить Вайнштайна и кейс. На мне остается идущее сюда подкрепление. Идите!

Звук выпущенной из пистолета пули. Аманда с криком растянулась на полу с обгоревшим от электроразряда участком брони около шеи. Оставшиеся на ногах Зейн и Алистер обернулись — в конце коридора стоял Вайнштайн с зажатым в руке ЭМИ-зарядом. Движение пальца, и оружие мордредовцев, как и винтовка самого Вайнштайна, отключилось.

— Ну все, п****ц тебе, сука! — рявкнул на него Гром.

Уличный пацан с присущей только ему злостью подлетел к Гансу и попробовал заехать тому по лицу прикладом винтовки, но снайпер ловко отскочил в сторону. Новая яростная попытка опять не увенчалась успехом — Вайнштайн отбросил револьвер в сторону и теперь орудовал своей винтовкой с приделанным к ней лезвием не хуже сайлокианца с лин'харом. Выведя Грома из равновесия, Вайнштайн обрушил на его плечо всю тяжесть своего оружия, и, когда паренек уже начал падать, точным тычком штыка в живот заблокировал его костюм. Гром упал на холодный пол.

Теперь настала очередь Зейна войти в бой. Отбросив теперь бесполезную винтовку, он выхватил лин'хар Сириуса из-за пояса и вдавил кнопку до предела. Лезвие с шелестом сегмент за сегментом вышло из рукояти и тут же столкнулось со здоровым штыком винтовки Вайнштайна. Атака мечом оказалась для Ганса настоящей неожиданностью. Тот на пару секунд растерялся, но в следующий миг его движения стали такими же отточенными и жесткими, как и раньше.

Зейн совершил еще несколько выпадов лин'харом, но Вайнштайн с легкостью отразил их своей винтовкой, попеременно орудуя прикладом и штыком. "Из чего сделано это оружие, если даже лезвие лин'хара не вредит ему?", — пронеслась мысль в голове капитана, когда он наблюдал за тем, с какой легкостью крутит в руках свое оружие Ганс. Такое легкое оружие не может быть настолько прочным.

Вайнштайн постарался нанести режущий удар штыком слева направо. Перехваченный лезвием вниз от своего обладателя лин'хар блокировал удар, но при этом открытым остался правый бок. Черт, нужно как можно скорее защититься! Поздно. Мощнейший удар прикладом в печень заставил Зейна согнуться, а в следующий момент тычковый удар прикладом в лицо опрокинул капитана на пол.

— Я же сказал тебе еще вчера, что ты мне не опасен, — с издевкой произнес Вайнштайн, нацеливая ствол винтовки в лицо Зейну. — Ведь мы с тобой — одного поля ягоды.

— Вы много трепитесь, господин Злорадство.

Вайнштайн замер. Заглянув ему за плечо, Винсент просиял. За спиной снайпера стояла фигура Ламберта с приставленным к вражескому затылку пистолетом.

— Ваш хендком, пожалуйста, — ледяным тоном произнес Ламберт.

— Нахрена он тебе, пацан? — Вайнштайн чуть не засмеялся. — Вам поручено заполучить кейс, а не хендком.

— Нашему отряду поручено получить данные, а на чем — не столь важно. Резервные копии этих данных точно есть на вашем хендкоме, так как самое секретное удобнее держать всегда при себе, чем в кейсе. Закон жизни.

Вайнштайн сдавленно захихикал. Смех этот был не издевательским, как раньше, а, можно сказать, снисходительным и даже довольным.

— Превосходно, парень. На этом я, пожалуй, прекращу исполнять роль злобного диктатора и признаю свое поражение. — Спецназовец отстегнул хендком от своей руки и передал его в руки Джереми. — Вы победили. Поздравляю.

Вскоре после окончания операции к месту ее проведения прибыл вертолет из Найфпоинта. Зейн, идущий в самом хвосте группы, обратил внимание, что отношение членов отряда "Мордред" к своему самому молодому товарищу переменилось в лучшую сторону. В частности, свое отношение к Ламберту изменил Гром. Он всю дорогу расхваливал то, с какой прытью штурмовик добрался до пулемета и просил Ламберта научить его бегать так же быстро, как и он. Аманда, идущая рядом, была несказанно рада этой перемене.

Но, не смотря на общее веселье, Винсент чувствовал что-то неладное. Всю дорогу его интересовал тот факт, что Ламберт каким-то образом заставил электро-заряды отрикошетить от себя. Когда все курсанты взошли на борт вертолета, Зейн задержал заметно повеселевшую Васар на улице и задал интересующий его вопрос. "Нет, я была полностью парализована, я не могла запустить щит", — был ее ответ.

