Салфетки № 41. 2 тур

Жители Мастерской, на ваш суд представлены 17 замечательных миниатюр. И одна — внеконкурсная.

Пожалуйста, поддержите участников — проголосуйте за 3 миниатюры, которые, на ваш взгляд, самые лучшие.

ПАМЯТКА УЧАСТНИКАМ: Вам обязательно нужно проголосовать! За себя голосовать нельзя.

____________________________________________________________________________________  

№1

Акварель

Серега не заметил, как попал в совершенно незнакомый уголок города. Из головы не выходила странная история, приключившаяся с ним накануне, и он машинально брел и брел по улицам, куда-то сворачивая, пережидая сигналы светофора на перекрестках, задевая рассеяно прохожих…

И вот, очнувшись, он увидел прямо перед собой большое витринное стекло, которое просто висело в воздухе, не касаясь ни грязной мостовой, ни обшарпаных стен зданий.

«Ну вот! Опять, блин...!» — возникло в мозгу. Тупо рассматривая стекло, Серега подумал о том, что может пора и завязывать с чрезмерными дозами пива..., и даже подпрыгнул слегка на месте, чтобы проверить, не мерещится ли ему это… Стекло не пропало, хотя и своего отражения Серега в нем не видел, а улица (или переулок) за ним выглядела как-то нереально, как будто ее специально раскрасили и подсветили для рекламного проспекта. Вспомнив, как поступали в таких случаях герои фантастических фильмов, Серега медленно протянул вперед руку и коснулся стекла. Как и следовало ожидать, рука с некоторым усилием, но прошла насквозь! С каким-то даже удовлетворением Серега попытался было вытянуть ее назад, но не тут то было, она не поддавалась, хотя беспрепятственно могла продвинуться дальше в «завитринное» пространство.

«Меня ведь не Алисой зовут...» — мысленно попытался пошутить Серега, а сам уже понял, что опять его ждет мистическая, непонятная история, которые в последние несколько месяцев стали происходить с ним с пугающей регулярностью.

Почему-то выдохнув, а не вдохнув, Серега зажмурил глаза и шагнул вперед…

Ничего страшного не произошло, на первый взгляд. Вместо вечерней городской улицы он оказался на залитой дневным светом живописной сельской дороге, которая, петляя по усыпанному цветами полю, уходила к горизонту. А над горизонтом висела огромная неземная луна, закрывая почти треть небосклона…

Обреченно вздохнув, Серега расправил плечи и пошел по дороге.

________________________

№2

По Дороге

Колеса стучали о твердый грунт проселочной дороги, машину плавно раскачивало, словно лодку на волнах. Чтобы убрать неприятный грохот, Иван включил магнитолу. Спустя минуту мягкие басы наполнили салон, зазвучали синтезаторы:

— Бух, бух, бух.

Так лучше. Он улыбнулся, окинул взглядом раскинувшееся вокруг поле, огромное, желто-зеленое. Если не обращать внимания на серебристый серп спутника, можно представить себя на Земле. А извилистая дорога похожа на нелегкий путь души к совершенству. Как поэзия.

Ведет Дорога к совершенству.

Тернист и горек этот путь.

Слова выплыли сами собой, застряли в голове. Ого! Не ожидал. После переезда на эту планету, он не смог сочинить ни строчки.

Иван приоткрыл окно, подставил лицо ворвавшемуся ветру. Совершенство — блаженство. Хорошо рифмуются, но вряд ли означают одно и то же. Даже наоборот. А нужно ли оно, это самое блаженство? И ждет ли? Люди таковы, что им постоянно что-то необходимо, не сидится на месте. Словно ответом, родились еще две строки:

Увы, не ждет в конце блаженство.

Но без него там как-нибудь.

Дорога пошла ровнее. Шум ветра слился с музыкой из динамиков. В мыслях крутилось сотворенное четверостишие — душа выплескивала тоску по Земле, по дому. Текло желтое море за окном. Иван позволил себе на минуту отрешиться, дал волю воображению.

— Бух, бух, бух.

Уже не звуки музыки, а удары сердца, не грохот колес, а ритмы незнакомых фраз. Только ветер и человек – два диких зверя, мчащих по бескрайней равнине. По Дороге, что льется старинным романсом к недостижимому горизонту. Воображение захлестнуло, выдало новые строки:

Так пусть Дорога льется песней,

В ударах сердца, в ритме фраз.

Я зверь, что мчится с ветром вместе,

Туда, куда хватает глаз.

Иван высунулся в окно, закричал, подчиняясь бесшабашной радости. Где бы ни был человек, что бы ни делал, он всегда сможет найти причину для внезапного счастья.

Если умеет смотреть правильно.

___________________________

№3

По ту сторону света…

Джек смотрел на огромный диск, приближающийся к планете.

«Как могли просчитаться? Ведь ошибка стоила жизни…»

— Шести, — тихо произнёс он, — я пока ещё жив. Осталось, — попытался приподнять руку, чтобы взглянуть на датчик, но тело уже не подчинялось, — минуты три, наверно. На Земле скажут: «Непредвиденная ошибка в расчётах». И забудут, как забывали все неудачи.

