11. Тот, кому я буду верить.

Сон был каким-то странным. В нем не было ничего — ни звуков, ни цвета, только одна черно-белая картинка, в которой были представлены десятки тысяч существ, находящихся в разных точках Галактики, а их глаза были направлены в одну сторону. Все они смотрели на хрупкую девушку, держащую в окровавленной руке странное устройство, внешне похожее на красный эллипс...

Что-то мягкое коснулось ее щеки, и Тесса лениво приоткрыла заспанные глаза. Неба, пылающего огненным закатом и наполненного несколькими десятками кораблей, над ней не было; гари в воздухе тоже не присутствовало — он был свеж и приятен для дыхания. Не было также и сильных порывов ветра, способных сдуть стоявшего на крыше человека и бросить на бетонные обломки полуразрушенного здания Магистрата. Тесса попробовала осмотреться, повернув голову, на что шея отозвалась сильной болью. Поняв, что так она ничего не добьется, девушка решила ограничиться только поворотами глаз. Осмотрев место, где она находилась, девушка пришла к выводу, что это была какая-то комната, а лежала она на довольно-таки мягкой постели. Волнение, что на секунду захватило ее душу, мгновенно прошло, и она позволила себе расслабиться.

Ее взгляд уловил легкое движение справа — то была прозрачная ткань занавески, дрожащая под дуновениями легкого ветерка, доносящимися из открытого окна. Тесса слабо улыбнулась прозрачному синему небу за окном и, вдохнув полной грудью, закуталась в легкое одеяло и умиротворенно вздохнув, приготовилась снова заснуть.

За дверью послышались шаги. Они, частые и тяжелые, из чего она сделала вывод, что тот, кто их создал, был обут в тяжелую обувь, наверно, сапоги, еще долго разносились по всему коридору, остановились как раз напротив двери в ее комнату. Тесса, необычайно обрадовавшаяся нежданному посетителю, откинула одеяло в сторону и уже приготовилась встать с кровати, как дверь комнаты тихонько открылась, и внутрь заглянуло усатое лицо Мэррика.

— Доброе утро, Ренар! — хотела было подойти к нему Тесса, но двоюродный брат мягко посадил ее обратно на кровать. — Ты чего? Я же поздороваться хотела.

— Ты и так уже сделала слишком много, Теасорисса. — спокойно ответил он, стараясь вновь накрыть сестру одеялом. — Полежи еще пару минут, пока я сбегаю за доктором.

— А разве я заболела? Сколько я проспала?

— Четыре дня.

Тесса на пару мгновений потеряла дар речи.

— Четыре дня? — переспросила она, и Мэррик кивнул. — Но что же со мной случилось? Чем я могла так сильно заболеть на Сае?

— Ты, — кажется, она впервые в жизни видела, как всегда и всюду уверенный в себе Ренар действительно растерялся. — Ты разве не помнишь?

— Чего именно?

— Л-ладно, ничего, забыли эту тему...

— Ты говоришь о битве в небе над Саей? — спросила его Тесса. — Если ты о ней, то я все прекрасно помню. Я помню огонь, и корабли, и закат. Я была на крыше здания Магистрата, а потом… Что же было потом?

— Не утруждай себя, Теасорисса. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — Тесса посмотрела в окно, за которым прекрасным зеленым ковром расстилалась трава на каком-то небольшом поле, за которым начинался, кажется, сад с фруктовыми деревьями. — Я никогда раньше не видела этого места. Тут такое синее небо! Ренар, где мы сейчас находимся? Неужели это пригород Гансена?

— Нет, мы сейчас не в Гансене, — покачал головой Мэррик. — Это небольшая деревенька близ Найтроу. Гансен серьезно пострадал во время сражения наших войск с векторами, некоторые районы полностью разрушены.

— Т'хала, — обеспокоенно вздохнула Тесса, собираясь положить руку на кулон. Не обнаружив его, Тесса вновь обратила взгляд на брата. — Ренар, ты не видел мой кулон? Он куда-то пропал.

— А ты не могла его обронить там, в Гансене?

— Могла, наверно. А что стало с векторами?

