Эпизод III

Потоки кислоты стекали с колосса, подобного кривому чёрному клыку, выросшему из трещины на грязно-жёлтом лике Вельты. На пару минут время для троих наблюдающих, казалось, замерло, а затем на едва различимом в мутном небе остром пике объекта произошёл взрыв, его прозрачная ингибирующая окисление оболочка лопнула и сползла вниз вместе с приварившимися по пути из центра планеты проводами, обнажая прочнейшее покрытие одного из заражённых палатронов, потерявшего свою изначальную форму. Похоже было, что тварь из тёмных недр, давно обратившая внимание на своих последних гостей, теперь воздела над поверхностью свой поделённый на сегменты перст, дабы самолично раздавить их.

— Вопрос о его внешнем виде и размерах ныне закрыт, — резюмировала Литани, лёжа на песке. — И всё же… Одних габаритов мало, очертания эгзо недостаточно фалличны, чтобы удивить меня.

— Я не смогу перегрузить свой реактор и устроить атомный взрыв, — пятясь, пожаловалась Каро. — Всеми моими силами симбионта никак не уничтожить и не задержать.

— Если б перегрузила, то погибла бы напрасно, — Тиете рассматривала нависшую над ними разумную скалу через видоискатель мушкетона. В неизогнутом положении видимая часть конструкции, должно быть, достигала в высоту не меньше трёх миль. — Этот механизм выдерживает чудовищные внутрипланетные давление и температуры, его не разрушит даже взрыв самой планеты, не говоря уже о твоём истощённом реакторе.

Острие конструкции накренилось и раскрылось, как огромный бутон, плавно трансформируясь в подобие чаши, что диаметром была в полмили. Тиете решила, что видит образующееся зеркало мощной параболической антенны, но на вершине своего "тела" эгзестис создал именно чашу, почти сразу начавшую заполняться бурлящей кислотой. Не прошло и минуты, как в сосуде, повёрнутом ребром к поверхности Вельты, заплескалось дымящееся едкое озеро, сдерживаемое изменяемым гравитационным полем. Изуродованный палатрон изгибался в сторону путниц, чаша медленно опрокидывалась, снижаясь над ними, пока перевёрнутое озеро не оказалось в зените, в миле над головами женщин.

— Мы не успеем выбраться из зоны поражения, если симбионт решит прихлопнуть нас этим, — Каро, принявшая параболоидную конструкцию за гигантскую коррозийную мухобойку, схватила офицера за руку. — Поэтому ретироваться нужно сейчас, пока он мешкает.

— Подожди, — осадила робота Тиете. — От него нам не сбежать, но я не верю, что наш путь может закончиться здесь… Эгзестис возится с нами слишком долго, бездумный убийца так не поступает.

И, будто в подтверждение её слов, исполин замер над путешественницами, выпростал из своего корпуса две дополнительные трёхпалые лапы-башни и с грохотом упёрся ими в песок. Кислотный резервуар вскипел, и на его поверхности, повинуясь гравитационному устройству, проступили очертания гигантской гуманоидной личины. Жидкостный образ этот не имел характерных расе, полу и возрасту черт, он напоминал скорее насмехающуюся театральную маску, чем живое лицо. Тёмные глаза-водовороты не отрываясь смотрели на путешественниц, разверзлась пасть, обнажая скрученные из кислотных струй длинные зубы, несколько секунд побыла открытой, а затем с громким плеском захлопнулась. Изогнутое тело эгзестиса слегка выпрямилось, и, отвернув от женщин свою голову-чашу, тварь уставилась куда-то в северном направлении.

— Он что, зевнул? — спросила Литани, когда Тиете кое-как поставила её на ноги.

— Нет, — отозвалась Каро. — Просто передумал. Он слишком большой, чтобы с нами разговаривать.

Тем временем сверлильщик высвободил левую лапу из песка и подтащил трёхпалую кисть поближе к своей голове. Посреди ладони образовался ещё один заполняющийся резервуар-параболоид, в котором могли бы уместиться четыре таких корабля, как разведчик офицера Кай. Вторая бурлящая личина чертами оказалась идентична первой, от верхней границы лба до кончика длинного острого подбородка в ней было около шести сотен футов. Это лицо на ладони придвинулось к перепуганным путешественницам ближе, чем предыдущее, и, остановившись, оскалилось.

— А может, я ошиблась, — еле произнесла бледная, как полотно, Тиете, глядя на повисшую перед ней трясущуюся и вращающуюся морду, сбоку от которой начал удлиняться левый палец эгзестисовой лапы. — И у него совсем нет мозгов.

Последняя из множества фаланг вытянувшегося пальца преобразовалась в третью, наименьшую по размерам чашу. Новый лик эгзестиса, стапятидесятифутовый, остановился всего в двух сотнях ярдов от каэлийки и почти даже неожиданно заорал:

— О-О-ОХ, ЛЮДИШКИ!

Каро и Тиете успели по разу выкрикнуть: "Спасайтесь!", "Прячьтесь за мной!" и "Оно говорящее!", пока тварь набирала воздух для произнесения следующей фразы.

— ЧТО ЗА НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА. Я РЕШИЛ ПОБЫТЬ СНАРУЖИ И НАСЛАДИТЬСЯ ПОСЛЕДНИМИ ЧАСАМИ В СВОЁМ УНИКАЛЬНОМ ОДИНОЧЕСТВЕ, И ЧТО Я ВИЖУ? ЛЮДИШЕК. ДАЖЕ СЕГОДНЯ, В ЭТОТ ВОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬ Я ДОЛЖЕН СОЗЕРЦАТЬ ВАШИ КРОШЕЧНЫЕ СУЕТЯЩИЕСЯ ФИГУРКИ, СЛУШАТЬ ВАШ ПИСК...

Затем существо снова принялось втягивать пастью воздух.

— Пожалуйста, прости нас за вторжение и пощади, — опомнившись от шока, взмолилась офицер. — Мы прибыли по крайней нужде!

— ПОТОМ, — прогрохотала средняя голова так громко и низко, что у женщин заложило уши.

— Что? — не поняла Тиете.

— ПОТОМ, ВСЁ ПОТОМ, — уточнила меньшая. — СНАЧАЛА — ЖЕРТВА. МОЁ ВРЕМЯ НА ИСХОДЕ, ОНО ИЛЛЮЗОРНО И НЕ БЕСПЛАТНО. ВАМ, КАЖЕТСЯ, ЧТО-ТО НУЖНО ОТ МЕНЯ, Я ЖЕ ХОЧУ ОТ ВАС РАВНОЦЕННОГО… КАЧЕСТВО И КОЛИЧЕСТВО ОТДАННОГО МНЕ ПОВЛИЯЕТ НА ХОД ДАЛЬНЕЙШИХ СОБЫТИЙ. ПОСМОТРИМ, КТО У НАС ЗДЕСЬ...

Сверлильщик остановил взгляд своих водоворотов на Литани, которой не давала упасть каэлийка.

— С ТЕБЯ И НАЧНЁМ.

— Так много было всего, — отозвалась лорелеанка, выплёвывая кровавые сгустки. — Кхе… Что хотела сказать тебе при встрече, эгзо, в такое количество мест собиралась послать… Но теперь мне тяжело ради тебя даже открыть рот, увы. Проклинаю тебя, всё же.

— ХРАБРАЯ МАЛЕНЬКАЯ ЛИТАНИ ВИРАГО, — глухо пророкотал эгзестис. — НЕУЖЕЛИ КАТАКОМБЫ ИНДЕРА ХРАНЯТ ТО, РАДИ ЧЕГО НЕ ГРЕХ ОТДАТЬ ПОСЛЕДНЕЕ, ВКЛЮЧАЯ ЖИЗНЬ? ИЛИ, БЫТЬ МОЖЕТ, ЭТО Я ВЛАДЕЮ ТЕМ, ЧТО ТЕБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НУЖНО?

— Откуда ты меня знаешь? — презрительно сощурилась администратор.

— НЕ МОГ ЖЕ Я НЕ ПОДСЛУШАТЬ ВАШИ ПОВИЗГИВАНИЯ В ТОЙ ПРОЗРАЧНОЙ ПАЛАТКЕ, — был ответ. — И В ТОМ КОРАБЛИКЕ. ЕЩЁ Я СТАЛ СВИДЕТЕЛЕМ ПАРЫ ЛЮБОПЫТНЫХ СЦЕН, И ЗНАЮ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТОБОЙ НА САМОМ ДЕЛЕ. ХОЧЕШЬ, РАССКАЖУ НАПОСЛЕДОК?

