Глава 10 / Отмеченный Тьмой-2. Игра Жнеца. / Леонтьев Сергей
 

Глава 10

0.00
 
Глава 10

 

«Пророки старались не поднимать меча,

 

 

кроме как против порочных людей, развращающих общество»

 

(Рухолла М.Х.)

 

 

— Как он? — хмуро спросил один из жрецов.

— Крайне плох. Однако, думаю, что выкарабкается. Очень у него жажда к жизни сильная, — проговорил, не оборачиваясь к вошедшему в комнату, лекарь.

В ответ жрец молча кивнул и вышел. Стоять над душой врачевателя и видеть обугленное тело Самония, самого верного и рьяного почитателя служителей Света, самого острого и беспощадного «меча» их ордена, было невмоготу. Да и заняться чем было. Видимо, прошли спокойные времена.

Предстояло выслушать отчёт о произошедшем в Вудлене и Первуме, провести самую тщательную проверку и выяснить, кто посмел не то чтобы покоситься в сторону Инквизиции, а напасть, причём настолько дерзко. Ордену был нанесён уж очень сильный и серьёзный удар. Он не просто лишился верных подданных и владений, он утратил свои позиции в княжестве Вудлен. Позиции, которые с таким трудом были заняты.

Сколько потрачено сил и средств, чтобы подмять под себя всю здешнюю аристократию. Ведь и от местного князя почти избавились. Тот был одной ногой в могиле, считай. Теперь же, если верить данным разведки, резво идёт на поправку. Стерпеть подобное невозможно!

Все, кто имеет или имел хоть малейшее отношение к произошедшему, должны быть и будут наказаны. И кара эта будет жёсткой! Никто не смеет подвергать сомнениям силу и власть Святой Инквизиции. Данное публичное нападение просто обязано повлечь за собой такие же публичные ответные меры. Прольются реки крови, а крики с мольбами о пощаде виновных и причастных должны врезаться в память всего населения княжества.

С каждым следующим шагом, с очередной мыслью о случившемся, жрец закипал всё сильнее. Поднявшись по лестнице, он задержался, прежде чем открыть двери и войти в помещение Совещательной комнаты. Требовалось отдышаться. Не от отдышки, нет, а от переполнявшей злости. Негоже проявлять эмоции при таком статусе. Более или менее успокоившись, он вошёл, толкнув двери, уже сосредоточенным и почти полностью спокойным.

— Жрец Трегор! — поприветствовали его члены Совета, — Мы ждём только вас. Докладчики прибыли и готовы отчитаться. Начинаем?

— Да, давайте приступать, — ответил жрец, занимая своё место по главе Совета, — Мы готовы, докладывайте! — крикнул он томящимся в ожидании членам ордена.

И они приступили. Каждая новая порция информации ввергала в шок всех присутствующих. Оказывается, в княжестве Вудлен были уничтожены практически все последователи и члены Святой Инквизиции. От храма буквально ничего не осталось, а дом Ирдэна вообще полностью уничтожен. Причём вместе со своим хозяином, подававшим такие большие надежды.

А началось всё с того, что из замка наместника непостижимым образом пропало уникальнейшее и оставшееся в единственном экземпляре создание, которое практически свело в могилу Фенсира, столь нерешительного и мягкотелого правителя. При том что о существовании той сущности знали единицы, а о месте его нахождения в замке и того меньше. Однако несмотря ни на что, кому удалось её выкрасть. Уже одного этого было достаточно, чтобы вырезать и сжечь всех участников столь дерзкой кражи вместе с их семьями. Но спросить, как такое стало возможным, не у кого — все погибли.

Волею судьбы или тонко спланированной акции, все агенты при дворе были задействованы Самонием для поимки какого-то выскочки. Что он так в него вцепился? И опять же — не спросишь, зараза. По крайней мере, сейчас.