— Что-то произошло в самом здании Магистрата, наверно, кто-то запустил какое-то оружие против них… Короче, армада векторов поспешно отступила, не сделав более ни единого выстрела...

Пока Ренар что-то говорил о каком-то неизвестном оружии, создание которого от него скрыли, Тесса молча смотрела в пол, прокручивая в голове ускользнувшие события того страшного дня. Она вспоминала свой сон: той девушкой была она. Это она сказала им отступить и больше не нападать на корабли Единых Рас. Помимо нее на крыше был еще один человек, псионик Ви-Айн, которого она просила спасти Винсента. Да, там был Винсент. Раненый, истекающий кровью. Просящий спасти его.

— Винсент! — вдруг вскрикнула она, от чего Мэррик подскочил на месте. — Ренар, — Тесса начала стремительно выбираться из кровати, — я должна увидеть Винсента. Он был сильно ранен. Ему было очень больно. Он ведь тут, правда? Пожалуйста, пусти меня к нему, я должна его увидеть!

— Неужели ты не помнишь того Винсента, который чуть было не напал на тебя? — резко осадил Мэррик.

— На крыше Магистрата он был не в себе. Он был ранен, помнишь?

— Ранение в ногу, пускай и снайперским патроном, еще никому не давало повода скалить клыки и пытаться убить тебя, Теасорисса, — Ренар придвинулся ближе, после чего задал вопрос, которого ждала сама Тесса. — Неужели ты не понимаешь, что тот, к кому ты испытываешь столь сильную симпатию, является чудовищем, таким же, что напали на Аэн? Понимаешь, от чего я хочу тебя защитить?

— Не понимаю, — коротко ответила та, опуская и вновь поднимая глаза на брата. — Ренар, я знаю, что Винсент — не обычный терран. Я знаю, что его раны заживают даже быстрее, чем у сайлокианцев или дейносов; я знаю, что его глаза имеют способность трансформироваться в моменты опасности. И я знаю, что он испытывает сильную боль из-за своей непохожести на остальных, хоть и пытается это скрывать. — Она замолчала буквально на долю секунды, чтобы положить руку на колено брата. — Я тоже не похожа на других сайлокианцев, потому что я псиджит. Поэтому, из-за своей непохожести, я понимаю его как никто другой. И пускай он не разделяет моих чувств к нему, я все равно хочу помочь ему, Ренар.

Мэррик молчал, угрюмо глядя в пол своим правым глазом. Он явно не хотел слушать ее слова касательно этого парня. Но именно в этот момент он опустил брови и наполовину закрыл свое единственное око. Тесса сразу узнала его нынешнее выражение лица. Таким он представал перед своей сестрой, когда что-то вспоминал, и вспоминал не обязательно что-либо плохое или тревожное: так он делал, когда думал о чем-то хорошем, что ему кто-то сказал. Такое лицо у него было в тот день, когда она еще глупой девчушкой впервые улыбнулась ему, сказав, что тому идет его повязка на глаз.

— Тесса, — вдруг обратился к девушке ее терранским именем Ренар, приковывая свой взгляд к ее фигурке, — ты действительно хочешь этого?

— Ни о чем другом я не стану просить.

Мэррик усмехнулся, и девушке на секунду показалось, что на лице ее брата мелькнула улыбка. Нет, все-таки показалось.

— Знаешь, поначалу я считал этого террана самой большой угрозой для тебя из всех существующих. И я действительно хотел поскорее выслать его с планеты, а потом запретить ему возвращаться сюда вообще. На тот момент это решение было наилучшим из всех доступных. Однако со временем мне пришлось поменять его. На верхних этажах Магистрата во время битвы в небесах меня… зацепило балкой, но я хотел преследовать противника. Тогда он сказал, что не позволит мне рисковать потому, что не хочет, чтобы ты потеряла еще одного родного человека. Тесса, он сделал это для тебя. И я уверен, что на протяжении всей этой битвы он думал о том, как защитить тебя. Теперь ты понимаешь, как ты ему дорога, правда?

