Глава 3. Серебряный принц

Маленький серебряный кораблик смотрелся изящной игрушкой, каким-то образом попавшей в бескрайние просторы космоса — для совершенства иллюзии не хватало только бросившего его ребенка. Те, кто знал о том, что за могущественная раса использует такую странную красоту, радовались, что он не черный, ибо те летали в основном для того, чтобы уничтожить врага, и тогда последним, что видел обреченный звездолет, были лишь слегка дернувшиеся на экране звезды.

Наивно было считать, что корабли Серебряного клана менее смертоносны, но этот одинокий телепатоуправляемый кораблик не нес смерть, кремнийорганическое чудо напротив служило почти спасителем.

Сидящий в кресле пилота жрец Абсолюта Гиацинт казался спящим, неяркие отсветы от бродящих по внутренней обшивке сверкающих пятен время от времени высвечивали глубокий шрам на его левой щеке, почти не уродующий прекрасное лицо. Плотно сжатые веки и крепко стиснутые пальцами подлокотники доказывали, что сейчас его сознание объединено с сознанием корабля, оставшегося единственным другом жреца-изгоя, а точнее, добровольного изгнанника, не принадлежавшего этой оси времени.

Шрам принц Серебряного клана сделал себе сам, поставив таким образом клеймо позора согласно древнему кодексу чести — забыть смерть сводной, но оттого не менее любимой сестры ему было не суждено; именно тогда жрец прыгнул назад во времени, создав парадокс и оказавшись за пределами оси, а затем подстрекал своего эмиссара угнать звездолет Пространственно-Временного Патруля «Звездный олень» (иного выхода для коррекции событий в тот момент не было). Наталия и ее семья принца не подвели.

Сейчас зять старой женщины с ее приемной дочерью и внуком вернулись в структуру, а вот приемный сын Джерарда и Наталии Линдариэль принес ему весть о том, что его мать скончалась. Гиацинт покачал головой в ответ на истерику эльфа: он смерти эмиссара не почувствовал, а значит раскрыть эту тайну будет интересно. Она не обязана была жертвовать всем ради Вселенной, но на жертву пошла; и без кодекса Ги чувствовал себя обязанным отважной женщине.

«Гиацинт!»

Это не6 был мыслеголос корабля, это был телепатический крик о помощи — зов шел очень мощный, очень чистый, словно подтверждающий право вызова. Вне всякого сомнения, это Наталия!

«Где ты?», — принц никогда не тратил лишних слов.

Его накрыло волной облегчения, ее до того весьма скромные способности стали куда мощнее.

«На Олимпе, нас обстреливают, если будет разгерметизация — погибнут люди!»

«Я иду»

Медноволосая женщина распахнула волшебно-серые глаза и тотчас подорвалась с места — туда, где она только сто остановилась, привалившись к стене, рухнула колонна. Да, в прежнем теле черта с два она бы успела отпрыгнуть, а теперь, пусть координация еще и несовершенна, особых проблем не возникло.

— Гефест! — она помчалась в соседний зал, на ходу избавляясь от сандалий. — Гефест! Где Афина?!

Навстречу вынырнул артефактор, таща на плече оглушенную сводную сестру; маг сильно хромал, но это было его нормальное состояние: детскую травму так и не сумели до конца вылечить. Сейчас он развил неплохую скорость, но на ходу смешно подпрыгивал (впрочем, умный человек не станет издеваться над такой особенностью чужой физиологии).

— Нас отрезало от челноков, — на бегу вещала Наталия, — порталы тоже перекрыло, Артемида до последнего выпроваживала учениц, но спасение близко.

— И кто же? — скептично поинтересовался маг.

— Гиацинт, принц Странников.

При упоминании космической расы колдун встал как вкопанный, чуть было Афину не уронив, — та застонала, приходя в себя, Наталия же решительно потянула Гефеста за собой туда, где их ждали Артемида и крошка Пандора, девочка-ангелочек четырех лет от роду (откуда она взялась бывшая майор прекрасно знала, потому и молчала).

По дороге беглецы наткнулись на лежащую без сознания Сирингу, Наталии пришлось подхватить ее, ведь она осталось столь же крепка, что и была, а значит вполне могла уволочь хрупкую колдунью. Голос Гиацинта на телепатической волне отлично успокоил расшатавшиеся было нервы — перенос материальных предметов в пространстве для Странника не проблема.

«Нас шестеро»

«Понял, можете оставаться на местах»

В следующую секунду все плюхнулись на мягки пол пассажирского отсека звездолета.

Каюта была лишена какой-либо мебели, по стене бродили темно-серые пятна, которые неожиданно сложили в слова: «Все живы?»

— Живы, Князь, — откликнулась Ната, поддерживая обмякшую Сирингу, — ты б хоть ложемент какой сообразил…

Надпись сменилась: «И я рад тебя видеть, Наталия, особенно молодой и красивой»; в тот же момент из поля поднялись мягкие кровати, принявшие Афину и Сирингу, остальных подхватили кресла.

Пандора восхищенно ахнула:

— Так ты живой! Это тебя Князь зовут?

«Конечно. А ты кто?»

— А я Дора, я с тетей Артемидой на Олимпе жила..., — девчонка осознала произошедшее и завсхлипывала, — Олимпа жааалкооо!

«Главное, что вы все живые, отремонтировать можно все. Наталия, вели Афине не двигаться — у нее сотрясение — а то зафиксирую», — из кровати предостерегающе высунулись серебряные щупальца. Одновременно перед Артемидой и Гефестом возникли столики со стоящими на них чашами вина, а перед девочкой — вазочка мороженого. Нате подобных стимуляторов не требовалось, в крови все еще гулял адреналин, медленно сменяющийся эндорфином — выжили, черт побери! — поэтому на ее столике возникло серебряное кольцо со знаком бесконечности, непременный атрибут эмиссара.

«Ги хочет знать, куда ему лететь»

— Хм.., — Нат привычным жестом вздела кольцо на палец (когда она не думала, что делает, тело повиновалось идеально), — тут ближе всех Тир-нам-Бео, кельты наши друзья, Луг подбросит, если что…

«Все понял, все передам»

Дора восторженно сопела, поедая мороженое и наблюдая, как манипуляторы корабля слегка касаются Сиринги, залечивая повреждения, а затем темноволосая колдунья открывает глаза. Белокурая малютка тотчас подскочила к своей второй тетушке и полезла к ней на койку:

— Ты как? Не болит?

— Нормально, — кивнула та, обнимая подсевшую с другой стороны Артемиду. — Где мы?

— Это корабль, он живой, его зовут Князь!

— «Князь серебряный», если быть точной, — дополнила эмиссар, — мы летим в Тир-нам-Бео, он умеет скакать между измерениями. Артемида, Аполлон ведь там сейчас?

— Да, — кивнула волшебница природы, — обучает юного менестреля-провидца.

«Побыть там и самой, что ли? Спешить-то теперь уж точно некуда…»

— Мне некуда больше спешить,

Мне некого больше любить.., — негромко пропела Наталия и неожиданно улыбнулась.