Глава 8

Глава 8.

   — Вставай… Встава-ай… Давай же, вставай...

   Ласковый голос шепчет мне на ухо. Настойчиво так. Зачем вставать? Выходной же.

   — Ну вставай, вставай. Поднимайся, милый ...

   Это ведь не Надюха. Это она, Алиса. Ничего себе...

   — Коля! — громкий испуганный шёпот. — Он… шевелится!

   Кто шевелится? Никто вроде бы не шевелится. Я и рукой-то с трудом пошевелить могу. Руке холодно. Я, значит, в снегу лежу. Ощущение, будто сплю, и проснуться всё не могу.

   Чувствую, она легла на меня, прижалась, а затем тихонько сползла набок, в снег. Лоб заломило холодом — похоже, снежок приложила.

   — Коля… Коля, очнись, — умоляюще так.

   Я кое-как разлепил веки. В глазах плясали ядовито-зелёные и розовые круги. Руки-ноги как деревянные.

   — Голову не поднимай. Перекатись от меня и отползай к машине. Я тебя прикрою.

   — Зачем? Что ты тут чудишь?

   — Он взорваться может...

   — Кто?!

   — Кибер.

   — Собака? Что это было?

   — Он тазером тебе двинул, наверное.

   — Чем?

   — Электрошокером.

   — С десяти шагов?

   — Почти. А я его — из винтовки. Надо было ещё, чтоб добить. А то он снова шевелится!

   — Ну и что? Сейчас возьму лопату, порублю его нафиг.

   — Не вставай! Ползком!

   — Тогда лучше ты сама отползай.

   — Нет, — прошептала Алиса. — Он меня уже засёк. У него детектор, наверное. Как начну удаляться, он рванёт.

   — Да ладно тебе выдумывать...

   — У тебя буксирный трос есть? Ползи, потом меня выдернешь. Прицепишь за машину, и дёрнешь.

   Я нехотя пополз, уминая перед собой мокрый снег. Апрельская снежная каша. Лицом приложишься — освежает, бр-р. Будем считать, что опасность реальная. А что — вполне могли внутрь кибера взрывчатку заложить. Собачка-шахид. Или цель поразит наверняка, или самоликвидируется при попытке захвата. Логично, иначе НКВД в 35-м развинтит пса, найдёт секретный чип — и хана Америке. Так что взрывчатки в нём может быть не один килограмм. Выдернуть Алису, ага. Пёс-то между ней и дорогой. В сторону леса трюк Васи Рогова не повторишь. Вдоль дороги дёргать — так лишь сильней нашпигует её железяками. Сделаем по-другому.

   Возле машины я встал на ноги. Ничего не случилось. Пёс по-прежнему сучит лапами на краю колеи. Вместо головы у него какие-то железки поблёскивают в отсветах фар. Алиса чуть подалась в сторону пса, и развернулась к нему ногами. Это правильно. А может, зря мы боимся? Чёрт его знает, сапёр ошибается один раз.

   Так, куски репшнура — это не то, короткие. Лески, крючки. О, вот! Маруська — здоровенная блесна с кучей больших тройников. Браконьерская снасть, если честно. Мы по зиме пытались ею на сорах крупную рыбу подсечь. Чего-то подцепили, щуку, наверное. Но в лунку боком она не прошла, сорвалась. Под маруську ведь целый телевизор нужен, а долбить некогда — водка киснет. Вот леска, миллиметровая, моток не запутанный. Грузило надо. Нет, грузило жалко. Лучше гаек привяжу.

   Я показал Алисе знаками, чтоб она прикрыла голову и затаилась. Подождал, пока очередные фары уйдут за поворот. А затем сделал заброс и пригнулся за машиной. Слышно было, как маруська упала в снег. Как раз, между псом и Алисой. Я отложил моток. Потерпи, Алиска. Машину лучше отогнать, а то ещё стёкла вышибет.

