9

Фрида

Сад был полон цветов, отчего в воздухе летали бабочки, осы и пчёлы. Изумительная смесь ароматов, дыхание жаркого июля, все оттенки зелени, колыхавшейся на лёгком ветру. В центре сада небольшой круглый фонтан со слабой струёй, извергающейся из покрытой водорослями рыбы. Вдалеке, под сенью густых деревьев, скрывалась старая белая беседка, увитая девичьим виноградом. В самой беседке было несколько резных стульев и небольшой столик, за которым сидела молодая девушка с длинными белыми волосами. Перед ней лежала раскрытая книга и стояла чашка, наполненная свежим чаем. Однако девушка только касалась пальцами старых страниц, размышляя о чём-то совсем ином. Она выводила круговые узоры, изредка постукивая подушечками пальцев в такт своим мыслям. Одетая в длинное белое платье с низкой талией, девушка походила на задумчивого призрака, случайно забредшего в этот солнечный день и оттого скрывающегося в прохладной тени беседки. Внезапно она встрепенулась и уставилась в сторону, противоположную саду, туда, где находилась заброшенная часть парка.

Встав с места, она покинула беседку и устремилась туда, ни разу не обернувшись. Только пальцы несильно подрагивали, выдавая в ней сильное, но тщательно скрываемое, волнение. Пересекая каменный, заросший мхом и лишайником, мост, она замерла на месте и обернулась. Тихо. Только пение лесных птиц, да шелест деревьев на ветру. В эту часть поместья никто не приходил, кроме неё. Это было место успокоения, персональная вотчина и каждый знал, как она не любит, когда кто-нибудь нарушает её покой. Свернув за поворот, она пошла проторенной дорожкой, сквозь сильно разросшийся за прошедшие годы, перелесок и подошла к обрыву, всё ещё огороженному барьером, укрытым зеленью. Отсюда, как и прежде, открывался прекрасный вид на речную долину, за которой виднелся мёртвый город. Этот вид вводил в бесконечное состояние меланхолии. Девушка тяжело вздыхала, гадая, каким этот город был раньше.

— Фрида, — раздался негромкий голос за спиной, и девушка обернулась.

Перед ней появился молодой парень с короткими каштановыми вьющимися волосами. Он не улыбался, но в светло-зелёных глазах виднелось тепло и радость встречи. Широкоплечий, с буграми мускулов под чёрной поношенной майкой, он внушал уверенность и приязнь к себе.

Девушка улыбнулась и подбежала к нему, попадая в его крепкие объятия.

— Я знала, что ты сегодня придёшь! — тихо сказала она, прижимаясь щекой к его груди. — Я скучала!

— Скоро всё будет кончено, милая, — ответил он, разворачивая её за подбородок к себе. — Я всё сделал, как мы и планировали.

Он наклоняется и нежно целует в губы. Фрида отвечает со всей страстью, на которую была способна. Она обхватывает его лицо ладонями, вдыхает такой родной дымный запах и ей начинает казаться, что она уплывает из реальности, поддаваясь чувству тепла, медленно расползающемуся по телу. Грудь приятно заныла, отдавая внизу, когда он коснулся её соска.

— Я так соскучилась, Тай, — шепчет она, когда он подхватывает её на руки и уносит в лес, где в глубине прячется небольшая полянка — их любимое место.

***

— В этот раз тебя долго не было, — девушка лежит на спине и смотрит, как мужчина одевается. — Прошло почти полгода, что тебя так задержало?

Повернувшись к ней, Тай улыбнулся и нежно провёл рукой по её щеке.

— Прости, просто с каждым годом всё сложнее и сложнее добыть бензин. Цена растёт, а качество нет. Скоро мы все пересядем на лошадей, — он качает головой, зашнуровывая тяжёлые ботинки. — Плюс, сама понимаешь, мы планируем ни много ни мало, а государственный переворот. Такие дела требуют пристального внимания.

— Ты не доверяешь ему? — в голосе Фриды прозвучало сомнение.

— Почему ты так решила? Он выполняет обязательства со своей стороны, — пожав плечами, ответил Тай.

— Ты доверяешь ему? — девушка изменила вопрос, оставив в нём суть.

— Мы собираемся сделать из него короля, думаю вопрос доверия здесь не стоит, — подавая руку Фриде и помогая ей подняться, говорит Тай. — Просто он вампир, а я всегда настороженно к ним отношусь. Особенно после того, что они сделали.

— Не прибедняйся, ты принял в этом самое активное участие, — Фрида улыбнулась, проводя рукой по его лицу. — Лея и Рональд занимали ведущие места в этой игре, разве нет?

— Как и Маркус, — кивнул он. — Многое изменилось за эти годы.

— Но не он, — девушка убрала руку и подняла с земли платье.

Натянув его через голову, повернулась к Таю спиной, чтобы он зашнуровал его.

— Пока он ничего не знает, но это недолго продлиться, — задумчиво проговорила она. — Как ты знаешь, последние два года он слишком часто проводил время в своей лаборатории. А последний месяц вообще оттуда почти не вылезал. Тай, он что-то придумал и близок к завершению. Меня пугает то, что он не хочет говорить, что он там делает, — девушка повернулась лицом к своему любовнику и озадаченно прикусила нижнюю губу. — Это до чёртиков пугает, Тай.

