Глава 12. Призраки перевала Уренхой

Медленно приближаясь к силуэту человека, сидящего у костра в небрежной позе, Фридерик инстинктивно (или от страха) старался держаться в тени девушки, до боли в руке сжимая рукоять меча. Мена же и не собиралась опускать свой лук.

Краем глаза хоббит отметил, про себя, что Мерик старается укрыться за спиной гнома. И только Томми «в открытую» шагнул к костру, положив руку на эфес своего клинка. Альфа же, хоть и грозно порыкивала, но также старалась держаться в тени.

Яркое пламя костра слепило Фридерика — он видел лишь неясный профиль незнакомца, повернувшегося боком к приближающимся путникам. Одет незнакомец был, похоже, в длинный, непонятного цвета плащ — полы плаща разметались по каменистой площадке. Глубокий капюшон был наброшен на глаза, но хоббит заметил таки торчащий из-под капюшона прямой нос и короткую, курчавую бородку. Более ничего существенного он разглядеть не успел…

— Подходите поближе! Думаю, вам не помешает согреться у костра… — промолвил незнакомец.

— Покажи-ка свое лицо! — потребовала девушка.

— Как скажешь, красавица…

С этими словами человек отбросил капюшон и повернул голову в сторону опасливо приближающихся странников. Гном громко крякнул: «Эк, надо же…» Мена резко застыла на месте — ее пальцы, сжимавшие оперение стрелы, задрожали. Хоббиты же, невольно, вскрикнули и повыхватывали из ножен мечи… У человека не было половины лица!

Впрочем, в следующие мгновения Фридерик понял, что это лишь иллюзия: ослепительное пламя не давало возможности разглядеть сразу, что правая часть лица незнакомца представляет собой темную, обуглившуюся, почти черную маску… Казалось (а может быть, пламя костра продолжало играть с воображением хоббита злые шутки), что сквозь растрескивавшуюся кожу просвечивают кости черепа. Жуть — не то слово!

— Не пугайтесь! — произнес странный человек, криво ухмыльнувшись и наслаждаясь (как показалось Фридерику) реакцией путников. — Это, — он указал левой рукой на темную часть лица, — «след дракона»! У нас, на севере, многие носят этот знак… Но поверьте, куда большему количеству воинов не так повезло, как мне: им пришлось расстаться с жизнью, когда мы неожиданно — помимо своей воли! — столкнулись с этими древними созданиями Тьмы!

— Ты нам зубы-то не заговаривай! — грозно прикрикнул гном, помахивая секирой у самого лица незнакомца. — Видывали мы таких-этаких! Никакой ты не Страж! Проходимец обнакновенный! Ишь, расселся тут, приличным людям дорогу лишь загораживаешь! А ну, коль есть у тебя оружие — выходи на честный бой! Я т-те щас взгрею!

— Оружие? — удивился незнакомец. — Кто же в этих местах без оружия-то бродит?

С этими словами он отбросил в сторону полу плаща, и взору хоббитов предстал лежащий на камне — сокрытый до поры — оголенный меч. Невольно (в который раз), Фридерик вздрогнул и даже задержал дыхание: ничего подобного молодой человек в жизни не видывал! Холодный, покрытый едва различимыми рунами, сверкающий в пламени костра клинок казался куда более длинным, чем самый высокий хоббит — в рост! Рукоять же меча покрывали редкие самоцветы…

— Хочешь сразиться? — негромко промолвил человек, не меняя позы, но в его голосе прозвучали зловещие нотки. — Я не против! Только вот что я тебе скажу, гном, сын своего народа… Топор твой грозен, и борода торчит что надо! Но вот проблема: сопишь ты столь громко, что самый захудалый наш воин — здесь, в горах! — тебя легко подстрелил бы из лука с закрытыми глазами со ста шагов в самую ненастную ночь! Так что, не очень-то ерепенься!

— Нас, гномов, пустыми угрозами не запугаешь! — пробасил в ответ Чача, но Фридерику показалось, что гному уже не хватает прежней уверенности. Потому, повинуясь мгновенному порыву, хоббит выступил из-за спины молчаливо напряженной девушки и воскликнул:

— Прекратите! Что вы, в самом деле… Только смертоубийства нам и не хватало! Сказано же было — оружие нам не понадобится! — С этими словами Фридерик вложил свой меч в ножны и ступил к горячему пламени костра. Присев на корточки, он протянул руки к обжигающему пламени, повернувшись (преднамеренно) к незнакомцу незащищенной спиной. Краем глаза, конечно же, хоббит наблюдал за человеком, пытаясь сообразить, способен ли их случайный встречный видеть правым, пострадавшим глазом… Про себя же он отметил, что гном перестал размахивать секирой, хоть и не отступил ни на шаг.

— Меня зовут Фридо, — стараясь сохранить внешнее спокойствие, обронил Фридерик через плечо. — Моих приятелей зовут Томми и Мерик. Девушку кличут Меной. А гнома зовут… Э-э…

— Имя мое известное! — подбоченясь, торжественно провозгласил Чача. — Зовут меня Чаиндиржах Чахарамурда из Мануимов, хотя мои друзья кличут меня по-простому — Чача…

— Действительно, имя Мануимов мне знакомо… — произнес незнакомец. — Значит, ты из «соляных гномов»?

Чача лишь надулся и засопел.

— Меч-то, может быть, уберете? — покосившись на странного человека, промолвил Фридерик. — А то он только нас пугает…

— Меч, молодой человек — не самое страшное оружие в горах, — наставительно произнес незнакомец, бросив короткий взгляд на девушку. — Куда опаснее в этих местах меткая стрела, пущенная из-за скалы, или острый кинжал, брошенный из-за ближайшего камня…

— Надо так понимать, что кинжал у вас тоже есть? — угрюмо поинтересовался хоббит.

— Есть, конечно же…

С этими словами человек, в очередной раз, отбросил полу своего плаща (Фридерик вздрогнул — его рука потянулась было к рукояти короткого клинка под куртенкой) и извлек массивные металлические ножны, в которые тут же упрятал меч, наводящий не сказать какой страх на хоббитов. Гном малость поворчал (знать, для приличия), но опустил секиру. Мена, казалось, тоже расслабилась. Даже Мерик несмело выступил из-за спин сотоварищей и, с вожделением взирая на горячее пламя, направился к костру.

— Наши имена ты знаешь… А как же нам величать тебя, Северный Страж? — поинтересовалась девушка.

— Мм… Не буду возражать, если вы, уважаемые путники, будете величать меня Странником! — произнес незнакомец.