Зейн поднялся на борт вертолета. Курсанты находились в экстазе от их первой победы, и портить эту радость ему не очень хотелось. Когда машина оторвалась от земли, капитан осторожно подозвал к себе Ламберта.

— У меня такое чувство, что вы хотели меня о чем-то спросить, капитан, — неуверенно пробубнил герой дня.

— Да, хотел, — Зейн не стал тянуть и напрямую спросил. — Как тебе удалось заставить пули отрикошетить от тебя? Васар запустила щит?

— Нет.

— Ты взял у нее переносной отражатель?

— Нет.

— Тогда как, Джереми? — новый болевой спазм в глазах заставил Зейна немного скривить лицо.

— А это, капитан, большой-большой секрет, — с улыбкой на молодом лице сказал Ламберт. Будто почувствовав, что Винсент готовит новый вопрос, он резко сменил тон. — И потом, почему я должен говорить вам об этом? Вы ведь так и не сказали, зачем вы носите маскировочные линзы. Будто с вашими глазами действительно что-то не так.

Ламберт отсалютовал и снова вернулся в круг своих друзей.

"Смотри внимательнее своими глазами на тех, кто стоит перед тобой", — ожил в голове капитана голос Маски. Внимая этому странному совету мертвого террориста из сна, Зейн пристально посмотрел на Ламберта. Этот паренек удивителен. При своем слабеньком на вид теле он способен бегать лучше любого спринтера, владеет всеми видами оружия, а также искривляет траекторию полета пуль, хотя медкомиссия не выявила в его теле признаков сайлокианца-псионика. Плюс ко всему эта странная боль в глазах, появляющаяся только рядом с ним. А еще он знает. Неизвестно, как и откуда, но он знает, что с ним, Зейном, что-то не в порядке. Он знает про глаза.

"— Джереми Ламберт", — в мыслях произнес Винсент, при этом не спуская глаз со смеющегося в кругу друзей белобрысого парня, — "Кто же ты, черт тебя дери, такой?"

***

Итак, день испытаний боевого доспеха пришел.

Почти с самого утра Николай сидел как на иголках, нервный и немного раздраженный. Да что там утро; он пребывал в таком состоянии еще со вчерашней ночи. В душе пилота было такое чувство, что он перенесся во времена своей учебы в летной академии и готовился к сдаче экзамена на звание пилота первого класса. Но тогда он прекрасно знал, как и с какой техникой нужно управляться: истребители, штурмовики, бомбардировщики, даже легкие фрегаты — с управлением этих машин он справлялся, а проблем с управлением просто не существовало. Но управление боевого доспеха, экспериментального образца, который был пока единственной машиной в своем роде? К этой красотке не было пока даже элементарной инструкции по эксплуатации, только косвенные заметки типа "Машина обладает мощным ИИ, управляемым только голосовыми командами" и "Данный доспех превосходит любые другие военные машины того же класса в области маневренности и боевого потенциала".

Николай открыл своей картой с личным кодом доступа дверь, ведущую в ангар со ждущим внутри "Темпларом". Пройдя несколько метров, он остановился перед пятиметровым стальным гигантом, неподвижно стоявшим в свете мощных прожекторов. Николай ухмыльнулся: у пилота создавалось такое впечатление, что стальной циклоп прямо сейчас смотрит на него своим единственным глазом. Словно живой.

Боковым зрением Николай заметил копошащегося 7на корпусе доспеха Альфонса, проводившего последние настройки машины перед ее первым запуском. Техник, в свою очередь заметивший его, отложил настроечный инструмент в сторону.

— Ну что, Колян, готов? — спросил он.

— Я был готов к Арракиссокой мясорубке, а к этому меня жизнь не готовила, — постарался отшутиться Николай.

— Шутишь, малец? Что ж, это хорошо. Когда в неприятной ситуации теряешь чувства юмора, то это первый шаг к отстранению из регулярной армии.

— Теперь ты убедился, что я в психическом порядке. Меня больше интересует насколько в норме эта махина и готова ли она к испытаниям? — ткнул пальцем на стального гиганта Орлов.

— А с этим, батенька, придется повременить. — Ал полез обратно в кабину. — Я провел только поверхностный осмотр, а до полного завершения работы еще минут пять-шесть. Так что жди.

