Глава 17. Псков 28 июня 1245 года.

Густой бор закончился. Теперь дорога петляла среди не высоких холмов. Конная рать приближалась к цели своего похода. Всадники двигались быстро, но берегли коней. Единственную остановку сделали за двадцать верст до Пскова. Им предстояло с ходу вступить в бой. Отдых людям и животным был жизненно необходим. Дождавшись посланных вперед разведчиков, войско продолжило свой путь…

Подойдя к Пскову, шведы попытались с ходу взять город, но были отброшены от его стен. Русичи хорошо подготовились к осаде. Штурмовать не преступные стены, без осадных орудий, рыцари больше не решились. Окружив город, шведы стали дожидаться подхода союзников. Вот уже три дня они наслаждались спокойной жизнью на захваченных землях.

Богато здесь жили еретики. Зажрались совсем. Видать, не велика была княжеская дань. И это тогда, когда в Европе зверствовал голод. Но ничего, рыцари позаботятся о том, чтобы разбогатеть самим и пополнить казну своего короля.

В окрестных селениях всего оказалось вдоволь. В шведский стан, раскинувшийся в долине напротив Пскова, воины все тащили, и тащили домашнюю утварь, птицу (гусей, кур, уток) и скотину (свиней, овец, телят, коров). Было много бочонков с хмельным пивом и крепким медом. Оголодавшие на походных пайках рыцари, отъедались, да баловались с отловленными в окрестных лесах и селениях женщинами и девками, не успевшими скрыться за крепкими стенами. Чтобы запугать и вывести из себя псковичей, пьяные шведы устроили оргию напротив городских ворот. Десятки женщин были изнасилованы прямо на глазах защитников города. За что и поплатились. Неожиданно ворота распахнулись, и на насильников набросилась конная дружина. Пока не подошла помощь, псковичи отбили пленниц. Многих врагов посекли мечами, других утащили в город. На следующее утро скандинавы увидели пропавших воинов висящими на стенах. После этого рыцари перестали провоцировать горожан. Русичи предприняли еще несколько вылазок. Но на этот раз их ждали, поумерив пыл. Наступило временное затишье. Шведы ждали подхода меченосцев с их осадными машинами. И тогда проклятым схизматикам, не желающим признать истинную христианскую католическую веру, не устоять.

Ярл Биргер, в исподних штанах и сорочке, потягиваясь, вышел из своего шатра. Следом, двое слуг вынесли истерзанное тело совсем еще юной девушки. Она слабо дышала, устремив безразличный взгляд в небо. Биргер даже не взглянул на нее. Ему нравилось насиловать девственниц, особенно когда они кричали и молили о пощаде. Сколько, за время походов, к нему приводили самых красивых пленниц, покоренных еретиков и язычников, он сбился со счета. Ярл не жалел их. Пусть знают, как не принимать католическую веру.

— Что с ней делать, мой господин? — поинтересовался один из слуг.

— Заберите ее себе и развлекитесь, если она еще жива, — благосклонно дозволил Биргер.

Слуга поклонился. Подхватив обмякшее тело несчастной девушки, он со своим напарником, потащили ее за шатер, перекидываясь гнусными шутками.

Биргер усмехнулся. Пусть эта еретичка познает в себе частицу войска христова.

Он не спеша подошел к костру, возле которого, развалился на мягких подушках ярл Фаси, его друг.

— Выпей, отрешись от забот. Вижу, что ты осчастливил своим семенем еще одну заблудшую душу.

Военачальник весело рассмеялся.

Биргер поднял кубок и залпом осушил его содержимое.

— Ух, и крепко вино у этих схизматиков, — хмыкнул он, еле отдышавшись, — глядя на свою сальную физиономию, вижу, что и ты зря времени не терял. Тоже, небось, развлекался с какой-нибудь еретичкой.

— Не без этого, — криво усмехнулся Фаси, — у них такие нежные и податливые тела.

— Послушай, Ульф, — Биргер опустился рядом с другом, — а тебе не надоело. Не кажется ли тебе, что войско слишком расслабилось? У них слишком много соблазна.

— Сытной еды, крепкого вина и красивых юных дев, много не бывает, — расхохотался Фаси, — меня вполне все устраивает. Видимо именно так выглядит рай…

— Неужели, ты еще не пресытился? — удивился Биргер.

— Мы воины, а не монахи. Каждый день мы ходим рядом со смертью. Надо уметь брать от жизни ежедневно все радости. — Фаси взглянул в сторону крепостных стен, — представляешь, какое будет веселье, когда мы возьмем город. Я заставляю мужей смотреть на то, как будут насиловать их жен и дочерей!