— О, нет! — еле слышно промолвил Мерик над ухом Фридерика. — Похоже, эти громадины недавно сговорились… Сплошные «старики» да «старухи»… А теперь еще — нате вам! — и «странники» завелись… Мы, кстати сказать, тоже странники! — И тут же заявил во весь голос:

— Странник — прозвище! А имя у тебя есть, уважаемый?

— Есть, — отозвался незнакомец. — Но оно известно только самым близким моим друзьям… Так что, не взыщите! Впрочем, если вы когда-либо услышите имя «Странник» — будьте уверены, разговор идет именно обо мне! В этих местах все называют меня либо этим прозвищем, либо Северным Стражем…

— Позвольте! — воскликнул Мерик (он уже успел присесть поближе к костру и вытянуть к огню озябшие ноги). — А мы слышали, что северные стражи разъезжают большими отрядами, останавливают и досматривают обозы… — С этими словами хоббит красноречиво покосился в сторону девушки, тоже пристроившейся у костра.

— Хм… — незнакомец пожал плечами. — Действительно, летом вдоль тракта постоянно следуют конные разъезды. Но обозы они не досматривают — торговцев мы и так знаем в лицо! Разъезды присматривают за порядком на дороге, поскольку среди обозных людей немало горячих голов, привыкших хвататься за оружие когда надо, и когда не надо… Но северными стражами конников, уж поверьте, не называют!

— А еще говаривают, — не отставал Мерик, — что таких путников, как мы, попросту хватают без разбору…

— Это не так! — возразил человек. — Мы, северяне, принимаем у себя в княжестве любых гостей! Лишь бы от них прок был…

— И еще рассказывают, — не унимался Мерик, — что горы к северу от перевала Уренхой усеяны костями одиноких странников, коих вы, северные стражи, усердно отстреливаете!

— Вранье! — возмущенно воскликнул Странник. — Кто вам такое мог сказать!? Горы — верно! — были некогда усеяны костями людей… Но не мирных путников, а воинов южных ратей, кои шли завоевывать северные земли по велениям бездумных правителей Хордии и Руна! И было это веков, этак, семь-восемь назад! Врядли вам удастся нынче разыскать хоть пару человеческих костей средь этих древних гор… И вообще, сколько же нелепых слухов о нас, северянах, бродит по Средиземью!

— М-да… — красноречие Мерика иссякло. На какое-то время в разговоре наступила пауза. Хоббиты невольно расслабились, рассевшись на холодной земле подле костра, протягивая к горячему жару свои окоченевшие конечности да искоса поглядывая на изуродованное лицо незнакомца. Гном отложил в сторону секиру и, покрякивая, растирал промерзшие пальцы. Мена присела на корточки и, протянув руки к костру, неотрывно наблюдала за веселым танцем пламени. Альфа же крутилась подле огня, подставляя теплу то один, то другой бок. От ее шерсти валил пар…

— Мм… Стал быть, — промолвил Чача, — ты, уважаемый Северный Страж, и есть тот, кого в народе обычно называют норлонгами?..

— Норлонгами нас называют — в народе — лишь в Хордии и Руне, — заметил со странной усмешкой Странник. — В Арноре и Гондоре нас, по-прежнему, иначе как отступниками не величают… Мы же предпочитаем называть себя скельдами, то есть детьми Аскельда — сына князя Эленорна, правителя древнего Умбара и Харада!

— Похоже, свою историю вы успели увековечить в летописях… — недоверчиво промолвила Мена.

— Летописей мы не ведем! — спокойно ответил северянин. — Но память у нас долгая… Северная ночь, впрочем, тоже длинна! Костер скоро догорит…

— Вот-вот! — согласился гном. — А я только чуть-чуть пригрелся! Скажи, уважаемый Странник: коль ты умудрился буквально на наших глазах соорудить столь славный костер, не найдется ли здесь поблизости еще охапки дров, чтоб подбросить их в кострище? Уж больно хочется малость погреть свои старые косточки!

— Дрова — и верно! — найдутся, — ухмыльнулся человек. — Только всему свое время! Эти еще не прогорели… А пока я хотел бы кое о чем порасспросить «странную компанию»…

— Это ты крался за нами несколько последних дней! — прервав незнакомца, обвиняюще воскликнула Мена. — Зачем тебе понадобилось шпионить? Ты сам сказал, что мирных путников здесь — на Северном тракте — никто не преследует! Что означает эта слежка? Отвечай!

— Я наблюдал за вами — верно! — несколько последних дней… — устало согласился тот.

— И наблюдал бы дальше! Что тебе от нас надо!?

— Надо?.. — удивленно вскинув голову, произнес человек.

— Верно! — воскликнул гном. — Мы — мирные путники! Бредем себе по Тракту, никого не трогаем! Лиха не замышляем!

— Да вы уж два дня, как потеряли Тракт! — фыркнул Странник. — И бредете в потемках прямиком на Энхойский ледник, где каждого, кто не знает этих мест, ждет верная смерть! Жалко мне вас стало — безо всякого злого умысла! Вот и всё!

— Погодите! — вступил в разговор молчавший до сих пор Томми. — Как же так? Что ж мы, значит, проезженную дорогу от глухой горной тропы отличить не можем? Не верю!

— Дорог в этих местах много, — терпеливо пояснил Странник. — Да только Тракт — один. Летом, может быть, вы и не сбились бы с пути. Но нынче всё занесено снегом, следов нет… Как же вам, не знающим здешних мест, отличить «действительный» Тракт от старой, заброшенной дороги?

Приятели переглянулись. Мена насупилась, но лишь продолжала сверлить недобрым взглядом незнакомца.

— Малый Северный Тракт пересекает Басманное ущелье ниже, милях в четырех на восток от того места, где мы расположились, — продолжал разъяснять тем временем Странник. — Вы же, по незнанию, пошли старым трактом… Когда-то, говорят, в этих местах был деревянный мост, изрядно сокращавший путь к перевалу. Но мост давно разрушен — даже следов не осталось…

— Чёрт! — воскликнул Мерик, воздев руки. — Это же всё объясняет! И почему мы несколько раз возвращались, и почему крутились на одном месте…

— Странно… — покачала головой девушка. — При мне никто не упоминал про это ущелье…

— Да вот же оно — лишь руку протяни, — Странник, махнул рукой в сторону расщелины, преградившей путь путешественникам.

«Этот человек не врет», — подумал Фридерик и спросил:

— А что собой представляет ледник?

— Ледник как ледник… — пожал плечами Странник. — Лед, снег и оч-чень глубокие, узкие, неприметные даже днем трещины… Если, не приведи Создатель, случайно провалишься в одну из них, то врядли сможешь самостоятельно выбраться! Поэтому те, кто хочет более-менее безопасно пересечь этот ледник — даже днем! — пользуются веревками…

— Веревками? — удивился Мерик. — Но зачем?

