6. Идеальная среда для счастья.

На следующий день я подумал, что неплохо было бы снова встретиться с Леной, но вспомнил, что не обменялся с ней ни телефонами, ни адресами. Мы расстались, как случайные попутчики в поезде. Решил съездить в Царское село и мысленно представил, как встречу Лену в вагоне электрички, отправляющейся с Витебского вокзала. Я уточнил расписание, перекусил и отправился на вокзал. 

«В какой из вагонов зайти? — думал я. — Важно, чтобы у него были «рога», иначе называемые пантографами. В них меньше вибрация по сравнению с «безрогими», в которых установлены шумные компрессоры». Выбрал один из "рогатых", заскочил в открытую дверь и пошёл вдоль рядов мягких сидений, выбирая место по ходу поезда. В середине вагона я увидел стройную пассажирку, сидевшую у окна. 

— Здравствуйте, Лена! — радостно воскликнул я.  

— Снова Вы?! – удивилась старая знакомая. — И опять будете утверждать, что не следите за мной? 

— Видимо, судьба, и нам не суждено расстаться, – засмеялся я, — Вы позволите? 

— Конечно, садитесь, – обрадовалась Лена, указывая на свободное место рядом с собой. 

Сколь бы невероятной не выглядела наша встреча, но я почему-то не удивился. Я стал постепенно привыкать к своим новым способностям. 

— Не против, если мы продолжим разговор о счастье? – хитро улыбнулся я. 

— С удовольствием. Вы интересный собеседник, — воодушевилась Лена. 

— Мысли великих философов не убедили меня, поэтому вопрос «Как стать счастливым?» так и остался открытым. 

— Забавный Вы человек. Сотни библиотек переполнены книгами и научными трудами, посвящёнными счастью. Почему же до сих пор не нашли ответа на свой вопрос? 

— Я уже был в библиотеке. Мне там популярно объяснили, что ни в книгах, ни в трудах я не найду ответов на свои вопросы, поскольку учение о построении счастливого общества ещё никем не создано. Человечество давно ждёт появления трактата, который вместо пустого философствования на тему счастья, станет путеводителем в построении желанного общества. 

— Ну и кто, по-Вашему, должен создать это учение, если это не удалось пока никому на протяжении тысячи лет? – спросила Лена с нескрываемой иронией. 

Поезд наконец-то тронулся. Я бросил взгляд на проплывающий мимо перрон и задумчиво произнёс: 

— Все почему-то решили, что я… 

Лена посмотрела на меня с недоумением, затем лицо у неё немного просветлело, и она засмеялась. 

— Да, в чувстве юмора Вам не откажешь. 

— Я не шучу, – ответил я серьёзно.

— Будет чем гордиться! Я познакомилась с будущим автором великого учения, — произнесла Лена с насмешливым пафосом.

— Но для этого мне необходимо продолжить общение со своей умной и начитанной собеседницей. Вы не против? 

— Я вся внимание, — ответила Лена, смущённо улыбнувшись. 

— Вы, случайно, не знаете, как объясняют состояние счастья биологи? – спросил я.

— Нейрофизиологи научно доказали, что самую важную роль в ощущении счастья играют нейромедиаторы головного мозга: серотонин, дофамин, норадреналин и эндорфины, — поделилась своими знаниями Лена. 

— Следовательно, человека можно осчастливить с помощью специальных таблеток или уколов, способствующих выработке этих нейромедиаторов? Такое стимулирование ощущения счастья ничем бы не отличалось от действия других наркотиков, делающих человека наркозависимым. Мне на ум сразу приходит опыт над крысой с вживлёнными в центр удовольствия мозга проводами. Помните, какая судьба ждала испытуемую, когда ей дали возможность самостоятельно стимулировать током этот центр? 

— Да, она отказалась от воды и пищи и непрерывно нажимала на рычаг до тех пор, пока не умерла от истощения. 