Николай убрал руки в карманы летного комбинезона, осмотрел доспех. "Темплар", блестящий, как начищенный до блеска таз, оставленный на солнце, смотрел на стоявшего перед ним террана-карлика с презрением, исходившим из пустой глазницей сенсора в стальной "голове".

"Высокомерный красавец", — с ухмылкой бросил стальному Голиафу Николай, рассчитывая получить какой-нибудь ответ от него. Но ответа не было, машина продолжала молчать и презрительно сверлить человека взглядом. "Только это ты и умеешь — смотреть с ненавистью на того, без кого твое существование так и останется бессмысленным и ничтожным. Без меня ты так и продолжишь пылиться в ангаре и не сделаешь ни шага. Пойми, что мы должны объединиться. Не сделаем этого, и тебя отправят в утиль как бесполезную трату денег. Неудавшийся эксперимент по единению технологии векторов и терранов".

— Интересный у тебя способ релаксации, Коля, — произнесла Хитоми, буквально только что заглянувшая в ангар и увидевшая его разговаривающего с машиной. — Может, стоит поговорить с живым человеком, а не с человекоподобным прототипом танка?

— Это доспех. — Поправил ее Николай.

— Не все ли равно? — насупилась Хитоми. — Почему-то ты сильнее заботишься о правильном наименовании машины, чем о живых людях?

— Неправда! — принялся отрицать Николай. — Я забочусь о людях. И намного больше, чем о правильном наименовании машин. Тебе ли об этом не знать. Кстати, кто не отходил от тебя, когда Маска чуть не испепелил тебя сферой?

Хитоми просто улыбнулась ему, хотя он и не видел этого. Снайпер подошла к нему и, повиснув на его руке, прижала свою голову к плечу Николая. Вздохнула.

— Сильно волнуешься? — спросила она.

— Еще бы. Даже сильнее, чем когда впервые сел за штурвал "Персифаля" и нажал кнопку запуска ядра двигателя. Вита еще тогда сильно на нервы действовала, орала, мол, двигатель сейчас взорвется к чертям. А потом начала читать сводку новостей.

— Она просто проверяла твое внимание. Это как при сдаче экзамена на права. Просто нужно не отвлекаться на разговоры пассажира, в твоем случае, Виты.

— Ага. Хорошо, что она так больше не делает.

— А про характеристики этой машины тебе хоть кто-нибудь рассказал?

— В основном, о ее характеристиках старались молчать. — Николай взял девушку за руку. — Все, что мне удалось узнать об этой машине, это то, что она невероятно маневренная и то, что для идеального управления она требует полной синхронизации с пилотом, включая биометрические данные. То есть, пилот у нее может быть только один.

— То есть, ты будешь пилотировать эту машину все время? А что если из тебя сделают постоянного пилота доспеха? Постой, а что станет с "Персифалем"? Неужели его передадут в руки другого пилота?

Николай смотрел ей в глаза, а ее глаза, похожие на прекрасные изумруды, были полностью сфокусированы только на нем. В них он отчетливо видел страх за стоявшего перед ней пилота, боязнь его утратить. Он был ей не безразличен. Радость потихоньку заполняла его сердце, и его рука сжала ее руку чуть сильнее, чем раньше.

— Не волнуйся, мне не придется становиться, так сказать, сердцем для этой машины. Это только испытание образца этой техники. Сразу после испытания его либо утилизируют, либо пустят в полномасштабное производство. А я останусь простым пилотом фрегата, на котором меня ждешь ты.

— Да ладно вам, господин Орлов, не нужно громких речей, — улыбнулась ему Хитоми.

— А мне показалось, что тогда ты была мне благодарна.

— Я была рада твоей компании, потому что кроме тебя и Тессы ко мне никто не приходил.

— И только?

— Эй, Колян, кончай трепаться и займи свое место внутри кокпита, как и положено пилоту. — Альфонс, до этого копавшийся в кабине доспеха, спрыгнул с корпуса на землю и отсоединил провод толщиной в лапу дейноса, предназначенный для зарядки генератора. Он активировал свой хендком, проводя последнюю проверку перед запуском. — Ну, что тут у нас? Генератор заряжен на полную. Ракетные установки ПТРУ-20 — в норме. Ручное орудие Гатлинга ТКП-52 "Шквал" готово к запуску. Ходовая — в норме. Дополнения к ходовой — готовы. Состояние внешней и внутренней брони — в норме. Командный ИИ готов к работе. Так, вроде все в поряде. Ну, Колямба, принимай работу.

— Спасибо, друг, — с признанием кивнул ему Николай. Он обернулся к Хитоми. — Скучать на земле не станешь?

