Глава 12

Хочешь многого добиться —

То придётся потрудиться

И на риск пойти порой,

Отвечая головой.

Только он не безопасен

И, бывает, что напрасен:

Можешь крупно проиграть,

Что имеешь — потерять.

Несмотря на то, что доктор ушёл и потом хлопнул дверью кабинета, мы с Полем неподвижно замерли, словно хозяин дома по-прежнему был здесь. Мне показалось, что юноша побледнел. Но вот он уже вышел из-за стола и, не говоря ни слова, направился в гардероб за своим пальто.

— Куда ты? — я с любопытством пустилась за ним.

— Ты же слышала, мне надо привести ту девушку, — устало заметил Поль.

— Тильду, да? — догадалась я.

Он кивнул. Отчего-то я ощутила непонятное беспокойство. Наверное, следствие всеобщей нервозности вокруг.

— Можно с тобой? — попросилась я, сама не знаю, почему.

— Нет, — отрезал молодой человек, застёгивая верхнюю одежду. — В этом нет необходимости.

— Я думала, тебе нравится моя компания, — обиженно обронила я. — К тому же мы уезжаем послезавтра…

— Как? — уставился на меня Поль. — Уже?

— Да, — пожала плечами я. — Нам нужно ехать дальше и работать.

— Но вы даже не дали концерт в Лесном городе, — огорчился он.

— Не в этот раз. Мы нуждались в паузе, — объяснила я. — Теперь передохнули и возвращаемся к обычной жизни.

Поль в растерянности остановился и мял шарф. Воспользовавшись его замешательством, я решила действовать на опережение и сняла с вешалки свою накидку:

— Давай, вместе веселее!

— Ладно, — отрешённо согласился он, и мы вышли на улицу.

Уже наступил глубокий вечер, лёгкий морозец пощипывал мои руки, потому что я забыла взять перчатки. После того как я и Поль разбудили дремавшего Шарля, тот снарядил карету, которая и доставила нас в центр.

Мы покинули экипаж на главной улице. Она хорошо освещалась, но в поздний час здесь было мало народа. В верхних этажах домов виднелись тусклые лампы, кое-где зияла темнота, а из нижних, где располагались пабы, свет и шум лились непрерывным потоком. Прямо перед нами из одного такого заведения двое бравых молодцев вынесли пьяного господина и бросили лицом в сугроб.

Не успела я опомниться, как Поль сделал мне знак и велел следовать за ним. Миновав негостеприимный паб, мы зашли в тёмный проезд, а затем повернули ещё раз. Мой спутник шёл довольно быстро, я же увязала в нечищеных дорожках и прикладывала усилия, чтобы не отставать от него.

— Почему мы не могли проехать сюда? Вроде достаточно места для повозки, — недоумённо спросила я Поля в спину.

— Экипаж доктора не должны видеть тут, — послышался ответ.

Наконец мы оказались около высокого тёмного дома, во всех окнах двух этажей которого горел яркий свет и слышалось веселье. На здании или не было вывески, или я её просто не заметила. Едва нам стоило остановиться перед массивной дверью, как на пороге возникла крупных размеров женщина, одетая в цветастое платье.

— Что забыли здесь, малыши? — прокуренным хриплым голосом произнесла она, оглядывая нас.

Поль откашлялся, шагнул к ней и заговорил:

— Просим прощения, нам на одну минуту нужно увидеть Матильду Суонсон.

— Это ещё зачем? — левая бровь женщины вопросительно поднялась, а рукой она преградила проход, словно опасаясь, что мы планируем прорваться сквозь неё.

— По делу, — сказал юноша.

— Очень сомневаюсь, — покачала головой она. — Проваливайте отсюда, пока я не позвала охрану.

С этими словами женщина развернулась и собиралась зайти обратно. Но тут Поль что-то достал из кармана, подскочил и вручил ей. К сожалению, вокруг было плохое освещение, и я не поняла, что именно. Дама хмыкнула, засунула взятку в карман платья и заявила:

— Зайдём с чёрного входа. И только на одну минуту.

