Глава 8

Разговор с людьми, присягнувшими на верность, оказался довольно информативным. Вот только насколько он был полезен для меня, пока еще не знаю. Он меня и обрадовал, и, как это ни странно, расстроил. Давайте расскажу обо всем по порядку.

Первым о себе поведал Сед. Из всего, что имеют благородные господа, у него в наличии были только титул и честь. Все ценное в материальном отношении отошло к старшим отпрыскам рода. А так как он постоянно был на ножах с отцом, то ему выделили небольшую сумму денег и лошадь, прямо как д’Артаньяну. Какое‑то время он путешествовал, был наемником, занимался прочими приносящими деньги делами. Однажды попал в передрягу, выбраться из которой живым уже и не надеялся. Рядом оказался герцог и помог молодому человеку. С тех пор уже более двадцати лет маркиз служил у своего спасителя. Притом от повышения по службе постоянно отказывался. У него вечно были какие‑то причины.

Следующим представился Берт. Выяснились интересные стороны жизни сельского старосты. После смерти родителей Берт вместе со своей сестрой осели в этом селе. Угадайте, кем была его сестра? Герцогиней Катрин де Сента. Оказывается, Берт — мой дядя по материнской линии. Любопытно, а почему герцог не сделал его опекуном? Может, это какие‑то местные заморочки? Знаете, очень интересный поворот событий! Также выяснил, что уже несколько лет он тянет на себе всю хозяйственную часть герцогства.

Учитель со своей стороны сообщил только то, что с завтрашнего дня он начинает гонять меня как… Ну, очень сильно будет гонять. Все остальное узнаю в свое время. Если же расстрою его, как это сделал мой отец, то он лично прибьет меня. У меня вопрос — это произойдет до или после смерти?

С моими вассалами, теми, которые принесли вассальную клятву, дело обстояло непонятно. О молодых можно было сказать только то, что это младшие сыновья в семьях. Их родители состояли в той группке, которая любит создавать неприятности и заниматься интригами. На что они рассчитывали, принося вассальную клятву, не понимаю. Или это такая игра? Возможно, они думают, что если все будет хорошо, то наша семья клятву приносила, а нет, так это младшенький баловался.

Один из пожилых оказался просто идеалистом. Для него честь стояла превыше всего. От такого ждать подлости, наверное, неправильно? А вот второй…

Вторым был мой будущий тесть! Именно он. Барон Иен фон Брег. Постарался внимательнее рассмотреть его. На первый взгляд мужчина лет пятидесяти. Плотный, но не толстый. По выправке в этом человеке за версту можно было угадать старого вояку. Такое у меня сложилось впечатление, когда его рассматривал. Его одежда говорила о том, что жил он очень скромно, а на фоне других даже бедно. Решил познакомиться с ним поближе, дабы знать всех родственников, в том числе и будущих, в лицо. Да и с дядей не мешало бы наладить контакт, а то веду себя как не родной. Остальных вассалов пока оставим в покое. Буду переваривать все данные порциями, а то получится информационный перебор. Для меня, когда информации очень много, это уже мусор, не несущий никакой смысловой нагрузки.

— Господа! Я очень признателен вам за то, что вы поступили как благородные люди. Думаю, мы с вами еще встретимся. А пока не смею вас задерживать, — закруглил разговор.

Попросил задержаться своих опекунов, а с бароном фон Брегом решили через полчаса пообщаться более плотно. Надеюсь, разговор будет приятным.

Когда мы остались вчетвером, задал первый вопрос из того списка, который рос не по дням, а по часам и который в данный момент интересовал меня больше всего:

— Может быть, мне кто‑то объяснит, почему отец выбрал дочь барона фон Брега в будущие жены для своего наследника, то есть для меня?

Интересно, наверное, этот вопрос звучал из уст подростка, но меня заинтриговала личность будущего тестя. Не мог же герцог сделать такой ответственный шаг просто из любви и глубокого уважения к военным? Какое‑то время в кабинете стояла тишина. Потом, тяжело вздохнув, начал говорить мой дядя:

— Барон фон Брег и твой отец в молодости служили в одном полку. Они вместе воевали. Потом побратались. И еще до твоего рождения договорились, что если у одного будет сын, а у второго дочь, то поженят их. Вот и вся интрига.