— Коля, ты тоже будешь находиться на земле, а не в воздухе. Разве что это, — она быстро чмокнула его в щеку. Пилот, держась за щеку, удивленно уставился на нее. — Буду болеть за тебя, Коль.

— Да, это было неимоверно красиво. Но не соизволите ли вы, госпожа Сагара, освободить площадку и ждать на улице, а вы, господин Орлов, наконец, залезть в эту консервную банку, над которой я горбатился последние двадцать минут? — забурчал Ал, при этом активно жестикулируя.

Николай без лишних слов направил свои стопы к доспеху, будто бы учтиво опустившему трап для того, чтобы терран смог забраться в него. Встав на подножку, Николай сделал короткий рывок вверх, схватился за поручень и устроился в кресле пилота.

— Ну, как ощущения? — спросила его Хитоми.

— Да так, не особо, — вздохнул пилот, осматривая голографическую панель с приборами.

Николай ввел несколько команд, на которые доспех отозвался знакомыми звуками двигателя и сервомоторов. Превосходно. Отыскав взглядом ручки штурвалов, расположенные по бокам от кресла пилота, как на "Персифале", Николай улыбнулся, радуясь тому факту, что не придется учиться пилотировать доспех с нуля. Ходовая работает на автомате, ручками нужно просто задавать курс движения; две кнопки под автоматическое орудие на каждой ручке и одна кнопка на правой ручке под ракетную установку. Хорошо, хорошо.

Николай щелкнул тумблером, отвечающим за нагрудные прожектора, и четыре луча озарили темноту. Первая фаза прошла удачно. Он покрутил штурвалом, и доспех отозвался на этот сигнал поворотами корпуса влево и вправо. Зажав пальцем кнопку на левой ручке, Николай запустил автоматическую прокрутку стволов орудия Гатлинга. Что и говорить, орудие работало даже лучше швейцарских часов.

— Ну, готов к выходу в свет? — крикнул ему Альфонс.

— Готов. А во время движения как эта махина выглядела?

— Брутально, тебе в самый раз, — улыбнулась пилоту Хитоми, прикрывая глаза от бьющих по ним лучей прожекторов.

— Тогда вперед!

Несколько нагрудных сегментов доспеха пришли в движение. Последнее, что увидел Николай перед их закрытием в нормальном освещении, была Хитоми, посылающая ему воздушный поцелуй наудачу. Посидев пару секунд в темноте, Николай включил внутреннее освещение, покрутил головой. Н-да, даже при активированном освещении внутри было темно, как в танке. Пилот сжал ручки покрепче и громко произнес:

— ИИ, запуск ходовой. Предельная скорость — пять километров в час.

— Вас понял!

Правая нога доспеха поднялась в воздух и опустилась обратно на стальной пол в паре метров от места своей прошлой дислокации, за ней поднялась левая. В целом машина двигалась нормально, вот только один ее изъян не смог ускользнуть от знающего толк в пилотировании человека: "Темплар" был стопорным в управлении и слишком долго разворачивался. Наверно, этого аспекта его разработчики не учли во время работ с технологиями векторов.

Сквозь броню "живота", укомплектованного голографическим монитором, Николай увидел двух маленьких терранов, отходивших с дороги стального гиганта. "Что ж, теперь я понимаю, почему ты так высокомерно смотришь на других, дружок", — мысленно произнес Николай, глядя на дорогу.

Дверь ангара громко заскрежетала и поползла вверх, позволяя детищу терранских умов выбраться из темноты на свет. Николай прильнул к монитору. Примерно в двух километрах отсюда находился военный полигон, который можно было заметить даже отсюда. Спасибо сенсорному гнезду.

— Господин Орлов, развернитесь на тридцать девять градусов влево, будьте любезны, — ожил динамик в ухе пилота голосом Дженсена.

Еще пощелкав тумблерами и рванув штурвал в заданном направлении, Николай навел визор доспеха на небольшую надземную площадку, на которой его ждали друзья, среди которых находилась и Инна, стоявшая в заднем ряду.

Натан первым помахал ему рукой, привлекая внимание к своей персоне.

— Мужик, передаю тебе тайные сведения, которые мне с Аншелем удалось разведать. Джарвис и еще какие-то шишки из высшего эшелона войск закинули на полигон пару десятков танков и самоходок. Не боись, нас они не услышат, ибо находятся в паре сотен метров отсюда в главной рубке. А еще я слышал о какой-то вундерваффе, притащенной сюда специально для тебя и твоей крошки. Это все.

— И на том спасибо, ребята. Буду вдвойне настороже.