«Неважно, что за этой ошибкой жизнь семи поверивших им. Что теперь думать об этом? Знали, что спутник падает, знали, на что соглашались. Считали, что успеем. Зачем себя обманывать. Земле нужны данные и …»

— Как всё-таки хочется жить.

Экипаж сделал свой выбор, решив остаться, дав шанс приборам.

Джек с трудом немного повернул голову и посмотрел на тела товарищей. Через несколько часов спутник рухнет, и начнётся настоящий Армагеддон. Но к тому времени он уже будет по ту сторону света…

— Интересно, а если и вправду там …

Джек прикрыл веки.

— Мама.

На дороге стояла женщина и махала ему косынкой.

— Мама, — он открыл глаза и вновь увидал огромное тело спутника.

Так и не успел на похороны. Мама навсегда осталась в памяти молодой. Она вечно будет стоять на той дороге и махать ему косынкой.

«Такое лето было удивительное. Огромные поля цветов. Ни разу не видел, ни на одной планете, ничего подобного»

— Как же их называла мама?

Главный вопрос — почему спутник сошёл с орбиты, заставил Землю направить к этой планете исследовательский корабль. Почему? Земля ждёт данные, а они…

Скафандр ещё держался, давая возможность сделать последнюю пару глотков оставшегося кислорода. Постоянно усиливающаяся гравитация, вдавливала человека в планету. Джек вновь прикрыл глаза. Так было легче вспоминать. Опять дорога, уведшая его из родного дома в одиннадцать лет. Поля жёлтых цветов и огромная Луна.

— Нет, — вскрикнул Джек и резко открыл глаза. Видение исчезло. Он вновь лежал на безжизненной планете, и глыба, миллионы лет являющаяся спутником, стремительно приближалась.

«Нет, с Луной этого никогда не произойдёт. Она миллиметр за миллиметром удаляется от Земли. Обрита постоянно становится всё больше. А если вдруг и наша Луна решит изменить правила, как этот спутник? Начнёт приближаться. Нет, нет, только не Луна»

— Только не Луна. Мама! — произнёс Джек, сделав последний вдох. Сердце остановилось и, взгляд, устремлённый на спутник, замер навечно.

Маленький Джек бежал по дороге, а на встречу шла молодая красивая женщина. Её длинные волосы развевались на ветру.

— Мама-а-а-а, — неслось над огромными полями жёлтых, как мамины волосы, цветов…

________________________

№4

***

Возле самого горизонта поднимались огромные клубы пыли. Царившая последние недели распутица сдерживала продвижение вражеской армии, но теперь, когда дороги подсохли, персы во всю подстёгивали коней, предвкушая лёгкую победу.

— Нехорошо, — себе под нос вздохнул Солонго и придирчиво осмотрел неровный круг из обозных телег, прочно сцепленных друг с другом веревками, с выставленными в просветах дулами пушек.

Воинов в отряде было не более пятисот. Из исторических хроник следовало, что полковник Карягин четверо суток сдерживал авангард персидской армии, а затем прорвался с боем через ряды вражеского оцепления и захватил близлежащую крепость. Теперь ему, Солонго, нужно было повторить чужой подвиг.

«Всего сто двадцать кредитов, и мы переместим вас в любой момент прошлого! Не упустите возможность получить незабываемые впечатления!» — мелодичными женскими голосами зазывали голографические рекламные плакаты. И ведь он, дурак, повёлся!

Где теперь полковник Карягин с его умением зажигать огонь в людских сердцах? Гниёт в сточной канаве придорожного кабака, куда его ударом кулака отправил Солонго в пылу пьяной драки. И как исправить теперь эту ошибку?

— Ваше высокоблагородие, что прикажите-с? – отдав честь, произнёс незаметно подошедший подпоручик.

Солонго поднял на мужчину усталый взгляд и вздрогнул, обнаружив на лице улыбку, а в глубине глаз азарт. Никто не делал тайны из того, что сейчас к ним на всех парах мчалось не меньше десятка тысяч персов. Тогда откуда эта страсть? Эта жажда боя? В конце концов, это упрямство! Ведь ясно и так – отряду не победить.

И тогда озарённый идеей Солонго взобрался на ближайшую телегу. Пусть слышат все!

— Мы с вами принадлежим к великой нации – русскому народу, — неспешно начал Солонго, вспоминая историю колонизации второй планеты системы Альфы-Центавра и проявленное единство в борьбе с инопланетными захватчиками. — Я знаю, это не безумие: нас мало, но каждый стоит десятка, а то и сотни персов. И мы не умрём в этой земле, вдалеке от дома. Я, капитан Русаков, запрещаю вам умирать! Я приказываю вам набраться всей наглости, что у вас есть, и проявить русскую смекалку. Сражайтесь, сколько сможете, и вы увидите, враг умоется собственной кровью! Никто и никогда ещё не смог победить русский народ! И не сможет, даю вам слово.

Ещё не отгремело громогласное «ура», когда Солонго слез с телеги и поднял глаза к небу. Где-то там, в далёком будущем, осталась родная планета – третья в системе Веги — живое доказательство его слов.

