Глава 3

**** Венская школа номер 13 ****

«Привет, мой новый дом», — тяжело вздохнув, подумал я и потянул входную дверь на себя. Теперь я ученик восьмого класса Венской школы-интерната номер тринадцать. Школа для одарённых детей-бастардов, для тех, кто активировал свой источник. Но удивительно не это, а то, что я оказался учеником специального класса для простолюдинов. Новый проект Империи, который предназначен для стирания границ между сословиями. Моё лечение было оплачено господином лекарем. А благодаря моим тестам, которые показали мой потенциал, фонд некой княгини Анны Морозовой предоставил мне двухгодичную стипендию в тринадцатой Венской школе с перспективами попасть в Венский лицей. И, изображая изумление и благодарность, я, конечно, согласился.

«Ага, так я и поверил», — подумал я, осознав, что всё было настолько грубо слеплено, что я даже не стал уточнять детали. — «Хотите использовать меня? Флаг вам в руки. Дайте только восстановить мои способности, а там уж мы разберёмся». Так я получил социальный номер европейской Империи, стипендию сто евро в месяц и стал учеником школы-интерната номер тринадцать.

Ещё один забавный момент случился, когда меня пытались зарегистрировать. Имени и фамилии своей я не знал, а у клерка не было полномочий вносить выдуманные данные. И тяжеловесная бюрократическая машина, скрипя шестерёнками, зашевелилась. На получение всех разрешений ушло четыре дня, но в конце концов мне разрешили взять себе новое имя. Я выбрал себе Патрик Шарп — ирландец я или где? Так что я теперь — Патрик Шарп, 14 лет от роду. Чудны переплетения моей судьбы. И вот сейчас я стою на крыльце массивного здания, которое бы назвал летним дворцом какого-нибудь герцога. «Хорошо здесь живут школьники», — подумалось мне. Зайдя внутрь, я оказался в просторном холле, где всё убранство было выдержано в строгом стиле — никаких излишеств. Мне, как человеку военному, сразу представилась эдакая учёбка пяти звёздочек. И словно подтверждая мои мысли, откуда-то сбоку появился человек в форме. Оказался это административный работник, который встречает только что поступивших школьников. Проверив мои документы и направительное письмо, он показал, куда мне следует пройти. Моя следующая остановка — кабинет администратора по учебной части. Им оказался, бывший военный, двухметровый блондин лет сорока по имени Олле. Он проверил результаты моих тестов и направление, а после прочтения медицинской справки поднял глаза.

— Хм, вам будет нелегко, молодой человек, — задумчиво произнёс он.

— Знаю, господин Олле, — согласно кивнул я, — но я справлюсь.

— А вы оптимист, молодой человек, — с улыбкой произнёс Олле.

— Пессимисты даже когда правы, вечно недовольны, господин Олле, — ответил я, поправляя рюкзак на плече.

— Ха, хорошая шутка, — рассмеялся он. — Вижу, ты парень не промах. Ладно, мы поможем, но и ты должен понимать, что скидок мы никому не даём, но на помощь можешь расчитывать.

— Господин Олле, а можно мне посмотреть программу за прошлые года? — спросил я — А то когда я читаю о том, что когда-то знал, то понемногу начинаю вспоминать.

— Хорошо, я распоряжусь, а сейчас иди к завхозу, он выдаст тебе всё необходимое.

Что же, неплохо совсем, думал я, спускаясь на минус третий этаж. Олле — вполне себе нормальный мужик — не стал кошмарить, а даже вызвался помочь. Я осилю эту программу за два дня, запишу себе в память, а потом отсортирую. Люди ошибочно полагают, что знания куда-то впитываются. Нет, они хранятся в памяти и при правильном построении «базы данных» легко и непринуждённо вытаскиваются на свет.

И в приподнятом настроении я шагнул в святое святых — в каморку завскладом. Есть у меня одна теория, что все завхозы — это клоны одного главного гоблина-завхоза, которые созданы для того, чтобы портить жизнь и нервы простым смертным. В бессмертии завхозов я уверен на все 100%, даже когда мир рухнет, его каптёрка обязательно выстоит, потому что в ней есть абсолютно всё, чтобы избежать конца света, но нам, простым смертным, это недоступно. И вздохнув, я решительно потянул дверь на себя. Меня встретил мужик хмурого вида, непонятного возраста. Весь его вид кричал: «Ну и чего ты приперся? Всё равно ничего нет». По своему опыту зная, что любые слова пойдут только в минус репутации с данным субъектом, я молча сунул ему бумаги. Тот лишь оглядев меня, ухмыльнулся, взял бумаги и куда-то ушёл. Минут через десять вернулся и кинул на прилавок… Что бы вы думали? Никогда не угадаете — вещевой мешок. Скажу вам честно, я впал в ступор.