— Чтобы связаться по два, а лучше по три человека… — ответил северянин. — Тогда есть шанс выбраться, в случае чего… Веревки-то у вас есть?

— Э-э… Есть, вроде…

— Мм… Что же я не так сделала? — еле слышно произнесла Мена, нахмурив лобик.

— В общем-то, ты всё делала правильно, — покивал головой человек. — Действительно, в это время года останавливаться на длительную ночевку — непозволительная роскошь! Особенно, не имея дров… Беда лишь в том, что вы, уважаемые путники, не знаете этих мест! Если бы вы не сбились с Тракта, не направились бы в сторону ледника, да еще и на ночь глядя — шли бы вы своей дорогой, а я бы понаблюдал за вами, да пошел своей…

Тут Странник легко извлек из складок плаща древнюю, на вид, трубку и неспешно закурил. Путники потянулись к мешкам, извлекая на свет убогие остатки еды. Первой затянувшееся молчание прервала Мена.

— Что значат, Странник, твои слова — «странная компания»? — негромко спросила она, искоса поглядывая на северянина. — И почему мы должны верить, что ты и есть Северный Страж, а не какой-то местный проходимец? Почему мы, вообще, должны тебе верить? Не потому же, что ты нас пригрел…

— Во-во! — пробасил Чача, внимательно разглядывая свою бороду в поисках, возможно, утерянных крох скудного ужина. — Впрочем, не стоит, мил-человек, обижаться на излишнюю подозрительность девушки! Мне, к примеру, тоже хотелось бы уразуметь эту историю с драконами…

Человек слегка осклабился, бросив на гнома короткий взгляд, и выпустил облачко сизого дымка.

— Ваша подозрительность меня не обижает. Более того, по-своему вы правы! Мало ли кто шатается по здешним местам. Хотя твои, девушка, слова про «проходимца» звучат для меня крайне оскорбительно!

— Беру их назад, если ты не можешь иначе ответить на мой простой вопрос, — слегка надув губы, промолвила Мена.

— А мне бы очень хотелось узнать, кто такие, вообще, северные стражи!? — воскликнул Мерик.

— А мне непонятно, всё-таки, что тебе от нас надо? — добавил Томми. — Если, как ты же и говоришь, в этих местах никто не трогает одиноких путников…

— И правда ли, что рассказывают про северных отступников? — продолжил Фридерик.

— Вот те на! — воскликнул Странник, хлопнув ладонями по коленям, и, откинувшись, громко расхохотался. — Я-то сам собирался задавать вопросы, а, оказывается, мне же и отвечать придется! Ну, молодцы! Хороший поворот, ничего не скажешь!..

— А ничего не поделаешь! — развел руками гном. — Мы тебя малость опередили! Так что давай, первым выкладывай всё на чистоту, а потом и мы ответим на твои вопросы… Если посчитаем нужным!

— Редкие наглецы! — продолжая смеяться, сказал северянин. — Давненько я с такими пройдохами не сталкивался! Ну да ладно… Только вот вопросов что-то многовато. Я уж и не знаю, с чего начинать…

— А мы напомним! — промолвила Мена. — Ты назвал нас «странной компанией»…

— Верно! — кивнул Странник. — Так и есть! Дело в том, уважаемые путники, что в этих местах я обитаю — не живу, а именно обитаю! — уж не один десяток лет. И довелось мне повидать на этих горных тропах многое… Но ни разу я не видел столь, действительно, странной компании… Судите сами! Одинокий гном… Не надо обижаться! Редко, оч-чень редко в наши времена можно встретить гнома, путешествующего в гордом одиночестве…

— Мм… — проворчал Чача. — Всё меняется… Раньше мы, гномы, держались один одного, не знали вражды внутри своего народа, всегда были готовы постоять за собрата! Но времена уж не те! Наша некогда дружная семья раскололась на «правильных гномов» — детей Дарина, на «последователей Гимли», на «соляных» и «земляных» гномов… Эх! Нет согласия внутри некогда неразлучного народа! Потому-то и нет ничего удивительного, что я путешествую «в гордом одиночестве»…

— Возможно, так оно и есть, — согласился Странник. — Только, поверь, ни разу, до сих пор, не приводилось мне видеть детей твоего народа, направлявшихся на север! Далее про компанию… Неожиданной спутницей одинокого гнома, заплутавшего вдали от веками обжитых мест, оказывается юная, стройная, вооруженная редкой красоты луком и умеющая, как я понимаю, им пользоваться, девушка…

— Даже не сомневайся — умею! — промолвила Мена сквозь зубы. Странник, не обратив, похоже, внимания на это замечание девушки, продолжал:

— Но самыми интересными в этой «команде», как по мне, являетесь вы! — Он указал пальцем на непринужденно развалившихся на камнях хоббитов. — Поначалу — следует признаться! — я принял вас за детей. И лишь спустя некоторое время понял, кто вы такие…

— В смысле? — озадаченно осведомился Мерик.

— Вы — полурослики, хоббиты из Восточной долины! Вот уж загадка! Что ж вам-то понадобилось на Севере? Зачем вы упрямо направляетесь невесть куда? Что вас толкает на это безумное путешествие? Ах! Вопросы-вопросики! Собственно говоря, именно это я и хотел узнать…

— Стоп! — воскликнул Чача. — Ишь, как хитро вывернулся! Ни на один вопрос не ответил, а сам пытается вызнать! А на т-те! А собака тебя, случаем, не заинтересовала, позволь узнать?

— Заинтересовала, позволь ответить! — незлобно огрызнулся Странник. — Я давно заметил, что собаки в этих горах скорее обуза, чем подспорье. С обозами, впрочем, бродят ха-арошие псины время от времени. Все они, впрочем, иной породы, да толку от них всё равно немного…

— А какие компании в этих местах «не странные»? — негромко спросил Фридерик, наблюдая за веселым перемигиванием угольев.

— Мм… — Северянин ненадолго задумался. — Вот вопрос! Действительно, ответить не так уж и просто…

— Ладно уж, не отвечай! — фыркнула Мена. — Почему именно тебя прозвали Северным Стражем?

— Длинная история… — вздохнул Странник. — Ночи, точно, не хватит!

— Врешь ты всё! — громогласно заявил Чача, извлекши таки из своей бороды затерявшуюся кроху хлеба. — Мы, гномы, со стародавними драконами имеем особые, я бы сказал, отношения! Не в пример другим народам Средиземья… Да что-то я не слыхивал, чтоб последние несколько веков эти дрянные создания на кого-либо нападали. Думаю, повыздыхали они давно…

— И я так думал по молодости, — покачав головой, промолвил Странник. — Пока с этими тварями не столкнулся воочию…

— Ох! — восторженно промолвил Мерик. — Неужели в наше-то время можно встретить хоть одного живого дракона!?

