10

Мэл

Мой выбор — Йорк. Других вариантов не было, ведь я не хотела оставаться в неведение. Я должна узнать себя, кем была, что со мной случилось. И единственное место, где мне могли помочь в этом — Йорк. Тай не выглядел удивлённым, он просто кивнул на мой ответ, а затем достал карту, изучая возможные маршруты.

Этим утром мне даже удалось почистить зубы и сполоснуть волосы. Чище от этого они не стали, но хоть немного почувствовала себя лучше. До ночи мы должны добраться до Харрисонберга, где остановимся на ночлег. Теперь, когда у нас есть мотоцикл, появилась возможность приобрести билет на поезд и быстрее добраться до Йорка.

Поезда — самое чудесное изобретение, заново открытое после конца цивилизации. Мощные локомотивы, сетью опутывающие некогда великую страну САГ, к концу двадцатого века постепенно уходили в тень. Люди отдавали предпочтение автомобилям и самолётам, так быстрее, дешевле и легче. Железные дороги остались для перевозок различных товаров как крупной, так и мелкой промышленности. Их с каждым годом становилось всё меньше и меньше, но именно им удалось пережить пандемию, чтобы спустя годы родиться вновь для транспортировок людей по своим запутанным путям.

На нашем побережье пути, как и прежде, используют и для перевозок продуктов. Йорк слишком быстро разросся после того, как король и его сподвижники очистили большую часть города от белых упырей. Новые территории, старое имя, резиденция короля и слава города, в котором живут чудеса, сделали его самым крупным городом-крепостью, пожалуй, и на всём континенте. Ещё при старом короле этот город славился своими тайнам, сейчас же он только усилил своё влияние на простых людей.

Размышляя об этом городе, невольно подумала и о Стасе. Помню, как она мечтала там побывать. Она бредила крупными городами, в которых ещё сохранились отголоски прошлого. Мечтала увидеть небоскрёбы, старые надписи, музей и театры, машины и магазины. Она была наполнена сверху донизу своими фантазиями о поездке, но мы обе знали, что она никогда не окажется в Йорке. Это слишком дорого, небезопасно и беспечно. Это не для таких, как мы.

Мне пришла в голову грустная мысль — если бы Стасю не укусили, мы обе отправились бы в Йорк. Позволила себе немного помечтать об этом, но потом с усилием отогнала от себя эти мысли. Стася мертва, я не смогла защитить её, и не смогла выполнить последнюю просьбу. Моей подруги больше нет. Я должна смириться с этим, иначе не смогу выжить.

***

Сидя за спиной Тая, обхватив его за талию, мне почти ничего не было видно. Слишком высокая скорость, отсутствие шлема, острый ветер. Всё, о чём могла думать — как бы не упасть. Сидение скользкое, постоянно съезжала и было откровенно неудобно. Однако всё перевешивал тот факт, что, используя байк, мы сократили путь почти вдвое. Даже пожалела, что нам придётся его продать. Но до Йорка нам просто не хватит бензина, а он сейчас стоит слишком дорого, чтобы мы могли себе это позволить. Только тот факт, что Харрисонберг принадлежит к городам короля давал шанс, что мы найдём покупателя. В противном случае нам придётся ехать до Уинчестера, это следующая станция поезда. Но тот город меньше, так что нам остаётся надеяться только на удачу.

Подъезжая к городу, удивилась, насколько он непохож на мой собственный город. Разве только наличие стены, да и то — эта была раза в два выше и на вид явно мощнее. С башнями и высокими воротами, бойницами и даже рвом! Такое ощущение, что попала в средневековье. Традиционно стену возводили на основании дороги, огибающей город. Так было легче и быстрее строить. Этот город не стал исключением.

Днём ворота открыты и на входе располагалось несколько человек, в задачи которых было провести первичный осмотр приезжих. Затем людей помещали в смотровую комнату, где исследовали их тела на предмет заражения. При въезде нужно сообщить кто ты, откуда прибыл, куда направляешься, какого ты вида и заплатить небольшой налог. Из полученных средств оплачивается работа смотровых. Также приветствуется, если ты расскажешь о том, что видел на своём пути. Только в по-настоящему крупных городах есть связь, такие как Харрисонберг довольствовались гонцами-связистами, приезжавшими из крупных городов с информацией. В остальном они жили своим умом.

Тай остановил мотоцикл перед мостом через ров. Это было одно из главных правил — в город нужно входить пешим.

После такой поездки было немного непривычно стоять на земле, поэтому потянулась, разминая спину и плечи.

— Устала? — спросил Тай.

— Просто затекла с непривычки. Всё-таки это вторая моя поездка на мотоцикле. У меня и в мыслях никогда не было, что когда-нибудь на нём прокачусь, — ответила, пожав плечами. — Идём? Я бы не отказалась от душа и горячего обеда.

До города мы добрались за четыре часа. Как говорил Тай, если бы это было в прежние времена, дорога заняла ещё меньше времени. Но после стольких лет, от дорог мало что осталось, много поваленных деревьев, дыр, разломов и ржавых машин. Нам несколько раз приходилось спешиваться и толкать мотоцикл вручную, но всё равно это было быстрее, чем на лошадях.

Пройдя через ров, Тай остановился возле напарников-охранников. Один молодой, веснушчатый, другой постарше и более опытный. Он протянул старшему какие-то документы, после чего отношение к нам сразу же изменилось. Стало более ответственным. Тай рассказал о том, что случилось в городах Монтерей, Чёрчвилл и в Яме. Такие новости серьёзно обеспокоили старшего и бегло осмотрев наши пожитки, он пропустил нас в смотровую комнату, а сам, судя по всему, направился к главе города, так как предупредил, что нас скорее всего вызовут для более подробного рассказа.

Смотровая комната ничем не отличалась от той, что была в моём городе. Всё такое же разделение мальчики налево, девочки направо. Возле дверей несколько охранников на всякий случай. Женщина лет сорока осмотрела моё тело, повздыхала от удручающего внешнего вида и посоветовала недорогую гостиницу в городе, которой управляет её сестра.

Выйдя наружу наткнулась на скучающего Тая. Его отпустили быстрее, чем меня. Рассказала о гостинице и о том, что нам предоставят скидку, и он согласился с выбором. Мотоцикл был сдан охране, всё равно по городу запрещено разъезжать на подобном виде транспорта, а за небольшую плату, наш байк будет в целости и порядке.

От вида гостиницы щемило сердце. Она была очень похожа на мою собственную. Немного цвет другой, более ухоженный дворик, отчего становится ясно, кто хозяин, но в остальном почти один в один. Такое же разделение дома на две части. Большой камин в общей зале с несколькими вертелами друг над другом, пока неработающими, но вечером наверняка будут наполненными мясом. Всё очень походило на то, к чему привыкла и от этого было больнее всего.

Сообщив, от кого мы пришли, Тай быстро сторговался с женщиной на два номера и нормальный обед и ужин.

— Мэл, я тебя покину на некоторое время. Мне нужно будет зайти к главе города, обсудить продажу байка и стоимость билетов на поезд. Я не знаю, будет ли сегодня-завтра отправка, поезд стоит на перроне, но он может отправиться и через неделю, нужно это выяснить. А ты пока отдыхай.

Благодарно кивнула, в мыслях уже давно плескаясь в ванне с горячей водой. Больше всего на свете боялась подхватить вшей, поэтому вполне обосновано мечтала о чистой одежде и волосах. А также о нормальном обеде.

***

Купила некоторые вещи у хозяйки гостиницы, так что мне не пришлось вновь надевать грязное. С хозяйственным мылом, терпением и горячей водой, быстро перестирала тот нехитрый скарб, который у меня остался. Все мои личные вещи, включая сменную одежду, деньги, некоторые дорожные мелочи, остались в том заброшенном доме. Если бы не Тай, была бы я нищей. Эта мысль немного пугала, ведь таким образом становилась полностью зависимой от этого человека. И пускай он говорит, что мы знаем друг друга, было бы неправильно вот так ему довериться. Он сам говорил, что должна быть всегда настороже. Единственное, что убеждало меня верить ему — то, как он вёл себя. Ни разу не видела от него ничего плохого. Он неоднократно спасал мою жизнь и это было жирным плюсом в его пользу. А в остальном слишком запуталась, чтобы пытаться думать. Всё, о чём могла мыслить — о доме. О том, что потеряла, чего лишилась, что со мной произошло. Должна была думать о будущем, потому что это принцип выживания, но мне никак не удавалось сосредоточиться на предстоящем. Мне было невероятно тяжело думать над происходящем и я просто устала.

К тому же были некоторые вещи, от которых меня бросало в дрожь. То, что случилось на арене… то, что со мной там случилось было ненормальным. Кто я такая? Признаться честно, я и раньше задавалась подобными вопросами, но никогда не думала, что они могут нести в себе и другой смысл. Я не человек. Там, возле ворот, представляясь, сказала, что я человек, но это ложь. В том, что сделала на той арене не было ничего человечьего. Это было похоже на белого упыря. Большую часть происходящего не помню. После того, как та тварь приблизилась ко мне, всё утонуло в белой дымке, которая рассеялась, когда оказалась перед Анастасией. Но определенно знаю — всё, что там случилось — случилось по моей вине.

Остаётся только гадать, какие ответы даст мне память, когда окажусь в Йорке.

***

До самого вечера просидела в углу за столиком в ресторане при гостинице. Наблюдала за немногочисленными посетителями, большинство из которых были местными жителями, в приятной компании обсуждающие местные сплетни и слухи. Много говорили о той информации, которую притащили на своём хвосте мы. Но было видно, что происходящее пока их не очень то и заботит. По большей степени, их волновали вполне себе повседневные дела, а не трагедии, случившиеся с их соседями. Это было немного странно, но учитывая, что всё случилось буквально на днях, можно было понять. До людей, которые считают, что они под защитой, очень долго доходит, что такие вещи меняются в один миг. Оп! и ты уже один на один со злом. Думаю, когда здесь появятся и другие выжившие, они будут не такими оптимистами.

Ко мне за столик подсел улыбчивый Тай. Он, как и я, успел принять ванну, переодеться, побриться и сейчас выглядел очень довольным.

— Звёзды на нашей стороне, Мэл, — он подозвал официантку и сделал заказ. — Завтра на рассвете мы отправляемся в Йорк.

— Ты продал байк? — удивлению не было предела, ведь думала, что у нас ничего не получится. — Да ещё так быстро?

— Местный градоначальник был рад заполучить такую редкость. Да ещё и на ходу, — Тай вновь улыбнулся. — Теперь мы хоть и не богачи, всё-таки билеты недешёвые, но на дорогу и еду хватит. И с поездом нам тоже повезло. Вообще поезда колесят по побережью два раза в неделю, так что нам не пришлось бы долго ждать, но такая скорость нам всё равно на руку. Чем скорее мы окажемся как можно дальше от волны белых упырей, тем лучше.

— Что тебе сказал глава города? — я правильно уловила тревожные ноты в голосе Тая.

Прежде чем ответить, он посмотрел по сторонам.

— Дело не в том, что он мне сказал. А в том, что сказал я, — ответил Тай. — В мои задачи входил анализ участившихся нападений белых упырей. Я должен был понять, куда они движутся. Эта волна идёт уже почти год. Началась с бывшей Мексики, пересекла пустыню, что считалось невозможным, учитывая взаимоотношения упырей с солнцем. Однако теперь они здесь. Их больше, чем я думал. Именно эту информацию, я должен был доставить Алистеру… с некоторыми добавлениями, которые нельзя было передавать по связи через менталистов.

— То есть ты хочешь сказать, что в нашем направлении движутся несколько сотен белых упырей, проникающие во все города на своём пути, я правильно тебя понимаю? И что они скоро будут здесь?

Мне хотелось, чтобы мои слова драматизировали происходящее, что на самом деле всё не так уж плохо. Но взгляд Тая говорил об обратном. Всё ещё хуже, чем я думала.

— Что теперь будет? — спросила вновь. — Что будет со всеми этими людьми? Ты говорил об этом с главой города?

— Нет, — увидела, что Тай не слишком рад говорить это, но он был честен и я признательна ему за это. — У меня есть приказ. Если люди узнают, что происходит, начнётся паника. И вместе с волной упырей мы получим волну беженцев в Йорке. Это будет настоящей катастрофой для города, у которого и так есть проблемы с пропитанием и приличным жильём. Никто не хочет вспышки холеры или дизентерии, или ещё чего похуже.

— То есть король бросает своих граждан на произвол судьбы? — понизила свой голос до еле различимого шёпота, настолько сложно было поверить в собственные слова. — Какой в этом смысл?

— А ты думаешь у него есть выход? — Тай покачал головой. — Просто поверь, делается всё возможное для выживания… но всех не спасти.