Тесса, слушая слова брата, почувствовала нечто необычное, нечто очень теплое, заполняющее все пространство внутри ее сердца, затем вырывающееся за его пределы и растекающееся по всему ее телу. Поддавшись внезапно нахлынувшему на нее чувству, девушка сама не успела понять, как именно она оказалась на ногах, после чего все в том же состоянии эйфории она выбежала в коридор, совершенно не глядя на своего брата. Она не видела, как его рука потянулась к глазной повязке и легким движением сбросила ее на пол. Задержись или обернись она хоть на мгновение, она увидела бы, что на месте уродливого шрама, о котором ей всегда рассказывал Мэррик, был полностью черный глаз с пятью линиями синего пигмента, отходящими от зрачка подобно лучам звезды от ее центра. Но она не сделала этого, случайно не открыла еще одну тайну, существующую рядом с ней всю ее жизнь.

Преодолев коридор, она быстро спустилась по лестнице на первый этаж, после чего преодолела несколько метров до входной двери, распахнула ее и побежала туда, где по подсказкам ожившего в ней дара сенсора находился Винсент. Оказавшись на поле, она тут же ощутила, что здесь был более горячий воздух, нежели рядом с поселком. Ей стало душно. Остановившись ради краткой передышки на невысоком холме, девушка осмотрела местность, пытаясь отыскать взглядом корпус "Персифаля" или хотя бы палаточный лагерь. Ленивый ветер медленными шагами гулял по полю, поднимая в воздух облачка дорожной пыли и семян изредка колышущихся стеблей травы, качающих головками соцветий в такт дуновениям. Наконец она увидела небольшую группку домов в низине перед начинающимся далее густым лесом. Рядом с ними располагалась взлетная площадка, полностью занятая знакомым корпусом фрегата в красную полоску, возле которого копошились люди в серых комбинезонах. Должно быть, механики. "Если они проводят осмотр корпуса, значит, скоро фрегат стартует", — сделала вывод Тесса. Она снова перешла на бег.

Добравшись до фрегата, она, вглядываясь в лица обслуживающего персонала корабля, совершенно случайно из пары десятков людей в сером выделила взглядом рослую фигуру Дженсена, облаченную в практически такую же экипировку, что и механики.

— Натан! — окликнула она архивариуса, и тот мгновенно обернулся к ней.

— А-а, госпожа Вериг'хан, — улыбнулся он ей, — рад видеть вас в добром здравии. А то ваш братец сильно переживал за вас, все грозился, что устроит всем нам нагоняй...

— Мне нужно увидеть Винсента. Пожалуйста, Натан, отведите меня к нему.

— Э-эм, тут такое дело. Понимаете, Винсент сейчас в командном центре, из-за проблем с ногой он не может далеко ходить, а я вызвался исполнять его обязанности, как самый старший по званию. Скоро взлетаем, срочный приказ от Джарвиса.

— Натан.

— Я бы с радостью вас отвел туда, но, боюсь, Тайфус будет от этого не в восторге. Сами понимаете, что такое действительно недовольный арктос. Да и потом, Винсу сейчас отдых нужен. Его хорошо потрепали.

— Натан, пожалуйста. — Взмолилась Тесса. — Всего одним глазком.

— Нда, — протянул Дженсен, — видать, вас просто так не отговоришь. Ну ладно, помогу вам. Тайфус недавно говорил, что у него батарея кончается, поэтому сейчас он точно в медхранилище, ищет новый картридж. У вас есть минимум две минуты до того, как он снова появится на основной палубе.

— Благодарю вас, Натан. Поверьте, я ненадолго.

Тесса взошла на борт. Внутри кипела работа, всюду сновали инженеры и наладчики аппаратуры, подготавливающие корабль к скорому взлету. Они спешно приветствовали ее и тут же возвращались к работе. К ее большому сожалению, среди всех этих людей она не увидела ни одного знакомого лица из круга ближайших друзей. Но благодаря псионике она чувствовала, как Аншель на мостике советуется с Витой касательно предстоящей ему прогулки с Ниной по красивейшим местам Центра, и как Вита отшучивается, что с такими запросами он скорее распрощается со всей своей зарплатой; как на второй палубе Николай что-то говорит Хитоми о том, что они расходятся не навсегда, и как Хитоми нежно улыбается ему, стараясь убедить его в том, что его слова ей помогли, но на самом деле у нее на душе все так же от чего-то тяжело. А вот Гарма нигде не было видно. Хотя она даже была рада тому, что дейноса нигде не было, ибо Тесса не знала, как бы она стала смотреть в глаза тому, у кого она вызвала нервный шок во время побега из особняка вместе с Ви-Айном. Так стыдно.