_________________________

№5

МИРАЖ

– Отбуксируешь и сразу назад, никаких баров, ресторанов и девочек!

Начальник транспортного департамента протянул пилоту документы. Арис виновато наклонил голову, кивнул и быстро удалился. Буксировщик отшвартовался от космодока, захватил транспортным лучом одиноко висящую планету и взял курс на Кассиопею.

Арис ухмыльнулся. Босс не догадался заглянуть в ящик с инструментами. Включив ускорение, пилот открыл крышку и достал бутылку мирилового алкониуса. Охлажденный спиртоний обжег горло и вставил по мозгам так, что туманности раздвоились. Арис врубил музыку и блаженно вытянул ноги.

– Вот за что я люблю свою работу! – пробурчал пилот, подпевая Марионне.

Впереди со скоростью света, подгоняемая транспортным лучом, летела планета, которой суждено было стать колыбелью новой цивилизации. Арис вторично приложился к бутылке и сделал музыку громче. Пританцовывая, пилот плюхнулся в кресло и, взглянув на мерцающий автопилот, задремал.

Резкий зуммер не разбудил спящего. С экрана на Ариса смотрело гневное лицо начальника.

– Какого хрена ты спишь! Посмотри куда твоя тарантайка залетела. Сшибешь планету класса А-3!

Арис испуганно подскочил в кресле и взглянул на радар. Груз уже начал вход в атмосферу невесть откуда взявшейся А-3. Пилот отключил автоматику и потянул штурвал на себя. Корабль сбросил скорость, начав обходной маневр …

***

Майк открыл глаза и несколько минут соображал, как оказался посреди поля. Вечером он шел с фермы вместе с Джейком, потом приняли бутыль виски на двоих, потом чего-то покурили, потом … Мимо важно продефилировал сине-зеленый монстр с торчащими ушами. Джейк сидел рядом и тер глаза.

– Мне это снится? – Майк задал вопрос и не получив ответа поднялся.

– Внимание! Джедаи на исходную, ситам, эльфам и гоблинам приготовиться! – маленький человечек с рупором высунулся из кабины грузовика. По всему полю стояли люди с камерами и микрофонами. Столики, кабинки, тележки и стопки разноцветной одежды. Рядом лошади неспешно жевали траву, поглядывая по сторонам.

– Тьфу ты. Это же фильм снимают! – Джейк хлопнул себя по лбу и начал истерически смеяться.

Майк сунул руку за пазуху и достал фляжку. Глоток виски приятно обжег горло. Плывущие облака неожиданно замерли. На резко потемневшем небе появилась огромная планета. Майк протер глаза – планета стала крупнее.

– Джейк! – трясущейся рукой Майк показывал на видение.

Собутыльник с минуту внимательно разглядывал аномалию, затем презрительно сплюнул.

– Тоже мне спецэффект. Видали и покруче! Спилберги хреновы …

_________________________

№6

Двойник

Ингор устало сдул прилипший ко лбу светлый локон. Жена, как всегда, набрала всякой дребедени, якобы «для комфорта» и заставила его тащить весь многочисленный багаж самому… А на улице нестерпимо жарко и влажно!

Насквозь мокрая рубашка из тонкого хлопка неприятно липнет к разгоряченному телу, неприлично четко обрисовывая новые, скульптурно вылепленные умелыми руками профессионального косметического хирурга мускулы. Стайка веселящихся на лужайке молоденьких студенток, от откровенно жадных взглядов которых жарко становиться уже в совершенно определенном месте, провожает искристым смехом.

Черт, даже и не знаю… Обижаться на жену или сказать спасибо и сплавить куда подальше?

Осторожно лавируя между многочисленными группами и компаниями точно таких же туристов, как и они приехавших сюда для того, чтобы пронаблюдать за редким зрелищем — восходом на небосводе Мейдана его двойника Надейма.

— Инг? Сюда! – звонкий, обманчиво молодой голос жены разрезал ножом гам толпы.

Эри удалось найти приличное свободное местечко прямо у края огромного поля цветущей канареечно-желтыми цветами медуницы, чей запах удушливо-сладким маревом плыл в раскаленном воздухе. И теперь её изящная фигурка в коротеньких шортах и шелковой блузе кружилась среди подступающих к облагороженной лужайке цветов, поднимая волну желтой, чуть искрящейся на солнце пыльцы.

А может ну нафиг этих студенток?

Через несколько минут, не без помощи любимой женушки, место для пикника было готово, а с меня заботливо стащили насквозь сырую рубашку, оставив на мне лишь бермуды.

— Милый, сделай лицо попроще. Всего несколько минуток осталось, и мы станем свидетелями уникального зрелища! Нигде во вселенной больше подобное не происходит!

— Только ради тебя, радость моя, – послушно растекаюсь по покрывалу с банкой предусмотрительно прихваченного женой пива. Холодненького…

А не так уж и плох, комфорт этот…

Мысли лениво текут одна за другой и несмолкающий гул вокруг им не помеха. Такое ощущение, что я где-то далеко, над морем желтого цвета, плыву сквозь время. Глаза сами собой закрываются.