— А что можете сказать о финансовом состоянии барона? — поинтересовался у присутствующих.

— В результате одной махинации, проведенной семейкой из столицы, их род остался без большого количества земель, — продолжил объяснять дядя, — а болезнь и смерть жены опустошила его карманы окончательно.

— Ладно. С бароном фон Брегом еще сам поговорю, но остаются некоторые неясности. Первая — что будем делать с купцом?

Может, я и миролюбивый, но прощать убийство отца не собирался, а то ненароком и сам не доживу до старости с такими нравами в обществе.

— Мне непонятно следующее. Зачем купец перечислил деньги, а потом нанял убийц? Согласитесь, что это нелогичное поведение. Почему я остался в живых, а отец погиб? В меня плохо стреляли? Или специально промазали? Или же мне просто повезло? И действительно ли в этом замешан купец?

Вот такой списочек вопросов был озвучен, теперь я сидел и смотрел на реакцию присутствующих. Так как ответов не было, решил немножко продолжить список.

— И второе. Почему такой странный выбор опекунов? Мне непонятно, почему главным опекуном не назначен дядя? Извините, Сед, против вас я ничего не имею. Но мне нужно разобраться со всем этим наследством.

Дядя с маркизом переглянулись и заулыбались.

— Может, и мне поведаете о тайнах императорского двора? — спросил, сделав наивный вид.

Маркиз поперхнулся и закашлялся. Дядя засмеялся и заявил:

— Ну, вот тебя, Сед, и раскусили.

— Тебе герцог сказал? — посмотрел на меня Сед растерянным взглядом.

— Сказал что? — решил уточнить я.

— Об императорском дворе, — пробурчал маркиз.

— Да просто к слову пришлось, — непонимающе посмотрел на него.

— Успокойся, Сед, — заговорил Берт, — в замке только ленивый не знает или не догадывается, что ты имеешь отношение к императорской семье.

— И давно это известно? — произнес он потерянно.

— А как только император прислал герцогу письмо с просьбой присмотреть за его племянником, пока дурь из него не выйдет. — Это уже вклинился в этот разговор Учитель.

— Да‑а‑а… Думал, что здесь меня не найдут…

— Успокойся, Сед. Ты жил так, как считал нужным. Тебе в этом не мешали. Радуйся, — продолжил наставник.

— Теперь ты понимаешь, почему Сед назначен твоим опекуном, а не я? — спросил дядя.

— Герцог наверняка ожидал каких‑то неприятностей со стороны доброжелателей в связи с опекунством? А если опекун — племянник императора, то проблемы будут не у опекуна, а у доброжелателей. Интересно придумано, — протянул я, — правильно?

— Абсолютно, — подтвердил мои выводы дядя.

А все‑таки называть его дядей непривычно. Но ничего, привыкну.

— А что с купцом? — продолжил надоедать взрослым.

— А с купцом я разберусь. — Это снова вклинился в разговор Учитель. — Завтра же и разберусь.

— Тогда остается последнее, — решил обрадовать своих опекунов тем, что допрос с пристрастием заканчивается.

На лицах застыл вопрос: когда же я закончу их доставать?

— Хочу поговорить о моем обучении. Мне, как молодому и необразованному герцогу, нужно очень много знать. И еще большему нужно научиться.

— С этим проще, — снова взял на себя руководящую роль Учитель. — С утра тобой занимаюсь я. Потом подключается маркиз.

Сед выпучил глаза и только попытался открыть рот, как Учитель его прервал:

— Да, маркиз! Ты будешь учить Кевина чтению, письму, математике, этикету и прочей придворной ерунде. А потом он станет заниматься с Бертом хозяйственными делами.

Глаза Берта полезли на лоб. Такой подлянки он явно не ожидал.

— А кто его будет учить вести хозяйство? Я или Сед? Да… После нашего обучения он точно похозяйничает… — протянул наставник предвкушающе. — Так, это не обсуждается! — оборвал назревающие возражения Учитель.

Сед с Бертом тяжело вздохнули. Выхода у них не было, и все это прекрасно понимали.