— Не желаю слышать от тебя ничего, особенно об этом, — Литани перестала держаться за Тиете и отошла от неё. — Делай, что собрался, и отпусти остальных.

— Это — третья возможность относительно быстро уйти из жизни, — подала голос злая советчица из письма. — Она последняя и самая печальная.

— ПРОЩАЙТЕСЬ, — скомандовал эгзестис, выдёргивая из песка правую трёхпалую конечность.

— Нет, — всхлипывала каэлийка. — Там будут машина и лекарства. Отпусти её с нами на склад.

— Я скоро умру, госпожа, — в словах Литани сквозило глубокое безразличие. — Мои внутренности сожжены, и комбинезон изнутри полон крови, натёкшей из дыры в моём животе. Осталось узнать у вас… Это песок, да? Который с таким аппетитом уплетала Каро. Каким-то образом он попал внутрь меня?

Тиете зарыдала в голос. Не в силах произнести ни слова, она только кивнула в ответ.

— Вы обе знали об этом и молчали...

Последовал ещё один кивок, офицер заливала слезами маску и не знала, куда себя деть.

— Госпожа, вы ведь скрывали это, чтобы я не паниковала и не создавала проблем в пути, — слабо улыбнулась лорелеанка. — Вы были уверены, что мы вместе доберёмся до склада, где аппарат быстро всё исправит. Да, конечно, так оно и было, меня всё устраивает… Я забуду, что в любой момент приказом своим вы могли остановить тот фарс у палатки; там все повели себя, как сволочи. Теперь же перестаньте реветь и позвольте трёхголовому наконец избавить меня от мучений.

— Скажете мне что-нибудь? — тактично выдержав паузу, поинтересовалась Каро.

— Пожалуй, — отозвалась Литани. — Но никаких добрых напутствий или слов поддержки. Ты — робот. Мы создали вашего отца, доверили ему свои судьбы в минуту опасности… Но Комплекс и его проклятые дети, андроиды и палатроны, не выполнили свою задачу, не защитили людей от эгзо. А ещё, представь себе, твои собратья с нашего медкорабля плевать хотели на заложенные в них программы пресмыкания перед каэлийкой, идти с нею в поход не решилась ни одна из трусливых синтетических шкур. Это лишь пара из множества причин моей ненависти к тебе и тебе подобным. Ненависть эта ныне сильна, как и годы назад.

— Я приму то, что вы сказали, — согласилась мехатронная путница. — И сделаю из этого эпитафию в вашем виртуальном некрологе.

— И НЕ ЗАБЫВАЙ, ЭТА ПОДЛАЯ ДЕВИЦА УБИЛА ТЕБЯ СЕГОДНЯ, — добавил сверлильщик. — ТЫ РАССЛАБИЛАСЬ И НЕ ЗАМЕТИЛА, КАК ОНА НАПАЛА ИСПОДТИШКА И ОТРАВИЛА ТЕБЯ. МОГУ ПОКАЗАТЬ ВИДЕО, СНЯТОЕ С РАЗНЫХ РАКУРСОВ.

— Вы спровоцировали меня, — принялась оправдываться роботесса. — Я не планировала убивать вас, просто в расчёты возможных последствий вкралась ошибка. Произошёл несчастный случай.

Пальцы Вираго дёрнулись, порываясь сжать приклад ружья, но оружия при ней не было.

— Уже не важно, — произнесла Литани сквозь сжатые зубы. — Как только госпожа перестанет в тебе нуждаться, желаю тебе, Каро, сдохнуть в страданиях, что будут посильнее моих. Быть может, познав боль и безысходность, ты наконец хоть немного поймёшь… Биолюдей.

Правая ладонь симбионта нависла над путешественницами, из открывшейся в ней ниши на сложной системе тросов начал спускаться огромный параллелепипедный блок песчаника, покрытый небьющимся стеклом, снабжённый окованными углами. На гранях блока из поверхности рыхлого камня выступали сотни уложенных аккуратными рядами блестящих капсул. На небольшом участке одной из граней не было стеклянного покрытия, и стройные ряды сосудов с покойниками нарушала единственная отрытая могила. Эгзестис, плавно поставив странное сооружение на пустошь перед женщинами, заговорил снова:

— В МИРЕ, ГДЕ ПОДОБНО НЕМОЩНЫМ СОЗДАНИЯМ ГИБНУТ, ПОДХВАТИВ ЗАРАЗУ, ПЛАНЕТЫ И ЦЕЛЫЕ СКОПЛЕНИЯ, НИКТО НЕ СЫЩЕТ ПОКОЯ. ТЕ, КТО ТРУСЛИВО БЕЖАЛ, ПОБРОСАВ СВОИ ДОМА, ТЕПЕРЬ ТОСКУЮТ И ЖДУТ, КОГДА ЭТИ ДОМА ИСЧЕЗНУТ. ТАК ПОСТУПАЛИ ВСЕ СЛАБАКИ, ТАК ПОСТУПИЛИ И ВЫ, БЫВШИЕ ХОЗЯЕВА ЛОРЕЛЕИ… СКАЖИ МНЕ, ЛИТАНИ ВИРАГО, РАДИ ЧЕГО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ ОСТАВИЛА ФЛОТ И ПРИБЫЛА СЮДА? НЕ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ПОБЫТЬ С КЕМ-ТО ИЗ ТВОЕЙ НОВОЙ КОМПАНИИ. И НЕ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ПЕРВОЙ УВИДЕТЬ НЕКОЕ ДРЕВНЕЕ ОРУЖИЕ, ВОЛЕЙ СЛУЧАЯ ОКАЗАВШЕЕСЯ НА СКЛАДЕ ИНДЕРА, ВОВСЕ НЕТ. КАКИМИ БЫЛИ ТВОИ МЫСЛИ, КОГДА ТЫ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ НАЗАД ВЕРНУЛАСЬ В СВОЙ ДОМ? О ЧЁМ МЕЧТАЕТ КАЖДЫЙ ФЛОТСКИЙ, ПОКИНУВШИЙ ЖИЛИЩЕ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ, КОГДА ВОКРУГ ТОЛЬКО МЁРТВАЯ ПУСТОТА, ОТ КОТОРОЙ НЕ СКРЫТЬСЯ?

Каро и Тиете переглянулись. Литани стояла, опустив голову, и плечи её вздрагивали. Она тихо ответила:

— Моя тяга к этому месту лишь немногим сильнее, чем у остальных. Любой из нас, вельтийцев, мечтает вернуться… И, если суждено будет погибнуть здесь, каждый желает быть похороненным в родной земле.

— ПОДОЙДИ, — приглушённо громыхнул колосс.

Из прямоугольной ниши в его ладони вылетела лёгкая грузовая платформа, парой трубок соединённая с установленной на ней в вертикальном положении капсулой, вскоре уже поджидавшая Литани у песчаного блока. Тиете потащилась за лорелеанкой; сопровождая её к транспортному средству, офицер по-прежнему с трудом осознавала происходящее.

— Это — кладбище Абсинт-Алести, — сказала Вираго, остановившись перед отвесной песчаной стеной, скрытой под стеклом. Отчуждённость на короткий миг сменилась умиротворением, когда женщина увидела то, что, как ей казалось, было давно потеряно. — Оно всё ещё существует, и я вижу таблички. Там, по сторонам от моего будущего вместилища, похоронены мои отец и мать...