Я уже почти постиг Дао, как тут, мою устоявшуюся нирвану грубо нарушают. Это Эри чего-то от меня хочет.

— Что?

— Смотри внимательно, а то пропустишь все!

Смотрю. Внимательно.

Все вокруг притихли, чего-то ждут, сосредоточенно уставившись на горизонт. Смотрю туда же и замираю пораженно, жена рядом даже вздыхает от волнения.

Наверное, у меня такое же дурацкое выражение на лице, как и у всех…

Слегка розоватый, закатный горизонт медленно синеет, приобретая насыщенность, и в момент, когда жаркое, летнее солнце скрывается за чертой горизонта, на небосводе показывается краешек Надейма.

Что за…

Ярко-синяя вспышка сопровождает появление на небосводе Мейдана его двойника, окрашивая все в цвета моря, стирая все чужеродное с лица планеты, оставляя Мейдан девственно чистым и завершая цикл. Лишь протоптанные дорожки напоминают о людях, пока.

____________________________

№7

Маскарад

Была я чужою на том маскараде. Перчатки, воздушное белое платье, вуаль-полумаска и локоны куклы… Нелепое платье! Нелепые кудри! В огромном, продрогшем от холода зале, гротескные тени по стенам плясали, и зал освещали лишь смутные блики — сердца бессердечных и лица безликих. Фальшивые лица. Фальшивые фразы. Шелка. Ядовитые лилии в вазах. Мелодию скрипка вела, а на фоне — был стон диссонансов и шум какофоний.

Я молча смотрела на странные пары танцующих призраков, демонов старых, причудливых карликов, девушек юных как вдруг… всё заполнилось шёпотом лунным. За тоненькой шторкой, за шёлком индийским — восход колоссального лунного диска, невиданный всплеск серебристого света.

— Луна?

— Чей-то фокус!

— Иная планета! — из разных углов голоса доносились…

Мгновенье я просто стояла в бессилье, и вдруг, как безумная, бросилась к двери, срывая вуаль и отбросив смятенье. Быстрее! Чужие шаги — как стаккато. Все рвутся куда-то, стремятся куда-то.

И вот, наконец, перед нами дорога — обычная местность, забытая Богом. Здесь всё как-то серо, безмолвно и пресно, я знаю: мы смотримся тут неуместно, но дело не в этом. Мне кажется адом мир этих несчастных детей Маскарада. Мир кажется адом, но дело не в этом. Луна серебрится невиданным светом, луна — на полнеба. Я как под гипнозом, под взглядом её осуждающе-грозным.

И всё же, я вижу — срываются маски. Я знаю — закончились адские пляски. Я слышу — вдали скачут дикие кони…

Луна на полнеба над призрачным полем.

______________________________

№8
***

Марат сощурился и окинул задумчивым взглядом поле.

Здесь было почти как на Земле – голубое небе, белые облака, зеленая трава и даже его любимые желтые цветы – лютики. И лишь если очень хорошо приглядеться, можно было разглядеть слабо мерцавший вдали силовой купол. Да еще там, у самого горизонта, висел огромный, бело — зеленый шар Земли…

Марат печально вздохнул.

Люди начали осваивать Луну около ста лет назад, когда жить на Земле стало уже невозможно. Перенаселенная, зараженная и голодающая планета срочно нуждалась в глотке свежего воздуха… И тогда люди, один за другим, стали ее покидать. Так на Луне появились первые крытые куполами города. Правительства многих стран даже организовывали специальные программы по доставке людей на Луну: улетай сейчас, и получи три акра земли и свой собственный купол! Но что толку от голого камня?..

Однако люди выжили и здесь. Благодаря уникальной приспособляемости и мощнейшему инстинкту к выживанию они сумели превратить Луну в свой второй дом. За считанные десятилетия на ее безжизненной поверхности выросли тысячи воздушно – силовых куполов, давших приют несчастным изгнанникам с Земли…

Но не все было гладко. Те люди, кому повезло осесть на светлой стороне Луны, могли использовать бесплатную солнечную энергиею, тогда как те, кому достались места на темной, были вынуждены покупать ее у владевших электростанциями банд…

Вдруг у самого горизонта на дороге обрисовался силуэт старой, помятой машины. Марат выругался и, нырнув в высокие заросли лютиков, проворно схватился за импульсное ружье. Бандиты, они убивали простых поселенцев и забирали их купола себе. А доставшаяся Марату и его семье земля находилась в самой лакомой части Луны – прямо по центру светлой стороны…

Машина приближалась. Прищурившись, Марат разглядел в ней шестерых вооруженных до зубов головорезов.

Закусив губу, Марат бросил тоскливый взгляд на поле вокруг. Все, что тут было, они с семьей вырастили своими руками, сами они построили и огромный дом, высившийся позади Марата, сами развели скот, сами по крупице выменивали у соседей драгоценную почву…

Когда бандиты приблизились на расстояние выстрела, Марат прищурился и спустил курок. Разогнанные электромагнитным импульсом пули впились в проржавевший бок бандитской тарантайки. Водитель лихо выкрутил руль и машина, сделав крутой поворот, зарылась носом в желто-зеленую стену лютиков. Выхватив оружие, бандиты с улюканьем посыпались наружу…

_________________________

№ 9

Пиф-паф, ой-ой-ой!
Ремикс.