— Удачи, братишка! — помахала ему ручкой Нина. При этом ее действии пилот заметил, как стоявший позади нее Аншель печально вздохнул. Наверно, так и не смог с ней наладить нормальный контакт.

— Спасибо, сестрица. Я не подведу! И скажи Аншелю, чтобы сделал лицо попроще.

Николай увидел шевеление на платформе. Спустя мгновение из-за группы людей вынырнула Тесса. Она не сразу начала говорить. Первым делом ее синие, как летнее небо, глаза осмотрели огромную машину. Закончив быстрый осмотр, она попросила у Дженсена его наушник, и, получив и экипировав устройство, заговорила своим негромким робким голосом.

— Николай, прости, я немного опоздала. Хочу тебе сказать: не теряй самообладания. Ты лучший пилот, какого я знаю, и эта машина тоже лучшая. Вы оба — правильный дуэт, против которого никому не выстоять. Я уверена, что ты и "Темплар" справитесь. Я верю в вас.

— Э-эм, — Николай замешкался. Во время этой маленькой речи ему показалось, что сайлокианка обращалась не столько к нему самому, сколько к доспеху. — Спасибо, Тесса. Передай остальным, что я постараюсь не разочаровать их.

— Рада это слышать. Прошу, победи.

"Темплар" пришел в движение. Теперь доспех, по ощущениям самого Николая, двигался намного лучше и шел ровнее. Видать, так на него подействовали слова этой необычной девочки. Посмеявшись своей догадке, Николай продолжил вести машину.

Спустя двести метров доспех забрел на территорию полигона. Николай приготовился, включил встроенный тепловизор, сжал ручки штурвала еще сильнее, чем раньше, и положил большие пальцы рук на кнопки, отвечающие за орудие Гатлинга. Теперь нужно быть готовым ко всему, ибо потенциальный враг повсюду. А еще неизвестно, чем в него будут стрелять — бронебойными или электрой.

— Внимание! Замечено движение на востоке! — подал голос ИИ.

Николай заставил машину быстро нырнуть за невысокий холм. По окончании маневра он запустил сенсор, осторожно выглядывающий из-за укрытия.

На вершину второго холма, оглашая округу скрежетом гусениц по земле, медленно выполз танк. Беглым осмотром Николай понял, что перед ним стоит ТХТ-48 "Дружинник", действующая боевая единица ВКС Федерации. Смертоносная машина, оборудованная достаточно мощным рельсотроном вместо пушки и десятизарядным ракетометом на башне, представляла большую угрозу для легкого "Темплара". С его-то хреновеньким вооружением.

— Черт, генералы вообще меры не знают в противопоставлении сил, — едко процедил Николай, наблюдая за тем, как многотонная махина сползла вниз и направилась в противоположную от самого Николая сторону. Ну и слава Богу.

Он осторожно вывел машину из укрытия.

Тут-то и понеслось.

Очередь крупнокалиберных патронов разорвала землю под “ногами" доспеха. Тяжелый прыжок в сторону спас его от неприятной участи быть изрешеченным пулями. За ним последовал разворот и ответная очередь из пулемета (твою мать, кто додумался зарядить электру в арсенал его доспеха?), однако противник быстро исчез из поля видимости. Но Орлову хватило и доли секунды, чтобы понять, кто его атаковал. Атакующим был БМ-34 "Тень", арктосский доспех разрядом поменьше, чем "Темплар", но зато более быстрый. И, к тому же, оснащенный СТМ.

"Дело — дрянь", — дал оценку своему положению пилот.

В следующую секунду "Тень" вылетела из-за угла с активированным термоклинком, нацеленным прямо туда, где находился Николай. Вовремя вскинутый Гатлинг решил судьбу "Тени" при помощи попаданий трех десятков электрических зарядов, мгновенно перегрузивших все системы меха.

— Внимание! Атака с воздуха! — взвыл ИИ.

— Выполнить маневр уклонения!

Доспех автоматически отскочил в сторону раз, второй, третий, а земля, вибрацию которой Николай чувствовал даже через два слоя брони, продолжала дрожать от попаданий смертоносных болванок снарядов. Наконец, когда доспех путем быстрого бегства смог выбраться из области артобстрела, Николай смог немного передохнуть и оценить ситуацию. А ситуация была такой — полное дерьмо. И это еще слабо сказано. Танки, мехи, артиллерия. Только авиации не хватало.

— Внимание! Налет с воздуха!

Черт, накаркал!