Она накинула приспущенную шаль и вышла вперёд, мы послушно засеменили за ней — в арку между домами, а потом и к противоположной стороне нужного дома. Я решила уточнить у Поля:

— Ты что, дал ей денег?

— Да, — шёпотом ответил он. — А что оставалось? Я не могу явиться обратно ни с чем, Арендт мне голову оторвёт.

— Ладно тебе, — я слегка толкнула его рукой, — доктор не такой.

— Всё ты знаешь, — хмыкнул юноша.

Тем временем мы очутились около маленькой невзрачной двери. Женщина рывком открыла её и зашла внутрь, я и Поль сделали тоже самое. Далее наша компания оказалась в тёмном проходе, из которого с одного, ближнего к нам, края наверх поднималась узкая деревянная лестница, а с другой стороны открывался коридор с множеством дверей. Со всех сторон раздавались разговоры, смех, я даже слышала нескладные аккорды расстроенного фортепиано.

Женщина стала подниматься на лестнице. Поль, следуя за ней, обернулся и тихо сказал:

— Пожалуйста, останься здесь.

Я было хотела возразить, однако потом подумала, что ничего страшного, подожду внизу. Спустя минуту мне надоело стоять одной, и я решила пойти на звуки дребезжащего музыкального инструмента. Где мы? В кабаке? Или доходном доме?

Навстречу с шумом, еле стоя на ногах, прошла обнимающаяся парочка, обдавшая меня волной дешёвого одеколона. Я обернулась — они поднимались по лестнице туда, куда недавно отправился Поль с его провожатой.

Через несколько мгновений я оказалась около входа в большой зал, чьи двери были распахнуты. Стараясь не выдать себя, я осторожно заглянула в него.

Сразу же бросилось в глаза фортепиано, стоящее в центре комнаты, но сейчас за ним никто не находился. Везде были расставлены широкие кресла и диваны, на которых сидели мужчины и женщины, причём последние преимущественно на коленях у первых. В общей сложности человек двадцать пили вино, вели беседы, шутили, каждая компания в своём обособленном кружке. Всё это напоминало то ли клубное мероприятие в непринуждённой атмосфере, то ли встречу друзей.

Внезапно мне послышалась знакомая речь. Удостовериться в собственной правоте не было никакого желания, и только я собиралась вернуться на исходную позицию, как разухабистая компания из пяти-шести человек, появившаяся из коридора, непроизвольно захватила меня и буквально внесла в зал. Сами они быстро переместились к свободному дивану, а я очутилась одна в центре под пристальным вниманием присутствующих там людей.

— О, кажется, у нас тут пополнение! — раздался ехидный голос.

Окинув взором всю комнату, я увидела Лорана, который развалился в низком кресле, в одной руке держа наполненный стакан, а в другой — сигару. Словно поймав кураж, он вытянулся и слегка наклонился в мою сторону.

— Девочки, у вас появилась серьёзная конкурентка, — во всеуслышание жеманно заявил мужчина.

Теперь я окончательно поняла, где нахожусь. Напомаженные развязные девицы, сомнительные компании, повсюду начатые бутылки с алкоголем и слабый сигарный дым — да это же публичный дом. Проклятье! Ясно, почему Поль не хотел меня сюда брать. Не успела я опомниться, как Лоран с улыбкой обратился к окружающим:

— Хотя, нет. Поёт она, может, и неплохо, но в остальном, боюсь, ей до вас далеко.

Его реплика была встречена громким хохотом и гоготанием. Я еле сдерживалась, чтобы не броситься вперёд и расцарапать эту омерзительную рожу! Как он смеет меня унижать? И если внешне владеть собой мне ещё удалось, то придумать что-то в ответ, как назло, не получалось.

Я сжала руки в кулаки и поспешно ретировалась из зала. От собственного бессилия в глазах стали наворачиваться слёзы. Почему он так со мной обращается?