Раз при лужку, при лужке двое залегли в стожке, только слышно: «ах» да «чмок». Уши навострил лужок, потому что такое событие просто требует общества зрителей.

Густой травой надежно окружен, чрезмерно любопытный зайчик Джо следил в бинокль за ними, чуть живой, от удивления качая головой, ведь тягу к знаниям – увы и ах – не истребить ничем в степных зверях.

И тут сказал мужик: «Не быть мне Галки мужем, коль не добуду я зайчатинки на ужин». И, натянув расшитое белье, достал из стога гладкоствольное ружье. Но зайчик Джо был молод и удал, он из травы всю сцену увидал, и, громко «Караул!!!» крича, по лугу задал стрекача.

Свистели пули, Джо бежал, виляя. Охотник, на ходу стреляя, преследовал зайчишку резвым шагом по кочкам, буеракам и оврагам, по камышам, по ямам, по дороге, но только поколол босые ноги. Не удалось убийце зайцев в этот раз нарушить луговой экобаланс. Останется его лихая Галка для общества по-прежнему весталкой.

Вот при лужку, при лужке двое зайчиков в стожке. Только слышно: «чпок» да «чпок» — то полученный урок зайчик Джо применяет на практике. Станет больше зайчишек в галактике.

_____________________________

№10
***

По пыльной дороге минувших столетий, скрипя несмазанными рессорами, ползла бричка, запряжённая гнедой кобылой со странным хохолком вместо гривы. Кучер легко правил лошадью, похлёстывая лениво кнутом по её взмыленным бокам.

В бричке ехали двое. Назовём их Он и Она. Для простоты.

Он всегда смотрел вверх, Она — налево. И говорили они странно. Она говорила, а Он молчал в ответ. Затем они менялись ролями. И всё бы ничего, но у брички лопнуло колесо…

Отчаянный хрип лошади. Колёса вонзившиеся в небо. Усталый кучер, неизменно продолжающий погонять лошадь, охаживая хлыстом сук, на который его забросило силой судьбы. А с пассажирами не случилось ничего страшного. Просто Он стал смотреть вниз, а Она наконец-то повернулась к нему лицом. И постигли они высшую степень общения — Тишину.

Картинку смыло приливной волной. В перламутре брызг, словно пузырьки шампанского мелькали жизни сотен людей, создавались и рушились империи, таяли вечные льды, бились оземь звёзды со звоном богемского хрусталя…

Через миг осталась сонная дорога минувших столетий и тоскливая Луна — вечный зритель извечной драмы, не имеющей ни начала, ни конца…

_________________________

№11
Я верю

Сотню шагов назад, мы забыли куда идем.

Через сотню шагов — Ад.

Или Рай. Зависит от веры.

Эта дорога никогда не приведет меня к тебе.

Земля круглая.

А ты – на небе.

Для кого-то ты – целый мир. Как я завидую им! Ты для них – воздух, которого они не замечают. Они видят тебя каждый день так близко, что могут прикоснуться кончиками пальцев. И ты не рассыплешься на сотню солнечных брызг. Они говорят с тобой, слышат тебя, а ты… просто рядом.

Эта дорога никогда не приведет меня к тебе.

Но я все равно буду по ней идти.

Нет, я давно научилась быть счастливой. Даже тебя могу научить! Это очень просто.

Мир такой, каким мы его видим. Настоящее – только то, во что мы верим.

Я верю в чудо, в скрип дорожной пыли под стертыми подошвами, в танец солнечных зайчиков на волнах ковыля, в золотистую полосу заката, в маленькие радуги, что рождаются среди ресниц. Пока я верю в друзей – они рядом, держат меня за руки, поют песни, делятся хлебом.

Только нельзя останавливаться. Обязательно нужно идти.

Каждый день, каждый миг, каждый вдох.

И верить в свершения, в покоренные и неприступные вершины, в бескрайнее море сразу за линией горизонта.

Но почему-то ты все равно обязательно должен быть на небосклоне моего мира. Едва заметным воспоминанием, прозрачной слезой, каплей росы, неизведанной планетой. Недостижимой целью. Чудом.

И пусть эта дорога никогда не приведет меня к тебе.

Я давно научилась быть счастливой.

Осталось только в это поверить.

__________________________

№12
***

Еду на велосипеде. Тяжело. Пот застилает глаза, дыхание сбивается, в правом боку что-то колет. Кажется, что, вот-вот, и я остановлюсь, не смогу продолжать путь. В моих легких совсем не останется воздуха и я…

Падаю. Не понимаю, как это случается. Мимо проносится что-то огромное и грохочущее. Грузовик? Я слышал этот грохот за спиной, но не придал особого значения. Скорее всего, меня сбивает потоком воздуха. Я кубарем лечу в придорожную канаву. Больно. Даже очень больно. На глазах появляются слезы. Но я не могу заплакать – рыдания заглушает кашель. В легкие попадает слишком много пыли. Пыль везде: на волосах, в носу, во рту. Чувствую, что глотаю ее. Снова кашляю. В горле пересыхает настолько, что я начинаю бояться удушья. С трудом глотаю грязные комки.

