Часть 11. Шиворот-навыворот

И что это значит, чёрт побери?! Зачем мелкому заключать со мной какие-то соглашения посреди игры, где у меня самое невыгодное положение? Очень хотелось бы, чтобы причина крылась просто в его тупости, но чует моё сердце: не стоит недооценивать Оранжевого. Вполне может быть, что даже нелепый вид — часть коварного плана.

— Ну предлагай, — напрягшись, словно дрыщ в качалке, осторожно протянул я.

— Купи у меня безалкогольное пиво за половину выигрыша, — выпалил Кобаяши.

А я чуть воздухом не подавился.

— Чего?! Ты как себе это вообще представляешь?

— Да всё путём, Нободи уже предупреждён, и дело плёвое, — быстро-быстро затараторил мелкий, будто сошедшая с ума печатная машинка. — Если ты соглашаешься, то выигрываешь мой раунд без проблем, а потом, после игры, просто отдаёшь мне двадцать пять штук. И все довольны, оба в выигрыше и в совершенном беспроигрыше. Половина на половину, идеальное соотношение...

— Так, постой! — чуть ли не схватившись за голову, я резко оборвал этот странный словесный поток. — Какие двадцать пять штук, зачем они тебе? Разве ты тут не богатенький Ричи? Как это вообще работает?

— А ты… Ты что не знаешь суть игры?

Кажется, Кобаяши не на шутку удивился, а я готов был просто сдохнуть, восстать из мёртвых, а потом снова сдохнуть, и всё со стыда.

— Эээ… если честно, знаю только со своей стороны.

— Но в контракте же… — начал было Оранжевый, но вовремя решил меня не добивать. — А ну и ладно, я тоже терпеть не могу вчитываться в эти нудные бумажки. Короче, смысл в том, что все семь игроков, представляющих цвета радуги, сдают вступительный взнос по сто штук и из этих денег складывается приз для восьмого игрока — мышонка, если, конечно, он проходит все квесты. Но такого ещё пока что ни разу не было, поэтому не сложно посчитать, что призовом фонде бабла оставалось порядочно. То, что не выиграл мышонок плюс триста пятьдесят штук. И эти деньги обычно разыгрываются между теми, чьи квесты мышонок не прошёл: голосованием за лучший квест. Победитель получает всё, остальные в убытке, но иногда вне игры по желанию делаются ставки на отдельные раунды, где можно выиграть даже больше, чем если играть просто так. В итоге довольны остаются почти все, и только я постоянно в пролёте.

Дайки осёкся и, поджав губы, отвёл взгляд в сторону. Блеск! Нашёл он время, конечно, уходить в себя, когда в его монотонном бубнеже наконец промелькнуло что-то полезное. Я нарочито громко кашлянул, попытавшись вернуть мелкого в нашу реальность, но его погружение в сознание оказалось, походу, слишком глубоким, и мои старания прошли даром. Пришлось задействовать тяжёлую артиллерию: заговорить.

— А можно с этого момента поподробнее.

— Мы играли уже пять раз, и я никогда ничего не выигрывал, — печально констатировал Дайки, грузно завалившись на стойку, словно перепил и решил вздремнуть. — Ни фактически, ни в ставках: по установленным правилам, ставки на своё задание делать нельзя, а задания других… они непредсказуемы! Вот даже с Рафу… я всегда верил в то, что кто-нибудь пройдёт его уровень и только с тобой усомнился, а ты взял и выиграл. Это какое-то проклятье!

«Это просто твоя тупость. Нечё такой мелюзге играть в игры с большими дядями», — не без злорадства подумал я. Хотя я ведь тоже недалеко ушёл — влетел с дорогущим мотоциклом, как последний дурак...

— Мне надоело, — тем временем продолжал Оранжевый. — Я хочу хоть раз остаться в плюсе, и потому предлагаю беспроигрышный вариант для нас обоих.

— А что если я обману тебя, и после игры не захочу отдавать деньги?

— Ты так не сможешь, уж поверь...

— А если я вообще проиграю и не получу никаких денег?

— Надеюсь, такого не будет, но если всё-таки… Тогда ты и мне не будешь ничего должен.

— В смысле?

— При падении с радуги сгорает вся игра и значит все договоры внутри неё.