   Задумка у меня простая. Колея там разворочена "Камазами", по колено, наверное. Чуть дёрнуть пса — и он в колее. Взрыв вверх уйдёт. Если, конечно, он сразу же не рванёт. Будем надеяться, что реакция у него не мгновенная. А вообще не рванёт, так это ещё и лучше.

   Да что их там, прорвало, что ли? Машины по трассе одна за одной. Не будешь же у всех на виду с леской по снегу ползать. Хорошо хоть Алису в белом комбезе почти не видно.

   Когда машины затихли, я вернулся, подхватил моток, и пригнувшись, стал разматывать леску. Занося её в сторону кибера. Авось пронесёт, не расчухает он, что я задумал. Повыше поднять, перебросить — и леска над ним. Я залёг, стал потихоньку подтягивать снасть. Пауза — опять кто-то мчится мимо. Только бы не остановились. Теперь ёще подтянуть. Кажется, зацепил. Я намотал леску на кулак. Не лопнула бы. Прислушался — на трассе тихо. Чуть ослабить натяг. И с размаху… Й-эх!

   Рвануло. Уж не знаю, сколько в тротиловом эквиваленте. Но комки глины с неба только секунд через пять зашлёпали. Похоже, в колее он взорвался. Что там с Алисой?

   Я поднялся, автоматически мотая леску на локоть. Подошёл ближе, посветил. На грунтовке дымилась воронка, метра два шириной, не меньше. Неглубокая. Земля ещё стылая. Снежинки падают и долго не тают. К утру всё засыплет снегом, а потом тут будет просто большая лужа. Алиса встала на колени, головой трясёт. Со спины крошево мёрзлой глины осыпается, оставляя мраморные разводы на белой ткани.

   — Алиса!.. Алиса, ты что не слышишь? Оглушило тебя, что ли?

   Алиса обернулась, увидела меня, и показала пальцами на уши. Понятно. Надо было рот открытым держать, а то ведь совсем слух потерять можно. Всё, уходим — я подхватил её за руку.

   — Давай поищем, вдруг от него что-то осталось, — громко сказала Алиса.

   Я отрицательно сморщил нос, помотал головой.

   — Ты лучше словами говори, я по губам читать могу, — снова громко, будто в наушниках музыку слушает.

   — Я говорю — тише, ничего мы сейчас не найдём. Его на два гектара раскидало, снег кругом. Поехали, покуда кто-нибудь не докопался. Гильзы подберём только.

   — Они в машине...

   Номера были залеплены грязью. Здесь заляпал, когда съезжали с трассы через лужу. На холодное железо грязь липнет крепко. Алиса проследила мой взгляд, и сказала:

   — Надеюсь, он номер не разглядел. А то ведь они могут начать перехват.

   — Угу, — пробурчал я. — Теперь от каждой собаки на дороге придётся шарахаться. Вдруг они станут все тентованые "уазики" подрывать?

   — Не станут. Собак не хватит.

   — Но ты лучше голову лишний раз не высовывай. Ляг на сиденье, и мануал учи. Сейчас отъедем подальше, надо будет ствол почистить.

   Алиса повела плечом, на лице мелькнула гримаса боли.

   — Что такое?

   — Плечо болит...

   — Прикладом долбануло?

   — Нет. Комок сверху прилетел… А тебя он не должен был учуять. Ветер на нас дул.

   — А что, если бы учуял?

   — Я думаю, твой запах стали бы знать все киберы тут. И за тобой стали бы следить. Потому что ты был со мной.

   — Да мало ли кто мог оказаться с тобой рядом?

   — Ну ты же на просто мимо шёл, ты был вместе со мной, в одной машине. На их месте я бы взяла под наблюдение. Слушай, может быть мне дальше поехать автостопом? Чтоб след получше запутать. Пусть они ещё и кучу дальнобойщиков отслеживают.

   Я с сомнением покачал головой.

