Божий знак

Эпиграф:

Как Клото, нить плету — сейчас и здесь.

Чужую жизнь молитвами врачуя.

Пересобрать, как пазл, её хочу я —

прошу чудес…

Shah-ahmat.Прошу чудес

Слова — только эхо в небесных ковшах,

в руках — только нить Ариадны,

в потёмках едва пробудилась душа,

порывы благие внутри слепыша —

но мойры глядят беспощадно.

Лишь звякнет в ответ на хрусталь в небесах

фаянсовым звуком посуда,

лишь перышко вздрогнет на божьих весах —

а сердце спешит и лечить и спасать,

прелестного требуя чуда.

Ещё не творец, хоть уже глиномес —

и кажется — мир на аркане.

У гордых молитвы — набор антитез.

«По просьбе» Господь не покажет чудес,

как фокусник в балагане.

Души уравнение не решено,

не найдено в игреках икса.

И падает с грохотом веретено,

и жизнь рассыпается как домино —

«Medice, cura te ipsum!»*

___________________________________________________________

*«Medice, cura te ipsum!» — (лат.) Врач, исцели самого себя...

*Клото — младшая из трёх сестёр-мойр, богинь судьбы в древнегреческой мифологии. Клото прядёт нить жизни и является олицетворением неуклонного, спокойного течения судьбы (её сестра Лахесис отмеряет длину этой нити, а другая сестра, Атропос, эту нить перерезает).

В древнеримской мифологии мойрам соответствуют Па́рки (лат. Parcae).

* прелестный — чарующий, обманный, прельщающий человека (в библейском смысле).

P.S.

«Но есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание — истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их. Если ты готов идти до конца, до самого горького конца, если запасешься великим терпением — лишь тогда ты сумеешь действительно помочь людям. Только тогда, когда принесешь в жертву самого себя, только тогда.»

… Стефан Цвейг «Нетерпение сердца»