— У нас нет доступа в его лабораторию, — обнимая ладонями девушку за плечи, ответил Тай. — Он вообще ничего не говорит об этом? Это довольно странно, учитывая, насколько ты для него важна.

— Мы не вместе с той жуткой поездки, — девушка качнула головой. — Тай, ты и сам знаешь, насколько всё поменялось с тех пор. До того, что он сделал, я искренне любила его и это было видно. Но потом… мы с тобой вновь встретились, я узнала правду… и сам Маркус изменился. Его подкосило то, что я не смогла стать такой, как он. Что я оказалась недостаточно… сильной для него. Всё изменилось. Он больше не хочет меня такую. И я думаю то, что он делает в лаборатории как-то с этим связано.

— Я забираю тебя, — резко сказал Тай. — Хватит играть со зверем, давно нужно было это сделать…

— Мы же хотели, чтобы я ушла перед самым концом? — тихо воскликнула девушка. — Ты же знаешь, несмотря ни на что, он весь мир пустит за мною следом, и тогда выйдет не только на нас двоих, но и на наших сподвижников. И я не думаю, что мы к этому готовы. Ведьмы всё ещё не на нашей стороне. Кирия, глава клана, против такого союза. Она доверяет Маркусу и есть риск, что она расскажет о том, что к ней обращались с подобным предложением.

— Не думаю, Маркус может и сидит целыми днями в лабораториях, но вот если он заподозрит в ком-то угрозу своей власти — он убьёт этого человека на месте. И Кирия знает об этой его особенности, — Тай отрицательно покачал головой, напряжённо размышляя. — Я считаю, что нужно обратиться к Изобет, её дочери. Это женщина не доверяет Маркусу, хоть и не распространяется об этом.

— Если бы не Холли, мы вообще не имели бы доступа к ним, — сказала Фрида. — А без ведьм у нас ничего не получится, сам знаешь.

— Ты всё ещё не надумала обратиться к ней за… помощью? — осторожно спросил мужчина.

— Рано. Ты же знаешь, если Маркус догадается, что Фриды больше нет… как думаешь, что он сделает? Мы не можем так рисковать, — заявила девушка, отходя от Тая. — Когда ты мне рассказал правду… ты помнишь мою реакцию на то, что он сделал со мной? Как ты думаешь, что я сделаю став Леей? — видя лицо Тая, Фрида смягчилась. — Тай, пойми, я не меньше тебя хочу всё вспомнить! Ведь вместе с плохим ушло и хорошее… Я хочу вспомнить своих друзей, близких… тебя. Вспомнить всё, включая то, что случилось в том городе. Ни ты, ни я так этого и не смогли узнать. Белые упыри появились из-за меня, но как это произошло? В этом и кроется смысл всего, — она улыбнулась, вновь подходя к нему. — Не печалься, Тай. Я люблю тебя!

Она целует его в губы, вновь погружаясь в сладостную невесомость настоящей близости. И как же ей не хотелось разрывать объятия! Не хотелось терять то единственное, что держало её в этом мире. Настоящая любовь, открывшая ей истину на природу вещей. Всё, о чём она могла думать, — о нём и только о нём.

Каждый день девушке приходилось бороться с самой собой и придерживаться плана, когда больше жизни мечтала сбежать из опостылевшего за двадцать лет поместья. Сбежать от этих пустых фальшивых лиц, от бесполезных дел и серости жизни. Сбежать от него. Фрида чувствовала себя пленницей. Маркус не позволял девушке покидать поместье без лишней нужды, убеждая её в опасности окружающего мира. Он так и не смог простить ей побега, поэтому предпочёл запереть и окружить своими людьми.

Конечно с годами стало легче, у неё появились друзья, занятия и интересы. Был даже период, когда Фрида решила, что любит Маркуса. Она даже стала учиться у него, чтобы помогать в работе над вакциной против белых упырей. Помощь была минимальной, но ей нравилось видеть воодушевление вампира, когда она помогала ему. В такие минуты он становился счастливым и словно действительно менялся в лучшую сторону. Но этого было мало.

Как Король новой эпохи, Маркус прославился своей жестокостью с любым, кто был несогласен с его решениями. Он вводил драконовую политику в отношении продуктов и средств первой необходимости. Экономия средств, суровые наказания за нарушения законов, отсутствие гибкости к людям и поблажки к сверхъестественным видам, сделали своё дело — Маркуса как короля не любили. Никто не отрицал, именно ему удалось в кратчайшие сроки собрать наибольшее количество выживших и организовать их, создав новую социальную группу. Благодаря его усилиям, после возникновения угрозы белых упырей, были построены первые города крепости и по их кальке впоследствии были достроены другие. Ему удалось сохранить власть и после нескольких нападений сверхъестественных существ на обычных жителей, когда по новообразованной стране прокатилась волна волнений. Удалось минимизировать проявления ксенофобии со стороны людей, создавая смешанные рабочие группы и карая смертью любого сверха, позволившего себе лишнее в отношении людей. Первые пять лет после конца, Маркус был сильным лидером, он быстро научил мир жить по-новому и его усилия не прошли даром, создав удивительное сообщество, в котором люди спокойно уживались вместе со сверхами.

Но потом Маркус начал меняться. Казалось, он разочаровался во власти, потерял желание править. Его всё больше и больше тяготили обязанности правителя, ведь они отнимали у него время, отведённое на исследования.