Впереди показались двери командного центра. Пройдя внутрь, Тесса сняла свои ботинки, чтобы меньше шуметь, и тихо ступая по полу босыми ногами, пошла вглубь. Это был один огромный и просторный зал с круглым столом в центре и несколькими командными терминалами по всему периметру. К ее удивлению, за ними никого не было. Тесса посмотрела на самую дальнюю дверь, за которой находился отсек голографической связи. Посланный вперед псионный импульс подтвердил ее опасения, — оттуда шел единственный умеренный стук сердца. Его сердца.

Нажав пальчиком на кнопку, Тесса открыла тяжелую автоматическую дверь и вошла внутрь, притворила ее за собой, и только потом посмотрела на фигуру человека, стоявшего к ней спиной. Сделав несколько неуверенных шагов, она снова замерла, теперь осматривая его. Она видела, что на ногах он держится мало сказать неловко, а левая рука, несколько дней назад поврежденная лезвием Предвестника, теперь замотана в множество слоев бинтов, снаружи которых проглядывались пятна крови. Тесса прикрыла рот рукой.

Что же он сейчас чувствует? Что если он сейчас ощущает чудовищную боль? Неужели он обрек себя на такое страдание только ради нее?

От всех этих немых вопросов девушка чуть не разрыдалась. Ей было ужасно жаль стоявшего перед ней человека и ничуть не жаль себя. Она ненавидела себя за его мучения, и ее ногти с каждой секундой все сильнее впивались в кожу ладони. Это справедливо: пусть лучше она чувствует боль, а не он.

"Не надо".

Тесса вздрогнула, услышав голос Винсента в своей голове, но подойти поближе и посмотреть ему в лицо не отважилась. Да он ее и не торопил, наверно, ждал, когда она наберется решимости. Он молча смотрел на нее абсолютно спокойными глазами, которые, как ей казалось, слабо мерцали в свете осветительных ламп. Присмотревшись, она обнаружила, что это было не мерцание — это было то самое желто-красное пламя, которое ее пугало.

— Тебе больно? — наконец робко спросила она.

— Нет, сейчас я не чувствую боли. Ты же знаешь, что на мне все заживает, как на собаке.

Эти слова немного успокоили трепещущееся в груди сердце девушки. "Слава Т'хале", — мысленно улыбнулась она, и "корисская" улыбка тут же расцвела у нее на лице.

— Не помню уже, когда ты так улыбалась, Тесса.

— Я всегда так улыбаюсь. — напомнила Тесса. — Однако в последнее время у меня не было повода для улыбок. Были… причины, — произнесла она, застенчиво опустив взгляд в пол. — Мне удалось переписать основной код векторов. Теперь они не будут представлять угрозы для Единых Рас. Таким образом, последний замысел моего отца стал реальностью.

— Я знаю. Все это рассказал мне магистр. И кстати, что ты теперь чувствуешь, став королевой Сети?

— Если ты так шутишь, то это не смешно, Винсент. Никем я не хочу становиться. Я хочу остаться сама собой. — Тесса сделала пару шагов вперед, и, превозмогая навалившуюся на нее тяжкую боль где-то внутри себя, подняла взгляд и, глядя ему в глаза, сказала. — Прости меня.

— За что именно? — удивился Винсент.

— Не строй из себя дурачка, Винсент. Ты понимаешь, о чем я говорю. Если бы не я, ты бы не пострадал.

Капитан поднял пылающие глаза к потолку, как если бы он смотрел на одну из ламп, вздохнул. Затем он снова посмотрел на нее, но теперь Тесса их не боялась. Ее страх будто бы смыла морская волна, как она обычно делает с забытыми на пляже вещами.

