Да что Вы, Анна, разве кто-то здесь шумит или митингует? Мы же о стихах говорим, делимся впечатлениями и знаниями
Вы, например, полагаете, что «Слово...» с верлибром и близко не стояло. А литературоведческие определения у них совпадают. Или, скажете, нет? Ну, что такое «Слово...» — стихи или проза (привет г-ну Журдену!)?
Если, всё-таки, стихи, то… без «всех «вторичных признаков» стиховой речи: рифмы, слогового метра, изотонии, изосиллабизма (равенства строк по числу ударений и слогов) и регулярной строфики» — см. описание верлибра из Википедии ))))))))))))))))))))))))))))
Мне как по фиг, стих это или нет. Перекиньте свою энергию на кого-то другого.
Итак, рассказ о выборе имени для приёмной дочери. История грустная, история о доверии. Узнаём о катастрофе в прошлом, узнаём, что девочка, скажем так, больна, а мужчина — изгой.
Наверное, этого достаточно. Для некоторого текста вне всяких циклов. Правда, его было бы лучше оформить как пьесу (с ремарками), а то иногда сбиваешься, чья это реплика.
Но…
Если воспринимать рассказ как часть некоего цикла, то, согласитесь, что он почти ничего не добавляет к рассказу «Шрам» (первому из цикла). Вступительный рассказ подавляет этот новый текст и информацией, и формой, и жутковатыми происшествиями. Из первого рассказа мы уже всё знаем: и что была атомная война, и что семья мужчины погибла, и что приёмную дочку-мутанта зовут Эрикой, и т.д.
Фактически, Вы даёте не самостоятельный рассказ, а лишь сильный набросок очень эмоционального диалога. Если бы этот диалог в той или иной форме присутствовал в первом рассказе, то он, несомненно, захватил бы читателя и долго-долго держал бы в напряжении.
Подумайте, не перенести ли этот набросок в тот рассказ?
Жутковатый рассказ. Тема «Сталкера». Вы немного переборщили в аннотации, раскрыв все секреты начала рассказа. Немного переусердствовали в обращении к читателям, прояснив все загадки. Лучше исходить из того, что читателю всё должно быть понятно без предварительных пояснений.
Мрачновата вторая половина рассказа. Не скажу, что сюжет со зверствами над подопытными существами так уж нов в фантастике, но принять это можно. У Вас не получился лишь финал. Найденный уродец умер — и всё. Мужчина с дочкой пошли своей дорогой.
В защиту верлибра осмелюсь добавить, что именно так (без "всех «вторичных признаков» стиховой речи: рифмы, слогового метра, изотонии, изосиллабизма (равенства строк по числу ударений и слогов) и регулярной строфики") написано… "Слово о полку Игореве"! И попробуйте сказать, что это не стихи! ))))
Петер Хандке (род. 1942) — поэт, публицист, драматург и прозаик, лауреат многих литературных премий.
Ему предстояло доказать, на что он сам способен. Первые опусы Хандке шокировали и создавали критикам благодатную почву уличать экспериментатора в бессмысленности. Вот характерный образчик его раннего стихотворчества:
поступки — это своего рода альтернатива словам
так же как я альтернатива ему
или как мы альтернатива унижению
или как ты альтернатива пустой квартире
опять-таки слова, как говорят,
такая же альтернатива мышлению
как переговоры альтернатива войне
или как чувство реальности альтернатива
безотчетной затее
или как средство для уничтожения вредителей
альтернатива колорадскому жуку…
Разумеется, молодой авангардист игнорировал знаки препинания, прописные буквы, используя в качестве альтернативы шрифты.
По языку и стилю могу сделать ряд замечаний. Разбираю только первые фрагменты текста. Но недостатки в последующей части аналогичны.
Мы знали, что без друг друга мы не выживем и месяца.
Друг без друга.
А потому Мы были ещё детьми, но мы так и не узнали, кто мы и откуда.
Излишняя фраза, так как та же самая мысль уже высказана строчкой выше («Мы были совсем детьми. И сколько мы не пытались, мы не смогли узнать даже своё происхождение»).
Мы были одиноки, потому что мы ещё никого не встречали, похожими на нас.
Мы были одиноки, потому что мы ещё не встречали никого, кто был бы похож на нас.
— Брат!.. — услышал у себя за спиной.