Наконец, поднимаюсь. Смотрю по сторонам: потрескавшаяся земля, сухая трава, насекомые и птицы. Больше я не замечаю ничего. Только нервно тру висок… всплеск боли заставляет меня пошатнуться. Я снова пытаюсь сфокусировать взгляд на пейзаже, но что-то не так. Трава уже не трава, а земля – не земля.

Я сажусь аккурат на колесо велосипеда. Закрываю глаза, но становится только хуже. Всплески боли еще агрессивнее. Они разбиваются о мою голову, словно волны о скалы… я помню… там, в Крыму, этим летом. Хочется улыбнуться воспоминаниям, да только не получается.

Открываю глаза. Продолжаю тереть висок, как замечаю кровь, очевидно сочащуюся из раны на голове.

— Мама…

Я с ужасом отдергиваю руку. С не меньшим ужасом смотрю на окровавленную ладонь. Неужели все так серьезно? Неужели я мог настолько пострадать из-за грузовика, бог весть с какой скоростью промчавшегося мимо меня?

Выходит, может…

— Мама… Господи. – Я в панике. Кручу головой туда-сюда, чувствую, как кровь стекает вниз по шее. Вскакиваю, хватаю велосипед. Твержу себе: «Нужно выбираться. Нужно выбираться».

И вдруг что-то происходит.

Трава уже не трава, а земля – не земля.

Резкий запах. Такой резкий…

— Сынок! Слава Богу, ты очнулся!

Вокруг так много голосов, но я не узнаю ни одного, кроме маминого. Теперь я вижу ее. С этим цветком в волосах… Наконец-то получается выдавить улыбку.

Я помню этот цветок. Тогда, в Крыму. Я помню.

__________________________________

№13
***

Крамеры в этом году удались: жирные, ленивые, наглые – хоть голыми руками лови. Мы и ловили, точнее Зой ловил, а я хохотал, глядя на это безобразие. Уж больно забавно он это проделывал.

А теперь идёт это чудо впереди меня, по земле босыми ногами шлёпает, ведёрком с крамерами помахивает. И ведь ни капли не проливает! И откуда эта привычка ходить босиком? Говорит, что «так чувствует себя живым». Это киборг-то? Странный он какой-то, видно попутали что-то на базе или дефект на производстве, но не такой, как те, что были до него.

Зой резко остановился, голову в бок чуть наклонил и застыл, улыбаясь:

— Слышишь? Поле поёт.

— И о чём поёт?

— Об уходящем дне.

— А-а, понятно, — с Зоем спорить в таких вещах бесполезно. У него и слух острее, и восприятие мира весьма загадочное. Если сказал, что поёт, значит поёт.

Вчера кузнечика возле отсека поймал, полдня с ним носился! Доставал всех: что это за зверь такой дивный? Ребята привыкли уже к его чудачеству, внимания не обращают. Кто их поймёт эти искусственные интеллекты? Вроде, информацией переполненные, а что такое «кузнечик» – не знают. Думал, замучает насекомое: лапки оторвёт, да разберёт посмотреть, что там внутри. А нет, отпустил. Даже подальше от базы отнёс, чтоб не раздавил никто.

Вот и сейчас ведёрко на землю поставил и прямо в заросли хуримы пошёл.

— Зой, далеко не уходи! Нам до темноты на базу успеть надо!

— Не уйду, — и зелёный занавес хуримы укрыл его с макушкой.

Когда он первый раз здешний закат увидел, плакал, никого не стесняясь. До сих пор ни одного заката не пропускает, по ночам звёздами любуется – они у него музицируют, хотя может отличить каждую, рассказать о её составе, температуре и возможной там жизнедеятельности, но вот музицируют…

Эх, видел бы он закаты на Земле!

— О чём призадумался? – я вздрогнул и выронил сигарету. Умеет, зараза, подкрасться незаметно.

Стоит это чудо-технологии: на лице улыбка сияет, в пепельных волосах листочек хуримы застрял, в руках ромашка.

— Да так. Крамеры в этом году удались…

______________________________

№14
Устал, но иду

Веду себя к Богу мудреным путем. Часто бывает зябко телу и неуютно душе. Не беда. Я надежно закутан в неоспоримые истины. Не проповедую и не несу «слово божие» в люди.

Просто иду.

На моих подошвах пыль чужих земель, а в голове нездешние думы. Иногда кажется, что хожу сквозь миры и жизни, сквозь чьи-то сны, мимо вселенской беды и радости.

Я давно забыл, когда мои годы уперлись в возраст Христа. Было ли это вчера, или прошло уже сто с лишним лет. С тех пор я все время в дороге.

Устал, но иду.

Горы, леса, поля. Города, деревеньки, селенья. Легко оставляю позади километры прожитых дней и паутины человеческих судеб. Мелькают разные одежды, и разная слышится речь. Но желания и надежды почти у всех одинаковы.