Из-за его невнимания от новообразованной страны откололось несколько крепостей-городов, на западе от Йорка возникла первая Яма, а на востоке первый город людей-праведников, считающих сверхов приспешниками дьяволов, который по удачному стечению обстоятельств был атакован белыми упырями и затем обезлюдел.

Спустя пятнадцать лет после конца, Маркус почти полностью отошёл от дел, интересуясь исключительно искоренением белых упырей. Последней каплей стал разрыв с Фридой. Тогда он планировал представить её людям после совместного путешествия, но всё пошло не так. И, в результате, Маркус ушёл от всего и государство без сильного лидера, раздираемое накопившимися противоречиями постепенно теряло контроль над крепостными городами. Это привело к возникновению заговорщиков, считавших, что стране не нужен Маркус. Они искали нового короля и нашли его.

— Ладно, я подготовлюсь к тому, чтобы уйти, — прошептала девушка. — Тай, нам нужно время, чтобы всё правильно рассчитать, потому что ошибка будет стоить нам всем жизни.

— Я знаю, кто нам поможет, — сказал Тай.

— И мы должны учесть ведьм, — кивнула Фрида. — Они смогут меня найти, если Маркус прикажет им это сделать. Сам знаешь, после моего побега, он позаботился о том, чтобы у ведьм было всё, чтобы найти меня. И они сделают это, потому что не на нашей стороне.

— Нам поможет Холли, — ответил Тай. — Я уже думал об этом. Будет лучше, если ведьмы сочтут, что ты умерла.

— Нет! — испугалась Фрида. — Если он решит, что я умерла… я даже представить себе не могу, что он может сделать!

— А иначе он землю перероет, чтобы найти тебя, — горячо воскликнул мужчина, вновь обхватывая плечи девушки. — Фрида, у нас нет другого варианта. Пусть уж лучше думает, что ты умерла, чем вновь сбежала.

У девушки дёрнулась щека от кривой усмешки и она отошла от Тая. Закрыв глаза, глубоко вздохнула, а затем повернулась.

— Надеюсь, у тебя есть идеи, как провернуть мою смерть так, чтобы он поверил в неё?

— Белые упыри, — спокойно ответил Тай, наблюдая за Фридой.

Ветер всколыхал длинные волосы девушки, на секунду прикрыв её лицо.

— Да, ты прав, это самый лучший вариант, — заправляя пряди за ухо, задумчиво кивнула она. — Может это поможет ему быстрее разработать вакцину. Он давно не брал у меня анализов, мне кажется, это хороший признак.

Тай посмотрел на наручные часы и вздохнул.

— Мне пора. Сегодня я должен успеть встретиться с Алистером. Наш будущий король должен знать о моих результатах.

— Тогда я буду ждать тебя!

Девушка обняла Тая и крепко прижалась к нему, вдыхая такой родной запах. Ей нестерпимо захотелось прямо сейчас сбежать вместе с ним. Уйти от всего, что ждало её вместе с приходом Маркуса. Ей так сильно хотелось свободы, что она зажмурилась, пытаясь успокоить взволнованное сердце. Столько времени без Тая казалось вечностью, но предстоящая разлука будет гораздо больнее. Ведь она, скорее всего, будет последней.

***

Размышляя о прошлом, погружаюсь в него всё сильнее и сильнее. Когда впервые поняла, что никогда не любила Маркуса? Иногда мне кажется, что те чувства, что испытала всего лишь иллюзия. Привыкание к мужчине, с которым делишь постель. После того дня, он больше никогда ни к чему не принуждал, да и тогда это был мой выбор. И каждый день с тех пор, он словно спрашивал: «Да? Или нет?» Со временем мне надоело отвечать на один и тот же вопрос. И я сказала себе «да». Но то, что сделала было правдой или нет? Смогла ли полюбить его или же это было притворство даже для самой себя?

Помню те несколько лет, когда мы были счастливы. Правда, это было самое замечательное время! Тогда мы отправились в наше первое совместное путешествие. Никогда не забуду это чувство свободы, когда покинула поместье. Словно все мечты сбылись. Если бы я знала, чем всё обернётся…

Тогда он показал себя во всей красе. Обнажил истинную натуру в надежде, что я окажусь такой же, как и он. Всё оказалось ложью… Наша жизнь разбилась на сотни мелких осколков и виноват в этом он. Маркус болен, он одержим внутренними демонами и, к сожалению, даже я не смогла ему помочь с ними справиться. Всё кончено.

Сейчас понимаю, что для нас поворотным моментом стало путешествие. Понимаю, что именно оно раскрыло мне на всё глаза. Оно подготовило меня к встрече с Кроносом. Моим возлюбленным.

Когда Маркус стал отдаляться от меня, он ушёл и от своих обязательств. Месяцами пропадая в лаборатории, он всё чаще и чаще пускал дела на самотёк, а я даже не знала об этом. Живя в поместье как в хрустальном домике, часами читала книги, изучая самые разнообразные вещи. Иногда путешествовала по окрестностям в компании своей охраны и изредка Алистера. Мы часто говорили о прошлом, но о том, что сейчас происходит в мире, он молчал, отделываясь общими фразами. Я не знала, что уже тогда формируется так называемое «сопротивление», целью которого было свержение короля. Не знала, что через пару лет они выйдут на Алистера, а через него на меня. Не знала, что так я вновь встречу Тая.