Чем сильнее я напирал и бомбардировал мелкого вопросами, тем увереннее он отбивался. Но это не только не успокаивало меня, а наоборот прямо подстёгивало искать подвох дальше.

— А что если я выиграю все задания? — неожиданно даже для себя выдал я. — Ты об этом не думал? Вдруг финт с бутылкой пива окажется моим единственным проигрышем. Тогда бы ты автоматом выиграл…

— Нет! Невозможные задания ничего не получают в любом случае, это всё равно, что дисквалификация… — Дайки осёкся и покраснел, с головой выдавая, что сболтнул лишнего.

Конечно-конечно, не очень-то ему хотелось признавать, что сейчас он и сам рискует. Но я итак догадывался, что у них там между собой не всё гладко. Это же сборище диких обезьян. По крайней мере — трое из семёрки точно ближе к животным, чем к людям. Да только к нынешнему положению дел это мало относится, всё-таки мне не очень-то верится, что мелкий — лишь заблудшая овечка, и среди бывалых волчар сам по себе весь такой невинный. Оранжевый не так прост, как бы он тут не выделывался… Но сколько не ходи вокруг да около, а я упорно не понимаю, где мелочь поставила ловушку…

— Я понимаю, что ты повсюду ищешь обман, — неожиданно участливо произнёс Дайки. — Но прямо сейчас всё кристально честно и просто: либо ты соглашаешься на предложение и мы оба в плюсе, либо отказываешься, и мы оба проигрываем. Никаких подводных камней.

Никаких камней говоришь? А не слишком ли всё складно выходит? К тому же больно красивые речи здесь ведутся, как-то даже необычно для младшеклассника. Больше походит на заученный стишок. Хотя, возможно, я и перегибаю… Да уж, действительно, я везде ищу обман. А может, и правда, зря?

— И тебя это устраивает? — задумчиво проговорил я.

— А что-то должно смущать? — Дайки нахмурился, его взгляд выражал напряжённое непонимание.

— Даже не знаю, — пожал плечами я. — Например то, что исход твоей игры решаю я. Какой-то странный расклад, не находишь? Как будто бы мы поменялись местами…

— Поменялись местами?! Да о чём ты вообще?

Внезапно лицо Дайки до неузнаваемости исказилось, даже рот чуть приоткрылся. Как будто бы он услышал такую глупость, что все его мысли заняла одна-единственная фраза: «what the fuck?!», и теперь весь его вид пытался её выразить.

— У меня есть куча денег, чтобы играть в эту игру, — после некоторой паузы нагло выдал Дайки, сложив руки на груди. — Я просто задолбался проигрывать Рафу, Саруму и всем остальным. Хуже меня играет только Раймо, но он — отдельный случай. А ты… Ты просто мышь! Голодранец, которому ничего другого не остаётся, как плясать под нашу дудку. Как ты можешь сравнивать меня с собой, да ещё думать, что мы меняемся местами? Ты вообразил, будто решаешь исход игры, но на самом деле это я даю тебе шанс выиграть, хотя мог бы и подгадить. А у тебя так-то и выбора никакого нет. Если проиграю я — да фиг с ним, у меня есть ещё кучу попыток, а если проиграешь ты, то ты стопроцентно просираешь шанс удвоить выигрыш, и теряешь право на ошибку. Ведь долг у тебя не маленький. Ты связан по рукам и ногам, а я свободен. И я тут диктую условия и решаю, а вовсе не ты, нищеброд.

Вот же охреневший маленький засранец! Да его самомнение выше, чем гора Фудзи.

Но самое паршивое — он прав. С одной стороны, он ведёт себя как маленький капризный придурок, а с другой видит моё положение насквозь. Я в тисках. Дайки — это только третье испытание, а впереди ещё встреча с Сарумом… у меня нет другого пути. Иначе это испытание не пройти.

— Теперь-то ты понял, — видя, как я смутился, произнёс Дайки с неподдельным самолюбованием, — соглашайся, пока я добрый. Я не буду весь день тебя уговаривать.

— Да пошёл ты! — брезгливо бросил я, словно отгонял от дома драного блохастого кота. — Я ничё у тебя покупать не буду, так сыграю.

Дайки будто резко ударили под дых, и мелочь чуть ли не закашлялась от возмущения.

— Чего?! Да ты хоть понимаешь, что творишь?