— Это речь настоящего викинга, — ухмыльнулся Биргер, — видит бог, так оно и будет.

Он поднялся, в который раз, с удовольствием осматривая военный лагерь. Разве можно победить такую силу. Зять короля поднял кубок, но не успел донести до губ, застыв в удивлении. В дальнем конце стана в небо взметнулись языки пламени. Разом вспыхнули многие шатры и палатки. Черный дым сразу же заволок небо, мешая рассмотреть, что там происходит.

— Что случилось?! — закричал Биргер пробегавшим мимо него воинам.

Один из них остановился, замахав руками.

— Монсеньор, нас атакуют монголы!

— Ты что пьян?! — зарычал в бешенстве ярл, — какие к дьяволу монголы?!

Однако воин уже помчался к месту нападения. Биргер взглянул в ту сторону и обомлел от ужаса. На его голове зашевелились волосы. Среди горящих шатров метались воины на приземистых, рыжих лошадках, метко посылая стрелы из кривых луков. А с холма накатывалась конная лавина.

Биргеру уже приходилось видеть атаку тяжеловооруженной монгольской конницы. Тогда рыцари встречали их в боевом строю, и то еле, еле унесли ноги. А сейчас его воины не были готовы к атаке. То, что это были монголы, у командующего шведским войском, не было сомнений. На них были такие же черные доспехи и шлемы. А боевой клич, до сих пор стоял у него в ушах.

« Неужели эти варвары договорились с проклятыми еретиками? — мелькнуло в голове у Биргера паническая мысль, — как можно после этого им доверять?».

— Латы! — закричал он, бросаясь к своему шатру, — немедля латы и коня! Остановите их кто-нибудь!

Взревели трубы. Из шатров и палаток высыпали воины, оторванные от плотских утех. Те кто был ближе всего к месту прорыва в панике разбегались, падая под стрелами и ударами сабель. Остальные, хватали оружие, собираясь вокруг своих командиров. С другой стороны уже спешила на помощь пехоте закованная в броню конница, направив свой клин во фланг меркитам.

Александр Ярославович видел это, и отчетливо осознавал опасность. Хотя рыцарей и было меньше, но они могли смять не защищенный фланг, затормозив тем самым наступление. Это даст возможность шведам собраться с силами.

— Да не бывать этому! — воскликнул молодой князь, выхватывая свой меч. Негоже ему прятаться за спинами своих воинов, — вперед! За матерей и жен наших! За землю русскую!

Тысяча гридней скатилась с холма вслед за своим князем. Они сходу врубились в ряды вражеской конницы. Завязалась битва. Ломались копья, звенели мечи. Булавы крушили шведские щиты и шлемы. Атаку княжеской дружины, заметил Гордеев. Раздался сигнал и две тысячи багатуров отделились от общей массы, бросившись на помощь Александру. Рыцарей не жалели, убивая всех кто попадался под руку.

Шведы старались держаться плотной стеной. Но это не выходило. Конный клин разбил оборонительные порядки, заставляя биться каждого только за себя. Дружинники оттеснили Александра, закрыв своими телами. Но он уже наметил себе новую цель. Князь увидел Биргера, окруженного его телохранителями и не раздумывая бросил своего коня в его сторону.

Закованный в дорогую, прочную броню, сделанную лучшими мастерами, ярл взмахнул рукой. Охрана расступилась, не смея мешать поединку двух полководцев.

Они сошлись, набросившись ястребами, друг на друга. Биргер был спокоен. Он был лучшим поидинщиком. Не раз ему приходилось побеждать в турнирах, вызывая восторг у благородных дам. Ярл нанес удар первым. Но Александр каким-то невообразимым образом, сумел отвести копье щитом, и сам ударил. Наконечник его копья угодил в шлем шведа, как раз в то место, где располагалась смотровая щель. Щепки брызнули во все стороны. Биргер почувствовал, как что-то острое впилось в его глаз. Свет померк. Он закачался и упал бы, если бы не телохранителя. Они удержали его в седле, закрыв своими телами.

Бой продолжался. Ярл Ульф Фаси, не зря прослыл лучшим военачальником шведского королевства. Он сумел сплотить вокруг себя разрозненные отряды. Рыцари дрались отчаянно, понимая, что пощады им ждать не приходится. Ведь на многих из них лежал грех насилия над женщинами. Их растерзанные многими озверевшими мужиками тела, были просто выброшены в лес, на радость хищникам. Кроме того шведов оставалось еще слишком много. И тут в битве наступил перелом. С грохотом опустился мост. Створки ворот распахнулись. Из города вылетела псковская дружина. За ними, с дикими криками катился людской вал. Ополченцы практически не имели защиты и были вооружены кто, чем придется. Насмотревшихся на зверства оккупантов, ими теперь двигала лишь слепая ярость.