Боже, какой же сонной я была! Иногда мне кажется, что причина в том зелье, которым исправно поил меня Маркус. Хорошо, что он не знает — я уже давно его не принимаю.

Новая встреча с Таем всё изменила. Тогда он рассказал мне правду. Рассказал о себе, о Маркусе и Алистере, о Лее и Кроносе, о пандемии. Всю, что было известно. Тогда я стала частью восстания.

Но причина была в нём. Тай. После того, что узнала, я не хотела мстить, боялась мстить и всё, чего хотела — сбежать. Но Тай убедил меня, что мы должны сделать всё правильно. Маркус не успокоиться, пока не найдёт нас и ему это удастся. Поэтому был разработан план, на воплощение которого ушли долгие годы.

И вот теперь мы так близко к его осуществлению! Но я чувствую, что что-то идёт не так.

Со мной что-то не так. Боюсь делиться своими переживаниями, как с Маркусом, так и с Таем. Но я меняюсь. После того, как перестала пить зелье, со мной ничего не произошло, хотя ждала, что превращусь в ламию. Этого не случилось. Со мной вообще ничего не произошло. Слух, зрение, обоняние… я оставалась человеком. Но теперь что-то было не так.

Сложно сообразить, когда это началось, но первым звоночком стали мои сны. Они превратились в сущие кошмары, наполненные белыми упырями, разрывающими своих жертв на мелкие кусочки. И иногда мне казалось, что я не сторонний наблюдатель процесса, а активный участник. Словно это я — белый упырь, охотящийся на людей. Меня пугали мои сны… особенно после того, как стала просыпаться в лесу.

Когда это случилось впервые, не сразу сообразила, где я. Мне стало по-настоящему страшно, когда вернулась в поместье. Лунатизм вкупе со снами… тогда захотела рассказать обо всём Маркусу, но он приехал навестить меня в поместье только через полторы недели. За это время со мной больше не происходило ничего подобного и я успокоилась. Но потом это повторилось. И ещё. И ещё.

Но каждый раз, когда пыталась рассказать кому-нибудь о том, что со мной происходит, что-то внутри меня останавливало этот порыв. Как будто часть меня вовсе и не считает происходящее плохим. И теперь даже не знаю, что и думать.

Может дело в Маркусе? В том, чем он поил меня? Или дело в обстановке в поместье? В окружении? Может это просто мои внутренние демоны борются с моими сомнениями? А может я превращаюсь в ламию и это только первые шаги перед изменением? Не знаю ответа и поэтому вынуждена ждать развязки.

И что-то мне подсказывает, что ждать осталось недолго.

***

Почувствовала приезд Маркуса задолго до того, как он пересёк массивные ворота, охраняющие поместье от белых упырей. В этот момент находилась в гостиной с книжкой и стаканом охлаждённого яблочного сока. Прошли сутки после возвращения Тая, не удивительно, что и Маркус решил меня навестить. Хорошо, что он не сможет учуять моего посетителя, а главное — никто из других обитателей поместья не расскажет о нём. Хранить Тая в тайне от слуг слишком глупо — они не идиоты и быстро догадались бы обо всём. Так что они в курсе, что скоро вся наша жизнь резко изменится.

Поставив стакан так, чтобы он пускал разноцветные прозрачные тени на поверхность стола, задумчиво провела пальцем вдоль края. Если всё получится, моя жизнь резко изменится. Стану такой же, как и все, ещё одной выжившей в молотилке времён. Кто знает, чем буду заниматься через год? Где я буду и главное кем буду? Ясно, что срок Фриды подходит к концу, но это моя жизнь. Как Фрида я прожила на этом свете дольше, чем как Лея. Если можно так выразиться, то мне двадцать лет. А в целом почти сорок.

Но я совершенно не чувствую себя на такой большой возраст. Более того, сама мысль принимать решения за судьбы других кажется мне пугающей. А ведь именно это мы и делаем. Конечно всё имеет свою цену. Законы, принятые Маркусом двадцать лет назад, сейчас устарели. Мир уже изменился, а он и не собирается следовать за его изменениями. Вместо этого он лишь туже затягивает гайки вокруг обычных людей, давя их непомерными налогами. Если в ближайшее время ничего не поменять, на наше место придут другие… заговорщики. И не факт, что они будут лучше нас. Сейчас даже Ямы, в большом количестве расплодившиеся по континенту, поднимают головы, чтобы урвать свой кусок, что уж говорить про остальных. Времени остаётся всё меньше и меньше…

А я сижу в этой чистенькой гостинице, пью сок из яблочного сада моего поместья и размышляю над стихами поэта прошлого века. Чувствую себя совсем неподготовленной к тому, что меня ждёт за этими стенами.

Алистер утверждает, что моя миссия важнее прочих, ведь именно я контролирую и отслеживаю настроение Маркуса. Вот только не уверена, что хоть что-нибудь контролирую. Вампир годами исследовал мою кровь и плоть, что может прийти ему в голову, если он решит, что я предала его? Что он может сделать?