Очередное придорожное кафе ждет путника за углом. Оно станет моим приютом на пару часов. Запахи те же, что и в средневековом трактире. Манят наваристым бульоном и отталкивают людским потом. Внутри много разношерстного народа. Суетливый гомон на минуту стихает. Где бы я ни появлялся, меня всегда разглядывают с интересом. Не удивляюсь, привык.

Хорошо, что язык понятен. Я на нем разговаривал в юности. Сам собой всплывает в памяти здешний диалект. Для местной публики я бомжеват, но лютня за плечами да лапти на ногах сбивают их с толку и тащат внимание на себя. И я, как обычно, получаю один и тот же диагноз – не от мира сего.

Подходите ближе, любопытные. Поведайте мне о себе. Но сперва накормите голодную плоть. Хлеба кусок и стакан терпкого вина меня вполне устроят. Еще бы парочку сигарет для услады былых привязанностей. И, пожалуй, хватит. Успокоив навязчивое нутро, принимаюсь изучать собравшихся.

Ловлю на себе вопросительные взгляды. Хотите послушать меня? Ну, что ж, пожалуйста.

Внимайте мне, люди. Я расскажу про Дали, к которым не ведут поезда и не летят самолеты. Я спою про Рай, о котором забыли упомянуть все религии мира. Я подарю надежду и отниму веру. Внесу смуту в души и не успокою. Всё это вмещу в две байки и три баллады.

Кому-то скучно, он, мол, это уже слышал. Кому-то неправдоподобно, ибо этого не может быть, потому что не может быть никогда. Спорить не буду. Вы и без меня неплохо справитесь. Теперь вам есть, о чем поговорить кроме футбола и политики.

Будущее предсказуемо. Разгорятся нешуточные страсти, найдутся виноватые. Каждый будет претендовать на истину, доказывая свою правоту.

В социальном уравнении всё те же иксы, а в геометрии душ – всё те же ломаные линии.

Ну, бывайте, люди, я пошел. У меня сил не осталось на словесные драки. Их нет даже на жалость к себе, но я все равно иду.

Мой путь еще не окончен.

_____________________________

№ 15
Конечная

Артем снял обувь и остался босиком. Он прошелся по теплой рыхлой земле и вздохнул. Кожа стоп, привыкшая находиться в обуви, казалось, сходила с ума от разнообразия ощущений – разнокалиберные камушки, царапкие травинки, прохладная листва… И это оказалось… странно приятно. Парень вдохнул полной грудью едва уловимый пряный аромат желтых цветов и, раскинув руки, упал прямо в густое колышущееся желтое море. Упругие длинные стебли мягко прогнулись под тяжестью тела. Закрыв глаза, он наслаждался незнакомыми звуками и ощущениями – запахи, шелест ветра, прикосновения листвы, тепло солнца, свет настолько яркий, что пробивается даже через закрытые веки…

Неожиданно стало темно, Артем открыл глаза – солнце загородил неясный силуэт.

— Мрачный, отойди, не загораживай! – попросил Артем

— Хорош, валяться, — Мрачный внимательно оглядывал окрестности, — Двойной Джаспер ждет наш груз.

— Да, ладно, лишний час ничего не решит, — лениво произнес Артем, не вставая, — ты посмотри какая красота! Как в книжке!

— Странно, что такая красота и прелесть, совсем рядом, вот только об этой планетке никто ничего не слышал, зато люди пропадали, которые этим маршрутом летали…

— Это ты Рыжего имеешь ввиду? Скорее всего, он нарвался на патруль или людей Акулы, вот и пропал.

— Может и так… — согласился Мрачный. — Все равно, не нравится мне здесь… — он смачно сплюнул, — насекомых нет и птиц…

— Слушай, ты своими теориями заговора уже достал! Даже эти, как их там… босикомы… против тебя сговорились!

— Не босикомы, насекомые…

— Какая разница! — Артем сердито сел и начал надевать обувь, — умеешь ты настроение испортить!

— И дорога эта мне тоже не нравит…

— Заткнись! – перебил Артем, — я сюда потом с Илоной прилечу. Без тебя!

— Дело хозяйское, — Мрачный почесал щетинистый подбородок.

— Эх, не романтический ты человек… — Артем встал, — груз сдадим и на обратном пути обязательно сюда заглянем еще раз. А ты будешь в корабле сидеть!

— Угу…

— Капитан Махата, неорганику определили в муравейник.

— Хорошо, органику давайте… — капитан задумался, кого из его подопечных кормить в первую очередь.

— Может паукам?

— Давайте паукам, — согласился Махата.

__________________________

№16
…А когда Луна повиснет…

В детстве я очень любила сказки о Лунном Зайце, который сидит и толчет в ступе снадобье бессмертия. И моя мама, чтобы я от нее отстала и, наконец, легла спать, пела мне песенку, которая стала для меня символом дома и навсегда осталась в моей памяти:

А когда Земля повиснет

Над Луною низко-низко,

На неё спешат вприпрыжку

Зайцы Лунные толпой.

Белым пятнышком пуховым

К нам бегут на огороды

И сгрызают подчистую

Овощной запас земной!

Как-то раз, летним солнечным днем, уже будучи взрослой, я решила прогуляться по тропинке, идущей через поля.