— В таком случае это я должен просить у тебя прощения, Тесса. Сколько я помню тебя, ты никогда не врала мне и всегда говорила все как на духу. Я же многое от тебя утаил. Многого не сказал. Много наврал. Потому что сам отрицал то, что было истиной. Моей истиной.

— Винсент? — вопросительно посмотрела на него Тесса.

— Я врал тебе. — Признался он. — Я ненавижу себя за это. Целых два года я бегал от своей правды, всячески избегал ее и видел в тех, кто хотел ее до меня донести, своих врагов. Маска, тот парень на Аэне, Эл-Вьер. Я видел их лжецами, но на самом деле они были все время правы. Они все имели отношение к Предвестникам, так же, как и я. Вижу, что ты сильно удивлена моим словам, хоть и пытаешься скрыть это от меня. Пойми, Тесса, что человека, которого ты любишь, не существует уже давно. Я опасен для тебя, поэтому я и оттолкнул тебя тогда на приеме. Я тот, у кого всегда будут враги, и с кем ты никогда не будешь в безопасности. Я — Предвестник Шесть-Ноль...

— И в то же время ты Винсент Зейн! — вскрикнула Тесса — она больше не могла терпеть. Подбежав к нему, девушка схватила капитана за руку. — Винсент Зейн и Предвестник Шесть-ноль — это один и тот же человек. Ты человек, который спас меня на Корисе, и ты тот, кто не раз выручал меня.

— Но я не человек, Тесса. Я — чудовище, за которым идет смерть. Я не хочу навлекать на тебя беду, и поэтому я должен покинуть Саю.

— Забудь о Сае. — замотала она белой головой. — Да, я испугалась тогда твоего взгляда, посчитала, что ты бросишься на меня. Но ты никогда не был чудовищем. Ты просто другой, и ты — Винсент Зейн! Даже потеряв над собою контроль, я уверена, ты не сможешь навредить мне, потому что не захочешь! — ее голос сорвался. — Ты мой лорд-протектор, ты — тот, кому я всегда смогу верить, и ты тот, за кем я буду идти всю свою жизнь. И, что бы ни произошло с нами, я всегда буду рядом с тобой!

Тесса уткнулась ему лицом в грудь, ее руки обвились вокруг его торса, и капитан почувствовал, как его рубашка мгновенно пропиталась слезами. Слыша ее всхлипы, капитан, надеясь как-то успокоить ее, он приобнял девушку, но она не умолкала. Зейн почувствовал, как его глаза тоже наполнились слезами. Еще мгновение, и они покатились по его щекам, находя свое последнее пристанище на белой макушке плачущей на его груди девушки.

— Ну что ты? Перестань, не плачь...

Она не отвечала.

— Прекрати, прошу тебя. Перестань. — Он стиснул ее в объятиях. — Я не брошу тебя, слышишь? Я ни за что не оставлю тебя одну!

Тесса слышала все, — его слова, его сердце, даже его чувства, — но все равно не могла остановиться. Наверно, виной этому были чувства.

Странная эта штука, чувства. Иногда они заставляют тебя радоваться даже самой обыкновенной вещи, иногда заставляют тебя изменить свое решение и пойти совершенно другой дорогой, оставив всех позади себя, а иногда ввергают в пучину отчаяния, заставляя осознать все свои ошибки. Все это она знала тогда, когда ее родители еще были живы. Когда же они оба исчезли, она почувствовала себя одинокой и никому не нужной. Потому и согласилась помочь разведке арктосов. Мерзкое чувство одиночества настигло ее и после того, как она вернулась домой после Арракиса, и совсем недавно, когда ссора чуть не уничтожила связь между ней и Винсентом.

Сейчас же Тесса не чувствовала себя одинокой. И пускай она знала, что всего через несколько минут "Персифаль" из огромного космического фрегата превратится в маленькую белую точку на фоне синего неба, она чувствовала, что теперь их связь с Винсентом стала еще крепче.

Ей было неизвестно, как скоро они смогут вновь встретиться. Однако ее сердце давало на это свой ответ своими словами: сколько бы времени не прошло, она будет ждать его. О большем она и не мечтала.

* * *

Какой провал!