— Не ожидал? — ухмыльнулся завхоз. — У нас тут всё как в армии.

Дальше он вытащил школьную форму в двух экземплярах, спортивную форму и даже нижнее белье в пяти экземплярах. Не знаю, как, но с размером он угадал. Я аккуратно сложил все вещи в вещевой мешок и уже хотел уйти, когда до меня донеслось:

— А инструмент? — спросил он меня.

— Что, простите? — я обернулся к завхозу.

— Музыкальный инструмент будешь брать? — спросил он.

— Нет, спасибо, я налегке пойду, — ответил я.

— Хохмач, и это был не вопрос, каждый курсант обязан иметь свой музыкальный инструмент.

Я подумал: «Это какой-то сюр».

Почему-то я представил себя, марширующим по плацу, держа в руке бубен. Каждый пехотинец должен иметь личное оружие, паёк на три дня и боевой бубен, ну а что, нормальный такой приказ. Но, подняв на него взгляд, я понял, что он не шутит. Так, что же мне выбрать? В детстве меня моя мама, как хорошего еврейского мальчика, отдала на скрипку. Пять лет мучений, скажу вам откровенно, но тогда я ещё не был менталистом. А вот мелкая моторика мне сейчас ой как нужна. Она отлично стимулирует мозг и делает каналы более эластичными. Интересно будет попробовать. Я сразу представил, как я лабаю «Полёт шмеля» на скрипке, даже мелодия в голове зазвучала. Ну, а почему бы и нет?

— Я бы хотел взять скрипку, — решил я.

— Откуда я тебе возьму скрипку? — возмутился завхоз.

«Ну, это мы уже проходили, знаем, как нужно разговаривать с вашим братом», — подумал я.

— Я не знаю, господин завхоз, но если у вас нет скрипки, то я подам рапорт директору, чтобы выделили средства на её покупку.

Он позеленел. Скрипки, видимо, были, но давать не хотелось.

— Бери трубу, это лучший вариант, — настаивал он.

— Извините, но я хочу именно скрипку.

Завхоз пожевал нижнюю губу и предложил:

— Хорошо, я дам тебе скрипку, но тогда ты дашь мне слово, что пропишешься в шестой комнате.

— Пардоньте? — удивился я.

— Это проблемная комната, никто не хочет там жить, — поделился он со мной, — а мне нужно её заселить.

Проблемные комнаты меня не пугают, а вот хорошие отношения с завхозом нужны, ведь мне ещё два года проживать здесь. Можно, конечно, попросить что-то взамен, но, во-первых, я не знаю, что именно мне нужно сейчас, а во-вторых, пусть он останется должен мне услугу в будущем. Я поднял голову и твёрдо посмотрел ему в глаза, пока не увидел там понимание — «да, щенок, я тебе должен».

— С радостью помогу вам решить эту проблему, — с улыбкой произнёс я.

Закинув вещевой мешок на плечо и взяв скрипку в подмышку, я пошагал в направлении шестой комнаты, продумывая свою стратегию. Лучше всего погасить конфликт сразу, поэтому для начала мне нужно было самому создать конфликтную ситуацию и, не стучась, я вошёл в комнату. Комната оказалась небольшой: две кровати стояли друг против друга, две тумбочки, стол с тремя стульями и шкаф, который занимал всю стену, плюс ещё одна дверь, ведущая в санузел. Из него как раз вышел парень, обмотанный полотенцем.

«Ох, здоров чертяка», — подумал я, глядя на его плечи.

Его чёрные волосы были коротко пострижены, а зелёные глаза пристально смотрели на меня. Мы молча уставились друг на друга, словно пытаясь прочесть мысли.

— Что тебе надо? — наконец отозвался парень.

— Живу я здесь, — ответил я.

— Ну, это вряд ли, — усмехнулся он.

— Честно, честно, мне так и сказали — иди в шестую комнату.