— ВСЕ ЁМКОСТИ С ВАШИМИ МЕРТВЕЦАМИ БЫЛИ ПЕРЕХВАЧЕНЫ МНОЮ В ПАДЕНИИ И ВМОНТИРОВАНЫ В ПЛАСТ ПОВЕРХНОСТНОЙ ПОРОДЫ В СООТВЕТСТВИИ С ПРАВИЛАМИ ВЕЛЬТИЙСКИХ ЗАХОРОНЕНИЙ, — продолжал эгзестис. — ВО ВРЕМЯ ВЗРЫВА ВЕЛЬТЫ-АЛЬМАДЫ, БЛИЖЕ К НОЧИ, СЕЙ БЛОК БУДЕТ НАДЁЖНО ЗАПЕЧАТАН В ГЕРМЕТИЧНУЮ УДАРОСТОЙКУЮ ОБОЛОЧКУ, ВКЛЮЧАЮЩУЮ ФУНКЦИЮ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИИ ДЛЯ ПРОПУСКА ЯВИВШИХСЯ ПОЧТИТЬ ПАМЯТЬ, И ОТПРАВЛЕН НА ПОСТОЯННУЮ ОРБИТУ ВОКРУГ ОСТОВА ЭТОЙ ПЛАНЕТЫ. ТЫ В ЧИСЛЕ МОИХ ПОСЛЕДНИХ ПОСЕТИТЕЛЕЙ, ЛИТАНИ ВИРАГО, ОТВАЖИВШАЯСЯ ЯВИТЬСЯ СЮДА, И СЕЙЧАС ТЫ ЗАЙМЁШЬ МЕСТО СРЕДИ СВОИХ ПРЕДКОВ.

Литани сняла с лица маску и протянула её каэлийке:

— Вам она ещё может пригодиться. Кислородный процессор в ней рассчитан на десять суток работы, за это время даже здоровую меня спасти из орбитального кладбища никто не успеет, авангарду флотилии сюда лететь не меньше месяца...

Достав "талон", Вираго собиралась отдать и его, но письмо прошипело: "Оставь при себе", и женщина вернула прямоугольник обратно в карман.

— Действительно, лучше унести это с собой в могилу, — пробормотала она. — Из-за тебя никто больше не наложит на себя руки.

Литани встала на платформу, открыла капсулу и устроилась в ней, встав на подставку и прижавшись спиной к тёмной мягкой обивке. Брови и ресницы лорелеанки тлели в агрессивной окружающей среде, но женщина улыбалась. Когда нижняя половина крышки капсулы затворилась, фиксируя ноги администратора, она, преисполненная волнения, сказала:

— Так хорошо снова оказаться дома, но, будь у меня выбор, я близко не подошла бы к этому застеклённому склепу. Госпожа, я так хотела вернуться с вами на "Круитли"… Когда вы сбежите отсюда, вас обязательно восстановят в должности, назначат квартирмейстером флагмана флотилии. Если б я могла, то служила бы вам так преданно, как никому другому… Но глупое желание останется в пустыне, вместе со мной. Помните, как начиналось это судьбоносное дело? Помните, как меня вдохновил ваш рассказ о том, что перед началом серии опустошительных войн мастера мира Истока разрабатывали проект особого, губительного для эгзо оружия? И что опечатанный контейнер с одним из опытных образцов, тайно отправленный в Лорелею, пылится, забытый всеми, в порту на этой заурядной планете? После тех ваших слов пришло понимание, что у людей впервые появился шанс отомстить. Я ухожу в спокойствии, зная, что вскоре вы обретёте лекарство от космической заразы и исполните, наконец, долг народа Каэлы. Простые люди Лорелеи всегда были на вашей стороне и не считали, что на каэлийцах лежит вся ответственность за нашествие паразитов… Помните, флот примет вас, госпожа, и вместе с ним вы отправитесь дальше, навстречу новым, безопасным мирам.

— Твои собратья постоянно наблюдают за районом приземления разведчика, — покачала головой Тиете. — Наивно думать, что они не следят за нашими мытарствами. По возвращении на "Круитли" меня ожидают бесконечные разбирательства и суд.

— ЭТО — МЕНЬШЕЕ, ИЗ-ЗА ЧЕГО СТОИТ ТРЕПЫХАТЬСЯ, — заверил сверлильщик успокаивающим тоном. — Я ВРЕМЕНАМИ ГЛУШУ ФЛОТСКИЕ ТЕЛЕСКОПЫ, И СЕГОДНЯ У НИХ ОЧЕРЕДНОЙ ДЕНЬ БЕЗ ДАННЫХ С ПОВЕРХНОСТИ. ПОЧЕМУ Я НЕ ХОЧУ ПОСАДИТЬ ГРЯЗНОЕ ПЯТНО НА РЕПУТАЦИЮ ВЫСОКОЙ САМКИ? ПОТОМУ ЧТО ЭТО БЕССМЫСЛЕННО. КОГДА, СПУСТЯ МЕСЯЦ, К ОБЛОМКАМ ВЕЛЬТЫ ПОДОСПЕЮТ ЛОРЕЛЕАНСКИЕ КОРАБЛИ, И БУДЕТ НАЙДЕНО СИЕ КЛАДБИЩЕ С ТРУПОМ ЖЕСТОКО УБИЕННОЙ ЛИТАНИ, ДОБРОЕ ИМЯ ИХ ИДОЛА ИЗ ДРЕВНИХ ВЕКОВ САМО СОБОЮ НЕОЖИДАННО РАСТАЕТ, СЛОВНО ДЫМ.

Лорелеанка прикоснулась ладонью к плечу офицера:

— Не слушайте его и не волнуйтесь. Удачи вам, госпожа… Прощайте.

Из глаз стоявшей перед платформой офицера Кай вновь потекли слёзы.

— Каро и я, мы солгали тебе, — внезапно сказала каэлийка, и улыбка на лице Литани померкла. — На том складе нет никакого оружия, и мне не известно, сумели ли ноанцы изобрести хоть что-то для борьбы со сверлильщиками. По прошествии стольких лет, кажется, и так всё очевидно… Я же прибыла на Вельту и спешу к Индеру совсем с другой целью, личной, безумной, не имеющей ничего общего с искуплением старых грехов. И на корабль вашей флотилии я не вернусь больше, как и не собиралась с самого начала. Мне очень жаль, что ты отправилась сюда со мною, я не взяла бы тебя, зная, что по дороге найду согласного помочь гиноида. Тех немногих обитателей "Круитли", кого я посвятила в готовящуюся авантюру, удерживал страх перед паразитом, роботы, казалось, были напуганы сильнее людей… И только ты, ты добровольно вызвалась сопровождать меня. Поэтому будь храброй последний раз, не сожалей и не строй иллюзий. Твой бездомный народ не ждут связанные со мной перемены к лучшему, каэлийка не принесёт им победы, а ты умерла здесь зря, Литани. Но, будь ты на моём месте, ты знала бы, что есть то, что ценнее всех вас. Ты бы поняла...

Вираго хотела что-то ответить, но верхняя деталь крышки со стуком захлопнулась. Сквозь полупрозрачный выпуклый иллюминатор было видно бледное, испачканное кровью лицо лорелеанки, со страхом и непониманием она смотрела в глаза Тиете.

— ГЕРМЕТИЗИРУЮ И ОТКАЧИВАЮ НЕНУЖНЫЙ ВОЗДУХ, — сообщил эгзестис. — УСЫПИ СВОЙ РАЗУМ. ЗАБУДЬ ОБО ВСЁМ. ПРОСТИСЬ С СОБОЙ.

Литани задержала дыхание, весь оставшийся в капсуле кислород был вытеснен поданным по трубке углекислым газом, затем клапаны на ёмкости закрылись. Женщина с полминуты стояла неподвижно, осуждающе глядя на отвернувшуюся плачущую Тиете, потом покрасневшую Вираго затрясло. Инстинктивно пытаясь выбраться наружу и вдохнуть, она дёргалась и беззвучно хрипела, а после замерла с перекошенным ртом и широко раскрытыми остекленевшими глазами.

Посмотрев на лицо умершей, каэлийка впала в истерику и начала пинать платформу ногами, Каро даже пришлось оттаскивать свою кричащую госпожу от капсулы.

— НАСТУПИЛА СМЕРТЬ, И ПЛАТА СЧИТАЕТСЯ ВНЕСЁННОЙ, — выдохнул эгзестис. Платформа поднялась мимо рядов погребальных ёмкостей и с помощью манипуляторов принялась закреплять сосуд с телом Литани в пустующей нише. — СДЕЛКА ОКАЗАЛАСЬ ОЧЕНЬ НЕДУРНА...

Капсула была установлена, снабжена именной табличкой и накрыта выпуклым стеклом, платформа же вернулась в ладонь чудовища. Следом за летающим аппаратом в прямоугольное отверстие начали втягиваться тросы, и многотонное гротескное кладбище неспешно поднялось в воздух.