Трегору уже доводилось слышать, о появлении неких «неубиенных». Мол, после смерти их тела исчезают, а потом они возникают вновь. Но лично он считал это байками. Данную информацию никто не проверял, поскольку не возникало острой необходимости. Так же, как нет её и сейчас.

Вторым интересным фактом являлся сам способ уничтожения — действие неизвестной магии не просто разрушило строения, оно их начисто дезинтегрировало. Вот подобного видеть ранее никому не доводилось. И ладно бы просто магия, так ведь уму непостижимым образом увязались в одно целое Огонь, Свет и… Тьма!

Если с огнём ещё более или менее состыковывалось, то вот действие Света и Тьмы одновременно стало в тупик весь Совет. Это, как если бы кто-то соединил Воду и Огонь — такое даже представить трудно, а водворить в жизнь вообще невозможно. Подобные загадки, не поддающиеся объяснению, и бесили больше всего.

Также, досталось и храму Огня в Вудлене. В частности, жрецу и верному союзнику Инквизиции Мастеру Масте, тело которого какой-то изверг покромсал на куски и насадил на алтарь, прихватив при этом камень Силы. Крайне редкий и магический предмет, между прочим. Но и это не всё.

По непроверенной информации и не выясненным причина влияние бога-покровителя ослабло. Что необходимо совершить, чтобы это стало возможным? Кража камня Силы Огня сюда не подходило. Тут требовалось иное вмешательство. Кому под силу оказывать влияние на связь божества с миром? Откуда взялась эта напасть? Вопросов становилось всё больше, а ответов и объяснения происходящему пока не было.

Но самое немыслимое ждало впереди. Согласно собранных сведениям абсолютно все описанные события увязывались всего с одним человеком! Непонятным и никому не известным монахом, хрен пойми откуда взявшемся. Именно тем, чей зад по лесам так усердно гонял Самоний. Чёрт возьми! Инквизитора требовалось ставить на ноги как можно быстрее!

Так ведь и действовал этот «приблудный монах», судя по всему, один! Просто немыслимо! Агентам не удалось найти никаких его связей хоть с кем-то. Чуть ли не единственным, с кем состоялся полноценный контакт, являлся лавочник одного из селений. Да и то, какая тут связь? Торговая? И всё. После всего, что этот босяк в рясе вычудил, словно под землю провалился! Вот ведь действительно монах — сегодня здесь, а завтра там. Как хер в рукомойнике.

Из тех жалких крупиц информации, что удалось собрать, выходило, что этот «шакал в балахоне» появился из ниоткуда. Внезапно возник, прошёлся ураганом по княжеству Вудлен, отсветив на Стальных хребтах, и испарился. Ни в одном ближайшем или известном городе либо поселении пока не объявился. Имелось предположение, что следующим вероятным его пунктом станут Скалистые берега, но подтверждения тому пока не было.

Напрягало в данной истории и то, что у этого «скотолюба в мантии» имелся неизвестный Покровитель. Поскольку иначе объяснить такие «достижения» просто не получалось. Тут явно не обошлось без божественного вмешательства, но чьего именно выяснить не удалось. Никто так и не смог определить направление его магии, хоть большинство склонялось к Тьме. Блин, всратые ребусы и загадки, не зря Трегор их не любил с детства.

Со слов агентов, этот «обсос в тряпье» в одиночку умудрился расправиться с двумя матёрыми хищниками, что длительное время терроризировали окрестности Новачей и успели схарчить немало далеко не слабых воинов. Вот как? Как такое стало возможным без соответствующего и сильного Покровительства?

Затем, слава Свету, он таки попадает в руки Инквизитора. Казалось бы, вот и сказочке конец. Но нет, снова вмешивается сучий случай и один старый мудак, иначе и не скажешь, под знамёнами Святой Инквизиции совершает Скверну! И это на глазах почитателей! Надо, кстати, решить, как с тем мудилой поступить. Ведь именно из-за него этот «обрыгыш в обносках» смог сбежать. И не сгорел же в Очищающем пламени, скотина такая.