Дойдя до конца коридора, я остановилась и облокотилась на перила лестницы. Слёзы уже текли рекой. Я пошарила в карманах, но не смогла найти платочек. Пришлось утираться рукавом. Некстати вспомнились все ужасные моменты из моей жизни, особенно, разлука с Гарольдом. В очередной раз я пришла к выводу, что никто меня не понимает и некому пожалеть по-настоящему. Поэтому и приходится жалеть себя самой.

Горестные мысли прервало появление Поля. За собой он тянул Матильду в верхней одежде. Девушка даже немного возмущалась:

— Эй, подожди! У меня длинное платье, я не могу так быстро бежать. О, Изабелла, привет, и ты здесь?

— Да, — мрачно подтвердила я и первой направилась на улицу.

— Что случилось? — встревожился Поль, посмотрев на моё заплаканное лицо.

— Пустяки, — отмахнулась я, только он не отставал.

— Тебя кто-то обидел? — юноша заглянул мне в глаза.

— Там в зале находится Лоран. Вот мерзавец, оскорбляет меня ни за что, — пожаловалась я.

— Опять? — возмутился Поль, оглядываясь. — Где? Я сейчас же поговорю с ним.

— Стой, не надо! — испугалась я. — Ты хочешь устроить здесь скандал? Тем более нас ждёт доктор.

— Что? Что случилось? — выступила вперёд Матильда.

— Ничего, — заверила я. — Нам нужно ехать.

Поль ещё колебался, но я взглядом попросила его не совершать глупостей. Да и что он мог противопоставить Лорану? Тот превосходил в силе и уме. Ни к чему хорошему это точно не привело бы.

Нехотя мой заступник дал себя увести, и мы поспешно дошли до кареты. В основном до особняка все ехали молча. Изредка Матильда начинала жужжать о своих делах и спрашивала что-то, только мы с Полем думали о своём.

Лично мне было трудно принять новость о роде занятий девушки. И ведь мне, дурочке, хотелось позвать её в наш театр!

К тому же я поняла, что сильно устала и хочу спать. Но предстоящее событие, хоть я не имела о нём ни малейшего представления, странным образом будоражило меня.

Едва мы зашли в дом, как доктор, очевидно, ходивший из угла гостиной в угол, бросился нам навстречу:

— Что так долго?

Он помог Матильде снять шубку и сам побежал относить её в гардеробную комнату, из чего я сделала вывод, что Ханны нет дома. Лоран тоже известно, где находился, так что никто не помешает намеченному процессу.

— Нет, это вы скажите, господин Драйзер, что за спешка? — протяжным голосом спросила Тильда. — Мы ведь не договаривались на сегодня? У меня вообще-то были свои планы. Если бы не красноречие вашего помощника…

— Так уж вышло. Зачем откладывать хорошее дело? — скривился доктор и взмахнул рукой. — Прошу в нашу лабораторию.

— Постойте, сначала давайте решим финансовый вопрос, — возразила девушка.

— Ах, да, конечно, — Арендт стукнул себя по голове и бросился к кофейному столику. — Я выпишу вам чек на двойную сумму. Чтобы, так сказать, компенсировать причинённое неудобство.

— О, это очень мило, — повеселела Матильда и засунула полученный финансовый документ в сумочку. — Не забудьте, вы ещё обещали мне целую коробку средства, если оно на самом деле обладает таким успокоительным эффектом, как вы говорите.

— Разумеется, — хмыкнул мужчина.

Арендт предложил ей руку, и они вместе пошли в лабораторию. Поль быстро отправился за ними. Я в недоумении осталась в гостиной одна. Моё присутствие там не требовалось, но ведь так хотелось посмотреть хотя бы одним глазком. Я медленно прошла по коридору и остановилась у открытой двери.

Поль зажигал все газовые лампы в комнате, а доктор усадил Матильду на стул возле своего стола и принялся делать записи, попутно задавая гостье вопросы:

— Текущий вес? Жалобы на здоровье? Принимаете ли сейчас лекарства?

Записав ответы, он достал папку, полную вываливающихся бумаг с формулами, и начал что-то выписывать оттуда на отдельный листок. Затем протянул его ассистенту:

— Вот такие пропорции. Иди и подготовь компоненты.