Ван быстро нырнул за стену коридора, приготовившись к даче отпора тому, кто осторожными шагами приближался к его укрытию. Дождавшись, когда шаги раздадутся совсем близко, он быстро выбросил свой кибер-протез вперед, ловя им волосатую черепную коробку, после чего пропустил по ней легкий электрический разряд, ввергая противника в состояние глубокой отключки. Просканировав пространство впереди бионикой, Ван не обнаружил больше ни одного живого субъекта, способного противостоять ему. Он быстро заглянул в лицо пускающему слюни арктосу. Да, это был Онфирус Кольтус, заместитель начальника отряда "Синие полоски", одного из лучших разведывательных отрядов во всей организации. Может, он не будет держать на него зла? Хотя нет, все-таки не будет, ибо Кольтус даже не успел разглядеть лица нападающего, в чем Ван был уверен.

Оттащив товарища в сторонку, Ван вытащил из кармана фляжку с коньяком и брызнул ей в лицо арктосу, а потом залил немного в глотку. Пускай нашедшие его считают, что он перебрал и задрых на посту. С кем не бывает.

Закончив с арктосом, Ван миновал оставшийся участок коридора, не попадая в объектив крутящейся под потолком камеры, и остановился рядом с закрытой дверью. Сюда-то ему и нужно было. Новый электрический разряд, теперь более мощный, сжег электронный замок двери, открывая Вану дорогу вперед. Проскользнув внутрь, он по старой привычке осмотрелся. С последнего его визита в эту лабораторию ничего не изменилось — все машины и приборы оставались на своих местах. Тем же лучше для него.

Подойдя к рабочему столу, Ван вскрыл замок его ящика и, вытащив оттуда небольшой контейнер, свернул его крышку. Внутри лежала карта памяти, которую он немедленно поместил в свой хендком, после чего открыл единственный находившийся на ней документ. Прочитав его, Ван не смог поверить своим глазам.

— Лазентенн, старый лис, так вот чем ты занимался в свободное время. Правильно я делал, что не доверял тебе. — Ван извлек карточку из хендкома, зажал между пальцами, и карточка тут же вспыхнула маленьким синим огоньком.

Выбравшись из лаборатории, он неторопливо побрел прочь. Сейчас ему нужно было как можно скорее оказаться в своем кабинете. Принять лекарства и как следует помозговать над дальнейшими вариантами действий, так как времени, судя по данным документа Лазентенна, оставалось слишком мало.

Глубоко уйдя в свои мысли, Ван абсолютно забыл о том, что он находится на обитаемой территории, и что рано или поздно кто-нибудь да встретится ему на пути. Этим кем-то оказалась вышедшая из бокового коридора Линна.

— Приветик, Рыжик. — как ни в чем ни бывало помахал ей рукой Ван.

— Здравствуй, — учтиво кивнула ему Линна. — А почему ты так меня назвал, Ван? — тут же удивилась она.

— Не знаю. Просто "Рыжик" идет тебе больше, нежели "Йори", хотя второе звучит более экзотично. Ты откуда идешь?

— Только что уложила детишек спать. — Линна устало вздохнула. — Ты не представляешь, каких усилий стоит справиться с ними в одиночку.

— Как же, знаю, — ухмыльнулся Ван. — Ведь мне пришлось воспитывать тебя, Ниро и Макса, а вы были теми еще подарками.

— Да, сама вспоминаю — стыдно становится.

— Слушай, если ты устала, давай немного постоим. Хотя бы вот тут.

Они остановились рядом с огромным стеклом, за которым была видна поднятая на эллингах "Катастрофа", в корме которой зияла дыра от попадания снаряда "Персифаля", правда, теперь не такая большая, ибо рядом с ней вот уже не первый час копошились ремонтные роботы.

— Страшно, наверно, было, да? — проговорила Линна, не отрывая глаз от корабля. — Еще немного, и болванка попала бы в реактор.

— В этом плане я очень предусмотрителен, Линна. Я оснастил этот корабль двумя реакторами на тот случай, если один из них будет серьезно поврежден. При повреждении блок вместе с поврежденным реактором отсоединится, а "Катастрофа" продолжит свой полет.