Страх, как змея, кольцами обложил моё сердце, сжимая его и заставляя сильнее биться. Мне кажется или я и правда слышу, как Маркус выходит из машины, закрывает за собой дверцу и идёт ко входу. Перекидывается несколькими словами с охраной, здоровается с попавшейся на пути служанкой, кажется Бет, пересекает просторный холл и входит в правую часть дома, где находится гостиная. Замирает на пороге на пару секунд и тихо раскрывает стеклянные двери. Он стоит за моей спиной, смотрит на мои волосы, уложенные в высокую прическу, оголяющую шею, видит книгу на моих коленях и тихо говорит:

— Здравствуй, Фрида.

Вздрагиваю, понимая, что он действительно стоит за моей спиной. Оборачиваюсь без улыбки, осматриваю с ног до головы, подмечая, что он вновь приехал в грязном медицинском халате, из-под которого виднеется когда-то пижонский, но теперь потускневший, костюм. Он смотрит на меня, как учёный смотрит на объект исследований, а не как мужчина на свою возлюбленную. Этот взгляд не пугает, но внутри всё сжимается от дурного предчувствия. И в эту секунду понимаю, что мне всё равно, что он задумал, словно бы от этого задуманное может не исполниться. Детская инфантильность — спрятаться в домике и сделать вид, что тебя нет.

— И тебе здравствуй, Маркус. Ты давно не навещал меня. У тебя есть для меня хорошие новости? — спрашиваю чуть хрипло, но стараюсь, чтобы в голосе не было истинных чувств.

— Иногда мне начинает казаться, что ты боишься меня, Фрида, — он улыбается и присаживается напротив меня. — Пока не могу обрадовать тебя, милая, мои исследования усложнились — за прошедшие годы всё труднее и труднее доставать необходимые материалы, но я вновь чувствую в себе тот азарт, что испытывал, когда впервые осознал своё призвание. Трудности делают меня счастливым.

— Что же, я рада за тебя, — на губах проявилась вежливая улыбка и я чуть склонила голову вперёд. — Ты так и не скажешь мне, что за исследования так тебя увлекли? Это волнует меня.

— К сожалению, но я пока не могу поделиться этим с тобой. Но уверяю тебя, когда я достигну финала — ты узнаешь об этом первой.

Последняя фраза прозвучала как будто зловеще и мне почудилась злобная радость в его глазах, но я тут же постаралась отогнать от себя эти видения. Слишком бурная фантазия до добра недоведёт.

— Я надеюсь на это, — на этот раз улыбка получилась вымученной. — Ты надолго приехал?

— Всего на пару часов, — пожав плечами, ответил он. — Просто приехал навестить тебя, мы давно не видели друг друга, соскучился по твоему образу.

Сделала вид, что мне приятно это слышать, хотя что-то мне подсказывало, что сказать он хотел совсем не это.

За прошедшие годы Маркус действительно изменился. Когда мы только встретились, он казался мне озлобленным, тревожным, погружённым в тяжёлые дела, вампиром. О да, я никогда не забывала, кто он.

После того, как дела новообразованной страны постепенно стали приходить в норму, он немного расслабился. В нём появился интерес к исследованиям, которые он начал ещё в первые недели нашего воссоединения. Тогда он подолгу пропадал в своей лаборатории, но всегда возвращался ко мне, с удовольствием рассказывая о своих успехах. И пускай я и половины не понимала, тогда мне нравилось, что он делится со мной всем. Он рассказывал о сложностях, которые встают перед ним, как перед первым вампиром, ставшим правителем несчастных пугливых людей. Как много и часто ему приходилось путешествовать по стране, навещая каждый возводимый город-крепость. Тогда ещё было много топлива и он мог позволить себе ежедневные полёты по стране… Он делился со мной всем. И со временем стала отвечать ему взаимностью… всё изменилось после того путешествия…

Отогнала тяжёлые воспоминания и вернулась в гостиную. Всё это время он безмолвно наблюдал за мной. Расслабленная поза, вновь короткие как ёжик волосы, тяжёлый взгляд… Сейчас мне даже жаль его, потому что понимаю — все его проблемы из-за меня. Вернее, из-за его извращённого понимания женщин. Его извращённой «любви» к нам. Алистер говорил, что всё это из-за Августа, создателя Маркуса. Мол это он превратил вампира в сумасшедшего, одержимого поиском совершенной возлюбленной. Алистер рассказал о Сибилле, первой любви Маркуса. Сказал, что я похожа на неё. И может в этом причина его одержимости. Сказал, что имя, которое дал мне Маркус — это имя его единственного птенца, которого не смогла найти команда Алистера. Фрида была помощницей Маркуса в его исследованиях, поэтому неудивительно, что когда я стала помогать ему, он так обрадовался. Другое дело то, что он жаждет, — это миф. Совершенных женщин не бывает, а значит меня ждёт незавидная участь, если не попытаюсь вырваться отсюда. То путешествие наглядно доказало истинную природу вещей. Не удивительно, что Алистер обратился ко мне именно после него. Хотя никто, кроме нас двоих, не знает, что на самом деле тогда произошло.

— Образу? Ты говоришь так, будто бы я всего лишь фотография, — сказала, мягко улыбнувшись. — Маркус, я давно хотела спросить тебя… — запнувшись, неловко поправила волосы и продолжила чуть подрагивающим голосом, — мы ведь… больше не вместе, не так ли? В смысле вот уже несколько лет мы не спим… вместе. Я… хотела узнать, могу ли я покинуть поместье?