Юноша ушёл в смежную комнату. Тем временем доктор заметил меня, тихо жавшуюся у входа, и сразу же обратился:

— Изабелла, у нас медицинские дела. Не думаю, что тебе это будет интересно.

Завуалированное предложение убраться восвояси. И у меня не имелось аргументов, чтобы возразить ему. Тут на помощь пришёл выглянувший из подсобки Поль:

— Дядя Арендт, нам пригодятся лишние руки. Подать что-нибудь. Если что-то пойдёт не так?

— Что может пойти не так? — Тильда стала испуганно озираться.

— Он всего лишь неудачно выразился, — усмехнулся Арендт. — Впрочем, Изабелла не помешает. При условии, что вы не возражаете, конечно.

— Не возражаю, — пожала плечами девушка.

— Тогда — маленькая формальность, — мужчина вручил мне лист, перо и жестом пригласил сесть за стол.

Удивляясь, я записала с его слов расписку: «Я, Изабелла Конрой, в целях сохранения врачебной тайны, обязуюсь никому не рассказывать об увиденном в домашней лаборатории доктора Арендта Драйзера». Затем поставила дату и подпись.

— Текст кажется неполным. А какие будут последствия, если я всё-таки проговорюсь? — уточнила я.

— Мы же с тобой честные люди. Твоего письменного слова вполне достаточно, я уверен, — сказал Арендт, убрав бумагу вглубь шкафа.

Уверен-то уверен, только расписку написать попросил? С замиранием сердца я ждала, что будет дальше. Как я могла пригодиться им — ума не приложу. Однако занятие мне тотчас нашлось.

— Изабелла, пока помоги Матильде устроиться на кушетке, а мы подготовимся к капельнице, — распорядился доктор, уходя в смежную комнатку.

— Капельнице? — озадаченно переспросила его девушка.

— Да, к внутривенной инфузии, — «объяснил» на расстоянии мужчина.

— Но я думала, — начала нерешительно говорить Тильда, — что это будет небольшое количество, капли как при насморке…

— Капли? — Арендт на мгновение появился в дверном проёме и сразу исчез. — Не в этот раз. Вливание обеспечивает более быстрое действие препарата. Раньше начнём — раньше закончим. Чудно, не так ли?

В подсобке слышался звук отпираемых замков, звон стеклянных колбочек, переговоры доктора и его ассистента. Даже меня, человека прямо не участвующего в эксперименте, охватила дрожь.

— Да, чудно, — как в тумане повторила опешившая Тильда.

Я сочла своим долгом подойти и успокоить её:

— Всё будет в порядке. Я знаю доктора много лет, он просто прекрасный врач.

— И я слышала о нём только хорошее, — подтвердила та. — Правда, непонятное предчувствие…

— Почему вы ещё не на нужном месте? — строго спросил Арендт, возвращаясь вместе с чем-то, напоминающем вешалку.

Раньше мне не доводилось лечиться в больницах, но я догадалась, что это и есть та самая капельница. К стойке на колёсиках были приделаны стеклянная банка, внутри которой плескалась мутная жидкость, и резиновый шнур. Близлежащее пространство тут же наполнилось резким лекарственным запахом.

Матильда опустилась на кушетку. Я села сбоку и стала поддерживать девушку, взяв за правую руку.

— Прошу закатать рукав и откинуться головой к стене, — сказал доктор, оказавшийся слева от неё.

Затем он взял с подноса, принесённого Полем, ватку, смочил её спиртом и аккуратно смазал внутреннюю часть локтя подопытной. Я заметила, как Тильда слегка вздохнула.

— Чуточка антисептика и теперь маленький укол, — быстрым движением мужчина ввёл иглу в вену Тильды и велел ей не двигаться.

Девушка осторожно опустилась на спинку кушетки, оставаясь в полу-сидячем положении. И хотя внешне она выглядела спокойно, её похолодевшая ладонь сжимала мою изо всех сил.

— Долго? — еле слышно спросила Тильда.