Хер с ним. Дальше-больше! Самонию удаётся напасть на след беглеца, но снова всё идёт через адову жопу. Буквально в последний момент это «недоразумение из монастыря» уходит от погони. И как! В лапах хрен пойми откуда взявшейся Рух. Снова совпадение? Нет, это уже настоящая закономерность получается. Поскольку тупорылая птица даже добычу сожрать не смогла. Одному только Свету известно, как он стался жив, и как эта тварь пернатая его упустила.

След монаха обрывается на Стальных хребтах, где спустя некоторое время дают о себе знать богами забытые Стальные бороды. И как не передохли за такое время? Затем этот «плод запретной любви» внезапно появляется в Вудлене и снова попадает в руки Святой Инквизиции! Да только «руки» оказались корявыми, а головы, что при них, недоразвитые. Иначе не объяснить повторный побег этого «слизня сортирного». И ведь откуда умудрился вырваться? Из подвалов Инквизиции! Это вообще противоречило логике и здравому смыслу!

Тем двум нагулянным портовой девкой дегенератам ещё сказочно повезло, что сдохли. Сейчас бы они жалели, что могут дышать и молили бы о смерти. И вот уже после этого, видимо, терпению этого «паломника трактирного» приходит конец. Никто не ожидал, что хвост, за который так усердно тянули, развернётся оскаленной мордой кровожадного монстра. Недаром толкуют, что берлогу зимой лучше обойти стороной.

Тот «несчастный и загнанный юноша», как говорят Сёстры провидицы, те ещё маромойки, наносит ответный удар. И какой! Два его выпада начисто стирают с лица земли поместье Ирдэна с казармами Первуме и практически всё представительство Инквизиции в Вудлене, прихватив на тот чуть ли не всех сподвижников Света.

Причём делает это настолько изящно и тонко, что никто из «мирного» населения не пострадал, сука! Горожане ещё и довольны остались. Не показывают, но когда одни остаются, ручонки свои потирают, мерзко хихикая. Знаем, донесли уже. И теперь эта «опухоль венерическая» чуть ли не народным героем стала!

И ведь действия его именно, как ответный удар выглядят. Не начни Инквизиция охоту за ним, так и не было ничего. Трегор понимал это также прекрасно, как знал поговорку про говно, которое не воняет, пока палкой не тронешь. А ещё, ему было не понаслышке известно, что какого бы мелкого клопа ты ни давил, вонять тот будет «по-взрослому»…

 

* * *

 

Вот и выходило по всему, что Святая Инквизиция сама же и напросилась. А в народе как повелось? Кто первый начал, тот и не прав. Тому и рта открывать не следует, если зубов после этого в нём поубавилось. Но признавать свою неправоту и ошибку было непозволительно. Никто не может усомниться в исключительности Святой Инквизиции! Тем более, скалиться. Когда собака показывает клыки — её бьют. Когда же она кусает — умерщвляют. Так было, так есть и так будет!

Но кто бы мог предположить, что подобный Армагеддон способен учинить всего один человек? Так и ладно бы, но монах?! Эти недомаги-недовоины разве на такое способны? А подозрения в приверженности к Тьме? Где монахи и она? Что их вообще связать могло вместе?

Ближайшие земли «тёмных» находились за Неспокойным морем, что достаточно далеко. Да и неслышно о них уже довольно давно, а в княжестве Вудлен, так и вообще забыли, когда последний раз видели выходцев с тех краёв. Живыми так тем более. Столько постов, границ, гарнизонов, принятых мер и нигде не был замечен. Как?