Под конец горло совсем пересохло под его потяжелевшим взглядом. Он словно пригвоздил меня к креслу, заставив внутренне напрячься.

— Нет.

— Нет?..

Он покачал головой и не думая объясниться, после чего резко встал, обошёл кресло, подошёл ко мне и положил руки на плечи. Склонившись к уху, тихо сказал:

— Ты никуда не уйдёшь отсюда, Фрида. Смирись с этим.

А затем поцеловал в шею, туда, где так сильно пульсирует жилка от быстрого биения сердца. Так целуют вампиры своих жертв, прежде чем прокусить им шею. От места поцелуя во все стороны побежали «подкожные мурашки» и я поёжилась. Обернувшись, осознала, что осталась одна в гостиной.

Маркус уехал.

***

Тебе больше не будет страшно. Никогда.

Вместе с жарким удушливым воздухом в комнату прорывались далёкий раскаты июльского грома. Жара убивала сон, ворочалась в постели, пытаясь хоть немного расслабиться, хоть немного успокоиться. Жара делала меня ленивой, путаной, мысли плыли по течению и мне начинало казаться, что мне они не принадлежат.

Гром становился всё ближе и ближе, белыми вспышками озаряя белую спальню. Сквозь открытые окна, расслабленно наблюдала за ними, внутренне изнемогая от жажды дождя, свежести, холода.

Провожу рукой по лицу, прикрывая глаза. Молния бьёт неподалёку от дома, отчего показалось, что поместье сотряслось от близости удара. Сзади дома, где была сооружена конюшня, раздался лай проснувшихся собак.

Просто расслабься. Не сопротивляйся и ты получишь то, о чём всегда мечтала.

Мысли, мысли, мысли. Бесконечный поток напряжённого сознания. Чувствую, как проваливаюсь в эту тёплую негу небытия. Сон подобен освобождению, сквозь которое едва-едва виднеются осколки разума. Эта жара почти плотная на вкус, из-за неё долгие часы никак не удавалось заснуть, поэтому наконец пришедший сон был таким сумбурным…

Всё похоже на серию фотографий. Девушка со светящимися белыми глазами сидит в постели и смотрит в пустоту. Вот она уже на полпути к открытым окнам. Замирает в дверях, на фоне вспышек виден чёрный силуэт. Она на улице, спрыгивает с балкона второго этажа. В саду, окружённая свинцовыми тучами и грозовыми раскатами. Девушка подставляет лицо небу, чтобы через секунду утонуть в бурных потоках воды. Небеса разверзлись беспросветной стеной дождя. Он тёплый, с крупными каплями, звенит подобно погремушкам. А девушка светится в темноте. Сквозь кожу проступают вены, как будто бы наполненные жидким серебром. Любой, кто посмотрит на неё в этот момент, решит, что она призрачное, небесное существо, спустившееся вместе с бурей. Пока её глаза закрыты.

Сзади чувствуется присутствие. Движения воздуха, отличные от дождливого шума, привлекают внимание девушки и она резко оборачивается. Сияние её глаз позволяет видеть в полной темноте, окрашивая реальность в серебристо-серые тона. Она словно сканирует местность, пытаясь найти источник шума.

Это другая девушка. Молодая, с волосами, заплетёнными в косы, в ночнушке. Она стоит на пороге дома и испуганно смотрит на существо в саду. Её глаза широко раскрыты, дыхание прерывисто, она прижимает руку к груди.

Очередной удар молний показывает, что светящееся существо пересекло разделяющее их пространство и оказалось прямо напротив девушки.

— Фрида? — несмело спрашивает она, не веря тому, что видит.

Существо оскалилось и зарычало. Весь неземной облик девушки исказился, обнажая, как у хищных цветов, истинную суть. Под белоснежной маской скрывался зверь. Не стоит его злить.

— Это же я, Бет! — девушка онемела от испуга. — Что с тобой?

Новая вспышка звучит в унисон с женским криком.

***

Пробуждение получилось сумбурным. Я неохотно возвращалась из глубокого тёмного бессознания. Голова пульсировала тяжёлой болью, отчего негромко застонала от боли. Было такое чувство, будто бы проспала целую вечность, и теперь пришла расплата за долгий сон. Однако воздух был свеж, а руки напарывались вместо мягкости простыни, на жёсткие стебли растений, поэтому пришлось открыть глаза и оглядеться. Опять проснулась вне дома. Лунатизм вызвал неприязнь, ведь с каждым разом увеличивался риск, что кто-нибудь обо всём узнает. Сложно чувствовать себя нормально, когда кажется, что кто-то использует твоё тело без твоего ведома. Как будто ты посторонний в собственной коже.

Приподнявшись на локтях, с изумлением поняла, что понятия не имею, где нахожусь. Меня окружал классический лесной пейзаж. Высокие деревья, небо с редкими, но плотными белыми облаками, синее, свежее после сильного дождя ночью. Сам воздух прозрачен, упоителен, им дышишь с наслаждением. Лесные цветы, гомон птиц… мне вновь захотелось спать, но я поборола своё глупое желание. Должна понять где я и как далеко ушла от дома.

И в этот момент увидела своё ночное платье. Окружающая гармония позволила не сразу заметить, что со мной. Однако всё было гораздо хуже, чем могла подумать.