— Тогда зачем ты мне об этом говоришь? — упрямо мотнула головой. — Если всё так плохо, зачем мне об этом знать? Я и так чувствую себя бесполезным куском мяса, который ты постоянно спасаешь, так что дальше? Ты говоришь мне, что все вокруг скоро умрут и всё это во имя всеобщего блага, но при этом готов потерять несколько дней, чтобы вытащить меня из Ямы. Значит я важнее той информации, что ты везёшь Алистеру?

На мой яростный шёпот, Тай рассмеялся.

— Ты даже не представляешь, насколько близка к истине, — иронично ответил он. — Мэл, просто постарайся понять — всех спасти не получится. Поверь, ты важна для всех нас и через неделю ты узнаешь насколько именно.

— Тай, я так не могу.

Откинулась на спинку кресла и скрестила руки. Оглянувшись, стала смотреть на местных жителей. В зале стало достаточно шумно и тесно, чтобы наш разговор не привлекал внимания. Увидела, как местный музыкант расчехляет потёртую гитару, готовясь привнести в комнату немного весёлой музыки. Его подружка болтала с барменом за прилавком, периодически оглашая комнату звонким смехом. Юная и прекрасная с копной рыжих вьющихся волос и крепкой фигурой. Вероятно, когда прибуду в Йорк, она уже будет или упырём, или мёртвой. Как и её напарник. Как и бармен, и шумная официантка с россыпью веснушек на щеках. Как и пьянчуга с красным носом и его тощие приятели, что-то ему доказывающие. Как и хозяйка гостиницы, с добродушной улыбкой присматривающая за посетителями. Они все будут мертвы, в то время как я буду ехать в поезде навстречу своему будущему.

— Мэл… я понимаю тебя, — тихо сказал Тай, перегибаясь через стол и касаясь моей руки. — Ты молода и вся твоя теперешняя жизнь умещается в нескольких месяцах. Этого мало, чтобы осознать масштабы происходящего. Чёрт, да некоторым и всей жизни не хватает, чтобы понять, что такое политика. Что такое принимать подобные решения и брать ответственность за судьбы тысячи людей. Но Мэл… здесь нет правильного решения. Нет возможности сохранить всех. Я предупредил главу города о том, чтобы он был настороже. Сказал, что в округе завелась крупная стая белых упырей и рассказал о том, что произошло в других городах. Он умный мужчина, который пережил конец света будучи двадцатилетним стажёром менеджера среднего звена. Он помнит с чего всё начиналось и теперь ему хватит ума, чтобы правильно распределить ресурсы. Может им повезёт и они выживут. Большего мы им дать не можем.

— Почему ты так уверен, что они рванут в Йорк? — всё ещё пыталась убедить Тая в том, что он не прав, но в глубине души уже смирилась с его словами. — Им не обязательно ехать именно туда! Северные земли хоть и холодны, но там этих тварей меньше, несмотря на длинные ночи.

— Там и так продуктов не хватает, а с массовой эмиграцией людей, начнётся голод. Вот что нас ждёт. Голод. Поэтому завтра на рассвете мы покинем этот город, а сегодня будем молиться о том, чтобы упыри не успели добраться до рассвета. Иначе… — он запнулся и по глазам мне стало всё понятно.

— Иначе мы все умрём.

***

И как всегда не хватает времени, чтобы всё понять и принять. Не хватает мыслей, не хватает чувств. Застреваешь в суете секунд, теряясь от туманного будущего. Без Тая не проживу и дня, а ведь его совсем не знаю. Новые слова и новые открытия. Он может принимать по-настоящему жёсткие решения, но… могу ли быть такой же жестокой? Даже не могу подобрать правильное слово. Как назвать бездействие во имя всеобщего блага? И что это такое — всеобщее благо? Это когда обрекают несколько сотен человек на смерть ради спасения тысячи? Так что ли? Когда один человек или небольшая группа людей принимает тяжкий груз ответственности за своё решение, зная, что если простые люди узнают об этом, то им будет плохо. В этом смысл? Принимать решения, которые нужны для выживания народа, которые не смогут принять другие… Не могу поверить, что думаю об этом. О правильности власти. О правильности нашего короля. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как они узнали, что происходит. Не знаю, какие действия они предпринимали для разрешения подобной проблемы. Всё, что знаю и вижу — бездействие. Вот, что они сделали. Вот, что сделал Тай.

Вспомнила тот день, когда они приехали. Запорошенные пылью дорог, усталые и грязные. Они уже знали, что происходит. Они знали, что произойдёт с моим городом и ничего не сделали. Никому ничего не сказали. Им даже в голову не пришло остановить праздник, а ведь именно из-за него дозорные ослабили бдительность и… Мои друзья и близкие погибли из-за приказа короля. Стася стала упырём из-за него. И Тай в этом замешан. Король где-то там, в Йорке. Мне сложно представить, когда он в последний раз видел простых людей. Тай иное дело. Он пил за нашим столом, он ел нашу пищу, спал на нашей постели. Мы приняли его в свой город точно также, как это сделали жители Харрисонберга. И пускай не Тай напал на город, но он мог предупредить нас, чтобы мы могли подготовиться. Но он ничего не сделал. И сейчас мы ничего не делаем.

Всё ради выживания Йорка. Но если нет лекарства от упырей… если нет воинов, чтобы сражаться, нет магии, чтобы победить… к чему всё это? Король принял это решение, он отгородил Йорк от остального мира и если быть честными, то ненадолго. Всегда будут выжившие. Не такие как мы. Тай рассказал о том, что случилось в Чёрчвилле, Монтерее и Яме, но не сказал о истинных масштабах трагедии. Другие не будут такими щепетильными. Мы оказались здесь первыми, но будут и другие выжившие. И они скажут, что видели.

Если всё именно так, как говорит Тай, значит Йорк обречён. Вопрос в другом, сколько времени осталось до конца.

Перевернулась в постели на другой бок и подложила руку под голову. Сон всё никак не шёл. Слишком много тяжёлых мыслей, слишком много событий для первого сна в чистой постели. Боже, так давно не чувствовала такой мягкости! Но этого оказалось мало. Напряжение никак не покидало меня, ведь знала, что происходит за стенами города. И помнила, что случилось со мной.

Мне казалось, что если закрою глаза, то увижу её разгневанное лицо. Пепельноволосая девушка по имени Хэл. Её стальные серые глаза преследуют меня, а её голос всё ещё звучит в ушах. Она хотела меня убить за то, что совершила Мара. И когда приеду в Йорк и верну себе память, я стану той девушкой, которую хотели убить. Меня мучает вопрос — а хочу ли вспоминать это? Мои желания мечутся как в нейронной клетке, но выход из неё только один. Должна вспомнить, ведь иначе так и буду пустым местом, за которым нужен глаз да глаз. Что-то мне подсказывает, что раньше не была такой бесполезной, как сейчас. Была совсем другой.

И мне интересно, а чтобы сделала Мара в той ситуации, в которой оказалась я?

В раздражении отбросила одеяло в сторону и выбралась из постели. Душно. Как будто бы скоро будет гроза, но небо ясное. Встала перед окном, обхватив себя за плечи. За стеной спит Тай, как и все постояльцы гостиницы, кроме меня. Сна ни в одном глазу, хоть мне и предстоит завтра вставать ни свет, ни заря.

Помотав головой, решила прогуляться. Натягивая ботинки, невольно поморщилась от запаха. Обувь сейчас на вес золота, должна быть благодарна за то, что они всё ещё целы и в них нет дырок. Накинув на плечи шаль, чтобы не простыть, вышла из комнаты и чуть ли не на цыпочках покинула дом.

Сначала собиралась пройти в центр города, но затем передумала и направилась к городской стене. В некоторый городах не запрещалось гулять по городским стенам, поэтому спокойно поднялась по ступенькам, освещённым зелёными ведьмиными фонарями. Они были совсем слабы, а значит в город давненько не заглядывала ведьма. И значит его охраняют простые люди, как и мой город Монтерей. Шансов пережить атаку упырей у Харрисонберга совсем мало.

Поднявшись наверх, обернулась и посмотрела на открывшийся передо мной спящий город. Он очень тих и спокоен. Кое-где видны всё те же ведьмины фонари, но в большинстве своём он совсем скрыт ночной мглой. Только звёзды да молодой месяц освещают здания города.

За городской стеной справа виднеется железная дорога с тёмной фигурой длинных составов поезда. Завтра он отправится в путь, его с самого утра грузили провизией, которую он повезёт в Йорк. Кроме нас с Таем, на поезде поедет ещё несколько человек, так что пассажирский вагон будет полупустым. На секунду представила, какими были раньше поезда. Слышала, что в том мире в крупных городах существовали даже подземные железные дороги, которые называли метро. Пассажиропоток такого вида транспорта достигал несколько миллионов человек в день в зависимости от величины города. Несколько миллионов человек, только представьте себе такую цифру! А теперь целый поезд отправится в путь всего с несколькими пассажирами. Мы даже один вагон не заполним…

Отвернулась от города и уставилась за пределы крепостных стен в непроглядную тьму. Говорят, что раньше мир ночью был светлее. Он полыхал сотнями огней да так ярко, что их можно было увидеть из космоса. Но сейчас ночь вновь получила свой истинный облик. Освещённая тусклым светом звёзд, она поглощала все краски, утопая в чёрном покрывале.

Только несколько пятен белого виднелись в этом мраке. Белые упыри царапали стены, издавая негромкие противные звуки. Всего насчитала четыре твари, что было довольно мало, учитывая какими толпами они обычно нападают на город.

Помахала им рукой, зная, что они не смотрят наверх. Они чуяли запахи людей, но не видели их. Они не могли смотреть вверх, если только их жертва там не скрылась.

— Вам нельзя здесь находиться, — раздался требовательный голос справа.

Так погрузилась в свои мысли, что даже не заметила караульного, обходившего по периметру свою часть стены. Он держал в руке небольшой фонарик, светящий прямо мне в лицо, отчего сощурилась.

— Простите, — проговорила, прислонив руку к глазам. — Не знала, что запрещено подниматься на стену ночью.

— Это небезопасно, — его голос всё ещё был суровым, но я уловила в нём намёк на смягчение.

— Я завтра на рассвете уезжаю на поезде. Просто не спится и я решила прогуляться, — постаралась объясниться, догадываясь как настороженно охрана относится к таким, как я — приезжим. — Скажите… а они давно тут?

Кивнула в сторону стены, за которой внизу толпилось несколько белых упырей. В этот момент один из них поднял голову и посмотрел прямо на меня. От неожиданности отпрянула.

— Чёрт, — выругалась негромко.

— Всего вторую ночь.

Охранник встал рядом со мной и уставился вниз. Теперь смогла рассмотреть его. Молодой, не старше тридцати, широкоплечий и уверенный в своих силах. Наверное, у него железные нервы, раз он работает в охране и не боится выходить в ночную смену. Здесь так тихо, что свист и шорохи снизу звучали по-настоящему громко и близко.

— Днём мы прошерстили ближайшие дома и подвалы, где они могли затаиться, но пока пусто. Думаю, завтра мы найдём, где они залегли.

Сказал он, наблюдая за тем, как они начали подпрыгивать в тщетной попытке зацепиться за металлическую крошку стены. Специальный состав, изобретённый одним учёным — по такой стене даже вампир не сможет забраться наверх. Когти не в состоянии пробить эту крошку, поэтому твари не могут перелезть через стены.

— Кхм, — негромко хмыкнула.

Завтрашней ночью здесь может быть в сотни раз больше этих тварей. Завтра или послезавтра, или через неделю… они появятся здесь и эти стены не спасут жителей. Охранник скорее всего умрёт одним из первых.

Над полем пронёсся дикий человеческий крик. Он был довольно далёким, но в тоже время пугающе близким. Крик оборвался спустя несколько секунд.

Я и охранник переглянулись.

— Надеюсь, его смерть будет быстрой, — вздохнув, сказал охранник. — Девушка, вам лучше спуститься обратно в город.

— Да, — кивнула я.

Уже спускаясь по лестнице, обернулась и посмотрела на спину удаляющегося охранника. На секунду мне захотелось окликнуть его и предупредить о надвигающейся угрозе, но… я знала, что это не поможет, поэтому развернулась и спустилась вниз.

В голове вертелся один вопрос: почему упырь посмотрел наверх? Они так поступают очень редко, так что же привлекло его внимание? Я? То, что случилось со мной на арене… я стала упырём? Такое вообще возможно? Или просто потеряла сознание? Но все мои раны зажили, и я напугала Стасю… что тогда со мной случилось?

— Завтра отправляется поезд, — раздался очень знакомый женский голос за углом здания. — После того, что там случилось, не думаю, что Алистер будет слишком возражать против моего возвращения. У меня такие новости, что я вновь стану его Второй, как это было раньше.

— Это хорошие новости, я передам ему, — ответил безэмоциональный мужской голос с восточным акцентом.

