Мой офис

Пробуждение — это всегда компромисс с дьяволом. Ты возвращаешься из небытия, но не полностью, оставляя в тёмных глубинах сознания что-то важное. В этот раз это был сон о последнем нерешенном деле, который бы остался на моей совести, но пока я топил её в бурбоне. Неделя назад, но мне казалось, что я приходил в себя столетие. Теперь тот разум был мёртв, моё расследование вместе с ним. Пси-охотники добились своего.

Я открыл глаза в своём кабинете, и мир вновь обрёл свои края: серый свет резал щели жалюзи, тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом старого вентилятора, и запах старого табака, въевшийся в стены так глубоко, что, казалось, он стал частью структуры здания — его можно было курить вместо сигарет. На стене висели часы, которые давно остановились, но продолжали тикать.

На краю стола покоилась пустая бутылка бурбона, перевёрнутая, как время. Этикетка — "Old Foggy London" — напоминала о чём-то, что я предпочёл бы забыть. Стакан с мутной лужицей смотрел на меня с укором. Тот ещё завтрак чемпиона. Голова отозвалась тупой, навязчивой болью, будто насмехаясь: "милый, я дома". Груды бумаг плодились вокруг, как плесень. Плесень тоже присутствовала.

Дверь скрипнула, и в кабинет вошла она.

— Спишь на работе, как всегда, — её голос обволакивал мою небритую комнату.

Джоселин. Фамилию я никогда не запоминал, да и не пытался. Моя ядовитая секретарша и, по совместительству, самое близкое, что у меня есть к якорю в этом хаосе, который другие называют жизнью. Чёрное платье обтягивало её, как ночь, тонкие бретели почти невидимо сливались с кожей, губы, окрашенные в цвет спелой вишни, и взгляд, который мог бы разрезать стекло. Её каблуки стучали по полу, как метроном, отсчитывающий время до очередной катастрофы.

— Я не спал, — буркнул я, протирая глаза. Нужно поддерживать репутацию паршивого босса. — Я медитировал.

— На виски? — она швырнула на мой стол тонкую папку с бумагами. Бумаги выглядели официально, с острыми углами и тугими шрифтами. Такие документы никогда не приносят ничего хорошего. — Тебе новое дело.

— Нет, — отозвался я и потянулся к сигарете. Дым, ленивый и тягучий, взвился вверх, будто хотел покинуть это место быстрее, чем я.

— Ты ещё не знаешь, о чём дело.

— Но знаю, что оно плохое.

— Все твои дела плохие. Иначе бы они не пришли к тебе, — она скрестила руки на груди, и её тень на стене стала похожа на хищную птицу, готовую к атаке.

— Что за дело? — спросил я, наконец сдаваясь. На часах время смирения.

— Убийство. В Новой Англии. Закрытая комната, следов нет. Твой любимый сорт гадости, после этих сигарет.

Слова повисли в воздухе, как предзнаменование. Новая Англия. Жалкое пристанище для беженцев из Старой Англии, когда её накрыл Туман. Никто толком не знает, что это было: климатическая аномалия, эксперимент, который вышел из-под контроля, или что-то ещё, глубже, темнее. Люди рассказывали о том, как туман поглощал города, стирал воспоминания и растворял саму реальность. Те, кто успел бежать в Америку, построили Новый Лондон, Новый Оксфордшир, Новый Новый Йорк… Всё, чтобы напомнить себе о том, что они утратили.

Я подумал о своём банковском счёте. Там было пусто, как в бутылке на моём столе. Плохое дело или нет, но сытый человек не пересчитывает свои крохи перед сном.

— Хорошо, — сказал я, открывая папку и ощущая, как Туман невидимо приближается к моему маленькому кабинету, что другие называют головой. — Но если это окажется очередной семейной драмой, я увольняюсь.

— Ты разоришь себя на выходном пособии, босс, — сказала она, поворачиваясь к двери. — И, кстати, приведи себя в порядок. В Новой Англии любят, чтобы люди выглядели… Презентабельно.

Она уже исчезла, оставив за собой лишь лёгкий шлейф духов и ощущение, что я только что подписал себе приговор.

— Чисто новоанглийское убийство, — пробормотал я, поднимая стакан. — Какая чёртова шутка.

Новая Англия ждала. И, как всегда, она не собиралась быть доброй.