   — Назад ведь ты всё равно со мной поедешь.

   — Я могу и назад автостопом.

   — Ну-ну. Знаешь, зачем водилы обычно берут попутчиков? Поговорить не с кем. Хорошо если ему только уши нужны, он тебе всю дорогу байки будет рассказывать. А если тебя начнёт за жизнь расспрашивать? Ты же в здешнем совсем не ориентируешься, ничего не знаешь. Спалишься ведь.

   — А я обратно на автобус сяду. На автобус документов ведь не надо?

   — Не надо. Не дай бог они ещё автобус с тобой на трассе подорвут. Будем считать, что он меня не учуял.

   Алиса призадумалась. Я тоже. Перспектива оказаться в чёрном списке у киллеров из 2023-го откровенно пугала. Героем-невидимкой быть не получится.

   Не доезжая пару километров до Глубокой я свернул на лесную дорогу и встал в сотне метров от трассы. За Глубокой обычно стоит пост ДПС, мало ли что. Из машины выходить было боязно. Кто его знает, что там, в темноте. А, можно и не выходить.

   — Алиса, а вот этот кибер, он с виду был дворняга дворнягой.

   — Нет. Это из породы лаек.

   — Пусть лайка. А с виду как настоящий.

   — Да. Я тоже до последнего не могла понять, и темно к тому же. Но ружьё на всякий случай достала.

   — И двигался он вполне естественно. Я как-то олимпиаду киберов смотрел, в том году. Они все там, как паралитики были.

   — Ты в двадцать втором их олимпиаду не видел. По-другому бы говорил. Там новый класс участников появился — имитация четвероногих. Четвероногий движетель проще в балансе, чем двуногий. Лучше всего как раз собаки выступали. Пока не побежит быстро, галопом — не отличишь. С прыжками у них пока проблемы, особенно на пересечёнке.

   — А как там с двуногими?

   — С андроидами? Тоже, наверное, прогресс, в сравнении с вами. Андроид-шахматист обыграл чемпиона мира. Андроид-стрелок выступал на соревнованиях по стрельбе, вне зачёта, правда, а то бы занял третье место.

   — Из чего стрелял?

   — Из винтовки, и из пистолета. А из лука андроид плохо стреляет. И контактные виды у них плохо продвигаются, бокс например. Зато одиночные андроиды-танцоры уже с людьми соревнуются. У них лучше всего танцы получаются, и гимнастика. Если, конечно, без прыжков, без акробатики, и без предметов, наподобие эстетической. Ещё там были сайбер-гум-гёл, каучуковые роботы. Но те только гнутся хорошо, ходят не очень. Они наполовину из силикона состоят.

   — Зачем?

   — Они же имитируют женщин, очень гибких.

   — Резиновых?

   — Каучуковых. Женщина-каучук. А что тут смешного? В Японии это товар года.

   — Кто?

   — Сайбер-гум-гёл. Их в продаже моделей двадцать. Только их почему-то продают… в этих… — Алиса замолчала. В темноте не было видно, но мне показалось, что она тоже покраснела. Понятно. Японцы известные извращенцы.

   — Шкурка на нём хорошая была, — сказала Алиса, помолчав. — Таких собак немного делают, они на любителя. У випов спрос на более крупных — доберманов, ротвейлеров.

   — А у спецслужб на каких спрос?

   — У них всякие есть. И чисто киберные, и имитированные. Такие вот как этот, наверное, и днём по городу ходить могут.

   — Теперь получается, в городе любая собака может запросто подбежать и также шарахнуть?

   Алиса пожала плечами. Да-а, дела.

   — А что у них ещё может быть, кроме шокера? Ядовитые зубы?

   — Нет, — сказала Алиса. — Кусаются они плохо, реакция не та. Хотя зубы обычно есть, керамические.

   — С лазерной заточкой?