— Можно-можно! — заверила Мена. — Я знаю… Места их нынешнего обитания так и прозываются — Драконьи Пустоши! Это земли на крайнем западе Хордии! Я в тех краях не бывала, но рассказы слыхивала…

— Мы уклоняемся от темы! — заявил Томми. — Где ж ты, Странник, набрел на эти древние порождения Тьмы, как сам и выразился?

— Девушка всё сказала правильно, — ответил человек. — Действительно, на западе Хордии сохранились дикие, безлюдные, пустынные места, в коих доселе обитают драконы. Каково общее число этих древних тварей, никто толком не знает… Случилось так, что лет тридцать назад мне пришлось участвовать в сражении на Кармасском поле. Тогда-то, в самый разгар битвы, на нас и напали эти древние исчадия зла…

— О, я слыхивал про это сражение! — заявил Чача. — И хоть уйма народу, сказывали, полегло, дружина из Амунблата здорово врезала тогда вторгшемуся арнорскому воинству!

— Народу, и верно, полегло в той сече немало, — согласился Странник. — А вот насчет «врезала» — этого утверждать не берусь… Тем более, что я был на том бранном поле и всё наблюдал собственными глазами!

— Что же произошло на самом деле?..

— Так ли это важно сейчас? — осведомился незнакомец, и тут же продолжил: — Костер скоро совсем догорит; тогда мы засыплем его снегом и можем двигаться…

— Как, опять двигаться? — со вздохом произнес Мерик.

— Впрочем, любезные путники, — продолжал Странник, — вы так и не ответили на мой единственный вопрос — что вас гонит на север в столь неподходящее для подобных прогулок время?

— Задавать подобные вопросы мирным путникам тоже входит в обязанности Северного Стража? — спросила Мена.

— Входит! Еще и как входит! Должен же я решить, что с вами делать.

— Решить что делать?..

— Лично мне скрывать нечего! — громко заявил гном. — Я всегда честно отвечаю на прямые вопросы! Я покинул Салихард и своих уважаемых родственников э… скажем так, по политическим мотивам! А иду я на север, чтобы найти пристанище и — главное! — работу. Мы, гномы, как известно, на все руки мастера! Знаем древние ремесла получше людей, не в обиду будет сказано… Так что, думаю, от моих услуг вы, северяне, не откажетесь. Вот! Поработаю несколько лет, деньжат поднакоплю…

— А зачем тебе деньжата? — невинно поинтересовался Странник.

— Как зачем? — искренне удивился Чача. — Кто ж я в наше время без денег-то? И кто ты без них? Впрочем, я понимаю, куда ты, человек, клонишь… И верно, деньги мне нужны не просто так, а чтобы организовать ихспидицию в дальние, восточные горы…

— Экспедицию! — поправил Мерик.

— А мне всё одно, как оно называется… — махнул рукой гном. — Только куда именно я хочу направиться, тебе, северянин, я не скажу! Впрочем, кто знает — может статься, приживусь я в северном княжестве, свое дело открою… Как ты думаешь, Странник?

— Мм… Кто знает… Только народ у нас по части денег прижимистый… — негромко откликнулся человек. И Фридерику почудились в спокойном голосе незнакомца нотки сомнения; и подумалось хоббиту, что ничего-то гному на севере не светит…

— А вас, полуросликов, что на север гонит? — меж тем спросил Странник. Фридерик вздрогнул — вопрос, похоже, адресовался ему. «Что бы соврать? — лихорадочно соображал хоббит. — Ох, не мастер я на такие дела, не мастер… Не поверит мне северянин! Уж лучше язык за зубами держать, авось обойдется...» Он украдкой покосился на приятелей. В сгустившихся сумерках хоббит заметил (а быть может, почудилось ему), как Томми локтем двинул в бок Мерику.

— К-хе… — приятель откашлялся. — С нами и того проще! Изгои мы! Бедные, несчастные скитальцы!

— Скитальцы? — Странник рассмеялся. — Вот уж трудно в такое поверить!

— Трудно-нетрудно, да так оно и есть! — вдохновенно продолжил Мерик. — Повздорили мы с нашим Верховным Старостой. Он на нас и взъелся! Житья не стало… В яму определить нас решил, и нигде от него в нашем закоулке не укрыться, Удел-то наш ма-аленький! Вот и пришлось нам поспешно покинуть наши обжитые края да отправиться в поисках тихого уголка, чтоб не нашли нас, значит…

— Что ж на юг-то не двинулись?

— Мы и хотели… — горестно развел руками приятель. — Да Мена нас отговорила. Сказала, что не будет нам житья на юге… — При этом хоббит покосился на неподвижно сидящую девушку, но та промолчала. Фридерик с облегчением вздохнул — может, обойдется таки?

— Юлишь ты что-то, приятель, — вздохнув, произнес Странник. — Ну, ладно. Как хочешь… А тебя, девушка, какая нужда на север гонит?

— Не на север, — буркнула Мена. — В сторону севера… Как пройдем перевал, так и пути наши разойдутся…

— Н-да… Вижу, отвечать откровенно на мои вопросы вы, милые путники, не желаете! Не спорю, может статься, и есть у вас на то причины… — подытожил минуту спустя северянин. Фридерик опасливо глянул в сторону человека. И почувствовал, как напряглась сидящая невдалеке девушка.

— Впрочем, кажется мне, что и лихого на уме вы не держите! — продолжил Странник. — Потому — отпускаю вас! Идите своей дорогой, а я пойду своей…

— Ты что же, бросить нас собрался? — воскликнул Мерик. — Одних, посреди ночи?

— И посреди этих злопакостных ледников-то, в этих мерзких местах? — заскрипел зубами Чача. — Это ж не по-людски…

— А что прикажете делать? — удивленно вскинул брови человек.

— Нет, как вам это нравится? — возмутился Мерик. — Сам же костер разжег, заманивал… И — на тебе! — Он толкнул локтем приятелей, но Фридерик и Томми угрюмо молчали.

— Вы же не хотите быть со мной откровенными, — лукаво заметил Странник. — А, следовательно, и в моей помощи не нуждаетесь!

— Странная логика, — откликнулась Мена. — Почему мы обязаны быть до конца откровенны с человеком, которого повстречали лишь час назад? А что до помощи… От помощи мы не отказались бы… Сам же заметил, что этих мест мы не знаем. И это правда…

Фридерик удивленно глянул на неподвижный силуэт девушки (костер к тому времени уж прогорел). «Вот это да! Никогда не поверил бы, — подумал он, — что Мена способна попросить о помощи, и кого? Совсем незнакомого человека!»