— Нет, — заверил Арендт, — минут десять. Вы удобно устроились?

Та кивнула и закрыла глаза. В лаборатории наступила полная тишина. Все мы замерли и не шевелились: я с доктором на кушетке по разные стороны от Тильды, Поль — немного поодаль.

По моим ощущениям прошло гораздо больше времени. Наконец мужчина подал знак ассистенту, они аккуратно вытащили иглу, и юноша увёз приспособление обратно в комнатку. Девушка оставалась неподвижной. Что ж, успокаивающее средство действительно оказалось эффективным, ведь Тильда приехала к нам во взволнованном состоянии.

Когда Поль вернулся, Арендт жестом показал ему на манекенов и велел расставить те по периметру комнаты. Юноша снял покрывало и моему взору открылись пять мужских деревянных фигур в простой городской одежде. Такие обычно выставляют в витринах портных — на них демонстрируются образцы работы швейных мастеров. На их головах масляной краской были разрисованы примитивные лица; нескладно сидящие парики вызвали у меня недоумение — что это за пародия?

Откровенно говоря, к тому часу, уставшая и измотанная, я уже с трудом понимала, что к чему, и просто досиживала, надеясь, что скоро испытание закончится и я смогу пойти спать. Но оно только начиналось.

Доктор высвободил руку Тильды из моей и положил её на колени девушки. Та словно спала и вообще не шевелилась.

— Матильда, ваш сознательный разум слушает мой голос и слышит мои слова, в то время как ваше бессознательное занято другим. Сейчас я попрошу вас об одном одолжении. Начните обратный счёт от ста, каждый раз уменьшая число на семнадцать.

Тильда слегка покачивалась, однако ничего не сказала. Мужчине пришлось повторить свою просьбу, уже настойчивее.

— Сто, — полуживым голосом произнесла девушка. — Восемьдесят три.

— Отлично, продолжайте. Я внимательно слушаю вас, — подбодрил её доктор.

— Шестьдесят шесть, — произнесла Тильда, делая значительные паузы между числами. — Сорок девять. Тридцать два. Пятнадцать. Минус два.

Одну за одной Арендт погасил несколько ламп, затем принёс метроном, запустил его и поставил на стул перед кушеткой. Прибор начал ритмично работать.

— Достаточно. Откройте глаза и взгляните на метроном.

Девушка выполнила указание, но неохотно. Её немного покачивало. Казалось, вот-вот и она снова заснёт.

— Смотрите на метроном. Смотрите на плавные движения его маятника. Постепенно вы засыпаете, хотя и слышите мой голос.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук — ритмично стучал прибор. Честное слово, я сама едва не заснула: мягкая, вкрадчивая речь доктора, приглушённый свет, атмосфера покоя окутали и меня тоже.

— Теперь вы крепко спите, хотя и слышите меня, — продолжал Арендт тихим голосом, постепенно усиливая его. — Вы не можете проснуться, вы не откроете ваших глаз, даже если попробуете: вы спите. Вас ничто не беспокоит и не тревожит и ничто не разбудит. Чтобы я с вами ни делал — это вас не разбудит. Вы будете думать и чувствовать то, что я вам велю. Вы будете делать всё то, что я прикажу вам, но не проснётесь, пока я вам не позволю. Спите.

Мужчина взял Тильду за запястье и стал прослушивать пульс. Спустя минуту одобрительно кивнул Полю, еле слышно назвал какую-то цифру, и ассистент записал её в бумагах, которые доктор начинал вести при опросе.

— Как вас зовут? — нейтральным тоном спросил Арендт.

— Не помню, — заплетающимся языком сказала девушка.

— Сколько вам лет?

— Не знаю.

— Где вы находитесь?

— Не знаю, — беспомощно отвечала она.

У меня рот открылся от увиденного и услышанного. Неужели с помощью таких простых (или не совсем простых?) техник гипноза можно довести человека до подобного состояния? Тильда выглядела очень расслабленной, лишь непроизвольно подрагивали кончики пальцев.