— Ван, я видела, как наши агенты вчера запечатали дверь в кабинет Лазентенна и выставили напротив нее охрану. Самого Лазентенна я уже давно не видела.

— А ты его только один раз видела. И это было в глубоком детстве.

— Не издевайся!

— Ладно, ладно. Да, ход твоей мысли был правильным. Лазентенн действительно предал нас. — увидев, как лицо Линны резко изменилось от удивления, Ван решил дать пару комментариев сверху. Для убедительности. — Все это время, пока я искал Королеву, он собирал информацию о ней и ее связи с Маской и векторами. Нарыв достаточно данных, он решил переписать общий код векторов на новый лад и отомстить Единым Расам за гибель своего народа.

— И что же? — спросила Линна. — Ты так долго искал эту девчонку, теперь нашел ее и исполнил предсказание Маски. Дело того стоило? Стоило жизней наших людей?

— Вне всякого сомнения, дело того стоило. Теперь векторы не станут нападать на флоты Единых Рас, если те в свою очередь не постараются вторгнуться в их сектор космоса. Задание выполнено, и я не жалею об результатах. Как говорил Маска: "Без жертв в войне не победить".

— Значит, он тоже мертв. — Линна вздохнула. — В А.В.Е.Л.Е. так поступают с предателями?

— Нет, его убили не мои агенты в Магистрате. Хотя первоначальный план был именно таким. Да только Гнев с ним разобрался первым.

Линна нахмурилась, должно быть, представляя себе разорванное на части тело Лазентенна, лежащее под открытым небом. По миловидной мордашке девушки пробежала какая-то эмоция, только Ван не успел понять, какая именно: сострадание или отвращение?

— Наверно, это страшно, — произнесла она печально. — Умирать от руки Предвестника.

— Не страшнее, чем от гранаты, — успокоил ее Ван. — Хотя, — он сдвинул брови к переносице, — видеть перед собой глаза, которые заглядывают тебе прямо в душу, а потом ощущать, как жизнь потихоньку выходит из твоего тела… Линна, ты в норме?

— Скажешь тоже! В норме! — недовольно фыркнула Линна. — Рассказывать девушке о таких страстях! Теперь ясно, почему у тебя до сих пор нет пары.

— Она могла бы быть, если ее не убили.

— Ой! Прости меня, Ван. Я не знала.

— Да ладно, забей, — сказал он так, будто это для него больше ничего не значило. Хотя на самом деле он, даже спустя двадцать шесть лет, помнил ее лицо, улыбку и прикосновение нежных рук к его рукам. — Она тоже была Предвестником, возможно, самым человечным Предвестником из всех, кого я знал. Даже после трансформации она не потеряла человечность. И по этой самой причине, из-за человечности и чувств жалости и сострадания, она погибла. Эх, — он потянулся, — к чему это я начал вспоминать? Это было давно.

— А ты?

— А что я?

— Ты лишился человечности и сострадания?

Короткий смешок раздался с его стороны. Затем Ван полез в карман своих брюк, вытащил оттуда маленький металлический контейнер, поблескивающий в свете луны, и передал его Линне. Девушка приняла дар, взяла его двумя пальцами, осмотрела со всех сторон.

— Что это? — наконец спросила она, возвращая контейнер обратно Вану.

— Контрольные наниты, которые мне через Ниро передал Лазентенн. Он сказал, что эти машинки способны вызвать перегрузку абсолютно во всех системах. А еще он сказал, что я знаю, как их использовать. Вот я и попросил Максима засесть на соседнем здании и использовать их на Гневе, когда ситуация окончательно выйдет из-под контроля. Хотя я мог со спокойной совестью размозжить его голову об пол, вот только Королева бы мне этого не простила. Поэтому сама посуди, осталась во мне человечность или нет.

— Холодный расчет и вечный поиск выгоды для самого себя. В этом ты весь, Ван.

— А разве поиск выгоды и проявление человечности — это не одно и то же? Ведь проявляя человечность, ты подсознательно считаешь, что тот, кого ты пощадила, не всадит тебе нож в спину. И во многих случаях подобная надежда является ложной.

— А ты знаешь, что добивать и без того уставшую девушку вопросами с подковырками — верх неприличия? — надулась Линна.