— Ну, это ненадолго, обычно люди задерживаются здесь два-три дня и сваливают, — пояснил он.

— Жесть, — покачал я головой.

— Полная, — кивнул парень в ответ.

«Чёрт, он мне нравится, этот парень с юмором», — подумал я. «Но надо забирать себе инициативу». Я прошёл к шкафу, быстро разложил свои вещи и вернулся к кровати. Всё это время парень молча наблюдал за мной. Не обращая на него внимания, я забрался на кровать и открыл футляр со скрипкой. Парню, видимо, надоело глазеть на меня, поэтому он подошёл к шкафу и начал выбирать себе одежду.

«Мяууууууыыыыыыыыы», — это был звук, который я извлёк из скрипки, проводя смычком по струнам. Парень аж подскочил.

— Это что сейчас было? — спросил он.

— Скрипка, бро. Записался на городской конкурс, вот должен научиться играть, извини, — пожал я плечами.

— Ну так иди и играй снаружи.

— Не могу. Мешает другим. Сказали, что нужно репетировать только в своей комнате.

— И ты будешь играть тут? — удивился парень.

— По утрам, чтобы не мешать тебе засыпать. Кстати, я встаю в пять утра, — невинно ответил я, глядя ему в глаза.

— Что ты хочешь?

— Я остаюсь здесь, и мы живём спокойно вдвоем.

— И ты не будешь резать котов в комнате? — уточнил парень, намекая на скрипку.

— Только когда тебя нет в комнате. — Успокоил я его.

— Лады, — и он протянул мне руку.

— Это было легко, — подумал я, пожимая ему руку.

Моим новым знакомым оказался Томаш, или Том Ружечка. И он сразу выдал мне кучу бесполезной информации, начиная с того, что он хочет завести щенка, и кончая новым сезоном какого-то сериала. Понятно, почему все отсюда сваливали: парень просто гиперактивный и не умолкал ни на секунду. Ну мне это совсем не мешает, я легко могу отрешиться и уйти в себя, а звук пусть идёт фоном. Лишь однажды, во время этого безумного монолога, я напрягся.

— Кстати, а почему я не чувствую твой источник? — неожиданно спросил Томаш.

— Прости, что? — удивился я.

— Ну, у меня восьмёрка, — гордо доложил он, — а твой источник закрыт для меня, у тебя что, девятка или десятка?

Из всего этого бреда я понял, что у него есть источник и почему-то он должен чувствовать мой.

— Я не знаю, — честно признался я.

— То есть как? Ты же проходил инициацию, тебе должны сказать, какой силы у тебя источник, — удивился он.

Ах, вот оно что! Видимо, источники делятся тут по силам. Сколько же ещё нового и интересного мне предстоит узнать об этом мире? Но что ответить ему сейчас? Начинать знакомство с вранья, что у меня нет источника, не хотелось. Ведь когда-нибудь это вскроется. Говорить про подселение тоже не вариант, придётся придерживаться «официальной» версии с амнезией. Коротко рассказав свою историю, опустив подселение, я сказал, что не помню, есть ли у меня источник или нет.

— Вау, круто! — восхитился Томаш.

— Хм, крутого тут мало, — хмыкнул я.

— Да, извини, — парень немного смутился.

Похоже, Томаш был из тех людей, которых любые неординарные новости приводили в восторг.

— Как же ты будешь жить? — до него наконец-то дошло, что означает потерять память.

— Ну, руки, ноги и голова есть, значит, прорвёмся, — пожал плечами я.

— Ой! — вдруг вскрикнул он, — Мы сейчас опоздаем на ужин. Кнопка будет ждать нас, а это не есть хорошо.

Выкрикнув это, он начал быстро одеваться, а я лишь сокрушённо покачал головой. На ужин мы, действительно, опоздали. Пока шли, я дал команду мозгу проверить, что моему организму необходимо сейчас. Ответ пришёл, когда мы уже входили в столовую: лёгкий ужин, желательно — фруктовый салат. Ну и отлично, голода я действительно не испытывал. Кормили тут по принципу «шведский стол»: подходи и бери, чего душа твоя пожелает. Разнообразной еды, действительно, оказалось много. Фруктовый салат отыскался в самом конце, там, где были десерты. Набрав себе фруктов, я принялся глазами искать Томаша. Отыскался он среди мясных блюд.