«У себя» — лишнее. Вряд ли можно сказать: я услышал у тебя (у неё, у него) за спиной.
мы мчались по городу с очень высокими многоэтажками
Перечитайте. Ощущение, будто герои и высокие многоэтажки вместе мчатся по городу.
я слышал неясные крики преследующий
Видимо: преследователей.
они явно хотел
Хотели.
Мы врезались в проезжающий наперекор автомобиль.
Наперерез, а не наперекор.
очнулся уже в окружении наставленных оружий в нашу с пилотом.
Не «оружий», а «орудий» либо «оружия». Пропущено «в сторону».
Я увидел лицо злого мужчины с щетиной, с неестественно голубыми глазами и не менее удивительными зрачками странной формы.
Неудачная фраза. В данном контексте не говорят «лицо злого мужчины», лучше «злое мужское лицо». Оборот «не менее удивительные» слишком велеречив для нервного состояния рассказчика. «Зрачки странной формы» — лучше бы сразу сказать, какой именно формы эти зрачки (квадратные, щелевидные и т.п.).
По содержанию:
Что сказать после прочтения трёх первых фрагментов (тех, что взяты в кавычки)?
На читателя обрушена масса деталей и подробностей, которые пока что не складываются в сюжет. Нет ни картины мира, ни характеров. Не ясно, что из подробностей надо держать в памяти, а что нет. Ситуация, в которых оказались герои, не понятна. Не ясно даже сколько героев и кто они.
Вообще, читать материал очень трудно.
Текст сбивчивый, язык не обработанный.
Предстоит ещё много работы, чтобы сделать материал понятным и удобочитаемым.
Пожалуй, я бы тоже сменял что-нибудь на перо ангела. Жаль, что ангел обидчивый и пообещал больше не прилетать. Ну, ничего. Может, он ещё и забывчивый, обещаний не помнит?
В лирической сказке — счастливый конец? ) Андерсен не велит… )
Со счастливым концом Месяц не смог бы то худеть, то полнеть от неразделённой любви к Солнцу. И не было бы у нас ни новолуний, ни полнолуний, ни смены лунных фаз. Представляете?
такие разные понятия — вспучился впитываясь? Мне вот не очень понятно, как это?
Это лёд, Анна. Весной он сначала растрескался, а потом растаял, и вешние воды впитались в землю. Всё это — с точки зрения нечеловеческого разума, к тому же живущего в другом (ускоренном) восприятии времени.
имя прям не выговоришь
Не мог же я прямо сказать, что это — лес в Истринском районе Московской области (мой старый приятель). А там ещё и Битцевский лесопарк упоминается (это подружка Йизстрика). Просто герои — не мы, не люди, у них и слова другие — не такие, как у нас.
Вот здесь непонятно действие. Дернул камерой – упала уборщица, где связь? Зацепил её? напугал? или?..
Напугал, верно. Уборщица стоит на стремянке, рядом резко дёрнулась камера. От неожиданности она отшатнулась и потеряла равновесие.
Все-таки «отраслями промышленности».
Ну, так меня учили в школе… В народном хозяйстве помимо промышленности есть ещё сельское хозяйство и транспорт. Возможно, что со временем смысл терминов меняется. Поэтому настаивать на своей правоте не буду.
Горноразработки купить нельзя, можно приобрести предприятия (акции предприятий), ведущие такие работы.
Возможно, речь идёт именно о предприятиях, а возможно, речь только о результате их труда (о выработке). Рассказчик не уточняет. Но в целом, замечание справедливо, придраться к речи рассказчика вполне возможно.
Здесь просится не «зашел», а «изменил подход в разговоре», ну, или «зашел с иной стороны».
Согласен. Что-то вроде последнего Вашего примера имелось в виду. Просто была выбрана краткая форма — несколько торопливая.
Если НИИ, то «приобрел», это все-таки «институт».
Согласен. Опять-таки, это разговорная речь, слова рассказчика, но… я воспроизвёл здесь журнальную редакцию. Вероятно, в журнале тоже сделали скидку на разговорную речь?
Неприятная нервозность первой трети повествования, которая, честно говоря, насторожила, полностью окупилась самой идеей, сюжетом и, конечно же, такой вот замысловатой связью времен.
Спасибо за эти слова! Теперь я вижу, что осуществить замысел мне удалось.
И запил бесконечной тоской.
Я пропал без вести на фронте,