Рискнула и заглянула за угол. Это она.

«И никто тебя не спасёт, — прошептала прямо в ухо она. — Единственное, что ты должна знать — это имя того, кто отправит тебя на тот свет. Запомни его, дорогая, его ты унесёшь в могилу — Хэл!»

Сердце забилось с невероятной силой и я прикрыла рот руками, чтобы ни звука не донеслось из горла. Знала, что если она прислушается, то услышит биение моего сердца и заинтересуется мной. Поэтому очень медленно зашагала подальше от девушки и её неизвестного собеседника, а затем и вовсе побежала, огибая здание по другой стороне в направлении гостиницы.

***

Забарабанив в дверь комнаты Тая, смогла немного отдышаться, дожидаясь пока он проснётся. То, что произошло, изрядно напугало меня, и я дрожала от выступившей испарины.

Наконец, дверь открылась и на тёмном пороге появился заспанный Тай. Втолкнула его обратно и прикрыла за собой дверь. В комнате было темно, но мужчина уже зажигал несколько свечей на небольшом столике. Только сейчас заметила насколько раздет Тай. Длинные свободные штаны и оголённый мужской торс всё ещё способны вогнать меня в краску, не смотря на сложившуюся ситуацию.

— Что случилось? — обернувшись, спросил он.

Увидев моё смущение, он подхватил свою рубашку со спинки стула и натянул её через голову.

— Тай, Хэл в городе. Она завтра будет в поезде, — заговорила хрипло, всё ещё не смотря на него. — Понимаешь? Она здесь и собирается уехать на нашем поезде! Что нам делать, Тай? Она пыталась меня убить, но если мы не уедем, то скоро здесь будут упыри… боже, я слышала крики в ночи, когда была на стене… кто-то не смог добраться до города засветло и вероятно не нашёл безопасного убежища и его убили… Тай, ты понимаешь? Она здесь!

Сначала говорить было тяжело, в горле всё пересохло, но с каждым словом вся накопившаяся истерика выходила всё легче и легче да так, что почти почувствовала, как плачу. Тай вовремя обхватил меня за плечи и прижал к груди.

— Успокойся, ты в безопасности, — бесстрастно сказал он. — Слёзы не исправят ситуацию, а в состоянии истерики люди любят делать глупости, но нам ведь это ни к чему?

Отстранилась и посмотрела на него. Как будто бы я не сказала ему, что всем нашим планам пришёл конец. Он выглядел по-настоящему спокойным и немного сонным.

— Тай, она здесь, — вновь попыталась донести до него весь ужас этой новости, но он был всё также сдержан и собран.

— Сейчас ты вернёшься к себе в комнату и постараешься уснуть. Я во всём разберусь, поняла? Единственное, о чём прошу тебя — не выходи из гостиницы, — он говорил убедительно и я почти успокоилась.

Тай взял меня за локоть и проводил к выходу. Открыл дверь и довёл до моей комнаты.

— Ложись спать, Мэл. Подъём уже через несколько часов, и будет лучше, если ты выспишься, — видя моё недоумение, тихо и мягко сказал он. — Доверься мне, ведь я уже столько раз спасал тебе жизнь.

Что-то в его голосе насторожило меня, но я и правда почувствовала себя очень усталой и сонной. Кивнув, шагнула в комнату и закрыла за собой дверь. Через несколько минут уже сладко спала в своей постели.

***

С рассветом вернулись и тревоги, и Тай, разбудивший ото сна.

Сонно прошептала что-то неразборчивое, а затем развернулась к стенке, натягивая на голову одеяло. Разумеется, этого было недостаточно, чтобы меня оставили в покое, так что пришлось вставать. И первое, что сделала, когда осознала, что уже утро и я не сплю, так это спросила о самом главном:

— Мы правда едем на поезде?

— Я всё уладил, — невозмутимо ответил он. — Вставай, умывайся, внизу ждёт скудный завтрак, но с горячим чаем, так что поторопись, через полчаса мы должны быть уже в поезде.

Кивнув, дождалась, когда он выйдет из комнаты, а затем вылезла из постели, напряжённо раздумывая: как он разобрался с ситуацией? Он убил Хэл? Что он сделал?

Вопросы мучали до самого поезда, но Тай молчал и только, когда мы вышли за пределы городских стен, ответил:

— Она больше не причинит тебе вреда, — скупо ответил он.

Замерла как вкопанная, неверяще смотря на него.

— Что значит не причинит вред? Она жива? Будет в поезде?!

— Идём, иначе опоздаем, — он поджал губы и я поняла, почему он не сказал этого раньше.

— Что ты ей сказал? Почему она тебя послушала? А что если она всё равно…

— Хватит! — Тай обхватил мою руку и потащил за собой. — Я прошу тебя только об одном — доверяй мне, Мэл! Я знаю, что она…

— Нет, не знаешь! — вырвала свою руку из его и отошла в сторону. — Она пытала меня, Тай! Она бросила меня на арену к белым упырям! Ты считаешь это нормально?

— А ты думаешь, я бог, чтобы справиться с вампиром вроде Хэл? Что ты думала я сделаю? Она Вторая! Ястреб Алистера, с ней не шутят, Мэл! — впервые увидела, как Тай злится и это зрелище мне определённо не понравилось. — У меня было то, что успокоило её, так что да, мы все едем в одном поезде, понятно? Она не причинит тебе никакого вреда и покинет поезд ещё до Йорка, так что тебе придётся потерпеть её всего несколько дней.

— Но она говорила, что едет в Йорк, — это первое, что пришло мне в голову, после его эскапады. Просто растерялась и не знала, что ещё сказать.

В ответ он лишь скрипнул зубами, а затем насилу улыбнулся и сделал приглашающий жест.

— Мэл, ты либо сядешь в поезд, либо останешься здесь умирать. Выбор за тобой.

Собственно говоря да, выбора у меня и правда не было.

***

Раньше железнодорожная станция располагалась в центре города и шла вдоль главной улицы. Именно благодаря ей город рос, обрастая второстепенными улочками, магазинами, а затем и заводами, гипермаркетами. Но когда-то было только одна улица.

Сейчас город расположился слева от главной улицы и сделано это было нарочно — слишком сложно поддерживать в нескольких местах рабочие двери. К тому же некоторые поезда проходили мимо города и естественно это было бы рискованно ночью открывать ворота, чтобы прошёл поезд. Поэтому в большинстве городов, где есть станции, их вынесли за пределы крепостных стен. А сами станции представляли собой полностью закрытые помещения, без окон с тяжёлой металлической дверью — на случай, если кому-нибудь придётся ночевать здесь.

Тяжело было идти рядом с Таем. Пожалуй, впервые чувствовала себя неуверенно рядом с ним. Мне не нравилось это чувство, но ничего не могла с собой поделать. Страх за своё будущее был слишком силён и я собственно не особо ему сопротивлялась.

Два дня назад меня пытались убить. Сегодня сяду в один поезд с моим убийцей, если можно так выразиться. В голове вертится только один вопрос: «Я сошла с ума? Что я делаю?!» И ответа, разумеется, нет. А Тай молчит, он упрям и уверен в своих силах. Что он такого сказал ей, что теперь так уверен, что она не прикончит меня на глазах у всех? Если она Вторая (хотя прошлой ночью она говорила что-то другое), то ей будет просто сделать это. Почему должна доверять ему? И ей?

Да, Тай спасал меня несколько раз. Да, судя по всему, мы знали друг друга в прошлой жизни, но и Хэл я тоже знала! А ещё знаю, что со мной что-то не так. Столько непонятных отрывков из прошлого, столько всего случилось в настоящем, что просто теряюсь в том количестве информации, что получила за последние несколько дней. Словно тону во всём этом и мне никак не найти выход отсюда. Всё, что остаётся — плыть по течению, потому что в противном случае останусь совершенно одна. И к это абсолютно точно не готова.

На входе у нас приняли билеты и в то время как осматривала перрон в поисках Хэл, Тай о чём-то переговорил с проводником, в результате чего меня проводили внутрь, тогда как он ушёл к машинисту, обещая вернуться, когда поезд тронется с места.

Это вызвало приступ страха, такое чувство, когда в ушах раздаётся биение сердца, давление поднимается, а руки становятся невероятно липкими. Клянусь, от сильного сердцебиения, даже не смогла ничего сказать доброжелательному проводнику, только криво улыбнулась, когда меня проводили в купе.

Видя моё состояние, белобрысый проводник улыбнулся и мягко похлопал по плечу со словами:

— Не бойтесь, поезд совершенно безопасен! Посмотрите, на окнах есть стальные решётки, заговорённые ведьмами, занимающимися крепостными стенами для городов. У нас есть оружие и следующую ночь мы проведём в городе. К тому же в этот раз в поезде будет ехать настоящий вампир! Если я не ошибаюсь, она даже помнит прошлые времена! Милая девушка, если хотите, я могу позвать её, думаю она не откажется поделиться воспоминаниями о прошлом. Честное слово, я столько вампиров повстречал на своём веку и все они такие доброжелательные и разговорчивые! — остановить словесный поток было невозможно, поэтому продолжала вымученно улыбаться и отрицательно качать головой.

— Нет-нет! Со мной всё в порядке! Просто не выспалась, вот и всё! — когда он ненадолго замолчал, мне удалось вставить пару слов, чтобы прекратить эту раздражающую доброжелательность.

— Тогда я вам сделаю крепкий чай, а после обеда вы сможете вздремнуть! В нашем поезде есть специальные тёмные шторки, вы можете увидеть их, закрытыми обычными занавесками, — он вновь сияюще улыбнулся, а после вышел из комнаты.

Кто-то действительно любит свою работу, раз ведёт себя подобным образом. Наверное, ему невероятно скучно, ведь сейчас мало кто может позволить себе купить билет на поезд. Вот он и старается быть максимально приветливым с пассажирами.

Присела за столик и огляделась. Похоже мне достался номер люкс, или может здесь все купе такие, или же просто не знаю, какие должны быть купе в поездах. В любом случае мне досталась довольно просторная комната, три на три метра. Здесь располагалась кровать, привинченная к полу, уже с накрытым комплектом постельного белья, также небольшой шкафчик, столик возле окна со стулом и совсем миниатюрная прикроватная тумбочка, на которой стояла ваза с полевыми цветами. Сама комната была выполнена в светло-бежевых тонах и над кроватью висела картина с барашками на лугу. Как и сказал проводник, окно было закрыто стальными решётками, но они были покрашены в белый цвет, отчего будучи скрытыми белыми занавесками, издали почти не виднелись.

Не прошло и несколько минут, как в комнату вернулся проводник с подносом, на котором стоял заварочный чайник, чашка с горячей водой и небольшая узорчатая вазочка, в которой скрывались леденцы.

— Поезд отправляется через десять минут, поэтому я попрошу вас быть осторожными в момент отправки, с непривычки можно оступиться и упасть. В любом случае, машинист оповестит об отправке длинным гудком, — пожелав приятного чаепития, проводник откланялся и оставил меня одну.

Я не особо хотела пить чай, но леденцами соблазнилась. Страх давно отступил, уступив место скуке.

Когда мы только прибыли в город, всё ещё была на взводе и это чувство никак не хотело меня покидать. Мне было тяжело привыкнуть к тому, что я вновь под защитой городских стен. Сложно было понять, что здесь и сейчас мне ничто не угрожает и что на город никто не нападёт. Как только стала немного отходить от случившегося, увидела Хэл.

А теперь сижу в поезде, и примерно пять минут назад моё сердце танцевало ламбаду от страха, теперь же со мной всё в порядке. Это значит, что я либо адаптировалась, либо просто слишком сильно устала всего бояться. В любом случае я скучала и по-настоящему наслаждалась этой скукой. Слишком насыщенными были прошедшие дни, чтобы можно было жаловаться.

Мне было интересно, что будет дальше. Каково это — путешествовать на поезде? Интересно, а раньше мне доводилось совершать подобные поездки? Что это такое? Мне стало любопытно и я дала себе зарок уговорить Тая сводить меня на экскурсию к машинисту. С такими мыслями, совсем забыла о Хэл. А вот она обо мне нет.

— А ты всё такая же невероятно пустая, как и была, — раздался сладкий голос за спиной. — Ты похожа на незабудку, которая всё забыла, — рассмеялась Хэл, присаживаясь за столик напротив меня. — Скучала?

— Иди к чёрту! — впервые во мне возникла злость, а не страх.

Вид этой самодовольной девушки, сидящий напротив меня, заставлял сердце трепетать. Но не паника была тому причиной.