— Ты на диете? — изумился он, глядя на мою тарелку.

Его-то поднос украшали две тарелки, где с горой была навалена разнообразная еда.

— Нет, просто совсем не голоден. Скажи, а тебе не будет плохо? — кивнул я на его тарелку.

— Ерунда, — отмахнулся он, — у меня восьмёрка, энергии уходит через край, нужно восстанавливаться.

Сколько я ещё не знаю об источниках в этом мире, но ведь организм не обманешь. Если бы я съел такое количество, как у Томаша, я бы неделю исправлял последствия. Всё это время Томаш крутил головой, словно высматривая кого-то в зале.

— Кнопка, мы здесь, — прокричал он на весь зал.

Проследив за его взглядом, я увидел небольшую девчонку с белокурыми волосами, одиноко сидящую за столом. Она лишь слабо улыбнулась, поведя при этом плечом. Видимо, не понравилось, что её так назвали на весь зал. А кнопкой скорее всего её называли из-за маленького роста.

Подойдя к столу, Томаш начал нас знакомить.

— Патрик, это Инга, или Кнопка. Инга, это Патрик, мой новый сосед, — сказал он, усаживаясь за стол.

Инга, тем временем, внимательно изучала меня. Она была очень красива, но это холодная красота. Если бы я делал кастинг на роль Снежной королевы, то обязательно выбрал бы её. Её прямые светлые волосы, аккуратно уложенные в строгую причёску, подчёркивали её благородное происхождение. Глаза цвета голубого льда непроницаемо смотрели на меня, словно оценивая по достоинству.

Но мы тоже не лыком шиты, и я также внимательно принялся изучать её. Когда она заметила, что я её рассматриваю, она приподняла одну бровь, как будто вызывая меня на дуэль.

— Привет, Инга. Приятно познакомиться, — выдал я свою самую располагающую улыбку. — Извини, что опоздали.

— Привет, Патрик. А ты очень терпеливый, если дотерпел его общество до ужина, — кивнув на Томаша, усмехнулась она. — Многие уже сошли бы с дистанции.

— Я люблю забеги на длинные дистанции, — ответил я. — Тем более, мы быстро нашли общий язык.

— Интересно, как?

— Я просто сыграл ему на скрипке, — пожал плечами я.

— На скрипке? — удивилась Инга.

— А? Что? — оторвался от своей тарелки Томаш. — Скрипка, да. Прикинь, он притащил эту скрипку в комнату и сказал, что будет по утрам играть. Ты когда-нибудь таскала за хвост кота? Приблизительно такие звуки издаёт его скрипка.

— Скрипка? Не знала, что тут есть скрипки. Обычно все берут барабаны, — заметила Инга.

— Ну а что? Барабан можно использовать как стол, хотя бы, — возразил Томаш.

— Тебе бы лишь пожрать, — усмехнулся я.

— Скрипка ещё ладно, вон Кнопка на электрогитаре играет. Не пойму только, зачем. Говорит, может повысить концентрацию. Ей конечно виднее, с её девяткой в концентрации, но мне с моей двойкой, как мёртвому припарки, — отмахнулся он.

Ох, какая гамма чувств промелькнула сейчас на лице Инги. Видимо, что-то личное раскрыл этот шлемазл. Оно и понятно, раскрывать личное перед посторонним человеком, не есть хорошо. Значит, будем воспитывать.

— Томаш, некрасиво сплетничать и говорить о человеке в третьем лице, когда он сидит с тобой за столом, — нравоучительным тоном произнёс я.

— А? Что? Ээ, Кнопка, ты обиделась, что ли? — удивился Том.

— Томаш, не Кнопка, а Инга. Клички дают только в двух случаях: а) животным, б) если ты состоишь в тайном ордене. А в тайный орден тебя не возьмут никогда.

— Почему не возьмут? — спросил, сбитый с толку, Томаш.

— Потому что он перестанет быть тайным, ты все тайны разболтаешь — пояснил я.

И мы с Ингой рассмеялись.

— Не всегда нужно всё говорить всем, — добавила Инга — это основной принцип любого ордена.

— Ну да, ты как всегда права, но это так скучно, а вот когда раскрываешь тайны, то настроение сразу поднимается, — усмехнулся Томаш.

— Личная жизнь человека — это не та тайна, которую можно разболтать ради настроения.