Доктор же не останавливался:

— Вы спите и не проснётесь. Вы сделаете всё то, что я вам прикажу. Встаньте и спите стоя. Вам удобно спать, спите.

Словно послушная кукла, девушка встала. Я не могла понять, то ли она бодрствовала, то ли заснула на самом деле.

— Вы спите и не можете открыть ваших глаз. Но если я прикажу открыть глаза, вы их откроете, однако будете продолжать спать. Откройте ваши глаза, откройте, но спите.

Матильда снова беспрекословно выполнила требуемое. Арендт тем временем вложил ей в ладонь свои карманные часы.

— Я дал вам живую рыбку. Она движется, трепещет, как хорошо… Вы чувствуете её? Да? Скажите, вы можете говорить.

— Да, я чувствую рыбку, — неприятно поморщившись, тихо подтвердила девушка.

— Отдайте мне её, — попросил мужчина.

Тильда безвольно передала часы обратно. Доктор кивнул Полю, а тот опять что-то записал.

— Вас зовут Матильда Суонсон. Вам двадцать три года. Вы живёте в королевстве Валлория, в Лесном городе. Так? — поинтересовался Арендт.

— Так, — почти беззвучно прошептала она.

— Вам ведь нравится жить в Валлории? — сурово спросил доктор.

— Нравится, — согласилась девушка, немного качаясь на ногах.

— Вы — верная подданная короля Фредерика?

— Да.

Мне показалось, что у Матильды участилось дыхание. К тому же левая рука стала отдёргиваться назад, но она всем телом стремилась возвращать её обратно.

— У нашего государства есть враги. Вы готовы бороться с ними ради своего короля, ради своего королевства?

Я похолодела от ужаса. Происходящее выходило за рамки вон. Как Тильда, это хрупкое создание, может с кем-то бороться?

— Готова, — кивнула та.

Доктор взял её за руку и стал медленно подводить к манекенам. Я заметила, как он вытащил из кармана блестящий предмет — перочинный нож — и передал девушке.

— Смотрите, перед вами стоят враги Валлории. Их нужно уничтожить, они не заслуживают сочувствия. Когда я скажу вам: «Вперёд», вы нападёте на них и постараетесь убить. Когда же я скажу: «Стоп», вы остановитесь. Вам всё понятно?

— Да, — ответила полуживая Тильда.

Мало того, что я не узнавала её, так я и не узнавала доктора. Он изменился чуть ли не со всех сторон — сделался выше, старше, мрачнее, даже его голос приобрёл другой тембр!

Арендт отшагнул назад, оставляя Тильду одну и произнёс:

— Вперёд!

И тут та словно сошла с ума. Она бросилась на деревянные манекены и стала ожесточённо колоть их ножом, всегда в одно и то же место — в область груди. Нанеся десять-двенадцать ударов, девушка стремительно перемещалась к следующему. Причём сама она не произносила ни звука, от чего всё выглядело сюрреалистичной картиной. От шока я вжалась в кушетку насколько было возможно.

А Матильда не останавливалась. Откуда в этом маленьком теле находились силы, энергия, с которыми она беспощадно расправлялась с мнимыми врагами государства? Всё это заняло, наверное, около двух минут, но мне они показались вечностью.

Когда Тильда методично прошлась по всем манекенам, то, не останавливаясь, снова начала колоть с того же, с кого начинала. Нож постоянно застревал в деревянном остове, но она была неутомима.

Даже доктор, похоже, удивлялся происходящему. Наконец, чуть ли не заикаясь, он произнёс:

— Стоп!

Только девушка словно не слышала его. Она продолжала неистовые действия как ни в чём не бывало.

— Стоп! — повторно воскликнул Арендт, подскочив к ней вплотную.

Тщетно, ничего не изменилось. Мне показалось, что наоборот, Тильда ещё больше разъярилась. Сейчас она напоминала дикого зверя — тигрицу или медведицу. Девушка задыхалась, её лицо покрылось пунцовыми пятнами, зрачки расширились, а изо рта потекла слюна.