— А пока, ваше сиятельство, можете отдохнуть. Завтра у вас начнется интересная жизнь. Не гарантирую, что легкая. Но мне это нравится… — Последняя фраза прозвучала еле слышно, но я ее услышал и немного скис.

— Благодарю, Учитель, за заботу о моем здоровье. Но у меня, кажется, должен быть еще один разговор. С бароном Иеном фон Брегом.

Блин, ну и имечко у человека! Интересно, как его в детстве дразнили? Хотя… дразнить благородного…

— Хорошо. Пообщайтесь. Но не засиживайтесь долго, — согласился Учитель.

— Тогда можете заниматься своими делами, не буду отвлекать, — обратился я к своим опекунам.

…Мы сидели с бароном в креслах возле маленького столика и попивали чай. Спокойствие. Это слово хорошо характеризовало состояние моего собеседника в данный момент. Думал о том, с чего бы начать наш разговор. О чем спрашивать, знал, но как начать разговор, не представлял. Вроде бы еще маловат, чтобы задавать такие вопросы? Вот только жизнь не спрашивала о моих предпочтениях.

— Я вижу, у вашего сиятельства есть ко мне вопрос? — поинтересовался барон.

— Для начала одна маленькая просьба, барон.

Ненадолго замолчал. Мне было интересно, имеется ли у барона любопытство? Как это ни странно звучит — оно было.

— Я вас слушаю, ваше сиятельство, — произнес он подобострастно.

— Если вы помните, у меня есть имя. — Меня даже обидело такое отношение.

— А как же уважение, почет, преклонение, послушание? — продолжил тот, не меняя тональности.

Хотя вопрос был задан спокойным и уважительным тоном, барона выдавали глаза. В них прыгали озорные бесенята, и это говорило о многом.

— Извините меня, но еще не успел заболеть той болезнью, которая имеет такие симптомы, — сокрушенно вздохнул, принимая правила игры.

— Мне приятно слышать об этом, Кевин. Извини за такое обращение, но в своей жизни часто сталкивался с молодыми людьми, которые болеют этой болезнью в очень тяжелой форме. Ко мне можешь обращаться просто, зови меня или Иен, или Ветеран.

Удивленно уставился на него.

— Да меня здесь все знают как Ветерана. И я уже привык к такому обращению. Между прочим, прозвище придумал твой отец.

— Хорошо… Иен, — выдавил из себя.

Этот человек изменился на глазах. Он как‑то подобрел, что ли.

— Знаете, о чем я хотел поговорить с вами, Иен?

— О Миранде, — не задумываясь ни на минуту, ответил он.

— О ком? — не понял собеседника.

— А разве не о своей невесте ты хотел поговорить со мной? — удивился барон.

— Спасибо. Вы уже ответили на один вопрос, — поблагодарил его.

Иен удивленно поднял бровь.

— Да, как‑то так вышло, что все о ней говорили как о моей невесте. Спросить имя у отца стеснялся. А у слуг спрашивать, наверное, было бы неправильно. Вы можете мне хотя бы вкратце описать ее?

— Запросто. Вот такой величины, — он поднял руку, где‑то мне по грудь, — рыжее, мелкое, вредное, доставшее всех недоразумение.

Действительно, краткая и довольно емкая характеристика.

— Вы меня удивили, Иен, — хмыкнул на такое описание.

— Я прекрасно пойму тебя, Кевин, если ты мне сейчас скажешь, что еще молод, и когда мы договаривались с твоим отцом, тебя не спрашивали, поэтому ты не считаешь нужным выполнять эту договоренность…

Барон явно чего‑то не договаривал. И притом не договаривал чего‑то самого главного.

— А еще я должен подумать о том, что семья невесты очень бедна и не имеет больших земельных наделов…

— Ну, да… — протянул он, опуская голову и пряча глаза.

Приподнятое настроение начало улетучиваться прямо на глазах.

— Иен, скажите мне, почему вы побратались с моим отцом? — переключил его на другую тему.

— Много раз мы спасали друг другу жизни, — ответил он после некоторых раздумий. — Мы были должны друг другу по гробовую доску.