— Хорошо, хорошо, прости Инга», — кивнул Томаш — я не хотел тебя обидеть.

— Ничего страшного, — улыбнулась она — но лучше бы ты действительно старался держать язык за зубами.

— Ладно, не будем про это, давайте лучше поговорим о том, что здесь ещё есть интересного, — я перевел разговор в другое русло.

— Ну во-первых, здесь есть отличный бассейн и тренажерный зал, — подхватила Инга, радуясь, что разговор повернулся в более позитивном направлении.

— Ага, и я уже зарегистрировался на занятия в тренажерном зале, — добавил Томаш.

— А я пока не определился, что хочу здесь делать, — признался я, разглядывая столовую и её обитателей.

— Здесь очень много интересного, уверен ты скоро найдешь, чем заняться, — поддержала меня Инга, улыбаясь мне.

— Так значит, ты умеешь играть на скрипке? — возвратилась к теме Инга.

— Не знаю, — ответил я, надкусывая персик.

— Как так? — удивилась она.

— А он потерял п…, ой — прикусил язык Томаш.

— Видишь, Инга, он не безнадежен, — кивнул я, — но да, я потерял память.

И вкратце перассказал Инге свою легенду.

— Странно всё это, — после небольших раздумий сказала она, — похоже, у тебя провалы в памяти со всем, что связано с твоей личностью, а базовые знания остались. Как такое возможно?

— Почему нет? — пожал плечами я.

— Потому что личность несёт след в каждом участке памяти и переплетена со множеством других знаний, и если твоя личность стёрта, то стёрто и всё остальное.

Упс, Штирлиц, как никогда, был близок к провалу. Но ситуацию спас Томаш.

— Ифтошник — произнёс он с набитым ртом.

— Что источник? — не поняла Инга.

— Капсулизация личности, помнишь, мы проходили в прошлом году. Герои Древних, — сделав умный вид, произнёс Томаш.

— Это не подтверждённая теория, — с раздражением сказала Инга.

— Но она существует, — подняв указательный палец, многозначительно произнёс Том.

— О чём вы, ребята? — я решил вмешаться в их спор.

— Есть теория родовой памяти, согласно которой, когда существует опасность для жизни, источник закупоривает личность в так называемую «родовую память». В это верят в Индии, там распространена теория о переселении душ. Душа всегда возрождается с родовой памятью своих предыдущих инкарнаций, — объяснила Инга.

« Ага, про родовую память я могу вам столько интересного рассказать», — подумал я.

— Да, ведь на поле боя рождались великие воины, которые смогли пробудить родовую память, — с жаром подтвердил Том.

— Сказки, — припечатала Инга. — Ты только всякую чушь запоминаешь.

— Стоп, стоп, стоп, — вмешался я в их спор.

— Друзья мои, я не знаю, что со мной произошло, а вот лишние слухи пойдут лишь мне во вред. Не знаю, кто из вас прав, но ко мне знания потихоньку возвращаются. Скрипка, как пример, я сам захотел её. Возможно, начав играть, я вспомню что-то другое, связанное со мной. Я прошу вас не привлекать ко мне излишнее внимание. Мне сейчас итак нелегко.

— Неееееет, только не скрипка, — простонал Томаш.

— А я с радостью помогу тебе. Может, ещё и сыграем вместе? — улыбнулась мне Инга.

— Все коты в округе сбегутся послушать вас, — пробурчал Томаш.

Хм, а в его голосе слышны нотки ревности. Да, неужели. Более странной пары представить сложно, но парень явно запал на Ингу. Ну мне сейчас не до романтических отношений, если честно, так что надо разрядить обстановку.

— Скажи, как с источником восемь у тебя концентрация два? — перевёл тему я.

Воцарилась тишина. Чёрт, теперь походу я брякнул что-то не то.

— Это болезненная тема, — тщательно подбирая слова, сказала Инга.

— Том, извини, я по незнанию, — подняв обе руки в примирительном жесте, произнёс я.

— Да чего уж, — махнул рукой Том. — Моя мечта — стать пилотом боевого робота. Сила источника там нужна минимум семь, а концентрация — восемь. Сила моего источника — восемь, а вот концентрация — два. Шесть пунктов концентрации поднять невозможно, максимум один-два. Так что моя мечта недостижима для меня, а когда мечта недостижима… — он замолчал на пару секунд — наверно, поэтому я такой раздолбай.