Ошарашенный, доктор безуспешно кричал кодовое слово, однако то не срабатывало. Тогда он попытался сам остановить Матильду и выхватить из её руки нож, только побелевшие пальцы девушки вцепились в холодное оружие намертво, и она не собиралась их разжимать. Как же прекратить это безумие?

Мне стало по-настоящему страшно, и я спрятала лицо в ладонях. Хотелось убежать, но ужас парализовал тело, я не могла даже встать с кушетки. Краем уха я слышала, как Поль бросился на помощь наставнику и теперь они боролись уже втроём.

Не в силах оставаться безучастной, я всё-таки открыла глаза. Им удалось повалить Тильду на пол и перехватить её руки. Та шипела, извивалась, как змея, пинала своих соперников со всей мочи. Я подскочила к ним, хотя и не понимала, чем могу пригодиться.

— Скорее принеси хлороформ! — закричал мне Арендт. — Он в ближайшем шкафчике, на второй полке слева. Баночка из зелёного стекла!

Молнией я ринулась в подсобку. Едва я забежала туда, как из головы напрочь вылетело, где находится требуемый препарат — то ли справа, то ли слева, на какой полке...

В такой ситуации я побоялась переспрашивать. Поэтому стала хаотично открывать одну дверцу шкафчиков за другой: единственное, что помнила — зелёная баночка. К счастью, я быстро её обнаружила и принесла доктору.

— Намочи платок и поднеси ей к лицу, — заорал он нечеловеческим голосом, продолжая борьбу против Матильды.

Только сейчас у меня не было с собой носового платка. Я беспокойно оглядывалась вокруг, но не находила подходящей тряпочки.

— Подолом платья же, ну! — рассердился Арендт.

Дрожащими руками я отвинтила крышку. В воздух тотчас вырвался эфирный запах. Не тратя время на аккуратность, я плеснула прозрачную жидкость на подол своего платья и сразу прижала к лицу Матильды. Увидев её безумные на выкате глаза и стремление укусить меня, я чуть было не отдёрнулась.

Заметив эти опасения, доктор исхитрился и прижал коленкой руку с ножом к полу, сам дёрнул моё платье и прижал намоченный участок к её лицу. Тильда сделала ещё пару отчаянных попыток вырваться, но все они приводили к тому, что девушка вдыхала больше усыпляющего вещества.

С каждым мигом она ослабляла сопротивление и вот уже лежала на полу без чувств. Мы же втроём стояли на коленях перед ней и дышали точно загнанные лошади. Только я с Полем стали расползаться в разные стороны, как мужчина скомандовал:

— Немедленно принесите веревки!

Их поблизости не оказалось, поэтому пришлось рвать на лоскуты полотенце. Связанную по рукам и ногам девушку мы перенесли на кушетку, где Арендт осторожно уложил её.

Меня всю трясло, как осиновый листочек на ветру. Побледневший Поль тоже выглядел не лучшим образом.

— Всё, расходитесь. Анализ крови я возьму сам, — стараясь звучать как можно спокойнее, объявил доктор.

Мы так и остались стоять неподвижно, словно статуи. Я всё слышала, осознавала, но была не в силах сдвинуться с места.

— Немедленно! — рявкнул на нас Арендт, вытирая со лба струящийся пот.

Окрик оказался бодрящим, и на ватных ногах я первая поплелась к выходу. Поль шёл за мной и вроде окликал по имени. Только я пребывала в шоковом состоянии, что не смогла бы с ним нормально общаться. Единственным моим желанием было поскорее зайти в комнату и забаррикадироваться креслом.

Что из последних сил я и сделала. Там же, у порога, я сползла по стенке двери на пол и заплакала. В тот момент я даже не понимала, почему рыдаю.

Спустя какое-то время я доползла до стола, дрожащими руками, всё ещё немного пахнущими хлороформом, достала сверху графин. Как по давно иссохшему руслу вода заструилась по моему горлу, в основном, проливаясь мимо. Затем я добралась до постели, укрылась с головой под одеялом и провалилась в беспамятство.