Картина 5

(Гаспар, словно нашкодивший малыш, осторожно, на цыпочках входит в комнату, цыкает на посмевшую щёлкнуть дверь, прикладывает к губам указательный палец, делает страшные глаза, энергично показывает в сторону кровати Евы, словно бы пытается что-то объяснить)

Ева (ласково, устало): Дорогой, это ты? Я так тебя ждала. Подойди ближе. Что ж ты у порога стоишь?

Гаспар: И вовсе не стою я! Не видишь — шляпу снимаю. (Снимает шляпу, снова одевает, снова снимает, мнёт её в руках. Делает шаг к Еве, вновь возвращается назад) Ты хорошо спала?

Ева: Хорошо, любимый. Где ты был так долго?

Гаспар (неуверенно, тихо): Я закрывал окно?..

Ева: Пусть так. Хотя, пока я спала, можно было закрыть все окна в Лилле и снова открыть их, чтобы лучи заходящего солнца могли свободно наполнять наши дома… А ты знаешь, что в солнечном свете можно купаться? Как в ласковом море?..

Гаспар: Ты снова не веришь мне? (Делает шаг к кровати)

Ева: Главное, чтобы ты сам себе верил. (Пауза) Подойди, Гаспар. Подойди ближе. Я хочу взглянуть в твои глаза.

Гаспар: Что ты хочешь увидеть в них? (Делает ещё шаг)

Ева: То же, что и всегда — своё отражение. Неужели ты больше не любишь свою маленькую Еву?

Гаспар: Разве я могу предать свою маленькую девочку? (Делает ещё шаг. Оказывается возле кровати, припадает на одно колено, берёт ладонь Евы сжимает её в своих руках, их взгляды в какой-то момент пересекаются) Хочешь я расскажу тебе сказку?

Ева: Длинную-длинную?

Гаспар: Длинную-длинную.

Ева: Красивую-красивую?

Гаспар: Красивую-красивую.

Ева: А принцесса в конце этой сказки останется в живых?

Гаспар (делает глубокий вдох, на выдохе говорит намеренно холодно, безразлично, с едва ощутимой ноткой печали в голосе, печаль резонирует со слезой, скатывающейся по его щеке): Это зависит от того, что захочет принцесса.

Ева (высвобождает руку из объятий Гаспара, прикасается к его щеке, пристально смотрит в глаза, улыбается наивной, нежной улыбкой): Принцесса хочет любви.

Гаспар (отводя взгляд): Любви здесь больше нет. Она осталась там, в Лилле. Вместе с тенью нашего счастья. Ты помнишь Лилль?

Ева (демонстративно отвернувшись, обиженно): Помню.

Гаспар: Хочешь, чтобы я ушёл?

Ева (не меняя позы, холодно): Если тебе так будет легче.

Гаспар: Прости.

Ева: Пустое. Я уже всё забыла. (Резко поворачивается к мужу. На лице натянутая улыбка, где-то в глубине глаз плещется тщательно скрываемая, едкая боль) Коротковата, однако же, сказка у тебя получилась.

Гаспар: Согласен.

Ева: И принцесса умерла.

Гаспар: Я не хотел…

Голос из-за двери: Мадам, не хотел мешать вашему увлекательному разговору, но…

Ева: Вы вовсе не мешаете, доктор. Прошу, присоединяйтесь.

(Входит задумчивый человек в белом халате, его руки словно бы живут своей жизнью — он то прячет их в карманы халата, то выпускает на волю и тогда они заходятся в сумасшедшем танце, на невзрачном, словно слепленном наспех, лице выделяются только глаза — холодные, расчётливые, глубокого вишневого цвета. Каждый раз, когда на вас, пусть даже случайно, падает его взгляд, вы чувствуете, что он видит вас насквозь и увиденное ему вовсе не нравится, вызывая лишь презрительную ухмылку его тонких обескровленных губ)

Ева: Сколько мне осталось, мой друг? Только честно.

Врач: Во-первых, мадам Туше, я никакой вам не друг…

Ева: И вы туда же, герр Кауфман… Что за день сегодня? Один безжалостно убивает принцесс (выразительно смотрит на Гаспара) другой отказывается дружить…

Кауфман: Успокойтесь. Я всего лишь пришёл навестить мою образцовую пациентку, а попал на бесплатное представление…

Гаспар: Что вы себе позволяете?!

Кауфман (жёстко, холодно): А что себе позволяете вы, напыщенный осёл? Ваша жена умирает, если вы этого ещё не поняли. Любое волнение приближает её кончину. Мы делаем всё возможное, чтобы её звонкий смех ещё долго радовал близких, включая вас, но всё чаще мне кажется, что вот эта кровать (кивает на пристанище Евы) ей гораздо ближе, чем вы. Что вы делаете здесь, в столь ненавистных вам Альпах? Возвращайтесь в свой милый Лилль. Живите там и наслаждайтесь обществом абсолютно здоровых людей…

Гаспар: Всё сказали, доктор? Выпустили пар? А знаете, возможно, вы и правы. Завтра же собираю вещи и с первым поездом…

Кауфман: Счастливого пути!

Ева: Хватит! Вы оба мне противны!

Кауфман: Я никогда и не стремился понравиться вам…

Ева: Бросьте, Этьен! Внутри этой развалины всё ещё скрывается женщина. Я чувствую на себе ваш масляный, похотливый взгляд, я не сопротивляюсь, когда ваши руки при осмотре спускаются несколько ниже моего бедра…

Гаспар: Я убью его! Одно твоё слово, любимая, и…

Ева: Уже любимая? Не ты ли секунду назад уверял меня, что здесь больше нет любви?

(Долгая пауза)

Кауфман: Я, пожалуй, зайду попозже. Когда вы оба успокоитесь. Кстати, ужин в шесть, если вы ещё не забыли…

(Уходит)

Ева: Ты тоже уйдёшь, сказочник?

Гаспар: Нет, моя милая. У меня где-то здесь (подбирается к кровати, сбрасывая с себя лишнюю одежду, последнюю фразу говорит шёпотом прямо в пунцовеющее на глазах ушко Евы) осталась заначка кристально чистой любви… Раздавим бутылочку на двоих?..

(Медленно гаснет свет)