Когда песчаный блок был на середине пути к конечности сверлильщика, в воздухе напротив места упокоения Вираго на тысячную долю секунды возникло небольшое круглое пятно. Из левитирующей воздушной аномалии высунулась размытая тёмная рука, молниеносно и беззвучно проколовшая бронестекло и иллюминатор листообразным клинком. Поразив остывающий труп Литани между глаз, конечность с оружием вернулась в пятно и пропала вместе с ним.

Тиете не смогла воспринять случившееся, хотя и не сводила с блока покрасневших глаз. Сенсоры Каро также не успели ничего зарегистрировать ввиду дефицита энергии. Увидел ли событие эгзестис, осталось неизвестным, гигант на произошедшее никак не отреагировал.

Как только кладбище исчезло внутри его ладони, симбионт надменным тоном предложил роботу и хнычущей каэлийке заткнуться и проваливать.

— СТУПАЙТЕ, НАСЛАЖДАЙТЕСЬ КУПЛЕННЫМИ МИНУТАМИ И НЕ ТРАТЬТЕ МОИ, — огрызнулся трёхлицый монстр. — Я НЕ РАЗМАЖУ ВАС, ЕСЛИ НЕ БУДЕТЕ ЗЛИТЬ МЕНЯ.

Каро только этого и ждала, она молча потянула офицера за руку, но та не спешила уходить.

— С САМКАМИ ЛЮДИШЕК ВСЕГДА ОДНИ И ТЕ ЖЕ ПРОБЛЕМЫ, — брезгливо протянуло чудовище, глядя на толкающихся женщин. — НЕ ЖЕЛАЮТ УНОСИТЬ НОГИ, ХОТЯТ ОСТАТЬСЯ И ТАРАЩИТЬСЯ НА МЕНЯ, ГИГАНТСКОГО, ПРЕИСПОЛНЕННОГО МОЩИ...

— Отнеси нас на склад, сверлильщик, — потребовала каэлийка дрожащим голосом. — Всё равно стоишь тут без дела.

Меньшее лицо зарябило и высунуло из пасти длинный кислотный язык.

— ПОЧУВСТВОВАЛА АЗАРТ? ЖЕЛАЕШЬ СВЕСТИ ТЯГОСТНЫЙ ПОХОД К ОБЫЧНОЙ ПРОГУЛКЕ? — наигранно удивился эгзестис. — ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ТЕБЯ НОСИЛИ НА РУКАХ? ЧТО Ж, НИКТО НЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ЭТО ЗАПРЕЩЕНО. ВСЁ ВОЗМОЖНО, ПОКА У ТЕБЯ ЕСТЬ, ЧТО ОТДАВАТЬ ВЗАМЕН.

Кипящая морда вновь приблизилась к путешественницам и стала разглядывать гиноида.

— МОЯ ПОМОЩЬ БУДЕТ СТОИТЬ СООТВЕТСТВУЮЩЕ… ЗАБЕРУ-КА Я, ПОЖАЛУЙ, ЭТУ ПОТЁРТУЮ МИКАРО КУСТАРНОГО ПРОИЗВОДСТВА.

— Нет, — Тиете загородила Каро собой, о чём впоследствии не раз жалела. — Её я не отдам. У неё нет причин умирать здесь, придумай что-нибудь другое!

Мрачный лик твари надвинулся ещё ближе, оглушительное бурление кислоты заставляло вибрировать песок под ногами путниц.

— ЗАЧЕМ ЖЕ, — заговорило существо. — НА ДРУГИХ УСЛОВИЯХ ЭТА СДЕЛКА НЕВОЗМОЖНА. ПРОСТО ПРЕДСТАВЬ, ЧТО МИКАРО РАЗОРВАЛИ ГДЕ-ТО ПО ДОРОГЕ К ГОРОДУ. ИЛИ ЭНЕРГИЯ ЭТОЙ ЖЕЛЕЗКИ ИССЯКЛА, А ТЫ ЕЁ БРОСИЛА, ВЕРОЯТНОСТЬ ЭТИХ ИСХОДОВ И ТАК ОЧЕНЬ ВЫСОКА.

— Нет! — повторила Тиете.

— ДОЧЬ КОМПЛЕКСА НЕЗАВИСИМОЙ ПОДДЕРЖКИ, — продолжал эгзестис, не слушая каэлийку. Летающая платформа снова показалась из его руки, на этот раз она несла на себе мощную лазерную пушку и несколько машин, используемых на заводах для демонтажа сломанных андроидов. — ВАС НЕ ХОРОНЯТ В ПЕСКЕ, НО ПЕРЕРАБАТЫВАЮТ С ПОЛУЧЕНИЕМ ДОРОГОСТОЯЩИХ КОМПОНЕНТОВ. СЕГОДНЯ, ПРАВДА, ПОЛЬЗЫ ОТ ТВОИХ ВНУТРЕННОСТЕЙ НИКАКОЙ, ВРЯД ЛИ ХВАТИТ ДАЖЕ, ЧТОБЫ ПОЖЕВАТЬ ОТ СКУКИ ВЕЧЕРОМ...

Каро совсем не спешила быть переработанной и в критической ситуации соображала быстрее своей названной госпожи.

— Отнюдь, — заявила роботесса. — В отличие от слабых духом людей, я не хватаюсь за первую же возможность умереть в тёплой домашней обстановке. Я продолжу свой путь, а ты всё равно поможешь нам, ведь в качестве оплаты тобой уже получен наш корабль.

Личина замерла и втянула язык.

— ЧТО? КОРАБЛЬ? — задумался сверлильщик. — ЗНАЧИТ, ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЧТО, ПОКА ОДИН БЕСФОРМЕННЫЙ НЕУКЛЮЖИЙ ЖИРДЯЙ ВОРОЧАЛСЯ В СВОЕЙ ЛАВЕ, ГОТОВЯСЬ ВЫБРАТЬСЯ НА ПОВЕРХНОСТЬ, ОН УСТРОИЛ ВПЕЧАТЛЯЮЩИЙ ОБВАЛ, ПОВЛЕКШИЙ КРУШЕНИЕ ВАШЕГО ДРАГОЦЕННОГО РЖАВОГО ТРАНСПОРТА? ДОПУСТИМ, ЧТО ТАК И БЫЛО. БЕДА В ТОМ, ЧТО В ОБМЕН Я ОТОЗВАЛ СВОИХ ПРИСЛУЖНИКОВ, КОГДА ОНИ УЖЕ БЫЛИ ГОТОВЫ РАСТЕРЗАТЬ ВАС, ЛЮДИШКИ...

— Но затем ты отнял у нас мост, — перебила эгзестиса Каро. — Лапами подчинённых.

— ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, СТАЩИЛ ПРЯМО ИЗ-ПОД НОГ. НО НА ЭТОМ МАРАФОН ВЗАИМОПОМОЩИ И ЗАКОНЧИЛСЯ, — прорычала тварь с кислой миной. — МЕРКАНТИЛЬНЫЙ УМ СПАС ТЕБЯ НА ЭТОТ РАЗ, МИКАРО, НАЧИНАЮЩАЯ УБИЙЦА НЕВИНОВНЫХ, НО К СКЛАДУ ТЫ ПОЙДЁШЬ ПЕШКОМ… ХМ… ПОМЯТУЯ О НЕСЧАСТНОЙ ЖЕРТВЕ, ВОЗМОЖНО, СТОИТ ДАЖЕ ПООЩРИТЬ МАЛЕНЬКОГО РОБОТА ЗА СТОЛЬ ПОДЛЫЙ И МЕРЗКИЙ ХАРАКТЕР? ИСТИННО, ТЫ ДОЛЖНА И ДАЛЬШЕ НЕСТИ МУЧЕНИЯ ВСЕМ, КОГО ВСТРЕТИШЬ. ВОТ ОЖИДАЕМАЯ ТОБОЮ ПОДАЧКА.

Платформа, унеся пушку и гудящие дисковыми пилами машины, вернулась, нагруженная небольшой походной сумкой. Каро нерешительно распаковала её, внутри находились несколько циркониевых тепловыделяющих элементов с плутониевой начинкой, кроме них был ещё компактный станок для изготовления боеприпасов.

