Глава 4

Глава 4

Следующий день обещал быть теплым.

Еще с утра, проснувшись на редкость бодрым и свежим, Игорь увидел, что тучи, застилавшие небо накануне, исчезли совершенно бесследно. Улочку за его окнами заливал теплый, золотистый свет. Воздух наполняли звуки звенящей листвы и приглушенный городской шум.

Довольно потянувшись, Игорь встал с кровати с мыслями о том, что несет ему день грядущий.

А нести он ему мог исключительно отдых и расслабление, ибо воскресенье всегда остается воскресеньем, даже для человека без определенного места работы. Месяцы, которые он проработал на всякого рода подработках научили его тому, что пытаться подвязаться куда-то в воскресенье — совершенно бессмысленны и бесполезны.

Само собой разумелось, что нужно как-то использовать подаренный погодой погожий день и не просиживать его в четырех стенах.

Тут взгляд Игоря упал на стол. Там, среди непонятно откуда взявшихся бумаг, лежал дневник, который он обещал исправно вести. Игорь испытал легкое недовольство собой — раз уж решился пойти к психологу, то будь добр, следуй его рекомендации.

Теперь он разрывался от выбора: необходимость написать хоть что-то в дневник и желание идти на прогулку.

«Стоп, — внезапно озарила его мысль, — А почему, собственно, я не могу пойти куда-нибудь парк и там предаться воспоминаниям? Решено!»

Он Решительно направился в ванную, принимать водные процедуры, после чего, проглотив пару бутербродов и залив их чашкой кофе, надел куртку и вышел на улицу.

Парк был старый и не очень популярный. Обычно в нем можно было встретить только жителей двух-трех окрестных домов, да парочку людей, случайно когда-то сюда попавших и плененных красотою этого места.

Лениво плещущаяся речушка с перекинутой через нее дугой деревянного моста, ряды уютных невысоких скамеек вдоль парапета набережной, огромное количество деревьев, создающих достаточно плотную тень, чтобы в самый жаркий день здесь царила приятная прохлада. По всему парку в хаотичном порядке (по крайней мере Игорь не углядел никакой системы) были разбросаны скульптуры — к настоящему времени наполовину разрушенный временем и вандалами. Эти руины придавали парку какой-то особенный дух, какой-то налет старинной аристократичности.

Как будто не существовало ни времени, ни пространства — этот парк был всегда и везде. В любую эпоху, в любом уголке мира. И в тоже время парк этот не принадлежал никакому времени — ни вчера, ни завтра, ни сегодня. Приходя сюда, Игорь чувствовал странное состояние безвременья.

Бездонно-голубое небо, манило своей свежестью, листва самых разных цветов — от багрового до бледно желтого — приятно шелестела где-то высоко.

Игорь сел на скамейку и, положив дневник на подобранные к себе колени начал писать.

Запись 2

Странные ощущение оставляют на меня кладбища — как будто на какое-то время выпал из мира, из времени. Здесь нет жизни. Все остановилось. Даже растения, хотя вроде бы и живут своей жизнью — растут, цветут и желтеют, но как-то это не по-настоящему, будто они искусственные…

И, конечно же, гнетущее впечатление усугубляется пониманием того, что здесь, на глубине пары метров лежат твои родственники, те у кого ты будучи ребенком играл сидя на коленях, кто учил тебя ходить и говорить…

Странное впечатление.

В тот день, меня сорвали практически с постели — мол, из-за дождей осела могила. Что ж тут сделаешь, собрались — поехали. На месте оказалось, что работы много больше, чем думали вначале — нужно еще выровнять, покосившийся памятник и подровнять оградку.

Прокопались мы там практически весь день. И весь этот день меня не оставляло странное ощущение того, что время стоит на месте. В этом затененном мрачными темно-зелеными соснами месте, хранящем в себе холод, буквально, погребенных тут веков, были слышны только приглушенные трели птиц.

Куковала кукушка. Несколько раз крикнет и замолкнет на долго. Потом это повторялось.

Все время меня не отпускало ощущение того, что за мной кто-то следит. Как будто неотрывно смотрят, проникая взглядом в самую мою душу. Но, оглядываясь вокруг, я никого не видел. И кладбище и лес были пустынны.

Потом вспомнил, что сегодня договорились встретиться со Светой.

Договорились о месте и времени встречи. Стало немного радостнее — все-таки эта встреча, наверняка, улучшит мое настроение. Но радость была недолгой — скоро мной вновь овладела паника. Ощущение чужого взгляда не отпускало.

Света была в желтом платье с каким-то причудливым рисунком — не то цветы, не то просто узор. Вид у нее был сосредоточенный и немного грустный.

Разговор почему-то не клеился, я чувствовал, что ее постоянно что-то отвлекает, то ли что-то в мыслях, то ли что из вне. Пару раз сбивались, на полуслове замолкали, начинали снова уже совсем не о том.

Она предложила пройтись. Я, наивно списывая все, на какие-то ее дела и проблемы, старался увлечь ее разговором, но получалось плохо.

Наконец, в парке, найдя укромное местечко, утопавшее в зелени она сказала то, от чего я на мгновение просто опешил:

— Игорь… Нам нужно расстаться, — и увидев непонимание на моем лице, она быстро продолжила, — Просто все происходит как-то слишком быстро… у нас…

— Ты… Ты уверена? — только и смог проговорить я.

Она смотрит на меня — в глазах… Нет, не жалость, но сочувствие, просьба извинить, мысль о том, что она не хотела делать больно.

А больно было. До самых глубин души, будто прошили насквозь чем-то острым и горячим. Я смотрел на нее и не мог верить в их слова, не хотел верить.

— Да, — ответила она уверенно.

Мир, выстроенный мною, мои мечты, планы, все то, что появилось у меня за это время, что мы были знакомы — все разлетелось по давно не ремонтируемой дорожке парка.

Она продолжали что-то говорить, но я уже не слушал. Курил — одну за одной, не чувствуя вкуса табака и выбрасывая окурок, только когда он начинал обжигать пальцы.

Потом встал и не в силах сказать что-либо, просто попрощался и ушел.

В ее голосе, смягченном только сочувствием ко мне, было столько уверенности в своем решении, что не воспринимать его всерьез было невозможно.

Где-то в небе громко каркнула ворона, вырвав Игоря из задумчивости. Он вздрогнул и оторвался от рукописи.

Уже темнело — все-таки чувствовалось наступление осени — и Игорь писал, почти уткнувшись носом в свой дневник. Сейчас, оторвавшись, он вдруг почувствовал, как по коже побежали мурашки. Какое-то странное ощущение тревоги наполнило его.

Он огляделся. В ранних сумерках все окружающее пространство резко теряло цветность. Парк, и без того тенистый, становился все темнее и все более серым. Где-то глубине, в самой чаще хаотично рассаженных деревьев что-то было. И это что-то следило за Игорем неотрывно.

Он быстро помотал головой, сбрасывая наваждение, встал со скамейки и не оглядываясь пошел домой.