Несколько бомб, сброшенных с кершанитского беспилотного бомбардировщика, неизвестно что забывшего на полигоне для сухопутной техники, заставили "Темплар" сделать еще несколько прыжков, после чего самолет, сбросивший их, скрылся за облаками. Следом за этим раздался новый грохот выстрелов артилерии. И все сначала.

Пока ИИ доспеха заставлял свою стальную оболочку уклоняться от огненного дождя, пилот машины судорожно обдумывал стратегию боя. Если он хочет выбраться отсюда живым, а не по кусочкам, то первым делом нужно убрать артилерию, ибо от нее больше хлопот, чем от бомбардировщика. Да и наземка не полезет в обстреливаемый сектор. Но если артиллерия сайлокианская, то рядом с ней будет вся наземная техника, потому что артилерия у сайлокианцев на вес золота. Но это не факт. А если убрать артилерию, сюда стянется вся наземная техника. Плюс неизвестный сюрприз, заготовленный специально для него. Надеясь, что сюрпризом будет не ядерная боеголовка, Николай повел доспех прямо на арт-орудия.

— Запустить гусеницы!

Две установки, приделанные к голеням "Темплара", упали на землю, и, рыхля ее под собой, рванули машину на огромной скорости вперед. Новые выстрелы сотрясли воздух, и еще с десяток трассирующих зарядов, оставляющих за собой дымовые следы, полетели на доспех. Однако куда им было попасть по такой быстрой цели?

Лавируя между рвущимися снарядами и вздымающимися от их взрывов столпами земли, "Темплар" летел туда, откуда произрастали серые дуги трассеров снарядов. Пару раз снаряды почти попали в цель, однако вовремя вскинутая рука с закрепленным на ней Гатлингом уберегла машину от неприятного знакомства с их начинкой. Николай выжал рычаг газа до предела и рванул штурвал влево. Гусеницы доспеха заскрипели, уводя машину в сторону от только что врезавшейся в землю болванки. "Кучность стрельбы увеличилась. Значит, я уже почти на месте", — смекнул себе пилот, снова бросая штурвал вправо.

— Впереди замечено крупное скопление вражеской техники. — Сообщил ИИ.

— Будем прорываться. Приготовь к бою ракеты.

— Слушаюсь!

Откуда ни возьмись выскочили две плойтарийские боевые машины с установленными на крышах лазерными турелями. Они на полном ходу, взрывая землю колесами, понеслись на приближающийся доспех. Хватило одного мгновения на то, чтобы они сгенерировали достаточное количество энергии и дали залп почти одновременно. От первого выстрела Николаю удалось спасти машину, но не от второго. Второй залп лазера, проведенный спустя долю секунды после первого с расчетом на маневр доспеха в сторону, вошел в плечо стальному гиганту с такой силой, что заставил его развернуться на месте. Однако это попадание сыграло Николаю на руку. Во время разворота он с силой врезал конечностью доспеха по второй машине по капоту, вгоняя ее переднюю часть в землю. Со второй машиной Николай разобрался при помощи пулемета, после чего продолжил свой путь на холм.

Николай въехал на холм и тут же повел доспех по широкой параболе, избегая попаданий со стороны пятерых сайлокианских самоходок ССАУ-97-2 "Скарабей", машин с десятиметровым корпусом, державшимся на четырех колонноподобных ногах. Для полного сходства с настоящим насекомым у машин имелась передняя пара "лапок", оснащенных крупнокалиберными пулеметами, из которых они сейчас вели пальбу по миниатюрному по сравнению с ними "Темплару", тем самым не позволяя ему остановиться ни на секунду. Благо, "Скарабеи" были невероятно медленными, и уворачиваться от них было довольно-таки просто. Всю малину ломали машины прикрытия — "Тени". Мехи волнами набрасывались на доспех Николая и путем быстрых атак старались загнать доспех под огонь самоходок, которые теперь по очереди вели огонь из пулеметов и главных орудий, спрятанных глубоко под стальными панцирями.

— Мать твою в бога душу! — Николай еле увел доспех из-под очередного залпа главного орудия самоходки. Кольцо, если его так можно было назвать, сжималось все сильнее, и если что-то не предпринять, то дело будет совсем хреновым. — ИИ, ты говорить сейчас можешь?

— В любой момент, господин.

— Тогда возьми контроль ракетометом на себя, расстреляешь самоходки. Я останусь за пулеметом. Постараемся их вынести!

Ускоряясь и замедляясь, "Темплар" обездвиживал одного меха за другим. "Тени" все продолжали нападать на доспех, самоходки садили снаряд за снарядом, а сам доспех продолжал уходить от летящих в него новых болванок. Несколько патронов из пущенных в доспех очередей оставили десятка с два дыр в корпусе.