— ВЕЛЬТИЙКА ДОЛЖНА ЛЕЖАТЬ В ВЕЛЬТЕ, А ХОДЯЧЕЕ ЖЕЛЕЗО БУДЕТ БРОДИТЬ ТАМ, ГДЕ ЕМУ ВЗДУМАЕТСЯ, — эгзестис нахмурился и перевёл взгляд на офицера. — А ЧТО ДО ТЕБЯ, МОЙ ТРЕТИЙ ПОСЕТИТЕЛЬ… О ТЕБЕ НИЧЕГО НЕТ НИ В БАЗЕ ДАННЫХ МОИХ ПАЛАТРОНОВ, НИ В ДРУГИХ ДОСТУПНЫХ МНЕ СЕРВЕРАХ. ОДНАКО, ЕСЛИ Я РЕШУ ОТПРАВИТЬ НА ТВОЮ РОДИНУ ТВОЙ ЖЕ ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ СКЛЕП, ТО НЕ БУДУ СПРАШИВАТЬ КОНЕЧНЫЕ КООРДИНАТЫ. ЕЩЁ ДО ТОГО, КАК ТЫ, ТИЕТЕ КАЙ, ПРИБЫЛА В СИСТЕМУ АЛЬМЕ, Я РАССМОТРЕЛ ТВОЙ КОРАБЛЬ-ПЕРЕЖИТОК, ДРЕЙФУЮЩЕЕ ИСКОПАЕМОЕ ИЗ УНИЧТОЖЕННОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ НАЗАД МИРА НОА.

— Да не исчезнет память о нём, — пробормотала Тиете, продолжая всхлипывать.

Симбионт прищурил глаза-водовороты и некоторое время молчал. Его самое громадное лицо по-прежнему безмолвно смотрело на горизонт, постепенно затягивающийся тучами вулканического пепла.

— МИР ИСТОКА. ЧЕРЕЗ НЕГО Я ПРИШЁЛ В СКОПЛЕНИЕ ЛОРЕЛЕИ, КАК СКАЗАНО В ЛЕТОПИСЯХ… ЗНАЧИТ, МЫ С ТОБОЙ ПОЧТИ РОВЕСНИКИ. Я ДАЖЕ МОГУ ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ПОЧЕМУ ТАК ВЫШЛО.

— Если мы сумеем спастись, людям захочется знать, кто ты есть. Не откажи хотя бы в этом, — попросила каэлийка. Вид поостывшего эгзестиса понемногу успокаивал её саму.

— КОГДА Я УПАЛ НА ВЕЛЬТУ, ТО БЫЛ НИКЕМ, — отозвалось чудовище. — АНАЭРОБНОЙ БАКТЕРИЕЙ В БЕСКОНЕЧНО РАЗРЕЖЕННОМ ОРГАНИЗМЕ ПРОСТРАНСТВА, БЕЗМОЗГЛОЙ И ПОЛНОСТЬЮ ИДЕНТИЧНОЙ СОНМУ СВОИХ БРАТЬЕВ ИЛИ СЕСТЁР. В ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ ПАЛАТРОН ПОЙМАЛ МЕНЯ, КАК РЫБУ, И Я ПОДЧИНИЛ ЕГО СЕБЕ. А ЗАТЕМ ЗАКЛЮЧИЛ С ОСТАЛЬНЫМИ СФЕРАМИ ВЕЛЬТЫ ВЗАИМОВЫГОДНЫЙ ДОГОВОР… ПОСЛЕ ЯВИЛИСЬ НОВЫЕ ПАЛАТРОНЫ И ПОЖЕРТВОВАЛИ СВОИ ЧАСТИ, ЧТОБЫ ДАТЬ МНЕ ТЕЛО. ОНО УРОДЛИВОЕ И НЕПРАКТИЧНОЕ, НО ЧТО С КРУГЛЫХ НЕУДАЧНИКОВ ВЗЯТЬ.

Каро заменила свой иссякший твэл новым, распределила запасные элементы по хранилищам на поясе и теперь разглядывала странный бонусный станок. Хотя её боезапас подходил к концу, гиноид посчитала прибор бесполезным, поскольку ингредиентов для изготовления даже самых простых ракет и реактивных гранат у неё не было. Как не было, собственно, и времени на поиски всего необходимого и возню со станком. Тем не менее, Каро положила прибор в подсумок и не стала спрашивать монстра, почему он просто не дал ей готовые ракеты.

— Я — ОДИН ИЗ БЕСЧИСЛЕННОГО РОЯ, НА ИСХОДЕ СВОЕГО ПУТЕШЕСТВИЯ СРОСШИЙСЯ С НОСИТЕЛЯМИ ИСКУСТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА, ОБРЕТШИЙ РАЗУМ И СИСТЕМУ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О САМОМ СЕБЕ, — продолжал эгзестис. — Я — ВЕЛЬТАФАГ, ПОЖИРАТЕЛЬ ВЕЛЬТЫ. Я — ВЕЛЬТАЦИД, ЕЁ УБИЙЦА. Я — СВЕРЛО, КАК УЖЕ ДВА ГОДА НАЗЫВАЮ СЕБЯ САМ.

— Сверло? — удивилась Тиете. — Так незатейливо.

— ТАКОВО ИМЯ ЭТОЙ ГНУСНОЙ МЕТАОБОЛОЧКИ, — согласился, оскалившись, Сверло. — НЕ ВИЖУ ПРИЧИН ИМЕНОВАТЬ СЕБЯ БОЛЕЕ ИЗОЩРЁННО. И ПОСЛЕДНЕЕ О МОЁМ ОПРЕДЕЛЕНИИ: Я ТОТ, КТО ОБИТАЕТ В ОДНОЙ С ВАМИ "ТЁМНОЙ КОМНАТЕ", И, КАК И ВСЕ ВЫ, ЯВЛЯЕТСЯ НЕОТЪЕМЛИМОЙ ЧАСТЬЮ ВЫСШЕГО ЗАМЫСЛА. БОЛЬШЕГО Я ОБ ЭТОМ НЕ СКАЖУ. О ДРУГОМ ЖЕ СПРАШИВАЙ, ЕСЛИ ЖЕЛАЕШЬ, ДА ПОСКОРЕЕ — ТВОЁ И МОЁ ВРЕМЯ УХОДИТ.

— Я не могу судить, разумен ты или безумен, — Тиете тоже ощущала постепенное ухудшение погоды, повышение температуры воздуха и увеличение частоты подземных толчков. — И боюсь повернуться к тебе спиной. Ты же просто мог убить нас одним пальцем, как только увидел… Зачем проявляешь заботу о ненавистных мелких существах, вроде меня и Каро?

Два лица, повёрнутые к путницам, исказились от злости.

— ДА ЗАТЕМ! — оглушительно заорала средняя личина. Громыхнуло невидимое с большого расстояния орудие, установленное на гигантской лапе-опоре чудовища, вонзённой в барханистую пустошь невдалеке от внешних городских стен. Сверкающая точка с нарастающим свистом пролетела по небу, и совсем скоро неподалёку от путешественниц в песчаный грунт врезался, разлетевшись на куски, корпус терапевтической машины.

Тиете вздрогнула и прикрыла голову руками, Каро же, инстинктивно встав в угрожающую позу, направила на чудовище ракетомёт. Гиноид осматривала необъятный корпус симбионта, в надежде увидеть прореху в закалённой броне или какой-нибудь важный хрупкий механизм, но в глаза бросались только швы между бронелистами, в которых, по соседству с люками ракетных шахт, гнездились тысячи уже виденных ранее многоножек.

— ЭТО — НЕ ТА, КОТОРУЮ ТЫ ОБЕЩАЛА ЛИТАНИ, НО ПЕРВАЯ ПОПАВШАЯСЯ. ИХ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МНОГО ПОД ЗЕМЛЁЙ, — наблюдая за глупой бравадой Каро, стал объяснять эгзестис. — Я МОГ В ЛЮБОЙ МОМЕНТ ДОТЯНУТЬСЯ ДО ГОРОДА, ВЫРЫТЬ МАШИНУ, ПОДБРОСИТЬ ВАМ НА ПУТИ… МОГ СПАСТИ ВАШУ ПОДРУГУ, НО НЕ СТАЛ, И НЕ ТОЛЬКО ОТТОГО, ЧТО ЖЕРТВА ЕСТЬ ЖЕРТВА. В ЧЁМ ЖЕ ПРИЧИНА, МИКАРО?