Луна в этот год необычайно низко подошла к Земле, и была ярко видна даже днем. Она была настолько близко, что можно было рассмотреть все неровности на ней. Я пригляделась и… заметила веревочную лестницу аккуратно протянутую с Луны на Землю. По ней спускались… Нет, не пришельцы, а обычные Зайцы. Правда, насколько могут быть обычными Зайцы полметра роста, спускающие с Луны с большими мешками за спиной.

Приземлившись, Лунные Зайцы по-хозяйски деловито оглядели поляну. Морковка, сурепка и целое поле одуванчиков настроили гостей на веселый лад, вызвав ликующие визги и высоченные прыжки. Зайцы собирали овощи, подбрасывали их в воздух, кружась, и абсолютно не замечая меня стоявшую на тропинке. Для них существовала только Луна, они сами и эта поляна. Неужели они собирают травы для эликсира бессмертия? Неожиданно я услышала песню… песню, очень похожую на ту, что давно пела мне мама… Лунные Зайцы, будто заглядывая в мою душу, пели строки, белым пуховым клубочком свернувшиеся в моем сердце.

А когда Луна повиснет

Над Землею низко-низко,

Возвращаются вприпрыжку

Зайцы Лунные домой.

Потому, как всем известно –

Под прыжки, под смех, под песни

Много лучше усвояем

Овощной запас земной!

Я почувствовала нежность, теплоту и уют. Дом… Захотелось залезть под одеяло под бочок к маме, прильнуть к ней и слушать, как она поет.

С каждое пропетой строчкой Зайцы забирались на очередную ступеньку, а с ними исчезали запасы морковки и собранных одуванчиков. Луна возвращалась на свое изначальное место, и Зайцы… Зайцы вернулись обратно в свой дом. А я все стояла и смотрела в небо. Привиделось ли мне все это? Или это лишь сон, который навеяла полуденная жара? А может… это все было на самом деле?..

…А когда Луна повиснет…

___________________________

№17
***

Маленький одинокий Рахту сидел на дороге и смотрел вдаль. Его длинные пальцы с острыми коготками перебирали лежащие рядом камушки, глаза – огромные, навыкат – были полны тоски. Уже давно ни один человек не попадался ему на пути, и от этого Рахту, привыкший хотя бы раз в несколько дней пугать людей, очень грустил. Всему виной была широкая прямая дорога, которую построили за холмом. Для людей она оказалась гораздо удобнее ухабистой дорожки, которая еще и петляла. Теперь Рахту каждый день слышал вдалеке рев машин и ощущал себя совершенно бесполезным. Его хохолок давно обвис, из хвоста стала выпадать шерсть, когти притупились, а всё – от безделья.

Внезапно Рахту увидел что-то на горизонте. Он протер лапами глаза и снова посмотрел вдаль: так и есть, по дороге шел человек. Рахту почувствовал, как быстро забилось сердце. В предвкушении будущего действия, он отбежал с дороги в заросли цветов, чтобы наивный путник не напугался раньше времени. Прячась среди стеблей, он думал, как выбежит перед человеком, сначала в своем настоящем обличье, как ударит хвостом по земле и превратится в чудище, или в огромную змею, или…он еще не выбрал. Выждав, пока человек подойдет к нему близко, Рахту выскочил из-за укрытия с самым страшным выражением морды. Но человек не испугался его уродливого вида, а только удивился.

— О, это ведь Рахту! Не думал, что встречу тебя здесь…разве это твоя дорога?

Рахту, не ожидавший такой реакции, немного растерялся и ответил просто:

— Моя.

«Почему ты не напугал его тут же?! Что стоишь, как какой-нибудь суслик?» — накинулся он на себя. Видимо, все от того, что он давно не практиковался.

— Ты, наверное, собираешься меня напугать? – насмешливо спросил человек.

Это было уже слишком! Рахту понял, что его совсем не боятся. Перевоплощаться теперь было очень глупо, поэтому он решил сначала отвлечь странника разговорами.

— Что ты здесь делаешь, на этой неказистой тропинке? Ведь рядом проходит прямая дорога к селу.

— Я не люблю короткие дороги, – отозвался человек. – Они — только способ выиграть время. Они – для тех, кто торопится. А я просто решил прогуляться, полюбоваться цветами. Тут очень красивое поле! И такие тропки помогают по-настоящему насладиться природой, вдалеке от привычного шума. Хорошо у тебя тут, Рахту.

Рахту слушал человека очень внимательно. А потом вдруг сказал почему-то с неловкостью в голосе:

— Проходи, я не стану тебя пугать. Подожду другого путника.

Человек улыбнулся ему:

— До свидания, Рахту.

И пошел дальше.

_________________________________

Внеконкурс:

****

По бокам дороги сельской
Весело растет ковыль.
Одноногий мальчик скачет,
Поднимая пяткой пыль.
И куда несет – о, боже,
Одноногое дитя?
Ведь обычно – кто без ножек,
Так резвиться не хотят.
Вы, конечно, удивились?
Я скажу вам прямо в лоб:
Просто мальчик необычный,
Просто мальчик – однотоп.