— Жизнь человека состоит в непрерывном удовлетворении своих потребностей, — продолжал я. — От того, насколько успешно он это делает, зависит ощущение счастья. А успех этот, в свою очередь, зависит от среды обитания, общества, в котором он живёт. Вряд ли нейрофизиологи смогут ответить на вопрос, как изменить окружающий мир, чтобы у человека самостоятельно усилилась выработка перечисленных нейромедиаторов? Согласны со мной? 

— Пока всё логично. Ну и в какой среде человек чувствует себя счастливым? 

— Вот это и надо выяснить, — улыбнулся я. — Будем моделировать различные среды обитания, а Вы можете давать им названия. 

— Какая прелесть. Наклеивание ярлыков – это моё любимое занятие, – заёрзала Лена от нетерпения. 

— Представьте себе среду, в которой людям приходилось бы непрерывно бороться за свою жизнь и спасаться только благодаря инстинкту самосохранения. Разве могли бы они ощущать себя в ней счастливыми? Как бы Вы назвали такую среду? 

— Наверное, «агрессивной». 

— Отличный термин. Теперь представим себе среду, в которых никто не покушается на жизнь человека. Но удовлетворение низших физиологических потребностей: утоление голода и жажды, защита от холода, наличие пригодного для дыхания воздуха, достаточный сон, отсутствие боли и других, требует усилий. В этой среде люди могли бы испытывать кратковременное ощущение счастья после удовлетворения той или иной потребности, но большую часть времени они ощущали бы себя несчастными. Как бы Вы назвали такие условия? 

— Для такой среды подошло бы определение «неблагоприятная». 

— Неплохо. А теперь представим себе, что люди живут в условиях, где легко удовлетворяют все физиологические потребности, порою даже не задумываясь об этом. В этой среде редкие моменты счастья чередуются с кратковременными периодами неудовлетворённости. Большую же часть времени люди пребывают в нейтральном состоянии. Как бы Вы её назвали? 

— Пусть будет «благоприятной». 

— Превосходно. А если люди живут в среде, где легко удовлетворяют все свои потребности: физиологические, в безопасности, в постоянстве и уверенности в завтрашнем дне. Где отсутствует страх неудачи, потери жилья или работы. Мещане считали бы свою жизнь достаточно счастливой. Но прогрессивная часть населения нуждалась бы в удовлетворении более высоких потребностей. Каким словом вы окрестили бы такую среду обитания? 

— Я бы назвала её «комфортной», — ответила Лена после небольшой паузы. 

— Хорошо! — воскликнул я. — А теперь представим, что, помимо физиологических, можно удовлетворить свои социальные, познавательные, эстетические потребности и нужду в престиже. Большая часть людей в этой среде ощущала бы себя счастливыми, кроме тех, кто не был бы счастлив в полной мере без возможности самоактуализации. Как назовём такую среду? 

— Хм… Мы назовём…, назовём её «социальной». 

— Здорово. Ну а теперь предположим, что, кроме перечисленных, удовлетворяются и высшие человеческие потребности в самоактуализации: воплощение целей и способностей, развитие собственной личности и самовыражение. В этой среде счастливы все, если не считать людей с психическими отклонениями. Какое название дадим в этом случае? 

— Такую среду можно было бы по праву считать «идеальной». 

— Ну вот, Лена, с Вашей помощью мы создали новую классификацию сред обитаний: 

1) агрессивная, 

2) неблагоприятная, 

3) благоприятная, 

4) комфортная, 

5) социальная, 

6) идеальная. 

Из чего следует: человек может быть абсолютно счастливым только в идеальном обществе. И вместо того, чтобы ломать голову над тем, «Как стать счастливым?» в нашем мире, мы должны искать пути построения идеального общества. 

— Интересная мысль, — отметила Лена. 

— А как Вы думаете, в какой среде мы живём сейчас? 