— Это так? — спросил я Ингу.

Она лишь кивнула в ответ. Переживает, видимо, тоже чувства испытывает. Но если концентрация — это то, что я думаю, то возможно, я смогу помочь, но мне нужны знания.

— Знаете почему я спросил? Когда вы обсуждали концентрацию Инги, у меня в памяти возникли различные упражнения. Но мне нужны знания. Инга, тут есть библиотека? Я не хочу ничего обещать, но я сделаю всё, чтобы помочь Тому .

Их лица менялись от стадии недоумения-недоверия-надежды. Блин, им реально это важно. А мне важно иметь друзей, тем более Инга с Томом мне понравились.

— Да, пойдём, я покажу, — ответила Инга.

— Эй, а я? — возмутился Томаш.

— А ты добавки возьми, — со смехом ответила она.

**** поместье княгини Анны ****

Сидя в своём кабинете, глава рода Морозовых размышляла. За последние три года на княгиню Анну свалилось множество испытаний, но она оставалась красивой и волевой женщиной в свои 45 лет. Некогда маленький, но гордый, свободный род Морозовых имел определённую репутацию в Российской Империи, сейчас же всё поменялось. Вначале, при странных обстоятельствах, погиб глава рода и муж Анны, Андрей Савельевич. Официальная версия — несчастный случай. А через несколько месяцев начались проблемы на приисках в Средней Азии. Анна оббила сапожки о пороги бывших друзей и знакомых мужа, но те лишь разводили руками, мол восток — дело тонкое, с женщиной никто разговаривать не будет, а у них самих нет никаких выходов на местных баев. Ложь, это была ложь. Кто-то решил отжать у Морозовых их бизнес, и этот кто-то сидел очень высоко в самой Российской Империи. Род Морозовых никогда не был вовлечен в имперскую политику, они делали деньги, и все их вложения были за пределами Российской Империи, в основном в Свободных Землях. И если раньше её муж решал все проблемы рода, то сейчас Анна столкнулась с суровой реальностью. Бывшие друзья отвернулись, а скрытые враги решили прибрать их доходный бизнес. Так и не узнав ничего путного, Анна распродала все российские активы и укатила в Европу, просить защиты у Императора Карла, но и там её ждало разочарование. Император Карл не спешил встречаться с ней, а все её попытки испросить аудиенцию через имперские рода заканчивались неудачей. Все разводили руками, мол, Император очень занят. Ага, занят, два приёма в месяц устраивает, а для неё времени нет. И вот, когда она уже отчаялась получить аудиенцию, как гром с ясного неба, имперский курьер доставил ей приглашение на приём во дворец. Идти она решила с старшим сыном и наследником рода Морозовых, Александром. Наследнику нужно начинать заводить знакомства среди местной аристократии. Во время приёма клановые рода избегали её, мол, не того полёта птица. Им было глубоко плевать на какой-то свободный род. А вот имперские засуетились. Подходили, знакомились, старались узнать поподробнее, какие у её рода планы. Анна же применила самый действенный способ — говорить правду. Мол, так вот и так, прошу защиты у мудрого императора. Те согласно кивали, мол, император мудр, а уже отходя перебирали варианты. И вариантов было много. От того, что Анна нынешняя фаворитка, ибо недурна собой, до мировых интриг с Российской Империей. Никто ничего толком не знал, но появление русской княгини вколыхнуло болото имперской знати. Анна же с улыбкой наблюдала за всеми перешёптываниями.

Но внезапно появился дворцовый распорядитель и попросил Анну пройти на аудиенцию с наследником Империи. Ничем не выдав своего разочарования, она-то расчитывала поговорить с самим Императором, а не с его сыном, Анна последовала за дворецким.

— Ваше высочество, это большая честь быть у вас в гостях, — поклонившись, сказала Анна, когда увидела наследника Виктора.

— Не такая уж и большая, как может показаться, — ответил наследник с улыбкой, — но я рад знакомству. Что предпочитаете: чай, кофе или что-нибудь покрепче?

— Если можно, чай, ваше высочество, — ответила Анна, стараясь скрыть своё волнение.

Виктор кивнул, достал телефон и написал сообщение, оставляя Анну с мыслями о том, насколько неформальна может быть беседа с принцем.

— Я слышал, что вы приняли решение переехать к нам? — начал разговор наследник.

