Школа

…А после уроков было весело. Ученики высыпали во двор, побросали сумки и затеяли свою обычную игру.

— Чур, я буду человеком!

— Нет, я!

— А чего ты? Ты был в прошлый раз!

— Ну давайте оба, какая разница-то?

Близнецы Ен и Омэ всегда делают вид, что вот-вот подерутся, а рыжий Хейм — что мирит их. Немного притворства — вовсе не грех для будущих творцов.

Один из близнецов надувает щеки и делает руками забавные пассы — именно так дети представляют себе сотворение человека. Второй зачем-то садится на корточки, опускает голову и закрывает ее руками, словно прячется от чего-то.

— Встань и иди! — возглашает Омэ, простирая над ним ладонь. Слова из совсем другого сценария.

Ен поднимает голову, оглядывается, чуть удивленно, встает.

— А что тут такое? Кто я и кто ты?

— Я твой создатель, повинуйся мне! — отвечает Омэ и снова важно надувает щеки. — И не задавай вопросы! Это грех любопытства!

Хорошая игра. Они представляют себе то, чего ни разу не видели и пытаются его понять — а значит, им будет легче, когда столкнутся с по настоящему непонятным.

Впрочем, я же не ради игры вот уже полчаса торчу у окна. Ищу взглядом других. Иногда нахожу. Од — как всегда с книжкой. Не то. Артемия снова спорит с Туром. Тоже не то, хотя эти могут подраться всерьез. Фреа теребит… забыл как зовут новичка. Какое-то сложное имя, или наоборот слишком простое.

— Ну давай поиграем!

— Не хочу.

— Почему не хочешь-то? Это же интересно.

— Чего интересного? Щас в это играть, потом это работать. Не буду.

— Как не будешь? — у девочки стали огромные глаза, кажется, сейчас заплачет. — А кем будешь?

— Кем-нибудь. Какая разница? Отстань!

А я мысленно прошу Фреа — не отставай. Может быть, его еще можно расшевелить. Потому что ничего не хотеть — плохое начало.

Фреа словно услышала меня — тормошит новичка, дергает его, задает какие-то вопросы. Вот, увлекла в круг, где пусть не играют, но обсуждают, кто каких людей создаст. За некоторые выдумки надо бы сделать им замечание… Но выдумывать невозможное — не грех тоже.

И хорошо, что они пока не знают: людей не создают. Они получаются из таких, как мы, из тех, кто не хочет ничего делать. Лень — страшный, непередаваемый грех для любого творца. И в своей человеческой жизни лентяям придется много работать, чтобы получить нужный навык и заслужить право попробовать еще раз.

Впрочем, есть и другой путь — служить учителем. Он для тех, кто рождается калеками среди творцов и не может творить.

Но я хотел бы попробовать стать полноценным человеком, раз из меня не вышло полноценного бога.

14.01.15 г.