Не менее мутная ситуация произошла в тренировочном лагере под Новачами, где эта «отрыжка тьмы» вообще впервые себя проявила на обучении. Из всего следовало, что периметр имел чары Света. Соответственно, ни одно создание мира Тьмы и её почитателей просто физически не могло преодолеть «барьер». Это противоречило логике, здравому смыслу, да и вообще всем законам. И снова загадки…

Когда докладчики закончили, в совещательной комнате на несколько минут воцарилась гробовая тишина. Каждому требовалось переварить данную информацию, да и подумать было над чем. Членам Совета о том, как услышанное вообще возможно, а докладчикам, что неплохо бы уже свалить отсюда, упиться в ближайшем трактире и предаться утехам со жрицами любви.

— У вас всё? — наконец спросил Трегор сухо.

— Да, ваша милость. Если появятся дополнительные сведения, члены Совета будут уведомлены незамедлительно. Есть только один вопрос, требующий вашего уточнения, информацию подвергать проверке?

— Нет. Всё, что будет, сразу сообщать нам. Раз у вас всё, можете быть свободны.

Докладчики отвесили лёгкий поклон и вышли из комнаты. Снова повисла гнетущая тишина, порядком затянувшаяся.

— Ну, что скажете? — обратился Трегор к членам совета.

— Однозначно надо нанести «визит вежливости» на какую только способен орден, — откликнулся Бертор, второй жрец и член Совета.

— Надо выяснить, кто этот монах и откуда он взялся, — добавил Камин, третий.

— Не верю. Ну не верю я, что это всё дело рук одного-единственного человека, — подал голос Тулиар, четвёртый.

— Неплохо бы начать с обстоятельств пропажи из замка наместника «порождения тьмы», — внёс свою лепту Зивар, пятый.

— Полагаю, начать надо с Новачей, — выразил мысль Вектор, шестой член Совета.

— Если действия монаха относительно сил Инквизиции ещё как-то вписываются в общую картину, то вот с храмом Огня ситуация непонятная. Смею предположить о наличии взаимосвязи, — закончил Зентор, седьмой жрец.

— Совет высказался, — резюмировал Трегор, являющейся первым и Главным жрецом, главой Совета, а также Суда семерых, — Подведём итог: у нас появился противник. Неисключено, что не один и весьма сильный. Надо выяснить, кто стоит за ним, кто помогает и какому богу тот поклоняется. Для этого необходимо поймать эту «бешеную собаку», но сперва желательно выяснить, что известно Самонию.

— Кстати, как он? — вмешался Бертор.

— Плох, но выживет. По крайней мере, так утверждает лекарь.

— Как ему вообще удалось выжить?

— Полагаю, присутствующие в состоянии дать ответ на этот вопрос самостоятельно, — сказал Трегор и выжидающе посмотрел на перебившего его Бертора.

— Но заклинание под запретом, да и откуда оно ему известно? — изумился Зивар, высказав общее мнение.

— Хочу напомнить, что Самоний — наша единственная возможность пролить хоть какой-то свет на случившееся. Понять, с чем нам предстоит столкнуться. Да, заклинание «Колыбель скорби» официально запрещено, и его применение карается смертью, но! Прошу заметить — это магия Света и, насколько мне известно, младенцев в наших рядах, отродясь не было.

Члены Совета замолчали. Спорить было бессмысленно, все понимали, что это была крайняя и вынужденная мера. «Колыбель скорби» действительно являлось заклинанием магии Света и суть заключалась в том, что применяющий его мог избежать смерти, какой бы она ни была. Правда, при одном условии — необходима жертва, и чем она моложе, тем эффективнее результат.

Младенец, мог подарить совсем дряхлому старику ещё много лет жизни, при этом омолодив его. Следовательно, Самоний принёс в жертву далеко не одного своего соратника, раз смог выжить. Предшествующие события являлись фактически началом войны, а на войне, как известно, все средства хороши. И что ещё немало важно — победителей не судят.

Когда-то, очень-очень давно, в жертву Жрецам Света приносили новорожденных, смерть которых даровала буквально вечную жизнь. И жрецов в то время было гораздо больше. Однако у всего есть свой предел. Возмущение и недовольство росло и набирало силы, поскольку простой люд не желал расставаться со своими чадами в угоду и без того зажравшимся жрецам.