— Сам же сказал, что ничего дурного от нас не ждешь! — вставил гном.

— А не входит ли в обязанность Северного Стража помогать заблукавшим путникам? — поинтересовался Мерик. — Может быть, тогда и мы откровеннее будем…

В сгустившейся темноте Фридерик не мог разглядеть лица северянина, но почему-то ему показалось, что человек усмехается, наблюдая за всполошившимися путешественниками.

— Что ж, — наконец промолвил Странник, — это уже смахивает на откровенность! Коль вам действительно нужна помощь… А почему ты молчишь, Фридо?

Хоббит вздрогнул, почувствовав, как взгляды приятелей обратились к нему. «Что ж это за напасть такая, — подумал он, — что ж это за свинство такое? Отчего этот странный человек именно ко мне цепляется, словно я в компании главный? Может быть, почувствовал что-то северянин, или подозревает…» Фридерик откашлялся (для солидности) и негромко произнес:

— Мест этих мы не знаем, правильно подмечено. И помощь нам действительно нужна. Это истинно! Век не забудем, если поможете через этот треклятый перевал перебраться… Люди мы небогатые, — добавил он, прикидывая, сколько золотых монет умыкнул Мерик из кроловой схованки, — но чем сможем, отблагодарим…

— О благодарности позже поговорим! — отозвался Странник.

— Прав гном, места эти неприятные, — со вздохом продолжил хоббит. — Уж очень глухие, пугающие… И названия неприветливые, незнакомые. Перевал — Уренхой, ледник — Энхойский…

— Верно, — заметил северянин. — Названия неприятные! Оркские это названия, не людские!

— Как оркские? — в один голос воскликнули изумленные хоббиты. — Откуда ж тут эта погань взялась?

— В давние времена эта нечисть везде водилась, где людей не было, — спокойно пояснил Странник. — Многие здешние места носят названия, орками — подданными Темных Сил — данные… Никто и не задумывается над ними, все уж давно попривыкли… Впрочем, не будем об этом! Коль просите меня помочь — не откажу! Не в моих это обычаях — одиноких путников на погибель в горах оставлять! А после разберемся… Посему, пора в путь, уж засиделись! Одно лишь условие: слушаться меня беспрекословно и глупых вопросов не задавать!

Путники радостно закивали, вскакивая на ноги. Лишь Мена некоторое время продолжала еще молча сидеть у потухшего костра, вытянув в сторону остывающей горки пепла озябшие руки, словно пытаясь вобрать в себя последние крохи тепла.

Странник уверенно шагал впереди в начинающей развеиваться предрассветной мгле. К удивлению путников, он не стал ни направляться вверх, вдоль сумрачного Басманного ущелья к опасному леднику, ни следовать в сторону потерянного Тракта. Смело шагнув к темному провалу ущелья, северянин тут же ступил на едва различимую тропу, извивавшуюся по склону меж камней и, не прошло получаса, как путешественники оказались на другой стороне, казалось бы, неприступного горного провала.

«Здорово, — подумал Фридерик, — нам бы и днем не сыскать этой неприметной тропки!» Он торопливо шагал следом за таинственным путником. Снег, покрывающий горные склоны, доходил порой до пояса хоббита. Спасало, впрочем, то, что Странник оставлял за собой достаточно глубокий след. Полы длинного, развевающегося на ветру плаща северянина хоть и обрушивали на проторенную тропу потоки сухого, шуршащего снега, но всё же идти следом за человеком было куда легче, чем самому прокладывать дорогу по заснежнным горным склонам. В сером тумане Фридерик кое-как различал силуэты товарищей, двигавшихся следом…

Странник сам распорядился, кто за кем идет. Естественно, никто с ним не спорил. Фридо шел вторым в растянувшейся колонне. С интервалом приблизительно в шесть ярдов двигались Мена и Мерик. Чуть поодаль — Томми. Замыкал шествие гном.

Альфа старалась держаться рядом с «хозяином», но вскоре отстала. Фридерик лишь временами слышал ее сердитое сопение невдалеке.

Некоторое время хоббит лениво (уж очень устал, да хотелось спать) рассуждал, случайность ли это: почему незнакомец выделил его из всех путников, почему поставил рядом с собой? Кстати, девушка тоже, отчего-то, предпочла в свое время общаться именно с ним, а не с его верными друзьями. Неужели Фридерика принимают в компании хоббитов за главного? А может быть, Странник и Мена что-то подозревают?..

С девушкой, вроде, понятно. Она хотела кое о чем повыспросить хоббита. А что надо от молодого человека Северному Стражу, уверенно разгребающему снежные заносы впереди? Дистанция в несколько десятков футов, которая отделяла их от остального отряда, было вполне достаточной, чтобы не терять друг друга из виду. В то же время, пожелай северянин негромко побеседовать с Фридериком, друзьям не удалось бы ничего разобрать. Может быть, отдельные слова, не более… Но Странник молчал, даже ни разу за всё время не оглянувшись. Казалось, его ни в коей мере не интересовало, поспевают ли за ним остальные путники вообще. Конечно же, это было не так! Хоббит обратил внимание, что, стоило ему приотстать, как человек тут же замедлял шаги…

Два недолгих привала не прибавили сил. К полудню Фридерик стал всё больше отставать и уж совсем поравнялся с Меной и Мериком. Возможно, поэтому Странник, укоризненно поглядывавший через плечо на запыхавшихся путников, решил сделать «нормальный» привал. Часа на два.

Кое-как перекусили. Гном тут же повалился на бок и, завернувшись в плащ, захрапел. Вскоре к нему присоединились Томми и Альфа. Мена и Мерик были единственными, кто, казалось, сохранили хоть видимый запас бодрости. Помимо Странника, естественно…

Одолев свою порцию показавшейся необычайно безвкусной пищи, Фридерик привалился к холодному гранитному камню, раскурил трубку и принялся лениво оглядывать окрестности, дожидаясь, когда его сморит окончательно. Странно, что несмотря на усталость, сон никак не приходил.

Место, выбранное их таинственным провожатым для дневки, казалось странным: голая, открытая всем ветрам площадка на скалистом склоне… Впрочем, очень скоро Фридерик мысленно поблагодарил человека за столь удачный выбор.

