Глава 4. Чернигов 27 мая 1245 года.

Дмитрий вскрикнул и проснулся. В спальне стояла тишина. Только в углу, за шкафом, раздавался стрекот сверчка. Рядом, положив одну руку на грудь мужа, спала Любава. Прошедшие годы совсем не тронули красоту ее лица.

Гордеев аккуратно снял руку супруги. Тихо, чтобы не разбудить ее, он вылез из-под одеяла и встал на расстеленный возле кровати ковер.

Ночь подходила к концу. Дмитрий накинул халат и вышел в соседнюю комнату. Май в Чернигове выдался жарким, потому балконная дверь не закрывалась. Легкий ветерок пробивался сквозь тонкую занавеску. Гордеев подошел к столу, Налил в чашу квас из кувшина и вышел на балкон, вдохнув полной грудью утренний воздух.

Чернигов уже просыпался. По улицам брели первые прохожие.

С высоты терема Дмитрий оглядел ставший ему родным город.

По сравнению с прежней историей, где в это время Чернигов лежал в руинах после монгольского нашествия, в новой, созданной с его участием, город процветал.

Избежав вторжения орд степняков Русь стремительно менялась в лучшую сторону. Князья вдруг поняли, что делить им в общем-то и нечего. И все они по сути дела родственники.

Единовластия, на первых порах, к сожалению, добиться не удалось. Но и Рим не сразу строился. Самое главное был подписан договор о взаимной помощи. Русь разделялась на Южную, в которую входили под властью Киева: Волжская Булгария; княжества: Черниговское, Галицкое, Волынское, Полоцкое, Рязанское, Турово-Пинское. И северную, в которой под властью Владимира располагались княжества: Новгородское, Смоленское, Ростовское, Суздальское. Киевский престол занимал великий князь Василий Мстиславович. Во Владимире правил великий князь Ярослав. Князья не вмешивались во внутренние дела друг друга. Но по договору предоставляли любую помощь, будь то военная или иная мирная. Данное соглашение соблюдалось беспрекословно.

Получив бесценный опыт в битвах с монголами, киевские дружины обрели большой вес не только на Руси, но и за ее пределами. Соседи опасались нападать. Вся Русь была поделена на воеводства, которые напрямую подчинялись теперь Гордееву. Между собой дружинники величали его не иначе как «Батюшка Воевода». Укрепление обороноспособности страны и подготовку воинов, Дмитрий взвалил на свои плечи. Во всех княжествах организовывались лагеря по подготовке. Туда направлялись отпрыски всех сословий поочередно. Сначала познавать воинскую наука должны были первые сыновья, затем их меняли вторые и так далее. Таким образом, к концу, Русь получала не неумелых ополченцев, а хорошо обученных воинов, готовых в любое время встать под княжеские знамена.

Несколько лет в стране все было тихо. Объединенное войско только раз выступало на подавление бунта Новгородцев.

И все было у Дмитрия хорошо, если не считать того, что все дети разлетелись из родительского гнезда. Старшая дочь Людомила, уж давно была замужем за княжичем. Хоть она и часто навещала родителей, давая возможность налюбоваться внуками, но все же большую часть времени прибывала у себя. Младшая Милана, бесенок в юбке, сызмальства увлеклась ратным делом. Повзрослев она побывала во всех тренировочных лагерях.

Сын Андрей, наконец-то решился и после возвращения из Египта позвал в жены Юлдуз. Препятствий к этому браку не нашлось. Ведь она была приемной дочерью. Свадьба гуляла много дней. Скоро у них родился чудесный мальчик. Сейчас с ним нянчилась Любава. Он был единственной ее отрадой.

Но мирные дни внезапно закончились. Не смотря на поражение в Рязани и под Киевом, Батый вновь обратил свой взгляд на Русь. Он направил свое войско к границам Булгарии, стремясь вернуть утраченное. И вновь собралась объединенная дружина. Все князья откликнулись на призыв Василия Мстиславовича, направив к нему своих воинов. На совете, было решено встретить степняков на их территории. Возглавил рать князь киевский. Они уже были в степи не далеко от южных границ.

И в это тревожное время грянула новая беда. Если бы не Юлдуз, то они, возможно, проморгали бы угрозу. Однако она вовремя раскрыла новый заговор Новгородских бояр. Те, оказывается, намеревались избавиться от князя Александра и принять помощь шведского короля. По информации, полученной Юлдуз от главы заговора, столбового боярина Велеса Родомирского, в Великом городе должен был начаться бунт. Александр, конечно, вознамерился бы подавить недовольство. Вот тогда и должны были вмешаться шведы. Но не это было тревожно. Опасность состояла в том, что скандинавы сговорились с рыцарями Левонского ордена. Эти безпредельщики отличались крайней жестокостью, ведь недаром их прозвали псами.

Юлдуз провела операцию по обезвреживанию заговорщиков безукоризненно.

« Мата Харри, блин средневекового разлива, — с теплотой подумал Дмитрий о приемной дочери, — чтоб тебе жить долго и счастливо…»

Гордеев тяжело вздохнул. Момент иноземцами был выбран как нельзя лучший. Шведы и Левоны, либо знали о намерениях Батыя, либо сговорились с ним. О переговорах римского папы Иннокентия четвертого, воеводу информировали верные люди. Но их суть разузнать не удалось.

Что теперь он мог противопоставить по сути регулярной армии двух мощных держав.

Гордеев отправил гонца к другу Никифору. Тот уже собрал и двинул к Чернигову пять тысяч меркитской конницы. Еще пять тысяч бывалых бойцов Дмитрий собрал по приграничным крепостям. Теперь рассчитывать можно было только на последний выпуск необстрелянной молодежи. Таких можно было привлечь около восьми тысяч. Все равно это было очень мало. Ведь по информации Юлдуз, на границах Руси собралось восемь тысяч шведов и шестьсот рыцарей. Это без малого двенадцать тысяч хорошо обученных воинов. Всего получалось двадцать тысяч. А собирать ополчение, не было времени. Успеть бы, подтянуть уже имеющиеся силы.

Печалило Гордеева и то, что он поддался на уговоры Миланы, и отпустил ее погостить у тетки в Пскове. Теперь она могла оказаться в самом пекле. Что в этой ситуации мог предпринять воевода. Только отправить в Псков Юлдуз, что бы та предупредила воеводу Боброка и постаралась уберечь сестру от опасности. С ней отправился Басир. Этот чернокожий великан, наотрез отказался остаться в южных странах. Теперь он был верным другом и телохранителем приемной дочери.

Вроде бы все, что мог он сделал. Теперь можно было уповать только на милость божью.

Гордеев не спеша допил квас. Взглянул еще раз на светлеющее небо и отправился на двор. Нужно было готовиться к походу.