Всё платье было испачкано грязью и огромными следами засохшей крови. Мои руки покрыты коркой, она же местами стягивает кожу лица. Кровь повсюду — шея, ноги, слипшиеся волосы. Кровь и грязь. Негромко нервно застонала, пытаясь оттереть её, меня бьёт крупная дрожь и я резко вскакиваю, осматриваясь.

Теперь вижу, что нахожусь на окраине леса, а не в его чаще. Это знание ободрило, поэтому поспешила к широким просветам между деревьев. Раздвигая листву, увидела самое прекрасное, что есть на свете — озеро. Большое, не заросшее тиной и водорослями. Прекрасное озеро, что может быть лучше!

Стянув через голову, бывшее когда-то синим, платье, с разбегу нырнула под воду и быстро всплыла на поверхность, чтобы оттереть кожу от крови и грязи.

Сам процесс походил на пытку: тёрла, скребла, нервничая, от напряжения плотно сжимая зубы. Одна-единственная мысль билась в голове: «Что я сделала? Что натворила?» Ответа у меня, разумеется, не было.

Выбравшись из воды, настороженно осмотрелась. Боялась наткнуться на кого-нибудь, поэтому поспешила натянуть через голову мокрую тряпку. Все пятна не отстирались и после воды ночнушка выглядела крайне непрезентабельно, но ещё меньше хотела разгуливать по лесу голышом.

Благодаря озеру, поняла где нахожусь — совсем рядом с поместьем. Иногда ходила сюда плавать, особенно когда становилось также жарко, но делала это всегда в компании. Сейчас совсем не представляла, как вернуться обратно домой. Что скажу охране ворот, когда приду в таком виде? Что они подумают? Раньше я так далеко от дома не забиралась, а значит моё состояние становится ещё хуже. Но самым страшным был только один вопрос: «Я кого-то убила?»

Вопросы пугали, но ещё больше страшилась получить ответы.

Подходя к поместью, в воздухе почувствовала нечто странное. Это был сильный запах дыма. Первые стены вокруг поместья возводились из растущих поблизости деревьев. Спустя несколько лет их заменили камнем, но площадь вокруг исправно очищали от подступающего леса. Поэтому быстро вышла на пустое поле, открывавшее вид на поместье.

— О боже, нет! — прошептала испуганно, приложив руки ко рту.

Поместье было объято пламенем. До стен было примерно метров двести и даже здесь чувствовался жар. Никого не видела на стенах, они были пусты и что-то мне подсказывало, что в поместье никого не осталось.

«Что же случилось? Что же случилось?» — вопрос бился о висок. Голова снова раскалилась от боли и я зажала её руками, тяжело и прерывисто задышав.

Отступая обратно в лес, ни разу не обернулась. Мне было страшно смотреть назад, потому что в глубине души знала — в том, что случилось, виновата я.

***

Путь без начала и конца. Путь длиною в целую жизнь. И он весь мой. Я переполнена воспоминаниями о прошлом, но стоит мне потянуть хотя бы за одну ниточку как приходит она, госпожа пустота. Моя мать, моя мачеха, безжалостная женщина, кромсающая мои воспоминания. Иногда кажется, что я была всегда. Безличностная сущность. Каждый раз возрождалась вновь с пустой молочной тишиной в нейронах головного мозга. Это даже весело, ведь каждый раз начинаю жить заново. Но всё опять и опять… и не за что ухватиться, не к чему прицепиться, чтобы остановить этот бесконечный путь перерождений.

Сегодня сама вызываю эту пустоту. Молю о том, чтобы она пришла. Ведь вместе с ней приходит и покой. Хоть немного тишины, немного отдыха воспалённому замученному изгрызенному тревогой разуму. Глоток этой пустоты! Хотя бы ненадолго...

— Фрида?

Чужое имя врывается в мой мозг как острая раздражающая игла и я отмахиваюсь от него рукой. Нет-нет, уйди! Почти нашла способ исчезнуть. Осталось совсем чуть-чуть и я больше не буду чувствовать себя виновной. Не буду чувствовать эту раскалённую как огонь над поместьем боль. Всё прекратиться. Стану другой и смогу начать всё заново!

— Боже, что с тобой случилось?!

Опять этот голос! Он кажется мне знакомым, но нет-нет, ведь я пуста! Я никого не знаю!

Чужие руки касаются плеч и кто-то пытается заглянуть мне в глаза. Это вызывает резкую вспышку гнева и я кричу на него, отталкиваю в сторону и вижу, как он отлетает к краю дороги. И вновь мой крик исторгается из глотки, меня ломает от бессилия и я падаю на колени. Крик сменяется неконтролируемым плачем. Прижимаю руки к лицу, пытаясь спрятаться в длине волос. Мне так больно, невыносимо, нестерпимо, до жгучей трясучки моих плеч!

— Всё будет хорошо, милая, всё будет хорошо.

Он пытается вновь коснуться меня и сначала сопротивляюсь, но потом утыкаюсь ему в плечо, разрываясь на части потоком рыданий.

— Я сделала это… Что я наделала?.. — причитания вперемешку с всхлипываниями идут изнутри, цепляюсь пальцами за его футболку и продолжаю плакать.

Он проводит рукой по волосам, прижимая меня со всей силой. Его шёпот доносится как издалека, но от него становится легче. Когда он рядом всегда становится проще. Словно все заботы и тревоги уходят от меня, оставляя после себя опустошение, но в тоже время и тишину.