День был на удивление чистым и свежим, и со скального уступа открывался дивной красы вид на окружавшие их горные хребты. Неяркое солнце согревало, казалось, не хуже костра, несмотря на предательский, налетавший порывами ледяной ветерок. Глубокое, синее небо внушало спокойствие и уверенность. Бесконечные, покрытые вечными снегами горные цепи, переливались удивительными цветами — от хрустально-белого на солнце до нежнейших серовато-розовых и сиреневых в провалах теней — и тонули в неподвижном море ватных облаков. «Высоковато же мы забрались», — подумал хоббит, прикрыв глаза и невольно прислушиваясь к неторопливому разговору, что вели меж собой человек, девушка и бодрящийся приятель.

— …О нас, северянах, бродят самые невероятные слухи по всему Средиземью, — негромко продолжал Странник. — К примеру, говорят, что на севере живется привольно и сыто… Хм! Как кому! Жизнь на севере суровая и опасная. Но, правда, более спокойная и размеренная, чем в охваченных войной южных княжествах…

— Но ведь вы, норлонги, тоже воюете? — возразил Мерик.

— Мы ни с кем — формально! — не воюем, — спокойно ответил северянин. — Мы лишь выполняем условия мирного договора с Хордией — приходим на помощь, если в том есть нужда…

— Это ни одно и то же?

— Нет…

— Хорошо, оставим это! — вступила в разговор Мена. — Какие же еще нелепые слухи распространяют о вас? Где ложь, где истина?

— Самая большая нелепица, как ни странно, заключается в том, что мы-де являемся отступниками! — Голос человека прозвучал скорбно. Фридерик, внезапно заинтересовавшись, приоткрыл один глаз и глянул на северянина. Тот сидел к нему в пол-оборота, откинув голову и подставив изуродованное лицо лучам неожиданно теплого солнца.

— Ха! — воскликнул Мерик. — Да всем известно, что в свое время вы… э-э… вернее, ваши далекие предки пошли войной на столицу Великого Княжества, были наголову разбиты и бежали на север! Это же факт!

— Мерик!.. — укоризненно одернула хоббита Мена.

— А что? Если не так сказал, уж извиняйте, — распетушился приятель. — Но это — История! Чего ж тут обижаться? Думаете, мы, хоббиты, Истории не знаем? Мы всё-всё знаем…

Странник лишь грустно усмехнулся и спросил:

— Ты тоже так думаешь, Мена?

— Я? — Девушка казалась растерянной. — Не знаю… Но, говорят, так записано в летописях. Зачем летописцам-то врать?

— Один умный человек как-то заметил, что историю пишут победители… — невесело заметил северянин. — Далеко не всё, что записано в древних летописях, соответствует истине. О многом умалчивается… Впрочем, не будем об этом…

— Почему же не будем!? — воскликнул Мерик.

— Потому, что следует подымать приятелей и двигаться дальше!

— Как, уже?.. — недоуменно переглянулись Мена и Мерик.

— Идет северный, очень скверный ветер — я это чувствую. С собой он, наверняка, принесет снежный буран. День, от силы два, и мы окажемся в ловушке! Надо как можно скорее укрыться на западном склоне Уренхоя… Поверьте, нам следует поторопиться!

Остаток дня Странник неустанно гнал небольшой отряд вверх по горному склону, сократив стоянки до минимума.

Хоббиты окончательно выбились из сил, брели как тени, тяжело опираясь на посохи. Ничто земное их уже не радовало. Даже Мерик перестал ввязываться в короткие перепалки, замертво падая на камни при каждой, малейшей остановке (в обнимку с Альфой).

Мена, стиснув зубы, не произнеся и пары слов за последнее время, упорно шла следом за северянином. Но и она тяжело дышала. Возможно, сказывался разряженный, высокогорный воздух.

У гнома же, похоже, прорезалось «второе дыхание». Хоть он отчаянно сопел и ругался, но ни на шаг не отставал от компании, подгоняя замешкавшихся приятелей.

Фридерик брел, как во сне, глядя лишь под ноги. Перед глазами мелькали острые камни, припорошенные тонким снежным покрывалом. Ноги же давно были разбиты в кровь. По сторонам он почти не глядел, сосредоточив остатки сил на том, чтобы не споткнуться и не упасть. В голове был ветер — ни единой связанной мысли… Время от времени, оторвав взгляд от опротивевшего снега, он косился вправо, на отвесный склон горы Уренхой, нависавшей над тропой (вниз, влево, он старался не глядеть вовсе). Гора почти не двигалась. На миг хоббиту показалось, что отряд и не движется вовсе, а так, топчется на месте. Но он мужественно выбросил эту мысль из головы.

Лишь на второй день неустанной гонки, под самый вечер, Странник решил сделать долгожданный «нормальный» привал.

— Здесь переночуем, а завтра двинемся дальше! Похоже, снежная буря нас не опередит… — сообщил он, когда все усталые путешественники собрались вместе.

— Это ли и есть долгожданный перевал? — спросил гном.

— Можете считать это перевалом, если хотите, — ответил Страж. — Хотя сам перевал, если иметь в виду Тракт, остался далеко в стороне.

— Как так? Куда же ты нас завел? — воскликнули озадаченные хоббиты. Даже Мена насупилась и недобро глянула на человека.

— Возвращаться на Тракт — только лишних полдня потерять, — спокойно отозвался Странник. — К тому же, на проторенной дороге негде укрыться от северного ветра… Мы обогнем Уренхой с западной стороны, пробираясь по верхней кромке ледника. Гора закроет нас от пронизывающего северного ветра; так мы сэкономим день-два пути…

— Мм… — проворчал Чача. — Может быть, стоит вначале перевалить на ту сторону, пока еще не совсем стемнело?

Гном показался Фридерику на удивление свеженьким и вовсе не уставшим, в отличие от прочих путников.

— Не стоит, — тут же возразил Странник. — Тропа, которой мы идем, некоторое время следует через ледник. А по леднику, как я уже говорил, лучше передвигаться при свете дня…

— А в разгар лета, что же, обозы тоже идут через этот окаянный лед? — поинтересовался гном.

— Здесь, на этих высотах, никогда не бывает настоящего лета… — ответил Странник.

— Холодно… — пожаловалась Мена. — Замерзнем…

— Не замерзнем! — с этими словами Странник поднялся и неслышно растаял в наступающих сумерках.

Фридерик не чувствовал ни рук ни ног от усталости. Лишь стоило путникам остановиться, он тяжело повалился на спину, даже не снимая походного мешка. Здесь, на открытом горном склоне, снежный покров, как непроизвольно отметил про себя хоббит, был совсем тонким. Оттого острые камни врезались в спину, бока, ноги. Но улечься поудобнее не было никаких сил. Веки непроизвольно сомкнулись, и молодой человек провалился в странную полудрему.

Он и не спал, но и не бодрствовал. Затуманенный разум привычно фиксировал отдельные слова и фразы, что негромко произносились поблизости товарищами по несчастью, но смысл сказанного как-то ускользал от понимания…

— Что нас ждет завтра? — Вопрос, похоже, задал Чача.

