Сказание первое Глава первая

На берегу реки Росской было построено поселение — Бержна, от слова — берег. Огорожено толстыми, высокими брёвнами, вкопанными в землю. Как и остальные поселения или деревни, она была немногочисленной — церквушка в центре, несколько домов, конюшня и дом старейшины. По всем четырём углам бревенчатого забора стояли дозорные вышки.

Старейшину звали Владияр — высокий, худой мужчина, он всё время ходил одетый в простую длинную рубаху до колен, поверх которой — накидка из волчьей шкуры. На ногах серые штаны да лапти на босы ноги. В правой руке — посох из простой дубовой палки. Его верным помощником был Яронор. Звали его так за суровый норов. Настоящее имя никому не было известно.

Яронор был воеводой. Его жена умерла сразу же после рождения их сына Ратмира. Ребёнок родился слабым и больным. Злые языки советовали Яронору избавиться от лишнего рта, но последнее слово было за Владияром. Старейшина уговорил Яронора оставить мальчика. Только из уважения к Владияру Яронор не бросил ребёнка, но поручил другу воспитать мальчика.

Шли годы. Ратмиру исполнилось шестнадцать лет. Здоровье его по-прежнему желало лучшего. Ростом он был среднего, в отличие от ровесников — высоких, широкоплечих красавцев. Но он был крепким в характере, терпимости и силе воли. Таким его воспитал Владияр. Он учил мальчика быть добрым и честным не только воином, но в первую очередь — человеком. Яронора это не очень устраивало. Он таил злобу на Владияра, за то, что парень растёт не столько воином, сколько мудрецом. Бержна нуждалась в сильных мужах. Владияр же спорил с другом, что так будет лучше. Он, конечно, научил Ратмира владеть мечом, луком со стрелами и ножами. Но главным уроком всегда был урок мудрости. Это не было обязательным, но было нужным и необходимым. Ратмир уважал своего учителя и любил его сыновней любовью, чего нельзя было сказать о его отце. Яронор всегда казался Ратмиру излишне злым и жестоким.

Как то в первый раз спросил Ратмир о шкуре волка, которую Владияр никогда не снимал:

— Скажи, отче, ты говоришь мне, что всякая тварь — создание Творца нашего. И без надобности не убий.

Владияр видимо уже понял, на что намекал Ратмир и устало улыбнулся.

— Так почему ты носишь волчью шкуру?

— Вот оно как? — Владияр с ухмылкой задумался. — Волка этого я одолел вот этими руками, — учитель показал Ратмиру большие старческие, но крепкие ладони, — Без ножа, — спокойно продолжил Владияр.

— Но убил же. — Ратмир сказал так вовсе не потому, что хотел что-то доказать, а потому что ему было очень интересно, как учитель смог одолеть столь сильного зверя? По шкуре убитого учителем зверя, тот был матёрым волком и в росте не уступал месячному телёнку.

Владияр понял это и улыбнулся.

— Убил. Пришлось убить. Если бы не я его, то он — меня. Такова природа, сынок. Было это зимой, возле реки. Волк был матёрый, голодный, злой. Но я не тронул бы его, не напади он на меня первым. Вот, шрамы остались, — Владияр засучил рукава рубахи и показал Ратмиру шрамы — короткие и длинные. — Или он или я. А шкуру его я ношу не из-за того, что мне нравится или холодно мне, а для того, что бы другой волк, не спутал меня с овцой.

Владияр и Ратмир засмеялись.

— Страшно тебе, было? — спросил Ратмир.

— Страшно, — Владияр качнул головой, — очень страшно. Но, когда на тебя нападает сама смерть, про страх забываешь, Ратмир. Ты должен бороться, что бы выжить. Запомни это — и мальчик запомнил. Он помнил все уроки. Владияр стал для него больше, чем учитель.