— Да, это так, ваше высочество. Моему роду будет лучше в Европе, надеюсь, что смогу внести свой посильный вклад в развитие Империи, — ответила Анна, отделив себя от рода.

Она сразу обозначила границы: на что она готова пойти, а на что нет. На род плата за рудники не распространяется.

— Согласен, забота о роде прежде всего, — кивнул Виктор, тем самым подтверждая границы Анны.

Княгиня сразу почувствовала облегчение. Она ведь понимала, что её могли поставить перед фактом, и тогда все переговоры закончились бы. Дверь в кабинет открылась, и в зал внесли чай.

— Как вовремя, — подумала Анна, собираясь с мыслями.

Как только сервировка стола закончилась, они сделали по глотку и продолжили беседу.

— Отличный чай, британский? — спросила Анна.

— Да, а вы разбираетесь в чае? — спросил Виктор.

— Не сказала бы, что я профессионал, но различать сорта умею, — с улыбкой ответила Анна.

— А я вот нет, больше кофе люблю, но этикет не позволяет, — рассмеялся Виктор.

— Так и я тоже больше кофе люблю, но думала, что во дворцах пьют только чай, — рассмеялась в ответ Анна.

Напряжение первых минут заметно спало.

— Скажу вам прямо, Анна, я в курсе вашей проблемы, — перешёл к делу Виктор, — и знаете, мы можем помочь друг другу. Нет, я бы итак помог бы вам, но мне придётся попросить Вас оказать мне услугу.

Принц специально сделал акцент на личной услуге.

— С радостью окажу вам услугу, ваше высочество, — поклонилась Анна, — но скажите, пожалуйста, в чём она заключается?

— Наша Империя сильна, богата и… стара, — начал издалека Виктор, — и за время её существования обросла множеством архаичных законов и огромным бюрократическим аппаратом. Но время неумолимо движется вперёд, и те законы, которые были актуальны сто лет назад, сейчас уже устарели или даже вредят развитию. Приведу пример: так называемый стаж работы. Сто лет назад он был важен, но в мире, когда технологии устаревают за пять лет, он не нужен совсем, нужно стремление учить новое. А как у нас? Учитель или инженер первые десять лет на должности подай-принеси и никакого профессионального развития. Сегодняшняя молодёжь амбициозна и ненамерена ждать десять лет, пока их куда-то продвинут. Поэтому простолюдины, окончив университет, уезжают туда, где они могут реализовать себя лучше всего. Да, многие возвращаются, не сумев добиться желаемого. Но лучшие остаются заграницей и воплощают в жизнь свои мечты. Поверьте, Анна, отъезд молодёжи — настоящий бич Империи, и с каждым годом количество уехавших только растёт.

Виктор говорил с жаром, сразу было видно, что тема его реально волнует. Правда, Анна не совсем понимала, как она может тут помочь, но прервать наследника не решалась.

— Другая проблема, что представляет из себя госаппарат? Это имперская знать и их слуги. Весь чиновничий аппарат состоит именно из них, и проводить там реформы — это суицид для Империи. Но решать проблему надо, вот мы и решили дать молодёжи альтернативу. Мы хотим вложиться в нашу молодёжь. Но не всё так просто: кто-то должен возглавить этот проект. Имперские рода мы привлекать не хотим по ряду причин — там и интриги, и потом, когда они поймут, для чего мы это делаем, они этот проект сами и похоронят. А вот вы идеально подходите как кандидатура: вы молоды, красивы и, самое главное, вы не пропитаны духом старой Империи. Так что скажете?

— Я ещё не совсем понимаю, что от меня требуется, ваше высочество? — спросила ошарашенная Анна.

— Ах да, извините, совсем заболтался, — улыбнулся Виктор, — для начала мы хотим создать пилотный проект, чтобы проверить рентабельность и настроения среди молодёжи. Пробный шар, так сказать. Класс из 25 самых перспективных мальчиков и девочек, а вы станете их куратором и спонсором. Это первый этап. А дальше — как пойдёт. В идеале создать корпорацию из простолюдинов, которая даст бой местному болоту.

«Тут-то меня и прикопают» — мрачно подумала Анна.

— Я понимаю, ваше высочество, что это важный и сложный проект, но я не совсем уверена, что готова взять на себя такую ответственность, — ответила Анна, все ещё чувствуя себя ошарашенной.