Не обошлось в этом вопросе и без последователей магии Тьмы, которые подливали масло в огонь врачеванием. Да-да, вот такой парадокс. По никому не понятным причинам в тот период именно магия Тьмы лечила болезни, заживляла раны и ставила людей на ноги. Парадокс.

Тогда-то и возник тайный орден будущей Святой Инквизиции. Медленно, но верно, движение повстанцев начало набирать обороты. Их сила крепла, а ряды пополнялись всё новыми сторонниками. Уверовавшие в свою безнаказанность и бессмертие, жрецы Света слишком поздно поняли, что их век подошёл к концу. Огнём и мечом Святая Инквизиция выжгла эту опухоль, запретив впоследствии множество заклинаний и ритуалов.

История не раз подтверждала, что получив власть, и ощутив её силу, отказаться от неё потом уже невозможно. Она пьянит, как травы Друидов, и дурманит, как грибы Шаманов. Так, избавившись от старых жрецов и их последователей, Инквизиция провозгласила себя «несущими Свет во благо».

«На волне успеха» орден приступил к тотальному уничтожению последователей Тьмы, не желая мириться с новой тенденцией народного почитания. Ведь оберегать и приходить на выручку могут только «светлые» помыслы и благодарить за это следовало «правильного» и лишь одного Бога.

Хоть представители остальных конфессий и оставались безучастными, Инквизиция с их неокрепшими позициями опасалась, что Тьма попробует свергнуть их, заявив свои права. Да так и было бы, поскольку народное почитание явилось бы решающей поддержкой в этом вопросе. Однако жажда власти Тьме оказалась чуждой. Снова парадокс и, как следствие, ожидаемые последствия.

Спустя несколько лет в каждом захудалом городишке и гарнизоне возвышался хотя бы один, маленький, но храм Света. Отдать должное, но в то время Инквизиция действительно вникала во все нужды и потребности простого народа, оказывала всяческую помощь, но, понятное дело, не забесплатно. Дошло даже до того, что народ стал забывать про выходки старых жрецов Света.

Но, как уже было сказано выше, власть опьяняет. Святая Инквизиция стала зажираться и постепенно отдаляться от народа. Зато активировалась знать, которая потихоньку принялась перехватывать бразды правления. Единственное, чему осталась верна Святая Инквизиция, так это своему принципу — Тьме на земле не место, продолжая охотиться на почитателей её культа.

Когда практически всех представителей «неугодной веры» истребили, а оставшиеся бежали на земли, куда недотягивались руки Инквизиции, внимание переключилось на созданий и порождений Тьмы. От скуки или хрен знает от чего ещё, они принялись вырезать целые виды существ по «религиозным» убеждениям. В общем, потихоньку «святые» начали снова обрастать дурной славой.

 

* * *

 

— Итак, — продолжил Трегор, — Предложения Совета подлежат исполнению, поэтому прошу каждого взять под личный контроль сбор соответствующей информации. Хочется признавать или нет, но нам объявили войну, а у нас катастрофически не хватает сведений о противнике. Это недопустимо. Победить можно лишь то, о чём имеешь представление, — пару секунд он помолчал, словно собираясь духом, а затем продолжил, — Считаю необходимым призвать Пастырей и направить их по следам беглеца. Возражения?

Повисла гнетущая тишина. Пастыри являлись, вероятно, одними из самых опасных представителей Ордена и служителей Света. Фанатичные, безэмоциональные, не знающие жалости и сострадания, эти жрецы-воины, эти цепные псы Инквизиции, были взращены только для одной-единственной цели — физическое устранений преград и препятствий на пути Света.

Их не привлекали к интересам ордена такое продолжительное время, что некоторые начали сомневаться в самом факте существования этих «паладинов смерти», а многие предпочли бы, чтобы так и было.