Постепенно число арктосских мехов сократилось, и Николай смог вздохнуть свободнее. Теперь самое время заняться самоходками.

— ИИ, начать обстрел самоходок ракетами! — скомандовал Николай.

Наплечный ракетомет, вздрогнув, поднял свой ствол и навел его на ближайшую самоходку. Первые четыре ракеты ушли огненными полосами в воздух и расцвели огненными цветками на броне стального исполина. Корпус самоходки заискрил от попавшей в него начинки ракеты, — электрической шрапнели, — и машина замерла на месте, полностью обесточенная. Двадцатисекундное ожидание перезарядки ракетомета растянулось для Николая на долгие часы, и только загоревшаяся зеленая лампочка заставила время вернуться в нормальное состояние. Новый залп ракетомета уложил еще одного гиганта, и снова долгое ожидание перезарядки.

Рядом с ногой доспеха разорвался очередной снаряд. Восстановив равновесие машины, Николай попробовал снова перейти на шасси, но ничего не получилось. Неужели механизм повредило осколком? Ладно, делать нечего. Нажатием на кнопку, пилот заставил гусеницы отсоединиться от ног доспеха, после чего погнал машину по широкой параболе, одновременно метя ракетами в ногу третьей машины. Удачное попадание по маленькой цели — электрические импульсы забегали по поднятой над землей стальной лапе, и самоходка, не нашедшая опоры, уткнулась "мордой" в землю. То же самое произошло и с оставшимися двумя самоходками.

Николай замедлил движение доспеха и, позволив ему сделать еще несколько шагов, остановил его. Пилот откинулся на спинку кресла и, вытерев пот с лица рукавом комбинезона, облегченно выдохнул. Задание, черт его дери, было выполнено. Теперь нужно отвести эту груду металлолома обратно на базу и вернуться к нормальной, размеренной жизни пилота фрегата. Поскорее бы.

Новый снаряд пролетел мимо доспеха, и его пилот еле успел заставить его сделать скачок в сторону. Судя по следу трассера, снаряд был выпущен из дула дальнобойного орудия. Или рельсотрона. "Дьявол, и как я забыл про танк?!", — скривил лицо Николай, раздосадованный своей невнимательностью и одновременно с этим сильно удивленный внезапным появлением железной черепахи на поле боя.

Спустя несколько секунд на холм вполз старый знакомый — "Дружинник". Две ракеты, вылетевшие из его башенки, врезались в корпус доспеха. Единственным выходом, который Николай увидел в данной ситуации, было быстрое бегство с поля боя, ибо с таким вооружением, которое было установлено на "Темпларе", сражаться с тяжелым танком не было никакого смысла. И шансов на победу тоже.

— Внимание! Замечено движение под землей!

Под землей? Какого черта? Что там под землей может двигаться?

Ответ на вопрос появился на поверхности в пяти метрах от доспеха. Подбрасывая многотонные камни и уже раскуроченный корпус танка в воздух, из-под земли перед Николаем появился настоящий векторский мехатанк. Насекомоподобный корпус, шесть стальных конечностей, четырехметровый хвост с закрепленным на самом конце пулеметом и два плазменных орудия вместо клешней — кошмар для любого рода войск.

"Дружинник" шлепнулся на землю с переломанной ходовой частью. Да, двигаться теперь он не мог, но его башня еще была боеспособной. Прогремел выстрел с рельсотрона. Мехатанк, зацепленный выстрелом, завалился на бок и яростно заверещал, поднимая свой многотонный корпус на четырех оставшихся ногах. Механическая тварь отпрянула от "Дружинника" в сторону и принялась кружиться по дуге, уходя из области обстрела терранской машины и поливая ее корпус пулеметными очередями.

Вот задняя нога мехатанка, тоже изрядно потрепанная предыдущим выстрелом, плотно воткнулась во взрыхленную почву. Пока "Метаскорпион" пытался ее высвободить, танк навел ствол главного орудия на него и дал залп. Двухкилограммовый снаряд на огромной скорости подлетел к вражеской единице и… врезался в вовремя активированный кинетический щит.

"Перезарядка главного орудия у "Дружинников" тяжелого типа идет примерно пять секунд", — вспомнились Николаю слова его инструктора, сказанные во времена обучения пилота в летной академии. Мысленно Николай порадовался тому факту, что мехатанк за такой короткий промежуток времени просто не успеет подобраться к своей цели и на половину расстояния, разделяющего их.