— Конечно, — я лишь усмехнулся, — вершу революцию: бунт бессмысленный и беспощадный. Да, ты весь такой богатенький и на понтах, и у тебя будет ещё куча попыток сыграть. Но знаешь что… моим позором ты наслаждаться не будешь.

— Да ты реально чокнутый! — от волнения Дайки резко поддался вперёд, мгновенно сократив дистанцию между нами.

Так он хотел казаться крупнее и значительнее, но для меня мелочь так и осталась мелочью.

— Опозоришься ты, если по такой глупости продуешь этот квест. За скромное вознаграждение я даю тебе победу на блюдечке, а ты ещё нос воротишь! И как ты только Рафу обыграл, идиота кусок!

— Можешь у него спросить, — пожал плечами я. — Когда будете вместе сидеть на скамейке неудачников. Ведь квесты без решения — всё равно, что квесты без приза. По твоим же словам.

Одним прицельным выстрелом спесь была сбита, словно вражеский самолёт. Оранжевый в один миг ссутулился и помрачнел.

— Вот как… — недобро прищурился он. — Значит, готов сам пойти ко дну, но лишь бы и мне сделать плохо… Ты жалок.

— Давай уже покончим с этим. Или мне повторить свой отказ ещё раз десять?

Я больше не хотел спорить с мелким. Поначалу было желание позлорадствовать, но оно быстро сошло на нет, сменившись усталым раздражением. Да и Дайки порядком подзадолбался; во всяком случае, он больше мне не возражал.

— Нободи, — тявкнул мелкий в сторону бармена, и тот не спеша вытащил из-за стойки бутылку пива, ловким движением открыл её и поставил передо мной.

Я взял напиток, но даже к губам не поднёс — просто уставился на стекляшку с пенной «водичкой», как на старую школьную тетрадку по физике: с острым желанием выкинуть, а лучше вообще закопать. Конечно, решил наплевать на победу я сознательно, но одно дело пафосные речи толкать, а совсем другое — действовать.

— Что, передумал? — едко протянул Оранжевый притворно удивлённым тоном.

Возмущение, обида и стыд больно кольнули сердце, и уже ни о чём не думая, я залпом осушил полбутылки. После такого выкрутаса не мудрено было и голове закружиться, но как ни странно, на языке не осталось даже своеобразной хмельной горечи. Привкус оказался совершенно другим…

— Это чё? Квас?! — я шокировано переводил взгляд с хмурого лица Дайки, на покерфейс Нободи. — Я вообще не чувствую алкоголя!

— Его там и нет, — быстро протерев место, где некогда стояло «пиво», Нободи вытащил из кармана алкотестер и протянул его мне. — Можете сами убедиться.

Я медленно, словно во сне, взял прибор и дыхнул в трубку. Тест на алкоголь дал отрицательный результат. Я был трезв, как стёклышко; хотя по ощущениям будто бы пил не просыхая целую неделю. Но постепенно разум возвратился ко мне, расставив всё на свои места.

— Так что же получается… Я победил?

— Да. Радуйся теперь, — буркнул мелкий.

— Но я не понимаю, какой смысл…

— Это особенность моей игры, — перебил Дайки, заёрзав на стуле. — В ней невозможно проиграть, но игрок думает наоборот. И поэтому выбирает, как ему кажется, меньшее из зол. А ты… ты просто полный идиот!

— Ага, бессмысленный и беспощадный, — отпив ещё псевдопива, я довольно прищурился, как налакавшийся сливок кот. — Дай угадаю: остальные и вопросов не задавали, особенно, если твой квест был где-то в конце, и игра хорошо шла; а ты про себя звонко хохотал, зная, что они отдают половину выигрыша ни за что. Только со мной не смешно вышло.

Дайки даже не огрызнулся в ответ. И вообще своему провалу он решил ответить уходом по-английски. Хотя не совсем уж по-английски: дверью мелкий хлопнул громко.

— Да и фиг с тобой, — сказал я уже в пустоту покинутого бара.

Остались только мы с Нободи. И внезапно чёрствого судью пробило на откровения.

— Кобаяши-сан весьма талантливый молодой человек, — вздохнул он, обращаясь скорее к самому себе. — Но ему не хватает сдержанности, особенно, когда задуманное выходит слишком хорошо.

— Он твой родственник? — я лениво потянулся и стал несильно разминать плечи.

— Племянник, — так и не взглянув на меня, отозвался бармен.