— Злишься? Понимаю, — она криво улыбнулась, а затем провела рукой по волосам, слегка взъерошив. — Поскольку нам предстоит недельная поездка в обществе друг друга, я пришла сюда извиниться. Прости, что пыталась убить тебя, — заявила она абсолютно не извиняющимся тоном. Заметив мой скепсис, улыбнулась и продолжила. — Я говорю это только потому, что так надо. Мне не жаль — я пыталась убить тебя по весомым причинам. Просто теперь знаю — ты не так виновна, как я думала. Но друзьями мы от этого не станем, — она вновь улыбнулась, а затем поднялась и подошла к выходу. — И мой тебе совет — держись поближе к… Таю. Он твой единственный друг в этом мире, хоть ты этого и не помнишь.

Не успела ничего сказать в ответ, как она вышла из комнаты. Её монолог одновременно и разозлил, и заставил о многом задуматься. И я по-прежнему не была уверена, что она не попытается меня убить, как представится такой шанс. Но определённо, она была интересной девушкой. Как и Тай.

***

С ним встретилась в вагоне-ресторане, когда поезд уже больше часа был в пути. От скуки, решила присоединиться к проводнику и ещё одной милой паре из Йорка, чтобы не было так скучно в дороге. Мы обсуждали насколько отличается жизнь в городах, принадлежащих королю и в вольных. Так уж получилось, что проводник Пол, родился в городе Кливленд, который принадлежал вольным торговцам, так что у нас был весь комплект. Это был немного грустный разговор, ведь у меня больше не было родины, если можно так назвать место, где провела больше полугода своей теперешней жизни.

Тай выглядел довольным. Он улыбнулся и вежливо поздоровался со всеми присутствующими, тогда как я отчаянно пыталась скрыть своё раздражение. И когда он попросил меня пойти с ним, резко вскочила и, попрощавшись, последовала за ним.

— Где ты была? Ты сказал, что быстро вернёшься! — зашипела, когда мы отошли от всех, кто был в вагоне. — Ко мне заходила Хэл!

— Да, она сказала об этом, — как бы вскользь заметил он. — Насколько я понимаю, теперь между вами нет никаких недопониманий?

— Недопониманий? Это ты так называешь попытку убить меня? — ошеломлённо воскликнула, хватая его за локоть и разворачивая к себе лицом. — Тай! Что происходит? Ты относишься к происходящему так, будто бы нет никаких проблем, но это не так!

— Сейчас это неважно.

И теперь я вижу, почему. Тай выглядел очень уставшим. Его глаза покраснели, губы сжались, а сам он ссутулился от невидимой тяжести. И только глядя на меня, он пытался держаться и не сорваться. Чтобы он не узнал, эти новости были невесёлыми.

— Что случилось? — в горле разом пересохло, но я задала этот вопрос, понимая, что ответ меня не порадует.

— Пали ещё шесть городов. Два вольных, четыре принадлежащих королю. В одном из городов проживала сильная семья ведьм, что делает ситуацию ещё хуже. Мы успеем прибыть в Йорк до наступления настоящей паники, но потом… наши превентивные меры оказались затычкой в насквозь дырявой бочке. Скоро люди пойдут в Йорк за спасением, а встретят смерть. Мы не успеваем, — он прислонился к стенке и закрыл глаза.

— Не успеваем? О чём ты говоришь?

Недоумение, недопонимание и страх. Не самые приятные чувства, но по-другому не получалось думать. Господи, неделю назад я… какая разница? Мир тогда и мир сейчас — это две большие разницы. Знаю, что Тай оказался в Монтерее не просто так — он искал меня. И судя по тому, насколько важна для него, из этого следует…

— Я не успеваю доставить тебя к тому, кто может всё исправить. Мэл, ты даже не представляешь, насколько ты важна для всех нас. Насколько связа…

— Связана с упырями, да? — воскликнула горько, качая головой. — Не продолжай, я же не идиотка — умею складывать два и два. Но почему ты говоришь, что не успеваем? Кого ты имеешь ввиду, говоря о том, что он может всё исправить?

— Я не могу тебе этого сказать. Мэл, всё дело в том, что нынешняя ты просто не поймёт моих слов! Ты ничего не помнишь о своей жизни и как же я жалею, что не заставил тебя выпить тогда зелье! Я думал, что поступаю правильно — давая тебе то, что ты хочешь и потакая твоим страхам, но теперь… всё летит к чертям! — от злости он ударил кулаком по стене, и отвернулся от меня.

От тишины в коридоре мне стало неловко. Я чувствовала, что была связана с Таем. Догадывалась, что когда-то мы были близки. Но теперь просто не знала, что делать. Поэтому…

— Мы успеем, Тай, — прошептала, обхватив руками его талию и прижавшись подбородком к его плечу. — Мы вернём мне память и успеем добраться до того, о ком ты говоришь. Нам просто нужно в это верить, иначе зачем мы здесь?

Он повернулся ко мне и притянул к груди, проводя рукой по волосам.

— Прости, малыш. Знаю, как тебе тяжело идти за мной и не знать, что происходит. Не в твоей натуре так слепо кому-то доверять. Но так надо, милая, — он коснулся руками моего лица и мягко улыбнулся, глядя глаза в глаза. — Мы справимся, если будем вместе.

Согласно кивнула и закрыла глаза, чувствуя мягкий поцелуй на своих губах.

***

Хэл исчезла из поезда на пятый день поездки. Не могу сказать, что мы так часто виделись, чтобы испытывала от этого какие-то иные чувства, кроме как облегчение. Она исчезла ночью, так что я только пожелала ей напороться на белых упырей, чтобы смерть её была долгой и мучительной. Во мне не было сострадания к этой девушке и я не испытывала чувств всепрощения к тем, кто пытался меня убить.

Тем временем, мы подъезжали к пригороду Филадельфии, где собирались сойти. Тай предупредил меня, что с Алистером мне лучше не встречаться, пока не верну себе память. Поэтому мы проникнем в город иным путём, чем на поезде, где каждый пассажир как на ладони. И, разумеется, не могла не поделиться с Таем о том, что в Медии проживают мои старые знакомые, охотники за книгами. Поэтому мы решили попытаться найти их дом в надежде, что они благополучно вернулись в город.

Распрощавшись со всеми, с кем успели познакомиться в поезде, мы покинули перрон и вышли на дорогу, ведущую в город.

— Считаешь, мы правильно поступили, что не поехали дальше на поезде? — спрашиваю осторожно, видя, как глубоко ушёл в свои мысли Тай.

— Мэл, позволь я тебе напомню, почему мы это делаем, — он говорил мягко, но напряжение в голосе было велико. — Если Алистер узнает, что ты в городе, он убьёт тебя.

— Что? Ты этого не говорил! — воскликнула испуганно, замирая на месте. — Тай?!

— Ты так реагируешь, будто бы действительно испугана, — рассмеялся Тай. — Если мы всё сделаем правильно, ты даже не встретишься с ним.

— Но ты мог хотя бы предупредить. Я не понимаю, в чём причина твоей скрытности.

Город, который должен был стать временным уголком безопасности, теперь превратился в очередную угрозу. Есть ли на земле место, где вновь почувствую себя дома, как это было в Монтерее? Или теперь до конца своих дней буду испытывать этот всесильный обжигающий страх и напряжение, которое сквозит во всех моих мыслях? И как часто Тай собирается проворачивать со мной подобные финты?

— Теперь ты боишься, а страх разъедает изнутри, — криво усмехнувшись, говорит он. — Но твой страх — это наносное. Ты даже не пытаешься бороться с ним, а ведь это отличает тебя от других. Что с тобой случилось, Мэл, что ты так легко сдалась? Раньше ты только усмехалась, если тебе грозила опасность, теперь ты сдаёшься без боя.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — качаю головой и ускоряю шаг, убегая от опасной темы.

— Мэл, ты не сможешь бежать вечно! — кричит вдогонку Тай.

Если остановлюсь, то меня догонит Анастасия. Догонит тот мёртвый человек, тело которого осталось в амбаре. Догонит Хэл, догонит моё забытое прошлое. Если буду вновь сражаться — мне придётся принять себя всю. И ту часть, которая сверкала серебром на крови.

***

В городе было многолюдно. Мы не знали, пустят ли нас к себе мои знакомые, поэтому попытались остановиться в одной из найденных гостиниц. Они все были забиты под завязку. Даже койка-место в конюшнях, на соломе — всё было занято беженцами. Теперь лучше понимала слова Тая. Мне было страшно представить, что тогда сейчас творится в Йорке, если здесь, в Медии происходит такое. В результате мы пришли к зданию с голубой крышей, которое оказалось местной администрацией. Здесь приезжие регистрировались, если собирались остановиться дольше чем на пару дней, здесь обсуждали вопросы получения разрешения на переселение в город, здесь располагалась приёмная мэра города и решались многие другие важные вопросы. За массивными дверями, на входе сидел толстый охранник, листавший затёртую книжонку со стёршимся названием. После шумной улицы здесь на удивление было очень тихо и свежо.

— Вы к кому? — лениво поинтересовался он, отставляя в сторону книгу.

Назвав цель своего визита, мы сразу же получили ответ — оказалось, охранник неплохо знает Бернарда, поэтому подробно рассказал, как нам найти их лавку. Напоследок он раздосадовано сказал, что из путешествия вернулся только Эстебан со сломанной ногой, а Бернард отправился дальше в путь. Это была плохая новость, как не посмотри. Ведь если Бернард сейчас где-то в районе Монтерея или ещё дальше… что если он окажется в городе, на который напали белые упыри? И, разумеется, то, что Эстебан сломал ногу тоже не радовало.

***

— Насколько хорошо ты знаешь Эстебана? — подходя к лавке, находящейся на главной улице города, спросил Тай. — Мы можем ему доверять?

— Не думаю, что стоит ему всё рассказывать. С любой стороны это будет небезопасно и я не хочу, чтобы он в случае чего пострадал, — ответила, с минуту подумав. — Хотя стоит его предупредить о том, что надвигается на город.

— Да, сейчас уже нет смысла скрываться, — согласился он. — Всё происходит гораздо быстрее, чем я думал.

— Людская паника не имеет границ. Люди хотят выжить, — кивнула, ловя задумчивый взгляд Тай. — Ты чего?

— Ты говоришь как… неважно, — он покачал головой, отмахиваясь от непрошенных мыслей.

Звякнул колокольчик и с шумной жаркой улицы мы попали в тёмное прохладное и сухое место, доверху наполненное книгами. Они стояли везде. Двухэтажное помещение с балконом и стеллажами, высокой люстрой и маленьким пустым прилавком. В любом случае — здесь всё утопало в самых разных книгах. Проведя рукой по закрытым прозрачной плёнкой корешкам, глубоко вдохнула приятный запах старых книг. Здесь жила история.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — раздался незнакомый голос за спиной.

Обернувшись, наткнулась на взгляд молодого вихрастого паренька с вежливой улыбкой и в чистом костюме.

— Простите, я ищу Эстебана. Меня зовут Мэлоу, мы встречались в городе Монтерей, — ответила, выдерживая его пристальный взгляд.

— Одну секундочку, — было видно, что он не очень хотел оставлять нас наедине с книгами, но тем не менее парень скрылся за дверью.

— Сколько книг, — задумчиво протянул Тай. — Целое состояние по нынешним временам.

— А ты помнишь прошлые времена? — протянула иронично и, когда он не ответил, обернулась. — Тай?

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Не хочу портить сюрприз.

— Только не говори, что и я должна их помнить, — рассмеялась скептически. — Иначе это будет уже слишком даже для меня.

— Слышу знакомый женский голос! — дверь открылась и на пороге появился Эстебан, идущий под руку с тем самым молодым парнем. — Милая Мэлоу! Смотри Питер, эта девушка в своё время покорила меня своей образованностью! В нынешние времена, это стало редкостью.

Эстебан всё также был весел, жизнерадостен и оптимистичен. И это не смотря на костыли и забинтованную ногу. Он искренне был рад меня видеть и от этого как-то потеплело на душе. Он был связан с теми днями, когда была простой официанткой в ресторане.

— Эстебан! — подошла к нему, расцеловала в обе щёки и крепко-крепко обняла. — Мы не виделись всего пару дней, а такое ощущение, что минула вечность!

— Да, — кивнул он, продолжая улыбаться. — Жаль, Бернарда с нами нет, он двинулся в сторону Фредериксберга, так что вернётся дай бог через месяц. Если бы не нога и не вовремя обвалившийся пол…

— Сочувствую, — проговорила искренне, касаясь его плеча.

— Смотрю ты приехала не одна, — быстро переключившись с неприятного, сказал он. — И вообще, Мэл, как ты здесь очутилась, да так быстро?

— Это Тай, — медленно представила я. — Тай, это Эстебан и как я уже говорила — он хороший человек.

— Приятно познакомиться! — сказал Тай, принимая рукопожатие.

— О! Я забыл вам сказать — это мой помощник, Питер! Без него я как без ног, что недалеко от истины, — добродушно рассмеялся Эстебан. — Так что вас привело в Медию? Да ещё и так быстро… Вы прибыли на поезде?