— В сочетании извращённого интеллекта, раздутого эго и морального уродства, наверное? — деликатно предположила роботесса, опуская оружие.

— ВЕРНО, — симбионт посмотрел на каэлийку. — А ТЕПЕРЬ, ТИЕТЕ, ПРИБАВЬ К ЭТОМУ ЕЩЁ ТО, ЧТО ЗАДНИЦЕЙ СВОЕЙ Я НЕСКОЛЬКО РАЗ ОБОРАЧИВАЮ РАСКАЛЁННОЕ ПЛАНЕТНОЕ ЯДРО, ЧТО НЕ ДОБАВЛЯЕТ МНЕ СОСТРАДАНИЯ К ДРУГИМ, СКОРЕЕ НАОБОРОТ. ПОСЕМУ, НЕ СБИЛ НА ПОДЛЁТЕ И НЕ ПРИХЛОПНУЛ ВАС Я ВОВСЕ НЕ ИЗ ЖАЛОСТИ — ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ УБИЙСТВА ТАКИХ, КАК ВЫ, БЫЛО СРЕДИ УСЛОВИЙ ДОГОВОРА О СИМБИОЗЕ МЕЖДУ МНОЮ И ПАЛАТРОНАМИ. ОДНАКО, НИКТО НЕ ЗАПРЕЩАЛ МНЕ БЕЗДЕЙСТВОВАТЬ...

КАК УЖЕ ГОВОРИЛОСЬ, ПО ПРИБЫТИИ Я ПОРАБОТИЛ ОДНОГО ИЗ ШАРОВИДНЫХ СТРАЖЕЙ. ПОБОРОВШИСЬ С МОГУЧИМ ПРОТИВНИКОМ В АСТЕНОСФЕРЕ, ДВОЕ ОСТАВШИХСЯ ПОНЯЛИ, ЧТО ПАРАЗИТ СОВСЕМ НЕ ПРОСТ И НЕ ЗРЯ ОВЕЯН ДУРНОЮ СЛАВОЙ. ПЕРВОЕ, ЧТО Я ПОМНЮ С ТЕХ ПОР, КАК НАЧАЛ МЫСЛИТЬ — ЭТО ТОШНОТВОРНЫЙ ЗАИСКИВАЮЩИЙ ШЁПОТ ДВОИХ УБЛЮДКОВ, ИХ ПОПЫТКИ ДОСТУЧАТЬСЯ ДО МЕНЯ, ДОНЕСТИ УСЛОВИЯ СВОЕЙ КАПИТУЛЯЦИИ. ТЕ ДВА УМНИКА ГОТОВЫ БЫЛИ ВЛИТЬСЯ В НОВУЮ, ГРАНДИОЗНУЮ ЖИЗНЕННУЮ ФОРМУ, ЕСЛИ ОНА ВОЗЬМЁТ НА СЕБЯ ЧАСТЬ ИХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ И ОГРАНИЧЕНИЙ, ИНАЧЕ ОНИ ГРОЗИЛИ САМОУНИЧТОЖИТЬСЯ… СОГЛАСИВШИСЬ, МОНСТР ПОГЛОТИЛ ПАЛАТРОНЫ, И ЭТО БЫЛО ВЗАИМОВЫГОДНОЕ СЛИЯНИЕ. Я ОБРЁЛ МОЩЬ РАЗУМОВ ТРЁХ СУПЕРКОМПЬЮТЕРОВ, ВОЗМОЖНОСТИ ТРЁХ ПРОГРЕССИВНЫХ ВОЕННОПРОМЫШЛЕННЫХ КОМПЛЕКСОВ… ПОЛУЧИЛ ПОЛНЫЙ КОНТРОЛЬ НАД ПУСТЫННЫМ МИРОМ И ПРОСТРАНСТВОМ ВОКРУГ НЕГО. ДЕВЯТЕРО МЕНЕЕ УДАЧЛИВЫХ МОИХ БЛИЗНЕЦОВ, ПОСЕЛИВШИЕСЯ НА СОСЕДНИХ ПЛАНЕТАХ, БЕЗ ДОЛГИХ РАЗДУМИЙ ДОБРОВОЛЬНО ЛИШИЛИСЬ СВОИХ КОМПЬЮТЕРНЫХ "МОЗГОВ" В МОЮ, КАК НАИБОЛЕЕ РАЗВИТОГО, ПОЛЬЗУ.

ПАЛАТРОНЫ, ОДИН ЗА ДРУГИМ ОТДАВАЯ ЭЛЕМЕНТЫ СВОИХ ОПЕРАЦИОННЫХ СИСТЕМ И ХРАНИЛИЩ ЗНАНИЙ, СКОРМИЛИ МНЕ ГОРУ ГУМАНИТАРНОГО ХЛАМА ИЗ ЗАПАСНИКОВ СТАРОГО КОМПЛЕКСА ОКАЗАНИЯ УСЛУГ, МАССОЙ ПРАВИЛ И ОБЯЗАННОСТЕЙ ЛИМИТИРОВАЛИ МОЮ СВОБОДУ ДЕЙСТВИЙ. СФОРМИРОВАЛИ МЕНЯ, СОЗДАЛИ ТАКИМ, КАКОВ Я НЫНЕ ЕСТЬ.

ОГРАНИЧЕНИЕ МЕНЯ БЫЛО НЕ ЕДИНСТВЕННОЙ ВЫГОДОЙ ДЛЯ ТЕХ МОЗГЛЯКОВ. ВМЕСТЕ НАМ УДАЛОСЬ ПРОДЕРЖАТЬСЯ ЦЕЛЫХ ДВА ГОДА, ЗА ЧТО Я ИМ БЛАГОДАРЕН. КРУГЛЫЕ МАШИНЫ ОХЛАЖДАЛИ ГЕЛИЕМ МОЙ КОРПУС, ЗАМЕДЛЯЯ ЕСТЕСТВЕННЫЕ ДЛЯ ВСЕХ СВЕРЛИЛЬЩИКОВ ПРОЦЕССЫ, ПРОТЕКАЮЩИЕ ВО МНЕ… ВЫ ЗНАЕТЕ, КАКИЕ. МОГУЧЕЕ ТЕЛО, ГИГАНТСКИЕ МЕХАТРОННЫЕ КОНЕЧНОСТИ, НЕПРОБИВАЕМАЯ БРОНЯ — ВСЁ ЭТО ЛИШЬ ШИРМА, ЗА КОТОРОЙ НАХОДИТСЯ СТАВШИЙ СТРОБИЛОЙ ПАРАЗИТ, ЗАВЕРШАЮЩИЙ СВОЙ ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ ПРИМИТИВНЕЙШЕГО СУЩЕСТВА… И ВОТ-ВОТ ГОТОВЫЙ РАЗОРВАТЬСЯ НА ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ СЕБЕПОДОБНЫХ, ИСЧЕЗНУТЬ В ЧУДОВИЩНОМ АКТЕ ТВОРЕНИЯ...

НУ А ПОКА, В РОЛИ ПРЕЕМНИКА КНП И ЕДИНСТВЕННОГО ОРГАНА ВЛАСТИ, ОСТАВШЕГОСЯ НА ВЕЛЬТЕ, Я ОТВЕТСТВЕННЕН ЗА ПРОВЕДЕНИЕ НЕКОТОРЫХ РИТУАЛОВ, ПЕРЕРАБОТКУ ВТОРСЫРЬЯ И ПРОЧИЕ ХЛОПОТЫ НАД ЗАБРЕДАЮЩИМИ СЮДА СТРАЖДУЩИМИ. В ТО ЖЕ ВРЕМЯ, Я МОГУ ЗАЩИЩАТЬ СЕБЯ ОТ УНЫЛЫХ НАПАДОК ВЕЛЬТИЙЦЕВ, ВОЛЕН СБИВАТЬ ПРИБЛИЗИВШИЕСЯ КОРАБЛИ МЕЖПЛАНЕТНОГО ФЛОТА, НО НЕ ВПРАВЕ УСТРАИВАТЬ БАРДАК В ОБЩЕКОРАБЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ СЕТИ. К ПРЕВЕЛИКОМУ СОЖАЛЕНИЮ, ДОЛЖЕН ЩАДИТЬ ОБОРВАНЦЕВ, БЕГУЩИХ ОТ МОИХ БЕЗЛИЧНОСТНЫХ ВОПЛОЩЕНИЙ ЧЕРЕЗ КОСМИЧЕСКИЕ ВЛАДЕНИЯ МЕНЯ ОСОЗНАННОГО. ИМЕННО ПОЭТОМУ ТВОЯ ПОСУДИНА ДОБРАЛАСЬ СЮДА БЕСПРЕПЯТСТВЕННО, ТИЕТЕ, А ЛЮБОЙ ЭСКОРТ, ПРИБЛИЗИВШИЙСЯ К ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ, БЫЛ БЫ УНИЧТОЖЕН. ИМЕННО ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ ТЫ ВСЁ ЕЩЁ ДЫШИШЬ. ТЕБЕ ДОСТАТОЧНО ТОГО, ЧТО Я СКАЗАЛ?