— А почему вы, невзирая на то, что я только что сказал, до сих пор верили, что брак состоится?

— Артуа всегда исполнял свои обещания! — практически закричал Иен. — Даже если ему это было невыгодно. Кроме того, — уже тише добавил он, — мы были больше чем побратимы. Мы были почти братьями.

— А почему вы считаете, что я столь неблагодарный подонок, что смогу пренебречь желанием моего отца?

Правда, до свадьбы еще дожить нужно. Лет десять, а может, и больше мне гарантированы.

Ему нечего было ответить на мои слова, и он опустил голову. Я его понимал. С точки зрения политической и экономической целесообразности брак с его дочерью мне ничего не давал, а в чем‑то даже вредил.

— Иен, — начал говорить тихим и уверенным голосом, — я очень уважаю моего отца. Его желание заключить данный союз для меня — обязательное. Разве только вы сами откажетесь от этого брака. Сейчас я подтверждаю, что это соглашение остается в силе.

Зачем я это тогда сказал — не знаю. Но, вероятно, так было правильно. На глаза дворянина навернулись слезы. Наверное, он не ожидал такого поворота событий, тем более не ожидал такого благородства от мелкого выскочки богатого дома.

— Кевин, я пойму, если… — начал он заходить на новый круг.

— Иен! Я сказал! — забил последний, имеющийся в моем распоряжении аргумент.

— Спасибо, Кевин. Я думал, что мне придется собирать вещи и топать куда‑то с Мирандой зарабатывать на кусок хлеба. Вы дали нам небольшую надежду. Мы с Мирой еще поборемся.

— Иен, проясните мне, пожалуйста, ситуацию, о которой вы говорите. Меня ведь до сих пор считали слишком молодым, чтобы посвящать во все, что происходит вокруг.

Тяжело вздохнув, он начал говорить:

— Вскоре после смерти твоей матери заболела моя жена. Я потратил все деньги, чтобы спасти ее. Лечение было очень, очень дорогим. Я заложил все свои земли… Да я бы душу продал, только она оказалась никому не нужной. Ничего не помогло. Она умерла… Мы с Мирой остались вдвоем. Так и живем.

Вот жук, а о подставе не сказал ни слова. К чему бы это?

— А что с залогом? Вы его погасили?

— У меня нет таких денег… — прошептал барон, — и вряд ли будут, — добавил еще тише.

— Почему вы не обратились к отцу за помощью? Он бы помог.

— Помог. Но я… Да не мог я тогда нагружать его еще и своими проблемами. А потом как‑то… Да выкручусь…

— Понятно, — подытожил я. — И какая сумма нужна для погашения долга и возврата земель?

— Да не надо мне ничего от тебя, Кевин. Я не плакать пришел сюда, — начал он накручивать.

— Зато мне надо. Мне нужна жена, которая получила нормальное образование и воспитывалась в нормальных условиях. Мне нужно, чтобы она стала мне опорой в управлении домом и герцогством, а не забитой крестьянкой. Мне нужно, чтобы моего тестя уважали и с ним считались, а не относились, как… Я лучше промолчу. Итак, какая сумма должна быть уплачена по закладным и остальным долгам?

Я уставился, надеюсь, что сердито, на Иена. Не знаю, как это смотрелось со стороны, но он заговорил:

— Почти… Три тысячи…

Когда была названа сумма, я облегченно вздохнул. Иен уставился на меня и перепуганно добавил:

— По закладным две тысячи сто пять.

— Фу! Я уже перепугался. С этим помогу.

— Ты не понял. Это сумма в золотых! — почти выкрикнул Иен.

— Я так и подумал, — удивился его нервному поведению.

— Ты хоть понимаешь, насколько велика эта сумма? Ты еще ничего не заработал в своей жизни, а уже разбазариваешь деньги, — начался новый виток наездов.

— Да на днях заработал, — успокоил будущего тестя. — На помощь будущему родственнику хватит.

Ветеран уставился на меня удивленно и с недоверием.

— Можешь спросить Учителя. Он тоже там был. Когда нужны деньги?

— До конца действия закладных осталось три дня.

— Как и где их можно оплатить?

— В городе. В банке.