— Что случилось?

Не сразу он задал этот вопрос. Потребовалось время, чтобы я затихла на его руках, пришла в себя и смогла нормально дышать. Теперь чувствовала себя дурно, но в тоже время мне не приходилось сдерживать высокий крик в груди. Я была рядом с ним.

— Там огонь. Всё горит, — отвечаю хрипло, смотря куда угодно, но только не на него. — В этом виновата я.

— Не понимаю… о чём ты говоришь? — в его голосе сплошная забота и тревога. Он проводит рукой по моей щеке, убирая волосы назад. — Что случилось ночью? Белые упыри?

— Нет, — отрицательно мотнула головой. — Никого не было, кроме меня. Но я уверена, что что-то сделала. Пожар случился из-за меня!

— Фрида?..

— Я проснулась в лесу в грязи и крови. Смотри — платье порвано! — отодвинулась, чтобы он лучше рассмотрел, как я выгляжу. — Видишь? Я что-то сделала прошлой ночью и не помню, что…

— Ты в этом уверена? Может с вами что-то случилась и тебе удалось сбежать? Пожар? Может просто молния ударила в поместье или в конюшню…

— Нет! — воскликнула горячо, выбираясь из его объятий и вставая на ноги.

Тай поднялся следом за мной, обеспокоенно смотря на моё лицо.

— Ты не понимаешь! Никто не понимает, что со мной! Я не в первый раз просыпаюсь не в своей постели! Всё это не случайно! Тай, я во всём виновата! Если бы я рассказала Маркусу о том, что со мной происходит… они все были бы живы!

Это чувство было таким горячим, ослепляюще белым, что была готова зажмуриться, чтобы не видеть отражения своих эмоций в Тае. Он просто смотрел на меня и я видела, что он верит мне. От этого ещё больнее, потому что вера делает слова сильнее, более плотными, более горькими и это невыносимо!

— Ты теряешь память? — его голос звучит глухо и как издалека. — Почему ты не сказала мне, Фрида? Я могу помочь тебе…

— Тай, ты не слышишь меня?! — волнение вновь возвращает дрожь в моё тело, обхватываю себя за плечи, чтобы унять её. — Я всех их убила! Я монстр, Тай, убийца!

— Фрида, успокойся, мы вылечим тебя, есть способы! — горячо заговорил он.

Я видела в нём боль. Её нанесла я. Она вспыхивает в нём обжигающим пламенем и гаснет под напором разума. Вижу эту борьбу через зелень глаз, через плотно сжатые кулаки и губы. Упрямства ему не занимать.

— Идём отсюда, это единственная дорога к поместью, скоро здесь будет очень много народу. Я прибыл первым только потому, что рядом поселился. Идём, — он попытался взять меня за руку, но я выдернула её и отошла в сторону, обхватив запястье.

— Нет, — покачала головой. — Ты так и не понял? Я опасна! Для тебя и для остальных. Я не хочу навредить тебе, — голос дрожит, знаю, что он не послушает меня, но ничего не могла поделать со своими страхами. — Тай, Холли может и вернёт мне память, но вчера ночью убивала ламия, а не человек. Кто знает, что со мной будет?

— Я не желаю этого слышать! — закричал он, в один миг срываясь гневом. — Хватит говорить такие вещи, Фрида! Ты сама превращаешь происходящее в трагедию, но это не так! Кто сказал, что именно ты сделала это с поместьем? Кто? Ты туда не заходила, а платье могло быть испачкано и по многим другим причинам! Ты сама на себя наговариваешь. И это не в первый раз. Стоит тебе только подумать о том, кто ты, так сразу приходит страх навредить кому-то. Но это не так! Ты не такая! Ты не монстр! — он попытался смягчиться, но видя моё выражение лица только раздражённо выдохнул.

— Я хотела бы верить тебе, Тай, — отвечаю тихо, стараясь контролировать голос. — Но не могу. Не после прошлой ночи. Ты же знаешь, я давно уже не пью то, что давал мне Маркус. Возможно это было ошибкой. Может он знал что-то такое обо мне, из-за чего решил, что подавить ламию будет лучше. Теперь знаю, что он прав.

— Фрида! — закричал Тай. — Да что с тобой такое?..

Улыбаюсь. Внезапно мне стало так легко и спокойно, как давно уже не было. Всё стало уходить, растворяться в пыли и мне хотелось последовать за этой волной перемен. Слова Тая превратились в бессмысленный набор звуков. Он говорил долго, горячо и с настоящим убеждением в голосе. Но всё это проходило мимо меня. Я улыбалась. Нежно, немного грустно от осознания, что скоро всё прекратится.

Лицо Тая изменилось, в нём появилась тревога. Он заговорил взволнованно и я покачала головой.

— Всё будет хорошо, Тай, — говорю медленно, пытаясь правильно выговорить слова.

Чувствую, как внутри меня всё меняется. Всё становится другим, более совершенным. Это уже происходило со мной. Вчера ночью была первая волна изменений, сейчас идёт вторая и похоже она заключительная.

Тай подходит ко мне, обхватывает за плечи, трясёт, пытаясь достучаться, но я не слышу его, глаза закрываются и сознание медленно уплывает, погружаясь на дно молочной пустоты.