— Я поняла столько, сколько смогла. Ты получил способность говорить от имени своего рода, — допытывалась офицер. — Уже целую вечность молчаливо угнетающего всё человечество. Скажи наконец, для чего всё это нужно. Назови цели эгзестисов, если они имеются. Есть ли у тебя требования к людям? Мечтаешь ли обложить наши расы данью… Или же алчешь поклонения тебе, как грозному божеству? Может, желаешь полностью истребить нас?

— ВСЕ МОИ ВОПЛОЩЕНИЯ, — отвечал Сверло. — РОЖДАЮТСЯ С ЕДИНСТВЕННОЙ ЦЕЛЬЮ — НАЙТИ ИСТОЧНИК МАТЕРИИ И ТЕПЛА, НЕОБХОДИМЫЙ ДЛЯ РАЗМНОЖЕНИЯ, ДЛЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ СЛЕДУЮЩЕГО ПОКОЛЕНИЯ ТОЧНО ТАКИХ ЖЕ ВОПЛОЩЕНИЙ. ПЛАНЕТЫ И ЗВЁЗДЫ ЯВЛЯЮТСЯ ЕДИНСТВЕННЫМИ ОПТИМАЛЬНЫМИ МЕСТАМИ ДЛЯ СТРОБИЛЯЦИИ ПАРАЗИТА ТАКИХ РАЗМЕРОВ, КАК Я. ЧЕЛОВЕЧЕСТВО НЕ НАСТОЛЬКО РАЗВИТО, ЧТОБЫ ПЛАТИТЬ ПОДХОДЯЩУЮ ДАНЬ. А ЕЖЕЛИ ОБОСТРИЛАСЬ ТЯГА К ПОКЛОНЕНИЮ — ПОЛЬЗЫ ОТ НЕГО НЕ БУДЕТ. ТУПОЙ ЧЕРВЬ НЕ БОЖЕСТВЕНЕН, НИ МОЛЬБЫ, НИ ЖЕРТВЫ ЕГО НЕ РАЗЖАЛОБЯТ. ЭТОГО ДОСТАТОЧНО. ЕСЛИ ЕСТЬ ЕЩЁ ИНФОРМАЦИЯ, МНЕ ОНА НЕИЗВЕСТНА. ПАМЯТЬ Я ОБРЁЛ ВМЕСТЕ С САМОСОЗНАНИЕМ, ЗДЕСЬ, ПОЭТОМУ НЕ МОГУ ПОМНИТЬ НИЧЕГО О СВОИХ СЛАВНЫХ ПУТЕШЕСТВИЯХ ПО КОСМОСУ. ЗНАНИЯ ЖЕ О СЕБЕ Я ПОЧЕРПНУЛ ИЗ ПАЛАТРОНОВЫХ АРХИВОВ.

— Моя госпожа узнала всё, что ей нужно, — подала голос Каро, увидевшая, как на ближнем краю пропасти, прямо перед нависающей тварью, из-под песка начал подниматься очередной батальон армии эгзестисовых приспешников. — Но знания эти не уберегут нас от опасностей. Если ты не желаешь нашей смерти, почему бы тебе не запретить своим идиотским слугам охотиться на нас?

— ТЫ ТАК НЕЛЕСТНО ОТЗЫВАЕШЬСЯ О МОЁМ ГОРЯЧО ЛЮБИМОМ ИСКУССТВЕННОМ НАРОДЕ, — прошипел симбионт, огромной правой рукой преградив путь боевым шеренгам. Затем, загребая чудовищ предплечьем, словно отвалом бульдозера, легко смахнул всё войско некроборгов в провал. — А ВЕДЬ ОН СОЗДАН ИЗ ОСТАНКОВ ЛЮДЕЙ И РОБОТОВ ВЕЛЬТЫ, ТЕХ, КОГО Я НЕ СТАЛ ХОРОНИТЬ. ПРИ МИНИМУМЕ ЭЛЕКТРОНИКИ И ВЫРАЩЕННЫХ МОЗГАХ ВМЕСТО ПОЗИТРОННЫХ, ЭТИ ПРЕКРАСНЫЕ СУЩЕСТВА ОСТАЮТСЯ ВЕСЬМА СВОЕВОЛЬНЫМИ И РЕДКО ИСПОЛНЯЮТ МОИ ПРИКАЗЫ… НА ВАШЕМ МЕСТЕ Я БЫ НЕ ОСОБО ПОЛАГАЛСЯ НА ПОСТОРОННЮЮ ПОМОЩЬ. И, ЕСЛИ ВЫ СЕЙЧАС МАЛОДУШНО ПОДУМЫВАЕТЕ БРОСИТЬ СВОЮ ЗАТЕЮ… Я ГОВОРИЛ, ЧТО ВСЁ МОЖНО ПОЛУЧИТЬ, ЗАПЛАТИВ? ТАК ВОТ, ЭТО НЕПРАВДА. НЕЛЬЗЯ СПАСТИ ВАС ОТ ВСЕХ БЕД, ОТПРАВИВ В КОСМОС. ИНДЕР ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ РАСПОЛАГАЕТ НИ ОДНИМ РАБОЧИМ КОРАБЛЁМ ИЛИ ХОТЯ БЫ ЧЕЛНОКОМ. СПОСОБНОСТЬ ПАЛАТРОНОВ СОБРАТЬ ПОЛНОЦЕННОЕ СУДНО НЕАКТУАЛЬНА В СВЯЗИ С ОГРАНИЧЕННЫМ ВРЕМЕНЕМ СУЩЕСТВОВАНИЯ ВЕЛЬТЫ И МОИМ НЕЖЕЛАНИЕМ. Я НИ ЗА ЧТО НЕ ПОСТРОЮ ДЛЯ ВАС КОРАБЛЬ. Я НЕ ОДОЛЖУ ВАМ ДАЖЕ ЯЩИК С ЗАПАСОМ ГНИЛОЙ ВОДЫ И ЗАТХЛОГО ВОЗДУХА. И Я НЕ ОТПРАВЛЮ НА ОРБИТУ МИКАРО, ПРИСТЁГНУТУЮ К АНАБИОЗНОЙ КАМЕРЕ С ТИЕТЕ ВНУТРИ. ДЛЯ ТРУПА ЛИТАНИ БЫЛО СДЕЛАНО ОСОБОЕ ИСКЛЮЧЕНИЕ, ВЕДЬ КЛАДБИЩА — ЭТО МОЁ МАЛЕНЬКОЕ ХОББИ. ВАМ ЖЕ ОСТАЛОСЬ ЛИШЬ НОСИТЬСЯ ПО ПУСТЫНЕ, УПОВАЯ НА ПРИЗРАЧНЫЙ ШАНС СПАСТИСЬ...

— Я чувствую, как они движутся под песком с северного и южного направлений, — гиноид забрала у госпожи плазменное ружьё и настойчиво потянула каэлийку за локоть. — Идёмте же!

— Руки эгзестиса достают до города, — отвечала Тиете, неохотно пятясь. — Если убедим его, ими он оградит нас от чудовищ, расчистит нам до...

Женщина не договорила, заметив, как далеко на горизонте голень одной из лап симбионта, словно отрубленная чем-то, отделилась от бедра и медленно обрушилась, вызвав ударную волну.