— К полудню, возможно, минуем ледник… — голос, похоже, принадлежит девушке. — Идти придется в связках…

— А дальше?..

— Будет долгий спуск, так я думаю… Двигаться станет легче… Можно и на задницах вниз съехать… Возможно, вновь выйдем на Тракт…

— Сколько еще пути до Северного княжества? — голос Мерика.

— Мы и так в Северном княжестве… — ответил вернувшийся Странник. — Впрочем, до ближайшего поселения, что расположилось в отрогах Красных гор и называется Кордон, дней десять пути… Летом… А нынче — как повезет… Если ты это имеешь ввиду…

— Чёрт! — вырвалось у Мерика. — Как же вы, северяне, защищали-то свои земли от соседей? Ни крепостей, ни укреплений… Тоже мне!

— Крепости?.. — Похоже, в голосе северянина прозвучало удивление. — Зачем нам крепости? Все эти горы, окружающие нас — одна большая крепость! А укрепления — камни, скалы, ущелья…

— Не понимаю… — В голосе Чачи прозвучала детская обида.

— Чего уж тут не понимать? — Голос опять, похоже, принадлежит Мене. — Один толковый лучник здесь, в этих местах, сотню-другую врагов положит, пока до него доберутся по скалам…

— Вот-вот… Так-то оно, приблизительно, и было…

Некоторое время все молчали. Лишь слышно было треск ломающихся веток и кряхтение гнома: знать, разводили костерок.

— Но откуда взялись оркские названия? — Похоже на голос Томми. Ого, оказывается, приятель тоже бодрствует…

— Никто не знает… Эти места всегда так звались…

— Коль здесь жили гоблины, то и следы должны остаться…

— Брось, Мерик! Эти твари жили под землей…

— И совсем-совсем ничего нет?.. Ни крепостей, ни укреплений? Они же — орки — тоже строили крепости!

— Ничегошеньки…

— Ни башен? — «Ох, и больно настырный наш приятель», — сонно отметил про себя Фридерик.

— Башен?.. — Похоже, Странник неприятно удивлен.

— Именно!

— Откуда ж им взяться?..

— Обозные людишки сказывали…

— Не ври! — осадил приятеля северянин. — Ты, полурослик, с обозными людьми и не виделся-то!

— Зато я виделась! — Голос Мены прозвучал вызывающе. «Эй, не надо так громко! Голова раскалывается…» — И пообщалась всласть!

— Ладно-ладно… Можно подумать… Не секрет вовсе…

— Мм… — промычал гном. — Не пойму я, право…

— Есть здесь одна эльфийская башня… Тархан-Соэль зовется…

— То-то!

— Вот только…

— Что?

— …вдали от Тракта…

— Насколько вдали? — опять голос девушки.

— Не по пути нам… Да и не с руки… — Похоже, Странник в растерянности… — К чему всё это?

— Сколько дней пути до башни-то? — прозвучал требовательный голос Мены…

— Зачем тебе это?

— Ты же сам сказал, что это не тайна…

— Верно… Не тайна… О ней многие знают… Сколько пути? Дней пять-шесть, не более! Только зачем…

— Тебе-то что? Дорогу покажешь?...

— Глянь, вода вскипела! — невпопад произнес Томми.

И тут Странник расхохотался. Смеялся долго и от души.

Фридерик стал понемногу приходить в себя. С огромным трудом, разлепив непослушные веки, он, вначале, и к огромному своему удивлению, увидел яркое пламя костра. Потрусив головой и поморгав, хоббит беспомощно огляделся по сторонам. Оказалось, все его приятели расселись вокруг жаркого кострища и с вожделением присматривали за почерневшим казанком, одиноко болтавшимся над потрескивающими углями. Лишь Альфы видно не было…

— Щас уделаем супец — пальчики оближете! — громко заявил Мерик, орудуя черпаком. — Эй ты, недотепа, кинь сюда свою торбу-то! Вся наша провизия в ней…

Недотепой, как понял Фридерик, приятель обозвал его. Но обижаться хоббит не стал — не было сил.

Кое-как освободившись от неимоверно тяжелого и громоздкого мешка, хоббит передал его Мене, восседавшей рядом. От девушки мешок перекочевал в руки гнома, затем к Томми, и лишь после этого оказался у Мерика.

— Однако же… — растеряно оглядывая внутренности торбы Фридерика, произнес приятель. — Ну, ничего! Зато горячо будет — это я вам гарантирую!

— И зачем тебе понадобилась древняя башня? — обратился, тем временем, к девушке Странник.

— Золото, алмазы… — крякнув, предположил Чача. Мена лишь презрительно фыркнула.

— Но всё же? — не унимался Странник.

— Чем я тебя-то задела?

— Ничем… Просто интересно. Коль говорить про обозных людей, то они эту башню предпочитают десятой дорогой обходить…

— Верно! — откликнулся Мерик, колдуя над казанком. — Я слыхал, что увидеть ее в ясную погоду — дурной знак…

— Всё-то ты переплутал, — негромко заметил Томми. — Это про Тиминскую башню речь шла…

— Какая разница-то?

Мена, меж тем, посерьезнела и как-то подобралась. Глаза ее светились неясным огнем в свете костра.

— Мне бы только дойти до башни… — тихо сказала она. — А там уж — как Создатель пожелает…

— Вот значит, как… — сдержанно произнес Странник. — Теперь мне многое стало ясным! И твои оговорки: мол, не на север ты дорогу держишь, но лишь в сторону севера… И твое странное поведение… И недоверие ко мне… Не возражай! Я это почувствовал!

— Ничего-то ты не почувствовал… — чуть слышно ответила Мена и отвернулась. Фридерик, за миг до того глянув в сторону девушки, заметил странный блеск в ее глазах. Слезы, что ли?..

— Уж поверь мне, — меж тем продолжал северянин, обращаясь к Мене, — не стоит тебе искать счастья под стенами эльфийской твердыни. Я не говорю о том, что путь к ней лежит в иную сторону, чем наш… Тут другое, совсем другое… Не всех, далеко не всех привечает ее нынешний хозяин…

— Хозяин? — невольно воскликнул Фридерик.

— Хозяин? — вторили ему Мерик и Томми.

— Хозяин… — повторила Мена. — Вот значит, как…

— Уж извини, — отозвался Странник. — Лучше тебе об этом знать заранее…

— Верно, — вздохнула девушка, обхватив себя руками за плечи. — Так оно в жизни и бывает… И кто ж хозяин?