— Значит, завтра отправимся в город и решим данную проблему.

Нет! Все‑таки здесь что‑то вроде средневековья. А как еще можно объяснить, что такой шкет, как я, ведет себя не по‑детски, а ему все подчиняются? Если бы читал об этом в книжке, сказал бы, что так выглядят рояли.

Тут меня посетила еще одна мысль. Не знаю, правда, насколько она хороша, но посмотрим.

— Отлично, Иен. Если мы решили все насущные вопросы, то, может быть, теперь поговорим по душам?

Он непонимающе посмотрел на меня.

— Поясню, что имею в виду. Помните, что вы рассказывали о себе? Послушав, можно решить, что вы какое‑то деревенское недоразумение, а не барон.

Тот опустил голову.

— Наверное, вы правы, ваше сиятельство.

— Иен! Может, прекратите издеваться над маленьким мальчиком? — начал наивно хлопать глазами и тереть их кулачками, делая вид, что сейчас расплачусь.

Собеседник заулыбался и совсем другим голосом начал:

— Большую часть своей жизни провел на службе. Долго служили вместе с твоим отцом. Позже, когда Артуа занялся своим герцогством, я состоял в охране одного высокородного… Неважно, кого, — прервал он мысль на полуслове. — Еще служил в семнадцатом отделении Имперской службы безопасности.

Стоп. Где‑то я это уже слышал. А… письмо герцогу и тот пижон…

— А что представляют из себя ваши владения? Что в них есть интересного?

— Мое баронство — это огромные площади леса. Самого лучшего леса в данных местах! И еще — много болот, комаров и диких зверей.

— А ваш замок? — Что‑то не стыковывалось во всем этом.

— Какой замок, Кевин? Это просто двухэтажный дом, построенный из бревен.

— И сколько у вас проживает народа? — Недоумение нарастало.

— Тридцать семей. Все в одном селе, вокруг моего дома.

А ведь это вариант. Отец предлагал мне заменить начальника охраны. А будущий тесть, думаю, больше других заинтересован в моем благополучии. Да и за своей невестой можно проследить. За ее обучением и воспитанием, имею в виду. Мне нужен грамотный и не забитый партнер, а не дура на выданье.

— Я вот думаю, Кевин, как смогу вернуть тебе такие деньги? Для того чтобы их заработать, нужен не один год, — вклинился барон в мои размышления.

— Иен, у меня к тебе несколько предложений, — прервал его горькие думы.

— Ну? Удивляй, — согласился он.

— Первое, с долгом потом разберемся. Второе, мне нужен начальник над моими вояками, да и самому еще что‑то жить хочется, а ты видел, как некоторые стараются это исправить. Из‑за таких нехороших людей погиб отец. Да отец и сам велел поменять главного вояку — не доверял он ему в последнее время. Что скажешь?

— Предложение интересное. Но у меня дочь — оторви и выкинь. Она же здесь весь замок на уши поставит.

— Эх! — тяжело вздохнул. — Еще не женился, а уже терпеть нужно.

Мы засмеялись.

— И сколько же ты мне будешь платить?

— Если на тех же условиях, на каких работает Учитель, устроит? — уточнил, тихонько посмеиваясь.

Ветеран не понял причины смеха, да и вряд ли Учитель делился с ним финансовыми проблемами.

— Конечно! — ответил Иен.

— По рукам? — поинтересовался тихо.

— По рукам, — согласился он, не понимая, где собака зарыта.

— Значит, план такой. Едем в город и расплачиваемся с долгами. Потом ты отправляешься за вещами и дочерью. А потом… Ну, с солдатами сам разберешься. Только пока не переедешь, не будем пугать старого начальника. Мало ли.

Уже темнело, когда мы закончили разговор и отправились в столовую. Ужинали втроем, рассказал присоединившемуся к нам Учителю о своем решении опять наведаться в Меримор и о причинах, побудивших к этому. Тот пообещал к утру все организовать.

Не успел поужинать, как меня выпроводили спать. Даже не стал возмущаться. Спать хотелось зверски. Наверное, больше устал морально, чем физически. Не успела голова коснуться подушки, как я просто отрубился. Это был не сон — провал во времени.