— Это не тот разговор, который стоит вести здесь, — проговорила, мгновенно нахмурившись. — Эстебан, кое-что случилось с момента нашей последней встречи.

***

Мы расположились в небольшой гостевой комнате, объединённой с кухней широким проёмом. Питер приготовил нам чай и достав широкое блюдо, наполнил его свежей выпечкой. Так что у нас получилось неплохое чаепитие после трудной дороги. Эстебан, зная о тяжёлой обстановке в городе, предложил остановиться у него и слушать не захотел, когда Тай заговорил о деньгах. «Мэлоу — мой друг. Я не беру денег со своих друзей!» — безапелляционно заявил он, закрывая тему. В результате, самым сложным оказалось рассказать о том, что случилось.

— Город, в котором вы сели на поезд, тоже пал, — лицо Эстебана ярко отображало его внутреннее мрачное состояние. — И ряд других городов Западной Вирджинии. Сейчас по всему побережью объявили военное положение, суть которого сводится к одному — сидите в своих городах и не высовывайтесь, мы сами обо всём позаботимся. Пока всё спокойно, но дальше определённо будет хуже. Люди уходят из городов и пока им не препятствуют в этом. Но судя по тенденции это недолго продлится. Люди верят в Йорк. Верят в короля и его армию. Но никто не верит книгам — король будет думать о себе. Такова суть власти. Насколько я понимаю, вы идёте в Йорк?

— Да, — кивнул Тай, незаметно перехвативший у меня нить разговора. — Но я не думаю, что это место способно защитить, если упыри доберутся до него. Сам город станет для всех нас ловушкой из-за существ, которые его населяют. Как только города будут разобщены, вся идея о равенстве между сверхами и людьми падёт. Мы для них пища и так будет всегда.

— Вы умны, молодой человек, и весьма близки к истине, — согласился Эстебан. — Я не буду спрашивать о ваших дальнейших планах, могу только пригласить вас присоединиться ко мне с Бернардом и Питером. Как только мой компаньон вернётся, мы собираемся отправиться в Канаду к дальним родственникам Питера, которые не против приютить нас хоть до скончания веков.

— Когда в последний раз вы связывались со своим напарником? — осторожно поинтересовался Тай.

— Намекаешь, что он мёртв? — проницательно заметил Эстебан, откидываясь на спинку кресла. — Нет, мой друг не так прост, чтобы его сожрали какие-то твари. Мы прошли через Бостон живыми и невредимыми, так что нас не запугаешь подобными штучками! Он скоро вернётся и мы отправимся в путь. Другой вопрос — вы с нами?

Эстебан в первую очередь обращался ко мне, но когда собиралась ответить, вмешался Тай.

— Мы бы с удовольствием присоединились к вам. Поверьте, это самое благородное и щедрое предложение, которое только может существовать в условиях подобного хаоса. Но у нас есть дела, которые нужно решить немедленно, иначе всё сложится весьма скверно для всех нас.

— Дай угадаю, — в глазах Эстебана вновь зажглись лукавые искры и он улыбнулся. — Вы собираетесь спасти мир? Я угадал? Это же классический расклад в любой книжной истории! Молодая девушка с амнезией, сильный мужчина с загадочным прошлым, любовная линия… не надо краснеть, Мэлоу, по глазам всё видно! — он рассмеялся. — Я могу только пожелать вам удачи и сохранить в тайне ваш визит, если кто сунется ко мне с вопросами. И, разумеется, предложить ночлег и еду насколько вам это может понадобиться.

Конечно Тай не стал подтверждать догадки Эстебана, но он их не опроверг, что косвенно говорило о взаимной симпатии этих таких разных мужчин. После мы ещё немного поговорили о том, что происходит в мире. Тай подробнейше расспросил Эстебана о том, какая обстановка в городе и в окрестностях. Нет ли разбойников или кого похуже. Где можно приобрести лошадей или существуют ли автобусное сообщение между Йорком и Медией. Не прошли мимо и вопроса о продовольствие. Нет ли перебоев, всё ли в порядке с теми, кто живёт за счёт людей — вампиры, некоторые виды демонов. В общем прошлись по самым важным насущным делам. Под конец я уже откровенно клевала носом и тогда Эстебан позвал Питера, который следил за книжным магазином, чтобы тот подготовил для нас комнаты и мы могли отдохнуть с дороги. Ужин будет в семь, так что я вполне не против была немного поспать.

— Отлично, — согласно кивнул Тай. — Отдыхай, я пока наведаюсь в город, разберусь с билетами, вдруг мы уже завтра сможем выехать в Йорк.

— Мне точно не нужно пойти с тобой? — попыталась встрепенуться, но в результате нарвалась на откровенный смех Эстебана.

— Мэл, ты похожа на мокрого воробья — иди, выспись. В таких делах положись на своего друга, судя по всему он весьма ответственно относится к своим задачам.

Вымученно улыбнулась. Доверие — моя больная тема. Могу ли доверять Таю? Когда же наконец отвечу на этот вопрос?

***

После недолгого сна и неплохого горячего душа, переодевшись в свежие штаны и майку, спустилась вниз в пустую гостиную.

На самом деле, я не очень хорошо знала Эстебана и Бернарда. Всё, что можно было про них сказать — они хорошие добрые люди, занимающиеся неплохим делом. Их можно было бы назвать хранителями выдуманной истории, ведь они поставляли в основном художественную литературу. Видела их раз пять и каждый раз они дарили мне какую-нибудь небольшую книжку, наполненную удивительными тайнами прошлого. Эстебан говорил: «Как прочтёшь, обязательно выдели непонятные слова — я с удовольствием тебе их разъясню». Я ни разу к нему не обратилась за помощью. Не было нужды, ведь моя долговременная память была словно родом из прошлого — доверху наполненная непонятными сокращениями и словами, которые ныне никому не были нужны. Раньше не придавала значения подобным вещам, поскольку не знала, что с этим можно сделать.

Теперь знаю, что в моей памяти сокрыто гораздо больше, чем обрывки мира до конца эпохи. Там хранится целая история долгой жизни личности, которая по какой-то причине была стёрта в пыль. Раз за разом задаюсь вопросом, что же это была за жизнь.

— А ты изменилась, Мэл.

Раздался за спиной вежливый голос Эстебана, однако всё равно вздрогнула, задев рукой стоявшую на полке вазу. Она полетела вниз, но у самой земли успела её перехватить. Вернув на полку, обернулась к Эстебану и неловко улыбнулась.

— Но в каких-то вещах не меняешься, — рассмеялся он, подходя ко мне и вставая рядом.

Помимо пустой вазы, на полке стояли старые фотографии в рамках. На них были изображены совсем молодые Эстебан и Бернард с незнакомыми улыбающимися людьми.

— Это моя Мия, — касаясь пальцами улыбающейся парочки на фото, с нежностью в голосе, сказал Эстебан. — Она умерла во время пандемии. Сгорела как спичка, но до последнего сохраняла присутствие духа и чувство юмора. А я дурак тогда не знал, что она это всё, что мне было нужно в жизни. Я всё пытался за что-то бороться, участвовал в глупых протестах, когда нужно было сидеть дома, рядом с ней. Теперь уже поздно говорить ей, как я её любил. Прошло тридцать восемь лет, а я до сих пор никого не встретил, и судя по всему уже и не встречу…

— Не говорите так, — положила руку ему на плечо и немного сжала. — Нельзя сдаваться, когда битва ещё не началась. Мы пережили пандемию, переживём и нашествие белых упырей.

— Может да, а может и нет. В любом случае я уже не построю будущее с очаровательной мисс. У меня остался только Бернард и Питер. А вот у тебя всё совсем по-другому, дорогая.

— Я почему-то знала, что вы переведёте разговор на меня, — проговорила иронично, убирая руку.

— Такова моя работа — поучать молодых. Я понимаю, ничего не может быть лучше своих ошибок, но нужно иногда и слушать тех, кто успел совершить свои, но так и не смог извлечь из них урок. Я всю жизнь отталкивал от себя людей, думая, что новая любовь — это предательство по отношению к Мие. Молодой идиот, я похоронил себя вместе с ней, ничуть не украсив память о совместном прошлом. Нет бы назвать свою первую дочь в её честь, я предпочёл отказаться от жизни, думая, что так будет лучше всего. Не поверишь, но без этих фотографии я и не помню, как она выглядела, — он покачал головой, пряча от меня грустные взгляд. — Но ты, Мэл, не должна повторять моих ошибок. Ведь ты слишком умна для этого, разве нет?

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — попыталась выкрутиться, но заранее знала, насколько это было глупо.

— Тай — хороший человек. Ты не рассказала, через что вы прошли, но вижу, как он смотрит на тебя. Так же я смотрел на Мию. Поверь, он любит тебя больше жизни и сделает всё, чтобы ты была в безопасности…

— Не могу так, — перебила, отходя в сторону и прислоняясь руками к столу. — Не могу! Ты просишь меня довериться Таю, но ведь я о нём совсем ничего не знаю и…

Эстебан касается моей руки и разворачивает к себе лицом.

— Если не знаешь, как ответить на вопрос — упрощай, пока не получишь ответ, — очень мягко заговорил он. — Если не знаешь, можно ли доверять Таю, спроси себя: «Я люблю его?» И получишь свой ответ.

***

Прощание с Эстебаном получилось довольно сумбурным. Все говорили разом и разом замолкали. Я не хотела покидать его, в нём видела своего неизвестного отца, поскольку он говорил то, что должен был сказать мне мой отец. От всей души пожелала им удачно добрать до Канады.

А нас с Таем ожидал автобус, который за несколько часов довезёт до Йорка. Тай предупредил, что на въезде нам придётся сойти и заходить в город мы будем по другим путям.

Мы давно остались одни, автобус трясся на ухабах и в такт покачивались сонные пассажиры. Время — половина шестого, самая рань, ведь автобусу предстоит ещё обратная дорога и он должен успеть до заката.

Тай молча листал свою записную книжку со странными значками и пометками на полях. Как-то спросила, что это за закорючки, но он отшутился шпионами и прочими выдумками. Неудачная вышла шутка — ещё одна тайна — что он там пишет? С другой стороны, попыталась убедить себя — меня это не касается.

В голове вертелись слова Эстебана и я никак не могла их выкинуть. Что за идиотский вопрос: «Я люблю его?» Как ему пришла в голову такая идея? Не вижу связи между доверием к человеку, которого знаю меньше месяца и любви к нему же. Вообще не понимаю, как могу кого-то так быстро полюбить? Что за глупости? Не могу вот так просто влюбиться! Это ведь происходит как-то по-другому и с совсем другими людьми. Со Стасей, например. О, она была влюбчива как кошка! Каждый симпатичный приезжий виделся ей принцем. Она была наивна, но любовь заставлял её как-то по-особенному светиться. В ней это было — свет любви. А во мне? Эй, я должна думать о совершенно других более важных вещах, чем любовь!

Но упрямый внутренний голос твердит: «Ну что может быть важнее любви?..»

***

Автобус остановился задолго до первой стены Йорка. Как объяснил Тай, в городе существует несколько стен, призванных защищать каждый район от других, ведь город намного больше любого другого. И в случае заражения будет лучше, если пострадает только один район, чем все. Так же город был окружён несколькими стенами на случай массивной атаки, вроде той, что была совершена на Маркуса. Королевская битва. Об этом сражении ходят легенды, ведь оно повернуло колесо истории в совершенно другую сторону. Многие мужчины, приходившие в мой город и посещавшие гостиницу Ори, говорили, что участвовали в битве, но правды в этих словах не было. Ведь это была битва сверхъестественных созданий, а не людей. И вопрос в ней стоял — кто будет нами управлять.

Тем временем, причина остановки выяснила сразу же — слишком много приезжих. По словам водителя это уже не первый случай такой задержки. Он каждый день совершает этот маршрут и каждый день автобус останавливается всё дальше и дальше от города. Он предупредил, что дальше не пойдёт, иначе не успеет до заката вернуться в Медию. Также сказал, что даже если наступит закат, а вы всё ещё будете за воротами — вас не впустят в город. Только после санитарной проверки, из-за которой и образовывается подобная пробка. Никто не хочет впустить заразу в город.

Некоторых из пассажиров автобуса это остановило и они договорились, что вернутся обратно в Медию. Но большинство остались ждать под палящим солнцем на дороге, когда дойдёт их очередь. Мы не были в их числе.

Тай прикинул, где мы находимся и повёл меня в сторону от основных путей, велев убрать волосы в тугой пучок, накинуть плащ с капюшоном и немного измазать лицо глиной. Только тогда догадалась, куда мы идём.

— Мы попадём в город по Королевской дороге! — зашептала горячо, спустя минут двадцать, после того, как мы ушли с главной дороги на просёлочную, идущую параллельно со стеной, примерно в пятистах метрах от оной.