— Он стар, суров и мудр, — продолжал, меж тем, северянин, словно и не слышал удивленных возгласов собеседников. — Он общается лишь с теми, с кем захочет… Обозные люди, верно, его малость побаиваются и не приближаются к его владениям. Северные князья же относятся к нему с должным уважением, и нередко обращаются за добрым советом… Но… Не следует питать особых иллюзий!

— Какие уж тут иллюзии!? — воскликнула Мена, всплеснув руками.

— Не огорчайся… — промолвил северянин. — Я ведь не знал…

— Заткнись! — грубо прервала его девушка. — Не желаю более об этом говорить! Пусть так и будет, всё равно я пройду свой путь до конца!

Странник лишь развел руками и смущенно окинул взглядом притихших приятелей. «Ему ли знать, отчего так расстроилась девушка?» — с трудом сообразил Фридерик. Хоббит (честно!) тоже расстроился, но в то же время встрепенулся. Как и его приятели, впрочем. Незаметно глянув в сторону Мерика и Томми, он заметил, как загорелись глаза его верных друзей. Цель близка! Ура!

Лишь гном недоуменно переводил взгляд с одного попутчика на другого, ничего не говоря и, видимо, не понимая, о чем идет речь…

— Жрать подано! — меж тем, весело воскликнул Мерик, снимая с костра котелок.

Трапеза, приготовленная Мериком, состояла из воды (растопленного снега), воды и… воды с травами и остатками приправ. В иное время Фридерик брезгливо поморщился бы да отодвинул миску в сторону. Но на этот раз постная похлебка показалась воистину княжеским угощением. Вылизав донышко, потребовав добавки и пожурив приятеля за скупость, хоббит развалился у горячего костра, подставив долгожданному теплу то, что до недавнего времени называлось ногами, и принялся раскуривать почти позабытую трубку, лениво разглядывая глубокое, темное, звездное небо.

Здесь, в горах, звезды выглядели особенно яркими и какими-то неестественно большими. Казалось, достаточно протянуть руку, чтобы дотронуться до одной из них. Впрочем, низкий, легкий туман затягивал небо; в нем отражались сполохи яркого кострища, и Фридерик никак не мог разглядеть очертания знакомых созвездий. Поэтому хоббит встал (превозмогая безмерную усталость) и постарался немного отойти в сторону от слепящего пламени, чтобы всласть полюбоваться удивительным небосводом. Когда ж еще такое увидишь!

Пройдя по снежному склону шагов двадцать, он оказался под тенью скального карниза, скрывшись, таким образом, от назойливого света костра, и невольно затаил дыхание. Вот это да! — чуть не воскликнул молодой человек. Перед ним расстилалась ровная, как стол, сказочная долина, отсвечивающая мириадами микроскопических жемчужин, окруженная величественными горными хребтами. Звезды, казалось, обступили хоббита со всех сторон; их было несчесть, а сияние было столь ярким, что даже свет луны не мог с ними сравниться! «Ах, — подумал хоббит, — что же должны были чувствовать эльфы, когда пробудились к жизни, взирая на это великолепие? Неудивительно, что их прозвали Народом звезд…»

Очень скоро Фридерик обнаружил на небе знакомые созвездия Орла и Пламенный венок. Он медленно двинулся дальше, подолгу останавливаясь на одном месте, восторженно озираясь, крутя головой из стороны в сторону и всё реже глядя себе под ноги. Неведомый небесный мир настолько заворожил хоббита, что он и не заметил, как почти уткнулся носом в очередной скальный выступ… Как же там еще звались созвездия? Фридерик ненадолго задумался, но ничего, кроме Короны Дарина припомнить не смог…

— Что-то мне неспокойно… — промолвила Мена, не отрывая задумчивого взгляда от мерцающих во тьме угольев догорающего костра. Девушка обхватила руками колени и склонила голову…

— Не следует бояться, — негромко заметил Странник. — Наш огонь — верно! — виден издалека, но кто отважится приблизиться к «открыто стоящим» путникам? Здесь, на севере, редко кто может позволить себе подобную вольность…

— Ага! — воскликнул Мерик. — Я понял! Мы их всех попросту нажулим демонстрацией своей необоримой мощи и силы!..

— Спи ты, демосратор несчастный! — отозвался Томми. — Поди, час или два осталось до рассвета! Дай подрыхнуть! — С этими словами приятель накрылся лёжником с головою…

— Опять я всем спать мешаю! — лишь вздохнул Мерик. — Вечно я оказываюсь крайним…

— Да умолкни, чучело!..

— Мм… — промычал Чача спросонья. — Прав Томми! Чтоб тя… Дай хоть часок покимарить! — Гном перевернулся на другой бок и, скосив сонные глаза на своих приятелей по несчастью, громко зевнул и промолвил:

— Что-то дружка вашего, Фридо, не видно…

Опершись одной рукой в гранитный выступ и стараясь не поскользнуться на неровном склоне (босые ноги — не лучшая опора на льду), Фридерик продолжал свой путь вдоль скального карниза, пока отблески дальнего пламени совсем не скрылись из виду. Какая красота! — в очередной раз подумал он и внезапно остановился, как вкопаный. Далеко на востоке… меж редких перистых облачков зияла полоса чистого звездного неба, и луна, красноватая этакая, почти касаясь далеких горных вершин, отсвечивала в снежно искрящемся покрывале ледника кровавой дорожкой… И на этом удивительном фоне он вдруг отчетливо разглядел неясные тени, несущиеся к нему на могучих черных скакунах… И одновременно Фридерик услышал (ощутил?) до боли знакомый нечеловеческий вой, донесшийся издалека.

— О… нет! — поневоле воскликнул хоббит. — Только не это!

Инстинктивно отшатнувшись от устрашающего видения, Фридерик лишь на мгновение потерял равновесие, и рука его соскользнула со спасительного каменного карниза. Уже понимая, что падает, хоббит, следуя старой, веками укоренившейся привычке, раскинул в стороны руки и ноги… Это помогло, но не очень. Он продолжал скользить по склону ледника, стараясь изо всех сил ухватиться хоть за что-нибудь, но ни спасительного выступа скалы, ни одинокого камня так и не попалось ему под руку. Наконец, Фридерик ухватился за что-то, похожее на торчащий изо льда сук, но и тот надломился — лишь щепы полетели во все стороны…

— Помогите! — невольно закричал хоббит и тут же ощутил, как под ногами образовалась странная пустота. Еще миг — и он провалился в бездонную пропасть…

Ударившись раз-другой (больно!) об острые, ледяные стены предательской трещины, Фридерик почувствовал (именно почувствовал!), что вот-вот расстанется с жизнью. И последнее, что донеслось до его слуха перед тем, как он потерял сознание, был отчаянный лай его верной псины…