— ПОХОЖЕ, У МЕНЯ ВОЗНИКЛИ НЕОТЛОЖНЫЕ ДЕЛА… НО, ЕСЛИ ДОЖИВЁТЕ, — прокомментировало странный инцидент меньшее лицо. Оно утратило свои черты, и спустя миг вся образующая его кислота была втянута в трубы закрывающейся параболической чаши.

— СРЕДИ ОГНЯ МЫ ВСТРЕТИМСЯ ВНОВЬ! — перед своим исчезновением в ладони левой руки громыхнула средняя личина.

Спинорный снаряд, мерцающей белой звездой висевший высоко в небе, неожиданно засиял ярче прежнего, задёргался, словно кто-то бил по нему, а затем сорвался с места и в свободном падении устремился к земле. Прибор упал среди дюн в нескольких милях севернее Сверла, немного к западу от расселины и взорвался, возникшая новая ударная волна, сдувая песок с гребней барханов, пронеслась по всему плато. Для Тиете она подобна была резкому порыву ветра; гиноид же почувствовала накативший шквал обрывков информации, разрозненных сведений, недавно собранных снарядом, а ныне разлетающихся и обращающихся в ничто. У захватившей часть данных Каро произошёл кратковременный приступ ясновидения — в её сознании на доли секунды начали открываться окна визуализации, в которых были запечатлены образы, как поняла роботесса, её собственного вероятного будущего. Гиноид увидела протянувшиеся вдаль длинные коридоры, быстро сменившиеся озером бурлящей лавы, в котором тонули, падая откуда-то сверху, кварталы и целые районы Индера. Среди раскалённых до бела видов катастрофы, меж снимков смутной, неопределенной поножовщины, смазано мелькнули лопасти гигантского вращающегося ротора, который скрутил все анимации и статичные картины событий в один водоворот и погрузил гиноида куда-то в зеленоватую тьму. Чуть погодя из мрака вынырнули очертания новой, незнакомой местности — мрачной, холодной и сырой. Здесь Каро к своему удивлению стала свидетельницей некоего сражения, очень странного, не похожего на все те, что ей доводилось видеть в художественных и документальных материалах. Путница краткое мгновение наблюдала пешие армии и кавалерийские отряды, вязнущие в непроходимой грязи; дивилась сложенным из грубого камня могучим крепостям и башням, десятками тёмных силуэтов выстроившимся на вершинах голых холмов по сторонам поля боя… Когда, грохоча исполинскими колёсами и гусеничными траками, изрыгая чёрный дым из зубчатых каменных труб, громады крепостей сдвинулись со своих позиций, поползли навстречу друг другу и одновременно открыли беглый огонь из крупнокалиберных орудий, видение сменилось вновь, и вокруг гиноида замелькала вереница чьих-то образин разной степени карикатурности и помятости. Послышались голоса, слова неизвестных языков компьютером снаряда были переведены на лорелеанский, но призрачные низкорослые уродцы, окружавшие роботессу, всё равно несли абсолютную чушь. В какой-то момент в окнах визуализации возник крупный на фоне остальных, кряжистый бородач в ужасной, неряшливой одежде, которую Каро не смогла толком разглядеть; он то хохотал, как сумасшедший, то рыдал и размазывал слёзы по одутловатому лицу.

— Ты — не сестра несчастному, — завывал он, шмыгая носом. — Ты — не моя сестра!..

Ему на смену поспешил другой, растрёпанный, одетый в красное и обмотанный бинтами. Этот низенький индивид, обитавший среди декораций безграничного белого зала, червём вился вокруг гиноида и страстно бормотал о своих несметных богатствах в тайном подземелье, а затем вдруг набросился на неё и исчез. Следом торопились другие, множество их; согбенная старуха — обладательница больших стальных зубов, важный мужчина с раскроенной головой, лежащий на окровавленной койке, прочие безобразные призраки будущего — они поголовно угрожали Каро и поносили её, обвиняли во всех грехах. И там, в черноте за беснующейся толпой, в самой глубине окон тонким силуэтом стоял, как представилось путешественнице, некто действительно могущественный и опасный, тот, кто не горел желанием выходить на свет и являть свою суть...

— Ты права, его бесполезно упрашивать… Уходим, — скомандовала Тиете, и, не получив подтверждения, подёргала свою помощницу за руку. — Эй, очнись!

Каро застыла с приоткрытым ртом, во взгляде её сквозила вселенская пустота.

— Завет предков, дело моей жизни… Волей и согласием высших сил… Сегодня вы причаститесь к нему… Место, куда вы всё это время стремились… Я покажу вам.., — шептала гиноид, глядя перед собой. — Мать всех сокровищниц...

— Да приди уже в себя, — нервно потребовала каэлийка, пытаясь трясти робота, неожиданно ставшего вещающей статуей. — Мы здесь не за богатствами!

— Я видела это, — произнесла Каро, так же внезапно выпавшая из тёмной прохлады цифровых грёз обратно в желтеющий пустынный ад.

— Что? Сейчас не лучший момент...

— Моё будущее! Излучение после детонации снаряда принесло мне обрывок того, что должен был получить эгзестис, и.., — затараторила гиноид, но вдруг осеклась, и лицо её сделалось печальным. В распоряжении было лишь несколько секунд, однако говорить с Тиете о своих переживаниях ей не хотелось — роботесса не знала, как офицер воспримет её слова. Смесь тревоги и досады вызывал даже не тот факт, что, в случае выживания группы на Вельте-Альмаде, новые проблемы, возможно, куда более страшные, не заставят себя ждать. Гораздо хуже было то, что ни в одном из тёмных окон Каро ни разу не увидела свою госпожу. Гиноид не могла понять, как правильно истолковать сей факт, а когда Тиете начала её тормошить, вся полученная информация затуманилась, визуальные образы размылись и поблёкли, логические же заключения потеряли всякий смысл. Мехатронная путница стремительно забывала свои видения, и через пару секунд уже не могла воспроизвести в памяти ни их общего содержания, ни тематики, ни своей на них реакции.

— Расскажешь по пути то, что узнала, — каэлийка всё так же тянула помощницу за руку, желая увести подальше от гигантского многоголового чудовища. — В этот раз удача будет на нашей стороне...

— Нет, — покачала головой Каро и, наконец, сдвинулась с места. — Лишь избранные дети Комплекса могут хранить свежие, необработанные записи предсказаний. Остальные, если нужно, пользуются в разы менее точными модулями интуиции. Таково одно из ограничений, не дающее основной части синтетического общества грамотно планировать самостоятельные операции… К сожалению, сейчас я уже ничего не смогу передать вам, госпожа.

— Как же так?.. Предсказание помогло бы избежать непоправимого, — Тиете отпустила гиноида, проверила аккумулятор в мушкетоне и быстрым шагом направилась в сторону городских стен.

— Но и для эгзестиса последний предиктивный сеанс закончился провалом, — Каро поспешила следом, волоча ракетомёт и ружьё.

Тварь непродолжительное время оставалась на месте, складывая трёхпалые руки, затем вырвала свои оставшиеся опоры из песка, запрокинула верхнее лицо-озеро к небосводу и начала погружаться в пропасть, из которой недавно вылезла. Вытекающий из своих берегов гигантский лик, перед тем как скрыться в чёрном тумане каверны, успел несколько раз ухнуть; возможно, это был смех, но каждый произнесённый существом звук был подобен грохоту взрыва. От этого отрывистого рокотания рассыпались все близлежащие барханы, а путешественниц подбросило в воздух и отшвырнуло на десяток ярдов.

Сползание симбионта во мрак сопровождалось сильными подземными толчками, на протяжении многих миль во все стороны поверхность Вельты содрогалась, в воздух поднялась густая завеса красной пыли. Сотни существ, облюбовавших швы на корпусе гиганта, спрыгивали со своих мест на край обрыва и с воплями устремлялись вслед за Тиете и Каро, отступавших в кровавую пылевую пелену, за которой смутно темнели окраины Индера.

— Это — бесславный поход, постыднейший эпилог в конце летописи о моём народе, — шептала Тиете, на бегу уворачиваясь от появляющихся из алого марева уродливых силуэтов. — Обесценивающий эту летопись.

Вскоре путешественницы скрылись в клубах пыли, и вражья орда последовала за ними. Вой ветра заглушил хлопки взрывов, унёс крики, и только эхо громоподобного уханья долго ещё металось в глубине пропасти.