Моё восклицание заставило Тая остановиться и обернуться. На его лице отобразилось настоящее изумление, от чего мне стало не по себе.

— Откуда ты знаешь об этой дороге?! — нахмурившись, спросил он.

— Не знаю, — пролепетала, понимая, что действительно никак не могла этого знать. — Разве не по этой дороге Алистер с ястребами попал в город? После это стало тайной тропой для членов его клана.

— И ты знаешь об этом… — пробормотал он. — Мэл, возможно то, что ты говоришь это всего лишь шутка памяти, но может и что-то иное… не знаю, но выясню.

Неловко улыбнулась и мы продолжили путь.

Проникнуть в город можно через ворота, расположенные на месте главных дорог, ведущих в город. Существует также морской порт и железнодорожный узел, ограждённый вплоть до перрона тяжёлыми железными стенами на случай, если в город по путям проникнут упыри. На этом официальные пути заканчиваются и начинаются королевские дороги. Их всего две и они насквозь пересекают Йорк. Те, кто родился до конца эпохи, легко догадаются, о чём идёт речь. Метро. Подземка, большей частью затопленная и закрытая сверху, сохранила несколько путей, выходящих за пределы города. При Маркусе об этих путях просто не думали, они были заколочены от упырей и по большой части не имели выхода в тогдашний центр города. Однако в команде Алистера нашёлся человек, которого именовали Сталкер. И он знал о тех путях, которые вели в прежний город. После Королевской битвы, большинство путей были уничтожены. Осталось всего две — с запада и с юга, которыми пользуются члены клана и люди, имеющие особое разрешение короля. Через эти пути можно было пройти и днём, и ночью, но только тем, кто имел право. Остальных ждала суровая охрана в лице сверхов.

Нашим сверхом оказался демон.

— Проклятье, — негромко выругался Тай, когда мы приблизились к демону.

Это был толстый мужчина в жирной засаленной майке, обнажавшей густую поросль на груди, в рваных широких штанах, босой, с жидкими усиками над верхней губой, но с чрезвычайно живыми, плохо соответствующими внешнему виду, глазами. Он сидел на табуретке, а за спиной была чугунная дверь с окошком, закрытой толстой решёткой. Что-то мне подсказывало, что раньше охрана располагалась с той стороны. И что нынешнему охраннику такая защита ни к чему.

— Я знаю тебя, — Тай не успел ничего сказать, как демон указал на меня пальцем. Он втянул воздух и оглушительно хрюкнул, вперившись взглядом. — Но ты не она.

— У меня есть разрешение Алистера, — негромко сказал Тай. — Пусти, айшма.

— Когда-то я охранял твой клуб и ты неплохо платил мне из кармана Алистера. Но потом ты исчез и плата исчезла вместе с тобой. Я голодал, — как бы в пустоту заговорил демон, но взгляда от меня не отводил.

— Я исполнял приказ Алистера, и ты знаешь об этом, раз сидишь здесь. Пропусти нас, — требовательно заговорил Тай, делая вид, что крайне нетерпелив и вынужденная задержка его очень злит. Но я видела, что на самом деле он весьма обеспокоен.

— Ты пройдёшь, она — нет, — просто сказал айшма и захихикал. — Но мы можем догово…

— Ты сказал, что знаешь меня, — вышла вперёд и подошла почти вплотную к демону, отчего он заёрзал на стуле, укрепляя мою догадку. — Так скажи мне, демон, разве я позволяю таким как ты, так со мной обращаться? Ты хочешь умереть, демон? Ты знаешь, кто я такая и на что способна?

Постепенно повышала голос, медленно переходя на крик. В блефе главное искренне верить во что говоришь. Ведь если ты сам себе не веришь, то тебе никто и не поверит. Не знаю, что увидел демон на дне моих глаз, однако дверь открылась, а сам демон растворился в воздухе.

— Я так понимаю, мы можем идти.

Говорю спокойно, но сердце бьётся как сумасшедшее. Знаю, что если сейчас не выдержу игру до конца, то здесь и умру. И Тай это тоже знает, поэтому мы молча проходим через дверь в туннель и очень быстро идём вперёд.

— Как ты это сделала? — прошло больше получаса, прежде чем Тай задал мучавший его вопрос.

— Сделала что? — мой голос — как океан, безмятежен.

— Как ты заставила демона поверить тебе? Твои глаза…

— Светились белым, я знаю, — отвечаю чуть дрогнувшим голосом. — Я увидела это в его глазах.

— Ты невероятна, Мэл, — ободряюще говорит он, слегка сжимая моё плечо. — И скоро ты узнаешь, насколько.

— Не уверена, что это меня обрадует, — говорю настолько тихо, что Тай не слышит моих слов.

Туннель быстро кончается, выводя нас к широким металлическим воротам, за которыми сидят обычные люди. Не часто они встречают королевских посланников, этот пост обычно очень скучен, на нём отдыхают, играют в карты, прожигают время. И каждого посланца тщательно проверяют, показывая, что они не зря здесь сидят.

Однако наш приход не вызвал особого любопытства. Создалось впечатление, что в последнее время здесь частенько бывают посетители. Это было странно, но ожидаемо, учитывая, что теперь происходит в стране. Новый конец света заставляет всех быть настороже. Наверное, именно поэтому на входе и сидел айшма.

И вот я в Йорке. Поверить не могу, что оказалась здесь. И я, и Стася мечтали о том, чтобы побывать в этом городе. Мне говорили, что только здесь мне могут помочь. И это оказалось правдой. Скоро вспомню своё прошлое, чтобы обрести будущее, а пока просто шла, наслаждалась этим загадочным городом, вертела головой во все стороны, с удовольствием изучая местных жителей. И чувствовала всеми фибрами своей души — я дома. Это место — мой родной дом.

Будучи Мэл, не знала этого места, но как Мара мне всё было до боли знакомо. Я предсказывала, что встречу за поворотом. Знала, как сейчас выглядят небоскрёбы на Манхэттене. Знала приличную кафешку возле здания городского совета, где готовят самое вкусное мясо во всём Йорке. Знала, где можно купить особые специи или где находится квартал красных фонарей. Как пройти в главную резиденцию короля и где находятся приличные гостиницы. Знала всё об этом городе и теперь понимала почему. Когда жила в Монтерее, иногда в разговоре с теми, кто бывал в Йорке, оговаривалась, отчего меня постоянно спрашивали — бывала ли я здесь? Этот вопрос ставил в тупик, но теперь могу ответить на него. Да, здесь прошла моя жизнь.

Надеюсь скоро смогу сказать, какой именно она была.

***

Половину пути мы проехали на жёлтом микроавтобусе, заменявшем здесь метро. Город значительно разросся по сравнению с тем, каким он был при Маркусе, поэтому неудивительно, что скоро потребовался общественный транспорт. Одно время мы шли по главным улицам, в огромной толпе, из-за которой Тай чувствовал себя весьма неуютно.

Ещё более неуютно чувствовала себя я. Моё лицо, испачканное грязью, скрытое капюшоном, не вызывало любопытства у прохожих, однако я явственно ощущала дискомфорт. Город, в котором чувствовала себя в безопасности, оказался совсем чужим. Что же это за дом такой, что должна проникать в него через чёрный ход, укутавшись с ног до головы в чёрный плащ под палящим солнцем? Такой наряд не вызывает удивления только потому, что не все сверхи любят солнце и люди думают, что я одна из них. Однако знаю правду — если люди Алистера узнают, что я здесь — меня убьют. Вот только Тай не говорит, почему именно меня хотят убить. В чём виновата?

Тем временем мы оказались на серой улице, заполненной мусором, похоже здесь живут те, у кого не хватает денег на нормальное жильё. Удивительно, что нам нужна именно эта улица, Тай не похож на нищего. Мы остановились перед невысоким зданием, втиснутом в ряд точно таких же. Он был исписан дешёвыми граффити, а когда-то стеклянные входные двери заколочены досками. Только надпись на тусклом жёлтом фоне говорила, что это здание является клубом.

— Студия 54, — сказала негромко, отражая слова в своём подсознании. — Тай, я бывала здесь раньше?

— А ты что-то помнишь? — отвечает вопросом на вопрос, ведя меня за собой в подворотню к заднему входу в клуб.

Здесь темно, кажется, что по углам клубится туман. Холод охватывает плечи и я почти радуюсь, что укутана в плаще. Мне становится страшно, а за страхом приходит злость. И чего испугалась какой-то вшивой подворотни? Что это за место такое глупое? Злость волнами проходит по сознанию и Таю почти силой приходится вести меня за собой.

Только когда он открыл дверь и мы оказались внутри, меня немного отпускает и я с недоумением оглядываюсь по сторонам.

— Что это было? — все другие вопросы вылетают из головы.

Тяжело дышу, прислонившись к стене и чуть прикрыв от усталости глаза.

— Неужели ты думаешь, что свой дом я оставлю без защиты? — лукаво улыбаясь, говорит Тай. — Добро пожаловать ко мне домой, Мэл.

Мы выходим из прихожей, проходим сквозь запакованные в целлофан стеллажи с непонятными предметами, смутно видневшимися сквозь белёсую дымку. После тёмного и пыльного складского помещения, главная площадка клуба кажется огромной, хотя и знаю, что это не так.

— Я была здесь, — говорю уверенно, улыбаясь. — Тай, а может быть так, что память сама ко мне вернётся? Оказывается, я столько всего помню. Например, это место. Здесь раньше был очень закрытый тайный притон, в который наведывался сам Алистер. Посетители надевали маски известных персон, чтобы скрыть свою личину. Официантки были людьми и они охотно предоставляли свои тела всем желающим, а…

— Может ты помнишь, кто был хозяином клуба? — Тай стоит возле барной стойки и напряжённо смотрит на меня. — Ты помнишь, как его звали?

— Он колдун, — думаю несколько минут, перебирая память, а затем едва слышно вскрикиваю. — Это ты! Тай, я помню твоё лицо! Память возвращается ко мне!

— Не думаю, что всё так просто, — он качает головой, а я улыбаюсь, ведь теперь точно знаю — мы встречались прежде.

— Думаю, нам стоит уйти отсюда.

— О чём ты?

— Сюда мы зашли только ради машины и ещё нескольких вещей. Если мы здесь задержимся, то скоро наблюдатели узнают, что я был здесь. Разумеется, на входе нас опознали и Алистер уже в курсе, что я в городе. Но о тебе пока не знают, если только айшма не наболтал. Но ты его изрядно напугала, чтобы он молчал, так что есть шанс. Мы должны уйти отсюда.

— С тобой хоть на край света! — продолжаю улыбаться, чувствуя, как тепло разливается по телу.

Тай мне не враг, с каждой секундой, что провела здесь, всё сильнее и сильнее чувствую это.

Спроси себя: «Я люблю его?»

Возникший в голове вопрос изрядно остудил моё воодушевление. Ведь по-прежнему не была уверена, что готова дать на него ответ.

***

Из клуба в клуб. Так назвала бы это путешествие. Из одного конца города в другой, правда в этот раз на машине, поэтому за час.

Всю дорогу Тай молчал, не отпуская руль, лавируя между толпами людей. Не то, что раньше, когда машинам были отведены центральные улицы, отчего пешеходы ютились вдоль зданий. Похоже люди стали забывать, что такое автомобиль. Теперь он воспринимался, как предмет роскоши. Это было видно по их глазам, отчего старалась быть как можно более незамеченной. Одно радовало, это всё-таки Йорк, поэтому на дороге мы были не одни. Как сказал Тай: «Хочешь что-нибудь спрятать, помести это на виду». И это было правдой.

Путешествие закончилось перед очередным клубом, который раньше был весьма элитным местом, если судить по широкому двору перед входом. Фонтан в виде песочных часов, разбит на две части, а название клуба угадывалась только из-за логотипа часов, висящих рядом — «Время». Половина надписи откололась. Здание выполнено в чёрно-белой гамме, но краски потускнели, отчего он выглядел серым и тусклым.

Тай стоит перед входом, засунув руки в карманы и смотрит неотрывно на надпись. Мне хочется что-то сказать, но я не понимаю, что происходит, поэтому встаю рядом и также молча смотрю на часы.

— Ничего не кажется знакомым? — спустя время, тихо спрашивает он.

— Нет, — отрицательно качаю головой и понимаю, что говорю не то, что он хочет услышать.

Тай негромко вздыхает, а затем резко качает головой, словно отбрасывая ненужные мысли.

— Идём, — говорит он. — Нечего нам здесь у входа толпиться.

Следую за ним, горько сожалея, что не могу сказать «да».

У Тая ключ, открывающий замок на тяжёлой цепи и слова, открывающие двери. Значит он и правда колдун. Это порождало новые вопросы, но понимала, что ещё не время их задавать.