— Думаю, основная часть населения в благоприятной, а небольшая — в комфортной. 

— Вы правы. В Советском Союзе большая часть народа жила в комфортной среде, а некоторые даже в социальной. А вот идеального общества человечество так и не построило. 

— К сожалению, — согласилась Лена с грустинкой в голосе. 

— Вот почему человечество давно ждёт появления нового учения о построении идеального общества, которое называется «Трактат о счастье». 

— «Трактат о счастье»? – переспросила Лена. — То, что Вы собираетесь написать? – засмеялась она. 

Поезд отъехал от станции «Купчино». Из тамбура в салон вошёл контролёр и стал медленно продвигаться по вагону, проверяя у пассажиров билеты. Заметив его, Лена полезла в сумочку. 

— Можете не вытаскивать, у нас их проверять не будут, – остановил я её. 

Лена с удивлением посмотрела на меня. 

— Как это не будут? 

— Увидите… 

Лена не поверила мне и всё-таки вытащила билет, но зажала его в ладони, чтобы не был виден. 

Поравнявшись с нами, контролёр бросил в нашу сторону рассеянный взгляд и прошёл дальше, к следующим пассажирам. 

— Что происходит? – растерянно спросила Лена. — Что за фокус? 

— А наши неожиданные встречи Вас не удивляют? 

— Удивляют, но я подумала, что это либо невероятное совпадение, либо Вы следите за мной? 

— Нет, Лена, я не следил за Вами и удивлён не меньше вашего, — улыбнулся я, глядя на её растерянное лицо. 

— Тогда я ничего не понимаю! – воскликнула она. 

Я лишь загадочно улыбнулся в ответ и внимательно посмотрел в окно. Поезд подъехал к станции «Шушары». Когда двери вагона открылись, в салон через тамбур залетела синица и села на ладонь маленькой девочки. Та погладила её по голове, затем встала и подошла к нам. 

— Тётя Лена, возьмите птичку. 

— Какая прелесть! – воскликнула моя попутчица, протягивая руку. Синица тотчас перелетела ей на ладонь. Погладив пташку, Лена с удивлением спросила девочку: 

— Это твоя птичка? 

— Нет, она только что прилетела. 

— А откуда ты знаешь, как меня зовут? 

— Мне синичка сказала, — невозмутимо ответила девочка и, повернувшись, пошла на своё место. 

Лена растерянно перевела взгляд с птицы на моё лицо. 

— Что за чудеса происходят? Может быть, Вы меня загипнотизировали? 

— Вот и со мной с некоторых пор стали чудеса происходить… И все, с кем я после этого встречался, утверждали, что я должен написать «Трактат о счастье». А я, признаться, понятия не имею, как это сделать.  Вы всё считаете, что я шучу? 

— Уже не знаю, что и думать… Разум отказывается принять это. 

— Лена, просто поверьте мне на слово: всё, что я рассказал о трактате – это правда. Но поскольку у меня нет никакого опыта в написании подобного, то буду очень признателен Вам за помощь. 

— Чем же я могу помочь? – развела руки Лена, отчего синица перелетела и села на её плечо. 

— Скромничаете? Вот я уверен, что Вы, скорее всего, знаете определение слова «Трактат». 

— Ну да, это одна из литературных форм, соответствующих научному сочинению, содержащему обсуждение какого-либо вопроса в форме рассуждения, часто полемически заострённого, ставящего своей целью изложить принципиальный подход к предмету, — выдала Лена не задумываясь. 

— А говорите, не знаете, чем помочь? – расплылся я в улыбке. — Ваша эрудиция, способность к логическому мышлению. Вы могли бы стать моим идеальным оппонентом. Я надеюсь, что в спорах с Вами и родится учение о счастье. 

Лена мечтательно закрыла глаза, задумалась и вдруг воскликнула: 

— А что, я согласна! 

— Тогда позволите? – улыбнулся я и поцеловал ей руку.