— Бей гадов!

Плюгавого вида мужичок в перевязанной веревкой рубахе, размахивая топором, первым бросился на ошеломленных рыцарей. Людское море накрыло шведов. Они яростно отбивались, протыкая насквозь и рассекая беззащитные тела. Но их валили на землю, добивая окованными железом дубинами.

Теперь шведам приходилось только лишь защищаться. Остатки войска прижали к реке, загнав их в воду. Их больше не атаковали. На берегу выстроились лучники. Вдоль кромки воды, натягивая тетиву, с гиканьем проносились меркитские всадники. Тучи стрел накрыла рыцарей. Те, кто падал, уже не мог подняться.

— Ну, вот и все, — горько усмехнулся Фаси.

Он, как и другие стоял по пояс в воде, прикрываясь щитом. Рядом с ним в окружении телохранителей еле держался на ногах, зять короля. Конь под ним давно пал и отбиваться от наседавших со всех сторон русичей, ему приходилось в пешем строю.

— Вот и закончились наши веселые деньки. — продолжил Ульф. — Теперь нас перестреляют как дворовых собак…

Биргер снял с головы шлем, обмыв холодной водой залитое кровью лицо. Щепка от копья русского князя, выбила ему глаз. Но и сейчас, он еще готов был сражаться.

Вокруг падали, пронзенные стрелами воины.

Неожиданно обстрел прекратился. На берег выехал Александр. Он, молча, разглядывал ощетинившиеся мечами ряды шведов.

— Сдавайтесь! — крикнул князь.

— А жизнь гарантируете?! — просто для поддержания беседы ответил Фаси.

— У вас нет другого выхода! — немного подумав, уклонился от ответа Александр Ярославович, — У вас пять минут на раздумье!..

— Может, последуем совету князя новгородского? — ехидно спросил Ульф, толкнув друга локтем в бок, — они нас накормят, обогреют…

— Скорее они сделают с тобой тоже самое, что давеча ты делал с той молодой еретичкой, только деревянным колом. Эти варвары очень изобретательны в пытках.

Фаси передернуло. Он явственно представил, как неотесанный кол входит ему в задний проход.

— Ну, тогда, нам остается только одно…

Он развернулся и медленно пошел к середине реки. Биргер размахнулся, швырнул свой меч подальше в воду и последовал за своим другом.

С крутого берега русичи спокойно наблюдали, как один за другим исчезают в волнах реки, закованные в тяжелые латы рыцари. Никто не решился сдаться в плен.

Вокруг молчавшего князя собрались воеводы.

— Жаль, что никого не удалось взять в плен, — с печалью в голосе, наконец, проговорил Александр, их судить надобно и казнить прилюдно.

— Да бес с ними, — усмехнулся Дмитрий, — будим надеяться, что черти в аду их будут жарить на сковородах, да в котлах варить. А пленных у нас и так достаточно. Так, что судить и казнить есть кого.

Александр кивнул, направившись в сторону города. Гордеев остался стоять на берегу.

— Ты глянь, — к нему подошел Никифор, держа в руках металлический нагрудник, — сколько католики нам железа оставили. Только латных доспехов десятки, если ни сотни пудов будет. Кузнецам надолго работы хватит…

— Потери посчитали, — не обращая внимания на шутливый тон друга, спросил Дмитрий.

— Не велики, — отмахнулся Никифор, — у меня две сотни убитых и столько же раненых. Половина серьезно. У ополченцев потери по более будут. И раненых нет. Они же с голым брюхом на броню прыгали, потому и посекли их множество, — он взглянул на поле битвы, — с трупами и пленниками, что делать будим?

— Мертвецов сожжем, — немного подумав, ответил Гордеев, — нечего их погаными телами нашу землю загрязнять. Пленных судить будим. Не все они причастны к зверствам. Извергов казним, а остальных обменяем на выкуп.

Никифор хмыкнул и отошел дать необходимые распоряжения.

Гордеев взглянул вслед молодому князю.

— Не быть тебе «Невским», — тихо проговорил он, — но потомки тебя все равно не забудут. Да назовут как-нибудь…

— Что ты говоришь? — удивленно спросил Никифор.

— Не бери в голову, — отмахнулся Дмитрий, — пойдем лучше трофеи посмотрим.