Пройдя внутрь, мы оказались в длинном коридоре, выполненном в чёрно-белом стиле. Вдоль стен висели двойные ажурные лампы, покрытые паутиной. Тай достал из заплечной сумки фонарь и включил его, когда закрыла за собой двери.

Справа когда-то была гардеробная, теперь заставленная стульями и завешанная давно истлевшими тряпками. В воздухе стоял неприятный запах, но я так и не смогла определить, что он мне напоминает. Чуть дальше по коридору была зарешёченная комната, судя по всему там должен был сидеть продавец билетов или охранник, или ещё кто, не знаю. С каждым шагом пыталась воскресить воспоминания об этом клубе, но вместо этого всё больше и больше понимала, что это место было закрыто во время конца эпохи. Теперь здесь живут призраки. И, судя по всему, надежды Тая. Неужели и я, и он были живы до пандемии? Сколько же мне тогда лет?

Как всегда, за одним вопросом следовала ещё добрая сотня и я зажмурилась, пытаясь выбросить их из головы. Не готова думать об этом, пока нет.

Пройдя через двери, на которых был нарисован белый циферблат часов, мы оказались в главной части клуба. Здесь, так же, как и в прихожей, всё было выполнено в чёрно-белых тонах. Под потолком висели металлические клетки, причём одна из них почти падала на землю — одно из креплений слишком сильно проржавело и звенья распались. Это был двухэтажный клуб вытянутой формы. Напротив меня находилась небольшая сцена, на которой стояло пианино, справа бар, а в углублениях должны были быть столики. Вероятно, когда-то это место было довольно популярным и красивым, но время безжалостно к любым красивым вещам. Всё стёрлось, поблекло, сломалось, разбилось. Здесь гуляли сквозняки и несмотря на жару за окном, было довольно прохладно.

— Что-нибудь кажется знакомым?

Подошла к стене возле барной стойки и прикоснулась пальцами к нарисованному единорогу. Удивительно, но краски выглядели совсем свежими, как будто бы его нарисовали только что.

Обернувшись, покачала головой:

— Прости, но нет.

Он вздохнул, а затем вынужденно улыбнулся.

— Тогда идём, здесь сохранились ещё консервы, возможно даже вода есть и место, где поспать. Сегодня заночуем тут, а завтра… надеюсь завтра всё будет по-другому.

— Ты так говоришь, будто бы тебе неприятно моё общество, — почувствовала обиду от того, как он заговорил.

Словно бы я пустое место, сосуд, который должна наполнить та, которую он так ждёт.

— Нет, что ты такое говоришь? — он вновь тяжело вздохнул, как человек, которому приходится разговаривать с маленьким ребёнком. — Просто у нас не так много времени, Мэл. Без памяти, извини конечно, но ты ничего не стоишь. Пройдут годы прежде чем ты станешь полноценной личностью, а пока ты как дитя. Я должен сделать всё, чтобы ты выжила. Надеюсь завтра ты поймёшь почему.

Злиться не было причин, но всё равно испытывала раздражение. Столько перенесла, так часто моя жизнь висела на волоске, а он говорит, что я ничего не стою! Это злит, ведь я и есть Мара, или как там её ещё зовут…

Мы расположились друг напротив друга за барной стойкой. Ужин получился скудным и пресным. Консервы вызывали отвращение, за эти несколько недель столько их съела, что начинало подташнивать от одного запаха. Единственным плюсом были консервированные ананасы. И пускай они немного отдавали железом из-за банки, всё равно было сладко.

Тай ел молча, даже не глядя в мою сторону, будто бы это я его обидела, а не он меня. И почему-то хотелось извиниться, но я продолжала есть, всё время воскресая в памяти разные события из прошлого Мары. То, что вспомнила о Йорке словно стало катализатором для новых воспоминаний. И пускай по-прежнему не осознавала себя как Мара, но в памяти мелькали лица, места, события, которые не могли принадлежать Мэлоу. Это было в памяти Мары.

— Я должен отойти ненадолго, — в тишине голос Тая прозвучал излишне громко, так что вздрогнула, выронив чайную ложку на пол. Он улыбнулся кончиками губ. — Здесь сохранились книги, так что развлекайся. Главное — не выходи и не подходи к окнам, хорошо? Книги на втором этаже, там легко найти.

— Скажешь, куда идёшь? — спрашиваю с напускным равнодушием, хотя сердце так и скачет от мысли, что остаюсь здесь одна.

— Я должен убедиться, что завтра всё пройдёт как полагается, — разъяснил, поднимаясь из-за стола. — За барной стойкой есть пакеты, но мусор на улицу лучше не выносить.

И уже направляясь к выходу, он обернулся, вспомнив:

— Душ на первом этаже в подсобном помещении. Там есть небольшая комнатка. Генератор я включил, так что наслаждайся. Единственное, вода должна отдавать ржавчиной, но это лучше, чем ничего. И… если что случится… помнишь высокое здание с красным флагом у входа? Иди туда, там о тебе позаботятся.

— Спасибо, — это всё, что могла сказать ему на прощание. Даже сейчас он больше думает о моей безопасности, чем о чём-то другом.

***

Единственное, что поняла об этом месте — оно для Тая что-то значит. Вероятно, он владел им и похоже я здесь уже была. Но почему этого не помню? Так много вспомнила из жизни Мары в Йорке, почему этого здания в её воспоминаниях нет?

Скука привела к тому, что излазила здание сверху донизу. Самым интересным местом оказалась комната, где прислуга оставляла свои вещи. Разумеется, там практически ничего уже не осталось из прошлого, но сама комната была интересна. В ней можно было найти полуистлевшие концертные афиши, пыль и паутину. Дверь пришлось держать открытой, поскольку единственную лампочку, висевшую под потолком на длинном шнуре, кто-то давным-давно разбил.

Я вижу доску со множеством кнопок. Когда-то к ней было прибито много фотографий, но кто-то вырвал их, отчего остались прибиты краешки. Только одной фотографии удалось пережить похищение. Да и то, только на половину — похититель пытаясь снять, порвал её. Сняв с доски, поднесла к глазам и отошла на свет.

Там была незнакомая черноволосая улыбчивая девушка. Она обнимала кого-то, кто остался на другой половине фотографии. На заднем плане виднеется стойка бара, так что становится ясно, где происходила съёмка. Всматриваюсь в её лицо и что-то никак не хочет меня отпускать. Она кого-то напоминает, но не помню кого именно.

Выйдя из комнаты, спустилась по лестнице на первый этаж и подошла к сцене, на которую было направлено больше всего света. Присела на краешек, уставившись в снимок.

— Кто же ты? — прошептала тихо, проводя пальцами по фотографии. Она совсем высохла от времени и любое неосторожное движение может порвать её на куски.

Прячу снимок к себе в сумку и выхожу на середину клуба, пытаясь представить, как всё выглядело до того, как настал конец прошлой цивилизации. Забавно, но после стольких лет никому и в голову не приходит отмечать день трагедии. Никто не хочет вспоминать о том случилось. Просто с тех пор новый год идёт по-новому календарю. 2013 год стал нулевым, а вместо 2014 был первый. У нас нет дня траура и каждый сам выбирает себе точку отсчёта, когда прошлое становится пылью. А для тех, кто родился в новой эпохе воспоминания старших и вовсе кажутся небылицами, сказками. Им кажется, что старшие преувеличивают силу погибшей цивилизации, что на самом деле всё было не так. Смешно, но думаю многие наоборот приуменьшают то, что было раньше. То, какими мы были раньше. Нынешнее поколение более осторожное, чем прошлое. Нет, никто не спорит, мы тоже не подарок. Но по сравнению с тем, что было — изменилось всё. Люди стали более осторожными, чем прежде и это говорило в их пользу. Теперь есть шанс избежать прошлых ошибок, главное не совершать новых, своих.

Разумеется, если мы переживём нашествие белых упырей.

Отбросив тяжёлые мысли, всё-таки решила принять душ. Кто его знает, когда мне в следующий раз удастся разжиться водой, текущей из крана. Следуя словам Тая, свернула в очередное подсобное помещение, где скрывалась небольшая дверца, ведущая в душевую комнату.

Здесь было несколько кабинок, выкрашенных в чёрно-белые цвета, огромный циферблат во всю стену, спрятанный под толстое стекло. Радовало, что свет работал и было довольно чисто. Мне стало интересно, кто же занимается этим зданием. Ясно же, что без постоянного присмотра, воды здесь не было бы. За столько зим все трубы должны были полопаться, уж молчу про генератор. Значит, кто-то за этим зданием присматривает. И этот человек подновляет краску на единороге. Кто это делает? Надо будет спросить у Тая.

Посвежевшая, выбралась из душа и встала перед зеркалом, чтобы почистить зубы. Полотенца, разумеется, здесь не было, так что пришлось сохнуть так. Провела рукой по стеклу, чтобы увидеть своё лицо, а затем почти прислонилась к нему, стараясь разглядеть себя получше.

Мне было немного странно видеть себя так. Нет, не говорю, что никогда не смотрела на себя. Я ещё как изучала свою внешность, особенно в первые дни после того, как оказалась в Монтерее. Мне казалось, что так смогу лучше себя понять. Теперь же смотрела на себя совсем по-другому.

Мягкий овал лица, пухлые бескровные губы, светло-серые глаза, близко посаженные от курносого носа, длинные белые волосы, бесцветные ресницы и светлые брови. Белоснежная кожа, тонкая талия, длинные пальцы, белые ровные зубы. Как сказал Ори, я похожа на ангела, спустившегося с небес на грешную землю. А старый доктор назвал альбиносом, мол раньше это было весьма редким заболеванием, а именно нарушением нормальной пигментации кожи. Он посоветовал реже бывать на солнце и побольше есть мясо с кровью, поскольку альбинизм частенько соседствовал с анемией.

Сердце пропустило один удар. Через голову натянув длинную майку, выбежала из комнаты и подбежала к стойке бара, за которой спрятала свою сумку. Перегнувшись через неё, достала из неё фотографию и поднесла к лицу.

Мягкий овал лица, пухлые бескровные губы, светло-серые глаза, близко посаженные от курносого носа. Только волосы крашенные и выше плеч. На снимке была я.

***

Сзади меня заиграла негромкая музыка и я обернулась. За пианино, спиной ко мне, сидел Тай. Музыка была по-настоящему печальной и грустной, от чего защемило сердце. Сначала собиралась сказать ему, что узнала себя на фотографии, но музыка была слишком сильной, чтобы я хотела говорить. Сажусь на стойку бара и, закрыв глаза, погружаюсь в мелодию, искусно выводимую пальцами музыканта. Чувствую, как в груди зарождается вселенная музыки, от которой становится больно дышать. Это музыка пробуждает меня, отчего хочется плакать, выплёскивая всю свою боль и одиночество. Просыпается жажда отказаться от всего, что принадлежит мне ради одной этой музыки.

Тихий перебор клавиш настолько мягок и тонок, что струны души начинают петь, как в искусных объятиях опытного любовника. Чувствую себя живой, наполненной этой музыкой, пробуждающей как чувственность, так и горечь желаний. Музыка поёт о невыносимости прощания и радости от будущих встреч. В ней сокрыта тайна, которую так долго хранит в своём сердце музыкант, чьи тонкие пальцы так быстро порхают над клавишами пианино. Мне кажется, что погружаюсь на дно тихой, заросшей тиной и водорослями, реки. Всё глубже и глубже, телом касаясь мягкого ила, а волосами переплетаясь с подводной травой, спутываясь, тяжелея, не давая очнуться. Как будто всё остальное растворилось в речном оглушительном шуме, а я, подчинённая волшебной сказочной игре, засыпаю на дне этой реки, как будто бы дева из старинной сказки, обречённой на вечный сон.

И когда музыка смолкает, не открываю глаза, потому что она продолжает звучать в душе. Тай спускается со сцены и подходит ко мне. Чувствую его дыхание на своей коже и от этого бегут тонкие мелкие мурашки. Вспоминаю, что на мне только дырявая майка и больше ничего. Он касается моего локтя и медленно проводит до пальцев, в которых сжимаю фотографию. Тай забирает её и я знаю, что он смотрит на моё лицо на снимке с тоской и печалью. Но он остаётся здесь со мной. И я чувствую его губы, мягко касающиеся моих коленей. Мне становится щекотно и я открываю глаза.

Тай смотрит на меня снизу вверх и от этого меня бьёт крупная дрожь. Мне хочется, чтобы он что-нибудь сказал, но он молчит. Хочется, чтобы закричал, но здесь тихо, как в крипте. И тогда я медленно раздвигаю колени.

***

Проснулась как от щелчка и тотчас же встрепенулась. Оглядевшись, увидела рядом с собой спящего Тая, и улыбка коснулась моих губ. Мне захотелось прикоснуться к нему, но в тоже время вид спящего мужчины был столь нежен, что рушить такую красоту было невозможно. Поэтому осторожно выбралась из импровизированной постели в кабинете второго этажа, натянула через голову майку и надела длинные штаны, а затем вышла из комнаты. Мне нужно освежиться и в горле было совсем сухо, как в пустыне. Медленно идя по слабоосвещённому балкону второго этажа, вдруг услышала негромкий шорох снизу. Перегнувшись через перила, увидела источник шума.