Видимо, эмоции были отчетливо написаны на её лице, на что Виктор поспешил успокоить:

— Корпорация, если и появится, перейдёт под контроль Императора, — заявил принц, — конечно, ваша доля будет сохранена.

— Не нужно торопиться с ответом, Анна, — успокоил ее Виктор, — подумайте о том, что я вам предложил, и выразите свое мнение, когда будете готовы. Но помните, что этот проект может изменить жизнь многих молодых людей и, возможно, в будущем станет важным для нашей Империи.

Анна кивнула, благодаря наследника за возможность подумать о его предложении. Ей действительно нужно было время, чтобы решить, стоит ли ей брать на себя такую ответственность.

— И Анна, ваша проблема с приисками будет решена даже в случае отказа, — с улыбкой произнёс принц.

Тут-то Анна и поняла, что за неё всё решили и отказываться нельзя. И почему-то мерзкий липкий пот потёк по спине. Но она сумела собраться.

— Конечно, ваше высочество, я буду рада помочь детям империи, — с поклоном ответила Анна.

— Вот и отлично, тогда я пришлю к вам своего человечка, чтобы оформить официально бумаги, сделаем фонд помощи детям, если хотите, можно сделать фонд Морозовых, но это уже на ваше усмотрение.

Они ещё поговорили о пустяках, а потом Виктор сослался на дела, и Анна откланялась.

Как только дверь за Анной закрылась, открылась другая, потайная, и в комнату вошёл Карл.

— Ну, как я был? Красавчег, — согнул в локте правую руку сын.

— Откуда ты только такие слова берёшь? — недовольно пробурчал Император.

— Интернет, — пожал плечами Виктор, — ну, как я сработал?

— Нормально, но ты слишком стелился перед ней, мог бы просто поставить перед фактом.

— И что бы это дало? Она бы начала проверять учеников, нам это надо? Она, как минимум, умна, если в одиночку тащит род.

— Умна, умна, — думая о своём, произнёс Карл, — а вот скажи мне, дела на самом деле так, как ты тут описал?

— Гораздо хуже, слышал о договоре между университетами Канады, Австралии, Британии и Штатов? — спросил наследник.

— Что-то такое было, — махнул рукой Император.

— Ну вот.

— Как это нас касается? — удивился Император.

— Канада и Австралия принимают на ПМЖ, а после подписания этого договора втрое увеличились заявки на ПМЖ из Европы.

— И почему я этого не знаю? — возмутился Император.

— Отец, а когда тебе последний раз приносили плохие новости? — вкрадчиво спросил Виктор.

Он задумался, действительно, а когда? Нет, Альберт постоянно приносил, но то внешняя политика, а вот внутренняя, года три точно он ей не занимался, думая, что всё хорошо. Оказывается, что это не так.

— И как всё плохо? — наконец спросил он.

— У нас хороший запас прочности, но надо заниматься проблемой. Вот прямо сейчас уже есть нехватка врачей.

— Они там что, совсем страх потеряли? — возмутился Карл, намекая на имперские рода, — Но почему врачи уезжают?

— Не знаю, отец, возможно, они просто не видят перспектив в нашей Империи. А может быть, у них свои интересы. Но мы должны заняться этим вопросом, чтобы не потерять талантливую молодёжь и обеспечить нашу Империю квалифицированными специалистами, — сказал Виктор.

— И что ты предлагаешь? — спросил Император, обращаясь к Виктору.

— Мы должны изменить образовательную программу, сделать её более современной и привлекательной для молодежи, а также обеспечить лучшие условия труда, — ответил Виктор.

— Дай мне этот проект, отец, — пропросил сын, — и через два года я предоставлю тебе полноценную реформу.

— Хорошо, бери, — после недолгого раздумья согласился Карл.

— Только скажи, что делать с парнем? Мы его спрячем или сделаем пиар-акцию проекта по всей стране и засветим?

— Засветим, особенно сейчас это важно.

— Поясни? — спросил Виктор, не знавший нюансов внешней политики.

— Мы на пороге большой войны, лет так через пять. Я думаю, нас хотели подставить с истинным наследником, а мы не можем позволить себе ссориться с Британией, поэтому мы умываем руки и засвечиваем его для всего мира. Так что полное содействие в проекте и пиар-компания.

— Это как раз то, что нужно, — радостно потёр руки наследник.