Несмотря на то, что Пастыри безоговорочно подчинялись воле Совета, контролировать их было невозможно. Отданные приказы принимались к исполнению незамедлительно, однако способы и методы достижения поставленных целей нередко были сомнительными и часто противоречили нормам морали.

Безусловно, Пастыри всегда доводили начатое до конца, но земля ещё долго оставалось сырой от пролитой крови, а крики и стоны не стихали по несколько дней. В формировании общего негативного отношения к Святой Инквизиции эти воины Света сыграли далеко не последнюю роль. Однако, овец никогда не спрашивают, нравится ли тем трава на пастбище.

Знания по созданию Пастырей были давно утрачены. Поговаривают, что все посвящённые в этот процесс и допущенные к знаниям в одну из ночей внезапно исчезли. Сколько истинны было в тех слухах, никому не известно. В писаниях об этом толком не упоминалось, а современники стали прахом ещё несколько веков назад.

Пусть в настоящее время Пастырей в строю осталось не так много, даже в таком количестве они представляли собой крайне опасную и грозную силу. И призыв к данной силе являлся очень решительным и ответственным шагом. Отступить станет уже невозможно. Члены совета переглядывались между собой, кивая друг другу в знак согласия.

— Трегор, — наконец прервал молчание Бертор, — Думаешь, настало время? Инквизиция готова?

— Я скажу так, если этот монах или его сообщники выкинут ещё что-нибудь подобное, как было в княжестве Вудлен, то может стать слишком поздно, — члены совета молча кивнули, соглашаясь, — Обстоятельства складываются совсем не так, как хотелось бы и промедление может обойтись очень дорого. Пора взять своё по праву. Да, полагаю, время настало. Да поможет нам Свет!

— Да поможет нам Свет, — хором отозвались члена совета.

Лишь когда все жрецы вышли из комнаты, Трегор позволил дать волю переполняющим его эмоциям. Резко и шумно выдохнув, он с силой ударил кулаком по столешнице, отчего гранитная поверхность пошла трещинами. Ничего, восстановят. Он был вне себя.

Подскочил и принялся ходить из стороны в сторону, но это не помогало и только усиливало раздражение. Успокоиться и взять себя руки никак не получалось. Да и как можно сохранять спокойствие, когда так кропотливо отстроенный фундамент будущего величия Святой Инквизиции пошёл трещинами, да ещё какими?!

События начали развиваться слишком стремительно, решительно перечёркивая тщательно выстроенный план. Каждая выходка этого сраного монаха, так или иначе, накладывала отпечаток, откидывающий весь процесс на несколько лет назад. Это было просто недопустимо!

Сначала должен был умереть наместник княжества Вудлен, затем ещё трое «лишних» на ключевых позициях. Потом полагалось дать время осесть «мути», и лишь после этого можно было приступать к финальной стадии, которая заключалась буквально в физическом устранении императора и захвата власти.

Данный план относился к долгосрочным перспективам. Подготовка и реализация были неспешными. Каждый следующий шаг был тщательно проработан и выверен, чтобы не привлекать излишнее внимание. Оставалось каких-то несчастных сорок-шестьдесят лет.

К этому времени власть в Вудлене фактически сама перешла бы в руки их ордена без лишних вопросов. А теперь? Вместо скорой кончины наместник, буквально стоявший на пороге своей могилы, уверенно идёт на поправку! Это возмутительно!

Да безумия бесило осознание того, что не тронь Самоний «то самое говно палкой», ничего это просто не случилось бы! Этот «клоп недомерок» просто отомстил своим обидчикам, ударил в ответ. Просто… просто, мать вашу, чуть не уничтожил всё представительство в княжестве! Теперь же Трегор сам опасался развития дальнейших событий, ибо прогнозу они не поддавались. Тут, наверное, даже «курвы» Провидицы развели бы руками.