Это был пожилой мужчина, стоящий напротив картины единорога. Седой в потёртых джинсах и лёгкой футболке, со спины он походил на какого-то хиппи, случайно оказавшегося в современном мире.

Спустилась по винтовой лестнице на первый этаж и обнаружила его стоящим напротив.

Сероглазый, с улыбчивыми морщинками вокруг глаз, худощавый, в футболке с надписью Sex Pistols. Он неотрывно смотрел на меня, словно не веря, что я существую. Казалось, он увидел призрака из прошлого. И это пугало, ведь догадывалась, что он видит во мне Мару, а Тай предупреждал, что никто не должен знать, что я вернулась в город.

— Лея, — хрипло выпалил он. — Ты совсем не изменилась, боже…

— Вы меня перепутали, — пролепетала вымученно, шаря глазами по клубу.

Это абсурд, ведь я не могу быть ещё какой-то Лее. Он точно меня путает, ведь иначе путаюсь я сама.

— Берт, — раздался громкий голос сверху.

Обернувшись и задрав голову, увидела Тая. Его губы плотно сжаты, он неотрывно смотрит на старика, и я вижу в его глазах жалость вперемешку с грустью. Они знакомы, и очень давно.

— Боже, Рон, ты и правда нашёл её, — обратился к нему старик. — Но...

— Ты должен уйти, Берт, — напряжённо сказал он. — Мы придём к тебе, когда всё вернётся в норму.

— Но Рон, это же Лея, — беспомощно заговорил Берт, переводя взгляд с меня на Тая.

Тогда Тай легко перемахнул через перила и спрыгнул вниз, приземлившись точно между мной и стариком. Он подошёл к нему и положив руку на плечо, наклонился и зашептал на ухо, затем похлопал ладонью и повернулся ко мне.

— Мэл, пожалуйста, не задавай никаких вопросов — слишком многое придётся объяснять, а времени совсем нет. Я просто представлю вас, хорошо? Это Берт, наш старый друг. Вы были знакомы ещё при прежней эпохе. Он хранил это здание в безопасности ради нас.

— Так это вы нарисовали единорога? — это всё, что смогла сказать.

— Нарисовала Бетани. Она подновляет граффити все эти годы. Признаться честно, в последнее время всё сложнее и сложнее найти подходящую краску, да и руки уже не то, что раньше… Моя жена шутит, говорит, что скоро нам придётся как в старину самим варить краски, — радостно заговорил Берт, размахивая руками.

— Вот и поговорили, — вмешался Тай. — Берт, ты понял, что я тебе сказал?

— Да-да, — старик сразу погрустнел. — Мне пора… ещё увидимся, Лея! — он засеменил в сторону выхода.

— До свидания, — сказала негромко, смотря вслед, а когда старик ушёл, повернулась к Таю. — Лея? Рон? Ты не хочешь мне ничего объяснить?

И по глазам Тая сразу стало понятно — нет, он не собирается ничего объяснять. От этого вновь стало обидно, но я затолкнула свою обиду куда подальше и сказала:

— Ладно, всё равно я скоро всё сама узнаю. Будем завтракать?

***

Наша очередная поездка на машине закончилась в ведьмином квартале. Собственно говоря, ничего иного и не ждала. Иное название квартала — Зелёный, как очевидно потому, что он просто утопал в зелени. Память подсказывает аналогию — эльфы. Ведьмы очень похожи на остроухих из волшебных сказок, для них зелень — это способ жить. Раньше здесь под землёй пролегала одна из веток метро, но спустя сорок лет, всё обвалилось и теперь на месте главной дороги течёт река, а через неё перебросаны несколько мостов, создавая впечатление, что ты оказался в Венеции будущего. Здания опутаны плющом, девичьим виноградом и по периметру засажены высокими деревьями, корни которых поддерживают и укрепляют фундамент от разрушения. Очень давно квартал лишился асфальта и металлических ограждений, а практически весь бетон сокрыт растениями и цветами. Сам квартал огорожен высокими стенами из камня и дерева, чтобы защитить от нападений.

Мы остановились перед зданием, который носил название «Розовый дом», и, разумеется, цветы перед ним были в основном розовые. Рядом со входом на ящике сидела маленькая девочка, бездумно болтающая вверх-вниз ногой. Она была темнокожей, с мелкими косичками и в белом кружевном платье. Только взгляд был совершенно недетским. Тёмный, глубокий, как омут. Когда мы с ней поравнялись, она спросила:

— Вы к кому?

— Ты же ведьма, сама знаешь, — фыркнул Тай и не подумав остановиться.

Я улыбнулась, а затем, наткнувшись на холод девчушки, поспешила за ним, чувствуя на себе её взгляд. Как иголкой между лопаток, неприятно, поэтому поёжилась.

— Странная девочка, — заметила как бы мимоходом.

— Поменьше думай об этом, мы почти пришли.

Тай не стал заходить внутрь, а обогнул здание по правой стороне, из-за чего мы оказались в широком саду позади дома. Толкнув калитку, Тай пропустил меня вперёд, а затем зашёл следом, плотно закрыв ей за собой на щеколду.

— Ты и правда нашёл её, — раздался мелодичный женский голос.

Свернув за поворот, мы оказались перед стеклянной теплицей, возле которой стояла маленькая моложаво выглядящая старушка в сером платье с корсетом. Прямая гордая осанка, острый нос, серебряные волосы, забранные в тугой пучок. Она худая, как щепка, но округлая там, где надо.

Серьёзная женщина, точно знающая, что она хочет. Люди от старости выцветают, кожа теряет розоватый оттенок, они словно переходят в чёрно-белую гамму. Но эту женщину язык не поворачивался назвать старухой. Её взгляд прожигал сталью. Брови чуть нахмурены, губы поджаты. Гордая женщина, уверенно побеждающая старость и слабость.

— Холли, я привёл её, как и говорил, — прямо сказал Тай. — Делай то, что должна.

Она оглядела меня с ног до головы, а затем сказала.

— За мной, — и развернулась в сторону теплицы. — А ты, Кронос, останешься здесь.

— Но…

— Таким, как ты, нельзя, — оборвала она, открывая передо мной теплицу.

Я в нерешительности замерла на пороге, беспомощно смотря на Тая.

— Иди, — кивнул он. — Это наш единственный шанс.

И только после этого сделала шаг.

***

— А ты совсем другая, чем я тебя запомнила, — рассматривая меня, заговорила она, помешивая на небольшой плите какое-то зелье.

От него шёл слабый пар и запах напоминал душистые розы вперемешку с глицинией. Запах пьянил и расслаблял. Изнутри теплица выглядела более обжитой, чем снаружи. Здесь была небольшая кухня, широкий размером с человеческий рост деревянный стол, несколько стульев и множество известных и неизвестных растений. Под потолком висели лампы дневного освещения, а в противоположном конце теплицы была дверь, ведущая в небольшую ванную комнату с туалетом. Здесь вполне можно было жить. Много света, тепло и столько приятных плавных запахов, что таешь от удовольствия.

— Вы не первая, кто так говорит, — ответила смущённо.

— Знаю. Тай тебе всё рассказал? — её голос звучал строго, как будто бы я провинившаяся ученица.

Сначала смущалась от подобного тона, но потом поняла, что у неё такая манера разговора.

— Только самое основное. Я потеряла память и он знает, как её мне вернуть. Всё остальное узнавала кусками и обрывками, — говорю, пожав плечами.

— Значит ты ничего не знаешь, — в её голосе послышалось странное сожаление вперемешку с удовлетворением. — Так даже лучше. Прежде чем ты вернёшь себе память, я хочу тебе кое-что сказать. Это я тебя прокляла.

— Что?! — из-за её слов мне резко расхотелось принимать из её рук даже стакан воды.

— А что ты хотела? Не знаешь что ли сказок про ведьм? Ведьмино проклятье может снять только та ведьма, что его наложила. Поэтому Кронос так тщательно тебя искал в этот раз. Он знал, что если не вернёт тебе память сейчас, то после моей смерти, ты навсегда лишишься воспоминаний.

— Зачем вы прокляли меня?

Этот вопрос волновал гораздо больше остальных. Если ко мне не вернётся память, я просто начну новую жизнь в новом месте, вот и всё.

— Тогда я служила одному вампиру. Он отдал приказ и я его выполнила. В своё оправдание хочу сказать, что я не знала, что так выйдет. Каждые двадцать лет терять память… это жутко, — впервые в её голосе прозвучало сочувствие. — Но я и подумать не могла, что тебя уже проклинала моя мать! Если бы не Кронос… боже, он так долго защищал тебя от всего мира!

— Что? О чём вы говорите?

От её слов совсем запуталась и с искренним недоумением смотрела на невозмутимую женщину.

— Теперь понимаю, почему он ничего тебе не рассказывает, — рассмеялась она. — Со стороны и правда сложно понять, что из себя представляет твоя жизнь.

Она закончила помешивать зелье и затем достала из полки небольшой острый нож.

— Дай руку, — приказала она. — Да не бойся! Это тоже есть в книгах. Без свежей крови такое заклинание работать не будет!

Раздражённо воскликнула она, а когда подошла к ней и протянула руку, резко дёрнула на себя, чтобы она оказалась над кастрюлей. Затем провела ножом по ладони и сжала мои пальцы в кулак. Кровь тонкой струйкой потекла в кипящее варево, отчего оно поменяло свой цвет на тёмно-фиолетовый. Запах пряностей и цветов исчез, сменившись каким-то серным амбре, напоминающим тухлые яйца. От вони поморщилась и когда женщина отпустила руку, прижала её к груди.

— Над раковиной аптечка, там найдёшь бинты и спирт, — бросила она, наклоняясь над кастрюлей. — Ммм, всё готово. Хорошо Кронос предупредил меня, что вы сегодня придёте, иначе пришлось бы вам ждать, пока всё приготовится.

— Почему вы называете его Кронос? — спросила наконец, когда закончила бинтовать руку.

— Его клан поклоняется богу Кроносу. Бог времени, если не знаешь. Женщины клана видят будущее, мужчины нет. Твой мужчина, которого ты называешь Тай, единственный из них, кто способен видеть. Поэтому его назвали в честь бога клана. Я просто называю его настоящим именем, поскольку не считаю правильным то, как часто он меняет личины, — почти равнодушно заговорила она.

— Видит будущее?!

Эта новость была похлеще иных, она в очередной раз сбила меня с ног. Боже, когда же перестану удивляться?! Так устала от этого…

— Всё готово, — заявила она, проигнорировав мой возглас.

Она достала из мини-холодильника стеклянную чёрную бутылку, а затем с помощью пинцета долила в неё кипящую смесь и резко взболтнула. Затем подняла на свет и наморщившись, придирчиво изучила содержимое.

— Да. Всё действительно готово, — удовлетворённо сказала она, а затем перевела взгляд на меня. — А теперь слушай меня внимательно, девочка. Если ты действительно хочешь вспомнить своё прошлое, то у тебя есть двадцать минут на то, чтобы выпить содержимое этой бутылки. Уверяю тебя, на вкус это как выпить кошачью мочу, но подействует моментально. Если не выпьешь, то всё. Больше шансов вернуть прошлое уже не будет. Ты меня поняла?

— Да, — ответила, облизнув пересохшие губы. — Поняла.

— Удачи девочка. Надеюсь, ты получишь то, за чем пришла.

***

Мы остались с Таем одни. Укрывшись среди густых ветвей деревьев, на укромной полянке, прячущей нас от остального мира, мы стояли друг напротив друга и молчали. Что могут сказать чужие люди в такой момент? Пожелать удачи? Что? Я люблю его и это правда. И знаю, что он любит неизвестную мне девушку Лею или Мару, или ещё как… Он любит то, что заключено в моей голове, но так ясно раскрыто моим сердцем. Поэтому знаю — я выпью это зелье.

Я смотрела в глаза мужчины, которого полюбила, и который долгие годы защищал меня от правды, ценой нашего прошлого. Теперь я должна стать собой, чтобы знать нашу историю. И создать наше будущее.

Взяв из его рук чёрную бутылку, наполненную чем-то едким с острым запахом серы, я лишь секунду уделила внимание жидкости, видневшейся сквозь мутное стекло, прежде чем залпом осушить своё прошлое. Резко выдохнув и от неожиданного головокружения пошатнувшись, я облокотилась о мужчину, пытаясь сделать глубокий вдох.

— Теперь ты всё вспомнила? Лея, это ты? — чуть приглушённый, взволнованный голос и руки, сжимающие в объятиях.