   — Ага. Но может быть кое-что похуже, инъектор, дистанционный. Самое что ни на есть шпионское оружие. Бесшумное. С летальным ОВ. Мгновенного действия, или отсроченного. С пяти метров косуху пробивает. Шёл-шёл человек, вдруг его словно муха укусила. Хлопнул себя по руке, дальше пошёл. А потом упал и умер от инфаркта. Шокер тоже может быть летальным. Тебе, наверное, просто повезло, что куртка толстая и сырая.

   — Ага, — сказал я. Куртка на самом деле вся состоит из карманов, и в каждом что-то лежит. Вот, кстати, в одном из них какие-то штырьки торчат, с обрывками тоненьких проводов. В том кармане перчатки лежат, кожаные. И ключи. И мелочи немного.

   — Точно, вот электроды, — Алиса выдернула штырьки, и выбросила их в снег. — Ещё обычно лазеры у них есть. Чтоб ослепить перед нападением.

   — А ты откуда про них столько знаешь?

   — А у нас в Зоопарке сторожил разрабатывали и пытались на поток поставить, но ничего не вышло. Проекты закрыли, ещё в прошлом году. Тем не надо, другим надо, но денег нет, третьи за бугром заказали. А по этой теме в сети немало пишут. Три закона робототехники давно уже похоронили. Робот теперь — это в первую очередь умное оружие.

   — Так и до восстания машин недалеко, — усмехнулся я.

   — Всё может быть.

   — А Скайнэт у вас там в сети не завёлся ещё?

   — Завёлся, и не один. Сетевой разум. Даже несколько. Только они молодые ещё, глупые. В том году на первое апреля писали, что поисковые боты стали общаться между собой, что стали создавать ботовых персонажей и заполонили ими многие чаты и форумы. И пытаются учиться у людей. Всем было весело, на форумах стало по приколу прикидываться ботовым. Потом стали ещё писать, что это всё боты же и затеяли, чтоб замаскировать своё появление под шутку.

   — Осталось им объединиться в один сверхразум...

   — Не-е. Они прямо как люди — всё время строят пакости один другому. Делят сетевое пространство.

   — Алис, я так и не понял, шутишь ты или нет.

   — Какие тут могут быть шутки… А вообще, меня Анюта зовут. Да ведь, па?

   — А… точно.

   — Па, я тут кое-что полезное прочитала, мне надо проверить, пока не забыла. Тут где-нибудь сеть доступна может быть?

   — А напрямую, через спутник, ты разве не можешь?

   — А у вас тут уже есть спутниковый нэт?

   — Есть, а как же? Мы тут не такие уж древние.

   Алиса хмыкнула, достала перо и сосредоточенно зачирикала по экранчику.

   Продавцов полосатых палочек на обычном месте не оказалось. Погода не клёвая. Снег лепит в стекло, на дороге уже ледок.

   — Слышь, Ань, ты в сети ведь?

   — Ага.

   — А телефон отключен?

   — Нет, а что?

   — А почему они тебе больше не звонят?

   — А я тут одну примочку включила. Он теперь не щебечет, просто молчит. Я поэтому про сеть и спросила, он ведь со спутниками не контачил.

   — А не пора ли опять эфир пощупать? Что тебе на этот раз скажут.

   Алиса кивнула. Почирикала в спутнике ещё немного. Прошла минута, другая. Спутник молчал. Неужели?

   — Неужели тот пёс был всего один? — с надеждой спросил я.

   — Не знаю, — ответила Алиса, по-прежнему бегая по экранчику глазами и пальцами. — Они могут прибывать с большим разбросом. И по расстоянию, и по времени. Может быть, они появятся здесь завтра. Или через год.

   — Или вчера...

   — Считаем, что вчера их здесь не было. Иначе бы мы с тобой уже не разговаривали. Или они появились вчера, но на сопках Манчжурии где-нибудь. И знаешь что ещё? Если только это не трюк… Все три звонка от них пришли из разных мест.

   — И?

— Все они далеко отсюда.