— Хорошо, больше не буду мучить тебя старческими бреднями и отпущу отдыхать. Кстати, завтра ты нужна мне свежая, как огурчик.

— В смысле? — взволнованно забегала глазами по сторонам Линна.

— В том смысле, что после такого напряженного месяца мне просто необходимо взять отгул и наладить отношения с детишками, а ты мне в этом поможешь. А теперь разрешите сопроводить вас до вашей комнаты.

— Разрешаю, господин.

Стоило им под руку отойти от смотрового стекла, как душу Вана вновь заволокла темная пелена тревоги. Все то, что он сейчас наобещал и рассказал Линне, становилось обыкновенным ложью, ибо сведения, добытые из лаборатории Лазентенна, снова переворачивали все его планы с ног на голову и вынуждали вновь покинуть родную базу с живущими на ней людьми и вновь почувствовать на себе холод космоса и одиночества. Почему одиночества, если на заданиях его обычно сопровождали Ниро или Максим? А все потому, что на это задание он отправиться один. Таков его изначальный план, коррективов в который он не намерен вносить. Во всяком случае, такова природа Вечности — всегда быть одной. И такова природа лидера — идти впереди своих подчиненных и друзей, даже если они захотят его остановить. Одно он знал точно: Линна захочет его остановить из-за питаемых к нему чувств. А в этом плане не должно быть помех. Даже таких, как Линна. Ван активировал свой код и полностью сосредоточил свой бионический потенциал на Линне. Одного взгляда должно хватить.

— Посмотри на меня, Рыжик, — говорит он, и девушка со свойственной только ей улыбкой оборачивается, рассчитывая услышать от него хоть какое-то слово, но вместо этого попадая под прямое бионическое воздействие.

Ее контроль над телом ослабевает, и она, не удержавшись на шатких ногах, падает. Он не дает ей упасть, ловко подхватывает ее и вносит в ее спальню. Оставив свою умницу Йори на кровати, Ван, как в старые добрые времена, накрывает ее одеялом, легко касается губами ее лба и, тихонько выйдя из комнаты, отправляется в сторону ангара. Попутно он перезаряжает встроенный в протез электрошокер на тот случай, если его кто-то увидит.

В ангаре никого не было, даже роботов. Запрыгнув в кокпит одного из истребителей, он позволил себе недолго посидеть без дела, поразглядывать начинающее окрашиваться в цвета рассвета небо.

Сразу же вспомнилось непонимающее лицо Линны и вопрос "Почему?" в ее глазах. Такое же лицо и такой же вопрос был и у него самого два года назад, когда Маска отправился на станцию "Олимп" со словами о высшем благе для всех ныне живущих. Тогда Ван тоже не понял его, тоже посчитал его идею бредом и сказал, что те, кто убил Елену и Сиона не заслуживают пощады. Тогда Маска сделал с ним то же, что он сегодня сделал с Линной, после чего исчез в неизвестном направлении. И сейчас Ван Сандати тоже должен исчезнуть на неопределенный срок, чтобы постараться защитить тех, кого он ненавидел от предсказанной Лазентенном угрозы.

Некоторые, кто посвящен в тайны Предвестников, считают, что их невозможно убить. Что сколько не отрезай им головы и не всаживай в них пуль, они будут подниматься и продолжать вершить свой кровавый суд. Да, в чем-то они были правы. Хотя бы в том, что Предвестника проблематично убить. Но все же это возможно. Лазентенн в своих записях подробно описал явления жизни и смерти, только глазами самого Предвестника. А значит, существует малая, но все же пугающая вероятность того, что все может повториться вновь. Но только еще страшнее, чем раньше.

Ван последний раз бросил взгляд на двери ангара. Сюда он больше не вернется. Отныне он и его детище, А.В.Е.Л.Ь., должны идти разными путями.

Маленький кораблик вылетел из-под земли и, набрав скорости, понес своего пилота прочь от его дома. Туда, где сейчас дремала опасность для тех, кого он любил. Туда, куда его тянула человечность и вместе с ним сострадание.

Туда, где начинался холодный, темный космос, а звезды походят на миллиарды стрел...