Но мехатанк так не думал. Буквально за долю секунды эта многотонная еле переставляющая механические лапы махина превратилась в настоящий ураган, преодолела расстояние между собой и танком всего за пару секунд, запрыгнула на башню "Дружинника" и высадила в нее по паре сгустков плазмы из каждого орудия. "Дружинник" выпустил столб пламени из разбитой башни и затих.

— Нет, это уже не игрушки нихера! — пролепетал Николай, стараясь связаться с частью, но связи как на зло не было. Как и сигнала его маячка, вшитого в рукав комбинезона. А тем временем "Метаскорпион" медленно развернулся к нему стальной мордой и издал угрожающую трель.

Николай видел, как стальная тварь, продолжающая яростно завывать, подтянула четыре уцелевшие лапы под себя и приготовилась к новому рывку. Понимая, что времени на элементарный маневр уклонения, учитывая поразительную скорость мехатанка, ему просто хватит, Николай решил уходить не в сторону, а вверх. Там его будет не достать.

Мехатанк, подобно сжатой пружине, мгновенно пришел в движение и понесся на доспех. "Темплар" успел сделать прыжок всего за мгновение до того момента, чтобы стать изрешеченной грудой металлолома под лапами мехатанка. Приземлив доспех, пилот заставил его развернуться и открыть длинную очередь из пулемета по разворачивающемуся мехатанку, однако слабенькие электро-заряды не могли пробить толстый корпус скорпионоподобной машины и нанести ей хоть какой-то урон. Залпы из ракетомета тоже ни к чему не привели — стальная тварь легко уклонялась от них до тех пор, пока ракеты просто не закончились. Мехатанк, очевидно заметивший, что зарядов крупного калибра у маленькой машины не осталось, довольно заурчал и снова подобрал лапы под себя.

— Ну давай, сучий потрох, попробуй меня прибить! — угрожающе зашипел на мехатанк пилот, вручную активируя последнее оружие доспеха — наручный термоклинок.

"Метаскорпион" последний раз взвыл и, семеня лапами, бросился на доспех. Николай тоже повел свою машину в наступление. Расстояние между ними сокращалось с чудовищной скоростью, пока они не приблизились на смертельно опасное расстояние. Термоклинок, ведомый рукой Николая, описал дугу и пролетел всего в полуметре от мехатанка. Дьявол, такая идиотская ошибка.

"— Прошу, победи", — донеслось тихое звучание чьего-то голоса до ушей пилота. В следующий миг он заметил, как рука с термоклинком, теперь не поддающаяся его контролю, рванулась назад. Один взмах, и лезвие распороло голову мехатанка на двое. "Метаскорпион", зло завывая, встал на дыбы, ударом хвоста отбросил доспех на пять метров от себя, и, издав последнюю душераздирающую трель, упал.

Николай лежал внутри разломанного доспеха. Он немигающим взглядом смотрел на судорожные подергивания корпуса мехатанка, к которому уже подлетали челноки, очевидно, посланные Джарвисом для выяснения обстоятельств пропажи сигнала его, Николая, маячка. Он смотрел, а его мозг напрочь отказывался понимать то, что происходило снаружи. Даже когда пара инженеров с военным медиком на подхвате вскрыла броню доспеха и вытащила контуженого пилота на свежий воздух и принялась расспрашивать, что произошло, он продолжал молчать.

Военные затащили еле живого человека внутрь челнока. Пилот машины, чьего лица не было видно из-за щитка шлема, спросил, что с ним случилось. Но Николаю было просто не до разговоров. Сидя в кресле с перевязанной головой, он был готов поклясться чем угодно, что только что он услышал, как доспех заговорил с ним! Однако еще живой рассудок твердил ему, что за такие слова его просто запрут в госпитале на энный срок. А то и вообще могут отчислить из регулярной армии и направить в психушку.

— Подержите фонарь, — врач в очках склонился над ним с зажатым в руке пинцетом с ватой. — Младший сержант Орлов, вы в состоянии объяснить, что тут произошло? Поверьте, эта информация поможет в расследовании произошедшего здесь.

Николай ничего не сказал. Даже если бы и захотел что-то сказать, то он все равно не смог. Десятки мыслей перепутались в его голове подобно тропическим лианам, а язык онемел. Только одну свою мысль он "слышал" более, чем отчетливо: "Если что-то и рассказывать, то только тем, кто сам столкнулся с Бог знает чем. Например, Зейну и остальным. Эх, поскорее бы кэп вернулся".