Ситуация не оставила выбора. Медлить было нельзя, власть требовалось захватить силой и как можно быстрее. Призыв Пастырей стал мерой вынужденной, но нежелательной. Уж больно радикально те подходили к решению проблем Ордена. Но этого «трактирного клоуна» требовалось устранить, во что бы то ни стало.

Одно дело вести «святое» войско в бой с противником и биться с его армией, но совсем другое иметь в тылу «мелкую», но крайне паскудную «чумную крысу», один укус которой способен решить исход сражения. Успокоился этот «неадекват в обмотках» или нет? Вот хрен его знает. Вероятность, что ему захочется повторить подобные выходки, требовалось исключить в первую очередь!

В очередной раз сделав несколько глубоких вдохов и продолжительных выдохов, Трегор вышел на малый балкончик. Призывать Пастырей прежде ему не доводилось. За все триста с небольшим лет главенствования, такой необходимости просто не возникало. Он даже и не видел их вживую никогда! Из-за чего испытывал естественное волнение перед столь решительным шагом. Жрец прекрасно помнил с каким ужасом читал описание подвигов этих жрецов-воинов, будучи юнцом.

Солнце находилось в зените и его тепло, вместе с лёгким ветерком, несло умиротворение и спокойствие. Из сада внизу доносился щебет прекрасных птиц, а белки на вековом дереве устроили догонялки. Нарушать такую идиллию было кощунством, но «святость» Инквизиции начиналась и заканчивалась на этом слове.

Разведя руки в стороны, жрец начал тихое пение, становящееся с каждой секундой всё громче. В саду смолкли и замерли птицы, а белки разбежались по своим укрытиям. Казалось, даже ветер стих, а природа застыла, словно в ожидании готовой вот-вот разразиться неслыханной доселе грозы.

Пение заклинания уже гремело, заставляя дребезжать стёкла башни. Местами посыпалась лепнина, а птички в ужасе разлетелись в разные стороны. Подальше от грядущей беды Звук всё усиливался и уже эхом отражался от земли. Стены местами пошли трещинами, посуда в комнатах валилась на пол, разлетаясь тысячами осколков.

Казалось, ещё чуть-чуть и башня сама рассыпается на куски. Внезапно Трегор замер и прекратил читать заклинание. Затем резко вскинул руки и свёл их над головой мощным нечеловеческим хлопком, прозвучавшим раскатами грома в небе.

Всё, шаг сделан, и пути назад нет. Грохот Призыва неудержимой волной помчался во все стороны, пугая птиц и зверей, заставляя суеверных падать на колени, и начинать молиться. В разных уголках мира тринадцать пар холодных глаз устремили свой взор в небо, а на лицах заиграла крайне недобрая ухмылка — Орден призвал Пастырей! Значит, предстоит война!

 

  • Корабль мечты / Так устроена жизнь / Валевский Анатолий
  • Давний оберег (Павел Snowdog) / Лонгмоб «Когда жили легенды» / Кот Колдун
  • Невеста для дракона / Решетняк Сергей
  • В нас параллельные миры / О том что нас разбудит на рассвете... / Soul Anna
  • Когда тебе будет лет сто - Вербовая Ольга / Игрушки / Крыжовникова Капитолина
  • Флешки (П. Фрагорийский (Птицелов) / Лонгмоб «Мечты и реальность — 2» / Крыжовникова Капитолина
  • Глава 2. Случайный господин / Закономерные случайности / IcyAurora
  • Идеальная жертва / Джинн из кувшина
  • Отзывы и оценки от Анны Ша / «Ночь на Ивана Купалу» - ЗАВЕРШЁННЫЙ КОНКУРС. / Тигра Тиа
  • Токсоплазма 5 / Абов Алекс
  • Письмо матери, миссис Бимен, 27 августа 1799 / Карибские записи Аарона Томаса, офицера флота Его Королевского Величества, за 1798-1799 года / Радецкая Станислава

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль